Глава 21
Триумфальное возвращение
Протектор Агвана с головой был погружен в дела своей подведомственной территории. Но мыслями постоянно возвращался к небольшому отряду, который должен был привезти столь сильно желаемые недостающие заряды к уникальному артефакту. Еще вчера он получил условное сообщение из Эссека, что его пятеро бойцов возвращаются в полном порядке и с внушительным комплектом найденных трофеев. Также было без лишних подробностей сказано, что произошла задержка в пути на один день. Что в общем-то при задании такой сложности считалось вполне естественным. В общих новостях промелькнуло также сообщение о разгромленном отряде разбойников, но протектор и не подумал связать это событие с однодневной задержкой. Тем более что в новостях указывалось конкретно, что бандитское формирование более чем в шесть десятков человек, возглавляемое четверыми колдунами-отщепенцами, было успешно разгромлено двумя отрядами королевских воинов. И добавлялось с сожалением, что не удалось избежать непредвиденных и существенных потерь. Значит, маленькая группка из пяти всадников там и рядом не проезжала. И у них проблем в дороге не возникало.
А самое главное — возвращались они не с пустыми руками. Поэтому Хлеби уже с упоением прожженного экспериментатора представлял себе, как он, скорей всего, этим вечером будет проводить испытания уникальной литанры. И даже раздражался, когда его сбивали с этого настроя. Вот как в данном случае.
Он слегка вздрогнул, когда его вывел из задумчивости вопрос Мальвики:
— Дедушка, будешь проверять мое задание на сегодня?
И как только девчонка умудрилась подойти к нему неслышно? Словно привидение бестелесное! Мало того что ее мысли нельзя прочитать, из-за того что она «непроницаемая» для магического наблюдения, так еще и передвигается беззвучно. Странная внучка ему попалась! Вернее, сам сгоряча выбрал. Чего уж там! Но в том состоянии, в каком она сейчас находилась, показать раздражение от ее присутствия Хлеби не мог себе позволить, поэтому ответил со всем возможным для него участием:
— Я думаю, что ты его и так прекрасно выучила. Хоть тебе наверняка неудобно и трудно читать. Да и просто по сторонам смотреть.
— Нисколько! Разве только шея болит и лицо страшно чешется под бинтами.
Выглядела Мальвика после проделанной операции вообще смехотворно. Свободными от бинтов оставались лишь губы и подбородок. Да на том месте, где вперед выступал нос, чернело две дырочки для притока воздуха. На глазах у нее было закреплено некое устройство, напоминающее закрытые со всех сторон очки. Причем их стекла были выдвинуты далеко вперед, сантиметров на десять, и почти полностью заклеены черной бумагой. Лишь по центру виднелись отверстия величиной с мелкую монету. Именно через них девушка и могла взирать на мир, постоянно вертя шеей в нужном для осмотра направлении. Таким методом лечилось запущенное косоглазие. Ко всему прочему, очки фиксировались на голове бинтами. Так что вид у девушки был весьма и весьма экзотический.
Мальвика, правда, на улицу не выходила, а пропадала или в библиотеке, или в своей комнате, выходя к столу лишь в тех случаях, когда на трапезе не присутствовал зачастивший в замок староста Агвана.
Что Мальвика делала в библиотеке, хозяина замка почти не интересовало. Он только раз подсмотрел за ней и с удовлетворением отметил, что девочка с жадностью перелистывает огромный географический каталог с красочными рисунками и описаниями местности. Вот и прекрасно! Пусть занимается самостоятельно и интересуется устройством планеты, чем путается под ногами и задает кучу совершенно не взаимосвязанных между собой вопросов.
В данный момент Мальвика, видимо, решила засыпать своего названого дедушку очередной лавиной таких вопросов:
— А можно мне самой придумать дату своего дня рождения?
Накануне тетушка Анна посоветовала воспитаннице выспросить у Хлеби на это разрешение, и теперь он ответил с некоторой озадаченностью:
— Почему бы и нет…
— Тогда я выберу тот день, когда вы меня спасли от колабов! — тут же радостно воскликнула девушка. — А Давид Сонный уже сумел договориться с боларами?
У того почему-то не складывались доверительные отношения со стаей. Хоть хуторянка Лирна помогала изо всех сил, но, скорей всего, сказывалось отсутствие Спина. Поэтому все со спокойствием закоренелых оптимистов ждали возвращения отряда.
