40
— Это что?
Пустой положил на стол короткоствол. Яни-Ра, которая сидела вместе с Рени-Ка за круглым столом центрального зала светлых напротив механика, Фили, Ленты и Коббы, усмехнулась.
— Твой аху понимает язык светлых?
— Нет, — мотнул головой механик.
— Тогда придется поганить рот языком твоего воспитанника, — скривилась светлая. — Чтобы не тратить времени на перевод. Зачем-то ты ведь захотел посадить за стол аху?
— У него есть вопросы к вам, — ответил Пустой. — Точно так же, как у меня и у Ленты.
— Я уже сказала один раз тебе, механик, — процедила, не стирая с лица презрительной улыбки, Яни-Ра, — на вопросы о твоем прошлом я отвечать не собираюсь. Сходишь к девятой пленке — сам все вспомнишь. Этот предмет — из твоего прошлого. На всякий случай все предметы из твоего прошлого, что у тебя остались, остались по моей воле. Или ввиду их неважности. И говорю я сейчас с тобой по собственной воле. Или ты примеряешь на себя одежду спасителя и ждешь благодарности?
Пустой помолчал, крутанул на столе короткоствол. Яни-Ра продолжала гнуть губы в усмешке.
— Это и вправду предмет из твоего прошлого, — подала голос Лента. — Это пистолет, механик. Так он называется на… нашем языке. Сразу добавлю: твой мешок тоже из твоего прошлого, там он назывался — рюкзак.
— Это я и так вспомнил, — медленно проговорил Пустой. — И язык из моего прошлого я тоже не забыл. Это что такое?
На стол легли два устройства, напоминающих короткостволы, но имеющие необычную, вроде дверной ручки, рукоять и темный раструб вместо дула.
— Смотри-ка, — усмехнулась Яни-Ра. — А ведь Йоши-Ка должен был их убрать из твоего мешка. Наверное, забавлялся, смотря, как ты их пытаешься оживить. Или понять их предназначение. Вот, держи, может быть, пригодится.
Яни-Ра бросила на стол черный диск с отверстием.
— Это настройщик. У тебя в руках нейтрализатор. Или тор. Сейчас не настроен. Пока он не настроен, он не заряжается, не работает. Для каждого… мира своя настройка. Сейчас он настроен на… твое прошлое, но ты не там. Надень диск на раструб.
Пустой взял диск, поднял один из нейтрализаторов, насадил диск на дуло. Раздалось тихое гудение. На диске засветился один из штрихов.
— Поверни нейтрализатор вправо до щелчка, — сказала Яни-Ра. — Вот. Видишь, загорелся огонек на стволе. Можешь снимать настройщик. Нейтрализатор уже заряжается. За двое суток может зарядиться на пять импульсов. Но он бесполезен здесь.
— Почему? — нахмурился Пустой. — Для чего он служит?
— Это тоже вопрос из твоего прошлого, — растянула губы в улыбке Яни-Ра. — Но я отвечу. В каждом… мире есть не только его обитатели, но и гости. Гости отличаются от обитателей. Чаще всего они нежданные гости. Или даже тени гостей. Их… изображения, пусть и с элементами материальности. Это устройство уничтожает таких гостей. Выбрасывает их прочь, если это изображения. Уничтожает в пламени, если гости на самом деле материальны. Правда, последнее не всегда. В последнем случае сначала иногда нужно… повредить гостя. Нарушить его целостность.
— Принцип работы прибора? — спросил Пустой.
— Каждый мир имеет свои… вибрации, настройки, — пожала плечами Яни-Ра, подергала себя за подбородок и рассмеялась. — Тебе ли об этом спрашивать? Ну ладно, не буду тебя мучить. Есть вещи, которые находятся не только в твоем прошлом, но и еще глубже, и мне они неизвестны наверняка.
— Вы… гости здесь? — спросил Пустой, рассматривая нейтрализатор.
— Да, — кивнул Рени-Ка, который до этого не произнес ни слова. — Так же, как и ты, и твоя девчонка…
— Я — ничья! — ударила ладонью по столу Лента.
