Книга: Лилис
Назад: Глава 5 Схватка
Дальше: Глава 7 Побег

Глава 6
Обсерватория

Люди рядом со мной смотрели в монитор какими-то выпученными глазами – происходящее на экране для них явно относилось к разряду необъяснимого. Да и я сам пересматривал запись во второй раз, но не понимал ровным счетом ничего.
Вот один из машинных залов, если не считать р€оботобанку, выполняющую аварийно-восстановительные работы, был абсолютно пуст, и вдруг без всякого предупреждения и ярких спецэффектов заполнился десятками темных фигур. Большинство из них – особи женского пола, обладающие темной кожей, длинными ушами, яркими глазами, короткими платьями, крепкими луками и заполненными стрелами колчанами за спиной. Но были и другие: статные темнокожие мужчины, в основном в розоватых кольчугах, с клинками того же оттенка – в отличие от лучниц они старались держаться как можно более незаметно, к тому же поглядывали на женщин как-то подчеркнуто боязливо. И еще среди нападавших встречались обычные люди, хотя тоже в средневековых доспехах и с примитивным оружием: люди-мужчины держали мечи и топоры, люди-женщины – арбалеты и блестящие беспарные рукавицы, если, конечно, рукавицы являлись оружием.
Неожиданно появившиеся существа первым делом уничтожили ни в чем не повинного робота: в тот момент он сваривал какую-то трубу и, наверное, очень удивился, когда из его передней панели вылезли наконечники стрел, слишком уж просто пробившие насквозь стальной каркас. Далее пришельцы построились кругом, вытеснив людей во внешнее кольцо, выставили эльфов-мужчин во внутреннее охранение и оставили темных эльфиек в центре. А затем вся эта гурьба двинулась по машинному залу в поисках новой жертвы, однако, упершись в глухую перегородку, повернула назад и потеряла еще минут пять – благо зал был действительно огромным. Что они собирались делать дальше, так и осталось загадкой: из вентиляционных шахт повалил сизый дым, который заполнил весь зал в считаные секунды, – я отвернулся, чтобы не смотреть на задыхающихся людей и эльфов. А когда повернулся обратно, на полу машинного зала оставались лишь скорчившиеся тела средневековых людей – трупы эльфов уже превратились в черный туман и утекли куда-то в неизвестность.
– То же самое произошло и с другими группами… захватчиков, – с небольшой запинкой сообщил капитан. – Кроме той, с которой вы сами ввязались в бой. Я не стал отдавать приказ СНИЖу о включении системы пожаротушения, поскольку некоторые из остававшихся с вами бойцов Федерации не имели боевых доспехов.
Я вспомнил про полицейских Локоса, представил, как они корчатся в муках, пытаясь вдохнуть ртом глоток кислорода, и захлебываются в облаках сизого газа. Одобрительно кивнул капитану:
– Все правильно. Значит, говорите, потерь среди команды фрегата практически нет?
– Да, Сияющий, – бодро ответил тот, – кем бы ни были эти захватчики, они понятия не имели о том, чего стоит опасаться внутри нашего корабля. Мне показалось, что они вообще не ориентировались в обстановке и не знали, как выбраться из отсеков…
– Да, но как они там оказались?
– О-о, – вмешался в разговор человек в белом халате, все это время маячивший у меня за спиной. – Очень интересный вопрос! По правде сказать, я не перестаю об этом думать с той минуты, как увидел записи! Более чем уверен, что это тот самый способ перемещения в пространстве, который в обиходе именуют телепортацией. Подумать только, а ведь мгновенное перемещение до сего момента считалось невозможным!
Я глянул на собеседника недоверчиво: сомнений в том, что передо мной стоял яйцеголовый, оставалось все меньше. Белый халат, высокий морщинистый лоб, подслеповатые глаза, общая неряшливость, граничащая с презрением к внешнему виду, – да, точно ученый. Поскольку приближаться к нему я не собирался, взглядом поискал какой-нибудь предмет потяжелее, чтобы вырубить его наверняка… Стоп. Зачем мне предмет? Проще приказать кому-нибудь, хотя бы стоящему рядом генералу, пристрелить этого ублюдка.
– Кхем! – кашлянул капитан. – Сияющий, позвольте представить вам руководителя научно-исследовательской бригады Ордена, Карла Куйзена.
Кулаки непроизвольно сжались, я выдавил из себя, улыбнувшись через силу:
– Последний ученый, которого я видел, засунул мне в мозг пару стальных хреновин, а предпоследний обещал препарировать…
– Ну это он увлекся, – простецки отмахнулся Куйзен. – В препарировании объектов уже лет триста нет никакой надобности. Самый обыденный сканер выдаст куда более надежный результат без каких бы то ни было существенных временных затрат…
– Ладно, заткнись, все равно твоя болтовня никому не помогла.
