Глава 16
Долиной смертных теней
Пятьдесят километров в час – с такой скоростью Ольга никогда в жизни не двигалась. Все-таки дизельный грузовик – это не вездеход гусеничный. Правда, Пустынник сослался на то, что последний раз водил девяносто лет назад, и увеличить скорость категорически отказался. А жаль – Рысь бы не отказалась и пошустрее прокатиться, даже несмотря на и без того сильную тряску. Ведь в кабине ехать – это не в кузове. Артур – водитель, Ольга раненая – ей полагается привилегия на самое удобное место, о чем ей и сообщил Латышевский. Хотя она все равно поехала бы в кабине, согласен с этим старый инженер или нет. Ведь теперь лидер группы – Пустынник.
– Жаль, что придется машину бросить у моста, – вздохнула она, – ты хоть представляешь, сколько она стоит?!
– Да, отдельные детали можно было бы неплохо продать, – согласился Артур, – но как единое целое – ни патрона. Она просто не будет работать на морозе, мы максимум километров сто после Предела проехали бы. Да и потом, топлива осталось – кот наплакал.
Машину Пустынник пригнал с поля боя, на котором экспедиционный корпус Соединенных Штатов попал в засаду и был наголову разбит. Бронетранспортер краснокожие сожгли, как и почти все машины, а личный состав, изрядно поредевший, просто разбежался, когда стало ясно, что бой проигран. И теперь, отпустив северян восвояси, бойцы Веффрна отправились прочесывать степь в поисках беглецов.
Ольга оглянулась в маленькое окошко. В кузове расположились все остальные и теперь ведут жаркие дебаты на научные, околонаучные и политические темы. Да уж, им есть что обсудить. Когда экспедиция вернется, привезенные ею новости произведут эффект разорвавшейся бомбы. И Сергей, и Петруха, находясь под впечатлением от новой информации, уже забыли о бесчеловечных намерениях Слепнева и теперь вовсю обсуждают с ним перспективы северян, пытаясь перекричать шум автомобиля.
– Слушай, Артур… Я хотела спросить, а кого убил Себастьян Бах? Если не секрет, конечно.
– Во время службы он потерял в бою весь свой отряд, оставшись единственным выжившим. И в гибели товарищей обвинил вышестоящее командование, но никто не был наказан. Делать карьеру на крови двадцатилетних пацанов – дело обычное, что тогда, что сейчас. Бах вернулся из армии, за шесть лет получил два высших образования, начал работать. Все это время он лелеял план мести и составлял списки тех, кто должен поплатиться за гибель друзей. Многое расследовал, многое узнал и дождался удобного момента. И привел свой план в действие, убив четырнадцать человек в чине от капитана до генерала за один месяц. Поймать его не могли – за годы на гражданке о нем просто забыли. Никто и подумать не мог, что человек способен так долго ждать, чтобы отомстить. Только в самом конце он расслабился, чувствуя полную безнаказанность, и при покушении на пятнадцатого, последнего человека в списке, его таки схватили. Ну а дальше ты знаешь.
Ольга немного помолчала, но любопытство взяло свое:
– А разве ты помнишь что-то из жизни Баха?
– Нет, конечно. Просто в Москве я не поленился найти в библиотеке подшивку газеты, где было все подробно описано. Я ведь тоже хотел знать, кем был и что сделал.
– И что ты думаешь о его поступке?
– Сложно сказать. Бах верил, что делает благое дело, мир станет чуточку лучше, если убить подонков, посылающих на смерть молодых пацанов. Была ли в гибели его товарищей вина тех, кого он убил, я не знаю.
– Ты знаешь, я тоже хочу сделать мир чуточку лучше, – тихо сказала Ольга.
– Ставрицкий? – коротко спросил Артур.
– Да.
– Это будет сложно. Тебе в город не попасть.
– А ты не стреляешь в безоружных.
Сталкер молча кивнул, и Рысь восторжествовала: фактически Артур согласился убить по ее указке, если бы у Игнатия Петровича было оружие.
На самом деле она вовсе не собиралась использовать Пустынника как киллера – это все равно что тратить его талант впустую. Но любой может умереть всего лишь оттого, что Ольга укажет на него пальцем, и это знать все-таки приятно. А со Ставрицким она как-нибудь сама расквитается.
Мимо на бешеной скорости проносились кусты и чахлые редкие деревья. Скоро она вновь увидит мертвый Волгоград и наполовину пересохшую Волгу. А затем – марш-бросок через город к вездеходу.
Ольга откинулась на спинку сиденья. Она устала, сильно устала. Рука ноет, глаза слипаются, так что перед пешей прогулкой неплохо бы и отдохнуть, пока есть такая возможность. Закрыть глаза и немножко помечтать о том, что будет, когда она вернется вместе с Артуром в уютный дом посреди мертвого городка. А потом… потом надо будет еще поразмыслить, что делать. Может быть, и вправду податься куда-то подальше, за Метрополию. Теперь в этом нет ничего сложного: в вездеходе их дожидается больше тысячи патронов редчайшего, очень дорогого калибра. На эти средства можно купить хорошие сани и пару быков пошустрее, еще и останется. В принципе даже в самой Метрополии можно поселиться. Как бы там ни было, ее в лицо знают очень немногие, самое главное, чтобы Ставрицкий откинул копыта – а других врагов, которых стоило бы опасаться, у нее нет. Два-три желающих поквитаться за убитых родственников не в счет – ведь и они понятия не имеют, как выглядит Рысь.
Да неважно, это всего лишь детали. Главное – уверенность в завтрашнем дне, ведь Артур снова с ней. Вместе с ампулами «Чистильщика» в огне сгорело и возникшее между ними отчуждение. Ни Рысь, ни Пустынник не обмолвились о вирусе ни единым словом – как будто его и не было. Хотя почему как будто? Его действительно никогда не было, и теперь Артур снова всецело принадлежит Ольге. Навсегда. Только ей – и никому больше.
Макс постучал в окошко позади кабины как раз в тот момент, когда девушка почти задремала, убаюканная собственными мыслями.
– Ну чего тебе? – недовольно сказала она, отодвинув стекло, и заметила, что остальные чем-то обеспокоены.
Наемник проигнорировал ее:
– Пустынник! Ты не поверишь, но тут твой старый друг и с ним толпа его приятелей! Уверен, он хочет и их тоже с тобой познакомить!
– Смит? Да, он ускользнул из западни, в кото…
– Какой, мать его, Смит?! Алчущий!
В кузове застучал пулемет. Ольга высунулась в окно, чтобы посмотреть назад. Так и есть, в нескольких сотнях метров сбоку над невысокими пожухлыми кустами мелькают бурые спины. Десятки бурых спин.
– Ну чего ты ждешь?! – крикнул Макс. – Гони! Гребаный вирус сверхэволюции в действии, чтоб ему!
Ольга сразу поняла, что имеет в виду наемник. Если городские алчущие легко лазают по стенам, то в степи стен нету. Засады устраивать негде… и потому для хищника все решают его ноги.
Стая постепенно настигала грузовик, даже не скажешь, что когда-то эти существа передвигались вертикально. Быстрые движения, даже не бег, а скачки, длинные, энергичные.
Артур прибавил газу, стрелка спидометра поползла вправо. Степные твари быстры, но не настолько, чтобы тягаться с автомобилем, удовлетворенно подумала Ольга. Однако Пустынник не разделил ее оптимизма.
– Еще чуть прокатимся – и мост, забитый брошенными машинами, – крикнул он, обращаясь к сидевшим в кузове, – дальше не проехать! Нам придется бросить машину, и тогда они нас догонят.
Теперь только облака пыли указывали на то, что погоня продолжается, да и те постепенно таяли вдали. Отрыв все увеличивался, но это ненадолго. Безусловно, умный алчущий догадается идти по следу колес и выведет свою стаю к мосту. А дальше – вопрос техники. Они настигнут отряд, если только не предпринять что-то.
– Надо выиграть время, – сказала Ольга, – гони как можешь. А на мосту постараемся поджечь грузовик или еще как-то усложним тварям преследование.
– Не получится. Мост не взорвать, у Сергея взрывчатки слишком мало для этого.
