22

Именно в тот самый момент, когда зазвонил телефон, дверь в гостиную распахнулась, и перед Кейт предстал Бог-Громовержец. Он тщательно отмок в предложенном ему целебном составе, потом вылез из ванной, разодрал ночную рубашку Кейт и перевязал боевые раны. Отмокшие дубовые щепки он небрежно бросил в угол. Кейт приняла решение до поры до времени просто игнорировать как провокационные действия Тора, так и настырный телефонный звонок. С первым она еще успеет разобраться, а вторым займется автоответчик.

— Читала я о тебе, — обратилась Кейт к Громовержцу. — Ну и где твоя борода?

Тор взял у нее том энциклопедии, посмотрел и пренебрежительно отодвинул.

— Ха, да я ее сбрил. Еще в Уэльсе, — сказал он и нахмурился от неприятных воспоминаний.

— Господи помилуй, что же ты делал в Уэльсе?

— Камни считал.

Тор пожал плечами и уставился в окно.

В его грубости чувствовалась огромная, неизбывная тоска. Внезапно Кейт почти испугалась — уж не погода ли так на него действует? С некоторыми это бывает. Впрочем, нет, у бога, наверное, все по-другому. Кто на кого влиял — неизвестно, но небо за окном тоже беспокойно хмурилось и явно пребывало в плохом настроении.

Кейт неожиданно смутилась.

— Простите за столь глупый вопрос, мне, знаете ли, никогда еще не доводилось проводить вечер в обществе бога, но все-таки — какие именно камни вы считали в Уэльсе?

— Все, — пророкотал Тор. — Все — от вот таких… — Он показал размер где-то в четверть дюйма. — …До вот таких. — Он широко раскинул руки.

Кейт уставилась на него, перестав вообще что-либо понимать.

— А… а сколько их?

Тор оглянулся в гневе.

— Вот сами и сосчитайте, если вам так интересно! — заорал он. — Я потратил годы и годы… И только я один знаю — сколько их. И никто больше никогда не узнает! Так вы что — хотите, чтобы я вот так просто взял и сказал первому встречному? Как бы не так. И не надейтесь.

Он опять отвернулся к окну.

— Вообще-то я не совсем уверен… Иногда мне кажется, что я сбился со счета где-то посреди Глэморгана. Нет, я не буду! — прокричал он. — Я не буду опять их считать!

— Ну ладно, ладно… Зачем вообще вы занимались столь странным делом?

— Это бремя взвалил на меня отец. Наказание. Епитимья. — Тор нахмурился.

— Ваш отец? То есть Один?

— Отец Всех Богов Асгарда.

— Так он жив?

Тор посмотрел на нее как на дурочку.

— Мы бессмертны, — просто сказал он.

Внизу Нейл как раз завершил громоподобное выступление на контрабасе, и стало пугающе тихо.

— Бессмертны — ведь именно этого вы и хотели. Вы сами сделали нас бессмертными. Это жестоко. Вы хотели, чтобы мы были вечно, и стало так. Потом вы нас забыли. Но мы все еще вечные боги. И только теперь — наконец — многие мертвы, многие умирают. — И еще он добавил совсем тихо: — Только это не так-то просто — умереть.

— Я ничего не могу понять. Так вы говорите, что я, то есть все мы…

— Нет, вы должны понять, — гневно сказал Тор. — Именно поэтому я к вам и пришел. А вам известно, что большинство меня вообще не видят? Просто не замечают. И вовсе не потому, что мы прячемся. Мы здесь. Мы среди вас — моего народа. Мы ваши боги. Вы дали нам жизнь. Вы сделали нас тем, чем не рискнули стать сами. И вы нас не признали. Когда я иду по улице в этом… мире, в мире, созданном вами без нас, никто даже не глянет в мою сторону.

— Даже в этом шлеме?

— Да, особенно в этом шлеме!

— Правда?

— Да вы что, смеетесь надо мной! — взревел Тор.

— Все это слишком сложно для бедной девушки…

Внезапно комната содрогнулась и затаила дыхание. Кейт тряхнуло, как при землетрясении, и все стихло. И этой жуткой тишине синяя китайская настольная лампа опрокинулась, свалилась на пол, закатилась в темный угол, преспокойно там уселась, распушила шерсть и жалобно мяукнула.

Кейт уставилась в угол, тщетно пытаясь сохранять спокойствие, чувствуя, как по спине стекают противные струйки холодного пота.

— Что это? — еле вымолвила она дрожащим голосом.

Казалось, Тор слегка растерялся.

— Не стоит меня злить, — пробормотал он. — Вам еще здорово повезло.