— Пока болары только с удовольствием принимают угощение. Вот вернется их лидер, Спин, тогда дело пойдет…
— А Кремон знает, что ему в зале установили нового, полностью железного «Истукона»?
— Нет, конечно. Это будет для него приятным сюрпризом.
— Да, он точно обрадуется! — Причем сказано это было вполне серьезно.
Хлеби покосился на две маленькие дырочки в черной бумаге очков и вздохнул. Ну почему нельзя прочитать эмоции этого создания?.. А девушка продолжала тараторить уже о другом:
— У Кремона в столице есть две лучшие подруги, дочери дяди Кралей. Может, он мечтает жениться на младшей? Ведь старшая подруга уже и детей имеет…
— Гм… Даже не знаю. Да нет, вряд ли. Они просто друзья детства.
— А почему господин Коперрульф не имеет жены? Он ведь такой видный и симпатичный. Или его никто не любит?
— Ну как тебе сказать…
— Так и говори, как было в жизни. Или это он никого не любил?
— Да нет, любил. И даже очень. Но вот когда он получил… небольшое увечье, его любимая от него отказалась. И даже не захотела встретиться с ним. После этого он, как бы точнее выразиться, немного разочаровался в женщинах…
— И откуда берутся такие предательницы?! — воскликнула Мальвика с возмущением. Хозяин замка уже напрягся и решил прервать опасные вопросы, вполне справедливо предполагая, что сейчас и его начнут и с детской непосредственностью спрашивать о личной жизни. Но ошибся. Очередной вопрос последовал совершенно в другом плане:
— Неужели Плада такая огромная, как на рисунках?
— Намного больше, — расслабился колдун. — Столица нашего королевства самая большая из всех столиц мира. И ни один рисунок не сможет отразить ее настоящие размеры.
— Там наверняка жить здорово. Мне бы тоже хотелось там побывать…
— Со временем и такой случаи может представиться.
— Дедушка, ты ведь там жил долгое время. Это правда, что в Пладе больше полутора миллионов жителей?
— Правда.
— И там женщины каждый день надевают все те прекрасные наряды, которые мне показывала на картинках тетушка Анна?
— Ха! Да там есть такие наряды, что их ни на одной картинке не отыщешь!
— И все женщины такие красавицы?
— Еще бы! — воскликнул Хлеби, явно увлекшись воспоминаниями о столице. — Там обитают самые красивые женщины мира.
— А почему же ты не выбрал там жену для себя?
Губы хозяина замка сразу же сжались в одну тонкую линию, а брови в гневе сошлись на переносице. Но, взглянув на перемотанную бинтами головку, смотрящую на него блестящими кружочками наведенных «биноклей», он сдержал готовые вырваться слова раздражения. Что взять с ребенка? Она ведь и сама не понимает, о чем спрашивает. Хотя… какое ей вообще дело до личной жизни названого дедушки? И ведь как неожиданно спросила! А что ответить? Ведь ждет, затаилась и ждет!..
— Ну в моем возрасте считается вполне нормальным не спешить с женитьбой, — попытался отшутиться хозяин замка. — У меня все еще впереди, и женщина, которая меня полюбит, обязательно найдется!
И тут Мальвика показала, что умеет и льстить не по годам, когда захочет. С естественным негодованием в голосе она возмутилась:
— Странно, что они за тобой не бегают табунами! Такой красивый, умный, очаровательный мужчина — и до сих пор без жены!
— Понимаешь, быть женатым не всегда обязательно. Ведь у Эль-Митолана столько дел и хлопот, что уделять внимание семье просто не хватит времени.
— Да? — не поверила девушка. — А мне казалось, что жена как раз и нужна, чтобы помогать мужу во всех его делах. И тогда у него наоборот больше времени свободного останется…
— Ну ты еще маленькая, чтобы понять все эти тонкости…
— Я маленькая?! Ха! Да я просто ростом невысокая.
— Отлично! — Хлеби решил закончить неприятный для него разговор силовым методом. — Вот когда подрастешь, тогда и поговорим. Сейчас я сильно занят. Займись своими делами и не мешай мне!
— Хорошо, дедушка! — на удивление покорно согласилась Мальвика, неловко присела в реверансе и убежала со словами: — Тогда поговорим через неделю!