Не дожидаясь ответной реакции на столь возмутительную грубость, я обратился к Локосу, ни слова не проронившему за все это время:
– Хотелось бы добраться до обсерватории и понять, как блокируются сигналы и все средства связи. Что намерены делать вы и ваши люди?
– Позвольте вопрос: что вы станете делать, когда об этом узнаете?
– Вызову подмогу, – не мигнув, сказал я. – По утверждению капитана, к тому времени как мы вернемся из обсерватории, фрегат уже сможет взлететь и даже совершить небольшой межзвездный перелет, но покинуть планетную систему в целости без необходимой помощи просто нереально. На орбите этой планеты висит монстр, который и превратил наш фрегат в груду старого металлолома.
– Подмога – это хорошо, – задумчиво отозвался Локос. – Да, хорошо. Я и оставшиеся у меня бойцы отправимся в обсерваторию вместе с вами. Во-первых, чтобы люди, которые, надеюсь, там еще остались, не приняли вас за врагов. Во-вторых, я все еще солдат Федерации и просто не имею права подпустить вас к секретному объекту без сопровождения…
– Ну а в-третьих?
– Я должен спасти всех, кого еще можно спасти, и перебить как можно больше этих остроухих тварей.
– Ладно, принимается. Генерал, какой транспорт имеется в наличии? Отправляться в такую дорогу пешком не слишком охота.
– Сэр, танков, как и другой бронетехники, на фрегате нет. Зато имеется пара грузовых платформ – предлагаю использовать их.
– Ну что же, значит, разобрались и с этим. Мне нужны десяток солдат и все андроиды. Генерал, ты с остальными людьми будешь охранять фрегат. Возражения не принимаются. Выступаем через час.

 

…Давно я не чувствовал себя таким свободным…
Еще раз оглядел транспортную платформу и тихонько присвистнул. Если взять авианосец из моего времени, оторвать от него взлетную палубу, укрепить ее снизу тавровыми балками невероятных размеров и поставить туда несколько антигравитационных установок – думаю, будет очень похоже. Хотя насчет авианосца я загнул, платформа была не такая большая, и палуба совсем негладкая, всюду борозды и царапины, оставленные грузовыми контейнерами, но зато кабина машиниста располагалась, как надстройка у авианосца, где-то сзади и с краю. Сейчас, конечно, вместо машиниста-грузоперевозчика там сидел сверхопытный пилот космических кораблей – кому же еще генерал мог доверить везти Сияющего?
Я решил было поддаться порыву: снять шлем, чтобы подставить лицо ласкам ветра, но вдруг понял, что это не самая хорошая идея. Во-первых, опасно. А во-вторых, шумно.
Платформа летела сквозь разрушенный город всего в метре над землей – антигравы с трудом справлялись с повышенной нагрузкой, их пульсация сопровождалась настолько жалобным визжанием, что в первый момент при этих звуках сердце замирало от тоски. А когда более-менее чистый участок трассы сменялся загромождениями камней, днище нашего транспортного средства дребезжало и выло сиреной, заставляя бортовую систему доспеха уменьшать чувствительность звуковых сенсоров. На следовавшей за нами платформе, судя по тому, как она кренилась и «буксовала» на каждом серьезном завале, все было гораздо хуже.
Я вновь окинул город взглядом. Наверное, плохо думать подобным образом, но эти завалы, накренившиеся башни, рухнувшие мосты и будто бы взорванные изнутри высотки оказались по-своему красивы. Не знаю почему, но я наслаждался открывшимся видом, был счастлив и свободен. Возможно, дело заключалось в том, что мне не над чем было думать. У меня не имелось насущных проблем и текущих желаний. Да, где-то там меня искал космический колосс, на одной из биллиардов планет ожидала прекрасная эльфийка, а совсем уже рядом для таких масштабов за меня волновались люди в разбившемся фрегате. Но все это там, а здесь и сейчас я не мог ни на что повлиять и ничего ускорить: хоть расшибись, платформа быстрее не поплывет.
Вздохнув, оглянулся. Локос и десяток охраняющих меня бойцов, рассредоточившись по транспортной платформе, внимательно всматривались в окрестности. Но первыми опасность заметили не они, даже не пилот, имевший доступ ко всем видеокамерам платформы, самыми бдительными оказались безмолвные андроиды.
В целях экономии ресурсов и удешевления производства голосовые системы боевым роботам не устанавливались – при опасности или в случаях, когда машинам рационально было бы ответить или предупредить, они подавали коротковолновый сигнал, который с легкостью воспринимали сенсоры боевых доспехов. В общем, когда синтезированный голос завопил прямо в уши: «Опасность!» – я разобрался в обстановке на удивление быстро.
