ГЛАВА 2
Керри пришла в себя только через два дня. Л'эрт предлагал скрыть ее состояние от окружающих и притвориться, что она очень медленно выздоравливает. Ралернан счел, что это небезопасно: слишком многие во дворце могут заметить, что она выглядит слишком здоровой для таких ранений. Да и лекари однозначно предрекали ее смерть. Пойдут слухи, ненужные вопросы. Сутки он пытался придумать выход, который не вызвал бы никаких подозрений.
В итоге он объявил, что его супругу исцелил Наисвятейший, к которому он обратился с молитвами после того, как медикусы отказались ему помочь. Естественно, чудо пожелала лично лицезреть целая толпа церковников. По совпадению, визит их пришелся на момент, когда Керри наконец очнулась.
Л'эрт при этом отсутствовал: священные реликвии церковников могли отреагировать на него, а он не хотел подставляться. В какой-то степени он радовался, что вынужден отсутствовать: он боялся увидеть ненависть в ее глазах, боялся рассказать о том, что он сделал.
Правда, Ралернан тоже боялся. Сначала, когда она пришла в себя в окружении толпы серых мантий, он повторил легенду про чудесное исцеление. Правду пришлось сказать чуть позже — когда она проголодалась.
Керри задумчиво вертела на коленях серебряный поднос. На подносе возвышалась горка только что испеченных ароматных булочек и глубокая чашка с куриным бульоном. Пахло и выглядело все это просто замечательно, так почему же у нее возникло впечатление, что перед ней положили абсолютно несъедобные вещи? Наверное, это из-за слабости. Она заставила себя взять булочку, чуть надкусила — и тут же выплюнула. Булочка была вполне нормальной, но ей показалось, что она положила в рот какую-то мерзость. Керри нервно встряхнула головой. В животе урчало от голода, но есть почему-то не получалось. Она резко оттолкнула поднос в сторону и дернула за кисточку звонка, вызывая прислугу, чтобы потребовать какой-нибудь другой еды.
И почти в этот же момент дверь неслышно приоткрылась и в комнату, стараясь производить поменьше шума, скользнул Ралернан и присел к ней на краешек кровати. Керри чуть нахмурилась: с момента пробуждения ей постоянно казалось, что вокруг все топочут, как слоны.
— Мне нужно еще раз пообщаться с лекарем. Наверное, — проинформировала она эльфа.
Лекари уже осматривали ее сразу после пробуждения — и нашли ее физическое состояние чуть ослабленным, но более чем превосходным — с учетом факта недавнего ранения. Также они сказали, что, как это ни странно, с ее ребенком все в порядке, пережитое потрясение и потеря крови не имели отрицательных последствий.
— Зачем? Ты плохо себя чувствуешь?
— Я хорошо себя чувствую. — Она повертела в руках вилку, которую забыла вернуть на поднос. — Но я хочу есть. А от булочек меня тошнит. Может, это из-за беременности?
— Ох… — Он притянул се к себе, утыкаясь лицом в ворох рыжих завитков. — Хорошая моя… ты понимаешь… тебе было очень плохо… и…
— Ну да, да, ты помолился всем этим богам и все такое. Ты уже рассказывал. Я помню. Или что, раз меня исцелили боги, мне теперь нужно питаться амброзией?
— Ну… дело в том, что это не совсем правда. Про исцеление. — Он тихо вздохнул и на некоторое время замолчал. Керри недовольно высвободилась из кольца его рук и уставилась в лицо эльфу.
— В каком смысле не совсем правда?
— Я, конечно, молился… Но… я, наверное, плохо это делал… — Он окончательно стушевался и уставился на свои руки.
— Раль! — Она немного разозлилась. — Ты можешь сказать прямо?
— Ну… ты немножко умерла.
— Ч-что? — Ее глаза стали круглыми-круглыми. — То есть как это? Я ведь живая!
— Мм… ты не совсем живая. То есть ты, конечно, живая, но не до конца… То есть…
Керри нахмурилась и дернула его за серебристую прядь волос.
— Я понимаю все меньше и меньше. И, кажется, у меня сейчас голова лопнет!
— Просто… ты умирала. И… чтобы ты не умерла совсем, тебя пришлось сделать в некотором роде вампиром.
Возникло несколько минут тишины. Керри ошарашенно уставилась ему в лицо, пытаясь выискать признаки того, что он шутит. Но эльф был серьезен.
— В каком смысле — вампиром?! Ты что, издеваешься? — взорвалась она. — Ралернан, это совершенно дурацкий розыгрыш, и он мне не нравится!
