Книга третья
Стена дыма
Глава 21
Известие о расправе над студентами Пушканского университета пронеслось по всему Алтаю. Слухи об этой трагедии уже метались по улицам Рурика, когда солдаты еще только начали стрелять. Стэн, посчитав этот факт очень важным и совершенно ненормальным, тем не менее решил, что подумает об этом позже. А пока он пытался разобраться в хаосе, разразившемся вокруг.
Окруженный джохианскими войсками, которые получили приказ охранять имперское посольство. Стэн находился в самом сердце урагана, но мог только сидеть и составлять сообщения, помеченные грифом "только для чтения", которые отправлял на Прайм-Уорлд.
Стэн наблюдал за тем, что произошло в университете, при помощи Фрика и Фрэка, точнее, нескольких отрядов этих любопытных мышек. Он ни секунды не сомневался в том, что приказ отдал доктор Искра. Однако доказать это будет очень трудно. На форме солдат не было никаких знаков отличия. Это вполне мог оказаться восставший отряд джохианской милиции. Или торкской.
Кроме того, сначала слухи утверждали, что нападение организовано отрядом милиции суздалей. Стэн обратил внимание на этот факт.
Дезинформация возникла как раз в тот момент, когда Риель упала с баррикады. Практически сразу за первым слухом последовало новое предположение, совершенно противоположное – в совершении зверства виноваты богази.
Стэн, видевший немало пролитой крови за свою жизнь, заставил себя смотреть на разворачивающуюся перед его глазами кровавую драму. Нескольких молодых офицеров связи рвало – не всякий был в состоянии выдержать это зрелище. Даже Фрестон, возглавлявший отряд связников, отвернулся, чтобы не видеть кошмара.
– У придурка совсем нет мозгов... – пробормотал Алекс, не сводя глаз с экрана. – Он же спятил.
Стэн не обращал на него никакого внимания, потому что уже, наверное, в десятый раз пытался связаться с доктором Искрой, чтобы потребовать прекращения этого избиения младенцев. И уже, наверное, в десятый раз на его вызов отвечал кто-то из подчиненных правителя, причем самого низшего уровня, заявляя, что Искра "медитирует" и оставил строжайшие инструкции, чтобы его не беспокоили.
– Я ему помедитирую, – прорычал Стэн. А потом, повернувшись к Алексу, сказал: – Ну-ка, сделай так, чтобы можно было посмотреть на дворец.
Уже через несколько секунд над площадью Хаканов зависло несколько мышек.
Там творилось что-то несусветное. К дворцу приближалась группа протестующих, возмущенных граждан Рурика, узнавших о событиях в университете.
Стэну стало по-настоящему плохо, когда он увидел, что вместо джохианских солдат навстречу демонстрантам по ступеням дворца спускаются имперские гвардейцы.
Они бросились в толпу, нанося удары направо и налево. Столкновение было яростным – и коротким. Прошло всего несколько секунд, а толпа уже бросилась врассыпную. Перепуганные до смерти существа пытались спасти свои жизни, но на земле росла гора трупов в гражданской одежде.
Гвардейцы преследовали убегающих, пустив в ход дубинки.
Синд возмущенно выругалась:
– Они ведут себя, как вонючие полицейские, а не как солдаты. Как плохие полицейские.
Стэн молчал. Ему удалось взять свои чувства под контроль, но при этом покоя не давала некая мысль: когда резня закончится, будет выдвинуто множество самых разнообразных обвинений, и имперская гвардия станет одной из потенциальных мишеней.
– Объяви состояние боевой тревоги, – велел Стэн Килгуру. – И прикажи, чтобы сюда принесли дополнительные койки. Будем работать, пока не свалимся.
Алекс поспешил выполнить распоряжение Стэна, который сразу же снова повернулся к экранам. Глаза у него покраснели от напряжения и отчаянно чесались. Он почувствовал, как Синд тихонько погладила его рукой по плечу. Девушка ничего не сказала, но легкое прикосновение ее руки придало Стэну силы.
Шли часы, трагические события развивались.
Отряд милиции суздалей, озверевший от слухов и разговоров, ворвался в район, где спали богази. Суздали подожгли дома. А потом хладнокровно перебили испуганных богази, которые пытались выскочить из своих охваченных пламенем жилищ.
