10

Ближайшую луну начало заволакивать облаками, другая продолжала освещать землю неярким светом. Цендри и Ванайя подошли к черному силуэту космического корабля. "Но почему корабль считается местом прибежища Строителей, — удивлялась Цендри. — Или таинственные Строители просто заняли корабль, поселились в нем? Если они действительно существуют, тогда понятно и название «Нам-указали-путь», оно отражает контакт жительниц Изиды с чужой цивилизацией.

В таком случае Дал прав, считая, что Руины оставлены древней расой Строителей, некогда заселивших галактику".

От этой мысли у Цендри мурашки побежали по коже. "Но тогда следует признать, что жительницы Матриархата выбраны Строителями не случайно".

Факел в руке Ванайи погас, но она уверенно вела Цендри вперед, и, чем ближе она подходила к кораблю, тем явственней Цендри чувствовала исходящее от него тепло. Оно постепенно заполняло все ее тело, Цендри уже не чувствовала ни морозной ночи, ни жгучих порывов налетавшего с океана ветра. Она ничего не видела, но ей и не нужно было ничего видеть, ее ноги шли сами, помимо ее желания. Они ступали твердо, как будто знали путь, каким предстоит идти Цендри. Она попыталась действовать и думать по своей воле, отделаться от навязываемых ей восприятий.

"Я не верю в Бога, потому что все религии являются элементом управления обществом, это говорила сама Ванайя", — заставляла она себя думать, но что-то вне ее, некий свет, какая-то теплота подавляла ее мысли и вела вперед. Цендри ощутила поток любви и нежности, идущий внутрь ее. Ванайя стала на колени, бессознательно, в каком-то забытьи, Цендри опустилась рядом с ней.

"Я люблю тебя… чувствуй эту любовь, ты — моя, ты принадлежишь мне", — слышала Цендри чей-то голос. Она пыталась удержать в голове последние остатки воли и сознания, сдерживала свои чувства, старалась не поддаваться эмоциям, но все было напрасно, умиротворенная, она растворилась в охватившем ее чувстве упоения и восторга. Цендри не знала, сколько времени она простояла, побежденная, залитая непередаваемым чувством восхищения. Ее скептицизм и неверие растаяли как туман. И как она могла не уверовать? Ведь все было таким реальным.

Солнечный свет ударил ей в глаза. Цендри очнулась и почувствовала на щеках слезы. Все исчезло, она снова увидела Ванайю и возвышающуюся громаду космического корабля, старого и обветшалого. Охватившие ее чувства и тепло медленно уходили, озаряя ее сознание быстрыми яркими вспышками. Цендри снова стало холодно и одиноко.

Она услышала вздох Ванайи. Проматриарх попыталась встать, но боль в суставах и затекших мышцах мешала ей. Она застонала, Цендри поднялась и помогла ей. Ванайя благодарно пожала руку Цендри.

— Как странно и как разумно, — прошептала Ванайя, и Цендри увидела на ее лице слезы восторга. — Дарительница жизни Редзали подтвердила свое желание видеть меня Верховным Матриархом. Она знает, как Махала боится и ненавидит змей, ползающих по побережью. — Глаза ее блеснули. — Они сказали мне, что в одной из пещер на берегу моря я найду кольцо и накидку. Настоящие, не подделку.

— Тогда пойдем и отыщем их, — предложила Цендри.

Ванайя покачала головой.

— Нет. Я пошлю Маре и своих дочерей, тех, кому я доверяю. Ты и так много сделала для меня, Цендри. — Ванайя положила ладонь на ее плечо. Поддерживая Проматриарха, Цендри пошла вниз, на побережье, над которым продолжал расстилаться туман, золотистый в лучах восходящего солнца.

Рассвет только наступал, и воздух был еще сырой. Набегающие волны захлестывали ноги Цендри и Ванайи, обдавая брызгами полы их накидок. Не замечая, они медленно добрели до дома и вошли в сад. Разглядывая еще влажную от росы траву и вдыхая запах раскрывающихся цветов на рыбных кустах, Ванайя легко вздохнула и радостно рассмеялась.

