Глава пятнадцатая
Расспрашивать о том Рунарк эта бабуля, или я просто гоню — не стал. Сдержался кое-как. Если доживу до того часа, когда она решит выговориться, тогда и поинтересуюсь, а сейчас не время.
Лес остался за спинами, а впереди, ригах в трёх показался город, обнесённый высокими и не очень стенами. Дело в том, что стены эти строить стали недавно, и в некоторых местах они были просто ещё не возведены выше двух-трёх метров. Что и сыграло мне на руку. Иначе не ушёл бы той дождливой ночью за пределы Лиорда, минуя ворот. А на воротах и возле них обычно имеются стражники. Просто так бы не выпустили. Во-первых, налог за проход через ворота — кирам, а во-вторых, за попытку выйти вот так вот подозрительно глубоко за полночь — доплати в карман самим стражам. И вовсе не кирам, а поболе. Это если честные не попадутся, да не потащат в управу разбираться.
Вообще-то все города обнесены стенами — средневековье всё-таки. Но вот с Лиордом по другому вышло. Заложили этот город три сотни лет назад маги из клана Странствующих, построили административный корпус, школу, жилые помещения, парк даже разбили — этакий маг-городок. И уже через пару лет вокруг выросло приличных размеров поселение. Многим захотелось жить рядом со Странствующими. Клан один из сильнейших в Ольджурии, никто нападать не станет. Потому и стены сначала были без надобности. А год назад вдруг что-то произошло. Маги собрали пожитки и исчезли в неизвестном направлении, а горожанам пришлось задуматься о стенах. Без защиты Странствующих они становились лёгкой добычей. В общем, городские власти ввели налог на стены, подсобрали что-то и принялись строить. К моему счастью — стройка эта малость затянулась, и уходя из города, я просто перелез в том месте, где высота стены не превышала двух с половиной метров.
Всё это мне рассказал один из тех идиотов горожан, на которых я спустил все свои кирамы. Вместо информации о Гарах он начал нести всякую хрень про клан Странствующих. Всплакнул даже по пьяному делу. Была минута, когда казалось, что он вот-вот затянет — на кого же вы покинули нас, о, защитники наши маги!
— О чём задумался? — бабулька приостановилась и подождала меня. Пока я вспоминал о той ночи, когда уходил из Лиорда под прохладным дождиком, успел поотстать.
— Да так, — отмахнулся я. — Ночью я отсюда по-тихому уходил, а теперь вот придётся через ворота переться. У вас деньги есть?
Бабуля обижено хмыкнула.
— За проход заплатить хватит, — она окинула меня изучающим взглядом. — Тебе бы приодеться чуток. Побогаче. А то и без магии крови понятно, что ты либо раб, либо городской нищий.
— Чего это нищий? — фыркнул я. — Нормальные штаны и куртка. Не аристократское платье, конечно, но и не тряпьё рваное.
— Ладно, придумаем что-нибудь, — бабуля отвела взгляд и снова зашагала по дороге. — Жаль, что иллюзию ты изучить не сможешь, было бы проще.
— Почему это не смогу?
— Слишком много на неё магической силы нужно, а у тебя, судя по твоему рассказу, даже половины необходимого нету.
— Ну, так значит — пока не смогу? — переспросил я бабулю. — А если развить ёмкость узла, тогда осилю?
— Ну, так это не за день-два делается. А я имела ввиду самое ближайшее время, пока нам придётся в Лиорде пообитать.
— Если охотник будет из бывших аристократов, то никакая иллюзия не поможет, — я вздохнул. — Да и сами местные аристократы клеймо почувствуют, как бы я не выглядел. А вы случайно не владеете магией крови? — поинтересовался я.
— Нет, — бабуля помотала головой. — Я не «белых» кровей. Мой отец был всего лишь воином и к тому же рабом.
— Рабом? — удивился я.
— Да. Он родом вальтиец. Попал в плен к ольджурцам во время Старлонской битвы у Картиорда. Но ему повезло. Командующий ольджурскими войсками Старлон’Тул, оказывается, заметил его в гуще боя. Мой отец был славным воином, его трудно было не заметить в сече. За победу Старлону был пожалован титул лурда и новое владение в Кронсе, что на западе Ольджурии, и он взял туда моего отца на роль надсмотрщика. Хотя, на самом деле отец обучал двух сыновей Старлона владению мечом и стихийной магией, а к рабам никакого отношения не имел.
— Как же не имел? — спросил я. — Ведь он сам был рабом.
— Рабом он был только на бумаге. Сам Старлон к нему относился как к равному за его боевые умения. Но у ольджурцев взятый в плен по закону не может быть ни чем иным, как рабом, до того момента пока его не выкупят. Правда, никто и никогда родственникам не сообщает, так что и случаев выкупа нет. Обычно военные пленные сдыхают на рудниках, или гниют в болотах, добывая руду. Или если человек послабей, его продают какому-нибудь феодалу на плантации.
— У нас был один вальтиец. Силай. Его забили насмерть плёткой. Правда, он до этого видел сон, что ему осталось жить всего три дня.
— Мой отец тоже видел такой сон. И я однажды увижу.
