ГЛАВА 19
Впереди клубился туман. Долина была заполнена им до краев, словно гигантская чаша с горящим пуншем. Кони шли все медленнее, пока на краю долины не остановились вовсе. Туман был ярко-красный, пронизанный, словно венами, бордовыми прожилками.
Ралернан настороженно смотрел вперед. От тумана исходило ощущение опасности, настолько сильное, что казалось — оно касается кожи. Он непроизвольно поежился.
— Долина Смерти. — Спокойный голос Никона заставил эльфа вздрогнуть. Послушник Пресвятого Ордена беззвучно подошел к нему сзади. — Проклятое богами место.
— Я никогда не слышал ни о чем подобном.
— Она не постоянно находится на этом месте. Это мигрирующий объект. То появляется, то исчезает. Говорят, ее притягивает смерть и магия. Ловушка для магов, как се еще иногда зовут.
— Ловушка? Чем она так опасна?
Церковник пригладил свои короткие волосы, торчащие ежиком:
— Я еще не сталкивался с этим явлением. Мои знания чисто теоретические. Говорят, этот туман порождает странных созданий. Они могут похитить часть способностей человека, могут украсть душу и влезть в опустевшее тело. Согласно нашим хроникам, мало кому удавалось выйти живым из Долины Смерти.
Шаги Бордилера эльф услышал издалека. Под грузным торговцем земля скрипела, словно ей тяжело было его носить.
— Эй, чего встали-то? Так весь день и будем стоять? — Он Раздраженно отодвинул эльфа в сторону, освобождая себе обзор. — Тьфу, пакость. Что это еще за дрянь? Сто лет езжу этой дорогой, и никогда подобного тут не было. Эй, церковник! Я ж тебя нанял аккурат для таких случаев! Чего молчишь-то?
Никон задумчиво потер соломенную бровь:
— Нам лучше развернуться. Здесь мы не сможем пройти.
Бордилер насупился:
— Развернуться? И опять ехать через Черный Лес? Я что, по-твоему, самоубийца? Я и так потерял там нескольких человек, пока вы справлялись с этой нечистью!
Взгляд Никона сложно было назвать доброжелательным:
— Ты поехал через Лес исключительно потому, что это самая короткая дорога. Самая быстрая. Ты хотел добраться поскорее, не так ли?
Торговец недовольно уставился на церковника:
— Мальчик, ты ничего не понимаешь в бизнесе. Чем меньше времени я потрачу на дорогу, тем быстрее будет оборот моего товара. Тем больше прибыли за отрезок времени я смогу получить. Естественно, я выбирал и буду выбирать самые короткие дороги.
Ралернан покачал головой:
— Разве человеческие жизни стоят дешевле твоего товара?
— Зависит от того, чья это жизнь. — Глаза торговца стали ледяными. — Но мне не нравится идея с возвращением. Никон! Твоя магия… или чем ты там пользуешься… она может помочь пересечь это место?
— Я не уверен. Я могу попробовать, но я не готов гарантировать безопасность людей на этом отрезке. По-хорошему, тут необходима помощь моих братьев, уже заслуживших право на ношение серой мантии.
Бордилер какое-то время изучал туман прищуренными глазами. Церковники! Ему и этого-то удалось привлечь исключительно потому, что он еще слишком молод и бредит понятиями благородства. По сути, послушник согласился идти с ним чуть ли не бесплатно. Покупать сопровождение полноценных членов Ордена для торговца было бы слишком накладно.
— Все, хватит болтать. Поехали!
Повозки медленно спускались в долину, полностью скрываясь в красном тумане. Туман словно проглатывал их, растворяя в себе. Чуть липкая, влажная субстанция накрыла Ралернана с головой. Он на несколько мгновений задержал дыхание. Эльф полагал, что слой тумана окажется не столь высок, но он ошибся. Вокруг ничего не было видно, только кое-где в тумане сверкали бордовые прожилки — слишком далеко, чтобы можно было разглядеть, что это такое.
Эльф ощутил на плече прикосновение чужих пальцев и резко обернулся, начиная выхватывать меч.
Никои сделал шаг назад.
— Это всего лишь я. Я хотел сказать, что здесь можно дышать, я уже проверил.
Ралернан с шумом втянул воздух. Церковник был прав — туман не препятствовал дыханию, хотя изначально у эльфа возникло именно такое впечатление.
— Я ощущаю опасность, но мое ощущение может быть ошибочным. Твои источники не преувеличивают опасность этого места?
Церковник чуть заметно пожал плечами. Сквозь туман лицо его выглядело нечетким и немного пугающим из-за красного оттенка — будто с него живым ободрали кожу. Крест на его шее тускло светился, то и дело покрываясь вязью белых сполохов.