— По запаху сада я могу определить время года, — сказала она. — Ты пойдешь с нами на праздник, дочь моя? С тех пор как услышала голос древних, ты стала одной из нас. — Она прижалась к Цендри.

— Лаурина пригласила меня.

Вглядываясь в лицо Ванайи, Цендри внезапно увидела, как она стара. Выглядела Проматриарх крепкой и энергичной, но длительный пост и ночи, проведенные в молитвах, отрицательно сказались на ее здоровье.

— Дарительница жизни, — Цендри в первый раз назвала Ванайю ее официальным титулом, — прошу тебя, отдохни и поешь. Ты выглядишь очень усталой.

Ванайя тяжело вздохнула.

— Я сделаю так, как ты говоришь, Цендри, но только после того, как пошлю своих женщин за кольцом и накидкой Редзали. Ты права, моим дочерям вскоре понадобятся мои силы.

Цендри вздрогнула. Она поняла, что Ванайя имеет в виду не Лиаллу и Миранду, не своих внучек и родственниц, а всех женщин Изиды. Они все станут дочерьми Ванайи, когда ее объявят Верховным Матриархом.

"Я тоже ее дочь", — подумала Цендри, и шевельнувшееся в ее душе древнее чувство заставило все ее тело напрячься.

Как только они вошли в дом, навстречу им толпой высыпали женщины, но, увидев Ванайю, они в испуге отпрянули от нее. Цендри догадалась, что так их поразило. Они увидели в глазах Ванайи следы экстаза, вызванного общением, присутствие духа тех, с кем Проматриарх общалась.

"Вот это — подлинная религиозность, а не шарлатанство и фарисейство. Опыт общения, след, оставленный после соприкосновения с чем-то находящимся вне пределов нашего мира и убежденность в его существовании. А оно существует, оно материально".

Ванайя торопливо произнесла:

— Позовите Маре и идите вдоль берега. В десяти с половиной километрах от деревушки ныряльщиц вы увидите пещеры. Внутри третьей пещеры к югу, в двадцати метрах от входа на стене будет нарисована трехглазая змея. Копайте там и на глубине двух метров найдете сундук, в котором находятся кольцо и накидка Редзали.

— С тобой говорила дарительница жизни Редзали? — шепотом спросила Лиалла.

— Нет, — покачала головой Ванайя. — Со мной говорила та, кто в жизни и смерти мудрее всех нас, она послала мне видение, когда я стояла на коленях в нашем святом месте «Нам-указали-путь». Лиалла, идите туда немедленно, а мне принесите еды, я должна восстановить силы. — Она покачнулась, дочери подхватили и поддержали ее. — Пошлите за Мирандой, она тоже должна узнать об этом, — приказала Ванайя. — Цендри, дитя мое, иди отдыхать.

Цендри оставила Ванайю на попечение ее дочерей и внучек и, медленно ступая по лестнице, держась за перила, пошла наверх. Цендри еще дрожала от холода, она смертельно устала и не была способна проанализировать свои впечатления. В одном она была уверена — посланные Ванайей женщины найдут сундук с кольцом и накидкой именно там, где она и указала — в глубине пещеры, находящейся в десяти с половиной километрах от деревушки ныряльщиц.

"Очевидно, что это ясновидение. Я слышала об этом не раз, но никогда не верила. Сейчас я верю".

Увидев вошедшую Цендри, Дал поднялся. На лице его было написано крайнее недовольство. Выйдя из уголка развлечений, он спросил Цендри:

— Где это ты была? Я не спал всю ночь и видел, как ты возвращалась с Ванайей.

Цендри покачала головой.

— Дал, Ванайя нашла настоящие кольцо и накидку. Мы были с ней в Руинах и разговаривали с сущими.

Дал с сомнением покачал головой.

— Цендри, что происходит между тобой и этой женщиной? — спросил он.

Если бы Цендри услышала такой вопрос в другом месте, она бы просто рассмеялась, но сейчас она чувствовала, что Дал спрашивает ее вполне серьезно.

— Дал, неужели ты думаешь, что мы с Ванайей занимаемся любовью? Она уже старуха, мне в прабабки годится.

