77
Красноватый свет угасавшего солнца падал в зарешеченные окна, отчего внутри огромного бокса все приобретало тусклый розоватый оттенок.
Съев свой ужин, состоявший из армейского сухого пайка и воды, обитатели корпуса погружались в дрему. Некоторые продолжали что-то бормотать, другие прятались под нары — каждый по-своему готовился к ночи.
Джек и Рон старались не дать засосать себя здешней атмосфере, почти все время они проводили в закутке у майора Гастона.
Ставра к себе не подпускали, он в одиночестве лежал на первом ярусе нар, делая вид, что спит. После первого раза он принимал участие еще в нескольких совещаниях, но особенно Гастон с ним не любезничал.
— Сегодня я постараюсь раздобыть холодное оружие.
— Оружие?
— Да, несколько ножей для разделки мяса нам бы не помешали. Я еще не знаю, как их использовать, но они похожи на мачете — ими можно рубить.
— Он, конечно, ваш земляк, сэр, но ведь не сумасшедший же.
— Он не сумасшедший, — согласился Гастон. — Но он не слишком умен, ему можно внушить что угодно, любую глупость. Сегодня я постараюсь это сделать,
Мануэль должен прийти с минуты на минуту.
В подтверждение слов Гастона раздался негромкий стук в стену.
— Это он, идемте со мной — послушаете, только чтобы ни звука.
— Мы понимаем, сэр.
В том месте, где повар вызывал земляка постукиванием по стене, проходила широкая трещина, в которую можно было просовывать галеты и сардины.
— Рауль, ты здесь?
— Здесь, Мануэль.
— Я принес тебе еще немного сардин.
— Спасибо, друг, твоя поддержка значит для меня очень много.
Послышались шорох и позвякивание — повар одну за другой просунул в щель четыре банки сардин. Гастон принимал их и тут же передавал Рону.
— Как ты там, Рауль, держишься? — участливо поинтересовался повар.
— Держусь, Мануэль, у меня все в порядке. Твои сардины и в особенности твое дружеское участие очень мне помогают. — У Гастона дрогнул голос, играл он с воодушевлением.
— Мы же земляки, Рауль. Если бы в моих силах было освободить тебя, я непременно бы это сделал.
— Ты не так уж и бессилен, Мануэль, есть кое какая возможность…
— Возможность? Что ты хочешь этим сказать, Рауль?
— Я могу убраться отсюда и отправиться в наш родной Фамадильо.
— Но как? — Было слышно, что повар шумно задышал.
— На вертолете. Ты ведь знаешь, он прилетает сюда регулярно.
— Но это невозможно! Никто не знает, когда он появится здесь в очередной раз… Хотя — нет! Я знаю!
Я знаю, Рауль! Я случайно подслушал разговор босса с начальником охраны, они говорили, что вертолет прибудет послезавтра в половине пятого.
— Почему так рано?
— Безотлагательный случай, каким-то богатеям неймется получить новые органы — они уже сидят на трубках.
— Ты не просто друг и земляк, Мануэль, ты на стоящий боевой камрад!
— И еще они сказали, что будет темно — в смысле утренние сумерки, у нас здесь поздно светает…
— Я должен попасть на взлетную полосу, Мануэль!
— Но я всего лишь повар, Рауль! Я могу стащить для тебя еще полсотни банок сардин, но это все, на что я способен!
— От тебя потребуется совсем немного…
— Что я должен сделать?
— Принеси мне ножи.
— Ножи? — испугался Мануэль. — Зачем тебе ножи?
— Не задавай детских вопросов, боевой камрад! — Голос Гастона стал жестче. — Ты сам знаешь, для чего требуются ножи. Мне нужны острые, для разделки мяса, четыре штуки.
— Да ты что, меня же пристрелят, если узнают, что я пошел на это! — Голос Мануэля зазвучал слабее — в ужасе он отпрянул от стены.
— Я должен вернуться в город и убить Фрэнки
Косого!
— Какого Фрэнки Косого?
— Того самого, с Двадцать Четвертой улицы.
— Это же в нашем районе!
— Конечно — о чем я тебе и толкую.
— Но зачем тебе убивать Фрэнки Косого?
— Он застрелил моего дядю Тома. Просто пришел в его жалкую лавчонку и выпустил всю обойму в бедного старика.
— Какой ужас! За что?
— Он проиграл дядю Тома в карты, представляешь?
Теперь они играют на людей!
— Это ужасно, Рауль, но я не могу помочь тебе.
Меня убьют, меня четвертует этот Базилевский, если вдруг…
— Мануэль! — оборвал его Гастон. — Это еще не все… — Да? — Да.
— Помнишь, ты рассказывал мне, как назначил свидание Гортензии Дилан и ждал ее возле кинотеатра, а она не пришла?
— Это было ужасно, Рауль, я до сих пор чувствую боль от ее поступка. Потом мы неоднократно с ней виделись, но она так и не объяснила мне, почему не пришла…
— Я знаю всю правду об этом, Мануэль!
— Ты знаешь правду?
— Да, волею случая я узнал, почему она не пришла.
— Почему же? — Повар снова припал к стене.
Пока ты стоял с букетом у входа в кинотеатр,
Фрэнки Косой перехватил Гортензию и отымел ее в кустах позади кинотеатра.
— Нет! Нет, только не это! — завопил несчастный Мануэль. Джек забеспокоился, не услышат ли эти крики охранники.
— Само собой разумеется, она этого не хотела, она мечтала только о тебе, Мануэль, но этот скот…
Снаружи послышались сдавленные рыдания.
— О, как бы я хотел вцепиться пальцами в его глотку-у-у! — причитал Мануэль.
— Я сделаю это за тебя, друг! — гнул свою линию
Гастон.
— Но… но я жалкий трус, Рауль… — Повар всхлипнул. — Я не могу принести тебе…
— Мануэль, он давал ей в рот… — страшным голо сом сообщил Гастон.
Повар примолк. Потом зазвучал его голос, звонкий и вполне окрепший:
— Ты получишь свои ножи, Рауль, и не далее как завтра вечером. Надеюсь, они помогут тебе…
