Ярик задергал носом: что-то теплое и очень щекотное устроилось на его носу. Это место жутко хотелось почесать, крепкими ногтями раздирая кожу. Вокруг приглушенно слышался шум просыпающегося лагеря. Нудно ворчали шестилапы, зло шипели тирры, раздались первые голоса людей.

«Пора вставать! Негоже рабу валяться дольше, чем хозяевам. Нужно еще проклятых шестилапов чистить. Они ведь за ночь небось такое устроили, сволочи…» — Внутренний голос опять начал привычный нудеж.

Ярик открыл глаза и тут же зажмурился: он лежал лицом в сторону Порубежных гор, и солнце теперь светило ему прямо в глаза сквозь широкие щели в щите. Ярик недовольно дернулся и вскочил, забыв, где он находится. Его голова с размаху впечаталась в днище повозки. Раздался глухой удар, и почти сразу прозвучали проклятия и угрозы. Любящий поспать Дукан лежал как раз над Яриком, и удар прервал его радужные сны. Сегодня Ярику придется пошустрить, если он не хочет получить небольшую трепку. Молодой раб развязал узлы и приподнял щит, висящий между колесами. Рабы, ночующие под повозкой, служили еще одним рубежом охраны: если бы коварный враг полез ночью через эти щиты, то он гарантированно натолкнулся бы на спящего человека, то есть рабы были чем-то вроде сигнализации. Чем дольше Ярик жил среди дикарей, тем больше поражался их практичности.

Выбравшись из-под повозки, он метнулся к ящику позади нее и достал оттуда свои орудия труда: совок, скребок и плотный мешок. С помощью первых двух он должен был в кратчайшие сроки собрать все продукты жизнедеятельности хозяйского шестилапа в этот мешок. Потом на долгих стоянках содержимое мешка клали под гнет и высушивали, превращая эту гадость в сухие брикеты, которые отлично горели. А если их еще полить из специальной бутылочки, то при горении они даже не воняли! Если Ярику не изменяла память, на Земле такие брикеты назывались кизяками (или кизяком?).

Ярик споро наполнял мешок. Что поделаешь — сноровка. Как бы это ни было неприятно, но если выполнять такую работу месяцами, то можно достичь невиданного профессионализма.

— Профессиональный уборщик навоза с университетским образованием. Каково? — ругаясь сквозь зубы, бормотал под нос все еще сонный Ярик.

И в этот момент его сонливость как рукой сняло: он вспомнил вчерашний вечер и ночные кошмары. Что касается избавления от Темного ошейника, то ясно, что это дело не одного месяца. А если вспомнить про почти смертельную усталость… придется отыскивать способ улучшения питания. Ярик прислушался к себе: есть хотелось очень и очень сильно, но отдых сделал свое дело — мышцы только самую чуточку ныли, как после сильных перегрузок.

Но вот что касается кошмаров, то тут, с одной стороны, после столь изматывающей усталости могло присниться и не такое. На Земле после авральных работ над собственным дипломом какой только ерунды не снилось в течение целого месяца! Но, с другой стороны, перед похищением в этот мир Ярику тоже снились сны, и они тоже предупреждали о грядущих напастях. А уж сегодняшний сон по реалистичности и убедительности дал бы тем сто очков вперед. Очень мерзкий и убедительный он был.

«Чего-то подобного и следовало ожидать: если нас бьют, то бьют серьезно! Рошаг ожил. Ну надо же! Хотя эта магия способна на любые сюрпризы. — Ярик застыл около терпеливо стоящего в ожидании уборки шестилапа. — И зуб на меня имеет, гадина! Я, говорит, тебя найду! Да ищи, только долго искать придется, не один месяц и не два… А мне к тому времени надо будет освободиться и убраться отсюда подальше».

Самым краешком разума Ярик подивился своему спокойствию. Какой-то не такой он стал, излишне спокойный и хладнокровный, что ли? Раньше было иначе. И нельзя это списать на постоянно преодолеваемые препятствия и борьбу за выживание, ой нельзя!

