Брифинг

— Таким образом лично я, как командир эскадры, склонен рассматривать эту кампанию если не в целом, то по крайней мере последнюю ее часть как неудачную. — Алмейда был сух до тошноты — Мне не удалось разгромить эскадру Бразраара полностью, более того, рекнам удалось нанести моим кораблям значительные повреждения. Тем не менее хочу отметить, что наиболее значительная ее часть — освобождение заключенных с Аркола, нами все-таки достигнута. И хотя мы никак не ожидали, что нам в руки попадет информация об Арколе, в целом это оправдывает понесенные потери и позволяет считать операцию в целом более или менее удачной.

В конференц-зале «Виктории» собралось все высшее руководство Патруля, командиры эскадр и авианосцев. Прибыл даже да Сильва, который смертельно не любил любые мероприятия, которые вынуждали его отрываться от земли. Со времени смерти жены, которую он обожал, Председатель Совета Федерации заметно сдал — лицо осунулось, утратило свое вечно жизнерадостное выражение, сам он сильно поседел, заметно сгорбился. Тем не менее он продолжал руководить Федерацией, еще больше чем ранее окунувшись в работу. Однако информация Алмейды была столь важна, что Председатель покинул свой кабинет, ставший для него по сути вторым домом, чтобы принять участие в совещании.

Разумеется, Ченнинг знал о цели полета эскадры, однако лишь в самых общих рамках — собственно, к тому времени Алмейда просто не поверил сообщению Рейкера, вернее, поверил, но не в полной мере. Особенно касательно гастрономических аспектов этой информации. Теперь же, когда в истинности этой гипотезы уже не приходилось сомневаться, Ченнинг и да Сильва, обсудив некоторые аспекты проблемы по видеосвязи, пришли к решению объявить сбор командного состава Флота, и довести полученные данные до сведения каждого бойца Патруля, каждого мирного жителя всех планет Федерации.

Поскольку впервые со дня начала Войны весь цвет руководства собрался вместе, были приняты все мыслимые и немыслимые меры предосторожности. «Виктория» висела на орбите, полностью зарядив прыжковые аккумуляторы и готовая в любую минуту покинуть Солнечную систему. Круг журналистов, приглашенных на брифинг, был строго ограничен, каждый из них был отобран лично Сергеевым и многократно проверен по всем учетам СБ, ни один из операторов не имел права пользоваться своим оборудованием, всем было предоставлена видеозаписывающая техника из запасов Патруля. Каждый прибывший — исключение было сделано только для Ченнинга и Сергеева, прошел через ряд самых изощренных детекторов, способных обнаружить не только оружие, но и многое другое — взрывчатку любого типа, яды, наркотики. Непосредственно отвечая за безопасность встречи, Сергеев понимал, что Император отдал бы правую руку за возможность взорвать собравшихся на борту «Виктории», желательно вместе с самим авианосцем, для гарантии.

Огромный корабль был фактически «опечатан». Ни один человек не имел права покинуть борт судна и, кроме того, никто кроме приглашенных лиц не мог ступить на его палубу. Челноки, доставившие гостей, высадили пассажиров под бдительным присмотром маринеров, после чего покинули флайдек.

Встречу открыл Ченнинг, вкратце доложив собравшимся о рейде эскадры Алмейды. Не вдаваясь в подробности, он отметил успешность операции, после чего предоставил слово контр-адмиралу.

Следуя наставлениям Сергеева, Алмейда подробно остановился на первом этапе акции — захвате имперского крейсера. Из его доклада выходило, что эскадра натолкнулась на крейсер случайно — в одной из контрольных точек «Элеоноре» потребовался мелкий ремонт (ремонт действительно был, но об этом знали только трое: Сергеев, Алмейда и главный механик авианосца), что вызвало некоторую задержку группы. Сканеры корабля зафиксировали сход со струны имперского ТАКРа, в связи с чем контр-адмирал, обладая преимуществом в силах, а также основываясь на предварительных данных о полученных крейсером противника повреждениях, принял решение начать атаку. Он с сожалением отметил тот факт, что некоторым истребителям противника удалось уйти от преследования, объяснив это недостаточным мастерством пилотов, большая часть из которых были новичками.

— Извините, сэр — поднялся один из журналистов — Цаплин, «Вестник Федерации». Скажите, была ли веская причина захвата имперского крейсера?

— Да, была. Во-первых, несмотря на некоторое превосходство в качестве вооружений и вспомогательной техники, Федерация не вправе упускать возможность изучить новинки имперской инженерной мысли. Все вы помните так называемых «Барбосов» и «Черепах» — и тот и другой монстр создал ряд проблем нашим войскам. Разумеется, мы не могли упустить подобного случая. Однако гораздо в большей степени нас интересовала информация бортовых компьютеров крейсера. Сам факт, что ТАКР шел без эскорта, вызывал обоснованные подозрения, которые необходимо было проверить.

— Еще вопрос, сэр…

— Прошу прощения, господа — вмешался Ченнинг — все вопросы по окончанию доклада.

Алмейда продолжил насквозь сфабрикованный Сергеевым рассказ о том, как удалось захватить крейсер, упустив при этом (какая жалость) несколько малозначительных целей. Затем отметил, что благодаря разрушению силовой установки корабля и возникшим при этом многочисленным повреждениям в компьютерных сетях имперца, часть информации, находящейся в навигационном компьютере, не была заблаговременно стерта противником.

— Из полученной информации было видно, что корабль возвращался из малоисследованной области в глубоком тылу империи Рекн, а характер хранения данных свидетельствовал о секретности этой миссии. Разумеется, было решено исследовать этот район с целью сбора информации о происходящем в данном секторе…

Сергеев слушал контр-адмирала и наслаждался. Одно дело, не торопясь, вдумчиво, аккуратно сфабриковать совершенно достоверный (по крайней мере внешне) текст, и совсем другое — так убедительно врать. Впрочем, он не особенно рассчитывал на то, что эта дезинформация пройдет — информаторы противника непременно донесут до него сведения о том, как в действительности проходил захват крейсера. Но и только — выводы зависят от «соображалки» рекнов, Сергеев надеялся, что эта информация будет сочтена малозначительной и не будет передана «наверх». В любом случае он хотел до предела замутить воду, обрушить на противника ворох детальной, но недостоверной информации, чтобы предельно затруднить УБИ поиск в этом навозе рационального зерна.

