Книга: Месть Ледовой Гончей
Назад: Глава девятая Темные улицы Барроухельма
Дальше: Глава одиннадцатая Тени прошлого и будущего

Глава десятая
Допрос, побег и крах

– Что вы собираетесь с нами делать? – проскрипел старик.
– Тсс, – оказался рядом с ним Буран. – Я не хочу ничего услышать от тебя лишнего. Кроме разве чего-нибудь вроде: «О, я знаю ответы на все вопросы этого мальчика, я готов ответить на каждый из них, но что это, что вы делаете со мною, ах, перестаньте, это же мои зубы, мои последние зубы, а что это на полу? Это мои внутренности? Как они там оказались? Здравствуй, Темный бог, здравствуй, Светлый. Ой, что это, вас нет, я иду во тьму, я…»
Неприкасаемый захрипел, корчась, но не сводя взгляда с опешившего обладателя желтого колпака.
Торос хмыкнул и скрестил на груди руки. Буран же присел между стариком и набычившимся бандитом, проверил узлы веревки, притянувшей бедолаг к перилам каменной лестницы.
– Кто вы, черный лед, такие? – спросил «сломанный нос». – Мои ребята ломали разных ублюдков, но так лихо…
– По-моему, ты не понял ситуации, – покачал головой Буран. – Ты отвечаешь коротко, ясно, с бравой улыбкой. А вот вопросы задаешь не ты, понял?
Тот шмыгнул носом и угрюмо кивнул, волком глянув на Неприкасаемого.
– Где Лунар? – спросил я.
– Я не знаю, – буркнул бандит.
– Я скажу… Скажу. Лунар умер. Незадолго до того как появились эти! – торопливо зашамкал старик.
У меня в груди все рухнуло в бесконечную яму. Что значит «умер»?! Последняя ниточка, протащившая меня через Пустыню, не могла так просто оборваться.
– Еще весной… – поник старец, увидев мою реакцию. Ему так хотелось угодить мне…
– Умер?! – прошептал Фарри. – Как так умер?! Он не мог умереть!
– Я не хотел им помогать, – заскулил старик. – Простите меня, я не хотел им помогать!
– Как умер Лунар? – пересилил я холодное отчаяние.
– Весной. Это была Ледовая Гончая! Черные капитаны заслали в город свою тварь. Погиб ректор и несколько лучших ученых Академии, да еще семеро Добрых из первого круга. Эмпаты Тайного Двора нашли монстра и казнили напротив ратуши! Понимаете? Это была настоящая Ледовая Гончая! Никто не верил в них до того момента, как ту живучую тварь убили! Я был там! Я видел! Я поверил!
Вот и все… Лунар мертв. Что дальше?
– А вы кто такие? – Я посмотрел на мужчину со сломанным носом.
Он встретил мой взгляд с какой-то зловещей отстраненностью.
– Кто вы такие? – повторил я.
– Охотники за удачей.
– Наемники? – без удивления прогудел Торос.
Связанный кивнул.
– Они живут тут почти полгода! Сразу после тех убийств появились! – Старик с обвинением посмотрел на мрачного наймита. – Новый ректор, Диар ан Тайгун, позволил им занять комнату. Сказал, что Лунар был предателем, что к нему могут прийти посланники черных капитанов. Но я же смотритель, а не дурак! Зачем капитанам убивать Лунара, а потом подсылать кого-то? Но я очень стар, я болею! Я не могу спорить с ректором! А Диар сказал, что выгонит меня на нижний уровень, если не подчинюсь, что я должен делать все для этих вот негодяев! Я даже написал в Тайный Двор анонимное сообщение, но там не восприняли мои слова всерьез! Что еще я мог сделать?
«Ну хотя бы предупредить нас о засаде, старый дурак».
– Кто вас нанял? – Я уставился на наемника.