Тут вспомнился самый последний сон, он был какой-то странный. Не только на фоне кошмара с оживлением Рошага — этот сон сам по себе был на редкость приятен. Добрый такой, красивый. Словно Ярик поселился в теле маленького, но смелого зверька, который только-только покинул родное дупло (гнездо?) и отправился на поиски приключений или какого-то там Большого. Такие сны бывают у детей, когда они ощущают себя персонажами мультиков и странствуют с ними по выдуманным мирам. Да вот беда, Ярик давно уже не ребенок, да и не было налета нереальности в этом сне. Слишком четкими были мельчайшие детали, придающие сну черты реальности и завершенности. Но при чем здесь он?..

— Ты, выкидыш рыкача!!! — За спиной раздался разъяренный голос Дарга, и Ярика скрутила сильнейшая боль: хозяин активировал ошейник. — Почему шестилап до сих пор еще не вычищен, а ты тут стоишь и мечтаешь?! Как только окажемся по ту сторону гор, ты будешь наказан. — Сказав последнее ледяным тоном, господин Дарг развернулся и направился к своему тирру.

Ярик чертыхнулся про себя: Дарг слов на ветер никогда не бросал. И чего это он стоял с открытым ртом, забыв о работе?! Надо ли говорить, что шестилап оказался обихожен в течение считаных минут. Никогда еще Ярик не работал столь быстро.

А весь лагерь пришел в движение. Люди суетились, спешили. Несколько всадников на молодых быстроногих тиррах направились в сторону гор — Дарг приказал разведать дорогу. Спешно готовились повозки к дальнейшему движению. Завтракать приходилось на ходу. Помня о своем решении питаться лучше, Ярик спрятал выданную ему лепешку с малюсеньким куском мяса за бортом повозки. Он еще не забыл школьный курс то ли анатомии, то ли биологии, а может, и вообще — ботаники, на котором старая, советской закалки учительница говорила им, юным оболтусам, о высочайшем уровне усвоения тщательно прожеванной пищи. Пускай это мелочь, но даже ею нельзя было пренебрегать на пути к свободе!

Создав таким образом заначку на время движения, Ярик бросился помогать Дукану впрягать шестилапа. Проклятая скотина опять упрямилась, протестующе мотая головой и притопывая мохнатыми лапами. Наступит на тебя такая — мало не покажется!

Наконец все подготовительные мероприятия были закончены, и повозки начали трогаться с места и занимать свои строго определенные места в караване. В это время вернулись разведчики и подскакали к вождю. Выслушав доклады, Дарг махнул рукой, разрешая движение, и тронул коленями бока своего тирра.

Повозки шли уже много часов. Горы заполонили собой практически все небо, что несказанно радовало Дукана. По его немногочисленным репликам Ярик понял, что тоннель уже близко.

Через какое-то время караван сменил направление движения. Теперь они двигались на юг вдоль подножия изрезанной трещинами скалы. Воины зорко высматривали врага, причем большинство из них ожидало нападения даже не с неба, а с гор. У Ярика так и чесался язык спросить, часто ли нападают мифические Хозяева на проходящие караваны, но сдержался — не положено!

Так двигались еще пару часов. У Ярика появилось стойкое ощущение чужого взгляда. Словно иголочки покалывают в затылке, но никого видно не было. Чувство опасности молчало. Судя по всему, что-то такое же чувствовал и проклятый шаман. Он высунулся из повозки и жестами подозвал едущего недалеко молодого воина. Тот внимательно выслушал старого шамана и стрелой понесся куда-то в конец колонны. Вскоре он появился вместе с вождем. Тот внимательно выслушал шамана и кивнул. Во время разговора оба то и дело бросали взгляды на горы слева. То же, что и Ярик, кажется, заметили и остальные люди. Над караваном повисло напряженное молчание. Повозки подтянулись поближе друг к другу. Все это напоминало стадо овец, сбившееся в кучу при появлении волка. Что-то шло не так.

Но тут повозка въехала в какое-то ущелье, и взору Ярика открылось потрясающее зрелище. По бокам ущелья стояли гигантские статуи знакомых Ярику существ — ящерочеловека и ящерокентавра. Они действительно были гигантскими: никак не меньше полусотни саженей в высоту, словно каждая из них была высечена из целой скалы. Почти не тронутые временем, они производили сильное впечатление, буквально подавляя суровым величием искусно обработанного камня. Куда там земному сфинксу!

