Глава 1
ПОСЛУШНЫЕ ШАРЫ
— Володька, если хочешь познакомиться с моей девушкой, бросай все свои дела, бери Светку и приезжайте ко мне. Я заказал дорожку в боулинге с семнадцати ноль-ноль. Прошу не опаздывать!
— Ух ты! Давно бы так! Смотрю — после того как ты потерял машину, на человека стал похож.
— Опять издеваешься?
— Да нет, просто я уже год не слышал такого словосочетания — «Мишкина девушка». Ты сам вдумайся, как звучит — песня!
— Ладно, композитор, жду. — Сомов прервал связь.
Прошло чуть меньше месяца после возвращения Михаила из чужого мира, о котором у него остались довольно противоречивые впечатления. А в подтверждение, что его воспоминания — не плод больного воображения, — золотой нагрудный знак победителя кантилимских игр и два компаса, хранившиеся теперь на книжной полке. Пророчества похожего на доктора Айболита ясновидца о потере работы и квартиры, к счастью, не сбылись. Мало того, в отсутствие директора его фирма «пробила» неплохой заказ, да и по ранее заключенным договорам работа двигалась без срывов. В общем, все получилось как в старой песенке Новеллы Матвеевой: «…пальмы без меня не сохнут, розы без меня не глохнут…» Это лучше всех доводов Володьки убедило Сомова в том, что у него вполне работоспособный коллектив и директору не стоит вникать в каждую мелочь. Управлять людьми — не значит делать работу за них.
Однако упоминание Коневым Саргонта все эти дни не выходило из головы чемпиона кантилимских игр. Что это — нелепое совпадение или тревожный сигнал, невероятным способом посланный из далекого края? Откуда Володьке известно о чародее? О контракте с ним? Тут поневоле начнешь верить в вещие сны.
«Я ведь так и не выполнил свою часть договора, — размышлял Сомов. — А в нем совершенно четко записано, что нарушителя ожидает смерть. И никаких скидок на форс-мажорные обстоятельства. Все-таки нужно было мне сначала вернуться в Кантилим и отдать этот чертов „путеводитель“ владельцу магической таверны. Сейчас бы спал как человек, заплативший налоги, и не общался по ночам с черной кошкой».
Сны, в которых Мишка разговаривал со своей знакомой кошечкой, превратившейся в пятнистого льва и одолевшей монстра в Роктании, наводили на грустные мысли. Грациозная киска каждую третью полночь приходила к нему «в гости» и задавала самые нелепые вопросы.
А он послушно отвечал.
Почему из автомобиля валит дым? Что это за белая линия на небе, остающаяся за серебристой точкой? Кто сидит в прямоугольной коробке на стене и разговаривает разными голосами? Какое чародейство заставляет телевизор показывать живые картинки? И прочее, прочее, прочее…
Сомов не мог объяснить, чем вызваны столь странные сны, но потом решил, что таким образом его сознание пытается освободиться от последствий необычного путешествия. К тому же в самом конце своих почти голливудских приключений он получил два серьезных удара по голове. Первый — в подземелье под кантилимским стадионом, а второй — в Роктании, после которого как раз впервые увидел черную кошку.
«Если ее таким путем вбили в мою башку, то скорого избавления ждать не стоит», — заключил он и после этого старался больше не придавать особого значения полуночным беседам.
Рана, полученная в тоннеле, оказалась более серьезной и перед непогодой часто давала о себе знать. В эти дни Сомов невольно вспоминал Мариту и, анализируя тогдашнюю ситуацию, пришел к окончательному неутешительному для себя выводу: третьего человека там не было. Не мог он в гулком подземелье не услышать чужие шаги, каким бы осторожным ни был нападавший. И получается, что удар нанесла она — жгучая брюнетка грунзонского происхождения. Для этого она и заставила мужа стать на колени. Бить сверху вниз удобнее. Не зря же Шагрид утверждал, что девица работала на его нанимателей. Правда, оставался один невыясненный вопрос — откуда взялся труп незнакомого рундайца?
