Алексею Гардову действительно приходилось в эти дни несладко.

Обретение Содружеством космических баз Предтеч было событием такого грандиозного масштаба и вызвало такой резонанс в обществе, что скрывать как участников событий, так и подробности операции Дальразведка попросту не могла. Позывной Алексея, имена Грея Гаргавана, Сан Саныча и Идеальной были у всех на устах, а их популярность не снилась и самым модным музыкальным группам в пик успеха.

Тщательная подготовка операции и её грамотное проведение, риск и мужество участников были, конечно, отмечены, но отошли на второй план. Всех приводила в дикий восторг её неожиданная развязка. Финальный хохот участников и выдавленная сквозь смех Греем Гаргаваном земная поговорка вкупе с её подоплекой были миллионы раз прокручены по всем каналам.

И люди смеялись вместе с участниками операции. Смеялись с гордостью, смеялись облегченно, смеялись от души. Смеялись, вылечиваясь от душевной апатии, охватившей бoльшую часть общества.

В Дальразведку хлынул поток заявлений. Конкурсы на поступление подскочили до двух тысяч человек на место, и по престижности профессия косморазведчика прочно заняла первое место.

Смеялись, конечно, не над участниками операции. Ими гордились, их любили, им подражали. Но вот им от этого легче не было. Их уже знали в лицо все, и от этого их личная жизнь превратилась в кошмар. Особенно доставалось Алексею. Грей Гаргаван по роду службы всё же был фигурой труднодоступной, да и роль его в операции была вспомогательной. И хотя все почести и награды, что сыпались на них, как из рога изобилия, они разделяли на двоих, Алексею в этом плане приходилось гораздо сложней.

Поначалу Алексей действительно обиделся на Грея Гаргавана за разглашение известных деталей его миссии на Фортуне. Однако очень скоро убедился, что у того действительно не было выбора. Убедился на собственном горьком опыте: журналисты буквально не давали ему прохода. В обществе, где весьма многие владели искусством телепортации, сохранить инкогнито было делом довольно непростым. Однажды он поймал себя на том, что для защиты элементарных прав на личную жизнь ему приходится прибегать к своим способностям Супера, и это его доконало.

В конце концов, Алексей не выдержал, и, связавшись с Греем Гаргаваном, попросил его о личной встрече.

— Жду тебя вечером дома, — тут же согласился его друг.

Дверь ему открыла Кая. Алексей не слишком удивился: он знал, что Грей уже два года был холост, а в возможностях Каи он уже успел убедиться. Однако это открытие его не слишком обрадовало.

— Уже всё Содружество знает, что ты любишь армянский коньяк, — встретил его с улыбкой друг. Кая сегодня перевернула вверх ногами все сервис-центры, чтобы его разыскать.

Алексей, взглянув на бутылку, не стал расстраивать товарища известием о том, что и в их хваленом обществе умеют делать паленые алкогольные напитки.

— Нет, спасибо, хотя я и очень благодарен за внимание. Но я по делу.

— Слушаю.

— Дай мне какое-нибудь задание. Меня достали. Вчера, чтобы сходить по нужде, мне пришлось телепортироваться за десять километров.

— Честно говоря, я ожидал от тебя подобной просьбы. Если уж меня приперли к стене, то представляю, что приходится переживать тебе.

— Так найдётся у тебя что-нибудь для меня?

— Пожалуй, да. Коринда. Там сейчас нужны опытные оперативники.

— Коринда? Четырнадцатый сектор?

— Да. Примерно тридцатые-сороковые годы XX века на Земле.

— По-моему, там было сравнительно спокойно.

— До последнего времени. Трое суток назад торквисты вторглись на территорию Гедонии. Там началась полномасштабная война.

— Всё-таки решились… И какой там расклад?

— У Гедонии есть резервы, но нет времени для приведения их в действие. Внезапное нападение торквистов поставило их на грань катастрофы. Если торквисты одержат победу, наш аналитический центр с 95 % вероятностью гарантирует, по крайней мере, двухсотлетний период регресса на Коринде.

— Что я должен сделать?

— Максимально замедлить продвижение войск торквистов. Нужно дать Гедонии возможность собраться с силами, чтобы дать отпор.

— Сроки?

— Ещё вчера.

— Понял. Я там один?

— Нет, не один. Но я пока не вижу необходимости давать тебе связь с другими оперативниками. Они действуют по другим направлениям и тебе помех не создадут.

— Когда я могу приступать?

— Немедленно.

— Ограничения?

— Как обычно: не выходить за рамки местных технологий.

— Хорошо, Грей. Спасибо. Кстати, поздравляю вас с Каей, ну и все такое прочее.

— Тебе тоже спасибо.

— Кая, в моё отсутствие не дай журналистам загрызть своего мужа. Сохрани его для меня, не то дружба врозь. Обещаешь?

— Обещаю. Я почему-то предпочитаю с тобой дружить, а не враждовать.

— И это правильно. Счастья вам.

Алексей покидал дом друга с неясным ощущением тревоги. Тревога шла от выключенных в повседневной жизни рецепторов Супера, и Алексею это очень не нравилось: он знал, что подобные сигналы предвещают неприятности.

