– Позвольте ваш плащ, мэтр. – Серж попытался изобразить поклон. Вышло у старого солдата, прямо скажем, не очень. – Как погода?

– Паршиво, – буркнул я, откидывая капюшон. – Ты как будто сам не знаешь, что за мерзость эти бесконечные холодные зимние дожди.

Слуга оставил это заявление без комментариев. Поднимаясь по лестнице, я услышал доносящуюся из гостиной музыку, а чуть позже и слова:

И голос знакомый, черт бы его побрал! Серж, зараза, мог бы и предупредить, что у нас гости.

– Приветствую, маэстро, – кивнул я с порога. – Остальным тоже привет.

Послушать Котика собралась вся компания.

– О, Даркин! – обрадовался Эл. – Ты ведь не будешь возражать, если маэстро какое-то время погостит у нас?

– Вообще-то я, конечно, привык к более комфортным условиям, но… – с видом, будто оказывает нам великую честь, начал ломаться музыкант.

– Вот и отлично! – перебил я. – Уверен, в Киане вы без труда найдете апартаменты, более достойные такого великого певца.

Развернувшись, спускаюсь в свое крыло. У меня в кабинете камин тоже есть, посижу там. Со злости метнул в камин огненный шар. Слегка переборщил с мощностью, но быстро потушил разлетевшиеся искры.

– Прошу вас, господин. – Лиз передала мне кубок с глинтвейном.

– Спасибо, милая. – Благодарность вышла вполне искренней, потому что глинтвейн я не просил.

Видимо, Серж заметил, что я злой и замерзший, вот Лизбет и расстаралась. Благодарность за заботу согревает не хуже вина.

– Лизбет, ты можешь идти, – прогоняю девочку, которая как бы невзначай тихонько смещается в сторону лаборатории. Притягивают ее чем-то все эти магические штучки. А между прочим, не все из них безопасны для детей.

Настроение немного улучшилось, теперь можно и поработать. Сдвинув заготовки на край стола, разворачиваю приобретенную карту. За этим занятием меня и застает Элеандор.

– Дарри, зачем ты маэстро обидел? – укоризненно начинает он.

– Обидел? – Я отрываюсь от карты. – Ну извини. Он мне не нравится как человек, и я не хочу, чтобы он жил в нашем доме.

– А мне нравится, – кривит губы лучник.

– Да я не против! – Вот честно, голова совсем другим занята. – Только встречайтесь с ним где-нибудь на нейтральной территории. Чего он вообще приехал?

– Если я скажу, что из любви ко мне, ты поверишь? – криво улыбается Эл.

– Конечно, поверю! – Я тоже улыбаюсь, широко и искренне. – Как только Лагорец выгнал его из замка, он сразу вспомнил свою далекую любовь! А если серьезно? – меняю тон.

– Ты что, про турнир не слышал? – удивляется Элеандор.

– Какой именно? – тут же насторожился я. С определенных пор слово «турнир» у меня ни с чем хорошим не ассоциируется.

– Кианский ежегодный турнир бардов и менестрелей, – поясняет лучник.

– Ах да, мастер Широл что-то такое говорил, – припомнил я. – Как раз думал зайти с Ниа. Она музыку любит.

– «Как раз думал зайти»! – передразнил меня Эл. – Даркин, да приглашения в «Саламандру» было не достать еще месяц назад!

С некоторой иронией выжидающе смотрю на друга. Долго смотрю.

– Ладно, – наконец сдается он, – у нас лучшие места для всех, включая Ниа. Гордись своим капитаном!

– Горжусь, – покладисто согласился я. – Ты мне вот что скажи: что у нас находится к северо-востоку от Киана?

– Ты имеешь в виду Торновы болота? – Элеандор заглянул в исчерканную мной карту. – Зачем они тебе?

– Узнай о них как можно больше, – прошу я. – Предчувствие у меня нехорошее.

Да уж, какое там предчувствие, если меня уже неделю, словно больной зуб, беспокоит граница хаоса в тех краях.