Пятерка андроидов, стоявших на переднем крае платформы, засекла непонятное шевеление в километре от нас по ходу движения: несколько темных фигур копошилось у подножия небоскреба. А поскольку роботы были не совсем тупыми, они оценили опасность в полной мере. Пилот принял решение сбросить скорость – и, как оказалось, не ошибся: целехонькое здание вдруг частично разлетелось, а частично обрушилось на дорогу прямо перед нами – если бы мы продолжали двигаться с той же скоростью, сейчас оказались бы засыпаны тысячами тонн стекла и бетона.
– Разворачивайся! – заорал я, забыв, что в этом нет надобности. – Пилот, веди машину в объезд!
– Не могу, Сияющий, – раздался в динамике голос с едва заметной хрипотцой. – Вторая платформа закрыла нам путь! Я уже велел пилоту подать назад, но та старая калымага едва слушается…
Он говорил что-то еще, но моя рука самопроизвольно метнулась куда-то вперед и достала тяжелую четырехгранную стрелу прямо из воздуха. Я некстати вспомнил героя Балаута, но забыл о нем уже в следующее мгновение. Андроиды открыли огонь из энл-фалов, солдаты, подчиняясь отрывистым приказам сержанта, стали занимать места за стоявшими на краю в полный рост машинами. Сам сержант пригнуться не успел: в желтую линзу визора ткнулась и отскочила стрела. Я заметил короткую синеватую вспышку, полыхнувшую при столкновении. Готов был поклясться, что сержант радостно оскалился под шлемом, но через мгновение в то же место ударила вторая стрела. На этот раз никакой голубой вспышки не последовало: стрела пробила визор, вонзилась в глаз и необратимо повредила мозг сержанта – мой сенсор при наведении на падающего воина выдал «М», что в вольном переводе значило: «Никогда не воскреснет».
Я наконец увидел цели: темные эльфийские стервы прятались между завалами, таились в проходах между домами и даже стояли на открытых местах, посылая в притормозившие платформы стрелу за стрелой. Но дурацкие андроиды, сочтя луки неопасным оружием, вместо них отстреливали подбегавших к платформе людей. Среди вала набегающих, конечно, были и эльфы-мечники, но в большинстве своем подыхали арбалетчицы и люди в жалких подобиях доспехов. Приказать что-либо андроидам я не успевал, а людей было слишком мало для эффективного подавления лучниц.
Вскинув гранатомет, который донельзя походил на дробовик американской полиции конца двадцатого века, и проигнорировав прикрепленный к нему бинокулярный прицел, крестиком-пеленгатором визора выделил эльфийку, укрывшуюся за разбитым авто. Маленькая граната домчалась до нее менее чем за полсекунды, я успел заметить прямое попадание в грудь, а потом визор защитил зрение темным фильтром: мощность взрыва оказалась такой, что куски полыхающего авто разбросало метров на тридцать.
Вспомнив о существовании регулятора радиуса взрыва гранат, усилием воли перетянул ползунок на экране в минимальное положение и выбрал новую жертву. Темная эльфийка стояла на перекрестке в полный рост. За время, которое мне понадобилось, чтобы спустить курок, она вытащила стрелу из колчана, чуть прищурилась и спустила тетиву… Я не понял, послужила ли тому виной неточность пеленгатора или же в последний момент дрогнула рука, но реактивная граната пронеслась мимо нее и подорвалась в воздухе, где-то около плеча. Радиус взрыва, на беду, оказался действительно небольшим…
Мое лицо наверняка стало похоже на искаженное гримасой адской боли лицо раненой лучницы: убивать я уже привык, но причинять боль до сих пор оставалось для меня крайне тяжелым испытанием. Я, словно эмпат, чувствовал неописуемую боль в изуродованном взрывом плече, в разодранных на лоскуты мышцах руки, в обожженной шее… Тяжело раненная эльфийка еще пыталась переложить лук в здоровую руку, не понимая, что все равно не сможет его натянуть, но я прицелился получше и произвел выстрел милосердия. Правда, граната вместо груди угодила в живот и разорвала женщину пополам…
Поднял ползунок на четверть и стал искать новую жертву, но тут эльфийки, то ли уже разобравшись с моими солдатами, то ли сообразив, что конкретно для них лично я представляю самую серьезную опасность, переключили внимание на мою персону. Энергетическая защита доспеха отразила две стрелы, с траектории еще одной я рефлекторно убрал голову, четвертая вошла мне в грудь наполовину.
Я замер. На меня навалился страх, смешанный с удивлением от того, что не чувствовалось боли, а когда спустя мгновение она все же пришла, захотелось броситься на платформу ничком, но вместо этого я стоял и хлопал глазами. Пришло понимание того, что наступил конец: эти твари вот-вот сделают из меня ежа, но краем сознания все же с облегчением отметил, что платформа уже движется задом на полной скорости.
– Анализ ранения закончен, – вдруг сообщил синтезированный голос. – Жизненно важные органы не задеты. Вам введено обезболивающее, чтобы запустить в действие процесс регенерации тканей, удалите инородное тело.
