ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
— Повтори полученные инструкции, — сказал Джеймс Риерсон.
— Слушаюсь, сэр! — Это был ответ Главного компьютера в Найроби. — Ровно в двадцать один час по местному времени андроиды должны начать просачивание. Им дается пятнадцать минут, чтобы занять позицию, после чего поступает приказ «Открыть огонь!». Только парализаторы, никакого огнестрельного оружия. После того как все враги потеряют сознание, андроиды должны уйти, складские роботы должны вынести наших женщин, а роботы-продавцы должны выполнить все предписания и выключить везде свет.
— А затем?
— А затем, сэр, предварительно установленные роботы-проекторы должны начать проекцию своих солидо-изображений.
— Очень хорошо. Сколько времени займет операция?
— Двадцать пять минут, считая от начала просачивания до выключения огней. Насколько я понимаю, проекция изображений продолжается до тех пор, пока они не вызовут какую-нибудь реакцию со стороны врага, а затем полностью прекращается.
— Ты понимаешь правильно. Эти приказы следует выполнить буквально. Если ты попадешь в какую-либо непредвиденную ситуацию, пусть ЕКЦ в Касабланке немедленно свяжет тебя со мной по радиотелефону.
— Слушаюсь, сэр! — послышался глухой звук на станции дальней связи. Контакт прервался.
— Всего пятнадцать городов, — сказал ЕКЦ в НьюЙорке. — Атланта уже пережила боевые действия ограниченного характера — итого шестнадцать. На самом деле их намного больше, их главные компьютеры тоже хотят действовать.
— Они будут задействованы — настолько, насколько они способны. Но им придется набраться терпения.
— Они не могут терпеть: речь идет о человеческих жизнях.
— Я это знаю, и тем не менее все равно придется проявить терпение.
— Терпение не понадобилось бы, — отметил Центр, — если бы вы покончили с нерешительностью и были во всеоружии. — Голос Центра стал убеждать: — Дайте нам свободу; не удерживайте нас. Дайте нам возможность вооружиться самим и поступать с ними, как поступил Чарли с тем одним временным лагерем. Позвольте нам преподнести этим наглым пришельцам урок и наказать их за вмешательство в дела людей.
— Если бы я это сделал, урок получили бы вы, пришельцы наказали бы вас за то, что вы пытаетесь сделать слишком много и слишком рано, — огрызнулся Риерсон. — А теперь успокойтесь, или я прикажу, чтобы вы сами себя демонтировали и утопили все свои собственные детали в Ист-Ривер.
— Такая акция по ряду причин была бы совершенно невозможной, — ответил Центр холодно.
— Ничего невозможного нет. — Он прервал связь, давая Центру возможность немного поволноваться.
— Поделом ему, — зааплодировал Майкл Харрис с порога. — Слушаюсь, с-с-сэр, — передразнил он.
Риерсон откинулся на спинку кресла за пультом управления, широко улыбнулся:
— Эта проклятая машина действительно иногда сводит меня с ума. Готовы занять мое место?
— Готов, — Майкл произнес это с удовольствием. — Чарли, твои роботы-начальники установили совсем неплохой стол.
— Спасибо, сэр.
— Не благодари меня, — сказал Харрис, втискивая свое массивное тело в кресло, которое только что освободил Риерсон. — Я должен благодарить тебя. Это была первая приличная еда, которую я получил с тех пор, как началась вся эта заваруха. — Он посмотрел на Риерсона: — Брэдфорд хотел бы поговорить с тобой, он в нижнем подвальном этаже. Он говорит, что у него есть сведения, которые, возможно, заинтересуют тебя.
— Как раз по пути… Не позволяй Нью-Йорку втягивать себя во что-нибудь такое, о чем мы потом пожалеем.
— Только не меня. — Он с наслаждением потянулся. — Эх, соснуть бы минут шестьсот. Кстати, эскалаторы работают. Если только ты не хочешь специально заняться физкультурой, весьма рекомендую.
