Обратного пути по длинным петляющим коридорам Центра Марвелл и Лиз Хэсселл уже не запомнили. Их едва живых погрузили в белые, похожие па гробы контейнеры и на высокой скорости доставили к стоящему наготове кораблю. Через час огромный межзвездный корабль был выведен на орбиту планеты, на которой расположился Центр. Обоих путешественников поместили в отсеки, заполненные рыхлым сероватым веществом, напоминающим обычную грязь, – оно должно было смягчить неприятные ощущения фазового перехода. Шикарный Гораций последовал за ними.

Корабль оторвался от ракеты-носителя.

Денеб, наблюдавший за стартом, увидел, как эта махина начала сотрясаться, когда ее сверхмощные силовые поля преодолевали границы евклидова пространства. Приостановившись перед невидимыми барьерами, ракета исчезла из поля зрения.

Корабль то огибал беспощадно слепящие солнца, то погружался в головокружительные бездны, то опять выныривал, умело пилотируемый роботами, получившими задание завершить полет как можно быстрее, невзирая на материальные издержки. Марвелл и Лиз не ощущали кошмарных пространственно-временных перепадов в водовороте Галактики, не видели, как крупинки иной, неведомой материи вылетали из кратеров острова размером со Вселенную. Роботы успешно избегали опасных, неизученных областей, оберегая человеческий груз для чего-то еще более странного и нереального, что ожидало впереди.

Лиз Хэсселл зевнула, потянулась и приподнялась на локте. Заморгав, посмотрела па угасающее сияние красного солнца, светившего сквозь оранжевую дымку. У нее было ощущение пройденного времени, как во сне; последнее, что она запомнила, – крик Марвелла, сражающегося с врачом-роботом. Лиз поднесла ладонь к глазам и сразу же сделала для себя два вывода: место, где они приземлились, – обычная зеленая равнина, а она сама – прежняя Лиз Хэсселл. Второе, разумеется, было гораздо важнее. Впрочем, за этими спокойными на вид лугами, возможно, скрываются неприятные сюрпризы. Березовые и дубовые рощи могут оказаться лишь миражом, навеянным неким безымянным чудовищем или подстроенным искусными руками Спингарна. А небольшой ручей, пробивающийся среди травы всего в нескольких метрах от нее, тоже, наверняка, таит в себе коварную ловушку. Лиз была готова к худшему, так как ее предупредили, что Талискер – адово место.

Однако собственное тело и душа остались незатронутыми. Лиз одобрительно оглядела себя: красивая оболочка – упругая, наполненная. Она пригладила черные волосы и окончательно успокоилась. Ведь из мясорубки – Лиз это знала – мужчины и женщины часто выходят физически преображенными, что вызвано необходимостью адаптации к условиям той или иной Игры. Если верить слухам, Спингарн – жертва своего любопытства – до полета на Талискер был совсем другим человеком. Лиз рассмеялась – к счастью, ни она, ни Марвелл никак не трансформировались.

Ее смех не разбудил Марвелла, зато насторожил Горация; тот поспешил к ней из переднего отсека, где занимался обследованием местности. Через пять секунд после того как одно из двух живых существ подало первые признаки жизни, бархатный робот вырос перед ним.

– Добро пожаловать на Талискер, мисс Хэсселл! сказал он.

– И тебе того же! – откликнулась Лиз. – Может, хватит корчить из себя всезнайку?

Она отвернулась, не дожидаясь ответа. Самое противное, что роботы действительно знают гораздо больше людей и способны действовать разумнее. Тем не менее надо раз и навсегда поставить его па место, чтоб не забывался.

– Где ты был? – спросила Лиз,

– При исполнении своих обязанностей, мисс. – В его голосе звучали обиженные потки. – Я полагал, небольшая разведка...

– Ну и что же ты обнаружил?

Солнце быстро садилось. В воздухе повеяло прохладой. На дурацкой шляпе Марвелла блестели капли росы. Он похрапывал, приоткрыв рот; глаза под тяжелыми веками вращались. Этот здоровяк с бакенбардами напомнил ей большую и ленивую морскую корову. Лиз тихонько фыркнула. Уж его-то мясорубка могла бы сделать чуть-чуть постройнее! Ей вспомнился легкий, элегантный Дайсон, и у нее защемило сердце. Пока она разглядывала своего спутника, Гораций обдумывал ответ.