Хозяин замка улыбнулся ей вслед: вот вредина! Намекает, что через неделю она наберет недостающие сантиметры. Ничего, когда она прочитает свой план занятий на следующие две недели, сразу поймет, что времени на шалости и дотошные вопросы у нее точно не останется! А уж план Хлеби выдумал такой, что девчонке придется зубрить днями и ночами. Нагрузит он ее теперь с десятикратным запасом и не допустит, чтобы ребенок маялся бездельем из-за его недальновидности и мягкотелости. А уж сколько ей придется потратить времени на каждодневное сочинение в две страницы! Вот пусть сидит и думает, как правильно составить буквы во вполне читаемые строчки. Да и переписывать из-за кучи ошибок ей придется неоднократно!..
Представив себе эту сценку, Хлеби заулыбался, словно нашкодивший ребенок. Ведь при всей своей фантазии он так и не мог представить Мальвику с нормальными глазами и прямым носом. В его память девочка прочно вошла как некое шалопутное и косоглазое создание с чудовищно искривленным носом. И никак иначе. Хоть и стыдно было осознавать такой нигилизм, но что было, то было. Бедный ребенок…
Но постепенно улыбка у колдуна пропала, и лицо приобрело озабоченное выражение. Ведь надо думать о насущных и важных делах, а не отвлекаться на детские вопросы о женах. Гляди-ка, пыталась выяснить про семейное положение сразу троих мужчин! И оно ей надо? Ну вот, опять отвлекся!..
Хозяин замка решительно встал и отправился в конюшню. Надо было проехаться к скалам и, двигаясь по узкой расселине, добраться до миниатюрной долины среди горных склонов. И тщательно осмотреться. Когда-то давно он планировал построить там некое тайное убежище на случай непредвиденных обстоятельств. Но время шло, войн не было и даже не предвиделось. Прятать тоже особо было нечего, и долина так и оставалась невостребованной. Зато сейчас, когда срочно понадобилось найти место для проведения испытаний литанры, о лучшем тире и мечтать не приходилось. Ведь не проводить же опасные эксперименты в подвале собственного замка? Так и без крыши над головой остаться можно. А при большой отдаче взрыва и голова вместе с крышей может… того… пострадать. Уж лучше в скалах!
На полпути протектор замер от неожиданного и зудящего желания испытать древнейшее оружие прямо сейчас. Немедленно. Ведь отряд привезет новые заряды, а значит, потратить единственный имеющийся все равно придется. И почему бы…
Но здравый рассудок победил: а вдруг те заряды не сработают? Или вообще отличаются от этого размером или еще какой деталью? Что тогда? Нет! До вечера осталось не так много времени. А чтобы глупые мысли не приходили в голову, надо занять себя делами по самое «не хочу». И не отвлекаться от поставленных задач.
Протектор стремительно вошел в конюшню и едва не столкнулся с прихрамывающим конюхом.
— Леско! Да ты, я вижу, уже приступил к работе?
Герой не такого уж давнего сражения с разбойниками тоже радостно улыбнулся и развел свои мощные ручищи в стороны, как бы извиняясь:
— Надоело бездельничать! Совсем тоска замучила! Сколько же можно кровать пролеживать да по рощице прогуливаться? Перед людьми стыдно…
— Еще чего?! После выздоровления имеешь заслуженный отпуск! — провозгласил хозяин замка и приятельски похлопал конюха по плечу. — Героям положено много наград.
Но Леско в ответ даже испугался:
— Какой отпуск?! Значит, я в конюшне не нужен? Совсем? Потому и других на работу взяли?
— Да что ты так волнуешься? Мы ведь тебе взяли троих помощников, ты ими можешь командовать. Вся конюшня теперь под твоим управлением.
— Значит, можете меня считать на работе! — упрямо проговорил боевой конюх.
Видя, что спорить с ним бесполезно, еще больше обидеть можно, Хлеби добродушно рассмеялся:
— Ну тогда седлай моего Смелого!
— В момент! — радостно выкрикнул Леско. И, стараясь не хромать на еще не полностью залеченную ногу, побежал седлать личного скакуна протектора Агвана.
Хлеби с неожиданной грустью вспомнил о другом погибшем конюхе — Дани — и зашагал следом. А ведь оба эти мужика остались здесь еще от прежнего Эль-Митолана. Кажется, они работали тут при похасах с самого детства… Может, надо постараться устроить так, чтобы Леско обзавелся семьей? Ведь специалист он отменный, человек хозяйственный и порядочный, да и возраст уже — за тридцать перевалило. А почему не женится?