– В таких делах обычно не представляются, – пожал плечами тот. Не врал. В душе солдата удачи царило уныние. Мне даже стало его жалко – ведь он только что потерял всех боевых товарищей в мимолетной схватке. Даже вымолвить приказа не успел, как его верные друзья отправились в чертоги Темного. Но он был моим врагом. Так или иначе.
Да только в сердце не нашлось и крупицы ненависти. Усталость и опустошенность.
– Зачем?
– Думается мне, что за вами, раз так вышло. – Наемнику было совершенно наплевать на все. Я слышал, что у них не принято сдавать заказчиков. Но он точно не обманывал. В душе солдата остались только скорбь и сожаление. Его даже смерть не страшила! – У вас же есть проклятая коробка с прибором Цитадели внутри?
Радаг или кто-то из его людей, кому еще ждать нас тут… Но откуда он узнал о Лунаре? Может, Эльм что-то слышал и рассказал новому хозяину? Может, я говорил во сне или в бреду, во время той лихорадки в Снежной Шапке, а Эльм запомнил, но тогда не придал значения?
Или это посланники братства?
– Куда вы должны ее доставить? – вмешался Торос.
– На Берег. Город Светозарный, трактир «Олененок Гю», сказать пароль трактирщику, заселиться в свободную комнату и ждать.
Значит, не братство…
– Берег… Источник зла и порока! Владения черных капитанов! Но им недолго осталось, совсем недолго! – заискивающе залопотал старик. – Братство и Добрые покажут им истинных владельцев Пустыни!
– Опиши того, кто вас нанял. – Я проигнорировал смотрителя.
Наемник вновь пожал плечами:
– Таких в Пустыне не меньше путевых столбов, малыш. Даже не стану пытаться. Заплатил хорошо, половину дал сразу, половину обещал после доставки. Сказал, что, если не явится никто – мы и так неплохо заработаем…
Он ощерился горьким мыслям о погибших товарищах, с ненавистью глянул в сторону Бурана.
– Первые три месяца мы всерьез ждали. Потом расслабились, – грустно поделился наемник.
– Знал, на что шел, когда выбрал такую работенку, – понял его чувства Неприкасаемый. – А ведь мог стать цветочником, или сборщиком бродуньего навоза, или хозяином трех слепых проституток. Ну, на худой конец, старым, больным подагрой ростовщиком.
– Да пошел ты, – ответил наемник.
– А что вы сказали про братство и Добрых? Ну, что они покажут настоящих хозяев Пустыни? – осторожно поинтересовался Фарри. Всю нашу беседу он сидел с потерянным видом, переваривая новости о гибели Лунара.
– Вы не слышали? Братство Ледяной Цитадели и Добрые капитаны Содружества собрали огромный флот, чтобы изничтожить скверну черных капитанов! Впервые за много сотен лет Добрые подняли боевые стяги! Сотни кораблей отправились на Берег несколько недель назад, – протараторил старик, заискивающе заглядывая в глаза Фарри. – Вы не слышали о великом Единении? Никогда прежде магистрат братства и высший круг Добрых не выступали вместе!
Мне вспомнились ликвидаторы Ледяной Цитадели. Вспомнился добрый капитан Стиперсон… И на душе стало так мерзко, так тоскливо. Одни готовы были отправить меня в ледяную бездну, не задавая лишних вопросов, второго не интересовало ничто, кроме денег и возможности подзаработать.
– Так непривычно слышать, когда о капитанах говорят без усмешки, как о настоящих, а не о сказочных персонажах, – поделился со мною грустный Фарри. – Несколько лет назад, в Шарренвейме, я слышал о Добрых только в легендах да преданиях, а теперь…
– Содружество хранит знания, над которыми смеются на отшибе разумного мира. – Старик со значением покачал головой. – Добрые всегда были на страже – не на виду, но на страже! Избранные хранили древние тайны, скрываясь от гнева капитанов! А прошлым летом в Совете появился один из моряков, ходивших несколько лет под флагом Черного. Он рассказал, что их бежало с корабля двое, но его друг пропал в Пустыне, а вот ему повезло. Моряк отыскал ячейку Добрых и передал им украденный у капитана бортовой журнал, открывающий правду об истинном положении вещей в нашем мире. Сотни имен тех, кто служил Черным по доброй воле! Он рассказал правду о людях Берега в Содружестве, о самом Береге и его лорде-командующем…
– И зная все это, вы помогали им? – О, как хотелось его ударить. Седовласая развалина в нелепом желтом колпаке и халате раздражала меня больше посланника черных капитанов. Глупостью, запахом старости, манерами.