– Обнаружил на удивление мало. Такое впечатление, будто нас посадили в тихую заводь. Границ Сцен нигде не видно, равно как и признаков жилья или производства. Следы ведут вон в том направлении. – Он указал на тропку, окутанную оранжевым туманом. – Но это не дорога. В той части, мисс Хэсселл, Талискер, по-видимому, необитаем. Мне разбудить мистера Марвелла?

– Нет, – ответила Лиз. Ей почудилось, что с востока потянуло ветром. – Пока не надо. Найди, где бы нам переночевать, приготовь еду.

Гораций опять посмотрел на Марвелла.

– Может, все-таки...

– Ты что, плохо слышишь?

Обиженный робот поплелся выполнять поручения. Как только он скрылся из виду, Лиз ткнула Марвелла под ребро. Тот слегка зашевелился, а после второго толчка взревел от боли.

– Что... Где... Ты что, сбрендила!

С неожиданной ловкостью он так быстро вскочил на ноги, что Лиз не успела ткнуть его в третий раз.

– Боже всемогущий! – воскликнул Марвелл, тут же забыв о пережитом нападении. – Мы уже там... то есть тут! Все это не сон, не шутка! – Он поднес руку к затылку. – Черт, башка трещит!... Эта машина, эти роботы-лунатики! Они меня подвергли клеточному рециклингу! Меня – Главного режиссера!

– Успокойся, ничего у них не вышло. Марвелл сдвинул брови.

– Не вышло, так выйдет. И все дело рук Спингарна. Нарочно прячется, хитрый ублюдок!

– Послушай, Марвелл, у тебя мания преследования. Спингарн вряд ли мог такое устроить.

– Ох уж мне этот твой рационализм! Даже моделирование памяти на тебя не подействовало... – Марвелл задумался. – Впрочем, на меня тоже.

– Ну и слава Богу. У нас и без того забот хватит. – Лиз удивило его подавленное настроение. – Так тебя впервые подвергли обработке?... Неужто ты в Сценах ни разу ничего не испытал?

Губы Марвелла скривились.

– Ненавижу! Всех их ненавижу! Потому я и торчу в Дирекции, чтоб держаться подальше от Сцен.

– То есть?

– Мне просто противно играть чью-то роль! Почему я должен быть кем-то, а не самим собой? – Он был по-настоящему рассержен.

– Ты – эгоистичный шут, Марвелл. – На самом деле она так не считала. – Так вот почему ты взъерепенился, когда они вздумали перемотать тебе катушки! А я – то думала...

– Ну да, да, впервые! – огрызнулся Марвелл. – И что хорошего? Замерз как собака, жрать хочу, поджилки трясутся... Да еще в компании такой стервы! – Он огляделся вокруг. – Ты только посмотри! Поля! Рощи! Ни одного строения! А где я буду спать? И что есть? – Он поймал на лету какую-то букашку. – Жуков, что ли?

Костюм на нем был весь помят, лысина сморщилась – не иначе, от усилившегося ветра. Деревья таинственно и угрожающе чернели в сумраке, напоминая фантастических чудовищ. Солнечный диск скрылся за горизонтом, и сразу спустилась тьма. Вскоре в небе заплясали две одинаковые луны, казавшиеся скорее призраками, чем небесными телами.

– Я не создан для того, чтобы спать на открытом воздухе! Сделай же что-нибудь, Лиз, ты ведь моя помощница, раздобудь хотя бы еды! И о ночлеге позаботься.

Лиз с презрением посмотрела на своего бледного, трясущегося шефа. И как только в таком огромном теле может быть столь ничтожный дух?

– Ах ты бедняжка! – усмехнулась Лиз. – Ну утешься, вот идет наш спаситель – с едой, если не ошибаюсь.

