45

Все складывалось как нельзя лучше. Два, а то и три больших отряда завязали перестрелку и начали разносить гостиницу. На этажах гремели взрывы, стекла сыпались из окон дождем, иногда вылетая вместе с оконными рамами. Постояльцы кричали на разные голоса, умоляя их спасти, однако спасать их было некому: первые же прибывшие на место патрульные машины сразу были подожжены, и городские копы попрятались, дожидаясь прибытия спецназа.

Когда перестрелка завязалась на крыше, Сутулый повел свой отряд в обход гостиницы, чтобы не отпускать Джека и Рона слишком далеко. Деваться им было некуда, и Сутулый полагал, что они попытаются перепрыгнуть на соседнюю крышу.

Добежав до угла, он выглянул на улицу именно в тот момент, когда беглецы распластались в полете.

— Не допрыгнут, — сказал подоспевший Пирелли.

Сутулый и сам видел, что не допрыгнут.

Так и получилось: отчаянно хватаясь за края черепицы, беглецы полетели вниз. Сутулый уже собрался бежать, чтобы подхватить раненых и немедленно доставить их в госпиталь — эти двое дорого стоили, — однако Джек и Рон приземлились на довольно прочную маркизу из красного прорезиненного полотна.

— Везучие, сволочи… — усмехнулся Сутулый, глядя, как ветераны кубарем летят по сломанному козырьку.

Так он и сидел за углом, наблюдая перестрелку между федералами и двумя другими отрядами. Потом на помощь агентам ФСКР прибыл полицейский спецназ, и их противники отступили, забрав своих убитых и раненых.

На улице показался черный броневик полицейского спецназа.

— Сейчас копы их повяжут, — сказал Пирелли. — Что тогда будешь делать, пацо, всех копов убивать?

— Не повяжут они их, — уверенно заявил Сутулый.

Сейчас он искренне желал беглецам удачи.

Проверив здание, в котором скрылись Джек и Рон, и не найдя их, раздосадованные полицейские стали собираться на улице. Какой-то начальник распекал их за нерадивость, а потом потребовал, чтобы всех, кто находился в борделе, вывели на улицу.

— Я сам определю, кто из них кто! — кричал он, размахивая автоматом.

Из здания стали выгонять полуголых проституток. Он визжали и отбивались от полицейских, когда те их лапали.

— Вперед, нам нужно обойти бордель — нашим друзьям самое время выбираться, — сказал Сутулый и, прикидываясь случайным прохожим, свободно перешел улицу. Его примеру последовали люди Пирелли. Наконец все собрались за борделем и спрятались между зарослями декоративного кустарника и авто мобильной стоянкой.

— Напоминаю всем: если возьмем обоих — хорошо. Если только одного, второго надо будет обязательно пристрелить. Информация должна оставаться при нас, ясно?

— Ясно, — за всех ответил Пепе, зауважав Тревиса.

В одном из темных окон показалась голова, все замерли. Под стеной лениво шевельнулся полицейский из оцепления, и голова в окне исчезла.

— А если у них стволы — как живьем брать будем? — прошептал Пирелли.

— А вот так и будем — в ноги стрелять и только в упор. Если нашпигуете их свинцом, сеньору Марино это не понравится.

Из окна на втором этаже свесилась короткая веревка, по ней начал спускаться человек. Оттолкнувшись от стены, он обрушился на дежурившего полицейского.

— Все. Копа они сняли.

— Да как ты все видишь-то? — поразился Пирелли.

— Я не только вижу, я еще и слушаю… Там у вас что? — Сутулый указал вправо.

— Парк.

— Далеко?

— Метров сто.

— Это плохо, в парке мы их не найдем.

— Найдем. — Пирелли усмехнулся. — Сначала им придется пруд переплывать.

— Пруд? Глубокий?

— Я не мерил, но на лодках там катаются, а берега высокие, камнем обложены.

— Камнем — это хорошо… Ну, смотри, теперь видишь их?

Пирелли пригляделся: два темных силуэта прошмыгнули через автомобильную стоянку и двинулись в сторону пруда.

— Ага, теперь вижу.

— Подождем, пока они дойдут до воды, а потом погоним. Объясни это своим.