Ну вот! Те же вопросы в голову полезли, что и непоседливой Мальвике! Теперь осталось только себя самого спросить: почему старый… хм, ну, может, и не старый, а скорей всего зрелый колдун живет один? В полном затворничестве. И всеми силами старается не замечать ни тетушкиных переживаний по этому поводу, ни совместных усилий домочадцев исправить странное недоразумение. Или все-таки не стоит задавать такие неприятные вопросы? Пусть даже самому себе. Да, скорей всего, не стоит…
Ближе к вечеру домоправительница постепенно успокоилась и немного сбавила темп своего передвижения по замку. Может, потому что устала, а может, и потому что почти все поставленные перед собой задачи выполнила. Комнаты были прибраны и в сияющей чистоте ждали своих обитателей. Задуманные блюда находились в последней стадии приготовления, и аппетитные запахи выходили далеко за пределы кухни и распространялись по всему замку. Стол в гостином зале был сервирован на двенадцать человек, с учетом того что на ужине могут присутствовать два непредвиденных гостя. А если вдруг таких неожиданных сотрапезников окажется больше, то под рукой в большом застекленном шкафу находились дополнительные комплекты посуды, приборов, фужеров и прочей мелочи для шикарной сервировки.
Еще заранее домоправительница вместе с племянником решила обязательно дождаться с ужином возвращающийся отряд. Вплоть до поздней ночи. Поэтому появился временной промежуток, который деятельная старушка тут же придумала чем заполнить. Она решила еще раз обойти приготовленные комнаты и лично, придирчивым взглядом удостовериться в идеальном порядке.
Комнаты Чиграна и Мареза не обладали какой-нибудь индивидуальностью и выделялись лишь чистотой и строгостью линий. Как в отличной гостинице, ожидающей своих временных постояльцев.
Обитель столичного гостя была гораздо просторнее и сразу же поражала обилием вещей, баулов, сумок и деревянных ящиков. Помимо этого бросались в глаза изящные статуэтки на столиках, несколько оригинальных картин с полуобнаженными красотками, которые Давид Сонный без всякого стеснения развесил по стенам, и разнообразные шкатулки со всевозможными украшениями, благовониями и принадлежностями по уходу за волосами, лицом и телом. Вряд ли первые дамы королевства имели такую массу предметов первой, второй, да и третьей необходимости. А уж тем более вряд ли какая из них взяла бы это все с собой в дальнюю дорогу.
Тетушка Анна с удивлением покачала головой: а ведь в первый день красавец Эль-Митолан из Плады прибыл лишь с одной переметной сумой. Но вот позавчера до замка наконец-то добрался его личный ординарец, и даже у Хлеби Избавляющего глаза на лоб полезли, когда он увидел, сколько багажа приказал доставить его коллега следом за собой. Даже пошутил после продолжительного почесывания макушки:
— Придется срочно достраивать в высоту башню. Иначе в ней ничего не поместится…
На что Давид Сонный, просматривающий в то время список доставленного багажа, огорченно воскликнул:
— Да здесь и половины нет из того, что мне необходимо! — Затем стал выкрикивать недостающие позиции в лицо стоящего рядом симпатичного мужчины лет тридцати: — А где мои демисезонные куртки для верховой езды? И шляпы? Неужели ты их растерял по дороге?! И где…
Его ординарец был лет на десять моложе своего господина, но являлся не просто наемным работником, а самым близким другом и товарищем колдуна. Они даже вместе участвовали в любовных интрижках и развлекательных похождениях. Ординарец слыл весьма остроумным человеком с немалым интеллектом. К гневным выкрикам в свой адрес он относился словно к жужжанию мелкой мошки возле уха и не отмахивался от них лишь из-за того, что с любопытством осматривался по сторонам. Но под конец он все-таки решил остановить непрерывный поток упреков в свой адрес:
— Давид! Ты ведь сказал, что едешь на пару недель. Так зачем тебе летом осенние куртки? И шляпы мы тебе купим в ближайшей лавке. Я лично готов отправиться в Лиод хоть… сразу после обеда.
— А почему в Лиод?
— Там как раз недельный фестиваль намечается, — с увлечением начал рассказывать ординарец, но Сонный его перебил пафосным восклицанием:
— Какой фестиваль?! Мы сюда работать приехали!
— Да-а-а? — с грустью протянул столичный любитель развлечений. И еще раз осмотрелся вокруг, видимо отмечая про себя пасторальность окружающего пейзажа и однозначное отсутствие крупных увеселительных заведений. Затем наткнулся на насмешливый взгляд хозяина замка и радостно встрепенулся, имитируя энтузиазм: — Вот и прекрасно! Люблю поработать! — А затем снова обратился к своему расстроенному господину: — Но в таком случае зачем тебе шляпы в количестве большем, чем десять штук?..