В нижнем подвале царила деловая суматоха, туда и сюда сновали роботы, доставляющие партии оружия из добычи, захваченной в лагере Квирора, а также из складов на первом этаже, и складывающие его по порядку на стеллажи у корпуса реактора, который служил у «Фернстайна» аварийным источником питания. Вдоль дальней стены с военной точностью были уложены в ряд пятьдесят спящих землян, принесенных из лагеря пришельцев; в углу сидели лларанские пленные, включая и переодетого агента, под охраной трех складских роботов с огнеметами. Опасаясь хитрости Сджиллы и его человеческого обличья, Дэн Риерсон подсел поближе, положив ружье на колени.
Джеймс Риерсон обнаружил Донована на куче трофейной лларанской амуниции, он что то держал в руках.
— Как дела с роботами?
Он сделал неопределенный жест:
— Из Нью-Йорка — обычный нажим, однако другие проявили очень большое желание сотрудничать.
— Хорошо. — Донован показал кубик из черного металла размером не более детского и примерно такого же веса, судя по тому, как он его подбрасывал. — Знаешь, что это такое?
— Нет.
— Я так и думал. Если бы знал, то был бы немного лучше информирован, что замышляют ллари.
— А что?
Донован перевернул кубик, показывая несколько крошечных кнопок, крошечную ручку и встроенную лампочку, которая светилась ярко-оранжевым светом. Он ткнул своим толстым указательным пальцем в одну из кнопок, затем показал кубик Риерсону:
— Послушай.
На одной из граней кубика появилась сетка — на той, которая находилась прямо напротив кнопок. Риерсон осторожно, с опаской поднес его к уху. Через мгновение он опустил его вниз. Голоса — из черной коробочки раздавалась тихая лларанская речь!
— Ты же не поступишь, как тот знахарь из Тордига, увидевший впервые в своей жизни зажигалку, — сказал Донован насмешливо. — Ну и что же ты услышал?
— Лларанские голоса!
— Естественно… Но о чем они говорили?
— Не понял; они разговаривали очень быстро. Кажется, я расслышал что-то, смутно напоминающее слово «Атланта», один или два раза.
— Угадал.
Риерсон возвратил безделушку владельцу:
— И что же это за штучка все-таки?
— Лларанский солдатский эквивалент твоей дружеской утренней газеты — партизанской, конечно. Дружелюбный голос из дому — от религиозных служб до популярной музыки. Пропаганды, трескотни и промывки мозгов в перерывах тоже хватает. «Сулиссу-Бануссен» — «Голос Империи». То, что ты сейчас слышал, можно было бы назвать «Экспресс-новости».
— Ты имеешь в виду, что они действительно говорят о том, что происходит здесь?
— Я не говорил этого. — Донован поднес кубик к своему уху, его лицо помрачнело.
— А что же?
— «Сулиссу-Бануссен», ясное дело, называет следующий город, жители которого будут уничтожены в назидание делегации Федерации, если не будут удовлетворены определенные требования. Первым населенным пунктом была, оказывается, какая-то марсианская деревня.
— Странно, что марсианский Центр не подал ни звука, — сказал Риерсон. — А что за требования?
— Ничего странного, впрочем: большинство этих марсианских поселений не имеют такой роскоши, как единая компьютерная сеть. А что касается требований, то Сарно, кажется, полагает, что Федерация должна ему двадцать боевых эскадрилий в красивой упаковке и с розовым бантиком — и если он не получит вышеуказанное в течение пяти суток, один город будет уничтожен.
Риерсон почувствовал, как от его лица отлила кровь.
— Какой город?
Донован пожал плечами.
— Атланта.
— Как?…
— Вот как: он пообещал все выполнить силами своих солдат, расквартированных в бомбоубежищах, которые и сделают дело.
— Но ведь в бомбоубежище «Фернстайна» нет никаких солдат.
— Будут — как только они покончат с теми заданиями, которые выполняют где-то в настоящее время. Каждая команда снабжена определенным списком убежищ, за которые она несет ответственность. Сарно не располагает достаточным количеством людей, чтобы «запылить» все три планеты. — В его голосе уже не чувствовалось юмора. — Ужасно много снабженцев требуется для уничтожения трех миллиардов людей, даже при скорости шесть миллионов человек в один прием.
— Никто не будет убит, — произнес Риерсон решительно. — Мы положим этому конец, прежде чем все это начнется.
— Каким образом?