В отличие от уже знакомой Ярику скульптурной композиции, здесь эти существа не были изображены врагами. Более того, они явно делали одно дело — охраняли вход в долину. Величественная осанка, пронзительный взор, проникающий в самую душу, — все это ошеломляло, заставляя восхищаться невиданным мастерством древних резчиков-камнетесов. Казалось, что взгляды каменных фигур сурово вопрошают: «Имеешь ли ты право ступать по этой земле? Не замыслил ли зла?»

Ярик тряхнул длинными спутанными волосами, прогоняя наваждение. Древние скульпторы обладали гораздо большим талантом, чем сотня земных Церетели!

Пока он любовался, раскрыв рот, статуями, вперед выдвинулся небольшой отряд воинов, посланных вождем. Сам караван застыл в ожидании. Дарг остался у головной повозки, и теперь он задумчиво теребил шнур на рукояти своей сабли, пристально смотря вслед ушедшему отряду. Оставшиеся всадники обшаривали окружающие скалы, держа наготове луки. Повисла напряженная тишина. Ощущение чужого взгляда не проходило.

Ярик, как и все, шарил глазами вокруг: пускай он и раб, но жить хотелось очень и очень сильно, а если поверить россказням рабов о том, что гибель хозяина корда с Темным ошейником ведет к неминуемой смерти последнего… В данный момент Ярик очень сильно дорожил жизнью господина Дарга.

Тут его взгляд зацепился за дорогу. Да, именно дорогу! Настоящую, мощенную каменными плитами дорогу. Петляющий по долине с каменными стражами путь содержался в идеальном состоянии. На нем не было ни пылинки, словно его каждый день заботливо подметали неведомые хозяева. Вот именно, Хозяева! Уж не их ли владения начинаются здесь?!

Ярик повнимательней пригляделся к дороге: да, плиты подобны тем, что он откопал в пыли. В целом же дорога сильно отличалась от той, что вела от горы, на которой Ярик впервые появился в этом мире. Эта была более торжественной, что ли? Словно ее строители задались целью явить всему свету свою власть и могущество. Ничего не скажешь, им это удалось. Истинная Дорога Королей!

Его раздумья прервал тихий ропот, волной прокатившийся по застывшему каравану. Дозорные возвращались. Судя по их внешнему виду, они несли добрые вести. Головной всадник, оказавшийся Намиром — помощником Дарга, прокричал вождю:

— Мой вождь! Хозяева требуют повышения платы за проход впятеро!

При этих словах лицо Дарга залила мертвенная бледность. Как уже знал Ярик, это было свидетельством крайней степени ярости.

— И как они это пытаются объяснить? — Холод в голосе молодого вождя мог заморозить пламя в костре.

Намир — он был опытный воин и повидал на своем веку всякое — судорожно сглотнул. Нет, умом он понимал, что ярость вождя направлена не против него лично, но вот с чувствами ничего не мог поделать. Однако страх в нем граничил с восхищением — молодой Дарг был истинным сыном своего отца, великого Сохога. Столь же неукротимый, умеющий повелевать — прирожденный вождь. Именно он был достоин стать наследником, а не этот ублюдочный Теорн.

— Они говорят, что над степью рыщут Крылья…

— Ну и что?! Ведь Хозяева вроде как ненавидят курразов и их всадников? Или за несколько месяцев нашего кочевья что-то изменилось?! — Сарказм в голосе Дарга разил наповал. Поговаривали о многовековой кровной вражде. Некоторые даже осмеливались говорить о тысячелетиях вражды.

— Они сказали, что Каменным Чертогам Порубежья не с руки ссориться с хозяевами Крыльев, поэтому они и пытаются хоть как-то оправдать риск пропуска каравана!

— Не вижу связи между нами и Крыльями!

— Тот, с кем я разговаривал, велел передать, что им неизвестно, кого именно ищут Крылья, а потому риск пропустить объект их поисков слишком велик…

— Все ясно, можешь не продолжать. Они просто решили под шумок заработать, как делали это и раньше. Небось сказали, что если цена слишком высока, то можем подождать недельку-другую у входа в долину?

— Да, мой вождь. Карлик еще посоветовал поискать кружной путь.