За их гибель моментально отомстили. Когда трое взрослых суздалей вели примерно двадцать детенышей из домов в столовую, из засады выскочили богази. Взрослые суздали погибли мгновенно. А потом детеныши. Одна самка богази подняла крошечного детеныша высоко в воздух, перекусила его тело своим смертоносным клювом, а затем проглотила малыша целиком.
– Права бабушка была, – сообщила она своим друзьям. – Не годятся ни на что суздали. В пищу только.
Этот инцидент, естественно, только подлил масла в огонь. Все знали, что суздали – самые заботливые родители в Империи, генетически запрограммированные на убийство любого, кто угрожает их потомству.
А в посольство продолжали поступать сообщения о все новых и новых кровавых событиях.
Вечером небольшой отряд торкской милиции напал на джохианскую рыночную площадь. Однако джохианцы были готовы: откуда-то появились солдаты и вступили в сражение с торками, которые взвыли от удивления и ужаса, развернулись и бросились бежать. Джохианцы стали их преследовать. Но как только рады нападающих были нарушены, появился большой отряд торков, который нанес удар с тыла. На рыночной площади погибло более двухсот человек, военных среди них почти не было.
А кровопролитие продолжалось. Рурик превратился в огромное поле боя. Стэн уже практически был не в состоянии уследить за событиями. Он просто продолжал тупо составлять донесения Императору и безуспешно пытался связаться с Искрой. Точно так же, как и с Вечным Императором. Босс плохо себя чувствовал. Стэна это несколько удивило. Потому что, насколько он помнил. Император никогда не болел.
На следующий день, когда Стэн посмотрел слезящимися глазами на экран монитора – о чудо из чудес! – он увидел, что в сторону Пушканского университета движется группа мирных граждан. Толпа была смешанной – в нее входили представители всех четырех народов Алтая. Они несли венки, чтобы возложить их на место гибели студентов и почтить память погибших.
Кроме того, над толпой развевались знамена, призывающие к восстановлению мира и покоя на Алтае. На некоторых из них были даже надписи в поддержку доктора Искры.
Стэна нисколько не удивило то, что произошло в следующее мгновение. Он уменьшил звук и отвернулся от экрана, когда солдаты, охранявшие территорию университета, открыли огонь по демонстрантам. Он только посмотрел на Синд. Девушка стояла по-солдатски прямо, сжав зубы, молча. Но под глазами у нее были синяки. Она невольно вздрогнула, когда со стороны университета стали доноситься приглушенные крики ужаса.
Синд открыла рот, точно хотела что-то сказать, но так и не произнесла ни звука.
"Она хочет, чтобы я заставил их прекратить это, – подумал Стэн. – Но знает, что я ничего не могу сделать".
Стэн никогда не чувствовал себя так ужасно. Он казался себе таким отвратительно бесполезным. И не то чтобы он верил во всю эту чепуху о том, что каждый человек должен приносить пользу обществу, в котором живет. А если что-нибудь подобное и коренилось когда-нибудь в душе Синд, оно, вне всякого сомнения, погибло, сраженное событиями последних часов.
Раздался голос Фрестона. Стэн повернулся.
– Доктор Искра, сэр, – проговорил офицер связи. – Он интересуется, сможете ли вы с ним встретиться.
* * *
Стэн отправился к доктору Искре, приготовившись содрать с него живьем шкуру, по крайней мере, дипломатическая нота преследовала именно эти цели. И хотя Стэн впрямую не обвинял Искру в том, что тот приказал устроить бойню в Пушкане, посол на это вполне определенно намекал. Он также высказал свое отношение к расстрелу мирной демонстрации, пришедшей возложить венки, и к использованию имперских гвардейцев против гражданского населения. В конце он давал доктору Искре ясно понять, что постарается сделать все, что в его силах, чтобы Император пересмотрел свое отношение к новому правителю Алтая и лишил его своей поддержки.
Стэн прекрасно понимал, что ступил на тонкий лед. Значение созвездия Алтай для Империи столь велико, что в данном случае необходимо воспользоваться всеми тремя правилами дипломатии: а) сначала посоветуйся с боссом; б) сначала посоветуйся с боссом. И самое главное правило из трех... в) сначала посоветуйся с боссом.
И хотя Стэн был озадачен тем, что не может связаться с Императором, он отправился на встречу с доктором Искрой с абсолютно серьезными и жесткими намерениями.
Как только Стэн вошел в комнату. Искра вскочил на ноги.