Гедония, равная по территории примерно трем Франциям, погибала. Клещи двух танково-механизированных колонн торквистской Гронды с севера и юга неудержимо стремились к её столице — Мадрону, и у Гедонии не хватало времени, чтобы собраться с силами и остановить этот натиск.

Оценивая с орбиты обстановку, Алексей не был уверен, что ему удастся выполнить задание: слишком уж необратимыми казались просчеты военно-политического руководства Гедонии.

В качестве основного «инструмента воздействия» он выбрал полуавтоматическую двадцатизарядную винтовку Крузера — талантливого оружейника из соседней нейтральной Сарты. Существующий у воюющих сторон пятикратный оптический прицел Алексей заменил двадцатикратным без опознавательных знаков завода-изготовителя. Кроме того, он добавил к конструкции глушитель, уже изобретенный местными умельцами, но пока не нашедший широкого распространения. И в винтовку, и в глушитель пришлось внести некоторые усовершенствования, связанные, в основном, с использованием технологических достижений материаловедения Содружества, однако внешне заметить отличия было совершенно невозможно. Полевые испытания показали, что снаряженная таким образом винтовка позволяла уверенно поражать цели на дистанции в один километр. К винтовке он присоединил и автоматический пистолет того же оружейника. В нем использовался тот же механизм, но в облегченном варианте. В умелых руках этого было вполне достаточно.

Северная группировка торквистов почти на сто километров опережала южную. При темпах, которые они набрали, до столицы Гедонии оставалось не более десяти дней наступления.

Алексей выбрал для засады небольшую высотку в полукилометре от большака. Одетый в камуфляж «хамелеон» и каску, он почти полностью сливался с местным разнотравьем. Не понадобился даже окопчик: на высоте нашлось несколько небольших овражков, вполне его заменивших.

Алексей пропустил разведку и ударный танковый батальон. Когда по большаку потянулась колонна мотопехоты, открыл огонь. Он выстрелил двадцатизарядный магазин за десять секунд и быстро перезарядил, после чего опорожнил ещё один. Оценив обстановку на большаке, добавил третий. Он вел прицельную стрельбу в таком темпе, что, если бы не глушитель, такая стрельба прозвучала бы непрерывной автоматной очередью.

Только потеряв шестьдесят человек убитыми, торквисты стали понимать, что что-то происходит, и зашевелились. Когда они начали хоть что-то предпринимать, Алексей находился уже за километр от места засады, стремительно уходя перелесками на очередную намеченную точку.

С места происшествия торквисты двинулись лишь через пять часов, выпустив впустую суточный боекомплект. Но продвинулись недалеко: новая засада унесла жизни ещё восьмидесяти солдат. На этот раз таинственный противник начал с арьергарда, поражая солдат в кузове и не трогая водителей. В результате колонна долго даже не осознавала, что подверглась нападению: грохота выстрелов было не слышно, а противник вел огонь таким темпом, что двадцать сидящих в кузове пехотинцев даже не успевали схватиться за оружие и подать сигнал.

И вновь торквисты были вынуждены остановиться. На этот раз — до утра. Утром они двинулись вперед медленно и осторожно, ведя непрерывную разведку флангов и прочесывание местности. Темп наступления на этом участке упал в несколько раз.

Но утром Морской Волк был уже на новом месте, организуя «почетную» встречу другой колонне наступавших войск. И вновь оправдавшая себя тактика: скоростная прицельная стрельба с дистанции в семьсот — тысячу метров до момента, когда противник начинал понимать, что атакован, и пытался что-либо предпринять в ответ, и стремительный отход. На этот раз Алексей добавил новый штрих: последний магазин он выпускал по выявленным командирам, что ещё больше дезорганизовало торквистов. В этот день он атаковал четырежды, сделав в общей сложности четыреста восемьдесят выстрелов. Через встроенную в каску систему связи он поддерживал постоянный контакт со «Стремительным» на орбите, получая от него целеуказания.

Морской Волк не испытывал моральных терзаний, нажимая на курок. Все проблемы подобного рода решались на стадии дачи согласия на участие в акции, а по большому счету — на стадии распределения. Сомневаться было смерти подобно. Тем более что он прекрасно знал возможности аналитической службы Дальразведки. И если она считала, что на данном этапе важно остановить торквистов, то это гарантированно означало, что в случае успешного выполнения задания на Коринде останутся жить много больше людей, чем при провале акции.

— Мой вождь, за истекшие двое суток противник задействовал на северном направлении новую тактику, используя снайперов очень высокого класса. Причем они применили новинку — бесшумные винтовки. От их огня мы потеряли более шестисот человек убитыми. Войска вынуждены останавливаться, разворачиваться и вести прочесывание местности, которая, однако, ничего не дает: стрелки всякий раз успевают уйти. Мы резко потеряли темп.

— Ваши предложения?

— Мы пока не нашли методов эффективного противодействия столь необычной тактике. Усиленное боевое фланговое охранение — это пока все, что мы можем предложить.

