ГЛАВА 5. СКРИПКА И ПЛАМЯ
25–28 июня
Надо отдать должное Анни, она и бровью не повела при виде нашей, мягко говоря, странной компании. Хорошо, правда, что Призрак догадался не демонстрировать своё великолепное росское произношение и молчал в тряпочку. А Кито… Кито, оказывается, тоже мог принимать человеческий облик, правда пределом для него было часа два-три, потом происходила неконтролируемая обратная трансформация. В человеческом облике принц единорогов был похож на десятилетнего мальчика. Интересно, он действительно так молод или это особенность всех единорогов?
Оказалось, что я немного напортачила с расстоянием, мы уже пересекли границу Роси, до сторожевой крепости было всего полчаса пешего хода. В дороге я предпочла отмалчиваться, как и Эльмир с Кэсом, зато Акир болтал за десятерых, а Анни поминутно краснела (вот уж чего не ожидала от воительницы) и не могла оторвать от нашего котика взгляда. Зря он это, как только она узнает о его склонности покрываться шерстью — умрёт любовь, завянут помидоры. Люди ненавидят старших даже больше чем нас, фейри.
Крепость ощетинилась сотнями зубцов, башенок и выступов. Мне она напомнила злого ежика. Я когда-то слышала, что это пограничье — одно из самых сильных в Роси, это и немудрено, ведь имея под боком таких соседей, как кошмары хаоса, волей-неволей, а начнёшь укреплять бастионы. Мало ли… Только вот не поможет это, если Грань прорвётся, победить хаос не под силу никому. Едва Грань прорвана — мир разбивается. Мы не спасаем его, лишь задерживаем продвижение хаоса и строим за это время новую Грань, под защитой которой и рождается новая реальность.
Анни кивнула стражникам, и мы беспрепятственно попали внутрь, каюсь, до этого момента во мне ещё оставались сомнения насчёт личности спасённой, но при виде морщинистого старика, к которому Анни бросилась на шею, они окончательно рассеялись.
Спустя секунду мне резко поплохело.
— Мастер Геде, что вы здесь делаете? — в голосе Кэса я тоже не заметила особой радости от сего столкновения. — Разве вы не должны быть в Академии.
Ну вот и всё… Вляпались. Остальные наши спутники побледнели и подобрались ко мне поближе, дабы в случае чего…
— Дедушка, эти люди спасли меня от очередного подарочка Арри.
— Нда? — старик тяжело опёрся на трость… Ой, не трость — посох. Папа, роди меня обратно! — И сколько их было на сей раз?
— Трое.
— Ясно, поговорю я с этим паршивцем, так шевелюру подпалю, что имя свое забудет от страха! А вы, молодой человек… Как ваше имя, вы сказали? — он вперился взглядом карих, слишком ярких для старика глаз в Кэса.
— Я Кэссар Ветер, Мастер, выпуск шестилетней давности. Сейчас в совете представляю воздушников.
— А… Ах, да… Правильно… А я-то думал, почему вы так побледнели. Помнится, вы всегда были не в ладах с моей стихией? Да-да, припоминаю. Вы были худшим за всё время моего преподавания. Никогда у меня не было более неспособного ученика. А кто это с вами?
Он обвёл нашу компанию взглядом и шумно втянул в себя воздух.
— Это Рей, Акир, Кито и Мирр… — представила нас Анни, уже успевшая выяснить у говорливого оборотня наши имена. Хорошо, он хоть сообразил изменить традиционное эльфийское.
Старик подозрительно рассматривал нас, почему-то его внимание как всегда привлекла я…
— Чую, нечеловечиной воняет… — брезгливо бросил он куда-то между Кэсом и Анни.
— Мы утром напоролись на непонятно как забредших сюда снежных котов, — торопливо пояснил Кэс. — Вот и остался… душок…
Он красноречиво покосился на меня. А что?! Неправда, я позавчера купалась в озере!
— А вы, девушка, случайно не эльфийка? Уж больно глазки у вас подозрительные…
— На свои бы посмотрел… — буркнула я себе под нос.
— Ась?
— На четверть, говорю, — уже громче ответила я. — Но я не шпионка, я свою эльфийскую родню в глаза никогда не видела.
— Ну, если на четверть… — всё ещё сомневаясь, покачал головой старый хрыч. — А остальные, все люди?
Мы закивали с таким энтузиазмом, что у меня, лично, закружилась голова.
— Ну ладно, тогда милости прошу. Сегодня в честь спасителей моей внучки мы устроим праздник, — мастер развернулся и потопал отдавать распоряжения. Уже взобравшись на высокое крыльцо, он обернулся. — Кстати, Мастер Ветер, мои поздравления. За время, пока мы не виделись, вы многого достигли. Не знай я вашу профилирующую стихию, принял бы за своего коллегу…
Кэс икнул, я уронила голову в ладони и застонала.
Оказалось, что гостевых комнат на всех не хватает, а, точнее, осталось только две свободных. В связи с усилением гарнизона, замок трещал по швам. Анни, не долго смущаясь, напрямую спросила у меня, не соглашусь ли я разделить кров с кем-нибудь из своих спутников. Она-де понимает, что незамужней девушке не полагается…
— А с чего вы взяли, что я незамужняя? — искренне удивилась я. — У меня же кольцо на пальце.
Поняла, что сказала, и сплюнула. Само собой, кольцо не на том пальце, сама не заметила, как переодела. Что бы это значило?
— Не обращай внимания, просто умывалась и случайно надела не на тот палец, — придумала объяснение я.
— А кто муж? Акир?
— Нет, — засмеялась я над её ничем не прикрытым волнением. — Акир кто-то вроде моего телохранителя, а муж у меня далеко, я сбежала. Вот, в Вольград иду, хочу развестись.
— Да, он такой у неё. Бил её нещадно, в подвале запирал холодном, — прокомментировал неслышно подкравшийся к нам Кэс. Ох, слышал бы это мой эльф… — Так куда вещи относить, хозяйка?
— Да, не повезло мне с мужем, старый он был, толстый, как боров! — я мысленно попросила у красавца, мечты-каждой-уважающей-себя-девушки, Эльгора прощения. — Вот и сбежала с заезжим охотником, дюже понравился он мне. Он меня и убедил с ним идти, соблазнил молодостью да статью. Ты у меня золото, ми-и-илый!
Я с блаженной улыбкой повисла на шее у Кэса, который выронил сумки и даже не попытался сопротивляться. Подошедшие как раз к этому моменту наши спутники зажимали себе рты и судорожно похрюкивали в ладошки.