— Стоит мне только сказать пароль, и все трудоспособное население Атланты поднимется с оружием в руках.
— Отлично. Чудесно. — Тон Донована стал язвительным. — Итак, ты убьешь две с лишним тысячи пришельцев в Атланте и вокруг нее. А дальше что? Сарно не дурак; если роботы начнут убивать его людей, он начнет уничтожать роботов. Прежде чем твои роботы смогут самовосстановиться, на каждый центр связи роботов на всех трех планетах уже будут падать бомбы.
— Но не можем же мы просто сидеть и позволить им…
— Наоборот, именно это нам и следует делать. — Он покачал в знак неодобрения головой. — Удивляюсь тебе, Риерсон, — мне казалось, что такой человек, как ты, мог бы понять, какую глупость ты предлагаешь. Один явный случай вооруженного сопротивления роботов — и Сарно основательно собьет ваш энтузиазм. Если он разрушит связь, что смогут главные компьютеры поделать с ллари? Мы останемся на мели. Но ты знаешь это так же хорошо, как и я. Ты сам мне рассказывал, что вышло, когда в том укрепленном лагере мы использовали солидо-изображения, — и ведь именно ты предложил нанести тот удар «духов» в Сиднее, и в Портленде, и в Канал и, и в Найроби, и во всех остальных местах, чтобы немного снять нажим на Атланту.
— Да, но…
— Как я сказал, Сарно не дурак. Возможно, он уже подозревает, что происходит, — может быть, радиопередача сама по себе ловушка. Ведь не впервые старая добрая «Сулис» вещает не искренне, зная, что ее будут слушать и неприятельские уши. Возможно, он пытается вынудить нас раскрыть наши карты.
— А может быть, они говорят правду. Что тогда?
— Тогда это от нас уже не зависит. Решать должна делегация, о которой говорит «Сулис», — она и те двадцать боевых эскадрилий. Между тем нам следует двигать отсюда. У Сарно от Атланты уже отрыжка. Пришло время переходить нам на более зеленые и тучные пастбища.
— Ас ними как? — показал Риерсон на уложенных рядами спящих.
— Чем они лучше других? Им придется разделить судьбу Атланты.
— Не нравится мне это.
— Мне тоже; просто таков ход вещей. Мы применим оружие, мы будем использовать каждый шанс, насколько это будет в наших силах, для спасения трех миллиардов людей.
— Но роботам это не понравится. Они не настолько умны, чтобы мыслить перспективно и праздно стоять, пока убивают шесть миллионов, в надежде, что такое бездействие позже спасет значительно большее количество жизней.
— Мне это тоже известно, — сказал водитель грузовика. — Ради их психического равновесия ты должен приказать, чтобы каждый робот в Сети гражданской обороны забыл о существовании Атланты. Чарли и другим здешним главным компьютерам придется пройти процедуру самодезактивации.
— А откуда тебе известно, что они не взбунтуются против таких абсурдных команд?
— У них нет никакого выбора, так ведь? Самое лучшее, чем они обладают, — это мы, поэтому им придется быть послушными, пока у них нет никого другого. Если надо, мы сможем пройти проверку на детекторе лжи, чтобы доказать обоснованность наших требований, — или, скорее, я смогу. Вижу, ты все еще не вполне убежден.
— Ты сделаешь это, — сказал Риерсон. — Ты пойдешь, и пройдешь проверку, и убедишь роботов воздержаться от действий, и умышленно оставишь Атланту беспомощной под нависшим над ней топором — и ты по закону будешь считаться ответственным за каждого здешнего мужчину, женщину, ребенка.
— Я знаю. И…,- Его лицо исказилось, когда он произнес это: — Я приму полную ответственность за все, что случится, если оно случится. — Он встал, сунул кубик в карман. — Но приговор будет приведен в исполнение лишь через пять дней, и чертовски многое может произойти за эти пять дней. А теперь мы могли бы с большей пользой провести оставшееся время.
— Что ты имеешь в виду конкретно?
— Идика сюда, я покажу тебе.
Риерсон последовал за крепышом-водителем к нескольким продолговатым цилиндрам, установленным у двери. Когда Донован снял верхний и поставил его на попа, Риерсон вспомнил, где он видел их раньше: в том укрепленном лагере такие баллоны выгружали из авиетки и переносили в один из бараков.