– Так что делать-то? – растерянно спросил Петруха. – Неужели нет выхода?!
Пустынник молчал, обдумывая что-то.
– Выход был бы, умей вы плавать. Степные алчущие наверняка не умеют. Беда в том, что и вы тоже. В любом случае, на мосту драться будет проще.
Однако уже через пять минут стало ясно, что дела – хуже некуда. Ворон указал пальцем вдаль по левому борту, туда, где появились две черные точки. Машины, идущие наперерез. Джипы, наверняка набитые бойцами полковника Смита.
Артур ничего не сказал, только вдавил педаль в пол. Ольга положила на колени винтовку, стараясь не слушать внутренний голос, невпопад вещавший, что ее месть Ставрицкому запросто может не состояться.
Макс в кузове наклонился к окошку и прокричал, стараясь переорать рев двигателя:
– Я не понимаю, чем они думают?! Неужели остатки разбитого корпуса продолжают погоню за нами только для того, чтобы отомстить?!
– Они не дураки. Смит точно не дурак. Он все понял – и за чем мы пришли, и где нас искать. Может, ему повезло. Может, железный расчет и интуиция. Уверен, он в одной из этих машин.
Грузовик грохотал по степи, подпрыгивая на неровностях грунта.
– Он потерял почти всех своих людей и никак не уймется?! Настырный! – Макс поймал себя на том, что испытывает неподдельное уважение к своему врагу.
– Ты слышал слова Хеброна Навигатора. СШЕ в отчаянном положении. Того, что им нужно, у нас уже нет, но сказать это им не получится.
Слепнев бросил на Ольгу быстрый взгляд, Рысь поймала его и насмешливо крикнула:
– Чего глазки мне строишь, старый козел? У меня нет ни единой ампулы! Я сама их сожгла!
Старый микробиолог посерел от горя, Макс ухмыльнулся. Если она не лжет – что-то нынче сдохло в лесу. Хорошо бы, если алчущий.
– Я знаю, что делать. Мы доберемся до моста раньше их: ведь дорогу знаем, а им придется наугад плутать по городу. Там, на мосту, место просто великолепное, с пулеметом и патронами можно в одиночку продержаться достаточно долго. И если твой друг алчущий не отступится – его стая нападет на отряд Смита еще до того, как они справятся со мной! Смиту конец, а твари хоть немного, да задержатся. И тогда вы успеете добраться до вездехода, а с крупнокалиберным пулеметом вам уже никто не страшен!
Макс почувствовал, как у него кружится голова: грузовик уже несся по улицам, и мелькавшие по бокам дома слились в одно смазанное, бесформенное целое. Под кожей началось покалывание и жжение – и теперь куда сильнее, чем обычно. Вирусу нельзя сопротивляться вечно.
– Сергей, у тебя детонаторы-то какие? Я использую твою взрывчатку, чтобы устроить гостям фейерверк!
– А нет у меня детонаторов – только бикфордов шнур! Детонаторы все ушли на бронедверь!
– Жаль… Тогда мне понадобится моток проволоки или веревки. И граната.
– Бикфордов шнур крепкий, – подсказал старый инженер, – руками не порвать.
Макс сбросил рюкзак и протянул Ворону:
– Влад, Кире передай, лады?
– Сделаю, – мрачно кивнул тот, и наемник улыбнулся.
Старый друг не подведет. А Кире эти патроны пригодятся.
– Впереди мост!
Макс проворно подхватил рюкзак Сергея, второй пулемет и оставшиеся коробы, рассовал по карманам несколько гранат, протянутых ему Виктором и Михаилом.
– И рацию дайте – моя сдохла! – Он торопливо надел наушник и проверил – работает ли. Посмотрел по очереди на спутников. – Вы как доберетесь и отчалите – мне скажите. Просто чтоб я знал, что не зря… Артур, вот тут развернись и стань к мосту кузовом!
Грузовик притормозил у моста и остановился, люди спешно попрыгали на потрескавшийся асфальт.
– С богом, – махнул рукой Макс, – торопитесь!
Михаил, Сергей, Петруха и Виктор попрощались с ним крепким рукопожатием. Наемник не знал этого по своему опыту, но догадывался: когда прощаешься с тем, кто остается на верную смерть, слова излишни. Нет в мире подходящих к ситуации слов.
Старый инженер скорбно вздохнул:
– Прощай, сынок. Мы тебя не забудем.
– Прощай, Макс! – крикнул, обернувшись на бегу, Ворон, Ольга только взмахнула здоровой рукой в прощальном жесте.
Слепнев уходил понуро, не оборачиваясь.
Возле Макса остался только Пустынник. Он сунул руку за пазуху и достал несколько пожелтевших листов:
– Возьми. Если вдруг у тебя выдастся перед смертью минутка – почитай.
– Что это?! – удивился наемник.
– Если не погибнешь в бою, а это теоретически возможно – просмотри мельком до того, как вышибешь себе мозги. Поймешь кое-что важное. По-настоящему важное.
Макс молча спрятал документ в карман, сложив несколько раз.
– Ты странный сукин сын, Себастьян Альберт Бах. Или Артур…
– Знаю. Имена не играют роли… Только люди – вот что важно. Будь спокоен: твоя Кира получит сыворотку. Даже если мне придется вырвать ее из глотки Ставрицкого. Или Звягинцева.
Шрайк кивнул:
– Спасибо. Ольга действительно сожгла вирус?
– Да.
– Не поверил бы, если б сказал кто-то другой. Береги ее.
– Обязательно. Прощай.
Артур повернулся и трусцой побежал вслед за уходящим отрядом. Наемник проводил его взглядом, затем глубоко вздохнул. Вот и все. Его миссия завершена… почти.
Он пристроил рюкзак Сергея под грузовиком, предварительно засунув туда гранату и привязав к чеке шнур. Он длинный – двадцать метров. Когда рванут несколько килограммов пластической взрывчатки, взрывная волна пойдет в основном в стороны, сметая с моста все, что будет вокруг грузовика. Саму машину наверняка поднимет в воздух – если повезет, то она все же не разлетится на куски и сыграет роль отражателя ударной волны. Ну и бак должен добавить огоньку в этот салют.
Макс отвинтил глушитель и выбросил в реку: он больше не нужен. Никаких пряток – только открытый бескомпромиссный бой до самой смерти. Восемь рожков, три ленты – этого хватит за глаза. Будет чудом, если удастся продержаться достаточно долго, чтобы израсходовать хотя бы половину. Он похлопал по карману рукой и ощутил выпуклый бок револьвера. Вот он, последний шанс. Только не на жизнь, а на смерть. На смерть еще парочки врагов.
«Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла…»
Герои старых фильмов и книг часто произносили эту молитву, попав в беду, еще ее читают на похоронах. Вспомнить бы, что там дальше…
Макс на миг прикрыл глаза и почти услышал дыхание смерти за спиной. Кажется, старуха с косой стоит позади него и сосредоточенно листает свою записную книжку, чтобы отыскать имена тех, кого собралась забрать сегодня. Шрайк глубоко вздохнул: он первый в этом списке, осталось совсем недолго. Смерть уже давно выбрала его и наконец-то явилась за своей добычей. Пусть так… Но другие… Влад, Пустынник, Латышевский, бандитка Ольга, наемники, молодые ученые… Их Макс ей не отдаст.
– Хватит с тебя и моей души, старуха, – прошептал он, – меня заберешь, но не их. Не отдам.
Вдали послышался шум двигателей. Макс забросил автомат за спину и поднял пулемет с асфальта. Одну запасную ленту оставил за осевшим старым БТРом: именно тут будет запасная позиция. Грузовой автомобиль сыграет роль первой опорной точки – сидя в кузове и стреляя через кабину, можно будет продержаться несколько минут. Лишь бы только шальная пуля не угодила в рюкзак под днищем: кто его знает, сработает взрывчатка от попадания пули или все-таки для этого нужна детонация.