– Господин посол, – проговорил он, – я протестую против вашего категорического нежелания поддержать мое правительство!
Стэн усилием воли удержался от того, чтобы не раскрыть от изумления рот. Сжал губы, приподнял одну бровь. От него веяло холодом.
– Более того, я намереваюсь просить Императора отозвать вас из звездного скопления Алтай.
– Вы оказали мне любезность, сообщив об этом лично, – сухо произнес Стэн. – Я предполагаю, вы просите...
– Требую, сэр. Не прошу.
– Хорошо, пусть будет так. Вы требуете. Впрочем, я бы посоветовал вам исключить это слово из словаря во время разговора с Императором. Так вот, вернемся к моему вопросу. Имеет ли это... требование... какое-нибудь отношение к хаосу, охватившему созвездие? Или дало просто в том, что вам не нравится покрой моего фрака?
– Я обвиняю вас в тех страданиях, что выпали на долю моего народа. Неужели вы станете утверждать, что лично вы и ваши... подчиненные... продемонстрировали вполне очевидное отсутствие энтузиазма в выполнении миссии, порученной вам Императором?
– Да, буду. С легкостью. Энтузиазм присущ новичкам и непрофессионалам. В мои обязанности входит оказывать вам поддержку. Но – и это "но" очень серьезно, сэр, – моя миссия заключается в восстановлении порядка на Алтае. Должен с прискорбием заметить, что выполнение миссии сейчас находится под вопросом – если она вообще не обречена на провал. Вся полнота ответственности за это лежит на вас, сэр. Что я и намерен сообщить Императору.
– В таком случае я был совершенно прав, – прошипел Искра. – Вы противостоите моим начинаниям.
– А чего вы ожидали после событий в Пушкане? Хотели, чтобы я послал военный оркестр прославлять ваши подвиги?
– Вы считаете меня виноватым в этом... кошмарном происшествии? Вы обвиняете меня?! – Искра изо всех сил изображал возмущение. Стэн рассмеялся бы над его жалкими попытками, если бы дело не касалось пролитой крови. – Должен вам сказать, меня возмущает до глубины души то, что произошло в Пушкане. Я приказал провести тщательное расследование, во главе которого стоит человек, чья репутация выше каких бы то ни было сомнений и подозрений, – генерал Доу.
"Хо-хо, – подумал Стэн. – Ну и нравы! Искре удалось завлечь в свои сети генерала Доу".
– Я доложу Императору, – проговорил Стэн, – он будет... заинтересован. Впрочем, это не совсем то слово, которое, по моему мнению, следует употребить, описывая реакцию Императора на положение, сложившееся в созвездии Алтай.
– Ба! Это мой народ, господин посол. Вы его не понимаете. Кровавые войны являются главной составной частью истории. Это факт нашей природы, от которого никуда не деться. Именно поэтому, когда вы отказались оказать нам поддержку, небольшой инцидент – вроде трагедии в Пушкане – может привести к хаосу.
– Хаос вы уже получили – в лучшем виде, – сказал Стэн. – И что теперь собираетесь предпринять?
– Это мое дело! – взорвался Искра. – Частное дело нашего звездного скопления. Советую вам об этом не забывать.
– Я постараюсь, – ответил Стэн.
Он подумал о дипломатической ноте, лежащей в кармане пиджака, той самой, что должна была раздавить Искру. Если он вручит ее, как планировал, вряд ли его отношения с правителем Алтая станут нежнее.
Он подумал о юношах и девушках, погибших на баррикадах Пушкана. Провались они пропадом будущие отношения! Стэн намеревался избавиться от этого человека. Он соберет по крупицам свидетельства и улики, выстроит надежное обвинение. Так что когда он заговорит об Искре с Императором, у него будет достаточно доказательств для того, чтобы с треском вышвырнуть Искру из звездного скопления Алтай.
Кроме того, этот тип уже объявил, что считает себя врагом Стэна. Большинство книг по дипломатии утверждали, что на этом этапе необходимо нанести удар – желательно ниже пояса.
Стэн достал ноту из кармана и протянул ее Искре.
– Советую вам прочитать это на ночь, перед сном, – сказал он. – А теперь прошу меня простить... – И вышел из комнаты, оставив у себя за спиной булькающего от возмущения диктатора.
Как только Стэн покинул доктора Искру, в кабинет вошел Венлоу.