— А почему же он не вернулся? — задал я вопрос.
— Любовь, — коротко ответила Руна. — Он полюбил ольджурку, из верхнего круга простолюдинов. Да и в Вальтии у него никого не осталось.
— Значит, вы наполовину вальтийка, наполовину ольджурка?
Бабуля молча кивнула.
— Как я понимаю, вас обучал отец? — продолжил я расспрос. — Странно.
— Что странного. Я была единственным ребёнком. Отец мечтал о сыне, а родилась я, — бабуля хмыкнула. — Но от мечты воспитать воина он не отказался. Меч и стихийная магия — это всё, чем он владел в совершенстве. Было бы глупо не передать свои знания продолжателю рода.
— А сыновья Старлона?
— Он научил их не всему. Я бы даже сказала — далеко не всему.
— Понятно, — выдохнул я и бросил опасливый взгляд на город, который неумолимо приближался. Какой бы великой воительницей не была моя спутница, но дрожь в коленках всё же не хотела отступать. Страшно, отдери Чревл чёрта.
Через минут десять мы были уже у ворот. Расспрашивать Руну дальше я не стал, а принялся рисовать в голове планы к отступлению. На всякий случай. Вдруг всё пойдёт не так. Как не так? Да чёрт его знает, но когда тебе два года не прёт, то начинаешь верить, что уже навсегда всё будет не так.
Полноватый страж привратник окинул нас скучающим взглядом и указал рукой на металлический ящик, притуленный к стене. С одной стороны у ящика было ушко, за которое он толстой цепью крепился к вбитой между камней скобе, а сверху имелась прорезь, как в урне для голосования.
— По кираму за вход, — монотонно проговорил привратник, — И по кираму налог на стены.
Он зевнул, прикрывая рот перчаткой из стальных колечек, которую держал в руке наподобие носового платка, и после того, как Руна кинула в ящик четыре серебренные монеты, потерял к нам интерес. Я цепким взглядом окинул остальных стражников. Двое чуть поодаль о чём-то разговаривают, и ещё один, четвёртый, рассматривает лезвие алебарды, сидя на скамье возле деревянной будочки. Если придётся драпать в одиночку, то через ворота не пройти. Четыре вооружённых дядьки — это многовато. А лезть при свете дня через недостроенные стены… так и погоню могут отрядить. Чёрт, как в тюрягу самолично входишь, ей-богу. И простого выхода уже нет.
Мы прошли под высокой каменной аркой и зашагали по улице Дар’Шида к центральной части Лиорда.
— К Гарам я с вами не пойду — это точно, — сказал я, посмотрев на Руну. — Мальчишка мог меня запомнить. Пусть и сбоку только, но рисковать не хочется. Что если он начнёт задавать глупые вопросы при отце? А я ведь всё-таки проник в их дом.
— Согласна, — бабуля кивнула. — Тебе там показываться не стоит. Сделаем вот что. Найдём средненькую таверну, лучше не из особо приметных, ты останешься там, а я к Гарам. Обделаю все дела и назад. А ты из таверны никуда.
— Да меня оттуда калачом не выманить будет. Что ж я дурак по Лиорду шастать?
— Вот и хорошо. Если на девчонке метки нет, сразу же уйдём отсюда. Если метка уже поставлена — проведём ритуал.
— Проведём?
— Ты будешь всего лишь в роли помощника. Начертить знаки, немного поддержать грани защитных полей — ничего сложного.
— У-у, — протянул я, бросая по сторонам внимательные взгляды. Голову предусмотрительно склонил, словно молящийся дьячок. Это не сильно поможет, если что, но помимо клейма есть ещё внешность. Думаю, Вирон дал моё описание охотнику, а возможно и не просто описание, а даже нечто вроде «аватарки». Эту «аватарку» также можно по управам раздавать. Владеющих магией в управах не особенно много, только среди высоких чинов, но зато в каждой имеется набор амулетов, с помощью которых улучшается качество службы в разы. «Аватара» ставится на латы начальнику патруля, так же как и защитные плетения. Обычно в дневное время. При схожести её с субъектом — плетение направляет часть энергии на подозреваемого, действуя словно иголка. Несчастный вскрикивает от укола и тут же ему скручивают руки. Проверяют — тот не тот, и далее в зависимости от результата. Либо свободен, либо —…и под белые ручки, повели на расстрел…
Хотя, ни Вирон, ни кто другой из Вир’Сторов не имеет к магии Порядка никакого отношения. А плетение «аватар» — именно к этой ветви относится. Но, мало ли. Мог и попросить кого-нибудь. Того же охотника. Ведь я толком и не знаю — что имеется в арсенале у Нюха. Знаю одно — мне с ним не тягаться. И ещё одно — он уже идёт по моему следу. Вряд ли Вирон стал затягивать с моей поимкой.