«Саламандра» гудела. Лучший ресторан (или уже клуб?) города переполнен. Фокусом внимания в этом помпезном заведении является не барная стойка, а сцена, на которой и будет проходить сегодня основное действо. Наш столик расположен на втором ярусе, предназначенном для самых важных гостей. В отличие от многолюдной толкотни «партера» здесь тихо и уютно. Ниа конечно же заняла место у самого ограждения, а я, наоборот, спрятался в тень колонны. Я и отсюда все услышу и увижу.

Турнир открыла приветственная речь герцогини Тениш – знаменитая меценатка, на чьи деньги и организуется данное мероприятие, в молодости, говорят, и сама выходила на сцену. Под псевдонимом, разумеется. Она же и задала тему, вспомнив про оборону Киана – героизм и герои. Ой, чую, сейчас начнется! На всякий случай отодвинулся еще дальше.

Первым выступал менестрель откуда-то из Баронств, спев балладу о подвигах Серебряной Звезды. Кстати, сама тай-Миронис сидит через пару столиков от нас. Салютую ей бокалом, но геройская дамочка меня игнорирует. Сола благодарит чуть извиняющейся улыбкой.

Второй выступающий решил восстановить справедливость, спев про наши подвиги при обороне Киана. Под бурные аплодисменты (большинство присутствующих все же были местными) пришлось выходить раскланиваться к краю балкона. Я, правда, хотел сачкануть, но Эл меня изучил достаточно хорошо – пришлось помаячить на заднем фоне.

Следующая песня была о героической защите какой-то неведомой крепости, но в основном турнир плавно скатывался в противостояние «Серебряная Звезда против «Кианской пятерки».

Свое выступление маэстро Котик посвятил «малоизвестному бою, где герои сражались плечом к плечу». Отметив конечно же, что он не только очевидец, но и участник событий. В общем, как-то незаметно получилось, что Котик чуть ли не сражался наравне с героями. Не забыл он описать и мое поведение, мстительная скотина. Хотя нужно признать, для Тин и особенно Элеандора он похвалы не жалел.

– Ну и как вам мое выступление? – Музыкант бесцеремонно уселся за наш стол и тут же потянулся к ближайшему кубку.

– Бесподобно! – польстил его самолюбию Эл.

– Лучше бы вы, маэстро, воспели не бой, а последовавшую за ним пьянку, – ехидно заметил я. – «Ну-ка, мечи стаканы на стол!» – и все такое. Вот это действительно было эпическое событие.

И снова музыканты сменяются один за другим. В неофициальном соревновании с небольшим перевесом лидирует тай-Миронис. Особо довольной она, правда, не выглядит.

– Эту мелодию я хотела бы посвятить не герою, а простому парню, который не пожалел золотой монеты для замерзающей девочки, – доносится снизу.

Выглядываю на секунду и прячусь обратно. Элиза меня, конечно, не узнает, но все же…

В этой песне нет слов, но они и не нужны. Музыка рассказывает историю сама по себе. Начало композиции вновь возвращает меня на три года назад в стылую осень Белого города, но потом мелодия крепнет, теплеет. Она рассказывает о том, как один случайный подарок изменил жизнь, подарил надежду, подарил будущее. Посреди выступления на сцену выбегает малыш лет двух-трех в длинной рубашке и требовательно дергает Элизу за юбку. Девушка заканчивает композицию и только потом подхватывает сына на руки. Малыш, кстати, ярко-рыжий. Темис все-таки добился своего. Отсутствие браслета на руке скрипачки, правда, наводит на размышления, но я ей не отец.

– Мэтр, что это вы такой недовольный? – Сквозь гром аплодисментов доносится до меня ехидный вопрос Софьи. – Жалеете, что мелодия посвящена не вам?

Жестом посылаю ее вдаль. В моих ушах все еще звучит музыка, та, первая. Жест, кстати, чисто литийский, в Эрании я его не встречал. В зависимости от формы исполнения может означать от «мне не до тебя» до грубого посыла по всем известному маршруту.

– А почему вы так в этом уверены? – интересуется маэстро. – Ведь мэтр, судя по кольцу, учился в Эрании какое-то время.

– Ха, ни разу не видела, чтобы Даркин раздавал милостыню! – В голосе целительницы осуждение.