– В этом не было никакой необходимости, – резко бросил он. – Вы только что завели себе очень опасного врага.
– Этот? Стэн – всего лишь мелкий функционер.
– Еще одна ошибка, доктор. Поверьте мне, он не функционер.
Венлоу вспомнил свою встречу со Стэном и Махони, и у него по спине пробежал холодок. Он был жив только потому, что оказался им нужным.
– Кроме того. Стэн совершенно прав насчет университета, – сказал Венлоу.
– Это было необходимо, – заявил Искра. – Как я только что сказал этому идиоту послу, мои люди нуждаются в суровом правителе и жесткой руке. Инцидент в университете дал мне прекрасную возможность показать всем, что я как раз и являюсь суровым правителем – таким, как нужно. Когда все это закончится, будущие поколения станут благословлять мое имя, поверьте. Я знаю, что займу достойное место в истории. – Он немного насмешливо посмотрел на Венлоу. – Вы меня удивляете. Я и не думал, что вы станете огорчаться из-за небольшого количества пролитой крови, тем более, что пролита эта кровь ради великой цели. Странно, как можно ошибаться в человеческом существе.
Венлоу только мрачно фыркнул. Ему пришла в голову неожиданная мысль: если бы он получил привычное для себя задание, как легко ему было бы убить доктора Искру. Прямо сейчас. И следов никаких не осталось бы.
– Наверное, вы не очень хорошо разбираетесь в человеческой природе.
Искра уставился на него, пытаясь вовлечь в детскую игру "кто кого перегладит". У Венлоу зачесались руки. С каким удовольствием... Вместо этого он опустил глаза.
– Вот и хорошо, – просиял Искра. – А теперь я хочу еще раз внимательно просмотреть свой список. Надеюсь, Император поймет мои нужды и предоставит все, что я у него прошу.
И он принялся зачитывать подробный перечень того, чем Император должен был его обеспечить. Венлоу не сомневался, что Императору этот перечень совсем не понравится.
– Я очень внимательно вас слушаю, – тихо сказал он.
* * *
Стэн откинулся на спинку сиденья гравитолета. Лил сильный дождь, и в окна ничего не было видно.
"Проклятье, – подумал он, – я не имею ни малейшего понятия, что делать дальше. Политических деятелей типа Искры любой дипломат встречает по крайней мере один раз в жизни, но опыт общения с такими типами все равно ничего не дает. Как можно иметь дело с правителем, лично рубящим сук, на котором сидит? Самое простое решение – просто взять и умыть руки. К сожалению, как правило, такой возможности у дипломатов никогда не возникает. Трудность номер один: в ситуациях вроде этой почти никогда нет подходящей замены. Если правитель терпит крах, его государство тоже гибнет. Что может оказаться большой удачей для окружающих государств, если бы не: трудность номер два. Правителей с суицидным комплексом всегда поддерживает кто-нибудь извне, чья судьба и благополучие основываются на благополучии как раз именно этого королевства. Иными словами, невозможно допустить, чтобы история развивалась своим естественным ходом. Если молния попадает в очень сухие деревья, многие народы бросаются тушить пожар".
Стэн сообразил, что Искра преподал ему серьезный урок. Он понял, что Алтай упорно шел к своему нынешнему тяжелому положению с того самого момента, как первые джохианцы появились в этом скоплении, да еще с разрешением на торговлю, подписанным Императором.
Разрешение – красивое слово для обозначения деловых отношений между джохианцами и Императором – делало их особенными, обласканными великим властителем, разрешение ставило их выше всех остальных. Право господствовать в этом скоплении им самим казалось богоданным, как было принято считать в древние времена. В результате возникли Хаканы, которые навязали свое правление недовольному населению.
Не имея поддержки Императора, существа, населявшие созвездие, вынуждены были бы искать какое-нибудь другое решение. Возникло бы кровопролитие, но в конце концов джохианцы, торки, суздали и богази пришли бы к какому-нибудь консенсусу.
Когда Стэн согласился выполнить задание Императора, он предполагал, что ему надлежит придумать, как создать правительство согласия. Он рассчитывал, что сумеет навести порядок и построить более или менее надежное государственное здание.
А вместо этого... Вместо этого ему приходится иметь дело с ублюдком Искрой. Интересно, о чем все-таки думает босс?