Пока Алмейда продолжал говорить, полковник изучал лица собравшихся. Больше всего его беспокоила пресса — на журналистов нельзя давить, их можно только убедить. В настоящее время лица большинства пылали слепой верой и щенячьим восторгом, один или двое скептически ухмылялись. «С этими будет труднее всего — думал полковник — однако и без них не обойтись, это элита журналистики, самые известные, самые популярные». Он сам отбирал тех, кто был известен своей неподкупностью и свободомыслием. Как бы теперь это не вышло боком.

Контр-адмирал все еще излагал свой доклад. Журналисты пока помалкивали, однако по их лицам было видно, чего им это стоило. Наконец отчет завершился. Сергеев слегка поморщился, выслушивая самобичевание приятеля в заключительном слове, однако испанец имел склонность к излишней самокритичности, что никогда не мешало ему при необходимости высоко оценивать достижения своих подчиненных.

— Господа, теперь прошу ваши вопросы.

— У меня вопрос к адмиралу Ченнингу — снова вскочил Цаплин — Чем вы руководствовались, отсылая в качестве поддержки эскадры контр-адмирала Алмейды большую часть обороняющего Землю флота?

— С удовольствием отвечу. В настоящий момент оборона Земли организована следующим образом — Ченнинг встал и включил голограмму. На трехмерной карте появилась планета, прорисованная настолько четко, что были видны даже очертания континентов вплоть до довольно мелких подробностей. Планета медленно вращалась, в настоящее время перед зрителями проплывал атлантический океан. Данные, которые собирался сообщить слушателям адмирал, не были особо секретными, к тому же информация была предварительно существенно подкорректирована. — Обратите внимание, господа. Вы видите орбиты боевых космических крепостей.

На схеме вспыхнули синие кольца орбит «Церберов». Они причудливо пересекались, однако даже неопытному наблюдателю было ясно — если где и оставались более или менее свободные от прикрытия окна, то только над полюсами и над бескрайними пространствами Атлантики.

— Их шестнадцать. Смею вас уверить, что на сегодняшний момент не изобретено еще способа пробиться сквозь подобную систему обороны. Кстати, предваряя ваш вопрос, должен сообщить, что Рекн защищен ничуть не хуже, поэтому в наши планы не входит в ближайшее время прорыв к сердцу Империи. По этой же причине я совершенно убежден, что рекны, в свою очередь, понимают всю бесперспективность атаки столь хорошо укрепленной орбиты и не сделают в обозримом будущем попытки штурма Земли.

На самом деле Ченнинг далеко не был в этом столь уверен, как пытался показать. Однако вроде бы малозначительная информация Рейкера в большой мере развязала адмиралу руки — из доклада он понял, что в настоящий момент Рекн не нападет на Землю, поэтому, сняв с орбиты боевые корабли, он ничем не рисковал. Однако он, разумеется, не собирался сообщать об этом журналистам, поэтому был вынужден подводить под свое решение теоретическую базу.

— Кроме этих спутников, на орбите располагаются силы Первой и Второй эскадр. — на карте появились зеленые точки, обозначающие корабли разных классов. — Как видите, даже после ухода значительной части сил на соединение с эскадрой Алмейды, оставшихся вполне хватило бы на организацию обороны даже при полном отсутствии стационарных защитных систем.

— Смит, «Дейли-ньюс». У меня вопрос к контр-адмиралу Алмейде. Чем вы обьясните тот факт, что располагая не слишком большими силами, вы отправились к Арколу. Имели ли вы информацию об обороне планеты?

Сергеев скривился, правда, только мысленно — внешне его лицо излучало скуку. Это был довольно скользкий момент, и хотя они продумали более или менее приемлемое объяснение, однако надо было, чтобы в него еще и поверили.

— Нет, такой информацией мы не располагали. Однако, проанализировав данные из бортового компьютера имперского крейсера, мы пришли к выводу, что планета не может быть сильно защищена. Я бы выделил три основные причины. Во-первых, крейсер шел без эскорта, то есть орбитальная оборона не смогла его выделить. Все вы знаете, что одиночный крейсер недостаточно силен для самостоятельных операций. Эскорт не был выделен и на самом Рекне — значит факт существования данной планеты держится в тайне и доступ на нее относительно ограничен. Во-вторых, поскольку нам известна каждая колонизированная Рекном планета, а Аркол в этот перечень не входит, то можно было сделать вывод, что на планете отсутствует серьезная индустрия или крупные поселения. Отсюда опять-таки следует вывод, что глобальная защита не является целесообразной. И в-третьих, после разгрома на Ленне, Империя совершенно определенно должна была перегруппировать свои силы, оттянув корабли от менее значительных объектов к своим основным планетам и, разумеется к самому Рекну.

— И тем не менее, это всего лишь догадки. Можно ли назвать ваш прыжок к Арколу авантюрой?

— Позвольте мне ответить — поднялся Ченнинг, не любивший, когда его подчиненных ставили в затруднительное положение — Разумеется, в операции был элемент риска, однако и не столь существенный, как представляется мистеру Смиту.

Среди собравшихся раздались легкие смешки. Адмирал продолжил:

— Видите ли, мистер Смит, имеющиеся в распоряжении контр-адмирала Алмейды силы были заведомо рассчитаны на то, чтобы принять серьезный бой. Разумеется, столкнувшись с численно превосходящим противником, эскадра всегда имела бы возможность отступить с минимальными потерями.