– Софья, я не раздаю милостыню профессиональным попрошайкам. – Настроение ни к черту, поэтому я подчеркнуто спокоен и доброжелателен. – Потому как если я отдам монету нищему у храма, он ее в лучшем случае пропьет. А для музыканта или даже пивовара, у которого я куплю на эти деньги кружку эля, это не только средство не умереть с голоду, но и символ признания его трудов. Стимул совершенствоваться.

– А можно… – Ниа заглядывает мне в глаза.

– Ты хочешь дать этой девушке золотой? – угадал я. – Не стоит. Боюсь, ты будешь сегодня даже не десятой.

Чиркаю пару слов на услужливо принесенной официантом бумаге и заворачиваю в записку медную монету.

– Это передай, – протягиваю девочке.

«Теплые вещи у тебя уже есть, – недоуменно читает девочка. И, перевернув записку: – Спасибо».

Ниа смотрит на меня странно, но все же убегает. Да, знаю, что это нехорошо, но зачем было бередить мою память? Последующие выступления пропускаю мимо ушей. А конфликт набирает обороты даже без нашего участия. После турнира споры «кто круче» не утихают, выплескиваясь в три дуэли. Серебряная Звезда демонстративно отказывается с нами здороваться, чем здорово обижает Софью. Мы-то с Тали и до этого не ладили. Элеандор с Мэтом даже находят в ссоре положительные стороны – если знаменитая наемница ревнует к нашей славе, значит, признает равными себе. Ну или способными встать наравне. Тиана и так уверена, что круче всех, воспринимать какую-то человечку как равную она отказывается.

Наблюдая за пляской огня в камине, вполголоса беседую с Тин об обычаях демонов. Мэт зубрит даркаан, устроившись с книгой у окна. Софья на сегодня закончила прием пациентов и просто отдыхает, слушая тихую печальную мелодию, что льется из-под пальцев маэстро. Да, Котик тоже здесь, пристроился у ног Эла со своей риттоной. Я бы предпочел сейчас обсудить дела с соратниками, но в присутствии музыканта делать этого не собираюсь. О делах вспоминает Элеандор.

– Мэтр, тебе еще интересны Торновы болота?

– Еще да, – разворачиваюсь к нему. – Что-то узнал?

– За последние три дня я перерыл архивы гильдии, побеседовал с Жеромом и… ничего интересного. Болота всегда считались нехорошим местом, вроде нашего Хейтевальда. Да, было дело, люди пропадали, но в пределах нормы. За последние десять лет от окрестных сеньоров всего пять обращений в гильдию. Подробного описания тех монстров нет. Только один раз, семь лет назад, монстр был четко опознан как демоническая сущность. За дело тогда взялся профессиональный охотник на демонов, потому и смог определить. Кстати, он сгинул в этих же болотах где-то через год. Так что ничего такого, что могло бы привлечь внимание. Ты уверен, что не ошибся? Сейчас никаких заказов в гильдии не размещено.

– Уверен, – вздохнул я. – Проблема в том, что я в любом случае туда полезу – заплатят мне за это или нет. У меня свои обязательства перед этим миром. Но стоит ли туда соваться вам?

– Это не вопрос, – возразил Мэт. – Если идешь ты, значит, и мы тоже!

– Парень, ты не понимаешь. – Я поморщился. – Это дело не прибавит тебе ни денег, ни славы. Тащиться по замерзшему дерьму туда, потом, если повезет, обратно. И в самый ответственный момент ты мне все равно помочь не сможешь. Там и я-то не факт, что выживу, а вы будете просто бесполезны.

– Значит, поможем тебе добраться до места и тихонько постоим в сторонке, – отрезал Эл. – Возражения есть?

– Нет, – пожимаю плечами.

– А я не тебя и спрашиваю, – отмахнулся командир.

– Идем, – тут же среагировал Мэт.

– Конечно. – Тиана кивнула.

– Куда он без нас-то, – улыбнулась Софья.

– Я тоже с вами! – вскочил Котик.

– Э, нет! – возмутился я. – Только туристов нам и не хватало!

– Я бард, а не как это вы там сказали! – обиделся маэстро. – Я просто не могу упустить такой сюжет. А то ведь напишет первой какая-нибудь бездарность мерзкую песенку, а потом будут говорить, что я!.. – Толстячок воздел руки к небу, словно призывая в свидетели. – Я вторичен! Мол, Котик только и может, что передирать чужие сюжеты! Из-за какого-то бездаря, который просто подсуетился быстрее!