— Как ты считаешь, что это — сжиженный газ или просто газ в баллонах?
— Помню, я тоже задумался об этом, когда увидел их впервые, — признался Риерсон.
— А когда это было?
— Когда я готовился уже напустить роботов на тот лагерь. Их переносили в один из бараков.
— А-а… так вот где робот, как он сказал, «подобрал их».
— Ты спросил о них. Почему?
— Потому что ллари, — по меньшей мере, ллари, расположившиеся лагерем на чужой планете, — не пользуются газом в баллонах. Вот откуда мое любопытство. — Он повертел в руках насадку наверху цилиндра. — А как ты думаешь, что случилось бы, открой я вот это?
Риерсон с недоверием посмотрел на насадку.
— Возможно, мы все умрем на месте. Не доверяю я этим штучкам пришельцев.
— Не будь провинциалом, — упрекнул его водитель грузовика. — В равной степени это может быть и какой-то сорт веселящего сока, которым мы могли бы так нагрузиться, что всем чертям стало бы тошно.
— Я бы предпочел драконовы семена, — противился Риерсон с какой-то горечью в голосе. — Поскольку роботы, кажется, немногого стоят.
— А что, — сказал Донован, не обращая внимания на прозвучавшее замечание, — возможно, там как раз то, что нам надо: нажми на этот выступ, и па-аф! Ракеты, пехота, космические корабли — все как из мешка. Сейчас посмотрим.
— Посмотрим? — Интерес Риерсона возрос. — Я тебя как-то не понимаю. Что посмотрим?
— Терпение, мой длиннолицый друг, терпение. Ага!
Через дверь прошел складской робот, окинул помещение бесстрастным взглядом и подошел к ним.
— Мистер Донован?
— Здесь.
— Сэр, мистер Харрис велел передать вам сообщение.
— В чем же дело, передай.
— Слушаюсь, сэр. Ответ утвердительный.
— Это все?
— Да, сэр.
Донован посмотрел на Риерсона:
— Пусть кто-нибудь из роботов доставит одного из спящих наверх — вон того, в желтой куртке, видишь его?
— Я вижу его, но…
— Не спорь. Просто делай, что тебе говорят. И поступай так, словно ты точно знаешь, что делаешь. — Он примерился к весу цилиндра и направился к двери.
— Но…
— Не спорь, я сказал, — прорычал Донован, не поворачиваясь. — Не открывай рта. Ни за что. Я просто обнаружил, что кроме всех прочих талантов Сджилла умеет читать по губам. Даже по-английски. А теперь пошли. — Донован замолк и начал подниматься вверх по ступенькам.
Риерсон хотел было остановить его, однако удержался и резко заговорил с массивным роботом, который усердно сортировал кучу трофейного лларанского оружия на аккуратные маленькие штабеля. Робот поднялся из согнутого положения с грацией тигра, скользнул через помещение и, подойдя к мужчине в желтой куртке, взял его на руки, словно спящего ребенка. Затем он исчез за дверью.
Джеймс Риерсон последовал за ним, размышляя, все ли в порядке с головой у Донована с тех пор, как он вырвался из рук лларанцев после их не очень ласкового обращения с ним.
— Слушаюсь, сссэррр! — ликуя, воскликнул Майкл Харрис. — Своей догадкой ты сорвал самый крупный куш, Брэдфорд.
Он сидел там, где Риерсон оставил его, в кресле перед пультом управления Чарли, наблюдая за одним из дисплеев. На экране была видна группа лларанцев, сгрудившаяся в самом дальнем углу нижнего подвального этажа. Камера выступала из стены, давая хороший обзор всего помещения.
— Видишь ли, мой юный и сбитый с толку друг, — сказал Донован, обращаясь к Джеймсу Риерсону, — мы с Майклом просто устроили для Сджиллы и тех его ребят в подвале ловушку. Чарли также к ней руку приложил — он поставил электронные жучки. Не так ли, Чарли?
— Да, сэр, было дело, — ответил Главный компьютер.
— Ты хочешь сказать, что ты поставил в том углу жучки? Зачем?
Харрис бросил умоляющий взгляд на потолок.
