Гарсия стукнул ладонью по шарообразному фасеточному глазу магнитного Мозга. Надежно смонтированное устройство лишь чуть заколыхалось, признавая за хозяином право высвобождать эмоции любым доступным несовершенному человеческому организму способом.

— Где все? — с мрачным видом поинтересовался правитель, едва Мозг засветился, демонстрируя тем самым готовность общаться.

— На пляже, сэр.

Гарсия поморщился. Ладно хоть не в опере — туда нужно заказывать билеты.

— Соединяй!

Глаз магнитного Мозга висел в самом центре большого круглого зала со множеством автоматических стальных дверей. Одна из таких дверей медленно уходила в сторону. Гарсия направился в открывающийся проход.

Короткий коридор с инвентарем и раздевалкой. Здесь Гарсия позволил роботам переодеть себя в купальный костюм. Сунул ноги в мягкие пляжные тапочки.

За коридором сверкала гладь зеленовато-фиолетового океана, окантованная чистейшим белым песком пляжа, оборудованным всевозможными увеселительными приспособлениями. Под тяжелыми пестрыми балдахинами расположились в шезлонгах самые богатые и влиятельные люди Земли.

Одиннадцать человек. Не все, конечно, ведь объявление об экстренном собрании не транслировалось, и ни одно из девятнадцати государств планеты не получало приглашения принять участие в дискуссии.

Но это было большинство. Причем самое яркое большинство: президенты, советники, канцлеры, герцоги и короли одиннадцати наиболее значимых стран планеты — слухи (если сведения о происшедшем в Азии можно назвать слухами) распространяются быстро.

Одиннадцать правителей древней Земли-матушки… «Древней»! Гарсия хмыкнул собственной мысли. Миллионы лет эволюции планеты — прародительницы человечества — не сделали ее «древней». Зато всего три-четыре тысячелетия освоения космоса, и вот Земля — древняя и никому не интересная старушка…

Правители полулежали ногами к центру круга, так, чтобы можно было вести беседу, без напряжения взирая на любого говорящего. Кто-то неторопливо потягивал коктейль, кто-то жевал, кто-то натирался кремом, кто-то делал вид, что дремлет. Все — непринужденно, расслабленно, как и положено вести себя отдыхающим на раскаленном песке под жарким экваториальным солнцем.

Не самая лучшая обстановка для серьезных переговоров.

С другой стороны, у интерактивного канала были и свои плюсы — Гарсия едва ли захотел бы говорить с любым отдельно взятым правителем по прямой линии связи. Это выглядело бы так, словно президент Северной Азии отчитывается перед кем-то или, что еще хуже, кому-то жалуется. Вместе с тем промолчать о случившемся значило показать свою слабость. А непринужденная атмосфера пляжа делала возможными разговоры на любую тему: хотели правители того или нет, но, лежа в купальных костюмах на берегу сверкающего под лучами солнца океана, они становились не представителями своих стран, а всего лишь живыми людьми, которым позволялись и прощались эмоциональные срывы и даже грубость.

— Гарсия? Присаживайся! — Русский граф Владимир, самый богатый человек самого развитого государства Земли, как всегда, соизволил высказаться первым — он часто вел себя так бесцеремонно, словно представлял не одно тоталитарное государство, а как минимум конфедерацию из десятка подобных. — Давно тебя ждем.

Остальные вяло, но тоже зашевелились, поворачивая головы и прикрывая глаза от солнца.

Гарсия прошествовал к пустому шезлонгу, балдахин над которым украшал большой и невероятно сложный герб Северо-Азиатского Демократического Государства, тяжело опустился в него.

— Что-то случилось? — поинтересовался мексиканец Родриго — президент практически всей Южной Америки. Даже не поинтересовался, а процедил сквозь зажатую в зубах сигару с такой наглой ухмылкой, словно заранее знал все, что сейчас услышит.

— С чего вы взяли?

Король Северной Америки Майкл потянулся и блеснул всеми тридцатью двумя ослепительно белыми на фоне черной кожи зубами:

— На тебе же лица нет!

— Очень смешно! Неужели нельзя не переходить на личности и не касаться того, как кто-то из нас выглядит…

— Ближе к тексту, — посоветовал граф Владимир. — Всем интересно, что у тебя опять стряслось. Вон весь колотишься.