Ни мгновения не раздумывая, чтобы не усомниться в правильности сказанного, я ухватился за древко и выдернул стрелу из груди… Точнее, выдернул только древко стрелы – наконечник остался там, под доспехом и ребрами.
– Начат процесс регенерации, – продолжил невозмутимый голос. – Кровотечение остановлено. В организме обнаружено инородное тело. Если есть возможность, пройдите в лазарет для хирургической операции.
– Ничего себе, – прошептал в ответ тихим голосом, – мой прошлый доспех был куда умнее. Бравый полковник, я по тебе скучаю!
Оглядевшись и попытавшись оценить ситуацию, тут же пришел в замешательство. То, что мы выбрались на какую-то дорогу и движемся на максимальной скорости, было неплохо. То, что нашу платформу пока не атакуют, – еще лучше. Но то, что погибла половина личного состава, включая солдат и андроидов, было совсем-совсем нехорошо. Проклятье, я недооценил противника.
– Сэр, – обратился кто-то ко мне, – посмотрите…
Я глянул в ту сторону, куда указал солдат, и почувствовал, как волосы на голове встают дыбом. Платформа, движущаяся впереди нас, была битком забита людьми… темнокожими людьми. Вернее, эльфами. Больше всего в данный момент эльфы походили на муравьев, загнавших в ловушку нескольких насекомых. Я не видел, кого они там облепили, но по звукам захлебывающихся автоматных очередей и по радостному блеску выбрасываемых вверх клинков мог определить, что насекомых, постаравшихся продать свои жизни как можно дороже, больше не осталось.
– Боже, – произнес Локос, – там были все мои люди…
Голос его упал, а он сам казался усталым и разбитым, но я не ощутил даже намека на сочувствие: видимо, все глубже вживался в роль командира и стратега, поскольку думал только о том, что делать с идущей впереди и наверняка стремящейся перекрыть нам дорогу платформой.
Впрочем, эти мысли ни к чему не привели, а мое любопытство по поводу вопроса, как эльфы собираются управлять транспортным средством, не было удовлетворено. Кажется, остроухие не заметили пилота в кабине, поскольку только этим можно было объяснить столь резкую смену курса и разгон машины. Я отвернулся в тот момент, когда платформа протаранила высотку и целиком вошла в ее основание. Когда мы поравнялись с местом крушения, из-за облака пыли ничего нельзя было разглядеть, но я все же отсалютовал отважному пилоту, как это было принято в ОСА.
– Кем бы ни был этот парень, он молодец, – громко сказал Локос. – Убил напоследок столько тварей…
Я кивнул. Мне грустно было думать, что пилот – фанатик «моей» веры, хотя, признаться, эта мысль так и лезла в голову. Хотелось верить, что, как сказал Виктор, свершился акт мести и самопожертвования, а отважный воин был воплощением доблести и чести…
Локос огляделся вокруг, посмотрел на четырех солдат, сгрудившихся в центре платформы, на десяток оставшихся на периметре андроидов и вдруг застыл, будто вспомнил о чем-то.
– Командор, – сказал он, – или прикажете обращаться к вам «Сияющий»?
– Называй хоть горшком, только в печку не сажай.
– А вы еще и ценитель старых поговорок? Вы полны сюрпризов. Может быть, расскажете, кто вы такой на самом деле?
– В этом нет необходимости, Виктор, – ответил я.
– Вы в самом деле так считаете? А знаете, что из-за вас я близок к помешательству? Понимаю, что об этом нельзя говорить, но я просто не могу! Я сейчас сорвусь!
– В чем дело, Локос?
– В чем дело?! Дело не во мне, дело в тебе и в твоей ненормальной команде! У тебя даже андроиды ненормальные! Да ты посмотри на вот этого: видишь?
Я посмотрел в сторону защищенного дополнительной броней андроида и мысленно почесал затылок. Визоры в шлеме-бегемоте не светились сиреневым, поскольку в каждом из них торчало по стреле с пышным оперением.
– Видишь? Я-то вижу. Я все видел своими глазами! Весь прошедший бой, вместо того, чтобы убивать этих остроухих тварей, я просмотрел на него! Вот скажи мне, как мог ослепленный робот стрелять? Почему он не отключился?! Как он попадал точно в цель? А?
Я пожал плечами, но вряд ли наплечники доспеха сдвинулись хоть сколько-нибудь заметно. Что мог ему ответить? Поведать про частичку своей сути, которую вложил в андроидов перед выходом из фрегата? Тогда придется попутно рассказать про себя, уверить, что я бог… Конечно, он не поверит и придется доказывать. А оно мне надо? Потянув еще пару секунд, чтобы придумать ложь поубедительней, начал издалека:
– Послушай, Локос, понимаю, что мы все устали, но…
Я замолк и замер, поскольку увидел мелькнувшую позади майора тень. Через секунду мозг доложил, что на платформу то ли прыгнула, то ли упала с неба, то ли просто телепортировалась страшная эльфийка. Страшная, потому что лицо оливковокожей оказалось сплошь измалевано белой и красной красками, губы изогнулись в оскале, в руках поблескивал не меч и даже не лук, а посох с большим металлическим набалдашником.