— Кроме того — взял слово Сергеев — есть еще и другая сторона вопроса. Как уже отмечалось, часть рекнов с захваченного крейсера сумела бежать. Это дало нам повод подозревать, что империя сделает все возможное, чтобы предотвратить предполагаемое нападение. Как видите, мы оказались правы — промедление привело бы к тому, что всех пленников вывезли бы в другое место.

— Знали ли вы о том, что Аркол является своего рода концентрационным лагерем? — вопрос задала исключительно красивая блондинка, потрясающе популярная ведущая «Солнечных новостей». Представляться она не стала, вряд ли в Системе был хоть один человек, который не знал бы ее в лицо. Тот факт, что Сергеев лично пригласил ее принять участие в брифинге, немало польстило ее самолюбию, однако это играло на руку и полковнику. По мнению Сергеева, она была просто красивой дурой, что и подтверждал ее вопрос, тем не менее миллионы людей смотрели «СН» только для того, чтобы насладиться лицезрением своего кумира.

— Нет, не знали. Не встретив противника на орбите, наши истребители исследовали планету и обнаружили лагерь. Сделать это было нетрудно, транспорты висели практически над ним. Пилоты истребителей блокировали лагерь, который в этот момент рекны пытались уничтожить.

— Скажите, мсье Алмейда — поднялся представитель Парижского агентства новостей — правда ли, что ваши десантники безжалостно уничтожили наземные силы рекнов, даже не пытаясь предложить им сдаться?

Сергеев на всякий случай отодвинулся подальше от контр-адмирала, ожидая взрыва. Впрочем, Алмейда сумел удержать себя в рамках допустимого, однако его глаза метали молнии, а в голосе было слышно еле сдерживаемое бешенство.

— Видите ли, мсье, когда десантники увидели забойный цех, у них возникли некоторые сложности с дипломатией. Возможно, в другое время и в другом месте мы бы непременно предложили имперским войскам вступить в переговоры. Кстати, если вам это неизвестно, напомню, что за последнее время мы шесть раз заключали временное перемирие с рекнами на разных участках фронта, и в пяти случаях это время было ими использовано исключительно для перегруппировки войск и подтягивания подкреплений.

— Безусловно, командир десанта поступил абсолютно верно — пришел на помощь Ченнинг. Похоже, он тоже был в бешенстве от идиотского вопроса кретина-репортера — Имперцы не собирались сдаваться, более того, транспорты не имели возможности взять на борт еще и их, поэтому полковник Нагата, руководящий десантом, принял единственно правильное решение. Мы не могли оставить у себя в тылу столь крупное формирование имперских боевиков. К тому же они открыли огонь по морским пехотинцам.

— Я удовлетворил ваше любопытство? — ядовито поинтересовался Алмейда. Корреспондент, покрасневший как рак, сел на место.

Сергеев облегченно вздохнул — скандал не состоялся, однако дипломатической тонкости Алмейде явно не достает. Еще немного, и контр-адмирал смешал бы этого идиота с дерьмом. И, вообще говоря, правильно бы сделал.

Больше интересных вопросов не было. Кто-то поинтересовался точным составом имперских сил, кто-то спросил о предполагаемых ответных действиях рекнов. Сергеев успокоился — похоже, брифинг прошел вполне успешно. Скоро встреча завершилась. Журналисты отправились на Землю — в виде исключения Ченнинг позволил им использовать шаттлы «Виктории» для полета прямо в свои студии и издательства. Постепенно разошлись и старшие офицеры. Последним покинул «Викторию» да Сильва, поблагодаривший на прощание Ченнинга за интересную встречу и пожелавший Алмейде дальнейших удачных операций.

Наконец они остались втроем.

— Ну, как все прошло? — спросил Алмейда у Сергеева, который, как сторонний наблюдатель, лучше воспринимал настроение аудитории.

— Думаю, поверили. — ответил вместо полковника Ченнинг — Я бы, во всяком случае, непременно поверил бы. Ты был очень убедителен. К тому же мы ведь продумали чуть ли не каждую фразу, так что не волнуйся. Если и можно помочь Рейкеру больше, то только вытащив его с Рекна вообще.

— И все же мне кажется, что Рейкеру придется туго — задумчиво сказал Сергеев — Как бы мы ни старались, но информация все равно может просочиться. Ну что ж, остается только надеяться на лучшее. Так, на повестке дня у нас еще один вопрос.

— Что за вопрос? — удивленно спросил Ченнинг. Алмейда тоже непонимающе уставился на Сергеева. Тот коротко изложил суть дела.

Практически с первого дня Войны Патруль оказался в ситуации, которая становится видимой только в ходе реальных боевых действий. Оказалось, что десятилетиями разрабатываемая схема оснащения флота боевыми кораблями не только не удовлетворяет насущных потребностей, но и не может их удовлетворить в принципе. Юркие эсминцы были недостаточно сильны даже для того, чтобы противостоять крейсеру, не говоря уже об огромных авианосцах. Те, в свою очередь, оказались слишком медлительны и неповоротливы, из-за низкой маневренности становились уязвимы для противника, которого никто в общем-то не принимал в расчет — для истребителей. Казалось бы, ТАКРы — идеальное средство, сочетающее и силу, и маневр, однако и они были недостаточно мобильны, были относительно слабо защищены и имели недостаточный запас хода. Сильное бортовое вооружение несколько компенсировало недостатки, однако практика все больше убеждала военных — у ТАКРов нет будущего. И одиночные стычки, и крупномасштабные сражения ясно показали — крейсера уязвимы для даже небольших групп тяжелых истребителей, тем более — группы из трех — четырех эсминцев. Те, в свою очередь, не в силах были противостоять эскадрильям средних или полусредних машин типа «Палаш» или «Монингстар». А истребители сами по себе мало что могли сделать с авианосцем. Таким образом, практически любой корабль, столкнувшись с превосходящими силами противника, был обречен.