«Вряд ли его там припрятали заранее. Скорее, мужик пришел по своей воле, но потом они чего-то между собой не поделили (может, в цене не сошлись?), и женщина его убила… Брр, прямо не дама, а терминатор получается. И я с ней спал? Не может быть…»
Мишка не раз спрашивал себя, какие чувства он испытывал к грунзонке, ведь дама буквально прилипла к нему, не давая возможности от нее избавиться.
«А может, я недостаточно сильно хотел, чтобы она меня покинула? Я же и не с такими проблемами справлялся!» Однако четкого ответа на свой вопрос он так себе ни разу и не дал. Каждый человек имеет некоторые слабости, в которых не признается даже самому себе.
Бесконечные тревожные мысли роились в голове Сомова, словно пчелы над ульем, не оставляя в покое и не давая возможности заглянуть внутрь, чтобы найти правдоподобные объяснения.
Взять хотя бы его «старого знакомого». С одной стороны, все казалось ясным: «доктор Айболит» постарался чужими руками убрать стремившегося к власти злодея. Но почему он потом так спешил отправить обратно орудие, которым расправился с Вирзалием? Опять же эти сказки по поводу неминуемой гибели Скальнова и Марицкого в случае их возвращения… Кразий явно что-то недоговаривал. Но разве теперь узнаешь?
И хотя три недели после возвращения пролетели в делах и заботах, словно три дня, все случившееся с ним в мире колдунов и магов уже казалось парню далеким и нереальным прошлым — притягивающим к себе и пугающим одновременно.
Самым приятным последствием Мишкиного странного путешествия стало знакомство с миловидной девушкой, которую по странному стечению обстоятельств звали почти так же, как и его кантилимскую жену. К счастью, этим сходство и ограничивалось. Марина Лаврова оказалась человеком с мягким характером и лучистой улыбкой. С ней было приятно поговорить, даже просто посидеть рядом, ощущая обволакивающую нежность. От ее имени веяло морским бризом, и иногда парню казалось, что они находятся где-то на лазурном берегу бескрайнего океана, который лениво перекатывает низкие волны по песку…
После того как Михаил уладил все формальности по поводу угнанной и сгоревшей «Ауди», он не спешил покупать новый автомобиль и пока пользовался служебной машиной. Сегодня была суббота, и, чтобы встретить Марину, пришлось вызвать такси.
— До вокзала, пожалуйста.
— Сейчас сделаем, — водитель «девятки», похоже, пребывал в хорошем расположении духа, и его тянуло поболтать. — В Москву никак собрался?
— Да нет, человека надо встретить. Первый раз к нам в город приезжает.
— О, так я вас и обратно могу отвезти. Не возражаешь?
— Договорились.
Мотор машины и язык водителя заработали с одинаковой скоростью. Таксиста звали Александром, и он явно любил поговорить, а потому практически без пауз выложил свое отношение и к дорогам, и к правительству, и к ядерной программе Ирана. Еще двух минут ему хватило, чтобы прокомментировать прогноз погоды на неделю, аргументированно доказать бесперспективность усилий США на Ближнем Востоке и высказать свое негативное отношение к родам в воде. Причем о последней проблеме мужик говорил настолько прочувствованно и со знанием вопроса, что складывалось впечатление — ему самому скоро рожать в пропитанном хлоркой бассейне.
Пассажир вполуха слушал бесконечную трескотню Александра, занятый собственными мыслями о предстоящей встрече с девушкой. И вдруг Сомову показалось, что он увидел шагавшего справа по тротуару того самого «доктора Айболита», впоследствии оказавшегося Кразием. Этого никак не могло быть, а потому Мишка удивленно проводил мужчину глазами, развернувшись почти на сто восемьдесят градусов. В этот момент оратор ни с того ни с сего резко затормозил. Машина надрывно завизжала и обо что-то гулко стукнулась.