— Эта, как ты говоришь, старуха имеет любовника, Ру.

— Ру — ее спутник, и я не знаю, что они с ним делают, да мне это и безразлично. К тому же где твоя логика? Если у нее есть любовник, то зачем ей еще кто-то?

— Ты действительно так к ней привязана?

— Да, — убежденно ответила Цендри. — Я люблю ее, но это не та любовь, которую ты имеешь в виду. Дал, мне просто смешно слушать тебя. — Цендри была готова рассмеяться, но сдержалась, она чувствовала, что Дал ревнует ее. Цендри подошла к мужу и обняла его. — Дал, дорогой, все это не важно, главное то, что Ванайя нашла кольцо и накидку Редзали.

— Я надеялся, что Верховным Матриархом будет все-таки Махала, с ней мы могли бы договориться.

— А вот в этом я не уверена, — произнесла Цендри.

— Можешь говорить что угодно, но общество, которое выбирает лидера по слову ясновидящей, — это сборище тупиц.

— Не тебе судить их, — возразила Цендри.

— Я и не собираюсь этого делать, — огрызнулся Дал. — Я говорю только, что Махала мне показалась женщиной разумной.

"Нет, — размышляла Цендри, — не ум ее тебе понравился. Тебе польстило, что она признала твое положение. Она догадалась, что по научной степени ты выше меня, и часто тебе напоминала об этом".

— Дал, я была на Руинах. Строители говорили с Ванайей.

Цендри увидела, как по лицу Дала поползла скептическая улыбка. Он сокрушенно вздохнул.

— Приди в себя, Цендри. Строители не могут разговаривать.

— Нет, — настойчиво повторила она. — Они говорили с ней. Я слышала их.

— Вот как? И что они тебе поведали?

Отчаявшись убедить Дала, Цендри вздохнула и замолчала. Что она могла сказать? То, что она ощущала этой ночью, невозможно передать словами.

— Послушай, Цендри, — начал Дал вразумлять ее. — Твоя подружка Ванайя — отпетая мошенница. Она постоянно пытается ошеломить тебя, пустить пыль в глаза. Не исключено, что у нее есть кое-какие способности к ясновидению, они есть у многих людей. Но я был на Руинах неоднократно, ты знаешь, и никто не пытался заговорить со мной. Почему?

"Потому что Строители не говорят с мужчинами, — хотела возразить Цендри, но осеклась, представив, как высмеет ее Дал. — Он никогда мне не поверит".

Дал с улыбкой смотрел на Цендри.

— Ложись спать, ты едва стоишь на ногах. Это же надо только додуматься, всю ночь таскаться с Ванайей и слушать голоса. Ну и что, что она нашла кольцо и накидку? Прекрасно, поздравь ее с предстоящим назначением, хотя мне больше по душе Махала. Жаль, конечно, я уже начал строить планы, продумывать возможность прибытия сюда специалистов с полным комплектом оборудования. Ты знаешь, мне не дают покоя Руины, они древнее всех известных мне цивилизаций. Не исключено, что их оставили Строители и защитили от разрушения временным полем. Ты только представь себе, Цендри! Цивилизация, существовавшая почти два миллиона лет назад! Их изучать, исследовать нужно. А ты хочешь, чтобы я не дотрагивался до Руин только потому, что какие-то пустоголовые бабы выстроили вокруг них всю свою идиотскую религию?

— Но Ванайя истинно верующая. Нет, Дал, я не могу там работать.

Дал остолбенел, посмотрел на Цендри и ласково произнес:

— Успокойся, дорогая, и ложись спать. Мы поговорим с тобой на эту тему позже.

Цендри проспала до полудня, а когда проснулась и посмотрела в окно, увидела слуг и дочерей Ванайи, с ликующими криками проходящих по саду. Они несли большой сундук, в точности такой, как его описала Ванайя. Казалось, что он долгое время пролежал в пещере или другом влажном месте, все его металлические части изрядно поржавели, а сам он был покрыт землей. Цендри бросилась вниз и на ступеньках дома столкнулась с запыхавшейся Мирандой. Дочь Проматриарха радостно объявила, что в сундуке лежит кольцо и накидка дарительницы жизни Редзали и что Ванайя уже послала сообщение о своей находке в совет старейшин.