Смотритель немедленно смолк, отвел глаза:
– У меня не было выбора…
– Выбор есть всегда, – горько сказал я, вспоминая прошедший год. – На него надо только решиться.
– Что будем делать, Эд? – тихо спросил Фарри.
– Ждать Мертвеца, а потом уже решим.
Мне показалось, будто Торос одобрительно покачал головой. В душе бородача шевельнулась непонятная гордость. Я даже обернулся, но угрюмый Неприкасаемый печально смотрел куда-то в пустоту.
– Вернемся – расскажем ему обо всем… – промолвил я.
– Я рискну задать невероятно глупый вопрос, но все же… Я уверен, в голове нашего мастера по неприятностям есть план, как мы избавимся от… Раз, два, три… Семь! От семерых покойников и двоих свидетелей?
– Не надо больше никого убивать, – глухо сказал я. – Не надо… Я не хочу.
– «Не хочу», конечно, поможет нам, когда нас повесят на мачтах охладиться, – заметил Буран. – Я так и скажу палачу – не надо, я не хочу. Он сразу же расплачется и убежит. Мы в Содружестве, малыш, тут за пролитую кровь не хвалят, хотя иногда следовало бы.
Я посмотрел на старика. Тот напрягся, его нижняя губа задрожала.
– Считаешь, сколько у вас времени? – хмыкнул наемник. Он смотрел мне прямо в глаза и щерился. – Рассчитывай на сутки, не больше. Пыльные колпаки появляются здесь четыре раза в неделю. Пришли бы вечером пятницы – смогли бы два дня выкроить. К началу недели мы, должно быть, уже воняли бы как тухлый шаркун, оставленный на солнце.
– Смертей больше не будет, – твердо сказал я и поднялся на ноги. – Кто придет, тот вас и освободит. Торос, Буран, принесите им из комнаты припасы, наверняка что-то у них найдется.
– Щедро, но неразумно, – посетовал Буран, а унылый Торос в душе еще раз испытал гордость за бывшего ученика. – Но я так понимаю, что предводителем компании являетесь вы двое. Это мило, это невероятно тупо, но любопытно в качестве нового опыта. Вот только на побегушках у сопливой деревенщины я…
– Заткнись и пошли, – дернул его бородатый товарищ.
Они неторопливо прошли в правый коридор, а мы с Фарри отошли к воротам, стараясь не касаться тел убитых наемников.
– Он ведь об Одноглазом говорил? – нетерпеливо спросил мой друг.
– Что?
– Ну, тот моряк, пропавший в Пустыне, – это же Одноглазый? Раз один пришел сюда, а второй пропал, – значит, это он!
Меня словно окатило колючей метелью.
– Я не подумал об этом…
Фарри прав. Не просто так в руки старому моряку попал компас Черного капитана. Значит, беглецов с корабля было двое? Один ушел на север, где нашел смерть, а второй…
Я торопливо вернулся к смотрителю:
– Где мы можем найти того моряка, из команды Черного капитана?
– Его убила Гончая, добрый мальчик, та самая, что убила и Лунара. Добрые стали выходить из подполья, и капитанам это не понравилось. Но теперь все в прошлом, теперь им нас не взять, добрый мальчик!
– Драный демон, – вырвалось у меня. – Как его звали?
Старик быстро-быстро заморгал, вспоминая.
– Как его звали?!