Стэн заставил себя успокоиться, раздражение вряд ли поможет разобраться с этой кучей дерьма. Совершенно бессмысленно пытаться понять, что на уме у властителя. Император, конечно, вечный, но он никогда не утверждал, что безупречен. Если Стэн хочет, чтобы он вышел на более правильный путь, придется ему в этом помочь.
Водитель подал сигнал. Они приближались к посольству суздалей. Первая остановка Стэна. Первый шаг в создании консенсуса.
Выглянув в окно, Стэн понял, что одна треть его плана может отправляться псу под хвост. Посольство суздалей было совершенно пустым. Какие-то торкские молокососы копались в брошенных вещах работников посольства.
Стэн выскользнул из гравитолета. Торки заметили его и напряглись, готовясь сбежать. Стэн махнул рукой своей охране, которая вслед за ним быстро покинула машины. А потом спокойно направился к ребятам.
– Подходящая добыча? – спросил он того, что был повыше, посчитав, что размеры, вероятно, делают его вожаком.
– А тебе какое дело? – сердито рявкнул самый маленький торк.
Ага, значит, догадка оказалась неверной. "Что-то не везет мне сегодня", – подумал Стэн.
– Хороший вопрос. А как насчет вот этого?
Он вытащил несколько кредиток и помахал ими перед загоревшимися жадным огнем глазами мальчишки, который попытался выхватить деньги из руки Стэна. Но не тут-то было! Стэн ловко отвел руку в сторону. А потом кивнул на посольство.
– Куда они подевались?
– Домой отвалили.
Мальчишка, плотно сжав губы, не сводил глаз с денег. Стэн протянул ему несколько кредиток.
– Ну-ка расскажи поподробнее, – попросил он. – Начни с того, когда они уехали.
– Часа три назад, – ответил мальчишка. – Мы играли вон там, на улице, когда поднялся ужасный шум. Суздали разгавкались, как они это обычно делают, орали – страх просто. Повсюду гравитолеты и солдаты. Мы и понять ничего не успели, а они вжик и отвалили!
Стэн вложил в руку маленького атамана еще несколько кредиток.
– Кто-нибудь их преследовал?
– Не-е-е. И потом никто не приходил. Суздали к себе полетели, это точно. И они не трухали, по разговорам было видно.
– А о чем они говорили? – поинтересовался Стэн, добавив немного бумажного сиропчика к своему вопросу.
– О том, что прикончат всех богази, о чем же еще? – Торк был явно потрясен явной глупостью Стэна – Мы подобрались к ним поближе, понимаешь? Хотели посмотреть, может, забудут тут чего ценное. И слышали, как вожак стаи разговаривала с тем кривоногим типом, что у них главный в милиции: скоро, мол, будет большая драчка. С богази. Поэтому они и отвалили домой, понял?
Мальчишка поднял на Стэна глаза.
– Думаю, у суздалей нет ни шанса. Они жадные и злобные. Только цыплята будут почище их. Как считаешь? Кто победит, суздали или богази?
Стэн отдал ему остальные кредитки.
– А тебя это беспокоит?
– Нет, конечно! Просто интересно. В нашем районе все ставят на богази. Десять к одному. Думал, может, ты мне что-нибудь такое скажешь... полезное. Я бы тогда причесал их всех. – Мальчишка помахал деньгами перед носом Стэна. – Я так соображаю, делай ставки, когда можешь. Тогда и повезет в конце концов. Понимаешь, что я хочу сказать?
– Естественно, понимаю, – ответил Стэн.
По дороге к своему гравитолету он подумал о том, что шансов на успех у него практически нет никаких.
* * *
– Я представляю себе все очень просто, генерал, – заявил Искра. – Однако я думаю, вы со мной согласитесь, что простота концепции – самое главное.
– Вне всякого сомнения, – кивнул генерал Доу. – Это одно из ваших качеств, которым я восхищался еще много лет назад. Вы видите предмет, очень сложный предмет, а потом меняете части местами, производите еще какие-то действия, и проблема перестает быть сложной. Она проста и реальна. Гениальное решение!
Доу не имел ни малейшего представления, о чем говорит. Впрочем, это не имело никакого значения. Генерал был опытным льстецом. Настоящим экспертом. Он потягивал воду, которую Искра предложил ему, и делал вид, что получает несказанное удовольствие, точно это редкое вино.