Макс разбил прикладом все стекла и оббил осколки: в кабину попадет множество пуль, если осколки стекла полетят во все стороны – могут попасть в глаза. Он как раз успел сделать это и пригнуться, когда в дальнем конце улицы, в восьмистах метрах, появились внедорожники, идущие друг за другом. Ни на одном из них наемник не заметил крупнокалиберных пулеметов, и это значит, что перевес в дальнобойности на его стороне: все-таки «Печенег» – это «Печенег», штурмовые винтовки противника ему не ровня.
– Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла, – выдохнул Макс, просунул ствол пулемета в выбитое заднее окошко кабины и плавно потянул за спуск, удерживая в панораме идущую впереди машину.
«Печенег» взревел, словно дракон, выплюнув длинную очередь. Началось.
Пули прошили лобовое стекло джипа, и даже с семисот с лишним метров стрелок увидел брызги алого цвета на обломках триплекса. Попал!
Джип резко вильнул в сторону, задев бортом фонарный столб, но кто-то внутри успел сильной рукой перехватить руль из безвольных пальцев убитого водителя, предотвратив аварию. Машина затормозила, давая второй обойти ее. Оба джипа, проехав еще метров двадцать, окончательно остановились, дверцы распахнулись, выпуская наружу солдат.
Макс нажал на спуск, скупыми, короткими очередями разогнав врагов по укрытиям. Пускай глотают пыль, постреливая в ответ: с этой дистанции им не попасть. Пускай тянут время. Каждая выигранная секунда на счету, и время наконец-то на его стороне. Очень скоро незваным гостям придется иметь дело со сворой алчущих.
Макс улыбнулся, прижимаясь щекой к прикладу пулемета и наслаждаясь сильной, энергичной отдачей. Оружие, казалось, стало продолжением его собственного тела, послушное даже не рукам, а воле своего хозяина. Глаза Макса отыскивали цели, мозг высчитывал угол возвышения, палец сам тянул за спуск, а пули послушно шли туда, куда желал стрелок, ложась невероятно кучно и точно. Даже прицел уже совершенно не нужен – ведь Макс и «Печенег» стали единым целым.
Минуту спустя Макс разглядел движение позади джипа. Видны только ноги, однако пули летят не по прямой, а по дуге. И потому достать врага, стреляя под джип, скорее всего не получится – далековато.
Машина качнулась и тронулась с места. Несколько человек, оставаясь в полной безопасности, толкали джип вперед. С таким мобильным укрытием они смогут подобраться к позиции Макса без потерь, ведь пулемету не прошить военный джип навылет.
Наемник наблюдал за потугами противника с холодным спокойствием охотника, стараясь не обращать внимание на зуд под кожей. Что бы враги ни делали, как бы ни старались – все бесполезно, они всего лишь добыча, хоть пока еще считают себя охотниками. Глупцы. Шрайк выпустил по ним остаток ленты и заправил в оружие вторую.
Именно здесь, у каменного моста – долина смертных теней. Его, Макса, персональная долина. Его личные охотничьи угодья. И он не убоится зла… ведь именно он и есть тут самое большое зло.
– Макс! Макс! Ответь! – Вопль Ворона над самым ухом вывел его из задумчивости.
Наемник вздрогнул и только тогда сообразил, что это рация. Тупеет? Неужели процесс деградации личности уже начался? Неудивительно, если так.
– Влад, я слышу тебя! Что случилось?!
– Я переложил патроны из твоего рюкзака в свой! И нашел там ампулы! Это же эрзац-сыворотка!
– Да, я лгал насчет рака. Теперь ты знаешь правду.
– Макс, отходи! Я вернусь за тобой и прикрою! Мы справимся, всегда справлялись! Ведь у тебя в контракте две…
– Забудь, Влад. Я уже год как заразился, и даже вся вакцина мира мне не поможет. Я теперь не человек, и осталось мне совсем мало. Я не продержусь и часа: смерть в бою или рождение нового монстра. Третьего не дано, дружище. Мне нет пути назад.
– Макс! Макс! Мы смо…
Голос старого друга прервался щелчком выключателя.
– Прощай, Влад, – негромко сказал в пустоту наемник, глядя, как джип подкатывается все ближе и ближе.
«Если пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла…» Эх, вспомнить бы, что там дальше… да смысла особого нету. Даже если Бог – настоящий Бог, а не краснолицый пришелец – все еще не оставил этот мир, вряд ли он будет слушать напрасные вопли наемника, чьи руки в крови по локоть.
Рывок – и Макс стоит во весь рост на кабине грузовика. Отсюда, с возвышенности, видны, словно на ладони, каски людей позади джипа. Конечно же они не ждали, что противник вот так внезапно прибавит в росте. Глупцы.
Макс нарочно помедлил секунду, давая врагам время увидеть его и понять свою ошибку. Видя страх в их глазах и растерянность, он буквально упивался осознанием своего превосходства. Палец надавил на спуск в тот момент, когда самые быстро соображающие противники вскинули автоматы. Поздно, парни, поздно!
Мир замедлился, когда огромная доза адреналина, или что там у мутантов вместо него, выплеснулась в кровь. «Печенег» завибрировал в руках, выплевывая факел пламени и потоки раскаленного свинца. Несколько человек позади джипа рухнули, разбрызгивая кровь и мозги, остальные упали на мостовую, укрываясь от кинжального огня. Какой-то смельчак, залегший за остовом старого пикапа, высунулся, выпустив очередь в сторону Макса, но ответный огонь опрокинул его на асфальт. Одна пуля попала наемнику в бедро, но он даже не заметил этого.
Вот из-за укрытий ввысь взметнулись черные точки и по дуге устремились вперед. Гранаты. Макс моментально повернулся и ринулся прочь, оттолкнувшись ногами от кузова в великолепном прыжке. За несколько секунд ему нужно успеть уйти подальше от грузовика, иначе рюкзак с взрывчаткой, рванув от взрывов гранат, поставит точку в его последнем сражении. Упасть на плечо, перекатиться, не выпуская из рук оружие, перепрыгнуть через ржавый остов легкового автомобиля и укрыться за ним – на все ушло меньше трех секунд.
Взрыва не последовало – только шипение. Мост стремительно тонул в клубах густого, непроглядного серого дыма. Непроглядного… это они так думают. Макс прищурился и различил на сером клубящемся фоне желтоватые фигурки, короткими перебежками надвигающиеся прямо на него. Тепло тел – вот то, что не в силах спрятать холодный дым от глаз охотника.
Наемник улыбнулся: теперь давешний маневр Пустынника стал яснее ясного. В оранжевом дыму алчущие не способны различить тепловое излучение добычи, поскольку воспринимают инфракрасный свет так же, как и желтый. Поди разгляди желтое в оранжевом!
Вместе с тем Макс испытал чувство легкой досады. Он, хитрый и ушлый солдат удачи, должен был догадаться обо всем еще тогда. Откуда может знать человек без памяти, как именно устроено зрение алчущих? Только если сам видит так же, как и они.
Он поднялся во весь рост и шагнул навстречу приближающемуся неприятелю. Они сами загнали себя в ловушку, в которой и погибнут. Палец дрожал в нетерпении на спусковом крючке. Пора!
«Печенег» взревел, с лязгом пожирая звенья пулеметной ленты и выплевывая смертоносный свинец. Первый же враг взмахнул руками и опрокинулся на спину, выронив автомат, а Макс уже водил оружием из стороны в сторону, срезая врагов длинными очередями. С расстояния в двадцать метров просто невозможно промазать – особенно если стрелок заражен «химерой».
Бойцы Смита все еще не понимали, что их видят, смерти товарищей оставались невидимы для них, и потому несколько секунд продолжали продвигаться прямо на пулемет, укладывающий их кинжальным огнем одного за другим. Только грамотное использование укрытий не позволило Максу перебить их всех в первые же мгновения.
Наемник повел оружием в сторону и точной очередью уложил сразу двоих, пули легко прошили тела, опрокинув их навзничь. Наконец-то противник ответил огнем на огонь, и почти сразу пуля ударила наемника в бок, скользнув по ребрам и оставив кровоточащую борозду. Макс, не издав ни звука, нашпиговал противника свинцом с двадцати метров, буквально вывернув его наизнанку свинцовым дождем.