— Завидую… — мечтательно потянула Анни, закатив глазки от умиления. — Вот бы мне так…
— А у тебя тоже есть толстый злой муж? — наивно поинтересовалась я. — Ты только скажи, Акир быстренько сделает тебя вдовой… Видишь, как глазки-то блестят!
— Да нет, — опомнилась хозяйка. — Мужа у меня нет. У меня есть долг, а это в сто раз хуже. Вот бы меня кто-нибудь похитил… хоть на недельку…
Мы с Акиром перемигнулись. Всё ещё вися на шее у Кэса, я обернулась к Анни.
— Вопрос с ночлегом решён, мы с Кэсом займём одну комнату. Показывай дорогу… мечта похитителя…
— Понимаю, не терпится помиловаться наедине. — Нет, ну какая она воительница?! С такими-то романтическими представлениями о жизни?!
— Да… — выдавил из себя маг. — Помиловаться… нам и правда не терпится…
Всё это он сопроводил таким взглядом, что сомнений насчёт его намерений быть не могло. Удушит он меня не в порыве страсти, а хладнокровно и расчетливо…
Едва мы остались наедине, Кэс бросил вещи на пол, и в меня полетел воздушный клинок. Я отпрыгнула в сторону, пропуская его мимо. Магическая атака врезалась в стену, сразу пошедшую трещинами. Та-а-ак! Значит, шутить он не намерен?! Что я такого сказала-то?!
Следующее заклятье я приняла уже на серебряное лезвие. Оно стекло по кромке и осыпалось на пол безобидными холодными искорками. По-волчьи ощерившись, я прыгнула на мага, но пропустила подлый удар в спину и отлетела на огромную кровать. Хорошо, что она смягчила удар, силы в заклятье маг вложил немерено, будь я не княгиней, а обычным человеком, кости бы переломало. Я уже хотела вскочить, но удалось только перевернуться на спину. Кэс навис надо мной, сжимая в одной руке кинжал, а второй удерживая мои кисти за головой. Поза была удачная, как для нетерпеливого любовника, так и для убийцы. Хорошо, что Анни, которой надоело стучаться (убей меня охотник, не слышала), приняла его за первого… Кинжал маг успел спрятать под меня.
— Да?! — рявкнули мы с поразительным единодушием.
— Там… Там ужин подали… Но если вы не хотите… — она попятилась.
— Хотим…
И одновременно Кэс:
— Мы заняты…
Переглянувшись:
— Пять минут, и мы спустимся. У нас одно дело не закончено…
Анни исчезла за дверью. В комнате повисло напряжённое молчание.
— И что дальше, Кэс? Ты сам сказал, пять минут. Ты выбирай, чего больше хочешь — поесть или убить меня.
— Убить тебя я всегда успею, — он скатился с меня и распластался рядом, поигрывая кинжалом. — А вот поесть мы можем и опоздать.
Я повернула голову, чтобы видеть его профиль. Где-то в груди шевельнулось подленькое чувство обиды. В конце концов, я молодая девушка, а иного времяпрепровождения, окромя драки, Кэс со мной не представляет.
— Пойдём тогда, — я резко села, поморщившись от скрутившей позвоночник боли.
— Сильно я тебя приложил? — немного виновато спросил маг, посмотрев на моё вытянувшееся лицо.
— Терпимо, — простонала я, встала и поковыляла к дверям. — До свадьбы с Эльгором заживёт…
Желание сочувствовать мне и извиняться у него отбило сразу и напрочь…
В коридоре нас ждали остальные. Все, включая Призрака (у, предатель!), мерзко хихикали и обсуждали, чем закончится наша с Кэсом размолвка — смертоубийством или ночью, полной страсти.
— Не угадали! — рявкнула я за их спинами, да так, что Эльмир подскочил, а Акир врезался лбом в стену. Ругаться на Кито мне совесть не позволяла, уж слишком он сейчас напоминал ребёнка. Призрак трусливо сбежал… Кэса я задирать пока что опасалась, ещё не до конца отошла от последней нашей ссоры. — Идёмте!
В огромной трапезной собралось всё свободное от работы население замка. Пир дедок и правда закатил с размахом, не пожалел внучкиных припасов для дорогих гостей. Я-то есть особо не хочу, но не пропадать же добру!
Как почётных гостей, нас усадили рядом с хозяевами. Акир пристроился по левую руку от Анни и развлекал пламенеющую как маков цвет девушку какими-то байками. Кэс постарался оказаться поближе к старому магу и теперь обсуждал с ним что-то вполголоса. Надеюсь, не способ моего усекновения, хоть какой-то ум у него в голове есть?! Кито, не обращая внимания ни на что, уминал за обе щеки поставленные перед ним яства. Он уже успел ненадолго сменить ипостась, и теперь часа два можно было не беспокоится о том, что начнётся обратная трансформация.
Эльмир же потягивал вино из высокого бокала и, не обращая никакого внимания на призывные взгляды служанок, пялился на выступавших цыган.
Вот уж народец, скажу я вам. Единственные из людей, они каким-то непостижимым образом умудрялись проходить в вечные земли и бродить там, как у себя дома. Хотя… лично мне по душе были эти вечные странники, с их тягучими песнями, пламенными страстями и ночными посиделками у костров. Они были огненными… как я…
Старый цыган играл на скрипке, а молодая черноволосая красавица кружилась по залу, бросая чарующие улыбки, сбивающие с ног всех лиц мужеского полу, попавших в зону обстрела.
Но моё внимание привлекла не она, а скрипач, что-то смутно знакомое было в его лице, что-то, давно позабытое, но важное…
Я закрыла глаза…
— Вы опять пришли в наши леса, Данко! Деду это не понравится!
— Мы ходим там, где хотим, малышка. Никто не указ тем, в чьей душе поёт ветер.
— Я не малышка, я Реи’Линэ! Повелительница осеннего пламени!
— Ты говорила, малышка, я помню. Скажи, Огонёк, а ты не хочешь пойти с нами? В прошлую нашу встречу ты говорила, что в человеческих землях есть кто-то очень важный для тебя. Если хочешь, пойдём…
— Я не могу. Я княгиня, через год я стану второй в семье, меня не отпустят.
— Что значит долг для тех, перед кем открыты все дороги?! Что значит долг, если тебе снится шёпот ковыля, горький запах полыни и пыль звездных дорог?
— Я, правда, не могу, Данко, но мне очень приятно, что ты обо мне такого мнения…
— Ну, не хочешь, как знаешь… Тогда хотя бы спой мне на прощание, мы уходим с рассветом, дорога зовёт.
— Что тебе спеть?