– Похоже на стакан воды, – продолжил Доу, ухватившись за первую попавшуюся аналогию. – Я вижу воду, а вы видите...
Мысли у него в голове путались. Ну и что, черт подери, Искра видит? Может быть, тоже только воду и больше ничего? Сам Доу видел амфибию с зеленой шкурой, которая издавала отвратительные, угрожающие звуки.
– Да-да. Продолжайте, – заинтересовался доктор Искра. – Что вижу я, генерал?
– Символ, – выдохнул Доу. – Вот! Символизм. Так вот, кто, как не гений, может увидеть в стакане простой воды символ?
Генерал Доу бросил мимолетный взгляд на лицо своего повелителя, чтобы понять, куда завели его словесные упражнения. Доктор сиял и энергично кивал головой. Фу! Благодарение Господу!
– Вы смотрите в самую суть проблемы, генерал, как всегда, – похвалил его Искра. – Именно поэтому я понял, что вы мне необходимы. Я знал, что найду в вас родственную душу.
– Совершенно, – согласился Доу и нервно откинул со лба прядь серебристых волос. – Вне всякого сомнения.
"Старый кретин", – подумал Искра.
– Убежден, что вы самая уважаемая личность в армии, генерал, – сказал он.
– О, благодарю вас.
– Ну, это же правда. У вас безупречная репутация, вы честный и верный человек. И боретесь за сохранение джохианских традиций.
– Раньше все было лучше, – сказал Доу. На эту тему он мог рассуждать часами. – Иногда мне кажется, что старые ценности слишком быстро забыты.
– Именно так считаю и я, – торжественно произнес Искра.
– Да?
– Конечно. Мы вынуждены прибегнуть к самым суровым мерам, чтобы иметь возможность вернуться к славному прошлому наших отцов.
– Верно. Как это верно. Печально. Но совершенно верно.
– Тем не менее, я не хочу, чтобы вы оказались замешаны в по-настоящему неприятных событиях. Часть мер, которые необходимо принять, боюсь, запятнает репутацию настоящего джохианского солдата. Я прикажу... подготовить для выполнения подобных заданий отряды особого назначения, которые будут отчитываться только передо мной.
– Как точно вы все понимаете! – просиял Доу.
– И все же я хотел бы, чтобы вы возглавили мои вооруженные силы в борьбе за восстановление мира в нашем славном созвездии. Мне просто необходим человек, способный хладнокровно оценивать ситуацию и готовый идти до конца ради достижения великой цели.
– В таком случае я именно тот, кто вам нужен, – объявил Доу. – Благодарю за оказанную честь.
– Когда наш народ только появился в этом звездном скоплении, – продолжал Искра, – он встретил враждебным прием невежественных инопланетян и людей, находящихся на крайне низком уровне развития. Самых настоящих варваров.
– Ужасные времена. Ужасные, – пролепетал Доу.
– Тогда нас было совсем немного.
– Как справедливо. Я и сам это всегда говорил. Тогда нас было совсем мало. Но мы победили не числом, а храбростью.
– И еще, – сказал Искра.
– Верно. И еще... Это... гм-м-м...
– Умом, – подсказал Искра.
– Вот именно. Ум. Как раз про ум я и собирался сказать.
– Чтобы подавить сопротивление этих животных – прошу прощения, я не придерживаюсь дурацких современных теорий, они самые настоящие животные и не более того... Так вот, чтобы подавить сопротивление этих животных, наши предки прибегли к тактике, которую можно свести к одной точной элегантной фразе. Эта фраза и все, что за ней стоит, по моему мнению, является основной частью нашего джохианского наследия.
– Я знаю ответ, – перебил его Доу, – но вы формулируете все намного лучше меня. Пожалуйста, произнесите эти слова за нас обоих.
– Разделяй и покоряй, – торжественно объявил Искра. – Мы сумели поставить этих ублюдков на колени только потому, что следовали этому простому лозунгу. Наши предки разожгли ярость в сердцах суздалей и богази. И торков. А потом натравили их друг на друга. Мы даже совершили несколько очень выгодных сделок, продавая оружие и тем, и другим, и третьим. И стали править.
– Клянусь всеми богами, мы должны и сейчас сделать то же самое! – Доу с силой ударил кулаком по своей ладони, его сердце пылало патриотическим гневом. – Разделяй и покоряй. Вернемся к забытой традиции!