— Откуда он взялся?!! Не было же никого! — Водитель открыл дверцу и выскочил посмотреть на пострадавшего.
Пассажир также покинул салон.
— Нет, ты видел? — На Александре не было лица.
— Честно говоря, не успел, — с сожалением ответил Михаил.
— Дед. В зеленой рубахе. С нечесаной бородой. — От волнения разговорчивый таксист перешел на короткие предложения. — Возник, словно из-под земли. Только что здесь был. Он же точно попал под мою машину!
— Убежал, наверное. — Сомова больше интересовал другой прохожий, но не возвращаться же обратно, чтобы рассмотреть его внимательнее.
Водитель наклонился и на всякий случай заглянул под «девятку» — вдруг дед притаился там? Однако пострадавшего под машиной не оказалось.
— Если бы он убежал, я бы точно увидел. Двадцать лет кручу баранку, такого еще не бывало. — Таксист беспомощно вращал головой по сторонам.
— Главное, что все живы. — Сомов постарался успокоить мужчину. — Если не возражаешь, поедем на вокзал. Мне бы не хотелось опоздать.
— Ладно, садись.
Настроение хозяина «девятки» резко изменилось, и остаток пути они проехали в абсолютном молчании. Когда Сомов выходил из автомобиля, Александр извинился, что не сможет, как обещал, отвезти его обратно. После странного инцидента на дороге водитель все еще пребывал в полушоковом состоянии.
— Привет, морячка! — Мишка поцеловал девушку, вручив ей букет из пяти алых роз.
— Ой, спасибо! Это мне? — спросила девушка, словно ее поклонник мог сейчас встречать кого-то еще.
Она вообще отличалась забавной привычкой задавать вопросы, ответ на которые был известен всем, в том числе и ей самой, но делала это с такой обворожительной непосредственностью, что вызывала у окружающих улыбку, а не раздражение.
— Ну что ты, как можно! Это я для себя купил, просто не знал, что они колючие. Так что держи, — улыбаясь одними глазами, совершенно серьезно ответил Сомов. Он забрал у Марины довольно объемную сумку и удивленно спросил: — А что у нас в багаже?
— Сюрприз, — сказала она.
— Тогда поехали. — Мишка посмотрел на часы. — У нас на сегодня обширная программа. Сначала отвозим ко мне твой сюрприз, затем небольшое чаепитие, потом прогулка по городу с осмотром достопримечательностей, а в заключение — спортивные соревнования, где мы с тобой выступаем против слаженной команды. В финале — торжественный ужин с чествованием победителей. Хотелось бы, чтобы ими оказались мы.
— Соревнования? А ничего, что я без спортивной формы?
— Что-нибудь придумаем.
От чаепития гостья отказалась, заменив его экскурсией по Мишкиной малогабаритной квартире.
— Ух ты, какая красота! — воскликнула гостья, заметив золотой значок. — А что это?
Мишка снял с полки награду за кантилимские игры:
— Что-то вроде медали за спортивные достижения.
— Так ты чемпион? — Марина с удовольствием разглядывала необычный значок. — Не одолжишь на сегодняшний вечер?
— Могу даже подарить.
— Нет, ну что ты, как можно? Мне нужно только на сегодня, — улыбнулась девушка. — Медаль должна принадлежать тому, кто ее заслужил.
Мишка не стал спорить. Чмокнув чемпиона в щеку, Марина спрятала награду в карман своих красных джинсов, а сама вытащила из сумочки крохотную прозрачную коробочку.
— А это тебе.
— Ты даришь мне свое сердце? — Сомов рассмотрел в упаковке брелок, выполненный в форме сердечка. — Интригующее начало…
— Пока только макет, а дальше все будет зависеть от тебя. — Девушка слегка смутилась.
— Тогда пошли прогуляемся. — Он спрятал подарок в карман.
