ГЛАВА 15
… плох тот повар,
Что пальцев собственных не может облизать.
Шекспир. «Ромео и Джульетта», Акт 3
На Адонии наступил вечер, который должен был закончиться полным триумфом Рауля и посрамлением его заклятого врага Раджа Ву. Рауль пригласил гостей к 18. 00, но первые из приглашенных начали появляться в десять вечера. По правде говоря, никто и не ждал их раньше. Основной наплыв гостей ожидался после полуночи, а некоторые могли появиться только на следующий день, примерно к обеду. У адонианцев очень растяжимые понятия о времени.
Однако сам Рауль встал рано, как все генералы в день большого сражения. Он со стоном поднялся с постели вскоре после полудня, наложил на лицо огуречную маску, чтобы сгладить последствия стресса, принял ванну с морскими водорослями для улучшения метаболизма, и доверительно сообщил Дарлин, что принял лишь самые слабые искусственные стимуляторы, чтобы сохранить ясность мысли.
Остаток дня он потратил на мытье, укладку волос и макияж. Около двух часов Рауль решал, что он будет носить, — этот вопрос мучил его уже несколько дней — и наконец остановил свой выбор на черном камзоле, обтягивающих панталонах с мелкими блестками, черно-белой пелерине из перьев экзотических птиц и замшевых ботфортах. На запястьях лотофага красовались рубиновые браслеты.
— Я специально выбрал самый невзрачный наряд, — пояснил он, обратившись к Дарлин. — Вежливый хозяин не должен затмевать своих гостей.
Дарлин, одетая в простой шелковый костюм без всяких украшений, надеялась, что не уснет до прихода гостей. Малыш скрылся в своей комнате — отчасти для того, чтобы не трепать нервы Раулю, отчасти из опасения оказаться затоптанным в общей сутолоке.
Поставщик прибыл довольно рано, но чуда не произошло: выяснилось, что он перепутал заказ на некоторые деликатесы. Это вызвало шумную ссору на кухне, из которой разгоряченный Рауль вышел победителем, швырнув на пол вишневый торт в качестве последнего аргумента. Поставщику пришлось срочно отбыть за новыми яствами.
— Подумать только, он решил, будто я не почувствую разницу! — презрительно фыркнул Рауль.
Оба бармена прибыли вовремя, вызвав у Рауля очередной приступ подозрительности, но они заверили его, что так вышло случайно. Это были очень красивые молодые люди — мускулистые, загорелые и безупречно одетые. Рауль на всякий случай попробовал шампанское, чтобы убедиться в его подлинности. Посмаковав напиток, он простил барменов и после обмена дружескими поцелуями показал им, где нужно устроить стойки бара: одну в саду, среди орхидей, а другую рядом с плавательным бассейном.
Декораторы приехали вместе с первыми гостями, которые получал и большое удовольствие от их бурной деятельности и стояли рядом, потягивая шампанское и предлагая полезные советы. Люди, нанятые для установки шатров и навесов, вообще не пришли, но поскольку стояла хорошая погода, Рауль и не вспомнил о них. Оркестр, начавшийся с прихода одного музыканта, вскоре превратился в трио, затем в квартет, а к концу вечера исполнителей было вполне достаточно, чтобы играть симфонии Моцарта, если вас не беспокоило отсутствие скрипок.
Дарлин сидела во дворе за столиком рядом с плавательным бассейном. Она потягивала шампанское, наслаждаясь роскошью и красотой званого вечера.
Рауль был великолепным хозяином: непринужденным, чарующим, сохранявшим спокойствие в непредвиденных обстоятельствах — например, когда группа гостей едва не подожгла садовую беседку. Он успевал повсюду и, казалось, появлялся в нескольких местах одновременно. Он непринужденно болтал, смеялся, обнимался и целовался; он приветствовал Раджа Ву, как отец мог бы приветствовать блудного сына, вернувшегося после двадцатилетних скитаний. И если Рауль позволил себе пренебрежительное замечание о внешности Раджа Ву, появившегося на вечеринке в голубых джинсах, пусть даже украшенных искусственными бриллиантами, то лишь после того, как Радж Ву неодобрительно отозвался об угощении.
