Глава 8
Вечером открыл книгу с печатями Ларгоса. Поначалу шла теория. Кое-как продравшись через кучу незнакомых слов, понял, что для каждого энергетического преобразования нужна своя печать. То есть, чтобы создать заклинание исцеления из магии огня, нужна одна печать, чтобы сделать то же самое, используя магию ветра, – другая. Основа и там и там одна, но отличаются некоторые детали. Дальше приводились алгоритмы расчета, тонкости, закономерности и прочее. Пролистал до первого примера. Старый добрый «светлячок». Описано подробно, для каждой стихии. Попробовал – не работает. То ли нужно специальное преобразование для темных магов, то ли что-то еще. Может быть, тут какое-то плетение встроено, для демонстрации печати в объеме?
Уже ни на что не надеясь, перешел на темное зрение и ошалел – текст в книге изменился полностью. К тому же теперь он был написан не на эранийском, а на даркаане. Перелистнул в самое начало. Первое предложение: «Здравствуй, мой далекий потомок. Если ты видишь этот текст, то тебе дарована та же сила разрушения, что кипит и в моей крови…»
Спать лег уже далеко за полночь. В голове – полная каша. Даже не знаю, кого из богов благодарить за такой подарок – записи последнего из разрушителей. Действительно последнего, так как оказалось, что у Ригуса ан-Хали был ученик и последователь. Как он сам признавался, Ларгос не стал разрушителем в полном смысле этого слова. Наблюдая за наставником, ан-Тори испугался такой судьбы, ибо сумасшествие Ригуса с каждым днем становилось все более явным. Покинув учителя задолго до битвы с Корвусом, ан-Тори укрылся в горах Гальдорского хребта. Ларгус понимал, чем грозит дальнейшее изучение магии, и нашел в себе силы остановиться на полпути. Пожалуй, мне очень повезло, что именно такой человек стал моим учителем разрушения. Одно то, что он многие годы общался с магами разных стран, стал известен в научных кругах и при этом остался не раскрытым, говорит о многом. Поначалу в книге шли общие ментальные упражнения, но осваивать их уже не было сил.
Утром на доске в холле обнаружилось объявление за подписью заместителя ректора по младшим курсам, гласящее: «Всем студентам младших курсов запрещается украшать форменные мантии какой-либо вышивкой». Пришлось бежать обратно в комнату и переодеваться. Итак, скорость реакции – два дня. Неплохо. Но ведь они не думают, что я так легко сдамся? Я улыбнулся. Возле аудитории меня поджидала Элеонора. Глаза красные, вышивка на спине отсутствует:
– Меня дедушка наказал и запретил украшать мантию вышивкой, – заявила она мне, даже не здороваясь.
– Дедушку нужно слушаться, – ответил я наставительно. – Так что ты пока побудь хорошей девочкой, а я немного пошалю, котенок.
Я потрепал ее по голове и, подмигнув, направился к аудитории.
– Сегодня я расскажу вам о ментальных поединках, – объявила студентам неторопливо прохаживающаяся по классу Вилида ней-Лотмер. – Целью поединка является захват контроля над разумом противника. Для этого есть два пути. Самый простой и действенный – это погружение во внутреннюю реальность, создаваемую двумя сознаниями. Этот способ более прост и эффективен по силе воздействия. Минусами его является необходимость поймать взгляд противника и полная беззащитность тела на время контакта. Поэтому в бою данный метод используется редко, он предназначен для тренировочных поединков или, например, допросов. То есть случаев, когда, скажем так, телесной оболочке мага ничего не угрожает. Второй способ позволяет сохранять контроль над телом, но за счет этого гораздо слабее и требует специальной подготовки. Я познакомлю вас с поединками при полном погружении. Расслабьтесь и займите устойчивое положение. Теперь все внимание на эту сферу.
Перед лицом преподавателя возник переливающийся шарик. Вилида была не самым сильным, но очень опытным магом разума – не прошло и трех ахенов, как все ученики оказались на лесной поляне.