— Создайте из минометчиков и наших снайперов группы постоянной готовности и расставьте их на пути движения колонн. Обеспечьте связь с ними командиров наступающих частей. Организуйте прочесывание лесов на пути движения войск. Делайте что хотите, но достаньте мне хотя бы одного из этих супер-снайперов! Он нам расскажет, где находится их змеиное гнездо…

— Слушаюсь, мой вождь!

Морской Волк прекрасно понимал, что выбранная им тактика не решит поставленной задачи. Она позволяла лишь временно сбить темп наступления торквистов. Кроме того, шаблон в тактике действий — верный путь к крупным неприятностям: в руководстве торквистов сидели явно не дураки. Поэтому он с нетерпением ждал, когда Сан Саныч и Идеальная справятся с поставленной им задачей. Он поручил им, задействуя весь арсенал бортовых средств разведки, изучить инфраструктуру торквистов и попытаться нащупать ключевое звено, удар по которому помог бы разом выполнить задачу. Если, конечно, такое звено существовало. В противном случае выполнение задания резко усложнялось.

К счастью, такое звено нашлось. Морской Волк узнал об этом утром третьего дня, когда готовился приступить к рекогносцировке на местности. В момент вызова он как раз наблюдал, как почти прямо на него на высоте около километра накатывалась армада тяжелых бомбардировщиков торквистов из примерно сотни машин. От рёва моторов дрожал воздух. Ракурс для стрельбы был чрезвычайно удачным, и Алексей решил попробовать. Вызов не имел категории «срочный», поэтому он велел Сан Санычу подождать и припал к прицелу винтовки. До ближайших машин было около полутора километров — многовато для винтовки Крузера в плане точной стрельбы. Однако двадцатикратный прицел позволял четко видеть фигуры летчиков, а ускоренная реакция Супера — уверенно фиксировать цели.

Алексей расстрелял один магазин, и четыре бомбовоза, клюнув носами и, заваливаясь в штопор, понеслись к земле. Он тут же перещелкнул второй магазин, скрепленный с первым скотчем, и выпустил еще двадцать пуль. Расстояние немного сократилось, и на этот раз пять машин устремилось вниз.

Судорожно заметались истребители сопровождения в поисках вражеских самолетов, а остальные бомбардировщики, смешав строй, резко отвернули от района гибели девяти машин, обходя его слева и справа.

Дождавшись падения бомбардировщиков, Алексей покинул огневую точку и лесом направился к шоссе.

— Что там у вас, Сан Саныч?

— Похоже, мы нашли то, что нужно, Волк. Есть у торквистов слабое звено. Это топливо для танков и самолетов. Его доставляют танкерами с нефтеперерабатывающих заводов из Рунха, государства-сателлита торквистов. Танкер-семидесятитысячник «Кронворт» приходит в порт Бренау примерно раз в десять дней. Оттуда, уже в цистернах, топливо перебрасывается по железной дороге к месту боевых действий, причем как для северной, так и для южной группировок. Если тебе удастся завалить танкер, вся их техника станет минимум на десять дней. Он ожидается в Бренау завтра к вечеру. Идет под усиленной охраной: линкор, два крейсера, восемь эсминцев, три тральщика.

— Ещё бы. Они прекрасно понимают значение конвоя. Мне нужны план порта и схема расположения на танкере. Вы просканировали его?

— Да. Сбрасываем. И ещё. Торквисты сегодня продвигаются с сильным фланговым охранением. Также они расставили через каждые два километра усиленные посты в составе двух — трех минометов и пары снайперов. Вот схема постов.

— Спасибо. У вас всё?

— Тут Идеальная тебе хочет добавить пару слов.

— Слушаю, Ида.

— Морской Волк, я понимаю, как ты можешь это воспринять после миссии на Фортуне, но не могу не сказать.

— Что случилось?

— Пока ничего, но скоро случится. В твоем районе укрываются в лесу около полусотни артистов из столичного театра балета. Почти одни женщины, точнее, девушки. Война застала их на гастролях в приграничье. На обратном пути их поезд попал под бомбежку. Они пробирались лесами к своим, но в результате твоих действий началось массовое прочесывание лесных массивов на пути движения войск. Почти со стопроцентной вероятностью они будут обнаружены.

— И что ты предлагаешь?

— Я все понимаю: война есть война, и задание на первом месте. Однако я ведь прошу не за солдат — окруженцев, которых тоже немало в этих лесах. Но эти артистки, в основном молодые девочки… Я такого успела насмотреться на захваченных территориях… В общем, их ждет страшная участь. Помоги им.

Алексей задумался. «Похоже, придется артисток выручать, никуда не денешься. Однако представляю, что понапишут журналисты, если и эта история станет им известной».

— Ладно. Давайте координаты группы. Когда, по вашим данным, их должны обнаружить?

Получив нужные сведения, Алексей закрыл связь. В запасе у него было около двух часов. Он телепортировался к своему тайнику, где хранился боезапас, и запасся патронами и гранатами. Снаряжение ровно распределилось по телу в многочисленных карманах и кармашках камуфляжа, однако семьдесят килограммов дополнительного веса всё же ощущались.