– Дайг? По-моему, Дайг… Это лишь слухи, Отцы и высший круг Добрых спрятали его. Никто не видел моряка черных капитанов. Его так хотели уберечь. Так старались…

 

Значит, Дайг. Напарник Одноглазого предпочел путь борьбы, а не бегства. Неведомый мне человек уже изменил этот мир и погиб из-за своего решения. В то время пока я прятался от демонов и людей далеко на севере – здесь, в городах-ледоходах, возрождались легенды. Дайг, беглец с корабля Радага, открыл Содружеству глаза на окружающий мир. Вытащил из забвения орден Добрых, раскрыл тайны Берега…
Драный демон, могучий Берег – земли капитанов. Подумать только!
Но почему ему поверили? Почему не сочли безумцем? Как он сумел доказать свою правоту? Я посмотрел на старика и хотел что-то у него спросить, как тут в ворота постучали.
Звук молотка по железной обшивке прокатился по Академии, отражаясь от высоких стен и теряясь в арках. В горле встал ком от испуга. Кто это?
Я посмотрел на трупы наемников в проходе, на растекшиеся лужи крови и перевел взгляд на Фарри. Тот в свою очередь таращился на меня, и мы оба не знали, что делать. Там, за железной преградой, стояло не меньше десяти человек. Я чувствовал их настороженность, нетерпение и легкую нервозность. Солдаты. Стражники.
Как же они не вовремя!
– Надо бежать, Эд!
Смотритель заверещал:
– Помогите! Помогите!
Несмотря на почтенный возраст, его вопль оказался настолько оглушителен, что люди за воротами тут же принялись за дверь. С лязгом вылетел запорный механизм, что-то заскрежетало снаружи, и я увидел, как дернулся засов.
– Назад, Фарри!
У лестницы появились встревоженные Неприкасаемые.
– Именем Содружества, сдавайтесь! – заорал кто-то по ту сторону ворот.
– Это совсем нехорошо, – нервно заметил Буран. – Совсем… Наверх! На лестницу! Резать горло стражникам я бы не хотел. Мне кажется, что это испортит мою репутацию.
– Юнги, вперед. Вы первые, – приказал Торос. – Работаем, Буран.
Мы побежали по лестнице наверх.
– Солдат нельзя убивать, брат! – гаркнул позади меня Буран. – Слышишь, Торос?
Оказавшись на следующем пролете, я увидел, что бородатый воин остался внизу. Неприкасаемый встал у подъема, преградив путь на лестницу, и повернулся к открывающимся воротам. Буран толкнул меня в спину:
– Вперед!
– Торос! Бежим! – крикнул я в испуге.
– Набегался уже, – не обернулся тот.
– Буран! – обратился я к его другу. – Почему…
– Вперед, шаркунье дерьмо! – заорал на меня Буран. – Вперед!
Громыхнули, распахиваясь, ворота. Я лишь краем глаза увидел, как стражники ворвались в коридор и Торос повел плечами, готовясь к драке.
Когда мы оказались на втором этаже, на площадке, нависающей над лестницей, – снизу послышался шум схватки. Наверх вел еще один пролет, и по обе стороны от нас хранили темноту широкие коридоры.
– Налево, – скомандовал Неприкасаемый.
Я хотел остаться. Я не хотел бросать оставшегося внизу Тороса, но Буран, увидев, что я опять остановился, схватил меня за шкирку и поволок за собой.
Проход забирал чуть влево, опоясывая цитадель Академии. Мимо проносились одинаковые двери с блестящими табличками.
– Куда мы бежим? – сдавленно спросил я. – Как же Торос?
– Заткнись, – рявкнул Буран. Он на бегу дергал запертые двери за ручки, цедил проклятья и постоянно оглядывался. С первого этажа слышались ругань, крики боли и лязг металла. Торос держался.
Может, Неприкасаемый справится с ними и догонит нас? Мысль успокоила.