«Опять»?! Гарсия едва скрыл нахлынувшее раздражение. Чуть ли не каждый из этих снобов правил от рождения либо назначался на срок не менее пятидесяти лет, и то узким кругом избирателей. Он же, представитель по-настоящему демократического государства, вызывал здесь лишь нездоровое веселье — каждый раз утомленные однообразным течением времени правители Земли оживлялись, предвкушая увидеть под балдахином Северной Азии нового человека, и вот уже десять лет раз за разом лишь разочарованно ухмылялись, все еще обнаруживая под ним прежнего Гарсию. Они не понимали и не принимали общенародных выборов — богатые, знатные и ленивые. А в дела нестабильной, переживающей революцию за революцией Азии не вмешивались лишь потому, что относились к происходящему на ее территории как к безобидной клоунаде — нужно же хоть кому-то веселить все остальные страны и континенты!

— На этот раз стряслось не у меня, а у Системы Космической Безопасности — вашей системы безопасности, и не без вашего ведома!

Среди правителей прокатился легкий ропот.

— Перестань хамить, — протянул Родриго. — Все уже слышали: к тебе в лес рухнул банальный космический мусор. А ты ведешь себя так, словно кто-то из нас устроил там полигон!

Гарсия встрепенулся:

— То есть ты знаешь, что упало, куда упало и почему упало?! Системы слежения над САД Г все еще работают?! Вы же обещали заморозить их год назад!

Родриго пожал плечами. Ответил граф:

— Гарсия, мы это уже обсуждали. Никто не знает, чего ждать от твоего САДГ. Системы слежения служат во благо всей планеты.

— А падение метеорита со стокилометровым радиусом — дело только той страны, куда тот упал?!

— Никто такого не говорил.

— Тогда почему такое случилось?! Граф чуть приподнялся в шезлонге, с угрожающим видом уставившись на Гарсию:

— И твое мнение?

Гарсия не стал сдерживаться:

— Мое мнение?! — Он повысил голос. — Мое мнение таково: вы НАМЕРЕННО пропустили космический объект, рассчитав, что тот приземлится где-то на территории САДГ и не приведет к катастрофе общеземного масштаба!

— Бред, — заключил граф и опять расслабился в шезлонге.

— Почему же бред? — спросил Рави — король Южно-Азиатского Союза. — Я поддерживаю Гарсию: если на территорию его страны падает космический объект, всем следует задуматься, как такое случилось и, тем более, что нужно предпринять, чтобы в дальнейшем никому из нас не грозило ничего подобного. Мы разделили сферы управления Солнечной системой не для того, чтобы тот, кто лишен власти над военными спутниками, рисковал погибнуть под обломками метеоритов!

— Опять бред, — пробубнил граф.

— Владимир хочет сказать, — пояснил за графа Майкл, — что, если мы втроем — я, Владимир и Родриго — обладаем ключами управления спутниками, это вовсе не означает, что нам же и отвечать за некорректную работу кого-либо из нас. Виноваты не мы, а Лига, забывающая заменять устаревших космических «сторожей» и не позволяющая нам создать собственную верфь, мотивируя это, если помните, отсутствием единого земного правительства.

— На самом деле им все равно, — уточнил граф. — Просто не хотят вкладывать деньги в Землю. Не надеются на дивиденды. Только давайте не будем спихивать все на Лигу — вы же сами не захотели доказать им, что способны не только тратить, но и зарабатывать. Сами же отказались от представительства на двух последних заседаниях Совета… Сейчас интереснее другое: если что-то действительно упало, то который из «сторожей» проворонил нарушителя?

— Только не мои, — поспешно отреагировал Майкл. — Мои спутники совсем недавно из капремонта. Не то что остальные.

— Предположим. — Граф широко зевнул, демонстрируя этим, что сам чист, как слеза ребенка, и поддерживает разговор лишь из уважения к собеседникам.

Тема беседы действительно не сулила графу ничего интересного. Метеорит уже упал, гео— и метеослужбы России сообщили, что землетрясения и циклоны не принесут особенных разрушений, что катастрофы общеземного масштаба ожидать не следует. А поиск ответа на вопрос, кто здесь виноват, едва ли угрожал выйти за рамки обычной семейной ссоры.

— Но, Майкл, раз твои спутники самые совершенные, ты узнал о метеорите раньше всех нас?

— Не понял?

— Ну я, например, получил информацию только пять часов назад, когда метеорит уже рухнул. Доложили прямо сюда, на пляж.

— Да и мне тоже. — Майкл театрально развел руками. — Я, правда, в это время работал, — при этих словах Владимир высоко поднял брови, — а не нежился на песке.

Все посмотрели на Родриго. Но тот тоже замотал головой:

— И я здесь ни при чем. Ни одного предупреждения ни от одного из «сторожей». Моих, имею в виду.

— Вы что, издеваетесь? — вскипел Гарсия. — Метеорит материализовался прямо в атмосфере?

— Вполне возможно, — опять зевнул граф.