Достопримечательностей в городке за пятьдесят лет его истории оказалось не так много, поэтому со вторым пунктом обширной программы управились быстро.
— Миш, — Маринка неуверенно дернула парня за рукав, когда они выходили из гардероба боулинга. — Я ни разу не держала в руках такие шарики.
— Не беспокойся, я тебе все покажу.
— Как не беспокоиться?! Мы же проиграем из-за меня.
— А ты просто попроси шарик катиться точно по центру дорожки — и все будет нормально.
— А он меня послушается?
— Если ласково попросишь — обязательно.
Володька со своей подругой их уже ждали.
— Опаздываете, молодые люди, — укоризненно покачал головой Конев. — Целых три минуты ждем.
— Почти вечность, — в тон ему ответил Мишка, пожимая руку. — Знакомьтесь, моя Марина.
— Очень приятно. Я — Володя, а эту леди зовут Светлана.
— Когда же и я дождусь, что ты назовешь меня «своей» Светланой? — грустно улыбнулась его спутница.
— Сразу после свадьбы, — не задумываясь, ответил Вовка. — А то скажу — «моя», а документа на право собственности нет. Как быть?
— Какой же ты все-таки зануда! — Света шутя толкнула Конева кулачком в плечо.
— Прошу уточнить — а какой? — Володька сделал вид, что ему очень больно.
— Любимый, — девушка бережно погладила место «удара» ладошкой.
— То-то! — усмехнулся парень и, повернувшись к Мишке, добавил: — Видишь, как я с ней строго? Чуть что не по-моему…
— Володька! — перебила его девушка. — Сейчас получишь еще и по шее.
— …сразу получаю по шее, — закончил он свою фразу. — Ну что, начнем? Как будем играть? Мальчики против девочек или парами?
Выбрали второй вариант.
Марина действительно первый раз держала в руках шары: не пройдя и половины пути, они сворачивали на обочину дорожки, после чего пирамида из кеглей «испускала вздох облегчения».
— Я же говорила, — расстроилась девушка.
— Все нормально, — успокаивал ее Сомов после проигранной партии. — Во-первых, это не самое страшное, что может случиться в жизни, а во-вторых, всему можно научиться. Давай попробуем вместе.
Они попробовали. В результате шарик едва не приземлился Мишке на ногу. Точнее, по всем законам физики он был просто обязан попасть на пальцы учителя, но в самый последний момент все же передумал, грохнувшись на пол в паре сантиметров от кроссовок.
— Больно? — побледнев, спросила ученица.
— Если бы мне было больно, об этом бы сразу узнали все присутствующие. Даже в соседнем бильярдном зале.
— Я больше не буду, — совсем поникла Марина.
— Чего?
— Давай я буду только смотреть.
— Еще чего! А учиться?
Сомов был несколько озадачен тем, что шарик не попал туда, куда должен был. Не то чтобы его это слишком огорчило, просто Михаил привык, что закон всемирного тяготения обычно работает и по субботам, и по воскресеньям. Тут же налицо имелось явное нарушение, и парню хотелось узнать его причину. Не мог же девятикилограммовый груз изменить свою траекторию только потому, что этого очень захотелось потенциальному пострадавшему. Или мог?
«Что ж, это несложно проверить», — подумал Михаил.
Правда, проводить эксперимент он решил менее рискованным способом.
— Марин, вся проблема в том, что ты не просила шарик катиться по центру дорожки.
— А вот и нет! Очень даже просила.
— Вслух? — хитро прищурился «тренер».
— Чтобы меня тут за дурочку приняли?
— А ты шепотом.
— Да ну тебя! — забавно надула губки заклинательница шаров.
— Ладно. Не хочешь — я сам попрошу. — Мишка выбрал шарик полегче, поднял его к лицу и прошептал в дырочки: — Прошу тебя двигаться ровно посередине. Держи, он теперь заговоренный.