— Те странные песни, которые ты зовёшь «песнями старого мира». Спой мне о дороге и о любви…
С губ сорвался тихий вздох. Я ухватила за руку любезничавшую с Эльмиром цыганку:
— Скажи, как зовут скрипача?
Она будто и не удивилась вопросу:
— Это мой дед, Данко. Вы хотите поговорить с ним… Огненная дева?
Я заметила, как напряглись при этом обращении все мои спутники. Анни непонимающе посмотрела на нас.
— Да, я хочу, чтобы он сыграл для меня, — я повернулась к Анни. — Скажи, ты не будешь против, если я спою? Во мне много эльфийской крови, ты же знаешь, во всех нас есть немного огня барда…
Она кивнула, успокоившись.
Цыганка схватила меня за руку и потащила к скрипачу. Он непонимающе смотрел на нас, а я глупо улыбалась. Наши взгляды встретились, и я на миг позволила ему увидеть себя прежнюю. Когда-то он обещал, что узнает меня, сколько бы ни прошло лет. Данко тогда сказал, что видит в моих глазах вечность и звёзды, пепел и одиночество…
Музыка оборвалась на протяжной ноте… Он смотрел на меня растерянно, чуть испуганно…
— Малышка?
Я улыбнулась.
— Ты всё-таки узнал меня. Ты сдержал обещание, цыган… Сыграешь для меня?
Он растерянно провёл смычком по струнам.
— Что сыграть тебе, потерянная малышка? — тихо спросил он. — О чём сегодня ты споёшь страннику, чем утешишь его мятущееся сердце? Что за боль сегодня терзает тебя?
— Слушай меня, странник. Слушай и пусть твоя скрипка поёт со мной. Пусть звучит в этом мире песня странного, старого мира, пусть на губах стынет горечь степной полыни…
С губ потекли столь знакомые строчки, эту песню я пела тогда, прощаясь с ним и ещё не зная, что это, возможно, навсегда. Я пела о том, кого любила больше жизни…
По лазоревой степи
Ходит месяц молодой,
С белой гривой до копыт,
С позолоченной уздой.
Монистовый звон
Монгольских стремян —
Ветрами рожден
И ливнями прян.
Я пела о Лисси… Как и тогда, я пела о нём… И пела вместе со мной старая скрипка, подаренная молодому цыгану моим дедом. Молчали люди, не в силах понять и доли того, о чём кричали наши со скрипкой сердца. Хмурился Эльмир, по щекам Кито текли слёзы, а Кэс смотрел на меня так, как будто видел в первый раз.
Из кувшина через край
Льется в небо молоко;
Спи, мой милый, засыпай,
Завтра ехать далеко.
Рассвета искал —
Ушел невредим,
Меня целовал
Не ты ли один?
Кружилась в танце молодая цыганка, а я была уже не здесь. Я стояла среди листопада и смотрела, как уходит мой отец. Выли псы, чувствуя, как сердце моё рвётся из груди, стремится вслед за рыжеволосым мальчишкой, который уходил от нас… навсегда…
Как у двери Тамерла —
Новой выросла трава;
Я ли не твоя стрела,
Я ль тебе не тетива?
Ты — сердце огня,
Ты — песня знамен,
Покинешь меня,
Степями пленен.
Кэс перегнулся через Кито.
— Мирр, о чём она поёт? Я никогда раньше не слышал ничего подобного.
Эльф загадочно улыбнулся:
— И не мог, это песня пришла из одного из прежних миров, но поёт она её иначе, чем те барды. Она поёт о своём отце, для которого смертные были дороже её…
Кибитками лун —
В дорожный туман,
Небесный табун,
Тяжелый колчан;
Чужая стрела,
Луна — пополам,
Полынь да зола —
Тебе, Тамерлан.
Тревожить ковыль — тебе —
В других берегах,
И золотом стыть — тебе —
В высокий курган.
А мне — вышивать
Оливковый лен,
Слезами ронять
Монистовый звон;
Обручью костра
Навеки верна —
Тебе не сестра,
Тебе не жена.
Пошатываясь, я пошла к выходу из зала, не обращая внимания на выкрики и аплодисменты. Песня закончилась, а боль только начала просыпаться… Та боль, что рвёт сердце на клочки, что заставляет царапать землю в бессильной злобе, обдирая кулаки в кровь.
Страшно отпускать дорогого человека в дорогу, невозможно жить без него, но это ничто, по сравнению с тем, что я так и не сказала ему того, самого главного… Он был моим дыханием и моей кровью… А я отпустила его, я потеряла его…
Я побежала, не разбирая дороги. Чьи-то руки подхватили меня и заставили застыть ледяной статуей.
— Ну же, малышка, не нужно. Прости старого цыгана, что заставил вспомнить. Он ведь погиб, твой Лисси? Или просто ушёл навсегда?
Я ухватилась за его руку и запрокинула голову так, что его подбородок уткнулся мне в затылок.
— Он погиб, люди убили его, Данко. Тебе не за что просить прощения, наоборот. Я убивала сама себя, держа это в себе. Хочется выть, словно дикому зверю. Хочется рыдать. А я молчу и улыбаюсь. Улыбаюсь своим защитникам, улыбаюсь человеку, которым пытаюсь заменить Лисси, своему врагу. Я хохочу над собой, смеюсь над своим глупым сердцем, которое восемнадцать лет болело о ком-то забытом. Он погиб, и не осталось в этом мире ничего, за что стоило бы бороться. Скажи, странник, тебе знакомо это чувство, когда мир качается под ногами, а тебе всё равно?
— Пойдём с нами, малышка, — он мягко подтолкнул меня к воротам. — Пойдём, я спою тебе о дороге и мечущейся душе. Может, тебе станет легче. Может быть…
Эльмир смотрел на человеческого мага. Эльф видел, что Кэсу хочется кинуться вслед за Рей и цыганами, но он заставляет себя продолжать бессмысленный разговор со старым мастером. Он натянул на лицо маску невозмутимости, но его сердце рвалось туда, где была княгиня. Он горько усмехнулся, зная, что брату придётся расторгнуть помолвку. Он никогда не позволит себе разрушить истинный союз, а что эти двое должны быть вместе, Эльмир понял сразу, как их увидел.
— Скажи, Кито, ты когда-нибудь видел ночные костры цыган? — спросил он у мальчика. — Не хочешь пойти посмотреть?
Мальчик радостно кивнул. Акир помедлил, но тоже согласился пойти, Анни никто не звал, но и она увязалась за новыми знакомыми. Кэс всё ещё сомневался.
— Вы идите, Ветер, идите. Как раз проверите мои догадки насчёт оборотня. Если это действительно перевёртыш, то он не устоит перед таким количеством еды и придёт прямо к вам в руки.