Один из солдат, стремясь закрыть меня от внезапно объявившейся опасности, кинулся на нее, намереваясь смять женщину в рукопашной, но та не обратила на воина особого внимания. Она небрежно взмахнула рукой – и два обернувшихся в ее сторону андроида вылетели с платформы, упали и покатились в пыли уже где-то далеко позади; еще взмах посохом – и нападавший солдат в буквальном смысле слова вмерз в платформу.
Черный доспех сплошь покрылся толстой коркой синеватого льда, а удар кулаком, которым он попытался снести голову колдунье, не достиг цели. Зато эльфийка со всей силы ударила посохом в ледяную статую, набалдашник расколол ее на части, и под ноги женщины посыпались бело-сине-красные куски льда. Лишь голова в черном шлеме покатилась по платформе, чтобы в скором времени упасть за борт.
Оставшиеся бойцы открыли по эльфийке огонь, но взметнувшийся вокруг нее фиолетовый ореол смог защитить колдунью от соприкосновения с потоками субатомных частиц. Поднимать гранатомет я не стал: каждая потерянная секунда была равнозначна чьей-то утраченной жизни. Не имелось гарантии пробивания защитной ауры; к тому же взрывом я мог задеть Локоса. Поэтому шагнул к женщине раньше, чем она успела превратить в сосульку еще кого-нибудь.
В самый последний момент я испугался, но было уже поздно что-то менять: рука взметнулась вперед. Со всех сторон раздались предостерегающие крики, но заклятие Темной каким-то образом растеклось рядом со мной, не причинив видимого вреда. А моя рука уже вошла в защищающую ее фиолетовую сферу, пальцы сжались на горле женщины.
Она не сопротивлялась. Лицо в бело-красной краске перекосила судорога, глаза заполнил животный ужас, но были в них и безмерное удивление с изрядной долей благоговения… Я не разжал пальцы, даже когда она обмякла, а зрачки заволоклись серой завесой.
Но вдруг сопротивление плоти исчезло. Ее тело, ее горло истончились и прошли между пальцами подобно песку. Еще миг я пытался ухватить черный туман, в который превратилась колдунья, но рядом со мной остался только прозрачный воздух…
– Ты подделка, – в третий раз повторил Локос. – Ты не тот, за кого себя выдаешь.
На этот раз трое солдат не выдержали, серьезно нарушив дисциплину, заворчали в эфир, предлагая Локосу заткнуться, если, конечно, он не желает вылететь с платформы. Но вряд ли майор испугался: из города мы выехали и теперь колесили между зеленых полей с какими-то сельскохозяйственными культурами – дойти отсюда до обсерватории можно было и пешком.
– Виктор, на этой палубе только одна подделка, и это ты. Подделка от макушки до пяток: с ног до головы брутальный самец, воин, отмеченный множеством боевых шрамов, командир, убеленный сединами. Но все это не настоящее, все это пустая оболочка. Готов поспорить, что до прошлой недели ты не участвовал ни в одной боевой операции.
Локос опустил голову в шлеме, постоял так секунд двадцать, потом вновь уставился на меня:
– Ты прав, конечно, ты прав, но это настораживает еще больше. Ты видишь людей насквозь, да? Ну что же, приплюсуем к твоим странностям и это.
– Каким еще странностям, Виктор? – устало поинтересовался я.
– К каким странностям?! Ты двигаешься, будто молния, ловишь на лету стрелы, убиваешь монстров, которых не берет антиматерия, и еще спрашиваешь, какие странности?! Ты пришел оттуда же, откуда и эти остроухие? Скажи?
– Все, Локос, не хочу слушать твой…
Я осекся, когда понял, что платформа начинает тормозить, стал дико крутить головой и без нужды проверять заряд гранатомета. Впрочем, врагов не было видно, зато невдалеке возвышалась небольшая, одинокая горная гряда.
– Мы в точке назначения, – сообщил пилот. – Что делать дальше?
Я повернулся к Локосу с вопросом в глазах. Правда, закрывающий лицо шлем вряд ли позволял увидеть этот вопрос, но, должно быть, майору что-то подсказала интуиция:
– Дальше пешком.
– Пилот, слышал? Глуши антигравы.
Треск и повизгивание, с которыми слух сросся настолько, что перестал обращать на них внимание, сменились шелестом. Платформа чуть накренилась и пошла к земле, но не рухнула, как я подсознательно ожидал, а опустилась почти плавно. Спрыгнул с нее не раздумывая: сам не знал, что это летающее корыто успело мне настолько надоесть. Следом ломанулись Локос и солдаты, а затем и андроиды.
– Ну что, где твоя обсерватория?