– Присаживайтесь. – Выглядела Вилида так же, как и всегда, только ее учительская мантия сменилась строгим зеленым платьем с причудливой вышивкой. – Сейчас мы находимся во внутреннем пространстве, созданном моим разумом. Обратите внимание – здесь вы выглядите такими, какими ощущаете себя в глубине сознания.
Гален осмотрел группу. Только трое остались в мантиях, на остальных была повседневная одежда. Катарина была, может быть, немного красивее, чем обычно, даже волосы чуть длиннее. Строгое темно-синее платье украшено золотой вышивкой. Альвин красовался в легком доспехе – наручи, поножи, кольчуга, наплечники. У пояса меч. На сюрко вышит родовой герб – стилизованная птица с расправленными крыльями.
А вот темный удивил. Гален ожидал каких-нибудь клыков, рогов, на худой конец – черного балахона, но Даркин был одет в простую белую рубаху с расстегнутым воротом и темные штаны непривычного кроя. Обувь на нем тоже была довольно странная. Сам маг выглядел гораздо старше, чем обычно. Сейчас ему можно было дать лет тридцать – тридцать пять. Даркин внимательно смотрел на Элеонору, что уселась на противоположной стороне полянки, и улыбался. Гален проследил за его взглядом и тоже расплылся в улыбке. Голову малышки украшали черные кошачьи ушки, торчащие из прически.
– Даркин, не балуйся! – Строгий голос преподавателя отвлек от созерцания. Легкое движение рукой – и ушки исчезли. – Итак, у каждого из вас есть свое внутреннее пространство, что-то вроде прихожей, где вы встречаете гостей, и оно полностью подвластно вашему сознанию. Но это в теории. На самом же деле управлять этим пространством тоже нужно учиться.
Сердцем каждого внутреннего пространства является сфера, открывающая доступ к вашему сознанию. – В руке преподавателя появилась прозрачная сфера диаметром с ладонь. – Именно она и является целью в ментальном поединке. Вашим оружием является воля. Еще вид внутреннего пространства формируется исходя из ваших навыков и умений, но на первых порах он будет зависеть скорее от вашего подсознания. Думаю, вы запомнили ощущения при переходе. Для создания пространства поединка нужно поймать взгляд противника и вспомнить свои ощущения, пытаясь нырнуть в глубину его глаз.
Каждое сознание обладает некоторой врожденной защитой. Но в отличие от немагов вы можете контролировать своего «ментального стража», что повышает его эффективность. Сейчас вы попробуете провести свои первые ментальные поединки. Под моим контролем, разумеется. Я же обеспечу возможность и остальным ученикам наблюдать данное действие. Для победы вы должны всего лишь положить руку на сферу противника. Не вздумайте нырять внутрь! Пока это слишком опасно как для проигравшего, так и для победителя.
Итак, первой парой будут… – Вилида обвела взглядом учеников, на секунду задержалась на Элеоноре и покачала головой. – Первой парой будут Кевин и Гюнтер. Выйдите вперед и встаньте напротив друг друга. Помните, что нужно делать? Тогда вперед!
Некоторое время ничего не происходило. Мальчики просто уставились друг на друга. И тут мир расплылся и сформировался в новую картинку. Кевин и Гюнтер все так же стояли друг напротив друга, но под ногами Гюнтера была скала, а в небольшой пещерке за спиной поблескивала сфера. Скала плавно переходила в травяной луг. Шагах в четырех за спиной Кевина луг расплывался в серебристый туман. Его сфера просто лежала на небольшом пригорке. Все пространство не превышало десяти шагов в поперечнике. Сбоку и чуть выше парила площадка с остальными учениками.
– Как вы видите, размер внутреннего пространства не слишком велик и к тому же неустойчив, – комментировала Вилида. – Это говорит о невысокой ментальной силе вкупе со слабой самоорганизацией. Рискну предположить, что Гюнтер больше тяготеет к магии земли. На внутренний мир влияют множество факторов, в том числе физическое и моральное состояние бойцов до поединка. Ну же! Начинайте! – поторопила она поединщиков.