Мастер довольно потёр сухонькие ладошки. Кэс покосился на остальных и буркнул:
— Потом объясню.
Он встал и, не дожидаясь остальных, зашагал к дверям.
— Что он сказал, насчёт оборотня?! — догнал его обеспокоенный Акир. — Он не…
— Нет, — Кэс мотнул головой, он так и не сбавил шаг. — У мастера есть подозрения, что кто-то из оборотней покинул территорию старших и поселился по соседству, здесь. Пропадают люди.
Акир поморщился. Оборотни не ели разумных, нападать на них было табу, убить человека или кого-то из старших разрешалось лишь в качестве самозащиты. Если всё именно так, прямым его долгом было найти и покарать отступника. Бездействие в этом случае приравнивалось к предательству.
Не поняв причины его грусти, Анни ухватила Акира за руку.
— Ты не бойся, он нападает только на крестьян, мы справимся, если он посмеет показаться нам на глаза.
Акир помрачнел ещё больше. Эльмир, прекрасно знавший законы перевёртышей, машинально проверил, как выходит из ножен серебряный клинок, но сплюнул, вспомнив, что тут нужна сталь. Из них всех лишь Кэс да Анни могли сражаться с оборотнем, у остальных оружие было серебряным. Кито на первый взгляд казался беззаботным, но и в глубине его серебристо-серых глаз сверкал страх.
Призрак присоединился к ним во дворе. Эльмир машинально погладил его и чуть не остался без руки.
— Он признаёт только хозяйку, — нервно захихикал он в ответ на тихий вскрик Анни и пожал плечами. — Не бойся, тебя он не тронет.
— Призрак, ты знаешь, где расположился табор? Отведи нас… — Кито опустился на колени перед псом. Тот мгновение поколебался, но всё же кивнул и потрусил к воротам крепости.
Я сидела у одного из костров, подтянув ноги к груди и обняв их. Упёршись подбородком в колени, я искоса наблюдала за веселящимися цыганами. Данко и меня хотел втянуть в это празднество, но я отказалась. Намного приятней было вот так сидеть в сторонке, любоваться кострами и шёпотом подпевать. Ржание растревоженных чем-то коней, степь и опушка берёзового леса. В пальцах я разминала душистый ночной цветок, шумно втягивая в себя разливающийся в воздухе пряный, чуть пьянящий аромат.
Запястье всё ещё побаливало, не давая полностью отключиться от реальности, белой змейкой его обвивал уже затянувшийся шрам, который рассосётся в лучшем случае через месяц. Странно, я даже не злюсь. Что же за ночь-то такая?
За спиной послышались шаги. Ну вот, интересно, кто был инициатором? Узнаю — убью. Неужели, меня нельзя оставить в покое хоть ненадолго?
— Мы беспокоились, — Акир положил руку мне на плечо. Я обернулась.
— Не стоило. Мы с Данко старые знакомые, я ещё в детстве сбегала к ним в табор, чтобы вот так посидеть, посмотреть на их танцы.
— Но мы-то этого не знали, — это Эльмир. Наверняка, это он притащил сюда остальных. — К тому же, выяснилось, что по лесу гуляет оборотень-отступник, а табор почти в получасе от крепости. Мало ли…
— Думаешь, я не справлюсь с оборотнем? — я хмыкнула и вновь отвернулась. Пусть делают, что хотят, лишь бы не лезли ко мне.
— Как красиво! — вздохнула Анни, я только что заметила, что и она пришла с моими спутниками. Ну вот, ещё не посвящённых в наши маленькие секреты тут не хватало. — Смотрите, те девушки — кажется, что они вышли из пламени…
Цыганки и правда танцевали неплохо, но всё же… Это было подражание, настоящий огонь намного красивей. Об этом я ей и сообщила. Анни обиделась, заявив, что у меня извращённое чувство прекрасного. Кэс хмыкнул и полностью её поддержал, а вот Эльмир встал на мою сторону, мол, ничего они не понимают. Девушка попыталась привлечь к спору и Кито, но мальчишка ловко увернулся от её рук и отбежал подальше, попросив к нему не прикасаться и, вообще, дать спокойно насладиться представлением.
— А, может, ты станцуешь тогда или только критиковать можешь? — окончательно разозлилась воительница.
— Я — нет, — покачал головой эльф, — Я больше по части стрельбы. А вот Рей… У неё с огнём особые отношения. Попроси, может, она согласится показать парочку фокусов…
— Что показать? — из всего разговора я уловила только последнее предложение.
— Помнишь, когда брат грустил, ты всегда устраивала в его розарии маленький огненный вихрь. — Убить бы этого эльфа!
— А ты и правда можешь? — глаза Анни стремительно приближались по своей округлости к полной луне. — Ты… ведьма?
— Почему, как мужчина, так маг, а женщина, владеющая силой, — это ведьма?! — раздражённо бросила я и встала. Отряхнувшись от налипших травинок и земли, я пошла к Данко. Поиграть пламенем и правда неплохая идея, поможет мне восстановить потерянное равновесие, а то, что-то, я совсем расклеилась.
Управление уже занявшимся пламенем никогда не требовало от меня много сил и не зависело от времени года. Это была способность из разряда тех, что легко давались всем князьям, как-либо связанным с огненной стихией.
Данко подозвал к себе мальчишку-гитариста и что-то зашептал ему на ухо. Тот согласно кивнул и начал медленно перебирать струны. Я вошла в квадрат, образованный четырьмя огромными кострами, танцовщицы разлетелись во все стороны, сразу поняв, что им не место в моём танце.
Лились аккорды из-под смуглых умелых пальцев. Сверкал белозубой улыбкой Данко. Трещало пламя. А я пыталась понять, что сейчас сотворю и почему. Танец пламени — это танец моей души, ведь та бессмертная сущность, что так зовётся людьми, есть лишь у них. Душа фейри — их сила. Что я сейчас чувствую? Что хочу открыть этим смертным? Что они смогут понять?
Я пошевелила кистями, будто стряхивая невидимые капельки воды, вместо них с пальцев сорвались золотые искры, и закружилась по утоптанной цыганами площадке, то приближаясь к полыхающим кострам, то вновь отскакивая. Медленно, будто разгорающийся огонёк, который ещё не определился со своим существованием. Музыка становилась быстрей с каждым моим движением, и я повиновалась этим грустным аккордам. Быстрей, ещё… И вот темп перешел невидимую грань. Одним рывком я оказалась у одного из костров и погрузила руки в пламя. Кто-то взвизгнул, наверное, это Анни, остальные привыкли к моим выкрутасам, а цыгане видели намного больше обычных людей, никакая маскировка не скрыла бы от них то, что я — огненная дева. Огненные браслеты обвили мои запястья, и я замерла в центре площадки, воздев руки к ночному небу и вытянувшись в струну. И в тот же миг всё пламя, что было в таборе струями взмыло в воздух и понеслось к моим ладоням. Музыка уже не лилась, она гремела в ночи, ревела и стонала, а я стояла под огненным водопадом, скрывшим меня от всего мира.