— Это не розыгрыш.
— А что это?! — Она уже кричала. — Я что, похожа на живой труп? Меня осматривали врачи, они сказали, что со мной все в порядке! Или не в порядке? Что тут происходит, демоны тебя побери?
На сей раз дверь открылась и закрылась очень тихо, но Керри все равно услышала звук.
— Вы орете так громко, что скоро сюда сбежится половина твоей челяди, серебрянка. Это опасно.
Керри уставилась на темную фигуру у входа. Вошедший привычно сдвинулся в тень, но это не помешало девушке разглядеть его. Глаза у вампира были прозрачно-голубыми, как хрупкий весенний лед. Насколько она помнила, это значило, что либо он в бешенстве, либо очень ослаб. Или оба варианта одновременно. Она мотнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Да какая ей разница, как он себя чувствует?! Как этот сукин сын вообще попал сюда?
— Ралернан! — Она вцепилась в рукав эльфа. — Что эта мразь тут делает?
— Ха. Кажется, я не вовремя. Леди явно не в духе. — На бледных губах мелькнула тень улыбки.
Дверь открылась снова, пропуская пухленькую служанку.
— Вы звали, миледи?
Керри переключилась на нее.
— Да! Заберите эту гадость, — она ткнула пальцем в поднос на постели, — и пусть принесут что-то съедобное!
— Но, миледи… — Служанка растерянно забрала поднос и осмотрела его содержимое. — Это все вполне съедобно. Все наисвежайшее. Вы ведь всегда любили такую выпечку.
— Миледи на диете. — Л'эрт склонился над плечом служанки и лениво подцепил один из хлебцев, избегая касаться пальцами самого подноса. — Ну знаете, худеет и все такое. Новая мода. Но вы не огорчайтесь. Я, например, очень люблю булочки. — Он медленно улыбнулся, косясь на пышные формы служанки за глубоким вырезом. Та перехватила его взгляд и порозовела. Л'эрт легонько шлепнул ее пониже спины и развернул к дверям. Служанка хихикнула и побежала на кухню.
Вампир перевел взгляд на Ралернана. Он уже не улыбался.
— Ты что, совсем кретин? Склероз начался? Ты бы еще овсянку ей заказал!
— А как ты себе это представляешь? Как мне объяснить поварам, не вызывая подозрений?
— Откуда я знаю! Это твой дом, а не мой! Нy придумал бы какую-нибудь глупую историю, навроде ее воскрешения. У тебя такая чушь неплохо получается. Например, что ей нужна свежая голубиная кровь для поддержания нежного цвета лица.
Керри стукнула кулаком по краю кровати:
— Да что здесь происходит?!
Эльф виновато пожал плечами:
— Ну я же уже сказал. Только ты не веришь.
— Я не вампир!! — Она попыталась заорать. Л'эрт наклонился к девушке и приложил ледяной палец к ее губам.
— Шшш. Не так громко. Хорошо, ты не вампир. Ты всего лишь глупый мышонок. Только не кричи.
— Не трогай меня! — С неожиданной силой она отшвырнула руку вампира и ударила его кулаком в грудь. Тот отшатнулся.
— Но я же правда не вампир? — спросила она почти жалобно. — Я же живая! Я дышу, у меня бьется сердце!
— Ну вообще-то это скорее по привычке, но это детали, — пробормотал Л'эрт.
Керри услышала.
— Я тебе не верю! Я… я бы почувствовала! И на мне нет никаких укусов! — Она вскочила и метнулась к зеркалу, желая проверить последнее утверждение. И замерла.
Зеркало было большое, в красивой резной раме. В нем отражалась почти вся комната, включая кровать. Вот только вместо се собственного отражения она видела какую-то мутную тень, словно из зеркала на нее смотрело серое привидение — пи лица, пи глаз, только общий колеблющийся силуэт, чуть напоминающий человека.
Она застыла, вцепившись ногтями в раму, не замечая, как соскребает с нее слой позолоты. Прислонилась лбом к холодной поверхности зеркала и постаралась упорядочить спутавшиеся мысли. Чуть отодвинулась и снова посмотрела на свое отражение — и снова увидела туманную муть.
Когда она повернулась, в глазах ее застыло отчаяние.
— Я не хочу быть монстром! Не хочу!!! — Она заплакала.
Ралернан подскочил к ней, обнял и попытался оттащить в сторону от зеркала.