Кто-то закричал по-английски, четверо оставшихся заученным движением залегли на асфальт в надежде уйти от смертоносного огня. Макс всадил несколько пуль в крикуна и отбросил его к борту грузовика, после чего боек сухо щелкнул. Патроны кончились. Выронив пустой пулемет, он рывком передвинул автомат со спины на бок. Несколько быстрых выстрелов – и двое врагов уронили головы на оружие. Последний оставшийся в живых попытался убежать, но получил пулю в затылок и рухнул, как подкошенный. В конце концов, это всего лишь coup de grace, лучше пуля в голову, чем смерть в когтях приближающихся алчущих.
Макс подождал, пока дым рассеется, и двинулся вперед, отыскивая среди трупов Смита. Полковник обнаружился лежащим у старого автобуса, он держался руками за живот и харкал кровью. Завидев подошедшего наемника, он с трудом открыл рот и прохрипел:
– Почему?..
– Почему? Смотря о чем вы, полковник. Если о том, почему я сейчас перестрелял вас… Вы первые начали стрелять в нас, помните?
– Вы… угнали наш… вертолет…
– Это был наш вертолет, Ми-38, – парировал Макс. – Наш вертолет на нашей земле. Мы взяли то, что принадлежит нам по праву наследования. А вы здесь только гости, и незваные притом. Вот так-то.
– Но… почему вы не… с нами…
– Вы правда хотите это знать? Что ж, я скажу вам, хотя от этого умирать вам станет только мучительней. Нам, северянам, не по пути с вами, потомками американцев. Вы фашисты. Мои далекие предки не для того сражались с нацистами, чтобы мы, их потомки, присоединились к фашистам добровольно. Вы идете прямиком в ад – вот и идите, но без нас. Вы не понимаете? Так знайте – уничтожение вашей исторической родины было не случайным. Это было воздаяние. Расплата.
Смит таращился на Макса широко открытыми глазами, в которых читалось только полное непонимание.
– Ваши предки уничтожили краснокожих просто за то, что они стали не такие, как вы. И кое-кто помешал вам сделать то же самое по всему миру, просто стерев вашу страну с лица земли. – Макс торопливо пересказал Смиту рассказ Хеброна Навигатора и добавил: – Вот потому нам и не по пути. Вы хотите возродить былой мировой порядок… а мы больше не хотим. «Чистильщик» уничтожен, и теперь все шансы на стороне краснокожих. Когда-то очень давно ваши предки уничтожали краснокожих – других краснокожих – и сгоняли их с их земель… Теперь настало время реванша. Все в мире должно быть сбалансировано…
Он протянул руку и закрыл полковнику глаза, затем поднялся, нащупывая в разгрузке аптечку. Попытавшись перевязать бедро и бок, наемник обнаружил, что кровь, сворачиваясь, закупорила раны и тем самым предотвратила большую кровопотерю.
Макс покачал головой. Вот он, вирус сверхэволюции в действии. Нечувствительность к боли, самозатягивающиеся и наверняка быстрозаживающие раны, инфракрасное зрение в дополнение к обычному. Алчущие совершенней, чем люди, хоть и уродливей. В одном прав Хеброн – людям не под силу бороться и с краснокожими гибридами, чьи возможности наверняка не хуже, и с алчущими. Что ж, можно только надеяться, что правильные выводы будут сделаны. Может быть, Пустынник все же прав, и этот способ разорвать замкнутый круг – единственный.
Он отыскал пулемет, вернулся к запасной позиции и заправил в оружие последнюю ленту, вставил в автомат рожок с надпиленными пулями, снял с трупов парочку гранат. Алчущие скоро будут здесь, но мимо Макса им нелегко будет пройти. От него зависит, спасется ли отряд и принесет ли людям новости об истинном положении дел. А от этих новостей зависит многое, очень многое.
Макс вздохнул и поднял взгляд к небесам. Всю жизнь он прожил как наемник – но хотя бы перед смертью его детская мечта осуществилась. Теперь за ним – все человечество. И он, словно настоящий паладин, стоит посреди долины смертных теней, не ведающий более ни страха, ни сомнений. Хотя почему «словно»? Он и есть паладин.
– Ты просто помоги мне спасти их, а потом хоть в ад, – беззвучно прошептал Макс и понадеялся, что там, в бесконечной вышине, его услышат.
Он забрался в грузовик и пристроил пулемет на крыше. Вдали уже слышен шум – приближается орда алчущих. Хищников ждет очень неприятный сюрприз – жестокий бой вместо охоты. Враг вместо добычи. И даже если у кого-то из тварей и есть опыт боя с противником, способным крепко постоять за себя, то в этот раз против них пусть всего один боец, но особенный. Враг, сражающийся не за свою жизнь, а за их смерть. Нечего бояться тому, чья жизнь уже истекла, для кого смерть – желанное избавление.
«Когда пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла… настал его черед бояться».
Макс прильнул щекой к прикладу, словно к руке любимой женщины, улыбнулся и, когда в дальнем конце улицы появились первые твари, мягко потянул за спуск.
Первый мутант кувыркнулся через голову, но через него уже прыгнул следующий. Быстрота тварей ужасала: километров пятьдесят в час, не меньше. И, черт возьми, их слишком много! Не обращая внимания на точный, кинжальный пулеметный огонь, стая стремительно приближалась. То один, то другой алчущий падал, захлебнувшись свинцом, но на его месте тотчас же оказывался новый, а то и два. «Старый знакомый» не простил Пустыннику смерть своей подруги и постарался привести с собой такую кодлу, с которой и роте не управиться – не то что нескольким людям.
Макс отпустил спусковую скобу, выжидая. Так дело не пойдет, половина ленты ушла в эту бегущую массу без особой пользы: несколько убитых погоды не сделают. Он спокойно смотрел, как приближаются мутанты, и улыбался.
Шестьсот метров… А ведь жизнь могла сложиться совсем иначе. Не подхвати Ярослав «химеру», вырасти бы Максу и стать обычным, ничем не примечательным человеком. Возможно, торговцем или ремесленником. Сидел бы на рынке, как тот старый мастер, и чинил людям оружие. Или, может быть, сам был бы сталкером. Кто знает?
Пятьсот… Скорей всего, переехал бы в более населенный пункт, нашел бы себе жену – благо не обидела природа внешностью. Хотя той стальной струнки, которая всегда так нравилась женщинам, в его душе не было бы. А Кира… Киру бы он не встретил, и ее, скорее всего, убили бы при штурме. Пустынник бы не согласился на участие в экспедиции, и она не состоялась бы. Или все участники погибли бы без его помощи. Или, что совсем плохо, Слепнев заполучил бы вожделенный «Чистильщик» и установил бы на севере свою диктатуру, опираясь на сотни беспрекословно подчиняющихся пустынников… хотя, наверное, не он главный. Он всего лишь исполнитель высокого ранга. А организатор кто-то другой…
Четыреста метров, уже видны горящие голодом глаза. Макс щелкнул тумблером:
– Пустынник, Влад, слушайте! Слепнев наверняка не главный! Кто-то должен быть над ним!
– Я знаю, – откликнулся Пустынник, словно ждал этих слов Макса, – мы почти у вездехода. Где Смит?!
– Забудь, его больше нет! А твари близко! У вас в запасе времени не так уж и много, но я выиграю, сколько смогу! Прощайте!
Триста… он выключил рацию и снял с головы наушник. Прильнул к прицелу, нажал на гашетку и повел стволом из стороны в сторону, медленно, чтобы ни одна тварь в переднем ряду не избежала пары-тройки подарков.
Стрельба с предельно короткой дистанции, направляемая твердой рукой и глазом-прицелом, произвела опустошительный эффект. Первый ряд почти в полном составе кувыркнулся и распластался по асфальту, следующие за ним твари спотыкались о трупы и падали, задние старались перепрыгнуть затор и приземлялись на своих же собратьев. Все это произошло менее чем в пять секунд – именно столько потребовалось «Печенегу», чтобы выпустить оставшиеся полсотни патронов.
Макс кинул последний взгляд на приближающихся хищников и бросился прочь, оставив пустой пулемет в кузове. Отбежав метров на двадцать, он присел, ухватился за конец бикфордова шнура и оглянулся. Первые мутанты уже почти достигли грузовика – значит, еще не пора. Чтобы максимизировать эффективность заложенной взрывчатки, нужно подождать, пока вокруг грузовика будет полно тварей.