– Вон, видишь шлюзы в скале?
– Нет, – признался я.
– Это потому, что они замаскированы, – ответил майор, как показалось, с мрачным удовольствием.
– Очень остроумно… Черт…
В тот же миг все вздернули оружие, взяли на прицел движущееся в воздухе облако тьмы. Но никто не открыл огонь, когда клок черноты, упавший перед нами с небес, обрел плоть. И не одну…
– Не стрелять, – только и сумел выдавить я, отлично зная, что это бесполезно.
Одна из двух возникших из облака женских фигур оказалась статной и высокой темной эльфийкой. Я бы назвал ее красивой, если бы кожу на щеках не пробивали два ряда белоснежных костяных шипов. В руках женщина держала косу из розоватого металла с причудливо изогнутой рукоятью.
Но раздавил меня вовсе не ее вид, а то, чего не доводилось ощущать уже довольно давно: необъятная, сметающая все на своем пути и не видимая никому, кроме меня, волна. Океан чистой энергии подхватил и едва не унес куда-то, я лишь в последний момент ухватился за остатки собственной силы.
– Я богиня Дар-Таракада, – сообщила явившаяся звонким и, как показалось, циничным голосом, – владычица эльфов тьмы. Моя жрица сказала, что видела бога Отверженных во плоти, и, признаться, я не поверила…
Богиня обратила взор на другую эльфийку, и я с содроганием понял, что это та самая, горло которой мне удалось раздавить пять минут назад. То же раскрашенное бело-красным лицо, та же одежда и тот же посох, а главное – те же самые глаза. Да, это была именно она. А сие значило, что все эти эльфы не умирают. Превращаются в туман, а потом воскресают вновь…
Богиня положила на голову жрицы ладонь, погладила, запустила пальцы в волосы и одобряюще потрепала. По лицу колдуньи я понял, что она не знает, ластиться ей к этой руке или дрожать от страха и ужаса.
– …И как оказалось, зря не поверила. Ты не находишь, что молчать, когда к тебе обращается как минимум равный, не совсем умно?
При каждом вдохе эльфийки невидимая волна подхватывала меня и едва не заставляла мое тело податься вперед, когда же она выдыхала, меня будто с ног до головы окатывало приливом. Но в этом потоке первозданной энергии я все же смог как-то освоиться.
– Я бог мертвого металла, – сказал ей. – Зачем ты и твой народ напали на этот мир?
Краем глаза увидел, как вздрогнул Локос. Понятно, что для него, как и для прочих солдат, язык темной эльфийки не отличался от обычной тарабарщины, но мой ответ он понял вполне хорошо.
Богиня толчком откинула от себя голову жрицы, колдунья без всякой видимой причины отлетела куда дальше положенного, приземлилась на попу, затем, встав на колени, неподвижно замерла. А темная богиня улыбнулась лучезарно, вот только костяные шипы на натянутых щеках блеснули и стали еще более отвратительными.
– Теперь это мой мир, – сказала она. – Смиришься ты с этим или нет, но здесь будут жить мои дети и их рабы. И поверь, это будет первый, но не последний из моих миров…
Я хотел спросить что-то еще, но эльфийка взялась за косу обеими руками.
– Мне наскучил разговор, – сообщила она. – Ты плохой собеседник, бог Отверженных. Но из уважения я дам тебе время убраться отсюда… До завтрашнего заката.
С этими словами богиня, а вслед за ней и униженно распростершаяся жрица превратились в черный туман, который, рванув вверх, быстро зазмеился по небу…
Я оглянулся на свой отряд: андроиды, заполненные моей сущностью, как обычно, оставались равнодушными, но смятение людей я чувствовал даже сквозь доспехи.
– Веди, Локос, у нас не так уж много времени.

 

…Обсерватория скорее напоминала компактную базу в горах, нежели сооружение для слежения за звездами. Хотя мне трудно что-то утверждать наверняка, поскольку меня как офицера иной державы не допускали ни к одному чертежу. Да что там, вообще не позволяли подходить к компьютерам. Я вынужден был хвостиком ходить за Локосом и делать вид, что всем заправляет именно он.
И вот теперь я вместе с Виктором выслушивал главного инженера станции, сопровождаемого свитой из десятка операторов. Зал, до отказа набитый настенными мониторами, своими размерами произвел впечатление даже на меня, повидавшего доки «Эльвы». Все пялились в центральный и самый большой монитор, транслирующий… да черт его знает что. На периферии экрана перемигивались крохотные звездочки, сияли туманные дымки, а в центре, как и на большей части экрана, не было ничего – только черная бездна пустого космоса.
– Я ничего не вижу, – сообщил Локос.