– Есть! Сюда! – Буран потянул на себя одну из дверей и затолкал нас внутрь темного помещения, с ровными рядами столов напротив большой деревянной доски, к которой были приколочены какие-то странные схемы-рисунки.
– В окно! – скомандовал Неприкасаемый. Я уставился на узкие проемы, загороженные стеклами. По ту сторону виднелась черная стена соседнего здания, до которого можно было при желании дотронуться рукой, лишь перегнувшись через подоконник.
Воин подбежал к ближайшему проему и ногой высадил стекло. Брызнули осколки, и Неприкасаемый локтем очистил узкий лаз.
– Но ты же не пролезешь, – прошептал Фарри.
– Сами не полезете – я вас туда запихаю. Это будет несложно. Быстро!
Фарри с трудом протиснулся наружу, плюхнулся на решетчатый балкончик, ведущий вдоль стены Академии.
– Дальше сами, – сказал Буран.
– А ты?
– «А ты», – передразнил меня воин. – У меня тут незаконченное дело. Вдруг они поцарапали моего Торосика? Лезь уже, шаркунье ты дерьмо!
И я полез. Осколок, оставшийся в железной раме, поцарапал ухо, но боли я не почувствовал. Затрещала рубаха, зацепившись за что-то, и Буран толкнул меня ногой в пятую точку, проталкивая в окно. Я вывалился на решетчатый ход, поднялся на ноги и посмотрел на Неприкасаемого.
– Ждите Мертвеца. Дальше разберетесь. – Буран развернулся и вышел из комнаты.
– Пошли, Эд, – мрачно сказал Фарри. – Мы выберемся и найдем кого-нибудь. Доберемся до Совета Барроухельма. Мертвец, в конце концов, мог уже найти кого-то из своих! Пошли!
С балкончика в тесный переулок внизу вела лестница.
– Мы бросаем их, Фарри… Мы бросаем их!
– Что-нибудь придумаем, давай, Эд! Они выберутся! Это же Неприкасаемые!
Он откинул в сторону решетку люка, отчего та звонко лязгнула, и нырнул вниз. Я последовал за другом, и когда спустился на железный настил – наверху раздался приглушенный выстрел. Сердце заболело от нехорошего предчувствия.
Спустившись, мы огляделись. Из узкого переулка можно было выйти только в одну сторону. На центральную улицу, с которой мы вошли в Академию. Я увидел, как там уже собираются зеваки, оживленно переговариваясь и указывая куда-то направо.
«На вход в Академию, Эд. Они указывают именно туда».
– Пошли, – сказал Фарри. – Не спеша, медленно. Мы тут просто гуляем. Если людей там много – сворачиваем налево и делаем вид, что мы тут каждый день ходим. Если нет – пусть нам поможет Светлый бог и быстрые ноги.
Мы зашагали к выходу из переулка, и едва перед нами раскинулась центральная улица – с нее вывернуло двое солдат с дубинками в руках. Глаза идущего первым распахнулись в изумлении, и я кинулся к нему, воспользовавшись эффектом неожиданности. Нога врезалась в колено стражнику, раздался хруст, и барроухельмец с воплем грохнулся на металлическое покрытие.
– Бежим! – Я изо всех сил рванулся вперед, вылетев из переулка и бросившись наутек. Пробежав несколько десятков ярдов, я оглянулся назад и увидел, что Фарри лежит на улице, и над ним возвышается второй солдат.
– Беги! – заорал мой друг, увидев, что я остановился. – Беги!
Солдат ударил его ногой в голову, и Фарри обмяк. Стражник обернулся. Наши взгляды встретились. О, если бы я умел убивать на расстоянии…
– Стоять! Стоять! – гаркнул стражник. Я увидел, как сквозь толпу зевак пробиваются его товарищи, опять посмотрел на безвольно лежащего Фарри.
Надо было заткнуть уши тогда, на ледоходе Сканди, когда окровавленный шаман шептал мне роковое имя. Надо было заткнуть уши…
– Держите его!
