ГЛАВА 14
Двести имперских кораблей занимали полусферическую оборону над Южным полюсом Шангри-Ла. Двести — над Северным.
Еще сотня кораблей болталась на орбите второй, безымянной планеты системы. Три сотни находились на расстоянии одного гиперпрыжка от Шангри-Ла. Резерв? Нет, основная ударная сила.
Условия жизни на поверхности Шангри-Ла были совершенно невыносимыми, поэтому люди построили подземные многоуровневые города. Что в нынешней ситуации оказалось очень удобно. Клозе не успел бы эвакуировать население планеты, но он и не собирался этого делать. Он просто отдал приказ всем людям спуститься на самые нижние, технические уровни. Шахтами и открытыми карьерами можно было пожертвовать. Главное — люди.
Если Империя победит, появится время на их эвакуацию. Если проиграет… Эту проблему придется решать уже не Клозе.
Впрочем, Тиран не имел права на проигрыш. Потеряв этот флот, Империя останется беззащитна, и тогда не будет иметь никакого значения, кто на какой планете живет. В конце концов смерть поглотит всех.
— Они уже тормозят, — доложил адмирал Рикельми. — Через сорок минут будут в системе.
— Вижу, — сказал Клозе.
По приказу Тирана в последние дни перед сражением Рикельми перенес свой штаб на «Шиву». Сам Клозе категорически отказался идти на МКК. Он предпочитал маневренность идеальной защите. Впрочем, защита МКК оказалась все-таки не идеальной. Пример «Зевса» продемонстрировал это весьма наглядно.
А так получилось даже лучше. Если «Граф Морган» с Тираном на борту отлетает свое, Рикельми возьмет на себя руководство операцией.
Командующий «Графом Морганом» капитан Кортес деликатно кашлянул за плечом Клозе.
— Вы просто так кашляете или я могу вам чем-то помочь, капитан?
— Можете, сэр, — не слишком уверенно сказал Кортес. — Ребята хотели бы услышать от вас напутствие перед боем. Они говорят, что это традиция, если в сражении принимает участие верховный главнокомандующий.
— Впервые слышу. И с каких пор это успело стать традицией?
Кортес смутился еще больше.
— Они говорят, что все традиции с чего-то начинаются, сэр.
Смысл в этом заявлении отсутствовал. Обычно ВКС хранят полное радиомолчание перед боем. Но сейчас тарги не могут их подслушать. Кроме того, тарги и без подслушивания прекрасно знают, что их ждет нехилая битва.
— Включите общую связь, — сказал Клозе.
Он понятия не имел, о чем говорить. О том, что, скорее всего, большая часть слушателей вряд ли переживет следующий бой? О том, насколько он важен для всего человечества? Чего люди ждут от этого напутствия? Что они хотят услышать?
Как это водится в подобных ситуациях, красивые фразы в голову не приходили. Красивые фразы рождаются на досуге, когда у тебя есть время, чтобы подумать и вспомнить события, которым хочешь эти фразы посвятить. Подбор слов — работа для историков, а не для военных.
Кортес доложил, что общая связь включена.
— Ребята, говорит Раптор, — сказал Клозе. — Я мог бы вам сказать, что вся ваша военная подготовка и весь ваш боевой опыт были подготовкой для сегодняшнего дня. Я мог бы вам сказать, что имена тех, кто примет участие в этом бою, навсегда будут покрыты славой. Я мог бы сказать, что после сегодняшнего дня все вы обретете бессмертие. Но я вам этого не скажу, потому что вы и сами об этом догадываетесь. А скажу я вам следующее… Давайте попробуем найти у этих тараканов задницы и хорошенько их надерем!
Хорошо, что у системы связи существовал фильтр, автоматически регулирующий громкость. Иначе Клозе точно оглох бы от ответного рева.
Тарги вошли в систему.
Навстречу им вылетели восемь брандеров, каждый из которых развернул гигантский «солнечный веер». Пять брандеров погибли сразу же, один был подбит таргами при отходе, двое успели спрятаться за безымянную планету.
Увернуться от «солнечного веера» на боевых скоростях, которые на порядок ниже ходовых, практически невозможно. Тарги сразу же потеряли несколько сотен кораблей. Пока они пытались привести в порядок свои боевые ряды, в образовавшиеся бреши ворвались имперские корабли, занимавшие позицию на орбите второй планеты системы.
По большому счету, это была атака камикадзе. Даже у брандера с ядерным зарядом на борту оставалось куда больше шансов уцелеть после выполнения задания, чем у кораблей, оказавшихся внутри построения таргов.
У камикадзе была одна цель — внести как можно больше хаоса в боевые построения противника. И они с этим заданием справились.
Через минуту их осталось уже меньше половины, но примерно две тысячи кораблей таргов оказались связаны боем и выпали из общего строя.