Алчущие бежали вперед, огибая останки машин и автобусов, некоторые просто перепрыгивали, проявляя чудеса подвижности и акробатики. Несколько тварей запрыгнули в кузов грузовика, слева и справа уже не менее пары десятков… Пора!
Макс потянул за шнур и почувствовал, как сопротивление пропало: чека выдернута! Он рванулся во всю прыть по мосту, помня, что четырехсекундный запал может гореть менее двух, из-за возраста. Раз, два, три…
Он на бегу оглянулся. Проклятье, граната не сработала! Черт! Пять секунд, шесть! И в тот момент, когда Шрайк уже решил, зажав в руке по «лимонке», прорываться обратно к заложенной бомбе и подорвать ее вместе с собой, грузовик буквально подпрыгнул в воздух на добрых три метра. Воздух на глазах изменил свой цвет: ударная волна огромной мощности покатилась во все стороны.
Широко открытыми глазами Макс смотрел, как медленно разлетаются в разные стороны алчущие и части их тел. Куски металла полетели в основном вверх, но далеко не все. Ударная волна, гоня перед собой тучу осколков разных размеров, сбросила в реку несколько десятков мутантов, и без того мертвых, и теперь неслась прямо на наемника, по пути сметая все: и алчущих, и старые машины, отрывая огромные куски металла или плоти.
И все это абсолютно беззвучно и до жути медленно.
Вот кусок бампера настигает мчащегося вперед мутанта и сносит ему полголовы. Затем ударная волна подхватывает труп, еще бегущий вперед, переворачивает в воздухе и отрывает две конечности. И все это продолжает лететь вперед, к Максу. Словно лавина, ударная волна гнала перед собой все больше и больше обломков, трупов, ошметков мяса.
А ведь до эпицентра куда больше тридцати метров. Мелькнула запоздалая мысль, стоило бы разделить взрывчатку на две части… Бикфордов шнур только один, но вторую бомбу можно было бы подорвать собственноручно… А так масса энергии ушла впустую, уничтожив алчущих на пару десятков метров до и после грузовика…
Макс еще успел открыть рот и вскинуть руки, защищая голову, когда тугая волна спрессованного взрывом воздуха налетела на него и швырнула прочь, словно куклу.
Он открыл глаза, пытаясь сообразить, сколько времени пролежал без сознания. Сверху, вращаясь, упал кусок заднего моста грузовика, рухнув в реку и подняв фонтан брызг… Значит, всего одно мгновение!
Макс перевернулся на живот и встал, порадовавшись, что обмотал ремень автомата вокруг руки, иначе оружия он мог бы и не найти. В ушах хор тысячи голосов, в глазах расходятся круги, мир шатается, словно в пьяном кошмаре. И все же он жив – и, кажется, даже цел.
Движение рядом привлекло внимание наемника. Всего в трех метрах сбоку, распластавшись, сучил ногами мутант, тонкие струйки крови стекали из его ушей на бетон. Конечно же он не знал, что при взрыве нужно держать рот открытым: это уравнивает давление с двух сторон барабанной перепонки, благодаря чему последняя остается целой при попадании под ударную волну.
Макс примкнул к автомату штык-нож и добил тварь точным ударом в глаз, затем окинул поле боя взглядом. Тут и там валялись алчущие – живые и мертвые, целые и частями. Не меньше двух десятков, и это только те, которые успели миновать заминированный грузовик. Сколько из них полетело в Волгу – сказать невозможно, хорошо бы, чтоб побольше.
Кое-где твари стали шевелиться – они, пострадав от взрыва сильнее Макса, начали приходить в себя почти так же быстро.
Наемник установил переводчик огня на стрельбу одиночными и двинулся вперед, к месту взрыва, методично и размеренно всаживая в головы мутантов по две пули. Бах! Бах! Живой ли, мертвый ли – один черт, патронов хватает! Бах! Бах! Выщелкнуть пустую спарку, повернуть на сто восемьдесят, вставить второй рожок, передернуть затвор – на все одна секунда. Бах! Бах! Бах!
Макс шагал, добивая мутантов перед собой, переступая через добитых, и наслаждался звонким лязгом выстрелов и свистом улетающих куда-то вправо гильз. Казалось, он может идти так вечно, не обращая внимания на боль в пробитой ноге и шум в голове, лишь бы только патроны не кончались да уродливые бурые головы перед ним. Твари, гнусные, кошмарные твари, ошибка природы – они должны быть уничтожены, стерты с лица земли. Все до последнего.
Он выщелкнул окончательно опустошенную спарку и едва удержался от того, чтобы рефлекторно положить смотанные изолентой рожки обратно в подсумок. Они ему больше не нужны – нечем их наполнить, незачем и некогда. Время истекает.
Макс достал из подсумка еще одну спарку и перезарядил автомат. Вот и выбоина в бетоне – тут всего минуту назад стоял грузовик. От самого автомобиля не осталось ничего, как и от множества алчущих.
– Лучший способ решить проблему – заставить ее исчезнуть, – сказал наемник сам себе.
И бог свидетель, старый добрый семтекс справился с задачей превосходно.
А еще очень повезло с моментом взрыва. Старый запал гранаты, сработав чуть позже, чем должен был, оказал Максу огромную услугу: взрывчатка рванула как раз в тот момент, когда алчущие ворвались на мост, и очень многие из них оказались менее чем в тридцати метрах от эпицентра. Теперь у начала моста валялась тьма тел – под сотню! Сколько ж их было изначально? Двести? Или еще больше? В любом случае, у отряда не было бы никаких шансов отбиться, не останься Шрайк прикрывать отход.
В этот момент алчущие начали поднимать головы. Наемник на миг остановился, раздумывая. Ему хотелось стремглав броситься в атаку, ворваться в самую гущу, колоть штыком и стрелять, вышибая мозги… но это было бы неразумно. Все больше и больше мутантов подавали признаки жизни, и пусть истерзанных трупов и частей тел было множество – живых оказалось тоже прилично.
Макс достал из подсумка гранату, выдернул чеку и метнул. Ложиться или нагибаться он не стал: шестьдесят метров для обычной эр-гэ-дэшки можно считать безопасным расстоянием.
Граната плюхнулась прямо в лужицу крови и тотчас же взорвалась, нескольких алчущих разбросало в разные стороны, и они присоединились к своим мертвым сородичам – теперь уже навсегда. Вой нескольких раненых огласил окрестности. И ответ не заставил себя ждать.
Макс с ужасом понял, что уничтоженная стая на самом деле лишь самые быстрые и выносливые из хищников. И отставшие твари сейчас приближаются к мосту.
Он стоял посреди голого пространства, с которого взрывом унесло все обломки и сбросило в реку остовы машин, понимая, что больше козырей в его рукаве нет и отрешенно пытаясь понять, как проклятый «старый знакомый» сумел собрать так много тварей посреди, казалось бы, пустынных мест. Хотя теперь какая, к черту, разница?
Наемник опустился на одно колено и прижал к плечу приклад. Бой еще не закончен.
Первые алчущие появились в дальнем конце улицы, и Макс понял, что его задача несколько упрощается. Твари двигались рысью, а не прыжками, как раньше. Значит, уничтожена основа стаи, а те, что остались, – самые слабые, отставшие во время погони.
Терпеливо дождавшись, пока первые хищники подбегут на двести метров, Шрайк открыл огонь, тщательно выцеливая головы алчущих. Двести метров, подвижные, маленькие мишени – та еще задача даже для опытного стрелка. Но сейчас Максу помогала целиться сама «химера».
Первые же выстрелы сразили двух тварей, но дальше все пошло наперекосяк. Алчущий – он и есть алчущий, живой рикошет. Ранив еще нескольких, наемник вскочил и побежал, на ходу перезаряжаясь. Проклятье, не те патроны! Он остановился и выпустил рожок одной длинной очередью. Вой, брызги крови, жужжание рикошетящих пуль… Одна тварь уткнулась мордой в бетон, вторая споткнулась о нее, получила несколько пуль и тоже рухнула и замерла. Не так уж и плохо.