Домоправительница с улыбкой вспомнила этот разговор и вышла из комнаты, так и не решившись хоть что-то здесь привести в порядок. Тем более что и Давид Сонный в один голос со своим ординарцем умолял ничего из вещей не переставлять и не укладывать. Похоже, им такой живописный беспорядок вполне нравился и соответствовал их привычкам.
А вот в комнате у Коперрульфа тетушка Анна задержалась надолго. Почти за десять лет совместного проживания под одной крышей отношения с этим человеком у домоправительницы сложились самые родственные. И она приравнивала Ганби чуть ли не к младшему брату. Да и отставной капитан отвечал ей тем же, считая старушку одновременно и старшей сестрой, и родной тетушкой, и доброй няней или кормилицей. Спальня дворецкого была одной из самых больших в замке и напоминала скорее образцовый музей оружия, доспехов и сопутствующих предметов боевого искусства. Причем каждая вещь имела строго свое, предназначенное только ей место и выглядела так, словно только что была вычищена и натерта до предельного блеска. Большинство единиц оружия Коперрульф привез восемь лет назад из своей столичной квартиры, которую он спешно продал в той поездке. Остальные же насобирал уже за время службы в замке, покупая некоторые на собственные средства на посещаемых в Лиоде весенних ярмарках. Причем в коллекции имелось несколько таких редких и ценных экземпляров вооружения, что даже хозяин замка хоть и по-доброму, но открыто завидовал своему маршалу и постоянно подначивал, уговаривая перепродать музейные экспонаты и доказывая, что на стенах гостиного зала раритеты будут смотреться намного лучше, чем в маленькой, не предназначенной для этого комнатушке. И отставному капитану не придется каждый раз водить гостей в свою спальню и хвастаться там редкостными вещицами при недостаточном освещении. На что Ганби Коперрульф отвечал с солидным достоинством и степенностью, ссылаясь на то, что истинные ценители оружия не нуждаются в больших окнах или многочисленных люстрах со светящимся газом. Настоящие знатоки оценят уникальные предметы в первую очередь душой. А для этого маленькое помещение подходит даже намного лучше, чем большое. И категорически отказывался продать экспонаты, утверждая, что они ему и самому еще не раз пригодятся. После таких слов хитро улыбающийся Эль-Митолан прекращал свои уговоры… до следующего подходящего случая.
Домоправительница придирчивым взглядом обвела все детали и предметы небольшого музея, а потом и подправила два хоста, которые, как ей показалось, не висели не с нужным наклоном. Немного взбила и поставила обратно идеально в центре изголовья подушку, удовлетворенно вздохнула и вышла из комнаты. И уже чисто машинально заглянула в комнату Мальвики, совсем не ожидая ее застать. Но девушка оказалась там.
— О! А я думала, ты в библиотеке…
— Да, сейчас как раз туда собиралась…
Но при этом девушка отвернулась к окну и замерла. Старушка уже слишком хорошо умела различать настроение своей воспитанницы, чтобы не обратить внимания на такое поведение. А когда приблизилась, то сразу заметила намокшие бинты ниже выступающих вперед очков-биноклей. И какое же сердце не сожмется от жалости при виде детских переживаний? Оставалось лишь выяснить причину этих слез и опытными наставлениями рассеять любые недоразумения жизни.
— А чего это моя маленькая расстроилась? — Тетушка прижала забинтованную головку к своей груди и стала осторожно гладить уже немного отросшие волосы. — Или у тебя что-то болит после операции?
Девушка вздрогнула от вырвавшегося рыдания и крепко обняла старушку за талию, сильно прижимаясь к ней щекой и ухом. И лишь потом спросила:
— А если я все равно останусь некрасивой?
Тетушка облегченно и благодушно рассмеялась:
— Так вот что тревожит мою девочку? Не переживай! Все равно ты будешь во много раз симпатичнее, чем с поврежденным носом и с испорченным зрением. А если ты еще вдобавок будешь постоянно улыбаться…
— Но ведь красивой быть намного лучше? Да еще такой, как, например, Лирна…
— Ну не обязательно становиться такой броской красавицей, как наша хуторянка. — Домоправительница решила продолжить тему до конца. — Любая женщина может привлечь понравившегося мужчину хотя бы своим характером, нежностью, настойчивостью, наконец. Весь мир полон случаев, когда простые, обычные в плане внешности девушки и женщины завоевывали сердца великих воинов, знаменитых ученых, а то и лиц королевской крови. Но для этого они старались применить весь свой ум, раскрыть все свои таланты и доказать избраннику, что именно она является лучшей и единственной в мире. И чем больше ты будешь учиться, чем больше ты будешь познавать историю и суть взаимоотношений между разумными существами, тем проще и естественней для тебя будет проходить процесс укрощения любого мужчины.