— Хорошая моя, ты не монстр! Не плачь! Ну пожалуйста. — Он укачивал се в своих объятиях, словно ребенка. Она всхлипнула еще несколько раз и перевела взгляд на Л'эрта. В глазах девушки полыхнула ярость.
— Ты! Это ты сделал, больше некому! Ты решил сделать из меня чудовище! — Она рванулась из рук Ралернана, с легкостью преодолевая его сопротивление, и подбежала к вампиру. Он стоял все так же неподвижно, устремив на нее задумчиво-отстраненный взгляд. — Отвечай! — Она схватила его за отворот куртки.
— Ты не задала никакого вопроса. Пока что.
Керри со свистом втянула воздух.
— Ты действительно сделал из меня вампира? — Она приложила все усилия, чтобы ее голос не дрогнул.
— А если да, то что?
— Я убью тебя! — Она вцепилась руками в его горло. Л'эрт не пошевелился.
— Это технически невозможно, мышонок. — Голос у него был сдавленный и чуть грустный. — Я уже давно мертв.
Она медленно опустила руки и встретилась с ним взглядом.
— Я все равно убью тебя! Мне плевать, возможно это или невозможно! А сейчас — убирайся! Прочь отсюда, чудовище! Прочь! Пока я не спустила на тебя всех, кого только могу! И дай тебе боги держаться подальше от меня!
— Тебе могут потребоваться мои советы, мышонок. Процесс… преобразования твоего тела не завершен.
— Прочь! — Она схватила валявшийся на прикроватном столике крест и швырнула его в вампира.
Его все еще не оставляла слабость, накатившая после инициации Керри, и реакции его были сильно заторможенными — даже медленнее человеческих.
Четыре темные тени, с ног до головы закутанные в широкие плащи, следовавшие за ним по дворцовым коридорам, он увидел, только когда они приблизились вплотную.
Первая из теней скользнула вперед, опережая его. Л'эрт посторонился, но сильные руки сжали его за плечи и швырнули к стене. Он дернулся, пытаясь высвободиться, но у него не получилось сдвинуться и на волос. Вампир ощутил неприятный комок в желудке. Даже ослабленный, он должен быть сильнее любого живого существа. Кто же тогда эти четверо?
На некоторое время нападавший замер, не шевелясь. Пауза затягивалась.
— И что дальше? — прошипел Л'эрт, пытаясь разглядеть лицо под низко надвинутым капюшоном. Тень качнулась, неуловимым движением головы отбрасывая капюшон назад. Прозрачно-белая кожа, длинные прямые черные волосы. Черты лица нападавшего были настолько совершенны, что его можно было бы принять за эльфа. Л'эрт точно знал, что когда-то он был человеком. Но ярко-алые угли глаз человеку принадлежать не могли.
— Карвен? Что ты тут делаешь, твою мать?
Тот улыбнулся, на долю мгновения позволив свету блеснуть на его клыках. Эта улыбка ничем не напоминала человеческую — скорее, оскал хищного зверя. Ледяной оскал, не имеющий никакого отношения к радости.
— Я искал тебя. — Тот же лед сквозил и в голосе Карвена. — Я чувствовал, что ты в Керхалане, но не ожидал, что тебя занесет во дворец Арриера. Какие заботы привели тебя сюда?
— Это мои личные проблемы, и тебя они никоим образом не касаются! — Л'эрт начинал злиться. Эта встреча не была для него приятной. Мягко говоря.
— Ты плохо выглядишь. — В тоне собеседника послышались довольно издевательские нотки. Рука Карвена дотронулась до скулы Л'эрта, мазнув по коже мягким кружевом манжеты. — Ты устал. Ты уверен, что тебе не нужна помощь?
— Я уверен, что если ты немедленно не уберешь пальцы от моего лица, то я их откушу.
— Ты давно не ел. Я чувствую твой голод, он струится сквозь тебя и наполняет твое тело. — Лицо напротив было бесстрастно, словно алебастровая маска.
— Развлекаюсь мазохизмом. Карвен, чего ты хочешь? Я как-то не расположен сегодня вести светские беседы.
— Ты знаешь, чего я хочу. — Карвен наклонился вперед, почти вплотную приблизив свое лицо к Л'эрту. — Но изменить прошлое пока еще никому не дано.
— А-а-а. Нуда, как же до меня сразу не дошло. Слушай, а у тебя нет настроения подкапываться к кому-нибудь еще? Ну там чисто для разнообразия?