Тишина…
«А ты ничуть не изменилась, идущая по пути чести…»
Огненные крылья за спиной и тьма вокруг. Нет ни людей, ни музыки, ни табора — лишь ночь и пламя. Ночь, пламя и движение, где каждый миг может стать последним.
Танец на грани…
«Нет, танец за гранью…»
Внезапно новая нить вплелась в окружавшее меня полотно, неправильная, чужая нить. Я едва успела выйти из транса, чтобы увидеть летящего на меня огромного чёрного волка, оскалившего клыки. В безумных, звериных глазах не было и тени колебания.
Завизжав, я сделала единственно возможное в этой ситуации — ударила навстречу крыльями. Оборотень отлетел к одному из потухших кострищ, но тут же вновь вскочил на ноги. Хаос меня раздери, на них же магия не действует, а пламя в моих крыльях сейчас наполовину магическое!
— Кэс! — я взмыла в воздух, запоздало вспомнив, что ни у кого, кроме Кэса и Анни, стали нет, а серебром никому из старших не нанести и царапины, как и нам, фейри. Вот влипли! Цыгане разбежались, даже Данко было не видно, остались мы да девушка, смерть которой её дед нам не простит. Да что там, если оборотень нанесёт ей хоть царапину, старый хрыч снимет с нас головы!
Маг не зря учился в Академии, их ведь изначально готовили именно как истребителей старших. Он не стал использовать бесполезные сейчас заклятья, а бросился на волка с мечами. Тот легко увернулся и кинулся на самого беззащитного, на Кито.
Я попыталась перехватить застывшего в недоумении мальчишку, но меня опередили. Анни и наш маленький принц покатились по земле. Оборотень ошалело замотал головой. Я тоже…
Анни отбросило в сторону, а тело мальчика вспыхнуло изумрудным пламенем. Эльмир захохотал, когда из искр на землю ступил единорог и из его рта вырвались слова на росском:
— Предупреждал же, чтобы ты меня не трогала…
— Эй, Кито, и как тебе удалось нарваться на очередную чистую деву?! Открой секрет, чем ты их приманиваешь? — Эльмир взбежал по шесту и каким-то чудом укрепился на его верхушке. Кито прорычал что-то невразумительно-злобное в сторону слишком болтливых эльфов. Именно прорычал — никогда бы не подумала, что лошади способны издавать такие звуки. Стоп, а где Призрак? Ах да, он же вернулся обратно в замок сразу, как привёл сюда этих обалдуев, решил проследить за старым мастером.
За всеми этими развлечениями мы пропустили момент, когда оборотень оклемался и решил воспользоваться нашим весельем в собственных целях. Жертвой он выбрал девушку, которая медленно отползала от бьющего копытом и ругающегося Кито.
— Анни! — Кэс отбросил девушку в сторону и сумел зацепить оборотня одним из клинков. На большее его не хватило.
— Ну что вы тут творите! — послышался голос наблюдавшего, но не вмешивавшегося до сего момента Акира. — Кто ж так оборотней убивает? Вы бы его ещё магией попытались уничтожить!
Следующий прыжок оборотня был вновь сделан в сторону Анни. На этот раз дорогу ему заступил наш перевёртыш.
— Акир! Берегись! — Анни выхватила меч, о котором из-за всех этих непонятных событий совсем забыла, и попыталась встать. Остановившись на полпути, она вновь рухнула на пятую точку.
— Обо… Оборотень!?!
— Ой, и правда… — умилилась я, глядя на расцветшие на чёрной морде волка пять кровавых полос. — Акир, ты не мог раньше помочь? Мы тут уже собирались молиться всем богам скопом!
Мужчина свирепо улыбнулся. Хорошо, Анни была за его спиной и не видела этой картины. Зато она прекрасно видела, как летящая навстречу оборотню человеческая рука трансформируется в покрытую белой шерстью лапу. Акир повертел конечность перед лицом, пару раз втянул и выпустил когти и удовлетворённо мурлыкнул. Волк больше не нападал, он настороженно припал к земле, ещё не до конца понимая, что происходит. Впрочем, сейчас в нём инстинкты были гораздо весомей доводов разума. Враг? Уничтожить, сожрать, разорвать в клочья!
— Смотрите и учитесь, салаги! — в голосе Акира прорезались шипяще-мурлыкающие нотки. Он оттолкнулся от земли, уже в полёте преображаясь. Одежда полетела клочьями. Два зверя, рыча, кинулись друг другу навстречу и чёрно-белым клубком покатились по земле, сшибая всё, что попадалось на пути.
Я подлетела ближе к Эльмиру.
— На кого ставишь? — мотнула я головой в сторону схватившихся тигра и волка. Эльф что-то подсчитал в уме и улыбнулся:
— Ставлю на нашего котёнка.
— А ты, Кэс? — крикнула я усевшемуся рядом с девушкой и меланхолично вытиравшему о выдранный из шатра клок оружие магу.
— Оборо… — как заведённая твердила Анни… — Об…
— Даже два! — поддакнула ей я. — А ты думала, что прекрасные принцы все без изъянов?! Тебе ещё не худший вариант достался, ты могла, например, в Кито влюбиться…
Единорог, улёгшийся рядом с облюбованным Кэсом столбом, проворчал что-то похожее на: «Больно надо…»
Тем временем Акир уже прижал противника к земле и вцепился ему в горло. Минута, и всё было кончено.
Довольно облизнувшись, оборотень уселся чуть в стороне от окровавленной туши и начал сосредоточено вылизывать шёрстку, словно домашний кот после еды. Эльмир спрыгнул со своего насеста и пошёл к временно позабытой нами девушке.
— Нда… — эльф вцепился ей в подбородок и заставил поднять на глаза. — Кажется, у нас проблемы. Как мы будем объяснять магу, что его внучка видела единорога, крылатую огненную деву и целых двух оборотней?
— Оборо…
— Да понял я, понял, оборотень. Да. Акир — оборотень! — эльф раздражённо взмахнул рукой, разогнулся и выжидательно уставился на меня. — Что делать будем, о, скопище гениальных идей?