Виктор поставил свой шлем на специальные зубцы-держатели на наплечнике и теперь походил на мутанта с двумя несимметричными головами. Впрочем, расхаживать в закрытых помещениях в шлеме я тоже не любил: не мог избавиться от ощущения, что дышу «мертвым воздухом», потому, последовав примеру спутника, еще при входе на базу положил шлем на «корону» наплечника. Зато теперь приходилось следить за лицом, чтобы каждый дурак не мог прочесть мои чувства, словно в открытой книге. Но главный инженер, солидный мужчина в белом халате, все равно увидел недоумение в глазах гостей и по-детски, горделиво улыбнулся.
– Если вы обратите внимание на яркую периферию экрана и сравните с черным центром, вам наверняка придет в голову мысль, что в этом месте кто-то вырезал все звезды. Видите? Это ровный, словно вычерченный циркулем круг – именно он закрывает от нас сияние светил…
– Так это что, черная дыра?
– Нет, определенно нет. Мы только недавно закончили исследования и поняли, что перед нами вполне материальный объект, только скрытый каким-то неизвестным широкой науке полем. Пока что мы назвали это поле «Аномальной тканью»…
– Давайте опустим эти подробности, – вклинился в его речь Локос. – Прежде всего меня интересует ответ на вопрос, является ли данный объект причиной, из-за которой мы до сих пор полностью лишены связи?
– Да… Впрочем, нет. Я полагаю, что наши передачи, как и волны практически на всех частотах, поглощаются именно этой тканью, а не тем, что она скрывает внутри себя.
– Что значит «практически»? – мгновенно уточнил я.
– Хм… В результате тщательного исследования объекта мы едва ли не случайно обнаружили частоту, которая может влиять на «Аномальную ткань»… Конечно, пока это лишь теоретические выкладки.
– Иными словами, вы нашли частоту, которую не могут заглушить захватчики?
– И даже больше того, – вскинулся инженер. – Волны этой частоты эту ткань рассеивают.
– Вы меня немного запутали, – признался Локос. – Объясните еще раз: «Аномальная ткань» – это…
– Это то, из чего состоит черный круг на экране. Точнее будет сказать, что это сфера, поглощающая радиоэлектронные волны. Мы практически уверены, что нашли способ рассеять эту «Аномальную ткань», но боимся…
– Чего?
– Боимся ответной реакции захватчиков. Ведь если мы станем действовать активно, наше местоположение вычислят в два счета.
Локос скривился, хотел что-то сказать, но я вмешался раньше:
– Рассейте эту сферу под мою ответственность.
Инженер посмотрел на меня удивленно, но майор кивнул:
– Делай, что говорят.
Тогда он склонился над микрофоном, установленным на терминале, бросил какие-то рубленые фразы, сплошь состоящие из специфических терминов, и экран вспомогательного монитора показал, как оживились техники и роботы-обслуга в машинном зале. Мне почудилось, что скала дрогнула до основания, а вся обсерватория внутри едва не деформировалась. На ум пришел образ открывающейся в горе шахты, из которой, словно пушка, медленно выдвигается гигантская антенна.
– Сейчас антенна бросает пучок волн прямо в сферу, – пояснил инженер. – Посмотрим, что из этого получится.
Закрывающий звезды черный круг зарябил, а через мгновение вовсе исчез… Вот только то, что открылось после его исчезновения, шокировало не одного меня.
– Что за… – высказал общее мнение Виктор.
Но ни один ученый из находящихся в зале не мог ответить на вопрос. Люди смотрели на экран обалдело, без проблеска мысли в глазах. Да и я, наверное, со стороны выглядел не лучше: увидеть нечто такое, чего просто не могло быть, и при этом остаться равнодушным дано не всякому.
На орбите планеты висел, я бы сказал, «естественный спутник искусственного происхождения». Естественный – потому, что был чем-то вроде Луны; искусственный – потому, что являлся скорее осколком, чем целым небесным телом, а такое образование, как мне было известно, вряд ли могло находиться в равновесии.
Удивительней всего то, что перед нами предстал почти правильный конус, направленный основанием вверх. Стены конуса представляли собой выщербленную скалистую поверхность, но основание… Нет, ведь это невозможно…
Монитор, рефлекторно управляемый оператором, детально демонстрировал траву, леса, озера, замки и дома. Я видел поля, поросшие желтыми пшеничными колосьями, фермы, пасущийся скот и ровные гряды каких-то плантаций. Невидимый мне телескоп показывал босоногих детей, женщин в лохмотьях и стариков, работавших не покладая рук. На вытоптанной площадке рядом с будто бы вымершей деревней собрался десяток молодых парней – кажется, однорукий воин обучал их обращаться с мечом. В стороне пяток девчушек под присмотром наставницы по очереди заряжали арбалет и попутно разряжали его в огородное чучело.
– Я, кажется, спятил, – прошептал инженер.
– В таком случае я спятил еще несколько дней назад, – ответил Локос. – Только не пойму, если это база захватчиков, где остроухие твари?