Марина подошла к дорожке и бросила шар так же «прямо», как и все предыдущие. Однако, послушный заговору, он пошел по весьма своеобразной траектории: докатившись до левого края дорожки, шар начал резко сворачивать и едва не скатился на правую обочину, но выписал еще один зигзаг и угодил прямо в центр построения кеглей, сбив девять из десяти.
— Вот это бросок! — воскликнул выступавший следом Конев. — Ты меня когда-нибудь научишь?
— Но-но! — быстро вмешался Сомов. — Мы свои спортивные секреты противнику не выдаем.
«Неужели ЭТО сделал я?! Но как? Может, Шагрид был прав, когда говорил о необычных свойствах тени огня? Если не ошибаюсь, это называется телекинезом».
Михаил посмотрел на соседнюю дорожку и заставил упасть крайнюю кеглю за секунду до того, как в их стройное построение врезался шар.
«Точно! Телекинез».
В следующей партии успехи Марины стали регулярными, и девушка почувствовала уверенность в своих силах. Под конец игры Сомов уже не участвовал в управлении ее шариками, поскольку они послушно следовали указанным курсом благодаря ее собственным уговорам. В результате за два часа игры счет по партиям выровнялся, и весьма довольные собой участники дружно отправились выполнять заключительный пункт программы — благо аппетит к этому времени у них разгулялся нешуточный.
Мягкий свет, легкая музыка, аромат блюд и непринужденная беседа создавали обстановку уютного спокойствия и внутренней расслабленности. Михаилу показалось, что они находятся в отгороженном от мира райском оазисе.
— Хорошо у вас здесь, — словно в подтверждение его мыслей, отозвалась Марина. — Тихо и уютно.
— Тебе понравилось?
— Очень. Но мне не терпится показать тот сюрприз, что остался у тебя дома.
— Сейчас подадут десерт. Покончим с ним — и можно будет отправляться. Правда, если ты не хочешь мороженого…
— Хочу, — быстро остановила его крамольные мысли сладкоежка.
— Ладно, пойду потороплю официантов. — Сомов поднялся и отошел к стойке бара. Когда он вернулся обратно, на его месте уже сидел крикливо одетый мужчина, а двое других возле столика крепко держали под руки Конева.
— А ты думал, мы тебя не найдем? — вместо приветствия спросил незнакомец.
— Если это твои парни держат моего друга, скажи им, чтобы быстро отпустили. — Мишка вспомнил это лицо. Оно принадлежало тому самому бандиту, который пытался вразумить Гогу в Москве. — Конечно, я могу сделать это и сам, но будет больно.
— Ой, какие мы грозные! И как все сразу испугались! Теперь заткнись и мотай себе на ус. Если через день ты не приведешь по указанному мной адресу Гогу, эти девчонки и твой дружок…
Михаил не стал ждать окончания фразы.
— Я тебя предупреждал. Ты не внял голосу разума. — Он подошел всего на шаг к бандитам, и они оба с секундным интервалом отлетели от Конева в разные стороны.
Сомов сделал для себя еще одно открытие: его телекинез не мог воздействовать сразу на два объекта, а Вовка ошарашенным взглядом проводил стремительный полет, особо отметив пятиметровое расстояние до стенок, по которым сейчас сползали его «наручники», и их скорость. Ни один из упавших даже не порывался подняться после столкновения. Такого фокуса он еще не видел.
— А что ты на это скажешь? — Ехидный голос заставил «фокусника» обернуться. Бандит, который из-за Мишкиной широкой спины не увидел всех деталей необычного трюка, держал пистолет Макарова, направив его на Марину.
«Да как ты вообще посмел! — Внутри Мишки все вскипело. — Я из тебя сейчас котлету сделаю!» Парень сосредоточил свое внимание на крохотном флажке предохранителя. Небольшое усилие воли — и тот поднялся вверх.
— Скажу, что угрожать оружием девушке — большая глупость. Особенно МОЕЙ девушке.