Тогда из гиперпрыжка вышла «Шива».
МКК сопровождал почетный эскорт из пятидесяти мониторов. Не слишком маневренная армада, зато обладающая потрясающей боевой мощью. Тяжелая артиллерия заняла позицию между флотом таргов и звездой, на расстоянии около тридцати боевых единиц. Бить с такого расстояния могли только самые мощные орудия.
И они ударили.
Орудия таргов не могли похвастаться такой же дальнобойностью, так что для нанесения ответного удара таргам требовалось сократить дистанцию. Примерно пятьсот кораблей изменили курс и ринулись к «Шиве», поливаемые огнем. Когда они вышли на расстояние прицельного выстрела, их численность сократилась уже на треть.
МКК открыла шлюзы. Двести кораблей «москитного флота», истребители, половина из которых была вооружена гравимечами, выполняя все мыслимые маневры уклонения, бросились навстречу таргам.
«Шива» перенесла огонь на другую группу кораблей.
Мало-помалу план Тирана — устроить на месте битвы форменный бардак — претворялся в жизнь.
Когда тарги вступили в бой в районе Северного полюса Шангри-Ла, а корабли с Южного полюса ударили им во фланг, хаос достиг своего апогея и Клозе убедился, что он уже не может уследить за общим развитием ситуации.
Замечательно. Этого он и добивался.
— Вводим резерв, — сказал Тиран и добавил по общей связи: — Всем свободной охоты, господа!
И удачи. Этого он говорить не стал. Нельзя, чтобы исход сражения зависел исключительно от настроения фортуны. А даже если он только от удачи и зависит, то надо постараться, чтобы никто из твоих людей об этом не догадывался.
Ускорение на краткий миг вдавило Тирана в кресло, после чего звезды мигнули и поменялись местами. «Граф Морган» совершил гиперпространственный прыжок.
Тактический компьютер захлебнулся. Он продолжал получать данные от всех участвовавших в бою кораблей, но обрабатывать потоки информации уже не успевал.
Кортес приказал включить режим общего обзора, и переборки корабля исчезли. Да, зрелище не для слабонервных.
Впрочем, слабонервные в ВКС не служат.
Сражение за Шангри-Ла превратилось в гигантскую свалку. Корабли враждующих сторон перемешались между собой, системы опознавания «свой-чужой» зависли уже через тридцать секунд пребывания «Графа Моргана» в локальном пространстве Шангри-Ла.
Однако различать своих и чужих было все-таки несложно. Если корабль имеет шарообразную форму, то он явно принадлежит врагу.
К «Графу Моргану» бросилось три корабля таргов.
Пытавшегося атаковать в лоб «Граф Морган» разрезал на две части усовершенствованным гравимечом. Двое заходили с правого фланга. Один нарвался на импульс главного калибра и исчез в ослепительной вспышке. Другой закрылся экранами и произвел запуск торпед.
Кортес выпустил облако ложных целей. Флагман рванулся вперед, оставил разрывы далеко позади и на прощание произвел залп из кормовых батарей. Защитные экраны тарга оказались перегружены, и Клозе зафиксировал несколько попаданий.
Сражение перешло в фазу, когда его результат зависел исключительно от мастерства пилотов.
Космические бои обладают неумолимой логикой. Если ни одна из сторон не обладает техническим превосходством в области вооружения и бой ведется на ограниченном пространстве, каковым являлась звездная система Шангри-Ла, в конечном итоге все сведется к тупому обмену кораблями, и та сторона, у которой кораблей окажется больше, победит.
Никакая тактика, никакая стратегия не помогут тебе одержать победу, если соотношение один к семи с половиной не в твою пользу. Именно поэтому Клозе решил отказаться от всякой стратегии.
Каждый капитан человеческого корабля может принимать решения самостоятельно, исходя из требований текущей ситуации. Количество таргов, способных принимать самостоятельные решения, вряд ли слишком велико. Может быть, их вообще нет, и Зету придется отдуваться за всех.
Сможет ли он контролировать шесть тысяч кораблей, каждый из которых столкнется с собственными проблемами? И если сможет, то как долго?
Клозе не сомневался, что этот бой войдет в анналы истории как самое крупномасштабное сражение за всю историю человечества. И он также не сомневался, что ни в одно из тактических пособий этот бой не войдет.
В этой ситуации Тиран был не сторонним наблюдателем, как при сражениях в Солнечной системе, но простым пассажиром, что нравилось ему ничуть не больше. Правда, сейчас он делил риск со всеми своими людьми. Облегчение от понимания сего факта было совсем крохотным.
Он рвался в кресло пилота, но знал, что не сможет позволить себе такой роскоши.
На одном из дисплеев горели сотни синих огоньков, обозначавших корабли ВКС, участвующие в битве. Рядом с каждым огоньком было написано название корабля, его техническое состояние и остаток боекомплекта в процентах. Цифры таяли на глазах.