Кевин сделал жест рукой, и в грудь Гюнтеру ударил воздушный кулак. Того отбросило назад и ударило о скалу. Парень неуверенно шагнул вперед. Трава начала пробиваться сквозь камень, отвоевывая пространство. Но Гюнтер поднялся на ноги и не мудрствуя нанес противнику удар в челюсть. Удар был хорош, да и Гюнтер был покрепче рохли Кевина. Пока тот пытался встать, маг земли сделал три быстрых шага и взял в руки чужую сферу. Фигура Кевина застыла на половине движения. Все пространство превратилось в каменную площадку.
– Стоп! Победил Гюнтер! – разнесся над полем голос мэтрессы. Через секунду все снова стояли на поляне.
– Для первого раза неплохо. Но нужно тренировать свою концентрацию, волю и внимание. Попробую продемонстрировать разницу. Катарина, кто в группе самые старшие студенты?
– Альвин но-Рох и… – Катарина замялась. – И Даркин.
Мэтресса с сомнением посмотрела на темного мага.
– Даркин, ты сможешь сражаться? Выглядишь ты не вполне здоровым.
– Смогу, – буркнул тот, поднимаясь. – Просто не выспался.
На этот раз переход произошел почти сразу. Кто-то даже присвистнул. Альвин преобразился. Рыцарь был закован в сплошной доспех, сияющий на солнце. Голову закрывал глухой шлем. Щита не было, но на поясе висел длинный меч. На груди золотом горел родовой герб. Поле за его спиной шагах в тридцати ограничивалось высокой каменной стеной с тяжелыми воротами. Ворота пока были не заперты, и во дворике за стеной на витой подставке покоилась сфера.
За спиной Даркина лежала безжизненная каменистая равнина с редкими кустиками чахлой травы. Оценить размеры было затруднительно, так как равнину окутывала тьма, в которой угадывались очертания башни где-то на горизонте.
– Что, не знаешь, за кого болеть? – раздался из-за плеча голос Галена, и Катарина слегка нахмурилась. Этот здоровяк иногда бывает очень проницательным.
– Вот еще! – фыркнула она. – Стану я переживать за этого темного! Альвин его в момент разделает.
– Ну да, а то я не вижу, как ты на этого темного смотришь. – В голосе Торуса прозвучала легкая насмешка.
Катарина покраснела:
– Заткнись! Геквертиш! Альвин победит, тут и сомнений быть не может!
– Приличные молодые леди не ругаются, – усмехнулся Гален. – Да и Даркин выглядит повнушительнее.
Тут он был прав. Даркин тоже был в доспехах, но его латы были черными и изрядно потрепанными, в царапинах и зарубках. Доспех был тяжелый, но несколько непривычной для эранийца формы. Шлем отсутствовал. Сейчас темный выглядел еще старше, волосы изрядно побиты сединой, морщины, небольшая бородка. Казалось, что ему не меньше пятидесяти лет. Он стоял, опираясь на меч, коротковатый для двуручника, но массивный, расширяющийся к острию. Тьма укутывала плечи воина, плащом спадая вниз и сливаясь с окружающим туманом. Седой наемник против блестящего рыцаря.
Противники сошлись. Гален не особо разбирался в фехтовании, но видел, что узкий треугольный клинок Альвина с трудом блокирует мощные рубящие удары черного клинка. Меч Даркина был тяжелее, ударам недоставало скорости, но Альвину пока не удалось поразить противника. Резкие выпады рыцаря высекали искры из тяжелого доспеха, но пробить не могли. Альвин сделал один шаг назад, другой. Попытался перейти в контратаку, но едва сумел уклониться от просвистевшего перед лицом лезвия.
– Это невозможно! – воскликнул Кристоф но-Вилин, обращаясь к Галену. – Даже ты не смог бы работать двуручником с такой скоростью!
– Это поединок воли, – бросила ней-Лотмер, не отрывая взгляда от студентов. – Здесь не все зависит от физической силы.