— Я не знаю. Я даже не знаю, чего конкретно надо опасаться. Надеюсь, моя вера, — он коснулся рукой креста, — поможет нам пройти этот путь.
Повозки медленно двигались вперед. Ехавший впереди Бордилер сощуренными глазами следил за тропой. Ему совершенно не улыбалось сбиться с пути в столь плотном тумане. Где-то вдалеке раздалось тихое пение. Пели на каком-то странном языке, он не понимал слов, но мелодия была успокаивающая. Глаза сами собой начали закрываться. Поводья скользнули вперед из ослабевших рук.
— Не спать! — окрикнул Никон торговца. Тот испуганно заморгал, приходя в себя. — Не спать! Если тут что-то есть, оно набросится на нас, если мы заснем!
— Да, да, конечно, — Бордилер покрепче подобрал поводья и встряхнул головой.
Не спать.
Ралернан настороженно всматривался в туман. Поющие голоса понемногу приближались, но пока он ничего, кроме красноватой мути, не видел.
Они появились неожиданно, вынырнув из-за туманной завесы. Невозможно прекрасные, как ожившие изваяния из мрамора, одетые лишь в шелк своих длинных волос. Девушки плавно окружили их, продолжая петь.
Никон судорожно стиснул крест, не замечая, как обжигает пальцы о раскалившийся добела металл. Зрачки у него расширились, дыхание участилось. Ралернан дернул его за руку.
— Эй, да что с тобой? Что с вами со всеми?!
Повозки медленно останавливались. Люди сползали с них, словно в полусне, и шли к кружащимся вокруг прелестным созданиям.
Никон всхлипнул:
— О Наисвятейший… помоги мне побороть… — Закончить молитву ему не дали. Одна из девушек скользнула к нему, взяла за руку. Никон уставился ей в глаза, ничего не замечая вокруг. Его пальцы потянулись к застежке, удерживающей цепочку с крестом, и отщелкнули ее. Крест скользнул вниз. Ралернан едва успел подхватить его.
— Никон! — Он тряхнул церковника за плечи. — Никон, очнись!
Церковник не отреагировал. Руки его запутались в волосах обнявшей его прелестницы. Ралернана он словно не сидел вообще.
Как и все остальные. Эльф напряженно завертел головой.
Девушки не проявляли никаких враждебных намерений, только пели и ластились, но рука Ралернан потянулась к оголовью висящего на поясе меча. Не зря же крест церковника запылал огнем!
— Не надо. Мы не причиним вам вреда. — На его руку легли прохладные пальцы.
Эльф вздрогнул — он не заметил, как одна из девушек приблизилась к нему вплотную. Кожа у нее была настолько тонкой, что голубые жилки местами просвечивали сквозь нее. От нее сладко пахло цветами. На краткий миг ему безумно захотелось прижать эту красоту к себе, но спустя удар сердца наваждение схлынуло.
Губы девушки искривила насмешливая улыбка:
— Почему ты боишься?
— Вы околдовали всех! — Он нервно облизал пересохшие губы, стараясь не опускать взгляд ниже уровня ее лица. — Что вам нужно?
— Плату за проход. Вы на нашей территории, и вы вошли сюда добровольно, без принуждения. Мы сегодня настроены мирно, но вы все равно должны заплатить. — Голос ее обволакивал своей мягкостью.
— Заплатить? Чем?
— Своей плотью и кровью. — Она нежно улыбнулась.
Ралернан дернул меч из ножен. Тот подался тяжело, с трудом, словно что-то его сдерживало. Девушка вскинула вверх ладони:
— Ты не понял меня!
— Вы начнете убивать только через мой труп!
— Мы не собираемся никого убивать. Не надо так волноваться. Даю тебе слово — вы все уйдете отсюда живыми.
— Не собираетесь? — Он недоуменно нахмурился. — Но ты же только что сказала…
Она рассмеялась. Смех ее вплелся в пение других девушек, как заранее продуманная мелодия.
— Нам не нужны ваши жизни. Мы возьмем плату вашими детьми.
— Я не собираюсь отдавать тебе своего сына, ведьма! — Ралернан ткнул острием меча в ее шею, прямо над ямкой ключицы. Из маленького пореза на лезвие скатилось несколько капелек крови. Девушка не сделала даже попытки отстраниться.
— Ты слишком порывист и не даешь себе труда подумать. Мы не тронем ребенка, который едет с вами. Они спят, он и его мать. Спят и видят хорошие сны. Я имела в виду тех детей что появятся у моих подруг после сегодняшней встречи. И мне не кажется, что эта плата будет утомительна.
— Вы околдовали всех этих людей!
— Да. Но им сейчас хорошо. И они ничего не вспомнят, когда мы уйдем. Если, конечно, ты не расскажешь. Так, только смутные воспоминания. Как сладкий сон. Ты все еще хочешь убить меня? Убить, хотя я не причинила никому вреда?