— Как это — Акир оборотень? — глаза девушки грозили вылезти из орбит…
О боги! Будьте милостивы к недостойной дщери своей! Ну за что мне всё это?!
Акир, наконец, закончил наводить марафет и додумался перекинуться. Эльмир тут же бросил ему позаимствованные у цыган рубаху и широкие брюки.
Как вы думаете, к кому это чудо помчалось в первую очередь?! Правильно… Нет бы, поинтересоваться, как там дела у княгини, которую по долгу службы нужно охранять, он начал ощупывать, обнюхивать и одновременно успокаивать Анни. Та, повторяя ставшее уже традиционным «оборотень», тискала его в ответ. Нда, любовь страшная штука!
— Эй, Княгиня, а ты ни о чём не забыла? — ехидно окликнул меня маг.
Я перебрала в памяти всё, что планировала на этот вечер, и отрицательно помотала головой. Кэс усмехнулся, встал и подошёл ближе!
— Ой!
Маг повертел в пальцах выдранное из крыла огненное перо. Констатировал: «Странно, не жжётся», — и смял его в ладони. Когда он разжал пальцами, на землю посыпались рубиновые искры.
Я заскрипела зубами, но не доставила ему удовольствия ссорой. Нет уж, хватит с меня на сегодня драк и ругани. Сосредоточившись, я избавилась от ненужных уже крыльев, отпустив огонь на волю. Тот волной пробежал по разрушенной стоянке и вернулся туда, откуда я его призвала. Вновь заполыхали костры, затрещали факелы. Стало светлее… Хотя… Уже занимался рассвет, как чувствовала, что поспать в эту ночь так и не придётся.
— Надо идти, — озвучил мои мысли Кито. — Если повезёт, старик спит, и, пока внучка будет его будить и все рассказывать, мы успеем смыться подальше.
— А с чего вы взяли, что я собираюсь рассказать деду, что Акир оборотень, а Кито единорог?! — встрепенулась Анни. — Вы, что, правда считаете меня такой дурой?!
Мы переглянулись… Считаем, но вслух этого, само собой, не скажем. Люди, вообще-то, все умные, пока не столкнутся с теми, кто на них не похож.
— Я не скажу деду ничего, если…
— Если что? — подобрался сразу эльф.
— Если вы возьмёте меня с собой!
Я открыла рот, уже готовясь сообщить, что шутка не смешная, но, не увидев на лице девушки и тени улыбки, вновь его захлопнула.
— Аннечка, да зачем тебе с нами? — мягко, словно разговаривая с маленьким ребёнком, стал уговаривать её оборотень. — Тебе в крепости надо быть, а то брат может нагрянуть, да и деда одного ты же не оставишь? А мы идём в очень опасное место…
Зря это он, про опасность. Анни сразу встрепенулась и начала доказывать, что ей-де, бесстрашной воительнице, истинной дочери своего отца, нельзя не идти с нами, тем более, если это опасно. Она честь потеряет, уважение и будет навеки проклята душами предков, если оставит тех, кто дважды спас ей жизнь, без помощи!
Я же размышляла. То, что девушка не испугалась нас, говорило в её пользу — это раз. Во-вторых, нам не помешает ещё один стальной клинок. В-третьих, она внучка мастера-мага, а, следовательно, её присутствие в Академии не вызовет удивления ни у кого: скажет, что дед послал с поручением. За информацией и информатором Кэсу придётся идти одному, никто из нас не может сунуть нос в ворота Академии и не быть обнаруженным. Если Егерь там, придётся прорываться с боем или искать секретные ходы, но без нужды подставляться глупо.
Пока я взвешивала все «за» и «против», остальные развили бурную кампанию по переубеждению бесстрашной воительницы. Эльмир, отчаянно жестикулируя, расписывал, какие мы все тут кровожадные монстры, что таких вот девочек мы кушаем на завтрак, обед и ужин. Анни мотала головой, всё крепче прижималась к оборотню, растерянно поглаживающему ее по волосам, но не сдавалась.
— …людей ненавидит, её любимое препровождение — их пытки! — на сей патетичной ноте Эльмир закончил своё выступление.
— Кто? — очнулась я и обнаружила, что на мне скрестились взгляды этих проходимцев. — Кого? Что? Чем пытаю?
— Врёте, черноволосых эльфов не бывает, а фейри разговаривать не умеют! И я пойду! Пойду! Пойду! — Анни насупилась, став похожей на раздувшего щёки бурундука-переростка.
— Да пойдёшь, если сама не передумаешь. Нам ещё один человек в команде пригодится, тем более умеющий обращаться с оружием. Только учти, что существуют правила… Акир объяснит по дороге.
Соратники непонимающе смотрели на меня. Кэс нахмурился и покачал головой:
— Отойдём! — бросил он и зашагал к одной из перевёрнутых кибиток.
Я пожала плечами и отправилась за ним.
— Ты с ума сошла?! — зашипел он, как только счёл расстояние от остальных достаточным. — Ты действительно так ненавидишь людей?! Она же ребёнок, а ты втягиваешь её туда, откуда можем не выбраться даже мы! Для неё идти с нами — верная смерть!
— Она воин! — отчеканила я. Надоело, что какой-то невесть что возомнивший о себе маг отчитывает меня, словно сопливую девчонку. — Поверь мне, в чьих руках однажды окажется её душа. Она умрёт сражаясь — такова судьба всех неприкаянных душ. Её жизнь — это битвы, а остальное лишь: «между»! К тому же, её помощь окажется нелишней как в дороге, так и в самой Академии. Ты сопротивляешься, не даёшь мне защищать нас всех. Я не смогу повторить тот фокус, если на нас нападут, я буду сражаться наравне с остальными, не магией, а когтями и серебром!
— И это значит, что ты вправе подвергать риску ребёнка!?
Я закрыла глаза и отвернулась. По губам скользнула улыбка.
— Кэс, физически она старше меня даже по человеческим меркам, не забудь, что сейчас моему телу всего двадцать лет, — я мотнула головой, отбрасывая непрошеные воспоминания. — А по меркам фейри, я ещё подросток, несмышлёное дитя. Я же не пеняю тебе, что ты готов меня убить и попытаешься это сделать?
Мы с Кэсом говорим на разных языках. Я только что поняла это. Нет, не только что. Я сознательно замалчивала ещё одну из проблем наших взаимоотношений. Сначала я была неразумным монстром, потом монстром разумным, а затем я стала для него человеком, который одержим жаждой убийства. Кэс так сильно хочет считать меня человеком, что порой забывает, что это не так…
— Пора возвращаться. Уже светает, нужно выехать до того, как окончательно взойдёт солнце, — я зашагала по знакомой уже дорожке. Остальные потащились за мной. Если быть уж совсем точной, тащились все, кроме Анни. Она бежала вприпрыжку, умудряясь на ходу забрасывать моих спутников вопросами.