Даркин постепенно теснил противника к стене. Альвин отбивался отчаянно, но было видно, что он уже начал уставать. Молодой рыцарь перешел в атаку. Его меч мелькал, подобно жалу змеи, атакуя противника с разных сторон. Теперь отступать пришлось Даркину. Тяжелый меч плохо приспособлен для обороны, да и в искусстве фехтования темный явно уступал своему противнику. Даркин попытался перехватить меч одной рукой, но Альвин хитрым приемом обезоружил противника. Черный клинок отлетел в сторону и растаял, не достигнув земли. Но-Рох распластался в длинном выпаде, пытаясь нащупать щель в доспехах. Увы, это была ловушка. Подшаг вперед, поворот корпуса, меч противника бессильно скрежещет по доспехам, а кулак левой руки Даркина врезается в висок молодого аристократа. Нет, не кулак. Катарина закрывает лицо руками. Пробив шлем насквозь, из левого виска торчит окровавленное лезвие вороненого клинка.
– Как?! – выдыхает Кристоф.
Секунду все застывает в неподвижности, затем окровавленный меч лязгает, втягиваясь обратно под наруч. Тело падает на землю.
– Скрытый клинок, – констатирует кто-то очевидный факт.
– Но это подло!
– Ты о ком сейчас говоришь? – ехидно переспрашивает Гален.
– Самое интересное в этом то, что изначально клинка там не было, – задумчиво произносит Вилида.
В это время Даркин быстро шагает к воротам. Тьма ползет за ним, укрывая пространство. При его приближении ворота захлопываются сами собой, падает засов. Маг криво ухмыляется. Струи тьмы сплетаются, формируя в его руках абсолютно черный двуручник. Одним ударом разрубив засов, темный входит во двор цитадели. Латная перчатка зависает над сферой.
– Достаточно! Поединок окончен! Победил Даркин, – гремит над полем, и все вновь оказываются на поляне.
Темный отвешивает вежливый поклон в сторону Альвина, благодаря за поединок. Немного подумав, тот кланяется в ответ.
Даркин отходит на свое место. На нем снова обычная одежда. Легкий доспех Альвина слегка помят, сюрко разорвано.
– Теперь разберем этот поединок, – начинает мэтресса ней-Лотмер, но ее прерывает возмущенный крик.
– Он жульничал! Это бесчестно! – Кристоф раскраснелся от гнева. – Ты ответишь за свое мошенничество! Я вызываю тебя на дуэль! Здесь и сейчас!
Даркин резко развернулся, ловя взгляд противника. Вилида не успела лишь на секунду. Когда она втащила группу в пространство боя, черно-багровый поток уже разорвал на кровавые ошметки стража Кристофа и со всей силы ударил в хлипкую стену его крепостицы. Теперь вокруг было не северное плато, а застывшая магма, на поверхность которой то и дело вырывались языки пламени. Стена разлетелась под неистовым напором, и из тьмы соткалась фигура рыцаря в черном доспехе, покрытом шипами. В прорези глухого рогатого шлема пылал огонь. Бронированный кулак взлетел над сферой.
Кулак перехватила девичья рука. Перед черным рыцарем стояла молодая воительница в более чем легком доспехе, оставляющем открытым большую часть тела. Копье дева держала наотлет. Секунду продолжалась борьба, затем рыцарь расплылся туманом, вновь превращаясь в Даркина. Воительница приняла облик мэтрессы ней-Лотмар.
– Прошу прощения, мистрис, – склонил голову Даркин. – Вспылил.
И он аккуратно коснулся сферы рукой, заканчивая поединок.
– Это было нечестно, – буркнул Кристоф, оказавшись на поляне. – Я не успел подготовиться.
– Ты вызвал меня на дуэль! – В голосе темного звучит удивление. – Чего ты еще хотел?
– Разберем первый поединок. – Мэтресса не дала спору разгореться. – Начнем с внешнего вида стражей. Альвин, почему именно такой образ?
– А я его и не выбирал. Просто оказался на равнине в таком виде.
– Допустим. Даркин, что скажешь? Если я не ошибаюсь, фехтовать ты не умеешь, так?