Задыхаясь от быстрого бега, Малыш подбежал к своему другу и принялся беспорядочно размахивать руками. Но Рауль, занятый своими переживаниями, не мог думать ни о чем другом.
— Ты слышал, что сказал Радж Ву? Он назвал мои трюфели… мухоморами! — Рауль, едва не потерявший сознание от потрясения, был вынужден подкрепить силы глотком шампанского. — Конечно, он свинья, но не узнает настоящие трюфели, даже если ткнуть его рылом в тарелку с грибами!
Малыш бросился к Раулю и начал трясти его.
«Забудь о трюфелях!» — мысленный приказ проник в сознание Рауля. Он мигал разноцветными красками, словно неоновая вывеска. Это помогло, хотя бы частично, отвлечь внимание адонианца.
— Забыть о трюфелях? — в ужасе повторил он. — Но Радж Ву сказал…
«Свари его печенку в уксусе!» — Это замечание, по-видимому, имело отношение к какому-то причудливому тонганскому обычаю, с которым Рауль, к счастью, еще не успел познакомиться. Он уже собирался сказать, что хотя Радж Ву, без сомнения, заслуживает подобной кары, сама операция выглядела бы крайне неэстетично, но Малыш перебил его.
«Что ты знаешь о барменах?» — безмолвный вопрос вонзился в мозг Рауля.
— Ну… — Лотофаг задумался. — Они весьма учтивы и миловидны, особенно блондин. Он пригласил меня в гимнастический зал, чтобы поработать над моими трицепсами. Не знаю, где они находятся, но он говорит, их нужно подкачать. Разумеется, я не стал возражать, и он…
Малыш неожиданно снял свою широкополую шляпу, швырнул ее на пол и в гневе топнул ногой. Рауль онемел от изумления, глядя на своего друга. Адонианцы славятся своей красотой, но все в мире имеет свою противоположность, поэтому в Галактике существовала раса, известная своей уродливостью. Малыш принадлежал к этой расе.
Его облик не поддавался точному описанию; достаточно сказать, что Крис однажды увидел лицо Малыша после того, как на них с Раулем напали печально известные «Рыцари Черной Земли». Тогда киборг в ужасе подумал, что враги превратили голову Малыша в кровавую бесформенную массу костей, кожи и мозгов, но впоследствии убедился, что ранения были сравнительно легкими. В общем, Малыш выглядел так, как и положено выглядеть нормальному тонганцу.
Рауль отвернулся и прикрыт глаза ладонью. Он сильно побледнел.
— Пожалуйста, дорогой друг, ты же знаешь, как это действует…
Малыш схватил Рауля за запястье и выудил адонианца снова посмотреть на него.
«Бармены — это наемные убийцы. Они собираются убить Дарлин!» Мысли, появившиеся в голове Рауля, были окрашены в цвет крови.
— Прямо здесь? — в несказанном ужасе спросил Рауль. — Во время моей вечеринки?
«Да! В любой момент!»
— Но… если кто-то погибнет, то вечеринка будет совершенно испорчена! — Рауль тяжело оперся на стойку, чтобы не упасть. — Безнадежно испорчена!
Мысли Малыша приобрели свирепую и мрачную окраску. «Но Дарлин от этого лучше не будет, ясно?»
— Да… вполне. — После некоторого размышления Рауль добавил: — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Где Дарлин? С ней все в порядке? Нужно предупредить ее…
Он решительно направился к выходу, но был остановлен своим маленьким другом, который схватил его за камзол и сильно дернул. Малыш указал на дверь кухни.
Рауль выглянул наружу.
Дарлин сидела в плетеном кресле перед беседкой, рядом с группой адонианцев, среди которых был и Радж Ву. Они явно собрались вместе, чтобы обменяться последними сплетнями. Женщина прислушивалась к их разговору; судя по ее расширенным глазам и слегка шокированному выражению лица, речь шла об адонианских развлечениях. Дарлин выглядела сконфуженной и удивленной, но в целом вполне здоровой.
Рауль облегченно вздохнул. Возможно, вечеринку еще удастся спасти.
— Как они собираются совершить преступление? — обратился он к Малышу.
Перед его мысленным взором возник образ флакона, наполненного прозрачной жидкостью и снабженного этикеткой. Рауль был знаком с химическим составом этой жидкости.