Огоньки гасли.
Пятьсот сорок семь.
Пятьсот тридцать два.
Пятьсот двадцать девять.
К сожалению, он не мог видеть, с какой скоростью уменьшается флот таргов.
Он отрывал взгляд от экрана и крутил головой по сторонам, периодически выхватывая из всеобщей мешанины отдельные эпизоды боя.
«Игрек-крыл» прошел почти вплотную с корпусом корабля таргов и вспорол его с той же легкостью, как рыбак вспарывает брюхо пойманной рыбы острым ножом. Почти сразу же он зацепил ходовой реактор, и корабль взорвался до того, как истребитель сумел отойти на безопасное расстояние.
Крейсер, в корпусе которого зияло уже с десяток пробоин, промелькнул над «Графом Морганом», пальнул в кого-то из главного калибра и тут же взорвался от попадания трех торпед.
Корабли сопровождения безнадежно отстали от флагмана человеческого флота, но пилот «Графа Моргана» творил чудеса. Флагман, пожалуй, на данный момент был самым мощным кораблем ВКС и на поле боя превратился в демона разрушения. Клозе жалел, что не он сидит за джойстиками первого пилота. Учитывая, что руководить этим боем невозможно, он мог бы принести большую пользу в ходовой рубке. Впрочем, нареканий к пилоту у него не было.
Экипаж действительно набирали из элиты вооруженных сил Империи.
Четыреста девяносто шесть.
Боже, как быстро тают наши силы.
Это был и самый долгий бой в истории космических войн. Позже Клозе выяснил, что он длился почти два часа.
Два часа, растянувшиеся в бесконечность.
На исходе сороковой минуты боевого столкновения они потеряли «Шиву». МКК была слишком большой и неподвижной мишенью. Тарги атаковали ее со всех сторон. Сопровождавшие МКК мониторы либо успели расползтись в стороны, либо были уничтожены вражеским огнем, и последние минуты адмирал Рикельми бился в одиночку.
На своем мониторе Клозе видел, что «Шива» расстреляла больше семидесяти процентов своего боезапаса. Компьютер также зафиксировал сотни точечных попаданий в боевую станцию, а несколько минут назад в нее врезался потерявший управление крейсер. Связь с «Шивой» пропала.
Станция была повреждена более чем на пятьдесят процентов. В отдельных пробоинах без особого труда мог бы развернуться имперский линкор. Похоже, что последние минуты перед гибелью «Шива» сражалась на честном слове и голом энтузиазме.
Когда немереный запас прочности иссяк, МКК «Шива» отлетала свое с эффектом сверхновой звезды. Суммарного взрыва всех трех реакторов хватило, чтобы утащить за собой на тот свет добрую сотню кораблей противника.
Дойл, Рикельми… Вот я и потерял еще двоих боевых товарищей.
Четыреста пятьдесят.
Если мы похороним вторую волну вторжения здесь, у нас хватит сил, чтобы разобраться с оставшимся флотом таргов. Там меньше тысячи кораблей. А у нас еще есть две МКК и несколько сотен кораблей, не задействованных в этом сражении.
Но если тарги пройдут нас и у них останется хотя бы четверть того, с чем они сюда пришли, человечеству конец. Воевать на два фронта мы уже не сможем.
Я просчитался. Боже, как я просчитался.
Четыреста сорок шесть.
«Графа Моргана» тряхнуло так, что только ремни не позволили Тирану вылететь из своего кресла. На мгновение погас свет, потом включились аварийные системы.
Попали.
Вот она, поэтическая справедливость. Было бы просто нечестно, если тот, кто затеял всю эту бойню, вышел бы из боя без единой царапины.
Кортес запустил программу контроля повреждений, копии результатов выходили на монитор Тирана. Выбиты две батареи правого борта, повреждена основная система управления огнем. Ничего, жить будем. Даже еще немного полетаем.
Пока снова не попадут.
И тут тарги посыпались.
То ли Зет перегрузил свой центральный процессор, то ли люди выбили всех, кто умел хоть сколько-то соображать.
Половина вражеского флота прекратила всяческие движения. Другая продолжала совершать маневры, только смысл в них уже не прослеживался. Интенсивность ответного огня упала сначала вдвое, а в течение следующей минуты снизилась до десяти процентов от начальной.
Остальное время Империя работала «на добивание».
Когда все закончилось, можно было подвести краткий итог.
В систему Шангри-Ла вошло около шести тысяч кораблей таргов. Не вышел ни один.
В систему Шангри-Ла вошло восемьсот шестьдесят пять кораблей Имперских ВКС. К концу боя их оставалось сто сорок семь. В том числе и флагман.
Наверное, название оказалось счастливым. Еще ни одному графу Моргану не удалось погибнуть в бою.