«Наших…» — поправилась я. — «Уже наших, не только моих».
К общему удивлению и ужасу, мастер встретил нас сразу за крепостными воротами. Анни затараторила что-то про убитого нами оборотня, да так расписала всю эту историю, что даже у Великого Мага уши покраснели. Что ж, теперь будет кому увековечить нас в летописях. Лет, эдак, через пятьсот станем легендами. Маг — мёртвой, а остальные, если повезёт, живыми и вполне ещё способными подтвердить слова делами. Решено, назначу Анни хронистом нашего отряда. Вон как раскрасила заурядный, в общем-то, бой! А что ж будет после штурма Академии?!
— Значит, убили-таки? Правильными мои догадки оказались… — маг задумчиво пощипывал седую бородку. — Ну, тогда нужно праздник закатить, в честь такого дела.
— Не нужно, дедуль. Мы уезжаем сейчас же.
— А почему сейчас? Стоп! Какие ещё такие «мы»?!
Минут десять Анни потребовалось, чтобы убедить старого хрыча в том, что она обязана отправляться с нами, а заодно пообещала по дороге разобраться с братишкой. На последнее заявление мастер довольно крякнул, видимо, иллюзий насчёт своего внука он лишился давно.
— Ладно, девочка, езжай, раз уж тут такое дело. Только вот вся ответственность за твою безопасность ляжет на плечи… — он обвёл нас взглядом, разом ставшим колючим, — на плечи моего… любимого… ученика. Если хоть волос с твоей головы упадёт, его не спасёт и смерть — с того света достану, благо, степень по некромантии имеется.
Кэс застонал… Понимаю, угроза не пустая. И, как всегда, в бедах нашего мага виновата одна безумная фейри. Кто? Вам имя назвать, или сами догадаетесь?
Выехали мы только спустя два часа. Дедок таки вызнал пункт нашего конечного назначения и радостно потёр сухонькие ладошки, нагрузив внученьку кучей поручений и писем. Сам мастер оставался в крепости её заместителем, заявив, что пока обалдуи на каникулах, не мешает и ему отдохнуть. Анни отнеслась ко всему этому крайне отрицательно, ей не улыбалось таскаться по всему Вольграду в поисках дедовых знакомых, а вот я искренне обрадовалась подобному повороту дел. Теперь у девушки есть реальный предлог для того, чтобы вместе с Кэсом отправиться в Академию. Не то, чтобы я не доверяла в этом магу, но перестраховка — мать бессмертия.
Кобылка у Анни оказалась подстать нашим — не Пегас и не эльфийский скакун, конечно, но не хуже Серого. На боку красовалась тонкая, причудливо изогнутая сабля, какими обычно щеголяют степняки. Собиралась она толково, не суетясь и не запихивая ненужных в походе вещей, видно не первый раз отправлялась, бывалая. С каждым часом она нравилась мне больше и больше.
Старик помахал нам на прощание, и мы неторопливо поехали туда, где, по словам Анни, была ближайшая на пути в Вольград деревушка. Мы коллективно решили, что будем рассчитывать путь от поселения к поселению. Ночевать на открытом воздухе нам надоело, а пара потерянных дней не играла никакой роли, время ещё терпело.
Как-то так получилось, что Акир так толком ничего и не объяснил девушке, поэтому она пристроилась рядом со мной и начала забрасывать вопросами. Почему со мной, а не с оборотнем? Тот от греха подальше поменял форму и отправился на разведку. Лично мне казалось, что у него просто язык уже устал… Я рассказала ей основную часть истории, впрочем, о многом умолчав. Например, девочке совсем ни к чему знать о наших с Кэсом отношениях. О том, что Академию мы будем раскатывать по камушку, если придётся. О том, как началась война… Мою историю тоже…
— Скажи, а Мирр и правда эльф?
— Правда.
— А почему черноволосый?
— Кто-то из его предков наградил такой окраской. Не скажу точно, но, скорее всего, у него в родословной затесались дроу, ночные эльфы. Они вымерли очень давно, миры назад, но их кровь порой проявляет себя в потомках. Кстати, когда мы одни, можешь называть его Эльмир.
— А ты, ты действительно фейри? А твой пёс?
— Призрак — вожак осенней своры, он из того рода, что вы зовёте призрачными псами. Я княгиня. Опережая вопрос, отвечу, что сейчас в смертных землях лишь двое говорящих и относительно безобидных фейри. Если на нас нападут низшие, убивай их без раздумий.
— А Кэс человек?
— Да, единственный, кроме тебя. Он… Он мой старый знакомый, — я обернулась, маг ехал достаточно далеко. — У меня будет просьба, Анни. Кэс с нами в силу обстоятельств, мы не доверяем друг другу. Я не прошу тебя принимать чью-то сторону, просто постарайся быть объективной…
Она задумалась и серьёзно кивнула мне.
— Я вижу, что он напряжён, особенно когда находится рядом с тобой. Вы не ладите?
— Нет, не ладим.
— А там, в комнате. Вы же… И ты рассказывала про мужа…
— Это был экспромт. На самом деле я не замужем, точнее пока не замужем.
— А кто твой жених?
— Мой будущий муж — брат Эльмира.
— Ух ты! Эльф?!
— Владыка эльфов. Ему по статусу положено быть моим мужем, я ведь кто-то вроде их покровительницы.
— Значит, ты важная шишка?
— Не то, чтобы важная, я слишком молода ещё, но моя сила считается одной из важнейших в осенней семье.
— А какая у тебя сила? Ты повелительница огня?
— Не совсем. Я скорее проводник между мирами. Мне повинуются души воинов.
— Ясно… — она мгновенно погрустнела. — Теперь я понимаю, почему вы не хотели брать меня с собой. Да ты одна стоишь целой армии, а ещё эльф, маг и оборотень…
— Не расстраивайся, — я ободряюще ей улыбнулась. — Врагов хватит на всех, лишний меч нам не помешает. Кстати, учти, что доставать сталь при ком-то из нелюдей не стоит, мы не любим этот металл.
— Почему?
Я зарычала, окончательно выдохшись. Кобылка Анни шарахнулась в сторону. Девушка же смотрела на меня без тени страха, в глазах её светилось неуёмное любопытство.