— Что все это значит?

— Я хочу взять вас с собой.

— Нет, что это? — Она указала на маленького котенка, испуганно забившегося под стол, котенка, который только что был синей китайской настольной лампой.

— Я уже ничего не могу изменить.

Кейт вдруг почувствовала себя такой усталой, растерянной и напуганной, что чуть не расплакалась. Она прикусила губу, из последних сил сдерживая подступающие слезы, и постаралась изобразить праведный гнев.

— Вот как? — сурово сказала она. — Я уж было подумала, что вы и вправду бог. Надеюсь, у вас не было намерения вторгаться в мой дом, выдавая себя за другого. Я… — Она вдруг замолчала на полуслове и продолжила свою речь уже совсем в другом тоне. — Так значит, — сказала она еле слышно, — вы были здесь, в этом мире, все это время?

— Да. Здесь и в Асгарде, — спокойно ответил Тор.

— Асгард. Это дом богов?

Тор молчал. Молчал мрачно и обеспокоенно.

— А где Асгард?

Тор молчал. Он вообще немногословен. Когда он наконец заговорил, было совершенно непонятно — то ли он все это время думал, то ли просто так стоял.

— Асгард тоже здесь. Все миры здесь.

Он вытащил из-под шкур огромный молот и углубился в его изучение со странным любопытством. Кейт показалось, что она где-то уже это видела, и ей инстинктивно захотелось пригнуться. Она отступила на несколько шагов и настороженно наблюдала за Тором.

Когда Тор поднял голову, в глазах его были сосредоточенность и мощь, как будто он приготовился к схватке.

— Этой ночью я должен быть в Асгарде. Там, в Вальгалле, в Великом Зале, отец мой Один за все ответит.

— То есть за то, что заставил вас считать булыжники в Уэльсе?

— Нет! За то, что Уэльса камни теперь считать не стоит.

Кейт безнадежно покачала головой.

— Даже не знаю, что и сказать. Наверное, я просто слишком устала. Приходите завтра. Утром. Тогда все и расскажете.

— Нет. Вот увидите все собственными глазами и поймете. Вы должны увидеть все сегодня ночью.

Тор схватил ее за руку.

— Я не хочу в Асгард. Я не имею привычки посещать мифические места с незнакомцами. Сами идите туда. Зайдете утром и расскажете, как там и что. Да, и дайте ему хорошую взбучку за булыжники.

Кейт высвободила руку. Совершенно очевидно, что ей удалось вырваться только потому, что он сам ей это дозволил.

— А сейчас, пожалуйста, уходите и дайте мне поспать! — разъярилась она.

И вдруг дом сотрясли оглушительные звуки контрабаса — это Нейл приступил к исполнению песни Зигфрида в переложении для контрабаса. Акт первый, «Гибель Богов» — более чем уместное музыкальное сопровождение данной сцены. Сотрясались стены, стекла дребезжали. Из-под стола доносилось патетическое и жалостливое мяуканье настольной лампы.

Кейт постаралась сохранить яростное неистовство, но оказалось, что совершенно невозможно яриться достаточно долго в такой-то обстановке.

— Ну хорошо, — в итоге сказала она, — как мы туда отправимся?

— Туда ведет столько же дорог, сколько в мире этих малюсеньких частичек.

— Простите, что?

— Малюсенькие частички. — Он показал большим и указательным пальцем нечто очень маленькое. — Молекулы, — добавил он, кажется, испытывая некоторое неудобство от этого слова. — Но для начала давайте уйдем отсюда.

— Мне пальто в Асгарде понадобится?

— Как хотите.

— Ладно, лучше возьму. Подождите минутку.

Кейт пришла к выводу, что наиболее правильное решение, когда имеешь дело с таким удивительным вздором, который в последнее время определяет ее жизнь, — подходить к этому по-деловому. Она нашла пальто, причесалась, оставила на автоответчике новое послание и поставила под стол блюдечко с молоком.

— Прекрасно, — сказала она и направилась к выходу из квартиры, тщательно заперла дверь и зашикала на Тора, когда они проходили мимо двери Нейла. За всем тем ужасающим шумом, который он сейчас производил, Нейл почти наверняка смог бы расслышать легчайшие звуки и выскочить, чтобы опять жаловаться на автомат кока-колы, позднее время, человеческую бесчеловечность, погоду, шум, цвет пальто Кейт, которое, к несчастью, было именно синего цвета, а этот цвет — по не известным никому причинам — Нейл просто не выносил. Они благополучно спустились по лестнице и осторожно закрыли за собой дверь подъезда.