Появился Гораций, держа на вытянутых руках какой-то коврик грубой работы, полный всякой зелени. Из-за спины у него выглядывали болтающиеся белесые пеги убитого животного, должно быть, молодого оленя. Марвелл в ужасе отпрянул.

– Лиз, что он творит, этот убийца! Черт знает что! Гораций оставил его вспышку без внимания.

– Сожалею, мисс Хэсселл, но ничего подходящего для ночлега отыскать не удалось. Постройки есть, но очень далеко – крыши едва виднеются. Как ни жаль, нынешнюю ночь, видимо, придется провести здесь. Вот это, – он сбросил на землю тушу, – вполне съедобно. Еще я собрал диких овощей и фруктов, так что, думаю, получится неплохой ужин.

– Молодец, Гораций! – похвалила Лиз.

– «Молодец, Гораций!» – передразнил Марвелл, переводя взгляд с Лиз на робота. При виде струйки крови, застывшей на шее олененка, его замутило. – И вы думаете, я стану это есть? Чтоб я ел мясо?

– Ничего другого нет, – резонно заметила Лиз.

– Я никогда не ел сырого мяса и вообще никакой сырой пищи.

– Ты много чего в жизни не делал, – сухо заметила она. – Разведи огонь, Гораций. А после сделай какое-нибудь укрытие – шалаш из веток, что ли. Сможешь?

– Разумеется, мисс. – Гораций замялся. – Мистер Спингарн питался натуральной пищей, поэтому добывать биологическую массу я не обучен. Может быть, мистер Марвелл даст мне соответствующие инструкции?

Марвелл сел па землю и схватился за голову.

– Еще инструкции ему подавай!

– Ладно, пошевеливайся! – прикрикнула Лиз на робота. Затем резко повернулась к Марвеллу. – Насколько я понимаю, его инструкции таковы: крестьянский образ жизни, никакой искусственной пищи, никаких транспортных средств и, по всей вероятности, никакого оружия. Центр желает, чтобы мы сами проявляли инициативу, лишь изредка обращаясь за помощью к Горацию. Он умеет охотиться, а делать то месиво, которое мы обычно едим, но способен. – Она улыбнулась и спросила, указывая на еще теплую тушу: – Как насчет того, чтоб ее побыстрее освежевать?

Марвелл сглотнул ком, застрявший в горне, и отвернулся.

Гораций достал острый нож, и Лиз настояла, чтобы он разделал тушу где-нибудь в стороне от лужайки. Пока робот сооружал шалаш, Марвелл без особого успе\а пытался натаскать побольше сушняка, но вскоре Гораций отстранил его и сам занялся костром. К тому времени, как он нанизал куски мяса на прутики, близнецы-луны поднялись высоко в темно-фиолетовом небе. Лиз уже полностью освободилась от тревожного предчувствия опасности. Стояла глубокая, не нарушаемая даже криками ночных птиц тишина. Ветер успокоился, и при слабом колыхании воздуха от костра потянулись длинные цепочки искр. Марвелл сидел притихший, поглядывая то на Лиз, которая поворачивала над огнем мясо, то на Горация, возившегося с шалашом. Наконец Лиз сняла с костра один пруток и протянула шефу.

– На, ешь. Сверху немного подгорело, а если почистить, то внутри хорошее, свежее мясо.

– Боже праведный! – Марвелл отшатнулся, словно Лиз собиралась прутиком проткнуть его насквозь.

– Ешь!

– Не могу!

– Тогда возьми вот это. – Она кивнула на разложенные фрукты и зелень.

Марвелл застонал еще жалобнее.

– Ну, как хочешь, можешь голодать. – Девушка подвинулась ближе к огню и начала с аппетитом уплетать мясо.

Марвелл молча наблюдал за ней.

– Гораций! – окликнул он робота несколько минут спустя.

– Да, сэр?

– Значит, нормальной еды нет?

– Нет, сэр, Я запрограммирован только на использование природных ресурсов планеты. К сожалению, мы приземлились в дикой местности, где некогда господствовало натуральное хозяйство. Поблизости я не обнаружил никаких следов цивилизации.

Марвелл уставился на отвергнутое мясо.