— Владимир! — пристыдил Рави. Граф сделал большие невинные глаза:

— А что, Рави? Мои спутники промолчали, спутники Родриго — тоже, Майкл не в курсе. Да и откуда взялась эта цифра: сто километров в диаметре? Сами-то представляете метеорит таких размеров?! Может быть, Гарсию попросту дезинформировали? Вообще, кто-нибудь знает, о чем мы говорим на самом деле?

— Ты это серьезно? — окончательно запутался Рави. Вспыльчивый по своей природе, индус начал вскипать. — В отличие от Гарсии, шутки над которым проходили безнаказанно, короля самого густонаселенного государства планеты вряд ли стоило доводить до нервного срыва.

Граф Владимир, Родриго и Майкл переглянулись, и улыбки медленно сползли с их лиц. До этого момента каждый из «звездной» тройки не сомневался, что кто-то из товарищей развлечения ради издевается над Гарсией. Но все три взгляда оказались одинаково вопросительными. И сговор исключался — интерактивный канал не позволял общаться мысленно.

— Я, видимо, чего-то не понял! — недовольно протянул граф. — Метеорит ДЕЙСТВИТЕЛЬНО существует и вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не засекли его до самого падения?!

— Я нет, — подтвердил Майкл.

— И я нет, — поддержал Родриго. — Объект «засветился» только в системах наземного слежения.

— Ого… — Граф заказал виски и совершенно бесцеремонно ушел в себя, потягивая крепкий алкогольный напиток. Остальные еще не осознали сути происшествия, а граф уже обдумывал его последствия.

— Я ничего не пропустил? — К разговору присоединился Вильям — консул Австралии. — На Землю упал метеорит, который смогли заметить лишь в атмосфере?

— Выходит, что так, — отозвался Рави.

— И его размеры — сто километров в диаметре?!

— Что-что? — словно не расслышал Майкл.

— Метеорит появился из ниоткуда, — продолжил Вильям. — Сто километров в диаметре, и все мы живы. Такое можно объяснить?

— М-да… — протянул Родриго. — Взрыв должен был получиться колоссальный! По логике вещей, всем бы досталось: землетрясения, ураганные ветра, поднявшаяся в атмосферу пыль, способная закрыть небо непроницаемым для солнечных лучей покрывалом, смещение орбиты Земли или Луны, изменение климата… А пока ведь ничего подобного! Наш славный Гарсия отделался одними пожарами…

— Правда? — спросил Рави.

Гарсия неуверенно кивнул. Конечно, не одними пожарами, но… У президента Северной Азии вдруг закружилась голова. Направляясь в свой «центр международных контактов», Гарсия не сомневался, что произошедшая в таежных лесах катастрофа — намеренный политический акт со стороны одного из соседних государств — не важно, что им для этого потребовалось: пропустить мимо «сторожей» Солнечной системы метеорит или с помощью каких-то современных средств забросить в лес простую каменную глыбу, причем сделать все это так, чтобы не навредить самим себе. И с самого начала Гарсия беспокоился только о политических последствиях бедствия, совершенно не задумываясь о последствиях естественного характера, как и не интересуясь природой явления. Придирчивый народ Северной Азии явно не ожидал от своего президента такой близорукости!

— Какой вывод? — Вильям и сам уже знал ответ, но глаза австралийца забегали по лицам остальных правителей в надежде найти опровержение ясно вырисовывающейся картины.

— Объект тормозился. И объект пустотелый — его масса несравнимо меньше массы метеорита аналогичных размеров, — поторопил с выводом вдруг очнувшийся граф. Он сел в шезлонге и наклонился вперед, чтобы лучше видеть собеседников.

Все закивали — кто задумчиво, кто нервно.

— Итак, — продолжил граф, — объект круглой формы, пустотелый, ста километров в диаметре (комментирую: слишком большой, чтобы получить наше официальное разрешение на посадку!) возник в атмосфере Земли, значительно сбросил скорость и рухнул на Среднесибирском плоскогорье. И он точно не метеорит и точно — не космический мусор. Что скажешь, Гарсия?

Гарсия только испуганно вскинул глаза на графа. Владимир поймал этот взгляд и одарил собеседника улыбкой, которой ясно дал понять, что оценил коэффициент умственного развития азиата и что результат оценки далеко не в пользу Северо-Азиатского государства.

— И ты, конечно, не додумался отправить к месту катастрофы полицейский взвод?

— Только пожарных.

— У тебя на территории разместился черный стальной шар, выпирающий за пределы стратосферы, а ты решил попросту залить его водой?

— Да там же ничего не видно: сплошная пыль и дым! А огонь кое-где подступил к городам… Что мне оставалось?.. Я думал, кто-то из вас…

Граф кивнул и задумчиво погладил рукой подбородок:

— Все ясно: что ж, жить становится интересней! Осталось только узнать, кто и зачем к нам пожаловал!