– Я плохо разбираюсь в эльфах, – ответил ему, – но кажется, Темные живут в подземельях. На поверхности они держат своих рабов, чтобы те добывали пищу и мясо. В смысле годных для боя людей. Как ты, наверное, заметил, этих девочек и парней они посылали впереди себя.
Локос дернул щекой, но ничего не ответил. Все продолжали смотреть на сюрреалистическую картину, транслируемую монитором.
– Я ничего не понимаю, – признался инженер. – Где у этой штуки атмосфера? Как она удерживается? Почему там нормальное тяготение? Да это просто невозможно!
– «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…» Что, забыли Шекспира?
– А кто это?
– Ладно, – отмахнулся я. – Скажите, если вы смогли рассеять излучением это поле, то, значит, сможете уничтожить и черный туман, который образуется после смерти захватчиков?
– Кто знает, – пожал плечами инженер, – мне кажется, но это, конечно, основано сугубо на интуиции, что тот туман состоит из некой более совершенной субстанции. Но повторюсь, мы видели только несколько записей. А зачем это нужно?
– Значит, связь в системе восстановлена?
– Да…
Я открыл рот, чтобы попросить кого-нибудь связать меня с крейсером, но вдруг понял, что мои бойцы остались где-то «в предбаннике». А просить Локоса или инженеров Федерации сделать это было бы просто глупо.
Подумав, что неумение офицера пользоваться передатчиком по меньшей мере выглядело бы странным, я надел шлем и выключил внешние динамики.
– Сияющий вызывает капитана крейсера «Армагеддон», – произнес, предварительно убедившись в том, что передатчик настроен на спектр частот ОСА.
Через мгновение в динамиках что-то затрещало, а потом пугающе неожиданно прозвучало четкое:
– Капитан «Армагеддона» на связи. Я рад, что с вами все в порядке, Сияющий!
– Спасибо. У меня к тебе вопрос: что ты знаешь о Демиургах?
Почти с минуту я слушал не перебивая, многое, конечно, было откровенным вымыслом вроде тех басен, которые распространялись во флоте. Общефлотский фольклор смешался с личными домыслами, но пару Демиургов в действии капитан видел. Его бесценный опыт сейчас должен был оказать мне услугу.
Я снял шлем и обратился к Локосу и инженеру, которые терпеливо ожидали окончания приватных переговоров:
– Эвакуируйте персонал базы, заложите взрывчатку или включите систему самоуничтожения, если таковая имеется, мы выдвигаемся к фрегату. Но прежде пошлите на общей волне сигнал в космос, текст я сейчас зачитаю. Это ведь возможно?
Немного шокированный инженер кивнул скорее рефлекторно:
– Да, сэр.
– Куда говорить?
– В этот микрофон.
Я склонился над трубкой с замигавшим на конце светодиодом и четко сказал:
– Эльва, я потерял корабль, вытащи меня отсюда.
Поняв мой взгляд совершенно правильно, инженер отключил микрофон и заявил, что сообщение отправлено. Вот только оторваться от микрофона я не смог.
Глаза ученого расширились, в них отразился человек в белых доспехах, приставивший автомат к затылку человека в черных доспехах. К моему затылку! Чертов Локос!
– Кого ты еще сюда вызвал? – спросил он.
– Виктор, убери автомат…
– Не держи меня за дурака. Ты ведь один из них. Захватчик, прибывший из другой Вселенной…
Краем глаза я видел, как приблизившийся охранник обсерватории после этих слов взял меня на мушку.
– Виктор, не тупи.
Энл-фал в его руке дернулся, дуло сильней надавило на затылок.
– Скажи правду, у тебя только одна попытка.
Его голос зазвенел, я чувствовал, что майор спустит курок через пару мгновений. И тогда… Я не понял, что это было. Должно быть, выброс адреналина.
Просто мое тело оказалось за спиной Локоса раньше, чем тот успел повернуться, но по пути я вырвал автомат из рук полетевшего кувырком охранника. Так что теперь мне осталось только приставить энл-фал к затылку Виктора. Что я и сделал.
Инженер взирал на двух застывших людей с суеверным ужасом в глазах. Они казались ему восковыми фигурами, сдвинутыми со своих мест мальчишками-хулиганами: одна, в белых доспехах, замерла со вскинутым автоматом, нацеленным в пустоту; другая, в черных доспехах, вместо того чтобы стоять напротив противника, приставила автомат к его затылку…
– Локос, – сказал я, нарушая тишину, – опусти оружие и послушай внимательно. Я на твоей стороне, понимаешь? Я расскажу правду о происходящем, но не здесь. У нас нет на это времени. Опусти автомат… Вот так. Скоро в систему нагрянет флот ОСА, к этому моменту нам нужно быть на фрегате. Так что минируй обсерваторию и эвакуируем всех. Ты ведь не хочешь, чтобы твой «секретный объект» достался дегенератам из ОСА? Нет? Вот и ладно.
Назад: Глава 5 Схватка
Дальше: Глава 7 Побег