– В общем-то да.
– Но при этом ты тоже выбрал образ рыцаря. Это первая ошибка. Ты начал сражаться по правилам, навязанным противником.
– Кто из нас в детстве не мечтал стать блестящим рыцарем без страха и упрека?
– То есть ты пытался создать именно образ блестящего рыцаря?
– Нет. Я работал на контрасте. Мне было интересно пофехтовать, но образ я выбрал в противовес Альвину. Я примерно так себя и чувствую. Я старше, и я действительно темный маг, чего лукавить. Так что это действительно соответствует моему внутреннему ощущению, особенно с недосыпа. К тому же мой рыцарь смотрится внушительнее.
– Вот! Уже создавая образ, Даркин пытается давить на противника. Теперь перейдем к оружию. Что можете сказать?
– Оружие Даркина было слишком тяжелым и не функциональным. Оно не приспособлено для фехтования на высоких скоростях.
– Даркин?
– На самом деле это действительно так. Хоть я и несколько увеличил силу своего стража, но меч все равно двигался не так быстро, как хотелось.
– Но при этом сила удара сохранялась.
– Да уж, удары были очень сильными, – признался Альвин. – Слишком сильными.
– Итак, Даркин создал тяжелый клинок, чтобы увеличить силу удара. Альвин знал, что у тяжелого клинка слишком велика инерция. Два этих посыла и вступили в противоречие. Так как Даркин сильнее в ментальной магии, то его скорость все равно оставалась слишком высокой для реального боя. Запомните, от вашей ментальной силы и умения управлять своим внутренним пространством зависит, насколько сильно вы можете влиять на окружающее. Все вы знаете, что, упав с высоты в милю, умрете. И во внутреннем пространстве произойдет то же самое именно потому, что вы это знаете. Чем сильнее ваш разум, тем легче вам осознать нереальность происходящего. Упав с высоты, опытный менталист может создать под собой стог сена, озеро или вообще полететь. Естественно, это возможно только во внутреннем пространстве поединка. И при этом менталисту придется сопротивляться воле противника, который знает, что, упав с высоты, разбиваются насмерть. Но большинству из вас до таких умений очень далеко. Итак, кто еще желает попробовать?
– Можно я, можно я? – Элеонора тянула вверх руку, подпрыгивая от нетерпения.
– Уверена? И против кого?
– Против Даркина! – Самоуверенности ей было не занимать.
Темный с удивлением посмотрел на малявку, улыбнулся и покачал головой:
– Я устал.
Мэтресса внимательно оглядела группу.
– Твоим противником будет Кларисса, – решила она наконец. – На позицию!
Пространство каждой из учениц не превышало и пяти шагов. У Клариссы это был летний луг, на котором в беспорядке росли синие и белые цветочки. На территории Элеоноры царило буйство красок. Радуга залила все пространство, и сфера лежала на маленьком беленьком облачке. Тут и там порхали большие яркие бабочки. Девочки стояли друг напротив друга и, похоже, не знали, что делать. Даркин сидел на краю летающего островка, свесив ноги, и любовался картинкой. За его спиной тихонько спорили Катарина и Гален.
– Элеонора.
– Нет, Кларисса. Она старше.
– На что спорим? У Элеоноры фантазия богаче.
– Они, похоже, вообще никогда не начнут, – вмешался в спор Альвин.
Пока Кларисса решала, как все-таки в такой ситуации должна поступить приличная девушка (драться или нет), Элеонора перешла к действиям. Малышка просто прошмыгнула мимо и устремилась к чужой сфере. Пара секунд – и радуга заливает все пространство, символизируя победу.
– А мы, придурки, мечами махали, – пробурчал Даркин под нос.
– В данном поединке победила Элеонора, – подытожила мэтресса ней-Лотмер. – Но такая победа стала возможна, только потому, что Кларисса растерялась. Элеонора, пока бежала к сфере, оказалась вне своего пространства, а это ошибка. В данном случае страж очень уязвим. На этом мы и закончим наше занятие. Всем спасибо.
