Глава первая
СОВЕТ ТРИУМВИРАТА
В очередной раз полыхнули ветвящиеся молнии, воздух содрогнулся от громовых раскатов, и низко нависшие черные тучи разразились шквальным ливнем. Про такой и не скажешь «как из ведра», минимум надо говорить — «словно из ванны». А то и вообще справедливо подозревать, что небо поменялось местами с морем.
Такой феноменальный по силе дождь для Шулпы, столицы империи Сангремар и самого большого города этого мира, считался явлением неординарным, вещающим злую волю богов или пророчащим скорую гибель всему живому. Но так могли думать только выходцы из простонародья или запуганные своими лидерами толпы придворных. Сами лидеры себя считали весьма образованными людьми, стоящими намного выше любых предрассудков. А то и приравнивали если не к богам, то уж к божьим помазанникам точно.
Хотя и они порой вздрагивали от раскатов близкого грома и косились на темень за окном, которую кроили частые вспышки молний. Да и начали совет в одной из маленьких комнат дворца с непроизвольных обсуждений творящегося за окнами безобразия.
— Подумать только, полдень — а такая темень! — поежился самый молодой представитель Триумвирата, принц Герберт из династии Шуканро. — Неужели везде так льет?
— Сомневаюсь. — Солидный и благообразный князь Элвис Парайни во всех случаях подавал пример рассудительности и здравого смысла. — Вполне возможно, что на окраинах Шулпы солнечно и не упадет даже капельки небесной влаги.
Принц ему явно не поверил, но прямо высказывать сомнения не стал, облекая их в форму легкой иронии и предвидения:
— Вечером подсчитаем, скольких воинов смыло в море и сколько утонуло вместе с походными шатрами.
Князь Элвис только чуть кивнул в знак согласия. Простые воины, расположившиеся вне стен столицы, его тоже не слишком заботили. Тогда как третий член Триумвирата, ветеран самых знаменитых рыцарских турниров, прожженный вояка и весьма крикливый оратор с громовым голосом герцог Паугел Здорн, не сдержался от пафосных высказываний:
— Мы должны беречь каждого воина перед грядущими битвами! И тем более обидно будет потерять доблестных сынов нашего отечества во время глупого проливного дождя! История нам этого не простит!
— Да полно тебе, Паугел. — Князь постарался говорить ровно и убедительно. — Против стихии человек бессилен. Тем более наше непосредственное руководство или прямое вмешательство в события тоже ничего не даст. Пусть за своих подчиненных отвечают десятники и сотники. Что будет, то и будет. А вот против истинных врагов именно сейчас нам следует бороться всеми силами и сообразительностью. Время великих сражений прошло, и нам сейчас следует направить энергию на внутреннее единение Шлема и подъем экономического могущества наших возродившихся государств. Отсталость и полная разруха всего хозяйства — вот наш основной враг. И если мы дадим этому врагу время окрепнуть…
— Как же так?! — не удержался от возмущенного восклицания молодой принц. — Мы должны прервать наше победное шествие по всему миру?! Мы должны безропотно отдать врагам все разграбленные наши святыни?! Мы должны им простить кражу нашего всеобщего достояния?!
Своим воинам Герберт Шуканро обещал несметные богатства и прекрасных рабынь. Но когда столица империи Сангремар оказалась захвачена армиями Триумвирата, то в ней ни сокровищ не оказалось, ни рабынь соблазнительных, ни предметов роскоши, сколь-нибудь годных в уплату за воинские подвиги. Все успели эвакуировать в трофейных обозах отступающие армии Союза Побережья. А остальное унесли благоразумно сбежавшие из города перед приходом Львов Пустыни жители столицы. Поэтому сама идея заняться благоустройством и возрождением собственного государства вспыльчивому принцу была совершенно неприемлема. Он даже не представлял себе такого позорного и пораженческого шага, как отказ от преследования агрессора и его союзников. Он требовал в течение последних суток немедленного перехода пролива Стрела и атаки на всех, кто не сложит оружия на Первом Щите.
Рассудительный, хитрый и дальновидный князь лучше всех видел минусы такого безрассудного и губительного для молодых государств Шлема похода. Выждав немного после гневных вопросов молодого соправителя, вежливо посмотрел на хмурящегося герцога, который, на удивление, промолчал, и только после этого стал раскрывать диспозицию современного положения на Шлеме и соседних материках. Причем делал это не в виде поучительного монолога, а с вопросами, обсуждениями и в виде доверительного диалога. Как бы подталкивая собеседников к самостоятельному, но единственно правильному решению:
— По количеству воинов наша армия самая многочисленная. И непобедимая! — Этим утверждением он опередил готового сказать нечто подобное герцога Здорна. — Но уже сейчас у нас начинают ощущаться проблемы с доставкой продовольствия. И как решить эти проблемы? Где взять фураж для животных и еду для воинов?