Макс швырнул в надвигающуюся стаю еще одну гранату и поспешно юркнул за старый автобус: с лимонками шутки плохи. Он лихорадочно сменил обойму, выбросив вторую опустошенную спарку. Теперь у него остается всего четыре рожка – сто двадцать патронов. Но именно их-то он и берег для такого момента – сто двадцать пуль «дум-дум» так и жаждут вонзиться в бурые туши, проломить толстую шкуру, перебить кости, разорваться от удара на кривые лоскуты, нанося поистине чудовищные раны. Еще тогда, сидя в каптерке старого мастера и спиливая кончики пуль, он точно знал, что настанет момент, когда эти патроны сослужат свою службу. Так и случилось.
Граната взорвалась с оглушительным треском, убив, оглушив или ранив нескольких алчущих, и выиграла для Макса несколько лишних секунд. Наемник выглянул из-за автобуса и дал две короткие очереди, основательно начинив свинцом ближайшую тварь, а затем бросился прочь. Мост длинный, и вся западная часть его захламлена проржавевшими машинами. Не самый худший вариант для боя с численно превосходящим врагом.
Чуть отбежав, Макс присел и прицелился в узкий проход между двумя микроавтобусами. Между ними разве паре тварей за раз уместиться. Буквально сразу же после этого двое алчущих ринулись в этот проход, а за ними еще и еще. Просто великолепно. Наемник нажал на спуск.
Первые двое захлебнулись свинцом и собственной кровью, перепрыгнувшие через их тела твари рухнули на бетон следом. Узкий проход и автомат – особо смертоносная комбинация.
Макс опомнился, только когда боек сухо щелкнул по пустому патроннику. Он вырвал из подсумка гранату и метнул ее, рассчитывая накрыть тех, которые сейчас столпились у заваленного трупами прохода. В тот же миг две твари запрыгнули на крыши микроавтобусов и бросились вперед. Гулкий взрыв, уложивший еще парочку мутантов, этих не задел.
Шрайк вынул спарку и вставил в автомат второй рожок, но алчущие не стали терять время. Почти одновременно они прыгнули с крыш на свою жертву.
Черта с два! Макс откатился в сторону и почти в упор расстрелял одного из них. Кровь щедро брызнула из вывернутых наизнанку внутренностей на поржавевший металл старого пикапа, но в тот же миг второй стремительно атаковал, и наемник едва успел отразить удар лапы, выставив перед собой оружие. Алчущий поднялся на задние конечности, намереваясь схватить добычу передними, но Макс контратаковал прямым выпадом. Клинок ножа вошел между ребер чуть ниже сердца, тварь взвыла и попыталась дотянуться до человека. Наемник резко толкнул врага, выдернул штык и ударил снова.
Хищник отчаянно не хотел подыхать, напирая на него, но дотянуться не мог: автомат в вытянутых руках оказался длиннее когтистых лап. В тот же момент позади алчущего Макс увидел нового врага и нажал на спуск, прошив тварь очередью в упор и сквозь нее сразив еще одну. Выдернул штык из трупа и выпустил остатки обоймы в монстра, обходящего сбоку по крыше. Алчущего сбросило с микроавтобуса прямо в реку, и его вопль прервался всплеском.
Теперь назад, как можно быстрее назад! Он вскочил на капот массивного джипа, выбрался на крышу и с нее перепрыгнул на крышу длинного автобуса. А за спиной уже стучат по металлу когти.
Как только алчущий попытался перепрыгнуть следом, Макс встретил его размашистым ударом приклада: штык мог бы застрять в теле. Нокаутированный хищник свалился в щель между автобусом и джипом вниз головой и застрял там.
Наемник побежал, перезаряжая на ходу последнюю спарку, остановился на краю и бросил назад гранату, затем перепрыгнул на крышу следующего автобуса. Старый металл застонал, но вес выдержал, и Макс растянулся на нем плашмя, уходя с линии полета осколков. Взрыв грянул в десяти метрах позади, времени посмотреть, кого убило этим взрывом, уже нет.
Шрайк спрыгнул с автобуса на бетон, обогнул пару машин и побежал дальше. Вот и автобус, в котором отряд ночевал целую вечность назад, сразу после того, как увидели пролетающий над головой вертолет. Ведь это было всего лишь позавчера… а кажется, что лет сто прошло.
Макс забрался на крышу. Хорошая позиция – рядом только приземистые маленькие машины, алчущим будет не так просто забираться наверх. Используя это преимущество, можно дать тут решительный бой. Главное – помнить, что у него осталась только одна граната и одна спарка: два магазина по тридцать патронов.
Несколько тварей появились совсем рядом, между машинами и на крыше соседнего автобуса. Прыжок!
Макс встретил прыгнувшего на него алчущего короткой очередью и быстрым рывком назад. Прошитый насквозь хищник грохнулся на крышу, пачкая ее своей кровью, в том месте, где стоял наемник мгновением раньше. Он попытался еще подняться, но Макс пинком сбросил его вниз, на головы остальным. Второй алчущий появился на крыше у него за спиной, Шрайк стремительно обернулся и убил его точным выстрелом в голову.
Еще одного готовящегося запрыгнуть на крышу он сразил короткой очередью, с удовольствием отметив, что всего пара пуль срикошетила, и в следующий момент отскочил, уклоняясь от прыжка. В тот же миг второй алчущий, карабкающийся на крышу сбоку, ухватил Макса за ногу.
Наемник растянулся во весь рост на крыше, но тотчас же выстрелил твари в голову почти в упор и освободил ногу, но другая уже оказалась на крыше и вот-вот прыгнет! Макс направил на нее оружие и нажал на спусковой крючок. Пули впились в грудь, живот и голову твари, алчущий покачнулся и рухнул вниз. А совсем рядом, всего в полуметре от себя наемник увидел отвратительную морду еще одного мутанта. Твари карабкались на автобус со всех сторон.
Макс ударил в эту морду прикладом и выстрелил в кого-то еще, молниеносно вскочил на ноги и начал стрелять в алчущих в упор, успев сосчитать еще пять голодных оскаленных рож. Благо, когда от среза дула до бурой головы меньше метра, рикошет практически невозможен даже для алчущих с их мистической способностью.
На двух последних патронов не хватило, и он быстро зарядил оружие последним рожком. Пинком сбросил вниз одного, но выстрелить во второго не успел: мутант рывком подтянулся и напал на Макса, сбив его с ног. Наемник покатился по крыше и полетел вниз.
Мир на миг почернел, дыхание перехватило. Шрайк отчаянно лягнул ногой в пустоту и случайно попал, отбросив назад алчущего, сброшенного им с крыши секунду назад. Затем откатился в сторону, а на то место, где он только что лежал, приземлился второй. Макс ударил его штыком из положения лежа и надавил на спуск, выворачивая тварь наизнанку, рванул оружие к себе, оставляя алчущего медленно сползать по борту автобуса, прицелился в последнего и не отпустил скобу до тех пор, пока тварь не перестала дергаться, а боек не ударил в пустоту.
Шрайк медленно поднялся на ноги и выронил автомат из руки. Болела ушибленная спина, ныли нога и бок, но он улыбался во весь рот. Вот это был бой! Лучший бой за всю его жизнь, никаких сомнений. Даже не считая убитых из пулемета и взорванных заложенной взрывчаткой, Макс застрелил из автомата, заколол штыком или уложил гранатами никак не меньше тридцати тварей! В одиночку!
Он пощелкал тумблером рации, но та молчала, коготь твари оборвал провод питания. Макс с сожалением выбросил прибор вместе с аккумулятором. Что ж, о его величайшей победе, равной которой не одерживал никто и никогда, человечество не узнает. Впрочем, если уж быть справедливым к себе до конца, не сжигай его изнутри «химера», эта победа была бы невозможна.
«Химера»! Шрайк прислушался к себе, но помимо боли ран ничего не почувствовал. Весь бой, когда мир словно замирал, давая ему получше прицелиться, когда руки сами наводили автомат на цель, он ни разу не вспомнил о своем смертельном внутреннем враге, принимая его предсмертные дары – силу, быстроту и ловкость – как данность.