Нервно сглотнув от этой пугающей мысли, я стал смотреть по сторонам с удвоенным вниманием. Вот только пользы от этого никакой. Нюха я ни разу не видел. Когда он притащил Силая, мы были, как обычно, на плантациях. Так что — смотри не смотри, всё без толку. Радовало одно — Нюх был не из благородных. Об этом рассказал Альтор. А значит, ловить он будет с помощью амулетов. Щит из ветви крови, или как его называют «бескровная сфера», решил бы мои проблемы с лёгкостью, но куда нам рабам до таких заклинаний. Так что, для охотника я как на ладони. Вот он — беглый. Получите и распишитесь.
Мы миновали район ремесленников, нырнули в узкий переулок, и вышли на Вздох Зыби. Дома на этой улице были уже солиднее, но ещё не аристократские особняки. В основном тут жили торговцы и мастеровые побогаче.
— Пойдём в «Вечернюю росу», — проговорила бабуля, слегка укоротив шаг. — Таверна не из самых именитых. В основном её посещают торговцы, так что там ты будешь в безопасности. Аристократы в такие забегаловки носа не кажут, не их уровень.
— В росу, так в росу, — согласился я. Мне если честно было всё равно, лишь бы забраться сейчас в полутёмный уголок, а не шагать по центральной улице Лиорда.
— Если на девчонке будет метка, в этой таверне и остановимся, — продолжила Руна. — Цены в ней умеренные. Больше трёх кирамов с носа за сутки не возьмут. Сюда сворачивай.
Я взял вправо, следуя за бабулей. Мы прошли пару кварталов по очередному узкому проулку, где не проедет ни одна телега и где можно запросто получить по голове чем-нибудь выброшенным из окна. А то и помоями окатят, и не только помоями.
Переулок пересекался ещё с одной улицей. Глянув на перекрёстке вправо, я увидел, что улица эта выходит на торжище, что было не очень хорошо. Там где торжище — там всегда много непонятного народу толчётся. Но надеюсь, бабуля знает, куда ведёт.
Возле таверны мы остановились. Руна быстренько дала указания, которые для меня не стали открытием. Я и сам собирался сесть в уголке, заказать чего-нибудь, и медленно поклёвывать это «чего-нибудь» до её возвращения. Ну, а наказ не устраивать всяких ссор и потасовок меня вообще рассмешил. Не знаю, как бывшие вояки, но я норовом не так крут, чтобы лезть в драку при первой же возможности.
Покосившаяся вывеска над дверью слегка шатнулась, дверь скрипнула, и мы оказались в полумраке небольшой залы со столиками. То, что надо! В таверне всего три посетителя, и те сидят в центре, а столики по краям абсолютно свободны. Я ткнул Руну под руку, и когда она обернулась, указал на самый тёмный уголок. Бабуля кивнула, подтолкнула меня в выбранном направлении, а сама зашагала к стойке. Спустя минуту она присоединилась ко мне. Я уже сидел на невысокой скамье, спиною к стене и осторожно разглядывал посетителей.
— Заказала ножки карбулка. Сиди, смакуй, — бабуля улыбнулась. — Думаю, на первый визит много времени не уйдёт. Так что вернусь через полчаса-час.
Я кивнул, внутренне надеясь, что никакой метки не окажется, и мы сразу же покинем город. Худенькая ольджурка принесла блюдо с копчёными ножками и бокал с чем-то вроде хлебного кваса. Я узнал по запаху. После тяжёлого рабочего дня этот напиток хорошо расслаблял. Вот только обычно я выливал его. Расслабляться мне было некогда, я посвящал всё свободное время магии.
Подмигнув мне, Руна поднялась и покинула таверну, оставив мне на всякий случай три кирама. Если я вдруг съем всё до её прихода. Если просто сидеть и ни есть — могут начать подозревать. В чём? Да во всём что угодно.
Я, не торопясь, принялся за мясо. Откусывал маленькие кусочки и жевал их до тех пор, пока во рту не оказывалась нечто похожее на детское пюре, при этом незаметно посматривая на посетителей. Вроде торговцы, или мастеровые.
Когда закончилась первая ножка, посетитель, который трапезничал в одиночестве, ушёл. Выпивавшие на пару заказали ещё по бокалу вина и продолжили своё нешумное гулянье.
Полная идиллия и покой. Я расслабился, откинулся спиной на стену и принялся за вторую ножку, время от времени потягивая из бокала квас. В таверну вошла женщина, заспешила к стойке, приобрела кувшин литра на два и так же спешно покинула зал. Наверное, муж потребовал. Увидев, что уже съедена половина второй ножки, я решил немного притормозить, и стал пережёвывать ещё тщательней. Так, что и глотать ничего не приходилось, слюна разъедала пищу прямо во рту.
По ощущениям, прошло где-то полчаса, а Руна определила максимум в час. Эх, как не хочется кирамы тратить. Видимо жадность проснулась, особенно если учитывать те восемь кирамов, которые я потратил вхолостую. Теперь вот тупо хотелось сохранить эти скромные три серебряка, чтобы хоть как-то восполнить былые потери.
Чтобы полностью исключить возможность наблюдения за мною, я оттолкнулся плечами от стены, и подавшись вперёд, облокотился на столешницу. Поднёс ко рту ножку, ничего не откусил, но очень правдоподобно задвигал челюстями. Три кирама мелочь, конечно, но всё же лучше чем пустые карманы.