– Совершенно негигиенично, – произнес он в нерешительности. – Оно же не обработано, там, небось, полно всяких червяков.

– А ты попробуй, – подзадорила его Лиз.

На этот раз Марвелл, зажмурившись, вонзил зубы в мясо. Когда он открыл глаза, при освещении ярким пламенем костра Лиз увидела, что ужас сменился в них волчьей жадностью. Он быстро прожевал и проглотил кусок.

– Жесткое и пахнет, но все-таки еда.

Осилив несколько кусков мяса, Марвелл снизошел и до недозрелого яблока. Лиз уже закончила трапезу и рассеянно созерцала звезды. Она впала в некоторую прострацию, хотя этого, наверное, следовало ожидать. Во время полета на планету вертящихся лун оба они пребывали в состоянии полной эйфории. Наверняка пустота в голове – следствие сильного наркоза. Видно, потому их и посадили здесь, как выразился Гораций, «в тихой заводи», среди зелени и разной живности, чтобы дать небольшую передышку, возможность сориентироваться.

– Не нравится мне это, – сказал Марвелл, покончив с едой.

– Что?

– Никого нет, никаких следов, кругом девственная природа – слишком уж все просто. Подозрительно и неестественно. Ведь все знают, что Талискер – проклятое место. Гораций!

– Да, сэр.

– Ты ощущаешь опасность?

– Я могу только строить предположения, – поразмыслив, ответил робот. – У меня сохранились определенные дедуктивные способности.

– И что же?

– Видите ли, сэр, если мы рассмотрим статические элементы данной ситуации, то из них можно вычленить ряд вероятностей.

– Ближе к делу, Гораций! Оставь свой идиотский жаргон! Ты ведь не с машиной говоришь!

Золотисто-красный бархат на металлическом каркасе затрепетал от обиды. Лиз понимала, что роботу нелегко поладить с прямолинейным Марвеллом.

– Хорошо, сэр, – кисло проговорил он. – Вам было рекомендовано...

– Рекомендовано?! Да меня силой загнали в эту чертову дыру!

– ...рекомендовано последовать за мистером Спингарном и его командой на Талискер, с тем чтобы проверить, имеется ли какая-либо связь между действительным или мнимым безлюдьем планеты и присутствием таинственной силы.

– Угу, – откликнулась Лиз и опять воззрилась на звезды.

Другие Вселенные посылают в небо вот эти мерцающие золотые и серебряные сигналы, освещая одинокий путь Талискера на самом краю Галактики.

Таинственная сила! Откуда она здесь?

–Так вот, сэр, а также мисс Хэсселл, – продолжал робот, – тот факт, что вы пока контролируете свою личностную целостность, другими словами... – он покосился на Марвелла, и тот отвел взгляд, – остаетесь самими собой,вовсе не означает, что так будет и впредь.И внешнее спокойствие вокруг вас – также не показатель того, что опасность полностью исключена. Дело в том, что Законы Вероятностей на Талискер практически не распространяются.

Лиз подавила внезапный страх, точь-в-точь такой же, какой охватил ее, когда она увидела на экране старый военный пейзаж с летательными аппаратами. Если верить пророчеству Горация, скоро все изменится. Это кажется почти невозможным, когда они сидят вот так, у костра на сухой траве, ночное небо над ними мерцает изолированными друг от друга звездными мирами, и две забавные луны кружатся в вальсе у них над головой. До сего момента у Лиз происходила своеобразная разрядка напряжения: тревогу и растерянность, через которые она прошла во время своего неожиданного приключения, будто ветром сдуло. Теперь страхи вернулись вместе с сильным нервным напряжением.

– Нельзя ли попроще, я человек простой, – недовольно проронил Марвелл, ковыряя в зубах прутиком.

– Хорошо, сэр. – Озаренный пламенем костра, Гораций казался багровым призраком. – Пока еще ни в вашем мозгу, ни в мозгу мисс Хэсселл не наблюдается слияния клеток. Но оно может начаться в любой момент, как только возникнет необходимость в вашей адаптации к Сценам Талискера.