С этими словами чемпион кантилимских игр подскочил вплотную к мужику и одним резким движением повернул кисть руки главаря, направив ствол пистолета прямо ему в лицо. Хозяин оружия автоматически продолжал жать на спусковой крючок, не понимая, почему нет выстрела.
— Ты хочешь, чтобы пистолет сработал? — заметив посиневший палец на крючке, невинным голосом спросил Сомов.
Бандит только сейчас понял, что делает, и едва не выронил оружие.
— Э… Ты на кого руку поднял? Да ты знаешь, кто я? — Он попытался подняться.
— Сиди и не дергайся. — Сомов надавил на мужика так, что стул под ним жалобно заскрипел. — Тебя как зовут?
— Родик, — кривясь от боли, выдавил из себя тот.
— Очень НЕприятно познакомиться. Так вот запомни, Родик, две вещи. Первая — Гоги на этом свете больше нет, можешь так и передать своему Виталику. Вторая (лично для тебя) — не ищи больше встречи со мной. Не надо. Ты сильно рискуешь ее не пережить. — Парень сделал еще одно мысленное усилие, представив, как пуля освобождается из патрона, медленно продвигается по стволу и вместе с порохом застревает на самом выходе. — Да, кстати: обычно, когда хотят выстрелить, пистолет снимают с предохранителя.
Отобрав оружие, Михаил вытащил обойму и передернул затвор. Патрон, который вылетел из ствола, оказался без пули, что, собственно, и хотел проверить обладатель необычного дара. Не желая иметь дело с оружием, Сомов засунул разряженный пистолет во внутренний карман пиджака бандита, а обойму забрал себе.
— Последний бесплатный совет на сегодня. В ближайшие три дня тебе не стоит брать в руки огнестрельное оружие. Можешь случайно пораниться. — Мишка произнес свое предупреждение таким же тоном, каким ему когда-то советовали не пользоваться колесным транспортом. Приятно осознавать себя прорицателем.
Родик не прислушался к доброму совету, и через пару минут, когда оставшиеся без десерта гости покидали зал, раздался сначала взрыв, а потом чей-то дикий вопль. У бандита, к его несчастью, имелась дурная привычка не верить людям. И запасная обойма.
— Как тебе удалось раскидать этих гадов? — уже на улице возбужденно обратился к другу Конев. — Ты ведь к ним даже не притронулся.
— Не знаю, — пожал плечами специалист по телекинезу. — Наверное, они меня слишком сильно разозлили. Ты же знаешь, человек способен на многое, если его хорошенько завести.
— Но это же невероятно!
— Главное, что все живы и никто не пострадал.
— А как же бандит с пистолетом? — не унимался Володька.
— Я его честно предупредил. К тому же в тюрьме должны быть больницы. И там его вылечат. Бесплатно.
— Миш, а кто такой Гога? — Маринка только сейчас немного пришла в себя.
— Один хороший человек, который этим типам случайно перешел дорогу. Я познакомился с ним в тот день, когда мы с тобой впервые увиделись.
— И что с ним?
— Ушел из этого мира.
— Жалко.
«Ушел не значит „умер“, — размышлял по дороге Сомов. — Но вот как эти ребята сумели на меня выйти? Совершенно непонятно. Я был уверен, что они не успели запомнить человека, помешавшего тогда расправиться со Скальновым. И вдруг — такая встреча. И где? В моем родном городе. Что-то здесь нечисто».
Конев поехал провожать Светку, а Михаил привез Марину к себе.
— Извини, что так нехорошо получилось в ресторане. Такой вечер испортили!
— Ничего страшного, — улыбнулась девушка. — Главное, что все живы и никто не пострадал, — слово в слово повторила она фразу Мишки.
— И то верно. А теперь я хочу увидеть обещанный сюрприз.
— Будет тебе сюрприз. — Девушка загадочно посмотрела ему прямо в глаза. — Только для этого мне на полчаса нужно изолировать тебя на кухне. Сможешь продержаться?