Одновременно складывалась и иная картина — с созданием первой оборонительной станции «Цербер» внезапно выяснилось, что даже могучие авианосцы, в общем-то, не могут противостоять боевому спутнику. Немыслим был не только поединок один на один — даже три — четыре авианосца практически не имели реальных шансов в борьбе с орбитальными платформами.

Таким образом, стало ясно, что входящие в состав Флота корабли не удовлетворяют предъявляемым требованиям. Возникла необходимость в разработке новых принципов боевых судов. Требовался тяжелый штурмовой корабль, способный потягаться с орбитальной обороной, и легкий разведчик, имеющий шансы потягаться с серьезным противником.

Практически сразу началась разработка принципиально новых кораблей — над этой проблемой работали лучшие специалисты-сэйнсы, и первый результат их исследований, дестроер «Япония», блестяще доказал в бою у Ленна свое преимущество над системой планетарной обороны. Но дестроер был не единственной разработкой КБ.

Разумеется, работа конструкторов велась не просто под пристальным вниманием СБ — безопасники покрыли работу КБ такой завесой тайны, что всего несколько людей в Федерации вообще знали о существовании довольно крупного центра, занимавшегося не только теоретическими изысканиями, но и их практическим претворением в жизнь. Именно КБ разработало «деформатор», не говоря уже о конструкции самого дестроера. После введения «Японии» в действие все усилия КБ сосредоточились в другой сфере.

— Я прошу прощения, что сообщаю и без того известные вам вещи, — заметил Сергеев — однако так лучше понять проблему в целом. Эпоха ТАКРов прошла, теперь они скорее обуза, чем реальная сила. Я, конечно, не тактик, и высказываю мысль наших экспертов. Эта мысль заключается в следующем.

Мыслится следующий порядок формирования флота. Тяжелые корабли — авианосцы (огневая мощь, истребители, десант) и дестроеры (ударная сила), прикрываются не крейсерами, как сейчас — по хорошему, тех самих надо прикрывать. Нет, требуется принципиально новый корабль, сочетающий в себе приличное вооружение, высокую маневренность и хорошую защиту. При этом должно быть обеспечено относительно простое их производство.

Сергеев подошел к голографу и вставил в дисковод крошечный компакт-диск. Над прибором вспыхнуло искрящееся облачко, которое быстро уступило место трехмерному изображению.

— Это же обычный эсминец — заметил Алмейда.

— Верно. Было решено, что наибольшего успеха и дешевизны производства можно достичь путем некоторой модернизации эсминцев. Впрочем, «некоторой» — это еще мягко сказано. Техники на нем живого места не оставили. Прошу посмотреть на корабль после апгрейта

Изображение вообще говоря мало изменилось, однако опытному глазу кадровых офицеров даже незначительные изменения сразу стали очевидны. Прежде всего истребителей стало три вместо прежних двух. Более того, теперь это были не легкие «Крисы», которые имели более чем слабую огневую мощь, а тройка изящных «Монингстаров».

— Насколько я вижу — сказал Ченнинг, изучая схему нового корабля — Импульс-орудия вы убрали вообще.

— Да, и вдвое увеличили число лазеров. Импульсные орудия по своему хороши, однако лазер-батареи имеют намного более высокую скорострельность. Кроме того, мы сумели установить одно мезонное орудие. К сожалению, размеры мезонного бластера вынудили нас установить его жестко в корпусе, поэтому прицеливание осуществляется всем фюзеляжем корвета, как мы решили назвать этот класс кораблей.

— И чем вам пришлось пожертвовать? — скептически поинтересовался Алмейда — Ничто не дается даром, тем более, такое вооружение.

— Разумеется. В первую очередь мы пожертвовали половиной экипажа. Теперь он составляет всего двадцать три человека, шестеро из которых — пилоты истребителей и их стрелки. Потом полностью исключили всякую возможность размещения на борту десанта — теперь там просто негде повернуться.

Сергеев нажал несколько кнопок на дистанционном пульте и изображение внешнего вида корабля исчезло. Зато теперь был виден его продольный разрез. Алмейда даже присвистнул от изумления — прослужив около десяти лет командиром эсминца, он знал его план как свои пять пальцев, однако эта схема весьма мало напоминала привычную картину.

— Как видите, теперь большую часть корабля занимают двигатели, гейген-генераторы и хранилища топлива. Теперь корвет по запасу хода сравнился с авианосцем. Его защита на тридцать процентов мощнее, чем у крейсера, а вооружение лишь немногим слабее. А теперь главная новость — мы повысили скорость по сравнению с эсминцем более чем вдвое.

— Однако! — Ченнинг был изумлен — Значит теперь ваш корвет почти сравним по скорости с «Барбосом», многократно превосходя его по вооружению и защите?

— И по маневренности. Но это еще не все. Как вы видите, мы изменили систему подвески внешних истребителей, теперь вместо стандартных «Крисов» корвет несет три «Монингстара», тем самым его огневая мощь увеличивается чуть ли не вдвое. В настоящее время один из эсминцев полностью модернизирован и почти готов к полевым испытаниям. Это бывший «Надежный», однако, поскольку от самого эсминца остался, по сути, только корпус, было решено сменить название. Учитывая, что основная его задача — набеги на предельно больших дистанциях, корвет получил имя «Викинг». На очереди еще два корабля, «Печенег» и «Корсар».

— Да-а, названьица многообещающие… — протянул Ченнинг, любуясь новым пополнением для его эскадр. — И как вы собираетесь его испытать?

— Это уж ваша прерогатива, сэр. Единственная просьба у меня к контр-адмиралу. Я бы просил укомплектовать корабль самыми лучшими пилотами. От их мастерства, в конечном счете, будет зависеть успешное возвращение корвета с задания.

— Согласен с этим — Ченнинг взглянул на Алмейду — Не жадничай, Франсиско, дело того стоит.