— Влить яд в ее шампанское? — фыркнул он. — Как грубо и тривиально! Не говоря уже о том, что это крайне рискованно. Вдруг она не захочет пить или решит уйти? Если бы они посоветовались со мной, я мог бы предложить им пятьдесят гораздо более надежных способов отравить ее… Ах да. Прошу прощения, я немного забылся. Во мне заговорил профессионал. Видишь ли, я очень не люблю неряшливую работу.
Рауль продолжал наблюдать за Дарлин. Сейчас в ее руке не было бокала. Один из барменов устроил стойку в живописном местечке между двух маленьких водопадов. Он наливал шампанское в конические бокалы на серебряном подносе. Время от времени кто-нибудь из гостей приближался к бару, брал бокал и отходил в сторону. Бармен улыбался Дарлин, которая пока что не замечала его. Очевидно, он пытался привлечь ее внимание.
— Дешевый маленький ублюдок, — заметил Рауль, смерив бармена презрительным взглядом. — И он еще осмеливался судить о моих трицепсах! Но они не могут быть абсолютно уверены, что яд подействует на Дарлин. У них есть запасной план?
Теперь перед мысленным взором Рауля появилось какое-то оружие довольно зловещего вида, сопровождаемое красно-оранжевыми образами боли и насилия. Он содрогнулся.
— Это еще что такое?
«Альфа-излучатель», — последовал безмолвный ответ Малыша.
— Ах да. У нашего покойного босса Снаги Ома было несколько экземпляров такого оружия. Гнусная штука. Насколько я помню, они излучают хаотические сигналы альфа-волн, нарушающие мыслительные процессы. — Рауль озадаченно поскреб подбородок. — Однако, судя по определенным фактам, собранным мною за время работы с нашим нынешним босом Крисом-киборгом, эти излучатели предназначены в основном для борьбы с массовыми беспорядками и не могут поразить человека насмерть. Они действуют на всех без разбора, причем на довольно большом расстоянии.
Он покосился на Малыша и жалобно добавил:
— Дорогой друг, может быть, ты все-таки наденешь шляпу?
Малыш поднял шляпу, нахлобучил ее на голову и несколько раз ударил себя по лбу сжатым кулачком.
— Ясно, — тихо сказал Рауль. — Они превратили излучатель в смертоносное оружие. Я начинаю понимать их план. Если не сумеют отравить Дарлин этой ночью или если их замысел раскроется, они возьмутся за оружие и вычистят мозги всем моим гостям. Какая низость!
Малыш сделал безмолвное замечание.
— Ты мог бы обойтись и без сарказма. — Рауль смахнул слезу уголком салфетки для коктейля. — У меня и так достаточно неприятностей. Вместо того чтобы прослыть хозяином, устроившим лучшую вечеринку в этом году, я приобрету сомнительную славу могильщика своих гостей.
Рауль содрогнулся от рыданий и спрятал лицо в салфетке. Малыш подкрался сзади и ущипнул его за ногу.
— Знаю, — глухо произнес Рауль, сглотнув слезы. — Сейчас не время предаваться отчаянию. Я спокоен, совершенно спокоен. Давай посмотрим, что мы можем сделать.
Малыш похлопал по внутреннему нагрудному карману своего плаща, где хранилось его излюбленное оружие: трубочка, стреляющая отравленными стрелками.
— Да, мы можем ликвидировать обоих барменов… Ты говоришь, что они оба убийцы?
Малыш кивнул.
— Но, — задумчиво продолжал Рауль, — нам будет трудно объяснить полицейским причину их смерти, не открыв правду о Дарлин. Таким образом, она лишится прикрытия и ее жизнь подвергнется еще большей опасности — не говоря уже о том факте, что в будущем я вряд ли смогу нанять хороших барменов. Нет, нужно найти лучший способ.
Рауль погрузился в глубокое раздумье.
Малыш внезапно начал подпрыгивать вверх-вниз.
— Что теперь? — раздраженно спросил лотофаг.
Малыш указал в направлении садовой беседки. Дарлин встала с кресла и направилась к бару. Либо улыбка бармена снискала ее благосклонность, либо ей захотелось пить.
