ГЛАВА 38

Утро вторника началось с визита. Не успел я открыть глаза и выбраться из-под одеяла, как дверной звонок истошно завопил, призывая привратника. В роли последнего опять выступал я: Кубинец продолжал дуться за испорченный катер, он был пока не в курсе замечательного предложения Вани Дубай. Честно говоря, я и сам засомневался в том, что Дубай вспомнил об обещанных ремонтниках, поскольку в назначенное время они не появились…

Наспех одевшись, сбежал на первый этаж. Взглянуть в глазок как-то позабыл и открыл дверь сразу.

На крыльце стоял знакомый старикан фермер, поставлявший мне различные травки, корешки, а изредка и зерно, которое я тоже использовал в пивной рецептуре.

— Я обещал вам… — виновато забубнил старикан.

— Починились? — усмехнулся я.

— Слава Господу, починился. Да новая беда подстерегла… — вздохнул старик.

— Давайте тогда занесем все, что вы привезли, а потом поговорим за кружечкой пива, — предложил я, намекая на то, что обсуждать серьезные темы несолидно как-то.

Старик притаранил три мешка вереска и два мешка болотного мха — для ирландского красного. (Несколько недель назад я произвел гениальное открытие, сообразив, что ирландский мох, традиционно использующийся для варки ирландского красного, мало чем отличается от родного ингерманландского.)

Вдвоем мы перенесли мешки в Хмельной, установили их в самом сухом углу, который я часто использую в качестве хранилища для впитывающих влагу ингредиентов, и уселись в дегустационном кабинете подвала. Тут содержались все мои материалы и каталоги по пивоварению, здесь я создавал новые рецепты и тестировал старые…

Я нацедил из бочки два бокала пива. Один предложил старику, осторожно примостившемуся на потертом диване, в старом офисе служившем для посетителей.

— Ну-с, и что у нас случилось? — ласково поинтересовался я.

— Да и говорить не о чем! — обреченно махнул рукой старик.

Но изнутри его явно что-то глодало.

— Рассказывайте, — настоял я. — Может, смогу чем помочь.

— Я фермерским делом давно занимаюсь… Есть у меня сосед, с которым долгое время мы были в отличных отношениях. В гости друг к другу ходили, водочку часто хлестали, да и пивком, что ты дарил, угощались, — начал старик. — Когда-то сосед этот попал в тяжелое положение. Он медленно, но верно разорялся. Чтобы спасти бизнес, продал мне часть своего хозяйства. В частности, конюшню с лошадьми. Там имелись уникальные животные! И очень дорогие. А он отдал все за бесценок. Впрочем, тех денег ему хватило, чтобы выйти из кризиса… Ну вот, видно, с тех пор сосед камешек за пазухой-то и затаил! Так часто бывает: тот, кто помог тебе в тяжелом положении, потом становится противен, поскольку одним своим видом напоминает о жизненной неудаче. Мы, правда, продолжали общаться, и несколько лет он ничем не выдавал своих истинных чувств…

Старик замолчал, припал к бокалу, наслаждаясь горечью напитка.

— Как я понимаю, сосед отомстил вам?

— Да. Несколько недель назад он возвратился домой на катере, а когда сходил на причал, оступился, провалился между мостков и сломал ногу. Я вызвал ему «скорую помощь». Его отвезли в больницу и закатали ногу в гипс. А позавчера мне пришла повестка, из которой следовало, что против меня возбудили уголовное дело. Я в полном недоумении пришел в назначенное время в полицию, где выяснилось, что соседушка подал на меня в суд. В избиении обвинил! Дескать, я напал на него, когда он спускался по трапу на причал, и сломал ему ногу. Еще и свидетелей нашел, медицинские справки представил! Я просто ошарашен… Не ожидал от соседа такого… Ведь друзьями были… Попытался с ним поговорить, но он меня сторонится… Так что извините заранее, если следующую поставку задержу.

— А что написано в медицинских документах, которые он передал в суд? — спросил я.

— Что перелом наступил в результате побоев, — мрачно ответил старик.

— Но вы его не били? — еще раз уточнил я.

— Нет, — уныло вздохнул старик.

— Значит, документы подделаны. Кем они подписаны?

— А тут все очень странно. Я вызывал «скорую помощь». Рядом с нами есть травмопункт, недалеко от нас — больница святого Пантелеймона, где отличная травматология. Но соседа, как он утверждает, отвезли в Петрополис — в больницу святого Луки. Это километров сто с гаком! Честно говоря, не очень понимаю, какой резон «скорой» вести его в город, если поблизости имеется все необходимое.

— Объяснение может быть только одно: справки фальшивые! — резюмировал я.

— А что мне это даст? — Старик совсем упал духом. — Я несколько не в себе… Никак не могу понять, как же так получается: человек лжет, и это ясно любому, кто хоть чуть-чуть вникнет в суть дела, а меня все равно привлекают к суду! Я окажусь на скамье подсудимых, за решеткой, а человек, который меня оболгал, будет наслаждаться жизнью… Где, спрашивается, справедливость?

Старик допил пиво и поднялся:

— Ладно, поеду. Дел еще море. Хоть ничего и не хочется теперь.

— Я помогу вам. Узнаю, откуда получены справки и как. А также выясню, почему вашего соседа отвезли в город. Думаю, что его доставили в травмопункт, а потом через свои каналы он заполучил фальшивки. Он просчитался. В архиве травмопункта информация об обращениях граждан хранится достаточно долго. На всякий случай могу порекомендовать вам также отличного адвоката. Он ведет все мои дела. Его зовут Евгений Постегашто. Сегодня же ему позвоню.