— Добро — задумчиво сказал Алмейда, взвешивая, с кем из пилотов он может расстаться. Потом махнул рукой — Ладно, грабители. Забирайте Четвертую. Это мои лучшие пилоты.

— Честно признаться — вставил Сергеев — я на них и рассчитывал.

— Не сомневаюсь — язвительно заметил испанец.

— «Викинг» будет готов к старту через две недели. Только пока не стоит информировать пилотов о предстоящем переводе.

— Разумеется.

— Кстати, Коля, как там идут дела по поиску резидента — поинтересовался Ченнинг, нисколько не сомневаясь в ответе.

— Ищем… — развел руками полковник. — Есть пара версий, сейчас мы их прорабатываем. Из сообщения Рейкера становится более или менее ясно, что резидент, вообще говоря, один. Свое разведывательную сеть он формировал уже сам, по крайней мере мы так считаем. Если накрыть шефа, то и подчиненные не будут представлять особой опасности.

Сергеев не счел нужным доложить о том, что практически резидента он вычислил. То есть логические построения неопровержимо указывали на одного человека, однако ему, естественно, требовались доказательства, поэтому предполагаемого шпиона взяли под непрерывное наблюдение. Полковнику оставалось только надеяться, что его оперативники работают достаточно тонко и противник не почувствует слежки, в противном случае рыбка сорвется с крючка — ищи ее потом по всей галактике.

Поддерживаемый силовыми полями, корвет неподвижно висел в доке. Снегов с любовью взглянул на свой корабль — сейчас он казался огромным, хотя по сравнению даже с крейсером выглядел бы более чем скромно. Однако майор, изучивший за последний месяц свой новый корабль как свои пять пальцев, не без оснований считал, что может померяться силами с парой крейсеров одновременно.

Не менее полусотни техников и роботов различных моделей копошились вокруг корабля, сверкали сварочные лазеры, грохот механизмов наполнял огромное пространство дока. Кран потащил лазерную турель — технари подхватили сдвоенное орудие и стали крепить его, одновременно андроид, занимавшийся кабелями, начал подключать пушки к многочисленным разъемам в недрах массивного корпуса. Через несколько минут один из техников что-то сказал в микрофон — Игорь не понял, что именно, но догадаться было несложно — после чего все отодвинулись от спарки подальше.

Орудие дрогнуло, плавно сместилось в одну сторону, затем в другую, дернулось и остановилось. Даже отсюда была слышна ругань технарей, принявшихся искать причину остановки. Наконец, видимо, неисправность была устранена, кто-то невидимый внутри корвета включил управление орудием, но в этот раз все уже было в порядке. Пушка быстро меняла прицел, метаясь в разные стороны.

— Внимание. Через три минуты турель номер шесть произведет пробный залп. Всем, находящимся в секторе "А" немедленно покинуть зону. — сообщил приятный женский голос. — Повторяю…

Снегов усмехнулся — еще пару месяцев назад он даже не подозревал о существовании этого дока, да что там дока, мало кто вообще знал о том, что в этом малоприметном кратере скрывается огромный исследовательский центр, оснащенный доками, заводами и массой других «удобств».

Исследовательский центр располагался в крошечном кратере, название которого если и можно было отыскать в каком-нибудь пухлом справочнике, то только после длительных и нудных поисков. Станция первоначально представляла собой исследовательскую лабораторию, довольно большую и неплохо оснащенную. Однако с момента начала войны СБ приняло решение об организации засекреченного учебного центра и тогда-то аналитики обратили внимание на огромную лунную станцию. Оказалось проще простого провести информацию о том, что «Лунная лаборатория Р6-21бис» полностью разрушена попаданием торпеды, восстановлению не подлежит и так далее.

Разумеется, кто-то был в курсе. Особенно в первое время, пока окружающие станцию скалы не были еще нашпигованы различными убийственными средствами, СБ придерживалась просто жесточайшей конспирации. Однако постепенно оборона Центра была доведена практически до абсолюта, и тогда в нем начали появляться гости — эксперты, адмиралы, даже представители гражданских властей. По-прежнему местонахождение базы оставалось тайной, по крайней мере Сергеев очень на это рассчитывал. Однако теперь уровень засекреченности ослаб и персонал вздохнул несколько спокойней.

Мысли Снегова прервало осознание того, что он находится как раз в том самом секторе "А", из которого всем было велено убраться. Майор поспешил уйти с опасной территории и, поднявшись на обзорную галерею, удобно устроился в кресле, ожидая испытания.

— Внимание, первый залп. — диспетчер информировал тех, кто сейчас наблюдал за испытаниями. На обзорной галерее собралось с десяток техников, двое специалистов-оружейников и он, будущий капитан этого изумительного корабля. Испытания вооружения всегда собирали немало зрителей. — Условия испытания: три цели, управление ручное.

Батарея полыхнула огнем — лазерные лучи ударили вниз, почти в то место, где недавно стоял Снегов, затем орудие развернулось и светящиеся стрелы вонзились в стену, где появилась вторая мишень, а еще через секунду пушки выплюнули новый сноп огня, теперь уже вверх, поражая третью цель.

— Попадание сто процентов. Время на поражение целей — 6,9 секунды. Второй залп, цели те же, управление от бортового компьютера.

В этот раз все три выстрела, как показалось Игорю, слились в один — теперь орудием управлял компьютер. Конечно, в реальном бою машина никогда не перестреляет человека, прежде всего потому, что защищенные полями цели не фиксируются радарами, а масс-детекторы недостаточно точны для точной локализации объектов. В этом случае может помочь только усиленное техническими средствами зрение артиллеристов, компьютерное наведение тут не поможет. Однако это может пригодиться, например, в случае гибели стрелков, или при проходе сквозь метеоритное облако, да мало ли когда нужна может и не очень прицельная, зато очень быстрая стрельба.

— Попадание сто процентов. Время на поражение целей 2,7 секунды. Испытание завершены. Технический состав может вернуться к работе.