Рауль и Малыш обменялись взглядами. В сознании Малыша вспыхнул план, предложенный его другом, но телепат энергично покачал головой.
— Друг мой, у нас нет выбора, — тихо сказал Рауль. — Если Дарлин не умрет этой ночью, то умрут все остальные. Ты знаешь, что мне нужно и что ты должен делать.
Малыш продолжал упрямо качать головой, но потом неожиданно кивнул. Схватив Рауля за руку и крепко сжав ее, маленький телепат метнулся в сторону. Он побежал от кухни к беседке, бесцеремонно расталкивая одних гостей и уворачиваясь от других. Вскоре он исчез в гостиной.
Рауль повернулся к резной деревянной полке с надписью «специи», занимавшей целый угол кухни. Он выбрал один пузырек из обширной коллекции и после быстрой проверки содержимого на подлинность спрятал его в рукаве своего черного камзола.
Рауль поспешно вышел из кухни и углубился в толпу, ловко уклоняясь от тех, кто хотел вовлечь его в разговор. Он отвечал на приветственные возгласы чарующими улыбками и воздушными поцелуями или махал рукой. На его лице застыло отрешенное и радостное выражение лотофага, но глаза, скрытые под опушенными веками, смотрели зорко и внимательно. Его взгляд не отрывался от рук бармена, стоявшего за стойкой.
Дарлин потянулась к одному из бокалов, стоявших на серебряном подносе, но бармен остановил ее. Из-за музыки, игравшей в саду, Рауль не мог слышать их разговор, но догадывался, что бармен говорит: «Это вино уже слишком теплое, мадам. Я налью вам из замороженной бутылки».
Рауль внимательно наблюдал за каждым его движением.
Дарлин не смотрела на бармена. Она ничего не боялась и абсолютно ни о чем не подозревала. Слегка покачиваясь в такт музыке, она облокотилась о стойку бара, глядя на Раджа Ву и его друзей. Бармен что-то сказал ей и опустил одну руку под стойку. Дарлин взглянула на него через плечо, улыбнулась и отвернулась в сторону.
На короткое мгновение обе руки бармена исчезли под стойкой. Секунду спустя на свет появился бокал для шампанского.
— Чистые бокалы стоят на столе за его спиной, — пробормотал Рауль. — Все ясно. Он положил яд в бокал, пока держал его под стойкой.
Теперь бармен наливал шампанское. Рауль пристально наблюдал, но не мог различить в бокале никаких признаков другого вещества. Впрочем, это его не удивляло. По сведениям, полученным от Малыша, яд представлял собой вытяжку из корней луковичного растения, произраставшего на Адонии. Хотя оно имело научное название, в народе было широко известно как «прощальный поцелуй». Яд обладал слабым приятным вкусом и запахом камелий. Он приводил к смертельному исходу, заставляя каждую клетку человеческого тела рассматривать остальные клетки как своих врагов и немедленно атаковать их. Таким образом, организм убивал сам себя.
Яд изготовлялся в разных видах, включая прозрачную жидкость. Одной маленькой капли было достаточно, чтобы начать цепную реакцию взаимного отторжения клеток, приводившую к смерти.
Взяв бокал шампанского из руки Раджа Ву и не обратив никакого внимания на его раздраженные протесты, Рауль скользнул вперед. Он ловко нащупал пузырек, спрятанный в рукаве, вынул пробку и насыпал в свой бокал немного белого порошка. Незаметно выбросив пузырек в ближайший куст орхидей, он двинулся дальше.
Шампанское пузырилось и пенилось. Бармен вручил бокал Дарлин с каким-то шутливым замечанием, отчего она снова рассмеялась. Отвернувшись, она поднесла бокал к губам.
— Моя дорогая! — позвал Рауль. — Я предлагаю тост!
Дарлин была правшой. Сейчас она держала бокал в правой руке и, услышав крик Рауля, опустила ее.
Лотофаг танцующей походкой приблизился к ней. Краешком глаза он видел, как нахмурился бармен. Белокурый красавец поставил бутылку шампанского на стойку, освободив обе руки. Оружие, по всей видимости, тоже находилось под стойкой бара.