— Надеюсь, что до праздника все решится, — сказала Миранда.

Цендри посмотрела на проходившую мимо дома Проматриарха дорогу, увидела толпы двигающихся в город мужчин и внезапно почувствовала, как по ее сердцу пробежал тревожный холодок.

Цендри была абсолютно уверена, что Дал работает на Сообщество и подготавливает восстание мужчин. Скорее всего, оно было намечено на время проведения праздника, когда город будет переполнен мужчинами, пришедшими со строительства плотины и дельты реки. Если это действительно так, то в руках Дала будет целая армия. Тревога Цендри усилилась после обеда, когда Дал и Ру, отсев в сторону от женщин, о чем-то тихо беседовали. Она вполне ясно слышала, как они неоднократно произносили фразу "мы родились без цепей".

Цендри удивлялась, что Ру, тот самый нежный Ру, музыкант, спутник Ванайи, тоже замешан в подготовке восстания. "Как он может быть сторонником того, что всегда сопряжено с насилием? Он не участвовал в атлетических состязаниях, он физически очень слаб, а здесь это считается большим недостатком. Неужели он в самом деле состоит в подпольном движении против Матриархата? Но их победа крайне сомнительна". Еще более отвратительной казалась Цендри мысль о том, что Дал, ученый магистр Университета, нарушил данную им присягу служить всем мирам. Неужели он готов совершить здесь кровавый переворот?

"Дал считается моей собственностью. Я обязалась нести ответственность за его действия, я должна узнать у него все", — подумала Цендри и тут же поежилась, представив, какую сцену ей закатит Дал, если только она попробует о чем-нибудь расспросить его.

"Я — дура. Почему я боюсь Дала? Почему вообще я такая покорная и податливая? Я всегда считала себя равной мужчине, но почему я никогда не веду себя с Далом как равная? Почему даже мысль о том, что Дал может рассердиться, пугает меня?"

Ближе к вечеру из совета старейшин пришла посыльная и сообщила, что Ванайя должна явиться туда утром со своей свитой и представить найденные ею кольцо и накидку Верховного Матриарха. Ванайя приказала своим самым крепким женщинам не спускать с сундука глаз.

— Я не удивлюсь, — резко сказала она, — если моя подруга Махала зашлет сюда своих людей с целью выкрасть сундук. — Она посмотрела на Миранду. — Как бы я хотела, чтобы ты уже родила. В таком положении ты совершенно беззащитна.

— Неужели ты считаешь, что Махала не остановится перед применением силы? — спросила Миранда.

— Я считаю, что она способна на все, дочь моя, — глухо ответила Ванайя.

Однако ночь прошла спокойно, и наутро Ванайя в сопровождении дочерей и Цендри, отправившейся вместо ожидающей родов Миранды, поехали в совет старейшин.

Начало было таким же, как в прошлый раз. Цендри даже показалось, что происходит репетиция одной и той же сцены, с той лишь разницей, что сейчас, после того как все расселись, Ванайя торжественно достала кольцо и накидку и представила ее старейшинам. Когда очередь дошла до Махалы, она, приняв накидку, развернула ее на коленях и принялась внимательно рассматривать. Цендри, наблюдая за ней, поразилась точности своего сравнения. Сейчас Проматриарх и в самом деле очень напоминала злую, ощетинившуюся кошку, готовую к прыжку. Глаза на ее лице горели ярким недобрым огнем.

Внезапно они превратились в щелочки, что придало Махале еще большее сходство с породой кошачьих.

— Да, — прошипела она, — эта накидка и это кольцо действительно очень похожи на настоящие. Однако Ванайя видела такие же на восковой фигуре Верховного Матриарха Редзали, поэтому точно сказать, подлинные они или нет, я не могу.