Мне хотелось вернуться и отбить Фарри. Пусть без шансов, пусть мы оба оказались бы в лапах барроухельмовцев.
Но вместо этого я побежал прочь. Расталкивая людей, уворачиваясь от тележек и лотков. Позади слышались крики стражников, но слава Светлому богу, никто из прохожих не решился остановить бегущего мимо подростка с залитым кровью ухом.
Я убежал. Мне посчастливилось скрыться в боковой улочке, которая вывела в лабиринт мрачных переулков, где отыскать беглеца попросту невозможно. Мне удалось добраться до нижней палубы города-ледохода, затаившись в темных уголках хрипящего лифта, везущего вниз несколько коробов с мусором. Позже в течение нескольких часов я прятался неподалеку от гостиного дома, наблюдая из вонючего закутка за освещенным входом и ожидая появления там стражников.
Все это время в груди царила невыносимая, тяжелая пустота. Она мешала дыханию, мешала мыслям. В памяти стояли лица Фарри, Тороса, Бурана. По сотому разу я прогонял перед собой то мгновение, когда мои ноги пускались в бегство, бросая друзей в беде.
«Ты трус».
Я должен был остаться. Должен был. Но предпочел удрать.
Ни Мертвеца, ни Сабли, ни Трех Гвоздей в комнатах не оказалось. Я тихонько обошел их номера, стуча и по несколько минут ожидая движения по ту сторону дверей. Пару раз мимо меня проходили постояльцы, совсем не замечая сжавшегося мальчишку. Они шутили, смеялись, говорили о какой-то ерунде, даже не подозревая, что у нескладного подростка жизнь только что рухнула в ледяную пучину. Моя трагедия была только моей.
О, как же хотелось ею поделиться.
Отчаявшись, я прокрался в свою комнату и заперся в ней, а затем плюхнулся лицом вниз на койку и несколько минут лежал без движения, без мыслей, без желаний. А потом заплакал. Злость и горечь душили меня, рыдающего в пустой каморке, и ничего, кроме невыносимой душевной муки, в тот момент я не испытывал.
Даже когда слезы высыхали, мне стоило лишь приподнять голову, чтобы увидеть незаправленную кровать Фарри и вновь пережить происшедшее. Что делать дальше? Как быть? Что я мог изменить тогда, на улице? Не лучше ли было остаться, разделить судьбу друзей? Зачем я сбежал?!
В голове роились сотни вопросов, росли из пепла десятки планов и тут же рушились, возвращая меня к пустой комнате дешевого гостиного дома и осознания утраты, а я скулил в подушку, бил по матрацу кулаком и рыдал.
Не знаю, сколько времени я так провалялся. Не меньше часа точно. Затем собрался, привел себя в порядок, несколько раз сполоснув лицо теплой водой из ведра, и остановился у двери.
Почему нет ребят? Что, если и они тоже оказались в руках стражи?
Повторный обход комнат ни к чему не привел. Мертвеца, Сабли и Трех Гвоздей в гостином доме не было.
На оледеневших ногах я вернулся к кровати, вытащил из-под матраца компас и забрался под одеяло, не снимая обуви.
Что, если я остался совсем один?!
Щелкнула крышка, и комнату озарил бирюзовый свет артефакта. Я смотрел на пульсирующую стрелку и думал. Совет Барроухельма знает о Дайге, может быть, он знает и о компасе? Что если я проникну в городскую ратушу?
«А ты знаешь, где она, Эд?»
Что, если все можно исправить?
«Семь мертвецов, Эд… Семь мертвецов…»
Как там оказалась стража? Откуда?
«Тот стражник, Эд, ты глупец. Ты помнишь его странный взгляд? Может быть, они искали двух мальчишек, из-за которых сошли с ума ликвидаторы братства?»
В дверь постучали.
Назад: Глава девятая Темные улицы Барроухельма
Дальше: Глава одиннадцатая Тени прошлого и будущего