— Нелегкая задача. Но я постараюсь с ней справиться.
Марина еще уточнила, где находятся утюг и принадлежности для глажки, после чего направилась в ванну.
— Подглядывать не разрешается, — строго пригрозила она пальчиком, закрывая дверь временного «изолятора».
Сомов присел на табуретку и, взглянув на кухонный стол, сразу решил, что неплохо бы его прикрыть скатертью. Он попытался выйти из заточения. Не тут-то было. Дверь снаружи подпирал стул, и освободиться без грохота не представлялось возможным.
«Ладно, ужинать мы все равно не собираемся, а завтра встану пораньше и чем-нибудь накрою. Что ж я раньше-то не подумал?»
Дырка в столешнице, оставленная неизвестным визитером в тот день, когда Сомов впервые увидел Барбоса, сейчас как-то особенно сильно бросалась в глаза. Мишка невольно вспомнил сегодняшний случай в такси.
«А ведь машина и вправду в кого-то врезалась. Если бы пострадавшим действительно оказался дед, вряд ли бы он сумел убежать — удар был довольно ощутимым. С другой стороны, не померещилось же водителю? А тут еще прохожий, как две капли воды похожий на Кразия. Слишком много необъяснимого. Да и случай в ресторане…»
Размышления о странном и необъяснимом вернули парня в октябрьский вечер, когда он несся из Москвы и едва не столкнулся на дороге с лохматым псом. Именно той ночью кто-то побывал в его квартире и насквозь проткнул массивную столешницу обычным с виду ножом, оставив записку о нарушении правил.
«Знать бы еще, кому адресовалась та записка и какие правила были нарушены. — Михаил привычно взъерошил затылок. — Эх, забыл спросить у ясновидца! Уж он бы мне объяснил».
Сомов еще раз мысленно перебрал сегодняшние события, но так и не пришел ни к какому заключению. Помимо вполне объяснимой тревоги, связанной с происшествием в ресторане, других ощущений не было. Он постарался отогнать невеселые мысли и прислушался к тому, что происходило за дверью.
Душ перестал шуметь. Маринка уже вышла из ванны и шуршала чем-то в комнате.
— Эй, там, на свободе! Когда узникам ждать амнистии?
— Пока рано. Передай узникам, пусть потерпят еще минут пять.
Через десять стул все-таки отодвинули от двери.
— Сюрприз готов! — торжественно раздалось из комнаты.
— Ура! Свобода! — Мишка вышел из кухни и буквально застыл на пороге. — Ух ты!!!
Больше он не смог произнести ни слова.
— Тебе правда нравится? — Слегка смущенное выражение лица, сияющие глаза и затаенное ожидание сказки делали девушку похожей на Золушку во дворце принца. А что касается ее платья, то тут вообще трудно описать все то изящество, которое излучала обычная с виду одежда. Это было не какое-то вечернее платье, которое делает женщину томной и желанной, а иногда — величественной. Нет, ЭТО превращало девушку в неземную фею — легкую, почти воздушную.
— Ты чудо! — шепотом произнес Мишка, словно опасаясь, что от громкого звука девушка испугается, вспорхнет и улетит.
— Я очень рада. В магазине мне обещали, что с таким платьем я тебе обязательно понравлюсь, но я не слишком верила. Теперь вижу — не обманули. Сюрприз удался?
— На все сто, — не сводя восхищенного взгляда со своей Золушки, подтвердил Михаил и с удивлением заметил, как после его слов ярко заблестели пять голубых огоньков, украшавших декольте платья. Они даже затмили сверкающий значок победителя кантилимских игр, который девушка повесила на шею в качестве кулона.
— Тогда обними меня, пожалуйста.
Сомов сделал шаг навстречу своей фее, и вдруг кто-то дико забарабанил во входную дверь.
— Какого черта? — Михаилу показалось, что стучат по его голове. — Погоди пять секунд. Сейчас я кого-то спущу с лестницы и сразу вернусь.