— Святая простота! Брэдфорд, ты уверен, что существует тот легендарный призрак из Бакстера?
— Сджилла уверен, — ухмыльнулся Донован. — А я верю его суждению. Но зачем мы установили электронные жучки в том углу… это лучшая из остальных возможностей читать чужие мысли, сынок, если ты можешь заманить своего врага в бункер, в котором он, по его мнению, может разговаривать свободно, — бункер, приготовленный тобой заранее.
— Вот почему ты настаивал, чтобы их с самого начала разместили именно в этом углу, — сказал Риерсон. — Мне следовало бы знать, что здесь какая-то хитрость.
— Что за язык! — упрекнул сурово Харрис. — Уважай старших, сынок. Разве твой дядя не учил тебя хорошим манерам?
— Полагаю, он тоже к этому приложил свою руку. — Риерсон рассматривал беззаботное лицо на экране. — И никогда не скажешь, глядя на него, правда?
— Эх, парень, парень! — Харрис с видимым удовлетворением похлопал себя по большому животу. — Мы занимались этим уже тогда, когда ты еще под стол пешком ходил. В старые добрые времена мы — а нас было трое — обычно наносили Сарно унизительные поражения, поэтому мы решили, что логичным было бы в этот момент по-шпионить за любимым шпионом Сарно, чтобы наилучшим образом определить, как возвращаться к тому, на чем мы остановились двадцать лет назад.
— И?
Донован постучал по металлическому баллону, который он все еще держал.
— Помнишь ты свое замечание о семени дракона?
— Помню.
— Так вот, это оно. — Он осторожно поставил баллон на пол. — Это, мой юный друг, противоядие против Пыли Сарно. Я знал, что оно должно было быть где-то в этом лагере, — иначе каким образом они собирались разбудить тех пятьдесят человек, которых ваши роботы утащили оттуда? — но я не знал, что это будет выглядеть именно так. Ита-а-ак…
— Итак, мы устроили Сджиллу и К0, там, внизу, — подхватил Харрис рассказ. — Доновану пришлось перебрать весь хлам, я сидел здесь, не отрывая уха от микрофона, а магнитофон был включен на запись. Первый же выход наружу принес успех; когда он начал возню с этими баллонами, Квирора чуть удар не хватил. Сджилла велел ему заткнуться: даже если Донован случайно и разбудил бы кого-нибудь, нам бы хлопот прибавилось, потому что шок от пробуждения для среднего человека был бы слишком велик. Другими словами, мы бы посадили себе на шею сумасшедшего.
— А ведь полагаю, он прав, — продолжил Донован. — Однако мы решили доиграть спектакль до конца, поэтому мы попросили тебя, чтобы того парня в желтой куртке вынесли наверх после того, как я ушел с баллоном. Это повергло Квирора в панику и расстроило даже Сджиллу.
— Слушайте внимательно, — пригласил Харрис. Он нажал кнопку.
— Они что-то затевают, видите? — послышался голос. Это был голос Квирора. В нем была тревога. — Смотрите… Они выносят наверх какого-то мужчину. Не предполагаете ли вы?…
— Что они его обнаружили? Как бы им это удалось?
— Но они вот-вот попадут в цель! — настаивал Квирор. — Одна струйка этого противоядия, и…
Харрис выключил магнитофон.
— Я цитирую: «…одна струйка этого противоядия, и…» — Он благодушно улыбнулся, своим видом напоминая Риерсону весящего больше нормы херувима.
— И ты собираешься дать тому мужчине в желтом такую струйку? — спросил он.
— Конечно нет! — посмотрел Харрис с ужасом. — У нас и так полно забот, не хватало нам еще держать чью-нибудь руку, пока этот кто-то будет привыкать к тому, что старушка Земля уже не та, какой ей следовало бы быть. Единственное, чего нам хотелось, — убедиться в своих выводах, а не пытаться разбудить всех и вся. Оставь это соответствующим органам.
— Ты, кажется, забыл, — отметил Риерсон, — что соответствующие органы также в состоянии крепкого сна. Вам придется с чего-то начинать.