— Акир! — рявкнула я так вовремя появившемуся оборотню. Мы остановились, поджидая, пока он схватит тюк с одеждой, сходит в кустики, трансформируется и вернётся. — Акир, я, кажется, просила тебя всё объяснить Анни! Какого охотника ты отправился на разведку? Боишься, что из кустов на нас повыскакивают хищные зайцы?! У нас маг в команде, как только в пределах получаса от нас появятся разумные, он предупредит, а уж фейри я почую за час!
Оборотень вскочил на заворчавшего единорога и подъехал к Анни. Оставив их, я вырвалась вперёд. Надоели разговоры. За четыре года скитаний я отвыкла от столь тесных компаний, даже звероловы держались на расстоянии. Мне нужно было одиночество, или хотя бы его иллюзия.
Мы остановились на постоялом дворе, в небольшой деревеньке. Вывеска гласила: «У Моста». Странно, ни рек, ни даже ручьёв в округе не было…
На счастье, комнат хватило всем, но, в целях экономии, мы поселились по двое. Кито вновь принял человеческий облик.
Отужинав, я оставила нашу развесёлую компанию развлекаться, а сама отправилась на боковую. Последние дни сильно меня измотали, хоть я и не показывала этого. Хотелось залечь в спячку месяца, этак, на два. Жалко, что князья — не медведи…
Едва я закрыла глаза, как провалилась в тёмную бездну. Цветных снов я никогда не видела…
…до сегодняшней ночи…
Я сидела на берегу лесного озера. Стояла поздняя осень, но я, в своём алом платье, официальном одеянии Реи’Линэ, не чувствовала холода. Меня удивило не это, температурный режим у нас совсем иной, чем у людей, я не замёрзну голая зимой, но вот седовласая девушка на другой стороне была мне смутно знакома. От её холодного, оценивающего взгляда у меня мурашки ползли по коже, заставляя зябко ежиться. Нехороший у неё был взгляд, опасный…
— Значит, ты всё-таки выжила и даже попыталась вмешаться… — она покачала головой, словно сама не веря своим словам. — Ты меня удивила, проклятое дитя.
— Ты кто? — только и додумалась спросить я.
— Я? Имя моё не важно, важно то, что ты — проклятое мною дитя. Ты ЕГО смысл существования, ты ЕГО центр мира. И поэтому ты должна исчезнуть.
Я замотала головой. Да что происходит, забери меня хаос!? Кто эта сумасшедшая ведьма?
Она встала. Только сейчас я поняла, что передо мной одна из высших фейри, княгиня… Семью так просто не определить, но, судя по пейзажу, она моя родственница.
— Смотри, проклятое дитя, — она развела руки, и серебряная волна прокатилась по иллюзорному озеру. Пейзаж изменился, теперь мы стояли в чистом поле… Поле битвы, поле, усеянном трупами людей и фейри, обломками знамён и сломанным оружием. — Смотри, что случится с этим миром, как только исполнится моё желание.
Я попыталась броситься к ней, ударить, уничтожить смеющийся призрак, но когти прошли сквозь эту бесплотную тень, не причинив ей ни малейшего вреда.
Она хохотала, а я чувствовала, как внутри меня разгорается пламя. Не выдержав этого издевательского смеха, я послала в её сторону огненную струю…
…и проснулась…
Тяжело дыша, я села на кровати. На соседней тихо похрапывала во сне Анни. Верный Призрак, спавший рядом на полу, поднял голову, почувствовав, что с хозяйкой не всё ладно.
— Кошмар приснился? — сочувственно спросил он.
— Да нет, — помотала я головой, липкий пот струился по спине. — То есть, да… но этот сон, он был… слишком реален…
— А что в нём было? — насторожившись, спросил тот.
— Не что, а кто. Там была княгиня. Скорее всего, она из осенних, но я не помню её, хотя, вроде, могу перечислить по головам всех, кто входил в наш клан. Она сказала, что я — проклятое ею дитя.
— Что?! — Призрак вскочил и зарычал. — Повтори!
Я послушно повторила. Пёс по-человечески обречено вздохнул и вновь рухнул на пол.
— Она была почти седая, с прозрачными глазами и сероватой кожей, одета в струящиеся пасмурно-голубые одежды?
— Да. А откуда…
— Хаос и преисподняя!
— Кто она такая?!
— Это была Энне’Деннара.
— Слеза Дождя?
— Да, она однажды… разошлась во мнении с Егерем и прокляла его род, а затем исчезла. Считалось, что она добровольно ушла в хаос.
— Не знаю, что с хаосом, но планы её касаются смертных земель. Она сказала, что хочет уничтожить и людей, и фейри…
— Хаос меня развей!
— И что будем делать? — я покосилась на Анни. — Расскажем остальным?
— Зачем? — Призрак положил морду на лапы. — Мы ничего не знаем, доказать ничего не можем. Всё это лишь догадки, ничем не подкреплённые. Не знаю, какую роль во всей этой истории играет Энне’Деннара. Войну развязал Егерь, проклятье же касалось лишь личной жизни, ни о какой гибели мира в нём речи не шло.
— Ладно, — я вновь откинулась на подушки. Спать расхотелось, да и побаивалась я новой встречи с «призраком»… — Тогда давай придерживаться прежнего плана, а с этой, не до конца погибшей, разберёмся, как представится случай…
— Ну же, Нека, ты её видишь?
— Вижу, Бран. Она сейчас в двух неделях от Вольграда, в Мостовиках. Она не одна, как мы и предполагали, Старшие не остались в стороне.
— А маг? Маг где? — полез под руку погруженному в транс Неке Виттор. — Он ещё не нагнал её?
— Нагнал, — брови видящего поползли вверх. — Он в соседней комнате, они путешествуют вместе.
— Не может быть! — Бран, тихо наигрывающий на гитаре, даже сфальшивил, потрясённый известием. — Он же ненавидит её настолько, что готов сам погибнуть, лишь бы её прихватить за компанию?!
— Значит, она сумела предложить ему что-то ценней своей головы, — Нека открыл глаза и замотал головой, сбрасывая кисельную жижу заклятья видений.
— Всё может быть. Но нам-то что делать? Ты говорил, что там не время было ей рассказывать, но теперь-то?!
— Мы дождёмся её в Вольграде, там и представимся.
— Считаешь, она нам поверит?
— Нам — нет, но вот…
— Понимаю…
— Ничего ты не понимаешь, балбес! — Нека отвесил парню шутливый подзатыльник. — Вот одарил-то бог ученичком! Если бы знал, никогда бы не взял тебя на свой курс! Из тебя Маг Разума, как из меня Огневик, а из Брана — Водник!
— Да ладно… Зато я стреляю метко и с животными разговаривать умею.
— С животными он разговаривать умеет… — уже мягче проворчал Нека. — Велика наука…