Следующие дни я исправно посещал лекции, но все мысли были заняты книгой. Нет, даже Книгой с большой буквы. Продираясь сквозь незнакомые термины высокого даркаана, я изучал записи последнего разрушителя. Хотя ан-Тори всегда называл себя магом разрушения и подчеркивал, что титула разрушителя недостоин. Беглый просмотр выявил в книге как разделы, посвященные теории составления печатей, так и уже готовые примеры. К тому же там содержались некие приемы управления силой, которые можно было назвать заклинаниями школы разрушения. Мэтр Ларгос ко всему прочему был эмпатом, поэтому посвятил один из разделов именно управлению эмоциями. В конце, кажется, содержались еще и наставления по ритуальной магии и магии крови.
Как мне ни хотелось сразу перейти к практическим примерам, я все же читал с самого начала, боясь пропустить нечто важное. Три вечера у меня ушли на расшифровку и осмысление теории создания печатей. Сам процесс можно сравнить с преобразованием трехмерного узора линий силы из прямоугольной системы координат в цилиндрическую (если не сложнее!), а потом проекции получившейся мешанины на плоскость. Причем в уме. У меня чуть мозг не взорвался, пытаясь все это представить, но я все же запомнил общий порядок действий. Следовало бы, конечно, потренироваться, но дальше шли примеры уже готовых печатей для нескольких наиболее распространенных заклинаний. Но опробовать уже не успею. Спать пора. Завтра последний учебный день декады. То есть опять встреча с мэтрессой ней-Лотмер и куратором. Интересно, как он отреагирует на этот раз?
– Вы представляете, мэтр, что он мне ответил на замечание о недопустимости вышивки? – Арман но-Шейн нервно расхаживал по кабинету. – Мол, это не вышивка, а аппликация, поэтому запрет ее не касается!
– И вы предлагаете мне выпустить еще один запрет? Теперь уже насчет аппликаций? – недовольным голосом спросил ней-Митро. – Сколько раз, по-вашему, мне придется переделывать этот документ?
– Не знаю.
– Мэтр, вы понимаете, что делаете из нас посмешище? На этот раз я рекомендую вам посоветоваться с опытным стряпчим, чтобы исключить любое двоякое толкование. Больше я подобных распоряжений подписывать не буду!
– Но этого нельзя так оставлять!
– Почему? Мы выглядим идиотами, воюя с темным по такому незначительному поводу.
– Но остальные…
– Остальные-то, может, и не стали бы подражать темному магу. А вот после наших запретов… Сами знаете – запертая дверь всегда интереснее открытой. Так что постарайтесь, чтобы все было безупречно с юридической точки зрения. Следующие поправки к правилам внутреннего распорядка – только через архимага.
С утра на доске меня ждало очередное распоряжение. На этот раз запрещались любые изображения, символы и узоры, нанесенные на мантию тем или иным способом. Придется поломать голову над этой задачкой. А пока нужно переодеться.
На занятии по ментальной магии поединков не было. Вместо этого нас учили выделять часть сознания для поддержания и несложного управления заклинаниями. Довольно непростая задача, как оказалось. На перемене меня осенила идея, и все занятие по медитации я отрабатывал именно контроль за постоянно действующим заклинанием, за что и заработал выговор, так как мои эксперименты с силой очень мешали остальным. Обдумывая детали предстоящей шутки, я налетел на какого-то первокурсника. Тот стоял в дверях столовой, преграждая мне путь. Удивленно смотрю на него.
– Убирайся! Это столовая для приличных людей. – Его голос полон высокомерного презрения. – Жри со свиньями, там тебе самое место! Сюда ты не войдешь! – И плюет мне в лицо. Впрочем, не попадает.
Волна ярости захлестывает разум.
«Удар клинком в живот, рассекая мышцы и брюшину. Втоптать в пол сизые внутренности. Левой рукой за горло, не давая упасть. Правая вскрывает грудную клетку, выворачивая ребра. Секунду насладиться чужой болью, а потом вырвать трепещущее сердце. Сожрать его на глазах у подонка, медленно, слизывая кровь с пальцев. Мозг умирает не сразу, гаденыш успеет это увидеть».