– Значит... вы принимаете пост, который я вам предложил?
– С гордостью, сэр, – прорычал Доу и смахнул скупую мужскую слезу с ресниц. – С гордостью.
* * *
Мениндер жил в старом, окруженном стеной поместье в самом центре торкского района.
Стэн наметанным глазом определил, что дом сознательно поддерживается в таком неприглядном состоянии. Выщербленные стены заросли ползучими растениями, старые входные ворота были самой настоящей древностью и висели неровно. Сад сразу за воротами зарос – за ним явно никто не ухаживал. Однако система безопасности, окружавшая стену, была изощренной и совсем новой. Ворота поддерживались стальными подпорками. А по границам запущенного сада росли колючие кустарники и остролистые папоротники.
Стэн знал, что у Мениндера есть деньги. Для торка у него их было даже слишком много. Но он вел себя осторожно и не демонстрировал свое богатство всем и каждому. Точно так же, почуяв опасность, Мениндер просто скрылся из виду.
– У меня траур, – сообщил он, закидывая удочку в зеленую воду пруда.
Стэн уселся рядом с ним на берегу. Дождь кончился, и невыносимо палило солнце. Однако под деревьями, растущими возле пруда, где торк любил удить рыбу, было прохладно. Мениндер вытянул удочку, проверил наживку и крючок и снова забросил удочку в воду.
– В вашей семье кто-то умер? Я вам сочувствую, – сказал Стэн.
Мениндер снял очки, вытер несуществующие слезы, а потом снова надел очки на нос.
– Очень молодой кузен... Погиб в Пушкане.
Стэн собрался еще раз выразить сочувствие, но тут заметил циничную усмешку на губах Мениндера.
– Он вам был близок?
Мениндер снова ухмыльнулся.
– Не очень. И тем не менее мы все пережили большое потрясение.
– Могу себе представить, – проговорил Стэн.
– Я так несчастен, – продолжал Мениндер, – что, боюсь, пройдет не меньше года прежде, чем я снова смогу появиться среди людей.
– Вы считаете, что на Алтае к этому времени все успокоится? – поинтересовался Стэн.
– Если этого не произойдет, – ответил Мениндер, – у меня будет рецидив. Горе – весьма сложная болезнь. Возникает и исчезает. – Он вытащил удочку и опять забросил ее.
– Как лихорадка, – подсказал Стэн.
– Угу. Только у депрессии нет никаких симптомов. Человек может горевать и одновременно ловить рыбу.
– Рыбалка вообще забавная штука, – заметил Стэн. – У человека с удочкой в руках всегда такой серьезный, занятой вид. Разве можно нарушить уединение человека, сидящего на берегу с удочкой?
– Насколько я понимаю, господин посол, не я один занимаюсь тут рыбалкой, – сказал Мениндер и забросил удочку в другое место.
– Я пытаюсь найти правильную наживку, – ответил Стэн.
Мениндер твердо покачал головой.
– И не мечтайте. Вряд ли вы сумеете выманить меня отсюда обещаниями славы или денег. Я прожил долгую жизнь. И хочу умереть своей смертью.
– В наше время это сделать не просто, – заметил Стэн.
– Тут вы правы. – Крючок зацепился за что-то. Мениндер с силой дернул, и удочка высвободилась. – Лично я не считаю, что станет лучше. По крайней мере, не при моей жизни.
– Проблема будет решена, – пообещал Стэн. – Так или иначе.
– Значит, у вас есть на мой счет какие-то планы. Вы хотите, чтобы я принял участие в решении наших проблем?
– Да.
– Потому что я был настолько глуп, что высунулся в самом начале?
– Вам удалось убедить некоторые существа вступить в переговоры в то время, как их обычная реакция на кризис – применение силы.
– Раньше я думал, что такие вещи у меня получаются весьма неплохо, – сказал Мениндер.
– Они у вас и сейчас получаются. С моей точки зрения.
– Бесполезный, дурацкий талант. Если это вообще талант. Сам я считаю себя вруном. Просто врать я умею очень правдоподобно.
– Скоро здесь начнут происходить серьезные события, – сказал Стэн. – Давным-давно – при похожих обстоятельствах – я посоветовал человеку вроде вас убраться подальше с линии огня. Сказал, что для него будет лучше, если он неожиданно заболеет чем-нибудь серьезным.
– Он воспользовался вашим советом?
– Воспользовался.