— Большое вам спасибо, господин Туровский! — воскликнул обрадованный старик. — Я заплачу! Немного денег у меня есть, и я обязательно заплачу все, что вы скажете!

— Мои услуги вам обойдутся бесплатно, — сообщил я. — Остается только адвокат. Я попрошу его взять деньги после того, как вы выиграете дело. Тогда вашего адвоката обязана будет оплатить проигравшая сторона.

Старик ушел счастливым. В его сердце ожила надежда. Он поверил в то, что справедливость все-таки есть на белом свете!

А на моем пороге появилась толпа людей в спецкостюмах. Они представились ремонтниками и заявили, что их направил ко мне Ваня Дубай. Я показал им «Икар», вручил торжественно ключи, подписал все нужные документы, и плавучее пепелище покинуло наш причал.

— Кто это был? — встретил меня вопросом на пороге Гонза Кубинец.

— «Икар» увезли на реставрацию, — доложил я, направляясь на кухню. — Заметь, она обойдется нам совершенно бесплатно.

Я рассказал Кубинцу о предложении Дубай. Гонзе оно понравилось. Мы уселись за стол в полной готовности приступить к поглощению завтрака. Табачник подсуетился и выставил перед нами блюда. Я и не заметил, что ем. Мои мысли были заняты выяснением глубины человеческой подлости. Ведь вот какой парадокс: чем подлее и ниже человек в моральных устоях, тем лучше он живет! Конечно, если брать во внимание точку зрения церковников, то жизнь сама по себе ничего не значит, куда важнее, чем ты станешь после смерти… Такое положение меня лично не устраивало, а раз так, то следовало его изменить!

Я и в частные сыщики-то пошел только потому, что хотел справедливости, которой не добиться на службе у федералов или в полиции. Государственные структуры связаны рамками циркуляров, предписаний, инструкций и методик, которые давно устарели, превратились в бумажный хлам. К тому же госструктуры подвержены эпидемиям коррупции, которые, подобно раковым опухолям, разъедают их изнутри. Я же, во-первых, брался за дело, только когда был уверен, что оно ни в чем не противоречит моим принципам. У каждого в душе свои собственные весы добра и зла, смещенные в ту или иную сторону. Я убежден в том, что мои весы всегда колеблются около равновесной точки. Во-вторых, никакие нормы и методики мне не указ! У меня своя метода, которая приводит к цели наикратчайшим путем.

Покончив с завтраком, я направился в гостевой кабинет. Кубинец не отставал. Я уселся в свое кресло, разложил перед собой ежедневник, вытащил список постоянных клиентов Иоланды Городишек, а также записку бывшего менеджера яхт-клуба, пару минут размышлял над ними, пытаясь составить план действий на ближайшие дни.

— Есть мысль… — Я поднял глаза на Кубинца, который смотрел на меня, точно на пророка.

— Давай, Туровский.

— Во время разговора с Соломахом появилась версия, которая довольно убедительно объясняет интерес Городишек к этим мужчинам.

— То есть почему она встречалась только с женатыми мужчинами? — уточнил Кубинец.

— Именно. Предполагаю, что существовала преступная группа, куда входили Иоланда Городишек, Стае Прощелыгин, Иннокентий Волокитов…

— Кто такой? — перебил Гонза.

— Менеджер яхт-клуба «Флибустьер», — пояснил я.

— И он в расклад вписался? — удивился Кубинец.

— Соломах-старший был членом клуба «Флибустьер». Подозреваю, что все остальные — тоже.

— Теперь понял.

— Существует еще кто-то четвертый, который мне неизвестен… Волокитов служил наводчиком. Сообщал фамилии предполагаемых клиентов, график, любимые маршруты. Дальше в дело вступала Иоланда: знакомилась с человеком, заводила интимные отношения. А через некоторое время ему приходили фотографии, где он с Городишек вытворяет непотребное, а также номер банковского счета, куда предлагалось отправить энную сумму денег, дабы жена не увидела эти «шедевры».

— Банальный шантаж? — хмыкнул Кубинец.

— Банальный до безумия, — согласился я. — Список, составленный тобой, практически совпадает с запиской, что я нашел в яхт-клубе. Когда мы расшифруем клички, то, вероятно, выйдем на четвертого участника преступной группы.

— Дубай знает о хобби своей протеже?

— Я ему еще не сообщал.

— Не думаю, что это известие его обрадует! — Кубинец округлил глаза, показывая, насколько зол будет Дубай. — Ты считаешь, что Городишек убил кто-то из списка?

— Не исключаю.

— А зачем убрали Троя Епифанова? — усомнился

Кубинец.

— Да, этот факт пока не вяжется в общую картину!

— А вдруг Троя убил Самсон? — подкинул идею Гонза.

— Зачем? — не понял я.

— Ты приехал с Троем. Самсон испугался, что отец решил его сдать, треснул тебя, потом отца, после чего сбежал.

— И с места убийства помчался в полицию? усомнился я.

— Допустим, убоялся, что кровь родную погубил.

— Кто? Самсон? — насмешливо хмыкнул я.

— Да, — подтвердил Кубинец. — И еще не забудь: в полиции он утверждал, что его кто-то преследует.

— Не факт, что так оно и было, — возразил я. — Найдем остальных членов списка и поговорим с ними… Все же я просто уверен, что Городишек убил кто-то другой. Не из клиентов.

— Кто?

— Будем выяснять.