Нет! Зажмуриваюсь, отгоняя наваждение. Это ребенок! Всего лишь ребенок! Неимоверным усилием воли загоняю ярость поглубже. Дышу медленно и глубоко, пытаясь успокоиться. Открываю глаза. Костяшки стиснутых кулаков побелели. Потребовалось значительное усилие воли, чтобы разжать кулаки и унять дрожь. Вокруг уже собрался народ. Мой противник презрительно усмехается. Кажется, он принял мою вспышку гнева за трусость. Кулаком бы стереть эту ухмылку с его лица! Нет! Нельзя! Этому маленькому ублюдку лет тринадцать. Я его просто убью таким ударом и все равно останусь виноватым. Нет, я его и пальцем не трону. Высвобождаю неоформленную силу, постепенно усиливая давление. Большинство студентов отходят подальше. Аура парня стремительно бледнеет. Я не высасываю из него энергию – для этого нужен непосредственный контакт. Его магическая энергия просто растворяется моей. Через десять секунд он падает в обморок. Переступив через тело, в полной тишине иду к окошку раздачи, на ходу свертывая силу. Неторопливо ем, хотя в такой атмосфере кусок не лезет в горло. Остаток обеденного перерыва тренируюсь в парке контролировать заклинание. На лекции по истории пустых мест вокруг меня еще больше, чем обычно.
– Даркин, ты не читал объявление внизу по поводу украшательств? – останавливает меня голос но-Шейна перед началом лекций.
– Читал, мэтр.
– Тогда что это у тебя на спине? – В голосе куратора недовольство.
На спине, в миллиметре от поверхности мантии, у меня висит сгусток силы в форме все тех же черных крылышек. Развеиваю крылья и снимаю мантию, демонстративно разглядывая.
– Где, мэтр?
– Я говорю про черное пятно силы у тебя на спине!
– Это заклинание. Защитное. В уставе запрещено использование только атакующих заклинаний в стенах академии. – Надеваю мантию обратно, формируя крылышки заново.
– Убери немедленно!
– Простите, мэтр, но именно с вашей подачи ученики начали кидать в меня всякой гадостью, зачастую опасной для жизни. А теперь вы запрещаете мне даже защищаться!
Мэтр ушел, бормоча ругательства. Я решил, что этот раунд за мной, и продолжал поддерживать заклинание до конца дня. Мантию, скорее всего, придется после этого выбрасывать, но дело того стоит.
Утром девятого дня я зашел к куратору за пропуском.
– Ты думаешь, я подпишу тебе увольнительную после всех твоих выкрутасов с мантией? И еще ты вчера напал на ученика в столовой! Как ты это объяснишь?
– По порядку. С мантией я не нарушил ни одного из запретов, так что оснований для наказания нет. По поводу столовой. Если я на следующей лекции назову вас старым выродком и плюну в лицо, как вы будете реагировать?
Лицо мэтра залила краска гнева.
– Вот именно! А я этого недоумка даже пальцем не тронул. Хотя имел полное право вызвать на дуэль и выпотрошить в назидание остальным! – Я все больше заводился. – Всю декаду придурочные малолетки угрожают моей жизни и здоровью, швыряя в меня всякие тяжелые предметы! И опять же я молчу и делаю вид, что это интересная игра. Да я более чем заслужил увольнительную за свое бесконечное терпение и миролюбие!
– С парнем-то ты что сотворил? Его доставили в лазарет с крайним магическим истощением. – Голос мага снова тих и спокоен.
– Скажем так, он просто слишком долго находился рядом со мной. Знаете ведь, как моя сила влияет на магов.
– Что-то твои одногруппники ни разу не жаловались.
– Я сдерживаюсь.
– Ладно, держи свой пропуск и постарайся не попадать в неприятности. Я поговорю с любителями кидаться в темных магов камнями.
– Спасибо за книгу, – оборачиваюсь я уже на пороге, – очень интересно.