Ванайя сухо заметила:

— Я видела фигуру не больше пяти минут. Если ты считаешь, что после этого я могу за один день сделать подобное кольцо и накидку, тогда я просто сверхчеловек и тем более достойна титула Верховного Матриарха. Но у меня нет таких выдающихся способностей, я простая женщина и ничего не подделывала. Посмотри на сундук, Махала, по нему ясно видно, что он простоял в земле долгое время. Уважаемые старейшины, я заявляю вам, что в своих действиях руководствовалась словом, сказанным мне духом покойной дарительницы жизни Редзали, поэтому призываю вас признать меня Верховным Матриархом города Ариадна и правительства Изиды.

Махала, покраснев от ярости, вскочила.

— Перестань кормить нас сказками про духов, — крикнула она. — Я протестую! Пусть рассудит совет, кто из нас двоих достоин титула, я, психически здоровая женщина, или она, — Махала показала на Ванайю, — полоумная старуха, разговаривающая с привидениями? Я надеюсь, что вы не доверите жизнь Изиды этой сумасшедшей.

Ванайя тихо ответила:

— Если бы ты слушала меня внимательно, ты бы воздержалась от своих обвинений. Я не говорю, что дух дарительницы жизни Редзали витает в нашем или ином мире. Я просто представляю на утверждение совета настоящие кольцо и накидку, и, согласно традициям Матриархата, которым нам следует безусловно придерживаться, титул Верховного Матриарха переходит ко мне. Я не вижу причин для дальнейшего обсуждения нашего дела.

— Но как тебе удалось получить эти символы?

— Согласно нашим традициям и обычаям я не обязана этого объяснять, — ответила Ванайя. — Я спрашиваю совет старейшин, удовлетворены ли вы предъявленными вещами?

— Нет, — резко сказала Махала. — Я ставлю под сомнение всю процедуру. Наличие у Ванайи подлинных вещей не доказывает, что она будет лучшим Верховным Матриархом, чем я. Требую, чтобы совет старейшин обсудил нас, а не эту железяку, — она схватила кольцо и швырнула его в зал, — и не это тряпье. — Накидку она выкинула вслед за кольцом. Накидка упала на пол почти в самом центре зала.

— Махала, мы не будем менять правила из-за одного человека, — запинаясь, сказала Ванайя. — Если бы настоящие кольцо и накидку нашла ты, я бы нисколько не противилась твоему назначению Верховным Матриархом.

— Это лишний раз доказывает, что ты — старая полоумная дура. Вы не спрашивали себя, почему я подделала эту дребедень? — Она обвела глазами совет старейшин. — Потому что я хотела дать вам возможность выбрать меня, ведь вы все знаете, что я буду лучшим Верховным Матриархом, чем эта рехнувшаяся от своих предрассудков дубина. Я требую от совета одного — сказать честно, кто из нас больше подходит на роль Верховного Матриарха. Только, пожалуйста, не говорите мне про духов и голоса, меня от них уже тошнит.

Ванайя улыбнулась мягкой довольной улыбкой.

— Но кто дал совету право самостоятельно решать это? Уж если Махала так требует, чтобы из нас выбирали лучшую, то делать это должны все женщины Изиды. Да и почему только женщины? У нас есть и мужчины, они наши сыновья, мы несем ответственность за их материальную и духовную жизнь. Если все женщины и мужчины Изиды выберут Махалу, пожалуй, я не буду возражать. Однако я не думаю, что, если мы предложим жительницам деревень решить, кто из нас больше достоин руководить ими, они вообще поймут, что мы от них хотим.

— Не беспокойтесь, за них решит совет, — возразила Махала. — Он представляет и жительниц деревень.

— Неужели? Нигде в анналах совета не написано, что жители деревень доверяют совету выбирать Верховного Матриарха. Если совет сейчас пойдет на такой шаг, это будет мошенничество. — Она замолчала. — Но я не твердолобая упрямица и не рвусь к власти, рвется к власти моя коллега Махала. — Ванайя оглядела совет старейшин. — Если моя сестра и соперница так настаивает на выборах, пусть они состоятся. Если все женщины Изиды скажут, что на пост Верховного Матриарха я не подхожу, я уйду и займусь своим домом.

— Правильно, выбирать должны все, — поддержала Ванайю какая-то женщина.