Встав слева от Дарлин, Рауль поднял руку, обнял женщину за плечи и развернул ее спиной к бару. Его черно-белая пелерина мешала бармену наблюдать за происходящим. Правой рукой Рауль взял Дарлин под локоть и вынул бокал из ее послушных пальцев, одновременно сунув ей свой бокал, который он держал в левой руке. Затем он ослепительно улыбнулся и отступил в сторону, позволив бармену следить за дальнейшими событиями. Рауль поднес бокал к губам, но не стал пить, а оставил на ободке следы своей красной помады. Затем он взял шампанское у Дарлин и отдал ей первый бокал.
— Меняемся бокалами! — воскликнул он, прежде чем она успела сделать первый глоток. — Каждый пьет то, что предпочитает его сосед!
Соседом Дарлин был Радж Ву, пробовавший какой-то маслянистый розоватый коктейль, в котором плавали ломтики фруктов. Заметив это, Дарлин поморщилась.
— Я лучше буду шампанское, — сказала она и снова подняла свой бокал.
Рауль наклонился к ней и прошептал:
— Это адонианская игра, моя дорогая. Не будьте такой привередливой.
Прежде чем она успела возразить, Рауль взял ее шампанское и отдал бокал Раджу Ву, который покорно вручил ей свой фруктовый коктейль.
Как только Радж Ву приготовился сделать глоток, Рауль выхватил бокал из руки своего соперника. Вручив Дарлин свое шампанское, он передал фруктовый коктейль обратно и проворно опустошил содержимое бокала, который теперь перешел к нему.
— Теперь я могу выпить? — сконфуженно спросила Дарлин. — Ты не собираешься снова отбирать у меня шампанское?
— Пейте, моя дорогая, — благодушно сказал Рауль. — Он поднял свой пустой бокал. — Ваше здоровье!
Дарлин обменялась тостом с Раулем и сильно раздраженным Раджем Ву, который назвал происходящее «глупой игрой» и бросил свой фужер в пруд с рыбками.
Дарлин выпила глоток шампанского. Рауль украдкой взглянул на бармена. Явно сбитый с толку стремительной переменой бокалов, тот пристально наблюдал за ними. Должно быть, его терзали сомнения, и, если бы шампанское не перешло к Дарлин, он решил бы, что их заговор раскрыт. Теперь он ждал последствий.
Ему не пришлось долго ждать.
Дарлин собиралась сделать очередной глоток, когда ее лицо внезапно исказилось. Ее глаза расширились, на лбу выступили крупные капли пота.
— Я… — слабым голосом начала она. — Я не…
Бокал выпал из ее ослабевших пальцев и разбился. Она захрипела, рухнула на пол и замерла неподвижно среди пролитого вина и осколков стекла.
Рауль истошно вскрикнул. Радж Ву повернулся к нему; другие гости подошли посмотреть, что происходит. Бармен наливал кому-то бокал виски.
Рауль склонился над Дарлин.
— Она ужасно выглядит! — воскликнул он.
— Это из-за ее платья, — заметила одна из женщин, стоявших поблизости. — Ей не следует носить красное.
— Я имел в виду другое, — раздраженно отозвался Рауль. — Кажется, она очень больна. Кто-нибудь, вызовите врача!
— Я врач, — заявил Радж Ву.
— Это заметно, — пробормотал Рауль себе под нос.
С большой осторожностью, чтобы не испачкать свои драгоценные джинсы, Радж Ву опустился на корточки рядом с Дарлин. Он взял ее запястье и несколько секунд подержал в своей руке. Вокруг собралась небольшая толпа. Гости в молчаливом предвкушении ожидали медицинского вердикта.
— Эта женщина мертва, — наконец объявил Радж Ву.
Дарлин в самом деле казалась мертвой.
Рауль на мгновение усомнился в себе. Возможно, он в самом деле перепутал бокалы. Но затем лотофаг ощутил внезапную ноющую боль во всем теле. Голова раскалывалась, кровь гулко стучала в висках. Это успокоило его.
Несмотря на боль, он испытал истинное удовольствие, услышав замечание одного из гостей: «Радж Ву, я не слышал, чтобы кто-нибудь умирал на одной из твоих вечеринок!»
Хотя боль становилась все сильнее и теперь ему было трудно дышать, Рауль торжествующе улыбнулся.