Кто-то сел в кресло рядом с майором, тот повернулся к соседу.

— А, привет, Эббес. Как тебе испытания?

— Нормально. Знаешь, кэп, шестой раз смотрю, и каждый раз получаю удовольствие. Говорят, мезон испытывать не будем?

— Непременно будем, но потом. Бабахнуть главным калибром в доке, значит угробить и док, и половину станции. А то ты не знаешь…

— Да знаю я, знаю — сокрушенно вздохнул специалист по вооружению, большой любитель пострелять. — Я, кстати, договорился с техниками, седьмую турель буду испытывать сам. Так надежнее.

— Не доверяешь?

— Доверяй, но проверяй. А потом, мне уже порядком осточертело смотреть, хочется приложить к чему-нибудь руки. — Эббес задумчиво посмотрел на корабль. Как и его капитан, он никак не мог дождаться завершения работ и выхода корвета в космос — Слышал, сегодня Сергеев прилетал?

— Да, я его видел. Говорит, через две недели работы будут завершены. Не знаю, правда, что нам предстоит, кажется, он тоже не в курсе, но что Ченнинг придумает что-нибудь из ряда вон выходящее, нисколько не сомневаюсь. Кстати, нам выделяют отличных пилотов. Настолько отличных, насколько это вообще возможно.

— Ты с ними знаком? — меланхолично поинтересовался Эббес. Кроме его драгоценных орудий, оружейника ничто не интересовало. По мнению Снегова, он даже истребители поддержки рассматривал как досадную помеху, сужающую сектор обстрела.

Игорь усмехнулся. Это он, вообще говоря, подкинул Сергееву идею выклянчить у Алмейды его лучших пилотов, однако не слишком-то надеялся на успех. «Интересно, чем полковник убедил испанца — думал он — Или Ченнинг помог? Во всяком случае, Алмейда дал добро и теперь у меня лучший во Флоте корабль и лучшие в Патруле пилоты. Неплохо, черт подери!». Эббесу он так ничего и не ответил, но, впрочем, тот и не нуждался в ответе, будучи поглощен мыслями о скором испытании седьмой турели.

Конечно ему, как и Эббесу, осточертело безделье. Они торчали здесь уже больше полутора месяцев — только троим из экипажа, командиру, оружейнику и главному инженеру было дозволено прибыть в Центр для принятия участия в модернизации корабля. И если Лопатин, пятидесятилетний механик «Надежного» не слишком-то скучал, большую часть времени увлеченно командуя неожиданно появившимися у него подчиненными (которые все равно делали все по-своему) и пропадая в недрах Корвета, то двум остальным «членам приемной комиссии», как их окрестил персонал, делать было нечего. Поначалу Игорь несколько недель чуть ли не сутками изучал документацию, пока не понял, что она, в целом, мало отличается от стандартной. Чуть больше того, чуть меньше иного… День за днем проходил в просматривании нудной документации, или на смотровой площадке, где Снегов часами наблюдал, как на корабль устанавливают тот или иной узел. Когда черед дошел до монтажа вооружения, Эббес на некоторое время воспрянул духом, ожидая, что наконец-то и для него найдется работа, однако тут его постигло глубокое разочарование. Специалисты Центра внимательно выслушивали его пожелания и рекомендации, дружно кивали головами, после чего напрочь забывали об услышанном.

Не без участия Снегова, который в свою очередь нажаловался даже Сергееву, одна из идей Эббеса, касающаяся размещения бортовых орудий, все же была реализована. Теперь часть лазерных спарок могла выдвигаться из корпуса на телескопических установках с тем, чтобы получить возможность вести огонь вперед или назад — у эсминцев при подходе противника сзади, бездействовало не только носовое вооружение, но и часть бортового. Теперь любого истребителя, попытавшегося бы атаковать корвет с тыла, ждал довольно неприятный сюрприз. Сергеев внимательно изучил предложенную Эббесом конструкцию, проконсультировался с оружейниками Центра и идея была принята к реализации, после чего пушкарь неделю аж раздувался от самодовольства. Впрочем, его восторг быстро увял, когда комиссия из крупнейших специалистов центра тщательно рассмотрела, а затем в пух и прах разбила его следующую идею. Впрочем, он не унывал и продолжал приставать ко всем специалистам центра со своими прожектами. Снегов не обращал на все это внимание — Эббес был, пожалуй, лучшим специалистом по стрельбе во всем Флоте и, хотя и не блистал талантами в других сферах, тем не менее был исключительно коммуникабельным человеком, умея найти общий язык с кем угодно. Особенно, когда ему это было для чего-нибудь надо.

— Дик, что у тебя сегодня? — Клаудиа старательно расчесывала свою роскошную гриву. Дик задумчиво смотрел на девушку.

В последнее время, как ему казалось, в их отношениях сквозил некоторый холодок. Клай, конечно, старалась его в этом разубедить, однако Дик все чаще и чаще замечал, что даже в самые, так сказать кульминационные моменты, его подруга думает непонятно о чем. Во всяком случае, не о нем. И сейчас вопрос был задан с легким оттенком равнодушия — мне все это безразлично, однако надо поинтересоваться твоими делами, чтобы поддерживать отношения.

— Ничего интересного, простой патрульный полет. Придется пять часов мотаться по космосу и разглядывать пустые экраны.

Он поежился, представляя себе это «развлечение». Пилоты вообще не любили патрули — ладно еще Четвертая, в конце концов это их основное занятие, к тому же в кои-то веки они осматривают корабли фритов, какое-никакое, а разнообразие. Истребители же Первой и Второй эскадр бороздили околоземное пространство, без всякой надежды на какое-нибудь неординарное событие.

— Ты же начальник, неужели нельзя никого послать вместо себя?

— Ну и что, что начальник — пожал плечами Дик — Все летают в патрули, даже Джеймисон, когда приходит его очередь. Я, понятно, не в восторге, но тут уж ничего не поделаешь, надо — значит надо.