— Завоевать! — воскликнул принц Шуканро. — Вместе с землями нашего врага.
— Правильная мысль, и в других обстоятельствах я бы первым мчался впереди армии, покоряя вражеские города и веси. Но давайте рассмотрим, что в тех городах творится. Вначале по ним прошлась армия императора Гранлео. Худо-бедно, но они запасы пищи на Первом Щите значительно уменьшили. Потом бессмертного императора разгромили начисто, но в нашем направлении двинулась неменьшая армия Чагара и его союзников. Они тоже не одной водой из ручьев питаются. Сейчас эта огромная армия отходит на свои земли, но трехразовое питание воинов не отменили. Учитывайте, что и отсюда они отступали практически из голодающего города. Все поставки из-за нашей блокады южной оконечности Шлема давно перекрыты. То есть припасов в дорогу они не взяли. Но и это еще не все! Вместе с агрессором ушло на Первый или сбежало на Второй Щит около двух третей населения Шулпы и ее околиц. Да, со временем они осядут на новом месте и тоже что-то вырастят съедобное, но уже сейчас на Первом Щите наступает голод. Вы со мной согласны?
— Слишком мрачная картинка получается, — не отступался принц. — А ведь Первый Щит в два раза больше, чем наш Шлем. Там всего должно хватать.
На это утверждение возразил шестидесятидвухлетний герцог. Хоть и крикливым солдафоном его считали, но и он понимал, что без четкого тылового обеспечения любая армия не застрахована от поражения. Поэтому, как ему самому ни хотелось воевать, он поддержал веские доводы князя Парайни:
— Элвис прав. С пропитанием армии будут большие сложности. Первый Щит хоть и огромен, но не надо забывать: сейчас там все полыхает в войне. С севера наступает самозваный император из королевства Дейджан. С юга нечто подобное устроил король Редондеры. Если припомнить, что раньше Гранлео блокировал торговлю между государствами, то становится понятно, что идти на опустошенные земли весьма и весьма рискованно.
— Но как же сокровища?! — И не унимался принц. — Наши воины нас не поймут. Они требуют законной платы и мечтают только о полной победе.
— Ну и пусть себе мечтают, — продолжал резонные рассуждения князь. — Самых ретивых и крикливых пошлем на штурм моста через Стрелу, его в любом случае надо отбить немедленно. Более дисциплинированные полки оставим на охране берегов и самой столицы, ну а всех остальных, мобилизованных и призванных под знамена Львов, отправим по домам. Причем срочно! Чуть ли не сегодня. Пусть отстраивают дворцы наших династий и новые столицы, поднимают сельское хозяйство и возрождают ремесленные мануфактуры. Иначе через год Союз Побережья во главе с королем Чагара пойдет на сговор с «болотниками», и они с двух сторон сомнут нас легко и быстро. Второй раз роковых ошибок нынешней военной кампании они повторять не станут. Если бы еще эти «болотники» себя так нагло не вели…
Все трое непроизвольно задумались, глядя на посветлевшие окна и почти прекратившиеся потоки воды по стеклу. «Болотниками» Львы Пустыни называли всех обитателей Второго Щита из-за необъятных трясин и мелких озер, заливающих половину материка, особенно в его прибрежной части возле Речного пролива. Только сегодня утром Триумвират имел весьма бурную и неприятную встречу с лидером армии Второго Щита, неким Уйдано Лайри, который лично возглавил группу парламентариев. С удивительной бравадой он сообщил, что является прямым потомком Гранлео, и предлагал обитателям Шлема вновь возродить прежнюю империю Сангремар. Естественно, что на троне правящего императора отныне будет восседать он сам. Взамен обещал признать и сохранить три новых королевства Триумвирата в их нынешних границах.
Самое смешное заключалось в том, что рыжеволосый самозванец ничем, кроме наглости, не походил на прежнего Гранлео. После прослушивания ультиматума Триумвират уединился, и озлобленный герцог Здорн сразу предложил казнить «болотника» вместе со всей его группой парламентариев. Принц Шуканро пошел еще дальше и настаивал на более позорной смерти наглеца с отрезанием частей тела и вывешиванием обрубка словно флаг на берегу пролива, и только рассудительный князь Парайни предложил не спешить с казнью:
— «Болотники» пока нам не страшны. Через пролив им перебраться трудно, да и в сражении мы их разобьем без труда. Но казнить парламентариев — дурной тон. К тому же этого выскочку «болотники» и сами приговорят чуть позже к казни за ложь и невыполненные обещания. Так что пусть живет, и для начала скажем, что нам нужна неделя для размышлений.