— Ты так долго и так успешно избегал меня. По сейчас, кажется, тебе слегка не повезло. — Глаза Карвена на секунду ярко полыхнули огнем и снова превратились в тлеющие угли.
Л'эрт поморщился:
— Отцепись, а? Твои желания меня очень мало беспокоят. Если тема беседы на этом исчерпана, то дай мне пройти. У меня тут много дел, а я еще поспать собирался.
Его собеседник чуть наклонил голову.
— Ты такой странный. Я никогда не мог понять, тебе нравится таким притворяться или это твоя настоящая сущность. Ты так цепляешься за свои человеческие привычки и эмоции, словно никак не можешь принять то, кто ты есть сейчас.
Мягкий лунный свет, посеребривший траву. Яркие звезды, углями пылающие в ночном небе. Стайка испуганных детей, согнанных в центр небольшой поляны. Дети дрожат и жмутся друг к другу, боясь пошевелиться. Еще с час назад они громко кричали от страха, видя, как понемногу смерть настигает их. Сейчас они уже не кричат. Страх стал слишком силен, чтобы оставались силы для крика. Их страх чувствуется, как живое существо. Он притягивает и манит, дразня своим запахом, смешиваясь с барабанным стуком маленьких испуганных сердечек. Тепло их крови чувствуется даже отсюда, из-за деревьев. Кажется, если закрыть глаза, можно погрузить пальцы в эту кровь.
— Эй, Л'эрт! Твоя очередь! — Его собеседник хохочет, отирая кровь с лица.
Шаг, второй, третий. Его шатает — пока еще только от вина. Дети совсем уже близко, он ощущает нежный аромат их кожи. Белокурая девочка смотрит прямо на него. Глаза у нее светло-серые и прозрачные, как осеннее небо после дождя.
— Ты тоже монстр? Я боюсь. Я не хочу, чтобы было больно.
— Больно не будет, — автоматически шепчут губы. Ей не будет. А остальным? Отголоски недавних криков плывут в воздухе. Ветер взметает ее кудри светлым облаком, словно желая поиграть.
— Ну же, Л'эрт, чего ты там тянешь?
Он оборачивается через плечо. Их всего семеро, они веселы и пьяны. И они еще не насытились. Ночь только началась.
Он медленно опускается на колени. Трава под руками мягкая, как покрывало, и мокрая от росы. Мысли путаются, не желая слушаться. Несколько томительно долгих мгновений ему кажется, что он не вспомнит нужных слов. Но все-таки вспоминает — и рядом с девочкой расцветает синий вихрь портала, неуместно яркий в ночной полумгле.
— Беги! — Он подталкивает ее в синий овал, поворачивается к остальным детям. Они в страхе по-прежнему жмутся друг к другу. — Скорее! — Он уже кричит, громче, чем воспринимает человеческий слух.
Резкий рывок сзади за волосы, опрокидывающий его на траву спиной вниз. Перекошенное от ярости невозможно красивое лицо напротив. В нечеловеческих глазах бьется пламя.
— Да какая муха тебя укусила?
— Они же еще совсем дети, Карв… Им больно и страшно.
— Естественно! Их кровь вкуснее! Опять ты со своими человеческими заморочками! Вот чувствовал я, не надо тебя было брать! Когда же ты перестанешь притворяться человеком? Ведь люди — не более чем пища, скот, глупый и недалекий! Как можешь ты ставить нас и их на одну доску? Они ценны только своей кровью. Мы же — истинные властелины земли, мы — Тьма, правящая миром!
— Тебя бы с эльфами свести. На предмет обсуждения, кто из вас таки более высшая раса.
Он улыбается. И тут же получает кулаком в скулу.
— Ты испортил нам вечер! Быть может, твоя кровь окажется не такой уж плохой заменой?
Резкая и быстрая боль, чуть притупленная выпитым вином. Все так же безразлично сияющие на ночном небе звезды.
Л'эрт вздохнул, заставляя себя вернуться в настоящее.
— Мне тут недавно популярно объяснили, кто я сейчас есть. Честное слово. Я даже записал это, чтобы перечитывать на досуге.
Карвен изучающе смотрел на него.
— В твоем голосе слышатся боль и гнев. Я могу наказать твоих обидчиков.
— А-бал-деть! А сам я, по-твоему, не разберусь? Ну спасибо.
— Ты не любишь наказывать. И не любишь убивать. И при этом ты убил куда больше, чем любой из нас. Ты забавен. — Алые глаза изучали его, словно диковинного зверя, заключенного в надежную клетку.