— Но Верховным Матриархом должен стать тот, за кого проголосовало большинство, за одного человека поголовно все не проголосуют никогда.

Ванайя покачала головой и вздохнула.

— То, что ты предлагаешь, это тирания, придуманная мужскими мирами. По-твоему, большинство всегда имеет право навязывать свою волю остальным? Если тебе удалось убедить большинство людей принять твою точку зрения, совсем не значит, что она единственно правильная. Ты хочешь заставить меньшинство подчиняться большинству? Но тогда вся этическая база Матриархата оказывается под угрозой.

Махала твердо стояла на своем.

— Назначать Верховного Матриарха согласно отживающему свой век дикому ритуалу неразумно, и ни одна здравомыслящая женщина с этим больше мириться не будет.

— Мне кажется, что я здравомыслящая женщина. — Ванайя улыбнулась. — Пойдем со мной в «Нам-указали-путь», и ты убедишься в этом. Если ты не веришь мне, надеюсь, своим чувствам ты поверишь?

— Нет, — ответила Махала, — не поверю.

— Но чему ты тогда веришь? — спросила Ванайя с искренним интересом в голосе.

Несмотря на почти дружеский тон вопроса, Махала взорвалась.

— Я верю только в волю женщин Изиды, — зло ответила она. Ванайя опустила голову.

— Но ведь не все женщины думают о том же, о чем мы с тобой. Некоторые жительницы Изиды не приучены и не могут даже принять на себя ответственность за свою судьбу. Их всю жизнь учили, что за них думаем мы. Тебе не кажется, что такое ответственное дело, как выборы Верховного Матриарха и определение своей жизни, еще рано доверять им? Да они просто могут и не захотеть делать этого. Нет, я не соглашусь с твоим предложением до тех пор, пока не уверюсь в том, что они готовы решать свою судьбу сами.

Одна из старейшин заметила:

— Мы можем сидеть здесь долго. Однако время не ждет. Ну, совет старейшин, каково будет ваше решение? До сих пор мы руководствовались нашими обычаями и традициями. Если продолжать делать так и дальше, нам следует признать Верховным Матриархом Ванайю. Я еще не закончила, — оборвала она бросившуюся протестовать Махалу. — Но и в словах Махалы есть доля истины. За ней стоят все образованные женщины Изиды, которые считают, что нашим традициям уже не стоит доверять. Они правы, поскольку обычаи и традиции превращаются в мусор, если им следуют одни только старухи. На носу у нас праздник, и город переполнен мужчинами. Женщины готовятся к посещению берега моря, а мы тут бьемся над нашими проблемами. Нам нужно немедленно выбрать приемную мать для наших женщин и мужчин. Назначить Верховным Матриархом Ванайю мы не можем, против этого будет выступать Махала. Давайте сначала решим так. Отныне ни кольцо, ни накидка, — она пошла в зал, подняла их и, вернувшись к столу, положила к себе на колени, — не будут являться основанием для определения Верховного Матриарха. Признать Махалу Верховным Матриархом мы тоже не можем, нам следует считаться и с мнением Ванайи. Она, как мне кажется, не даст клятву верности Махале.

Ванайя отрицательно покачала головой. Цендри показалось, что она ответила с явным сожалением.

— Я не могу подчиниться решению, идущему вразрез с моим пониманием этической базы Матриархата. — Она медленно обвела взглядом лица женщин совета старейшин. — Я соглашусь только с таким решением, которое каждая из вас примет с удовлетворением. Насилие над личностью и ее совестью я считаю недопустимым.

Махала облизнулась, совсем как кошка, и ласково сказала:

— Правильно, давайте все бросим и объявим борьбу за ненасилие над совестью, а в это время подойдет праздник. Вы что, собираетесь оставить народ без Верховного Матриарха? А кто будет решать текущие дела? Кто будет заниматься торговлей с Сообществом? Кому вы поручите десятки и сотни мелких дел, заботу о городе, вопросы строительства?