– Что ж, остается ждать... – медленно проговорила Лиз. – Вот здесь, – она коснулась рукой затылка, – у нас генетическое взрывное устройство с часовым механизмом, будем ждать, когда оно сработает. – Посильнее надавив пальцем на череп, она ощутила слабую колющую боль, а может, ей только почудилось.

– Ну и ладно, – зевая, сказал Марвелл. – Больше вопросов нет. У меня голова и впрямь вот-вот лопнет. То-то Спингарн позабавится. Интересно, где он сейчас?

Марвелл отошел от костра и стал напряженно вглядываться в окружающую тьму. Лунный свет освещал деревья и пологие склоны холмов. В этом сиянии они казались серо-зелеными. Лиз вспомнилось изображение па экране режиссерского кабинета в Центре: там за холмами виднелись развалины заброшенных экспериментальных Сцен Талискера.

– Спингарн, сэр? – переспросил Гораций. – Я уже думал об этом и придерживаюсь мнения, что самого Спингарна, его спутницу Этель и заблудшую душу – сержанта Хока – мы встретим, когда выйдем на связь с таинственной силой. Таковы мои прогнозы в настоящий момент.

– Ты так думаешь? – вскинулась Лиз. – По-твоему, именно гипотетическая таинственная сила опустошила Талискер?

За красным бархатом промелькнула сардоническая ухмылка.

– Я не верю, что Талискер пуст, мисс. Нет-нет, вероятность того, что он необитаем, крайне мала.

– Но мы же сами убедились в этом! – запротестовала Лиз. – На экране мы не заметили никаких признаков жизни!

– Совершенно верно, мисс.

В визгливом голосе робота Марвелл уловил подспудное удовлетворение.

– Никаких признаков, – повторил он. – Ты сказала, никаких признаков...

– Жизни, – дополнила Лиз. – Я имею в виду человеческую жизнь.

Она и Марвелл силились разглядеть в темноте неясные контуры. Разбросанные там и сям кустики точно подступили ближе и казались грозными протуберанцами; стволы деревьев тихонько постанывали под ветром.

– А ты о чем? Не о человеческой жизни?

– Я думаю о таинственной силе, – произнес Марвелл после долгого молчания. – Эй, робот, ты что-нибудь о ней знаешь? Откуда она, что делает здесь, чего хочет?

В эту минуту Гораций чувствовал себя на коне.

– Мне удалось прочитать отчеты Спингарна, сэр. И хотя в блоках моей памяти информация о том, что произошло, когда я сопровождал мистера Спингарна на Талискер, стерта, мне поручили... Стражи поручили мне записать на кассету все отчеты об экспедиции. Только голые факты, как они есть. Думаю, таинственная сила, если она существует, не вполне осознает свою задачу. По-видимому, она попала в те же обстоятельства, что и вы с мисс Хэсселл.

– Боже мой! – выдохнул Марвелл.

– Заблудилась! – воскликнула Лиз. – Она заблудилась!

– Именно так я склонен интерпретировать Закон Вероятностей, – подтвердил робот. – Да, таинственная сила заблудилась.

– Ну, на сегодня с меня хватит, – сказал Марвелл. – Я хочу спать, а не гадать на кофейной гуще. Чужак! Маленький заблудившийся чужак! Боже, как хочется домой, в цивилизацию! Наверное, на мне так и кишит всякая зараза. В шалаше по крайней мере нет насекомых? – обратился он к Горацию.

– Уверяю вас, сэр, он пригоден для обитания. Ваша подстилка совершенно сухая.

– Лиз? – Марвелл повернулся к ней и оглядел приятные округлости ее фигуры.

– Как будто у меня есть выбор! – проворчала девушка. – Только попробуй ко мне прикоснуться! Марвелл пожал плечами.

– Ну что ты! В таких антисанитарных условиях!

Лиз подавила смешок. Марвелл просто невыносим. И угораздило же ее попасть с таким типом на пустую планету, которая, судя по всему, совсем не пуста, ибо здесь обитает неведомое заблудившееся существо из других миров...

Глядя на звезды, сверкающие в просветах между сплетенными ветками шалаша, Лиз заснула.