— …и этот аху, — как ни в чем не бывало продолжил Рени-Ка. — За этим столом только один абориген — вот этот заклеенный пластырем лесовик, которого ты назвал Филипп. Когда прибор зарядится, ты сможешь сжечь любого из нас, и девчонку, и аху. Но пока только Йози-Ка. Остальных сначала придется ранить.
— Или убить, — усмехнулась Яни-Ра. — Так интересно… разжевывать всякую ерунду и смотреть, как ты пытаешься ее усвоить. Мы здесь не изображения, а во плоти.
— А там, на крыше? — спросил Пустой. — Вы исчезли! И Вери-Ка исчез!
— А ты хотел, чтобы он погиб под клинком ордынца? — поднял брови Рени-Ка.
— Для Твили-Ра это был бы лучший выход, — напомнил грустную весть Пустой.
— Мы еще поговорим об этом… может быть, — поджал губы Рени-Ка.
— Там мы были не сами собой, — согласилась Яни-Ра. — На второй внешней базе мы всегда были… изображениями. Слишком тесный контакт с… дикими обязывал быть осторожными. Нас слишком мало. Поэтому мы были изображениями, энергетическими дублями. Мы называем это состоянием трансляции, наши образы — транспоренами. С высоким разрешением, какими ты видел нас у себя на крыше. Или с низким, какими… ты тоже нас видел. Оглянись. Видишь эти кресла? В кресла, подобные этим, мы садились на первой внешней базе и перемещались туда, куда нам было нужно. Мы даже можем перемещать не слишком большие материальные предметы, как, например, эти нейтрализаторы. И собственные изображения.
— Почему на внешней базе? — спросил Пустой.
— Чтобы следить за тобой, парень, — ответил Рени-Ка. — Пленки Мороси не пропускают наших сигналов. Из-за них была создана и воздушная дорога.
— А для чего служили именно эти кресла? — нахмурился Пустой и посмотрел на Ленту, которая сидела, прикрыв глаза. Бисер пота поблескивал у нее на висках.
— Для того чтобы следить за тобой в твоем прошлом, — процедил Рени-Ка. — Чтобы очищать твое прошлое от всякой нечисти! Твой мир!
— Кто вас просил об этом? — негромко спросила Лента.
— А ты не подумала, что, очищая твой мир, мы спасаем свой? — процедила сквозь зубы Яни-Ра.
— Осталось только понять, отношусь ли к категории нечисти я сам, — задумался Пустой.
— Без сомнения относишься, — ответил Рени-Ка. — Но природу твоей сущности нам так до конца установить и не удалось. На всякий случай имей в виду: вздумаешь воспользоваться нейтрализатором — будь осторожен. Направишь его на себя — ничего не произойдет для тебя, разве только получишь синяк, а вот те, кто стоит рядом, даже твои близкие, окажутся мертвы. Думаю, что это правило действительно для тебя везде.
— То есть он не такой, как я? — воскликнула Лента.
— Механик — такой, как ты, такой, как этот мальчишка, — кивнула на Филю Яни-Ра, — такой же, как мы, и даже такой же, как аху. У него абсолютная совместимость со всеми расами. У него имеется повышенная устойчивость к повреждениям, повышенная реакция. Он завидный экземпляр… в физическом отношении. Хотя, девочка, грех тебе обижаться на собственные таланты — ты ведь тоже здесь оказалась не просто так! Да и мало кто выжил бы в Мороси на твоем месте.
— Об этом мы еще поговорим, — процедила Лента.
— Это что такое? — выложил на стол игрушку-дробовик, магазины к нему и бутыль с шариками Пустой.
— Предмет из твоего прошлого, — с усмешкой парировала Яни-Ра. — Предмет, который мы слегка усовершенствовали. Шарики, которые светятся в темноте или вспыхивают через половину секунды после вылета из ствола, — наша работа.
— Я изучал их свойства, — кивнул Пустой. — Едва не сгорел сам. Это, — он постучал по штриху на срезе дула, — катализатор?
— Можно и так сказать, — кивнула Яни-Ра.
— Вездеход? — вспомнил Пустой.
— Оставлен был тебе специально, — кивнул Рени-Ка.
— Взрыв мастерской?