– И остался жив?
– Да. Все у него было хорошо.
– Однако вы хотите, чтобы я поступил как раз наоборот?
– Угу.
– Тому типу вы дали хороший совет.
– Время было другое. Сейчас все изменилось.
– Не обижайтесь, сэр, но ведь я не нахожусь под крылышком Империи. Мои владения надежно защищены. Но несмотря на это, именно сюда наш милый доктор пошлет отряд с дубинками или чем еще похуже.
– Вы не считаете, что у Искры получится что-нибудь путное?
– Нет, конечно! Больше всего меня огорчает то, что я однажды сам привел его имя. Отозвался о нем положительно. Скажите вашему боссу, что с этим политическим деятелем он промахнулся. Только не ссылайтесь на меня. Если не возражаете, я намерен привлекать к себе как можно меньше внимания.
– Я не стану лгать и говорить, что вы единственная надежда, – сказал Стэн. – Но вы могли бы сыграть очень важную роль.
– Вы считаете, что мне следует рисковать своей жизнью – и жизнью моей семьи – ради войны с ветряными мельницами? Чтобы спасти созвездие Алтай?
– А по-вашему, это не достойная цель?
Мениндер задумчиво посмотрел на поплавок. Затем вздохнул.
– Не знаю.
– Вы мне поможете?
– Может быть, потом, – ответил Мениндер.
Стэн поднялся на ноги. Посмотрел на зеленую воду пруда и подумал о том, что не видел в нем рыбы.
– Здесь что-нибудь водится?
– Раньше водилось, – ответил Мениндер. – Потом погода стала переменчивой. Это я вам говорю на случай, если вы еще не заметили. И с водой что-то произошло. Баланс изменился, что ли... ну, не знаю. Вся рыба сдохла.
– Однако вы продолжаете сидеть на берегу с удочкой.
Мениндер рассмеялся и снова забросил удочку.
– Конечно. Никогда не знаешь, что можно поймать в пруду.
* * *
Стэн нашел Кейбак, министра иностранных дел богази, на территории посольства. Она спускала флаг. Все остальные уже отправились в космопорт. Кейбак планировала присоединиться к ним, не теряя ни минуты драгоценного времени.
– В этом нет необходимости, – сказал Стэн. – Я могу гарантировать безопасность вашего посольства.
– Богази в безопасности не нуждаются, – ответила Кейбак. – Страха в нас нет. Гнев есть. Суздали забыли гнев богази. Мы сожалеть их заставим об этом.
– А почему вы считаете, что во всем происходящем виноваты суздали? Их дети умирали в Пушкане рядом с вашими.
– Ха! Это ложь. Суздалей пропаганда. Обвиняют богази за свои поступки плохие. Все повод. Они войны хотят. И получат.
С точки зрения Кейбак разговор был окончен. Она села в свой транспорт, но Стэн решил попытаться еще раз.
– Давайте поедем со мной в имперское посольство. Я покажу вам данные моей разведки. Вы поймете, что суздали – такие же марионетки в чужих руках, как и вы.
Мотор заурчал. Стэн сделал шаг назад. Кейбак высунула клюв из окна.
– Обманули они и вас тоже. Нет нужды на ложь суздалей смотреть. Я отправляюсь домой. Помогу приготовить собачье жаркое.
* * *
Невезенье преследовало Стэна до конца этого дня и не покинуло его на утро следующего.
Он все время пытался дозвониться до Вечного Императора. Каждый раз ему отвечали одно и то же – Император плохо себя чувствует, и никто не знает, как долго он пробудет в таком состоянии.
Стэну просто необходимо было посоветоваться с боссом, потому что теперь он брел вслепую, плохо понимая, что же делать. Положение на Алтае постоянно ухудшалось.
Стэн был совершенно уверен, что Искру необходимо сместить. Но только один человек мог принять это решение. На карту была поставлена судьба Алтая.
Стэн предпринял еще одну, последнюю попытку.
– Мне очень жаль, господин посол, – услышал он спокойный голос секретаря Императора. – Я уверен, Император свяжется с вами сразу, как только сможет. Да, я передал ему ваше сообщение. Да, я передал ему, что у вас дело чрезвычайной важности. Прошу простить за причиненное неудобство, господин посол. Не сомневаюсь, что вы все понимаете.
Стэн сжал зубы. Где же, черт побери, находится Император?