Сколько патетики! Ужас.

Спор вышел горячий и бессмысленный. Бард все равно собрался ехать с нами. Отсутствие лошади его не остановило.

На свою любимую полянку я пришел в несколько раздраженном настроении. Уткнулся лбом в дерево и стоял так, пытаясь успокоиться. На самом деле хотелось разнести это дерево в мелкую щепу.

– Эй, паренек, у тебя огонька не найдется? – раздалось сзади.

Я тут еще и не один, оказывается! Действительно не один. На пеньке сидит какая-то старуха. Словно потемневшее от времени лицо изрезано морщинами, на правой щеке бородавка. Из-под засаленной зеленой банданы свисают редкие седые волосы. Попытка улыбнуться ее не красит – те зубы, что еще остались, выглядят ужасно. Пальцы с распухшими суставами сжимают трубку. В ярости бросаю в нее огненным шаром. Сейчас у меня нет никакого желания сдерживаться.

Старуха шар ловит и невозмутимо прикуривает.

– Псиб, – зажав трубку зубами, кивает она.

Злость как-то сразу улетучилась, уступив место осторожности. Перехожу на темное зрение, пытаясь разглядеть незваную гостью, и вижу лишь пустое место.

– Прекрати. Не люблю, – доносится каркающий противный голос из ниоткуда.

В нормальном зрении все та же мерзкого вида старуха. Вот это уже интересно.

– Вы что-то хотели от меня… уважаемая? – Лучше пока быть вежливым. – Как мне, кстати, к вам обращаться?

– Да как хочешь, так и зови! – отмахнулась карга. – Что мне это имя? У меня их сотни!

– Э-э-э, возможно, Кайтана? – Я наконец распознал едва уловимое ощущение, которое не давало мне покоя с начала беседы.

– Догадался-таки, – проворчала гостья. – Молодец, возьми пряник.

У меня перед носом и в самом деле возник пряник.

– Бери-бери, чего уставился? – подбодрила меня эта… уважаемая женщина.

Аккуратно начинаю жевать.

– А чего хотела? – возвращается к разговору старуха, попыхтев трубкой. – Да ничего. Посмотреть на тебя. Нравишься ты мне.

– Я это, простите… – даже смущаюсь. – В храм-то не очень…

– Старуху из Лейденки помнишь? – перебивает меня богиня.

Роюсь в памяти. Лейденка… Лейденка… Деревня на пути к Лэнгу. Не помню, чего мы туда заехали – лошадь подковать, что ли? Действительно был там мальчонка, что усердно тащил огромное деревянное ведро с водой. Как потом оказалось, для приболевшей бабушки. Зрелище было настолько забавное, что я ему даже помог. Мне-то не сложно и полную бочку натаскать. Что в итоге и сделал, чтобы хоть немного развеять скуку. Мэт потом меня еще часа два подкалывал на тему благородных героев и всяких батраков-водоносов.

– Да, было что-то такое, – киваю я.

– За «было что-то» я тебя особенно люблю, – осклабилась старуха, демонстрируя пеньки сгнивших зубов. – Ну вот и молодец! Считай, помолился. А храм – ну его. От тебя так кровью воняет, что и молитва не в радость. Ладно, пойду я, – засобиралась она, выколачивая трубку о каблук деревянного башмака, – ты, кстати, рыжую свою береги. Авось что у вас с ней и получится.

Опа, вот это уже интересно!

– Авось получится? – криво ухмыляюсь я. – Маловато как-то уверенности… для богини.

– Ха! Родить-то она родит. Вот только захочет ли? Или соблазнять-уговаривать я за тебя должна? – Старуха мерзко захохотала, но закончила спокойно, хоть и невпопад: – Младшая тебя не любит отчего-то.

С чем и исчезла. Я развернулся к выходу с полянки и… чуть не свалился с крыши. С трудом восстановив равновесие, прихожу в себя. Прах и пепел! Я ведь действительно, пытаясь успокоиться после спора, забрался на башню, чтобы полюбоваться закатом. Точно помню. А уже ночь. Ничего себе сон!

Или не сон?