— Кстати, все хотела тебя спросить. Выяснилось, почему вам приказали щадить рекнов в тот раз?

— Не-а. Я уже и забыл… Хотя, знаешь, интересная вещь получается. Ты помнишь Рейкера? Ну, того майора, которого мы утащили с собой, когда удрали с «Крайта»?

— Ну?

— Дед говорил, что видел его на Арколе. Вроде как он помог лагерникам, подбросил им оружие. Странно, я думал, Рейкер где-то на Земле, в плену.

— Да? — равнодушно зевнула Клай — Кстати, я кажется припоминаю… Рейкер был одним из двух рекнов, которые умыкнули истребитель у твоего драгоценного Рича.

— Странно все это…

Он взглянул на часы и с сожалением поднялся — пора было идти. До вылета еще час, но надо проверить машину — Дик не любил доверять эту работу техникам. К тому же в прошлый раз опять забарахлил сенсор масс-детектора, который оказался до неприличия чувствителен к сильным перегрузкам, и Дику пришлось потерять весь вчерашний вечер на поиск и устранение неполадки.

Он вышел из каюты Клай и буквально у самого порога наткнулся на Кима. Радости не было границ.

— Ким! Вот это удача! Откуда?

— С Луны свалился, откуда же еще. Я тебя по всему кораблю ищу. Меня выписали и… — тут он принял стойку «смирно», лицо изобразило служебное рвение — Сэр, разрешите доложить. Сержант Юн-Си явился для прохождения службы на нашем дырявом корыте… или дыры вы уже залатали, сэр?

— Увы, Ким — развел руками Дик — в прошлый раз дыр оказалось столько, что технарь из ремгруппы сказал великую фразу. «Вашу, говорит, машину починить безусловно можно. Надо только снять с нее пушки и вложить между ними новый истребитель».

— Так мы теперь безлошадные?

— Ну зачем уж так, дали новый. Хотя должен заметить, первые машины этой серии собирались чуть ли не вручную, и им цены не было. А как пошли в серию — стали гораздо хуже. То одно полетит, то другое. Впрочем, я иного и не ожидал. Кстати, у нас сейчас вылет на патруль, надо предупредить моего временного стрелка, что он свободен.

— На патруль? — разочарованно протянул Ким — Я думаю, ты вполне можешь не торопиться с освобождением твоего стрелка от его обязанностей. Во всяком случае я бы не возражал пару часов поспать…

— А поспать в своем кресле на «Звездочке» ты не хочешь?

— С тобой уснешь, как же. Нет уж, лучше пусть этот твой парень отработает за меня последнюю вахту. Тем более, что он уже настроился, не будем его разочаровывать, ладно?

— Черт с тобой, ладно. Тогда иди устраивайся, а я полетел. Будь он неладен, этот патруль. Ну, пока!

Ким отправился в свою каюту, а Дик пошел на флайдек. Стрелок уже ждал его, устроившись в своем кресле. Собственно говоря, не то чтобы ждал, скорее мирно дремал, благо кресло было довольно удобным. Впрочем, Дик был уверен, что Жуг способен заснуть в любое время и в любом месте. Будить стрелка капитан не стал.

Истребитель стоял на площадке лифта, готовый к запуску. Для порядка Дик подключил диагност к бортовым системам и удовлетворенно выслушал диагноз — машина в полном порядке. Конечно слепо полагаться на компьютерную диагностику не стоило, однако вчера он излазил свою машину вдоль и поперек и, в целом, остался доволен результатами. Отключив тестер и с некоторой натугой откатив его в сторонку, он уселся в пилотское кресло и включил прогрев двигателей.

— Салют, командир! — в люке появилась физиономия Рича. — Слышал, у тебя сегодня наметилось развлечение?

— Тебе бы такое — буркнул Старк, затягивая ремни безопасности. — А ты чего здесь торчишь?

— Да так, профосмотр проводил. Похоже, технике надоело нормально работать.

— Она ж новая…

— А ей заранее надоело. Нет, серьезно — Рич в сердцах сплюнул на металл палубы — Сегодня тест показывает, что все хорошо, а завтра, ни с того ни с сего начинает пищать и выдавать сообщения об ошибках. И поди знай, то ли опять какое-то реле накрылось, то ли у диагноста крыша поехала. Во всяком случае два часа работы мне сегодня этот дурацкий ящик обеспечил. К тому же еще одна головная боль — позавчера мы с Аней помогали грузить какое-то оборудование, а теперь она заявляет, что потеряла сюрикен, и требует, чтобы я его нашел.

— Это твой крест, дорогой, кто тебя заставлял жениться — усмехнулся Дик, зная восторженное обожание, с которым его приятель относился к своей миниатюрной супруге — Расстался со свободной жизнью, теперь пожинай плоды…

— Да мне-то нетрудно, подумаешь, облазить пару трюмов. Кстати, дай фонарик, у моего батарея села до нуля, а там, кажется, вчера перегорело освещение. Техники что-то ковыряли, но раньше чем через пару дней они не приведут свет в порядок, это не в их правилах.

— Да уж… если работу можно сделать за час, они будут возиться неделю. Иначе как довести до общества собственную незаменимость.

Капитан открыл контейнер аварийного запаса и протянул Ричу небольшой фонарь, мощности которого, в принципе, хватило бы на подачу сигнала с поверхности Луны на орбитальную станцию. При условии свежей батареи, конечно. Рич включил свет, помянул незлым тихим словом вечно севшие аккумуляторы, поблагодарил шефа за «щедрость» и удалился. На прощание он, обернувшись, весело сообщил:

— К тому же ты не один такой счастливый, через четыре часа я тоже вылетаю в патруль, так что сейчас мы с тобой товарищи по несчастью. Ладно, салют! Не скучай.

Дик проводил взглядом приятеля и включил передатчик.

— Я «Фалькон», прошу разрешение на взлет.