Что ж, он победил. Пора наконец сделать то, к чему Макс готовился так долго. В мире не должен появиться новый монстр. Хотя… мучительного зуда и жжения под кожей пока нет, можно все же успеть посмотреть, что за бумаги дал ему Пустынник.
Наемник покачал головой: ай да сталкер, ай да сукин сын. Он предвидел победу Макса в безнадежном неравном бою, можно сказать…
И в тот миг, когда Шрайк собрался достать бумаги, из-за старой машины выпрыгнул еще один алчущий.
– Чтоб ты сдох! – взвыл наемник, когда тварь сбила его с ног.
Он поджал ноги и стремительно выпрямил их, отбрасывая тварь от себя. Рывком вскочил вытащил из кармана «Таурус». Держись, сволочь!
Алчущий попался очень быстрый. Он снова бросился в атаку, сбив наемника с ног ударом головы, револьвер заскользил по бетону. Макс отчаянно пнул тварь ботинком, понимая, что без оружия ему несдобровать. Но автомат валяется позади алчущего, до «Тауруса» не дотянуться…
«А вообще, сынок, запомни. Если ты не в состоянии даже представить, что сможешь защищаться, – то твой противник тоже не в состоянии представить это. И потому шансы сильно уравниваются, если ты одолеешь свой страх и будешь бороться до конца».
Эти слова старого наемника вновь всплыли в памяти Шрайка. Тот старик отстоял свою жизнь, имея только нож и камень. У него, Макса, нет ни того, ни другого, но он и не простой человек. Не добыча, как сейчас думает эта тварь. Здесь, посреди долины смертных теней, Максим Шрайк будет сражаться не для того, чтобы защищать свою жизнь, и без того почти ушедшую. Он будет убивать, за свою жизнь пускай борется алчущий!
Человек и алчущий вскочили на ноги одновременно, короткий миг сверля друг друга полными ненависти взглядами. Убийца и жертва. Охотник и добыча. Два смертельных, непримиримых врага. Но теперь все будет не так, как обычно, а с точностью до наоборот.
Макс атаковал первым, молниеносно бросившись вперед, и его кулак врезался в голову мутанта с силой пушечного ядра. Получай, еще и еще! Атака алчущего захлебнулась под градом ударов, летящих со всех сторон. Ответный взмах когтистой лапы распорол уже пустую разгрузку и обжег грудь Шрайка, но он не обратил на это никакого внимания. Заклятый враг содрогается и воет, получая удар за ударом, все остальное не имеет значения.
В считаные секунды мутант оказался приперт к поржавевшим поручням моста. Макс, воспользовавшись его замешательством, от души врезал ему ботинком под ребра, затем схватил за вытянутую в попытке защититься лапу и рванул на себя, послав колено навстречу уродливой голове.
Сокрушительный удар отбросил тварь обратно на поручни, но она и не думала дохнуть. Макс с сожалением отметил, что толстая шкура и прочный череп – не такая уж плохая защита. Кулаками мутанта не убить. Тварь же лягнула в ответ, окончательно разрывая разгрузочный жилет и нанося новые раны. Макс упал на спину и боковым зрением заметил что-то круглое и зеленое, катящееся по бетону.
Граната, выпавшая из разгрузки! Он схватил ее, зажав в кулаке. Шестьсот с лишним граммов – для свинчатки самое оно! Вскочить на ноги, размахнуться и ударить – наотмашь, со всей силы, не жалея собственные костяшки! Алчущий утробно захрипел, а Макс размахнулся и ударил снова, сдирая кожу о роговые наросты на шкуре мутанта.
Алчущий бессильно повис на ограждении, принимая удар за ударом, а наемник, улучив момент, двинул ему под дых ботинком и затолкал гранату в открытую зубастую пасть. Затем выдернул чеку, наклонился, схватил тварь за ноги и перебросил через перила. За мостом гулко хлопнуло, во все стороны полетели кровавые ошметки.
И еще до того, как красный туман начал оседать, за стеной автомобилей и автобусов раздался скрежет когтей. Бой все еще не окончен.
Макс метнулся к револьверу и сжал в руке удобную, ребристую рукоять. Как бы много ни было тварей, он убьет сколько сможет.
Двое алчущих запрыгнули на крышу автобуса откуда-то сзади, Шрайк выбросил вперед руку и дважды спустил курок.
Грохот выстрелов заглушил вопли мутантов. Тупоносая пуля триста пятьдесят седьмого калибра вошла в грудную клетку алчущего и сбросила его с автобуса. Второй успел прыгнуть и встретился с предназначенной ему «сливой» в воздухе. Макс всего лишь сделал шаг в сторону, чтобы труп упал не на него. Пуля попала хищнику в голову, вышибив мозги в буквальном смысле слова: вместо затылка дыра диаметром в кулак.
Третий алчущий, большой, потемневший от прожитых лет, появился между машинами и не спеша потрусил к наемнику, словно понимал, что добыча никуда не денется. Но Макс и не думал куда-то деваться.
Первая пуля попала мутанту в плечо, развернув вполоборота, вторая пробила ребра, но тварь все еще жила. Шрайк шагнул к нему, ударом ноги опрокинул на бетон, наступил на грудь и выстрелил в голову почти в упор, заслонив лицо от брызг крови второй рукой.
Еще один хищник появился рядом в тот же миг, когда Макс полез в карман за запасными пятью патронами. Перезарядиться не успеть нипочем, и наемник, элегантно уклонившись от устремленной к нему лапы, врезал рукоятью по черепу. Шагнул назад, поднял с земли пустой автомат и ощутил до боли знакомый зуд под кожей… но на этот раз уже совсем слабый.
«Я начинаю привыкать к тому, во что превращаюсь». С этой мыслью пришла ярость, хотелось крушить, давить, кромсать врагов ножом или просто рвать зубами. Умрите, твари!
Он наступил ногой на шею распластавшегося мутанта и выстрелил ему в темя: еще минус один. Оторвал от автомата ремень вместе с антабками, отсоединил магазин, превращая огнестрельное оружие в уменьшенное гротескное подобие нагинаты.
– Эй, твари, идите-ка сюда! – громко позвал Макс.
И, конечно, они не замедлили явиться. Трое алчущих выпрыгнули из-за автобуса и сразу же кинулись в атаку, а где-то между остовами грузовиков и автомобилей пробирались другие. Остатки некогда огромной стаи, отставшие. Что ж, не всегда выживают сильнейшие.
– Три! – крикнул наемник, нажимая на спуск.
Пуля вошла алчущему в глаз и разнесла затылок вместе с мозгами, тело грузно упало в пыль.
– Два!
Еще один алчущий рухнул, как подкошенный, булькая простреленным горлом. А позади него показались новые.
– Один!
Третий алчущий оказался всего в метре от Макса: стремительный шаг вперед и в сторону – маневр, идеальный против хищника, атакующего в прыжке. Выстрел в висок с такого расстояния не мог не быть фатальным.
Шрайк положил револьвер на капот автомобиля – там остался последний патрон, для себя – и поманил двух оставшихся хищников к себе, поудобней ухватив автомат.
Алчущие бросились на него одновременно, но Макс стремительно ушел в сторону, нанес колющий удар и почувствовал, как лезвие ножа вспаривает шкуру твари. Истошный вопль показался ему сладчайшей симфонией боли и ярости. Макс оскалился и бросился вперед.
Словно вихрь, он налетел на поднявшегося на дыбы хищника, вогнал штык ему в брюхо и изо всех сил толкнул на парапет, провернул оружие в ране и рывком бросился назад, навстречу второму алчущему. Удар тяжелого текстолитового приклада не смог компенсировать инерцию летящей вперед туши, Макс оказался сбит на землю и придавлен телом слегка оглушенного монстра.
Он отчаянно рванулся в сторону, сбрасывая с себя врага, и вскочил на ноги, затем от души врезал носком ботинка под ребра врагу. Бедро пронзила боль, но Макс ударил еще раз, опрокидывая мутанта, затем нанес колющий удар сверху вниз в горло.