Сказанная фраза несколько приструнила молодого принца, и он согласился на уговоры соправителя. Но тем не менее угрозу со стороны «болотников» тоже не стоило сбрасывать со счетов.
Помимо всего прочего костью в горле стояло новое оружие королевства Чагар. Именно о нем и напомнил Паугел Здорн, прерывая затянувшуюся паузу:
— И эти проклятые пушки! Что мы им можем противопоставить?
— Тот самый год, который мы используем для создания чего-либо подобного. Все-таки две единицы этих убийственных устройств нам захватить удалось. Как и боеприпасы к ним. И не думаю, что наши специалисты не смогут соорудить нечто подобное всего лишь за пару месяцев. Суть они поняли, остальное доработают быстро, имея перед собой образцы. Даже этот странный порох сумеют создать по примеру существующего аналога. А вот уже через год мы сможем сражаться с любой армией не просто на равных, а, скорее всего, с преимуществом.
— Не поздно ли будет? — хмыкал старый рыцарь Здорн.
— К тому времени на Первом Щите как раз и определится обескровленный победитель. И сломить его сопротивление нам, имеющим надежные тылы, будет несравненно легче, чем в данное время. К тому времени и сокровища никуда не денутся. Скорее даже поднакопятся…
Видно было, что означенный срок для молодого принца кажется несусветно огромным:
— О-о-о! Целый год? Да никто из моих воинов столько ждать награды не захочет.
— Чем быстрей мы распустим армию по домам, тем меньше им надо будет платить. Тем более что пять шестых армии Львов Пустыни пока ни в какие сражения не вступали. Им вполне хватит и того, что они успели награбить в домах пригородов Шулпы.
Поняв, в чей огород закинули камешек, двадцатипятилетний Герберт Шуканро вспылил:
— Мародеров и грабителей я казнил!
— Нескольких человек? Да полно тебе! — повысил свой знаменитый голос герцог. — В расположении твоих войск теперь только пепелища и трупы горожан. Поэтому дальновидность сбежавших заранее — вполне оправдана. Твои вояки теперь сами живут в шатрах, потому как сожгли все, что может гореть.
— Им оказывали сопротивление при обысках!.. — начал привставать принц, но князь деликатно постучал ладошкой по столу, переключая внимание на себя:
— Мои венценосные братья, оставим для историков негативные стороны большой войны и решим сиюминутные проблемы. Для принятия решения по «болотникам» у нас еще есть несколько дней. На штурм моста предлагаю немедленно отправить три полка самых агрессивных воинов из армии Герберта…
— А почему только моих на погибель отправлять? — возмутился принц. — Готов отправить два, но и вы по полку выделяйте.
— Почему бы и нет. — Князь увидел кивок Паугела Здорна. — Даем. Ну и прежде чем производить демобилизацию, что решаем по поводу Монаха? Стоит ли его искать дальше?
— Какой смысл? Все пленные, как один, твердят о его смерти.
Конечно, вырванные из пленных сведения сильно порой разнились в конкретизации вида смерти Виктора Менгарца. Кто утверждал, что высший проповедник монастыря Менгары умер от яда, кто — от ножа подкупленного убийцы. Имелись сведения и о страшных ранах, которые Его святость имел на теле и которые сдерживались от загнивания лишь чародейскими зельями из монастыря Дион. Действие зелья окончилось, Монах умер. Проскальзывал слух, что Виктор Менгарец погиб в жутком пламени какого-то эксперимента. Дескать, покусился на силу прежнего императора и сгорел в наказание. Но никто не ставил под сомнение саму смерть наиболее опасного для Триумвирата человека. Никто не сомневался, что изобретателя пушек, пороха, летающих крыльев и конструктора последних боевых корветов больше нет в этой жизни.
Да и собравшиеся на совет соправители могучей, объединенной армии после сбора всех данных о допросах в этом не сомневались. Поэтому пришли к решению снять немедленно с постов и вывести из дворца элитные и самые доверенные формирования. Слишком уж надоедало видеть на каждом углу гвардейцев, пеших кавалеристов или облаченных в латы рыцарей. Эти воины требовались и в других местах.