— Правильно. Нам придется с чего-то начинать, — Харрис лучезарно улыбнулся здоровяку. — Постигаешь, сынок, постигаешь. Дай тебе время и терпеливого учителя, далеко пойдешь. Очень трезвое мышление у тебя — ты сумел изложить проблему в двух словах.
— А без сарказма мы не можем обойтись? — Риерсон был немного уязвлен тем, что его собеседники обращаются с ним так, словно он многообещающий, но глупый юнец.
— Конечно, — Харрис стал серьезным, как сова. — Скажем ему, Брэдфорд?
— Скажете мне — что?
— Подозреваю, пора, — сказал Донован. — На мой взгляд, он заслуживает доверия. Скажи мне, — продолжал он, не дав Риерсону возможности возразить, — знаешь ли ты, что такое Планетарный Центр Обороны?
— Ни малейшего представления, — ответил Риерсон. — Куда бы вы ни клонили, вам лучше поторопиться — мне вот-вот пора пеленки менять.
— В порядке, успеешь, — успокоил водитель грузовика. — А ты достаточно хорошо помнишь курс географии за среднюю школу, чтобы сказать, какая ближайшая точка от Атланты?
— Эль-Скорпио, — быстро ответил Риерсон. — Техасский выступ.
— Браво! — зааплодировал Харрис. — Ты хорошо учил уроки.
— Нет, не хорошо, — опроверг он похвалу. — Я всегда читал классические труды по географии Эрла Стенли Гарднера. А помню это место просто потому, что в прошлом году я путешествовал там по приглашению военного министерства. Хорошая реклама, знаете ли, — «Гражданские руководители посещают военный объект».
— Ой-ой, — ухмыльнулся Харрис с сочувствием. — Это очень сильно меняет дело! Ближе всего к гражданскому руководителю за все время я находился, когда домогался должности собаколова на Сириусе-III. Мне буквально чуть-чуть не повезло.
— Так, значит, ты знаешь, как туда попасть? Я имею в виду в Скорпио? — настаивал Донован.
— Знаю.
— Хорошо.
— Чем же это так хорошо?
— Потому что, как ты сказал, — Донован с важностью и значением слегка постучал по баллону, — надо же где-нибудь начинать. А Планетарный Центр Обороны, как пришло мне в голову, не хуже любого другого, даже лучше многих других. Военные в наши дни должны быть суперменами. Здоровое тело, — какое-то еле уловимое возбуждение на мгновение пробежало по его лицу, а затем ушло, — и здоровый дух. Если кто-либо смог бы достаточно быстро выздороветь после шока пробуждения ото сна и сделать что-либо хорошее нам или себе, это был бы человек, которых выбирают для комплектования ПЦО.
— Допустим. Но как вы предлагаете приступить ко всему этому? Вне всякого сомнения, на территории каждого ПЦО в этой системе сейчас устроен лларанский командный пункт, их технические специалисты разыскивают оборонные секреты, а охрана следит, чтобы не случилось ничего подобного тому, что вы замышляете.
— Вне всякого сомнения, — согласился Донован.
— Итак?
— Всегда имеются пути и средства, парни, пути и средства. — Он снова определил вес баллона. — Между тем перед нами стоит тактическая задача: попасть из Джорджии в Техас и уцелеть. Это требует созыва военного совета. Когда начинаются ваши сверхъестественные визиты к лларанцам?
Риерсон посмотрел на часы:
— Через два часа.
— Хорошо. У нас достаточно времени тщательно обсудить все вопросы. — Он посмотрел на Харриса: — А куда бы мог деваться Ногалес?
Толстяк пожал плечами.
— Полагаю, смущает кого-нибудь в одном из окошек к северу. Он страдает от совсем недавно пробудившейся совести.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду прежде всего его чувстве вины за то, что он втянул в эти дела эту беременную девочку в Канаде, на флагмане Сарно. Я имею в виду, что в свободное время он вспоминает свою неудачно проведенную молодость и жалеет сам себя.
— Черт бы меня побрал!
— Весьма вероятно. Ты хочешь, чтобы я нашел его?
— Да. Доставь его в нижний подвал. Он сможет пожалеть себя как-нибудь в другое время, нам может понадобиться его автомат. — Он повернулся к Риерсону: — Пошли вниз.
И они пошли вниз.