Руку обожгла боль: он на миг забыл о раненом мутанте с распоротыми боком и брюхом, и тот сумел дотянуться до него кончиками когтей. Разворот и ответный удар – и вот уже тварь бессильно висит на штыке. Макс почувствовал, как сворачиваются в тугие узлы его мышцы, держащие на весу более чем стокилограммовое тело врага, шагнул вперед, упиваясь своей силой, и перебросил алчущего через перила.
В ушах шумело, от напряжения стали подгибаться ноги. Лохмотья рубашки, майки и разгрузки намокли и покраснели от крови, струящейся из нескольких рваных царапин, пулевая рана на боку вновь начала кровоточить. Свои человеческие резервы Макс уже исчерпал, остались только нечеловеческая ярость и ненависть к ходячим пародиям на человека.
– Идите сюда, сволочи! – прохрипел он. – Идите сюда, и я убью вас всех!
Макс попытался перевести дыхание. Плевать, что сердце вот-вот разорвется, а легкие горят огнем: пока в его руках есть сила, он будет сражаться и убивать, душить тварей, если понадобится. Даже вцепится в горло зубами – все средства хороши.
Наемник моргнул, пытаясь услышать хоть что-то сквозь стук собственного сердца. Всего на миг глаза его закрылись, а когда он вновь посмотрел перед собой, то увидел сидящего на капоте алчущего впечатляющей комплекции. И сразу узнал его.
– Вот и ты, вражина… Конечно же как я мог забыть о тебе. Ты, должно быть, специально ждал, пока у меня кончатся патроны и силы? Не поможет. – Макс расплылся в ехидной ухмылке.
Конечно, дело не в хитрости или расчете алчущего, подсказала интуиция, просто этот огромный и умный мутант – житель каменных джунглей, а не степняк и быстро бегать не умеет, не удивительно, что он пришел последним.
Они смерили друг друга взглядами, полными ненависти. Безусловно, теперь у твари на одну причину ненавидеть Макса больше, ведь он похоронил все надежды алчущего отомстить за свою самку. Так что ему остается только оторваться на наемнике за всех остальных по полной программе… Но на меньшее Макс и не рассчитывал.
Алчущий шагнул с капота автомобиля, на котором сидел, на бетон и поднялся во весь свой рост, возвышаясь над человеком как минимум на голову. Бой будет трудным: этот алчущий, если Пустынник не ошибся в своих прогнозах относительно второго поколения, значительно превосходит своих предшественников по всем параметрам. И от него стоит ждать куда более осторожной манеры боя. Шаг вперед и уклонение – противоракетный маневр, прозванный «фаталистом» еще летчиками двадцатого века, – тут не сработает.
Четыре метра. Слишком далеко для стремительной атаки. Макс шагнул вперед, готовясь отразить выпад противника автоматом и контратаковать, но алчущий присел, словно для броска, и выбросил вперед переднюю лапу. Шрайк моментально заблокировал удар автоматом – и понял, что попался. Мутант всего лишь поставил лапу на бетон, рывком перенес вес тела на нее, оттолкнулся задними ногами и полетел прямо на Макса в тот миг, когда штык опустился вниз.
Наемник упал, сбитый плечом алчущего, лицо обожгла боль. Коготь проделал борозду на щеке Макса, пройдя в паре миллиметров от глаза. Мутант перелетел через него и приземлился на все четыре ноги сразу, Макс, лежа на спине, выбросил в его сторону свое оружие, вонзив лезвие в бедро врага, и молниеносно откатился в сторону. Алчущий почти в тот же миг распорол когтями асфальт в том месте, где он только что лежал. Оттолкнувшись одной ногой и крутанувшись на спине, наемник врезал ботинком в висок твари и снова откатился. На ноги вскочили оба одновременно.
Кровь заливала глаза, ноги подкашиваются… Не останавливаться. Время играет против него в этом поединке, главное – атаковать и атаковать, не тратя впустую оставшиеся секунды. Убить тварь раньше, чем истечь кровью, – вот последняя в жизни задача.
Макс бросился вперед очертя голову, но алчущий ушел от атаки – штык лишь оцарапал его бок. Умен, ублюдок, кажется, он действительно понимает, что наемник слабеет с каждым ударом сердца, и просто затягивает время. Макс атаковал снова – и снова промазал. Поврежденная нога и общая слабость слишком замедлили его. Пусть алчущий устал после погони, но и теперь он быстрее слабеющего раненого человека.
Рывок вперед в попытке вонзить сталь в бурую шкуру… промах. Перекатиться, встать, удержать равновесие и снова напасть… Тщетно. Алчущий играл с Максом, словно тореадор с истекающим кровью быком. Вот он стоит всего в трех метрах, но уйдет в сторону или просто разорвет дистанцию, стоит наемнику сделать шаг.
Макс с ненавистью впился взглядом в глаза врага, и ему показалось, что в них он увидел насмешку.
– Я все равно убью тебя, – прохрипел Макс, глядя в красные глаза с вертикальными зрачками.
Алчущий молча выдержал этот взгляд, и если бы он мог читать по глазам, то увидел бы в глазах человека скрытое торжество в предчувствии того, что враг неизбежно падет.
Макс рванулся вперед, но не попытался дотянуться до мутанта, а с силой метнул в него свое оружие. Алчущий взвыл, когда стальное жало вонзилось в его тело, а наемник, воспользовавшись мгновением, моментально сократил расстояние и толкнул тварь плечом. Его руки сомкнулись на прикладе и цевье автомата, он продолжал толкать мутанта вперед, пока не прижал к проржавевшему борту автобуса. Тот взмахнул лапой, пытаясь снова пройтись когтями по лицу врага, но Макс быстро шагнул назад и снова бросился вперед, намереваясь пригвоздить тварь к автобусу. Алчущий отшатнулся в сторону, и наемник, изо всей силы нанеся удар в борт автобуса, попал лезвием в дверную ручку и сломал штык.
Мутант припал к земле, готовясь к броску, словно понимал, что его противник лишился своего главного оружия, но Макс молниеносным движением перехватил автомат за ствол и ударил алчущего наотмашь, словно дубиной. Тяжелый приклад с хрустом врезался в челюсть хищника, тот перевернулся, выплюнув из пасти несколько зубов, и грохнулся на спину, а Шрайк подскочил к нему и ударил сверху вниз, словно копер, забивающий сваю. И еще раз. И еще. И еще.
Он остановился только после того, как голова алчущего стала напоминать раздавленную тыкву, а асфальт окрасился его мозгами и кровью. Неуверенно шагнул к автомобилю и взял в руку «Таурус». Теперь – конец. Нет больше ни сил, ни средств продолжать этот бой. Он, Максим Светлов, в одиночку сразился с полчищем тварей и одержал победу, уничтожив почти всех. Откуда-то сзади слышались быстрые, поспешные шаги и цоканье когтей по бетону и металлу – это бегут новые алчущие, судя по производимому шуму, их всего несколько. Теперь отряд отобьется без проблем, если недобитые остатки стаи вообще станут их преследовать.
– Прости, Кира, – прошептал Макс, с трудом перебрался через поручни и застыл над бегущей водой, левой рукой держась за перила, в правой сжимая револьвер.
Когда он пустит себе пулю в голову, его тело упадет в Волгу. Макс поднял глаза ввысь. Самоубийство – грех, но не в этом случае: рождение монстра – еще большее преступление. Господь поймет.
«Когда пойду я долиной смертных теней, да не убоюсь я зла… потому что ты со мной».
Шрайк улыбнулся, и стоящая рядом Кира улыбнулась в ответ. Конечно же она гордится им… Если говорят правду и смерть – это еще не конец, то они встретятся снова на узких перекрестках мироздания. Вот только правда ли это? Макс скоро узнает. И если все же правда, то перед тем как уйти навстречу Свету в конце тоннеля, он полетит незримой тенью в поселок Завод. Только когда увидит, что с Кирой все в порядке, – только тогда станет свободен и отправится ожидать новой встречи с нею в ином мире…
– Сволочи, я не достанусь вам, ни живым, ни мертвым! – крикнул наемник алчущим, которые вот-вот покажутся из-за автобуса, и улыбнулся.
Очень скоро он вновь увидит Киру… и Линду.
С этой мыслью Макс положил дуло револьвера в рот и спустил курок.