— Пусть они осмотрятся в тех воинских подразделениях, которые мы отправим по домам, — рассуждал князь. — И в случае чего сразу решительно укоротят на голову всяких бузотеров или поджигателей бунта. Думаю, что два дня нам для организации и планирования демобилизации вполне хватит.
Принц не оставлял помыслов о быстрой наживе:
— Но если нам удастся с ходу захватить мост?
— Легко переиграем наши планы, — согласился более опытный в тактике погонь и сражений герцог Здорн. — Сразу пустим в преследование несколько кавалерийских дивизий, может, они и смогут отбить несколько обозов с сокровищами. Если кого из штаба Союза Побережья пленят, тоже неплохо — будет возможность для более настойчивого ультиматума.
— Мои кавалеристы самые быстрые, могу отправить всех!
После такого заявления Герберта Шуканро соправители по Триумвирату задумались. С одной стороны, им хотелось побыстрей убрать из объединенной армии дикие, недисциплинированные и неподвластные четкому выполнению приказов части. «Дикие» кавалеристы, как их называли в народе, никого, кроме своего лидера, не слушались. Но с другой стороны, если подданные принца и в самом деле хлынут на Первый Щит, то могут случиться две неприятные вещи. Первое: имелась большая вероятность уничтожения всех трех дивизий сходящимися жерновами междоусобной войны. И так непонятно, что на другом берегу пролива творится, вполне с той стороны уже могли оказаться армии новоявленного императора Севера из королевства Дейджан.
И второе: воинам принца может повезти, они останутся в основном целы и невредимы и вернутся с несметными богатствами. Если первый вариант просто не слишком-то и волновал коллег по Триумвирату: армия огромна, если не сказать чрезмерно, на окончательной боеспособности потеря трех дивизий не скажется, то второй мог спровоцировать весьма нежелательные волнения среди остальных Львов Пустыни. Воины останутся жутко недовольными своими осторожными лидерами из-за огромной добычи, уплывшей в одни руки. А это может привести к весьма печальным последствиям. Вплоть до свержения неокрепших королей с их пошатывающихся тронов. Будь такое через год, когда власть усилится и народ привыкнет к безмолвному подчинению, было бы весьма легко управлять как слухами, так и основными потоками информации. А сейчас, после свержения режима Гранлео, все жители Шлема чувствуют себя слишком свободными, значимыми и авторитетными. Любая искра недовольства может перерасти во все сжигающий пожар.
Тем не менее что князь, что герцог склонялись к разрешению рискованной погони лихими кавалеристами под предводительством принца. Ведь со временем все можно переиграть, а то и легко прижать обескровленного рейдом союзника разными средствами. Арсенал воздействия — огромен, что применить — найдется всегда.
Следовало сделать вид, что изначально торгуешься.
— За предоставление приоритета атаки на Первый Щит нам тоже следует своя доля, — многозначительно покивал седой головой герцог. И рассудительный князь поддакнул:
— Конечно. Не менее одной трети.
Принц тоже полагался на удачливость в судьбе, да и так далеко он еще заглядывать не умел. Поэтому только хохотнул в ответ:
— Ну вы и жадные! Хотите моими руками жалованье для своих армий заработать?
— Ладно, тогда в прорыв каждая сторона отправит по одной дивизии. Остальных — демобилизуем.
— Ха! Куда вашим тяжеловесным рыцарям угнаться за моей конницей. Будет вам треть добычи, не сомневайтесь. Только под ногами у меня не путайтесь.
— Договорились! — Князь Парайни встал, оглянулся на окно. — Вот и здорово, дождь закончился. Кто отправится к мосту для управления общим штурмом?
Старый ветеран герцог Здорн тоже встал и подергал затекшими плечами:
— Кроме меня, некому. Один управленец, второй лучше всех догоняет…
Видимо, по поводу погони между ними имелся то ли смешной случай, то ли хорошо известный анекдот, потому соправители дружно рассмеялись и отправились на выход.
Сразу после этого на густой лепнине потолка закрылось небольшое отверстие, а лежащий в довольно неудобной позе человек зашевелился и стал выползать задом из узкого лаза. При этом он возмущенно бормотал:
— Надо же! Они теперь полностью уверены в моей смерти! Ничего, ничего, я вам еще докажу, что слухи о моей гибели ну никак не соответствуют действительности. Хотя зачем? Мне так даже спокойней будет. Свалю свои диверсии на чью-нибудь голову. Пусть они вместо дружбы между собой перессорятся…