— Вот ведь змей ползучий! — Дарг зло дернул своего тирра за повод, на что тот яростно зашипел и повернул голову к хозяину, скаля зубы… за что и получил по морде затянутым в кожу кулаком. — Ладно, двигаем! Получит он свою прибавку.

Дарг привстал в седле и махнул каравану рукой, чтобы возобновилось движение. Сам же во главе отряда неспешно двинулся впереди. Ярик повернулся к Дукану:

— Господин, а разве нельзя было поторговаться с этими Хозяевами? Ведь можно сбить цену…

Протянув последние слова, Ярик внутренне напрягся, ожидая затрещины от щедрого на такие подарки Дукана, но, как ни странно, тот воспринял вопрос спокойно. Цыкнув сквозь зубы и ткнув стрекалом многострадального шестилапа (похоже, что Дукан срывал на нем злость постоянно), он ответил:

— Да невозможно с ними спорить! Упрутся, как шестилапы во время гона, и все тут. Только цену выше поднимут. У-у-у, кровососы поганые!

Караван двигался по дороге в долине, которую правильнее было бы назвать ущельем, вот уже около часа. Дорога петляла среди скал и буйной растительности, скрывавших то, что таится за поворотом. Это несколько настораживало Ярика, так как отряд, посланный на переговоры, обернулся едва ли минут за тридцать. Даже высокой скоростью бега верховых тирров нельзя было объяснить столь короткое время. Так что либо они не доезжали до входа в тоннель, либо здесь творятся странные штуки.

Наконец за одним из бесчисленных поворотов перед людьми открылся тупик. Да, именно тупик. Дорога упиралась в плоскую, уходящую к небесам скалу. На ней был выбит громадный прямоугольник, заполненный сценами из жизни мелких человечков с длинными бородами. Они сражались, долбили камень, что-то ковали и снова сражались. Прямоугольник был саженей десять в ширину (чуть шире дороги) и десять в высоту. Но вот вход в тоннель отсутствовал!

«М-да, похоже, нас всех сейчас будут резать!» — злорадно захихикал внутренний голос.

Но он ошибся. Люди из каравана воспринимали все совершенно равнодушно. Караван спокойно продолжал движение и замер только саженях в пятнадцати перед скалой.

Поначалу ничего не происходило, но вот Ярик ощутил легкий ветерок магии, слабая дрожь пробежала по скале, и четкие, прямые линии прорезали изукрашенный рисунками камень. Линии как раз и обозначали ворота. Вот раздался слабый шорох трущихся друг о дружку камней, и каменные врата широко распахнулись, раскрывая темный зев тоннеля. Слабо потянуло холодом. Ярик, отвлекшийся на процесс открытия врат, не заметил, откуда выступили двое низкорослых Хозяев. Молодой раб невольно сравнил их с изображенными на камне: похожи, сильно похожи. Такие же бородатые, с грубыми, словно вырубленными из камня, чертами лица, мускулистыми руками и хитрющими глазками. И, самое главное, вполне человекообразные!

Будучи ростом не выше двух аршинов, они не производили впечатления несчастных, обиженных судьбой созданий. Перед Яриком (а точнее, перед Даргом, Ярик как-никак раб!) стояли сильные воины и пронырливые торговцы, если принять во внимание их жадные, ощупывающие глаза и повод, по которому эти карлики облегчили на кругленькую сумму карманы прибывших людей.

Разговоров между прибывшими людьми и Хозяевами не было. Встреча происходила в полном молчании. Дарг передал скалящемуся в наглой усмешке коротышке пять кожаных позвякивающих мешочков, тот их принял, и все, высокая встреча окончена. Коротышки прошли внутрь тоннеля и растворились в тенях, а головной отряд вместе с вождем первым вступил под своды тоннеля. Остальной караван потянулся за ними.

Ярик не удержался и оглянулся. Там, за спиной, оставалась еще одна страница его жизни в этом мире. Лес и степь, наполненные дикостью и первобытными опасностями, остались позади. Впереди его ждали города с их цивилизацией, культурой и своими проблемами. А пока хотелось просто посмотреть назад. Пусть можно было увидеть только поворот и горы…

— А ну хорош башкой вертеть! Не то, глядишь, отвалится… — Голос повеселевшего Дукана, размахивающего стрекалом, развеял торжественность момента. — Пшел, мохнозадый! Пшел!