— Работа Йоши-Ка, — развел руками Рени-Ка. — Хотя это мог сделать любой. Собственно, третья база так и была взорвана. Перенести порцию взрывчатки не труднее, чем нейтрализатор. Для этого даже необязательно перемещаться куда-то самому.
— Зачем? — спросил Пустой.
— Понимаешь… — Яни-Ра вновь потерла подбородок. — У тебя есть поразительный талант! Где бы ты ни оказался, ты тут же обрастаешь друзьями, имуществом, обязательствами, хозяйством. Хорошая черта для твоей будущей семьи, но ужасная для… человека, у которого есть предназначение. Я вообще удивляюсь, что ты добрался до нас.
— Но ты сделал это вовремя, — заметил Рени-Ка. — Мы благодарны тебе.
— Зачем все это? — повторил вопрос Пустой. — В чем мое предназначение? Зачем столько усилий, чтобы следить за мной? Зачем куда-то меня вести? Зачем?
— После девятой пленки, — сухо отчеканила Яни-Ра. — Но скажу сразу еще кое-что. Я ведь понимаю, что ты будешь спрашивать насчет следа на твоей груди? И насчет такого же следа у аху и у девчонки? Так вот, те, у кого этот след был на лбу, прощались с жизнью. Ты спросишь почему? Отвечу. Так было надо.
— А теперь, раз уж мы собираемся отправиться к девятой пленке, — уже не надо? — мрачно спросил Пустой.
— Не знаю, — призналась Яни-Ра. — У меня как раз вопросов еще больше, чем у тебя.
— Это откуда? — положил на стол клинок Пустой.
— Это меч аху, — ответила Яни-Ра. — Остальное — девятая пленка.
— Откуда у меня это? — Пустой выложил на стол брелок-пирамидку с четырьмя гранями — черной, белой, двумя зелеными.
— Это все, что ты хочешь узнать? — улыбнулась Яни-Ра и посмотрела на Коббу, который мрачно переводил взгляд с одного собеседника на другого. — А спросить у своего аху не хочешь?
— Он может не знать, — ответил Пустой. — Он был простым стражником.
— Ой ли? — рассмеялась Яни-Ра. — Если бы он был простым стражником, то получил бы отметину не на груди, а на лбу. Кому нужно сохранять жизнь простому стражнику? Или он не рассказал тебе, что бежал с базы так же, как и девчонка, просто несколькими годами раньше?
— Я всего лишь хотел вернуться домой, — процедил в ответ на взгляд Пустого Кобба. — Лет мне уже много. Я не был дома тридцать пять лет. Мои дети выросли. Мои родители, может быть, умерли. Ради того, чтобы вернуться домой, я готов не только лгать, я готов на все.
— Сейчас ты не лжешь? — уточнил Пустой.
Кобба промолчал.
— Посмотри на это, — Яни-Ра провела рукой по столу, на котором был выгравирован треугольник, сложенный из четырех треугольников. — И на это.
Светильник над столом представлял собой треугольник с тремя лепестками.
— Не находишь, что эти образы схожи с этим… маячком?
— Маячком? — не понял Пустой.
— Да, — кивнула Яни-Ра. — Если ты повернешь кольцо, к которому крепится цепочка, маячок начнет излучать сигналы. Это штучка аху.
— А это картинки светлых? — повел рукой Пустой.
— Согласись, есть нечто общее, — напряженно рассмеялся Рени-Ка.
— Что означают эти треугольники? — спросил Пустой.
— Их четыре. — Рени-Ка взял в руки брелок, погладил грани. — Вещь принадлежит аху, поэтому неслучайно, что в качестве оси миров выступает черный треугольник. Как вы называете свою родину? — прищурился светлый.
— Киссат, — хрипло проговорил Кобба. — Основание мира. Моя родина — Киссат.
— Вот. — Рени-Ка вновь погладил черный треугольник. — Киссат. Основание мира. Звучит несколько пафосно. Ну не только аху этим грешны. Мы называем их мир дном мира. А наш, — светлый погладил белый треугольник, — его вершиной. Да, ни больше ни меньше. Жагат. Так звучит его имя на нашем языке. Кстати, сами аху называют себя иначе. Они — амел. Что означает то же самое, что и слово «джан» на языке светлых — просто люди. Не удивляйся, механик, именно Кобба когда-то учил меня своему языку. Аху — это слово для всех прочих. На их языке оно означает — чужак. Так что с этой точки зрения за этим столом все аху. Кроме Филиппа.