— Я много чего не люблю. Например тебя. Может, ты меня отпустишь? Эта бессмысленная перепалка начинает утомлять.
— Аластра объявил на тебя охоту. Ты знаешь?
— Что, Валина все-таки нашла себе новый объект для обожания?
— Нет, насколько мне известно. Но тем не менее он объявил охоту. Пока только среди высших, и я сомневаюсь, что она про это сможет узнать.
— Зачем? — Л'эрт нахмурился. — И почему именно сейчас? Мы… не ссорились в последнее время.
— Спроси его сам. — По бесстрастному лицу пробежала легкая тень. — Охота объявлена уже несколько дней как. Приз за твою голову — место его правой руки и право сразиться за титул главы ковена.
Л'эрт присвистнул:
— Н-да… Ну я могу радоваться — он меня ценит. Высоко. Знать бы еще, чем я так поднял свою стоимость.
— Ты уверен, что не хочешь изменить свою точку зрения? — В алых глазах переливались отблески темного огня. — Подумай. Уже сейчас почти все высшие вампиры подтвердили свое участие в охоте. Тебе не выстоять против нашей объединенной силы.
— «Нашей»? Ты тоже входишь в число охотников?
— Да, конечно. — На бескровных губах появилась легкая улыбка. — И это существенно ухудшает твое положение.
— Гых. Ты что, реально думаешь, что меня испугает это маленький шантаж?
— Возможно. А возможно, тебя испугает вот это.
Л'эрт не отследил движения его руки. Слева под ребрами неожиданно кольнуло острой болью. Внутренности словно опалил огонь. Он судорожно раскрыл рот, пытаясь вдохнуть.
— Ты спятил, Карвен?!
— Серебро. Если ты не согласишься на мои условия, я тебя медленно исполосую на куски. И буду наблюдать, как ты умираешь. Возможность занять место главы ковена — тоже неплохой приз. Возможно, этот приз приглушит последствия твоей магии. А возможно, твоя магия закончится с твоей смертью.
— Ты спятил!
— Нет! — Карвен повернул нож, расширяя рану. Кровь закапала на пол густой струйкой. Л'эрт с трудом сдерживался, чтобы не заорать. — Ты всегда предпочитал сам делать выбор. Я его тебе предоставил. Ты свободен решать. — Еще один поворот ножа.
Л'эрт стиснул зубы. Огонь терзал его тело, мешая сосредоточиться.
— Ты будешь умирать медленно. Очень медленно. Я умею растянуть удовольствие, ты ведь знаешь, не так ли? Но одно твое слово — и я остановлюсь. Подумай.
— У меня плохо… получается думать, когда… в меня тыкают… острыми предметами. Как-то… отвлекает… знаешь ли.
— Быть может, тогда тебе будет проще думать, если я сделаю так? — Карвен рванул его за ворот рубашки и в следуюшее мгновение вцепился зубами в шею Л'эрта. Тот едва успел сосредоточиться, чтобы поставить ментальный блок, не давая проникнуть в свои мысли, как тело ожгла резкая боль. Укус вампира, не сопровождаемый внушением, как правило, более чем неприятен. Карвен постарался усилить болезненные ощущения по максимуму. Л'эрт сдавленно заорал. Карвен на мгновение отстранился и облизал губы. — А ты все такой же вкусный. Если уж я не могу получить твое тело, то я хотя бы получу твою кровь…
Боль мешалась с растущей слабостью. Наверное, Л'эрт сполз бы на пол, если бы его не держали так крепко. В сознании он удерживался только благодаря охватившему его бешенству, но долго ему так не протянуть. В ушах противно зазвенело. Чуть погодя сквозь этот звон он смутно различил нарастающий тяжелый шум и бряцание металла.
Шум приближался к ним.
— Эй, вы там! Что у вас происходит?
Карвен оторвался от его шеи. Глаза у него словно светились изнутри.
— Кажется, ты получил небольшую отсрочку. Если выживешь, мы еще поговорим. — Он приподнял обмякшее тело Л'эрта и швырнул его в застекленное цветной мозаикой окно, выбрасывая наружу.
Словно через слой ваты, Л'эрт услышал, как звенит бьющееся стекло, почувствовал несколько мгновений свободного полета, закончившегося падением на что-то не очень твердое. Ему показалось, что его тело прорвало какую-то тонкую преграду насквозь и ударилось с размаху о что-то, напоминающее доски. В нос пахнуло прелой соломой. Он попытался пошевелиться — и потерял сознание.