Подобные споры Цендри слышала уже неоднократно. Слышала она и аналогичные аргументы. Все сторонники правления большинства рано или поздно затевали этот разговор. К чему склоняться, к тирании или анархии? Что важнее, эффективность или внутренняя свобода личности? Многовековая борьба между целесообразностью и свободой заставила многие общества пойти по пути частичной демократизации, сторонникам тирании приходилось терпеть некоторую свободу общества, анархисты смирялись с целесообразностью. В конце концов, каждая форма правления имеет свои положительные стороны.

В Сообществе проходили перемены, менялись правительства и методы правления. "Кажется, — думала Цендри, — что и Матриархат, незыблемо стоявший столько лет, меняется в сторону целесообразности. Или пока меняется только Махала и ее сторонницы?"

— Я не думаю, что торговля и производство сильно пострадают за две недели. Мы торгуем с Сообществом уже веками и будем торговать и через год, и через два. Не стоит принимать скороспелые решения по такому серьезному вопросу, как выбор Верховного Матриарха. Подождем, пока улягутся все страсти, и вернемся к этому позже. А пока мы с моей сестрой Махалой будем исполнять обязанности так, как мы и делали до сего дня.

— Но как же праздник? — взволнованно спросила одна из старейшин. — Не хочешь ли ты сказать, что наши мужчины останутся без дарительницы жизни?

— Поскольку сестра Махала считает нашу веру предрассудком, — ответила Ванайя, — она, надеюсь, не будет против того, чтобы я освятила праздник?

Махала пренебрежительно пожала плечами.

— Вот уж чем мне совершенно не хочется заниматься, — сказала она. — Скажу больше. Если титул Верховного Матриарха достанется мне, я тут же назначу Верховную Жрицу, и она будет заниматься всей религиозной чушью. Я же целиком посвящу себя делам государственным. Нисколько не возражаю, если моя сестра пока возьмет на себя этот труд.

Голос Ванайи был тих и спокоен.

— Именно поэтому я никогда не соглашусь утвердить тебя Верховным Матриархом. Ты разграничиваешь материальную жизнь и духовную и совершаешь большую ошибку, сестра моя. Но поскольку я абсолютно уверена в том, что женщины Изиды признают Верховным Матриархом именно меня, я беру на себя обязанности жрицы на время праздника. Старейшины, вы согласны?

Одна за другой женщины выражали свое согласие с Ванайей. Вдруг одна из них сказала:

— Это все прекрасно, мы с вами знаем, что Верховный Матриарх не избран, а что будет с народом? Не получится ли так, что появление Ванайи на празднике будет расценено как назначение ее Верховным Матриархом? Ведь народ ничего не знает, он будет уверен в том, что Ванайя законно избрана, а это лишит Махалу ее права требовать титула Верховного Матриарха.

— Хорошо, — неохотно ответила Ванайя, — я объявлю себя народу не Верховным Матриархом, а Проматриархом.

— Я просто поражаюсь тебе, — рассмеялась Махала. — Неужели ты думаешь, что нашим женщинам и пришедшим на праздник мужчинам нужны твои священнодействия и пляски вокруг святых мест? Ты не хуже меня знаешь, что им всем надо. Я все-таки доживу до того дня, когда наши обряды и церемонии лишатся всей этой религиозной чепухи, которую ты вокруг них нагородила, и станут просто общественно полезными действиями.

— Такими же, как и в мужских мирах?

Махала заливисто рассмеялась.

— В отличие от тебя, Ванайя, я нисколько не верю, что мужские миры Сообщества обладают монополией на здравый смысл. Не верю я и в то, что наши женщины не способны быть такими же практичными, как и мужчины Сообщества.

Собравшись покинуть зал, Ванайя встала, подошла к Махале и положила ей руки на плечи.

— Но что останется, сестра моя, после того, когда произойдет то, о чем ты говоришь. Чем мы будем отличаться от миров, где властвуют мужчины, когда мы лишим наше общество всего, что, по твоему мнению, не имеет практического и социального смысла? И что будет тогда с нами и с Матриархатом? Ответь мне, Махала, что?

Махала молчала, удивленно моргая глазами. Ванайя опустила руки, повернулась и вышла, оставив свою соперницу недоуменно глядеть ей вслед.