— Еще два треугольника, — напомнил Пустой.
— Разгон, — потрогал темно-зеленый треугольник Рени-Ка. — Наша беда и боль. Сейчас мы здесь.
— Светло-зеленый? — бросил быстрый взгляд на Ленту Пустой.
— Девятая пленка, — улыбнулся Рени-Ка.
— И опять тот же вопрос, — откинулся в кресле Пустой. — Зачем это все?
— Девятая пленка, — повторила Яни-Ра. — Кстати, Коббе тоже не мешало бы освежить память. Он так и не ответил на все вопросы светлых. Может быть, мы узнаем больше, чем знали до сих пор, именно теперь.
— Разреши, — протянул Кобба руку к брелоку. — Сколько себя помню, мечтал подержать его в руке.
Отшельник осторожно взял брелок, поднес его к глазам, погладил каждую из граней, прижал к щеке, посидел так мгновение, закрыв глаза, постучал сложенной гнездом ладонью по груди и с поклоном вернул пирамидку Пустому.
— Я готов идти к девятой пленке хоть сейчас, — сказал глухо.
— Туда мы отправимся завтра утром, — сказал Рени-Ка. — Ночью из-под купола выходить нельзя. Тем более что с твоей помощью, механик, контуры удалось исправить. Ты и в самом деле отличный мастер. У тебя ведь еще что-то есть в твоем мешке?
— Вот. — Пустой вытащил из кармана картинку с красавицей, разгладил ее на столе. — Кто это?
— Нотта, — улыбнулась Яни-Ра.
— Что значит Нотта? — сузил взгляд Пустой.
— Ничего, — развела пальцы Яни-Ра и с усмешкой посмотрела на опустившего глаза Рени-Ка. — Это — пустота. Игрушка. Забава. Симулятор.
— То есть? — не поняла Лента.
— Понимаешь ли, — подняла глаза к потолку Яни-Ра, — мужчины не слишком хорошо переносят длительное воздержание от близости. И что же делать? Ну не обязывать же женскую часть коллектива оказывать плотские услуги мужской, хотя разное случается, разное. К тому же женщины порой и сами… имеют разные потребности. Для этого существует Нотта. У нее, кстати, разные облики — есть и мужской, но вот этот самый удачный. Самый популярный. Представляешь, что такое идеальная женщина? — Яни-Ра перевела взгляд на Пустого, прищурилась. — Пусть даже идеальная копия идеальной женщины. Красивая. С прекрасным запахом. Умная. Все понимающая. Чуткая. Единственная. Готовая к близости именно тогда, когда тебе это нужно. Отвечающая твоим самым причудливым пристрастиям. И что едва ли не важнее всего, исчезающая по первому требованию. Невозможно не влюбиться! Невозможно устоять!
— То есть… — Лента скрипнула зубами, потерла вспотевшие виски. — Она как бы есть и как бы ее нет? То есть за ней — пустота? Ничто?
— Ну почему же! — стала серьезной Яни-Ра. — Необязательно. Есть, точнее, было особое кресло для оператора — удивительная разработка, практически полная гарантия материальности, и в то же время… Правда, не могу его показать, специальный терминал уничтожен, он был в другом ангаре, но поверь на слово, Нотта необязательно была пустотой. Управлять фантомом мог и реальный человек. И сразу отвечу для тебя, девочка: даже использовать этот образ в другом мире. В качестве охотника за нечистью. В качестве, как мы тут говорим, жнеца, или транспорена. В качестве исследователя. Наблюдателя. Разведчика. Ученого. Транспорен высшего уровня не может управляться только программой.
— А кто был внутри? — спросила Лента, тыкая пальцем в изображение красотки. — Кто был с той стороны? С этой стороны? Кто сидел в этом вашем терминале, когда она…
— Да кто угодно, — пожала плечами Яни-Ра. — Да хоть тот же Вери-Ка или Йоши-Ка. Надо бы посмотреть график, но он тоже уничтожен…