— Уточните ваше задание, «Фалькон» — отозвался диспетчер. Операторам было вменено в обязанности контролировать и координировать действия пилотов, от чего они получали истинное наслаждение.

— Патрульный облет, сектор НB16.

— Верно, «Фалькон». ALS готова выпустить вас, можете стартовать. Время возвращения в док — девятнадцать ноль-ноль. Удачи, пилот.

— Счастливо оставаться. Не скучайте.

Компьютер перешел под управление автоматической посадочной системы. После того, как неделю назад один из новичков врубился в стену флайдека, Джеймисон приказал не только посадки производить на автоматике, но и взлеты тоже. Конечно, случай был единичным, однако вспоминая мат техников, ремонтировавших искореженную машину, Дик подумал, что эта мера вполне своевременна. Академия, на его взгляд, слишком торопилась, выпуская весьма недостаточно подготовленных пилотов.

— Эй, Дик — раздался голос Джоанны — не перебей всех рекнов, оставь нам немножко!

— Язвишь? В следующий раз обязательно поставлю тебя на мое место. Должен же я иметь хоть какие-нибудь привилегии. Будешь нести вахту за себя и за того парня. То есть за меня, понятно.

— Щас! Мне вполне хватит собственных заданий. — рассмеялась Диди — Ты, как командир, должен нести наиболее тяжелое бремя.

— Отставить треп в эфире — вмешался диспетчер, его голос звучал подчеркнуто сухо и официально — «Фалькон», вы не на пикнике. Время вашего задание, кстати, уже пошло. Лейтенант Диксон, покиньте операторскую.

«Мудак — подумал про себя Дик — небось вчера из Академии, а корчит из себя неизвестно что».

Истребитель плавно оторвался от палубы и неторопливо полетел к выходу из флайдека. Преодолев тонкое силовое поле, удерживающее воздух на летной палубе, «Монингстар» отдалился от авианосца на пару сотен метров, после чего компьютер отключился от ALS и предложил командиру свои услуги.

Вид авианосца «со стороны» всегда доставлял Старку удовольствие — огромный корабль, казавшийся пока неподвижным, производил впечатление огромной мощи. Длинный корпус, увенчанный в носовой части мощными башнями мезонных орудий, казался похожим на огромную стальную акулу, боковые плавники которой, флайдеки, излучали свет из открытых створок защитных броневых плит. Сейчас, когда истребитель начал плавно огибать «Элеонору», создавалось впечатление, что это сам массивный корпус плавно поворачивается вокруг своей оси, демонстрируя свои прекрасные пропорции. Капитан бросил взгляд налево — там сиял холодным голубым светом шар, на котором сквозь разрывы облачности смутно проступали очертания материков. Земля…

Присмотревшись, он увидел такой крошечный отсюда шарик, медленно плывущий по орбите — это была одна из боевых станций «Цербер». Конечно, если бы подлететь к нему поближе, то стало бы понятно — этот шарик по объему больше трех таких авианосцев, как «Элеонора». Впрочем, подлетать близко к орбитальной платформе не стоило — без допуска операторы могут и открыть огонь, с них станется.

Сергеев отметил про себя, что в последнее время он проводит в космосе заметно больше времени, чем в своем офисе. Не то чтобы его это раздражало, однако оставшиеся без присмотра подчиненные начинали несколько разбалтываться. Впрочем, в данный момент на «Элеоноре» его удерживали как раз его непосредственные обязанности. А именно — поиск имперского агента, который, предположительно, работал на этом корабле.

В том, что на борту авианосца действует агент противника, лично полковник нисколько не сомневался. Его эксперты перелопатили гору информации и, по крайней мере так ему казалось, сузили круг подозреваемых до минимума. Их выводы были не столь уверенны, однако некоторые члены экипажа вызывали подозрения.

— И кто эти твои подозреваемые? — поинтересовался Алмейда. Они с полковником на протяжении последнего часа обсуждали сложившееся положение.

— Извини, Франсиско, не могу. Серьезных аргументов у меня нет, а подозрительные моменты, при желании, можно найти в поведении любого, в том числе и в твоем. Не могу же я арестовать несколько человек просто так, тем более, что доказать мы ничего не сможем, а агент только насторожится и затаится. Так что от излишней торопливости будет только хуже.

— Так и не скажешь?

— Не скажу. Ты можешь случайно выдать себя, а агент, если я не ошибся, все время ждет неприятностей, поэтому ему будет достаточно намека.

— Но хоть что-то ты сделал? — спросил контр-адмирал, несколько раздосадованный скрытностью приятеля, хотя и принимая его аргументы.

Сергеев пожал плечами. Конечно, кое-что он сделал. В настоящее время все подозреваемые находятся под непрерывным контролем, насколько это вообще возможно на борту авианосца. Однако если агент не дурак, а в этом полковник был уверен, то он не попадется по-глупому. По сути, надежда только на случайный прокол.

— Вообще говоря, лучше, чтобы пока агент не залетел. — заметил он и, увидев удивленно поднятые брови Алмейды, пояснил — Наш предполагаемый шпион мелкая сошка, шестерка. Главное — резидент, а у нас пока одни догадки.

— Обоснованные?

— Конечно. Только само обоснование весьма хлипкое. Это еще Рейкер подкинул идею, что резидент с большой степенью вероятности входит в группу фритов. Это дает ему возможность свободно передвигаться. Так что если он почувствует ловушку, мы его никогда не найдем — улетит куда-нибудь и поминай, как звали. Мы планируем накрыть всю группу сразу, одним ударом. А для этого требуется капля за каплей собирать информацию. Чем моя группа в настоящий момент и занимается.

Однако реализовать задуманный план Сергееву не дали. События пошли по непредсказуемому маршруту, одним махом разрушив все его теории и поставив полковника в невыгодное положение. И виновата во всем этом оказалась маленькая стальная звездочка с бритвенно-острыми краями.