Ралернан медленно опустил меч.
— Твое поведение противоречит всем известным мне нормам морали. Но я не вправе забрать твою жизнь.
Она улыбнулась и провела тонкими пальцами по его щеке, взъерошила коротко остриженные серебристые волосы.
— Ты какой смешной. И такой красивый.
Эльф перехватил се руку:
— Пожалуйста, перестань.
Девушка прижалась к нему всем телом. Он попытался сделать шаг назад, но уперся в борт повозки.
— Но твоему телу приятны мои прикосновения, я это чувствую. Почему же ты сопротивляешься?
Он сглотнул появившийся в горле комок, стараясь не думать о волнительных изгибах.
— Это неправильно. Я женат, и я люблю свою жену.
Она чуть отстранилась, капризно надув губки:
— Ах, любовь. Великая сила — эта истинная любовь. Жаль, что она мешает тебе слушать мою песню. Но ведь твоя жена никогда ничего не узнает. Маленькая тайна, которая останется исключительно между нами.
— У меня несколько другое представление о верности. — Он заставил себя говорить спокойно.
Девушка чуть нахмурилась, но уже через мгновение лоб ее разгладился, и она широко улыбнулась, блеснув ровными белыми зубками.
— А знаешь, ты мне нравишься. Мой народ не вправе отнимать любовь силой, и я не буду принуждать тебя. Но я хочу тебе предложить небольшой обмен. Меня зовут Аллиойя. Если ты вдруг передумаешь — подумай обо мне, и я приду. А в ответ я спою свою песню для того, на кого ты укажешь. Мало кто может похвастаться столь сильными чувствами, как ты. Моя песня — неплохое оружие. Подумай. — Девушка подмигнула ему и скользнула в сторону, подстраивая свои движения в такт звучащему пению. Волосы она подняла кверху, предоставив эльфу любоваться совершенством ее фигуры.
Ралернан закрыл глаза и вцепился пальцами в борт повозки. Скорей бы они ушли! Время тянулось безумно медленно. Эти часы показались эльфу годами.
Девушки исчезли так же незаметно, как и появились. Их пение затихло, бесследно растворяясь в воздухе. Начали пофыркивать лошади, пробуждаясь ото сна.
Алый туман, заполнявший долину, рассеивался. Вскоре Ралернан уже видел усыпанное далекими звездами ночное небо.
Справа от него раздался слабый шорох. Никон пытался встать на ноги. Эльф подхватил его, помогая подняться.
— Что случилось? Я ничего не помню. — Голос у церковника был слабым и немного испуганным. — Только помню какое-то пение в красном тумане — и все. Мысли путаются.
— Все в порядке. Туман исчез, и мы можем двигаться дальше.
Никон обвел глазами обоз. Люди медленно шевелились, сонно моргая глазами и пытаясь прийти в себя.
— Если все в порядке, почему мой крест у тебя? — спросил он совсем тихо. Эльф опустил глаза на свою руку. Он действительно все еще сжимал тонкую цепочку, на которой висел крест церковника. Сейчас крест уже не светился.
— Ну… Этот туман навеял магический сон. Я, наверное, нечаянно схватился за твой крест, когда меня свалило. На, забери его! Честное слово, я вовсе не собирался его у тебя отбирать, просто цепочка расстегнулась.
Никон медленно забрал крест и минуту подержал его в руках. Потом поднял глаза на эльфа.
— Ее невозможно случайно расстегнуть, разве только разорвать. Замок открыть может только тот, кто знает его секрет. — Глаза у него стали печальными. — Значит, я снял крест сам.
— Никон? — Эльфу не понравилось выражение его лица. — Что-то не так?
Тот вздохнул и передернул плечами.
— В некоторых наших источниках упоминается, что в этой долине живут сирены. Я думал, это сказки. Понимаешь… послушникам Пресвятого Ордена положено соблюдать целибат. Те смутные воспоминания, что кружатся у меня в голове, заставляют меня предположить, что я его нарушил. Соответственно шансов получить серую мантию у меня теперь очень мало. Наверное, это правильно. Если бы не недостаток веры у меня, ничего бы не случилось.
— Никон, послушай, ты сгущаешь краски. Ты ничего не нарушал. Правда. Ты просто заснул. На меня эта музыка не действовала, так что я все видел. Ничего не случилось.
Церковник задумчиво посмотрел на него и покачал головой.
— Я бы сказал, что ты хороший человек, если тебя это не обидит.
— Обидит? — Ралернан недоуменно приподнял бровь.
— У тебя волосы растрепались. Над ухом. — Он встретился с эльфом взглядом. — Ты лучше поправь, пока никто не заметил.