— А мне не нужен любой…
— Тогда еще лучше: достаточно будет сконцентрировать все свои усилия, знания и опыт на конкретном избраннике — и он твой. Но учти, пока ты будешь поддаваться лишь зову сердца, тебя всегда могут обмануть и использовать. А вот когда ты будешь помогать себе здравым рассудком, то сможешь избежать участи глупых и доверчивых простушек, которые остаются несчастными в жизни, даже невзирая на свою неземную красоту.
— Правда?
— Конечно! И не стоит никогда поддаваться грустному настроению. Лучше использовать каждую свободную минутку для того, чтобы развить свой ум и потренировать свою память. Поняла?
— Да.
— Может, еще сомнения есть?
— А как я за стол сегодня сяду в таком виде?
— Запросто!
— Но ведь надо мной будут смеяться! — срывающимся голосом воскликнула Мальвика.
— Ерунда! Ведь раньше тоже смеялись.
— Раньше я знала, что я такая навсегда. А теперь мне страшно, потому что я знаю: эти уродливые очки на мне временно…
Тетушка Анна громко вздохнула, потому что возле ее живота опять послышались всхлипывания.
— Опять слезы? Мы ведь договорились, что ты больше времени на них тратить не будешь. Это во-первых. А во-вторых, попытайся представить себе дело совсем с другой стороны. Вот тебя все сегодня увидят с бинтами. И пусть даже посмеются в душе над твоими очками. Но зато потом, когда твое лицо будет в полном порядке, все могут заметить те огромные, ожидаемые тобой изменения с наибольшим энтузиазмом. Ведь у них будет с чем сравнивать, и последующие наблюдения будут явно в твою пользу.
Девушка затихла, раздумывая над словами опытной женщины, а потом задала совсем уж неожиданный вопрос:
— И у меня будет шанс выйти замуж за Кремона?
Тетушка Анна даже опешила вначале. Ну как объяснишь ребенку нереальность такого желания? Вот уж угораздило сиротке вбить себе такое в голову! И как только подобные мысли у нее появились? Попробуй ей теперь деликатно что-то растолковать и не довести при этом до истерики. И так девочка столько всего в жизни натерпелась. Как бы ее отвлечь от этих глупостей? Да не настойчиво, словно невзначай…
— О-о! Для этого надо пройти много испытаний и условностей. Ты ведь знаешь, как долго живут Эль-Митоланы и какая у них сложная и насыщенная жизнь. Порой они даже самим себе не принадлежат. Поэтому стать женой такого человека не только почти невозможно, но и печально. Ведь он столетиями не будет стареть, а простая женщина за относительно короткое время превратится в старуху, как бы ни поддерживали ее жизненные силы с помощью колдовства. И все равно она умрет раньше своего супруга. Так что колдуны стараются вообще не вступать в официальные браки с простыми женщинами. Вот если бы ты была Эль-Митоланкой…
Девушка вся встрепенулась, отстранилась от домоправительницы и уставилась на нее двумя дырочками очков:
— А если я все-таки стану колдуньей?
— Увы! В твоем возрасте ты бы уже давно знала о таком шансе. Ведь каждому знакомы инструкции про два признака, которые уже хорошо заметны в девяти-десятилетнем возрасте Даже в самых уединенных и далеких хуторах о них ведают А у тебя их нет, к сожалению…
— А может, они просто незаметны? — Девушка встала и подошла к окну, поправляя платье вполне взрослыми движениями.
— Кому незаметны? Тебе? Или твоему дедушке? — заулыбалась тетушка Анна. — Он ведь проверял тебя под Сонным Покрывалом, пытаясь отыскать малейшие воспоминания о твоих родителях. И ничего интересного не обнаружил. Каждый человек способен без труда отыскать в себе признаки зарождения Эль-Митолана. А уж женщины и подавно. Даже мне известно: все женские признаки можно пересчитать чуть ли не по пальцам.
— А если у меня какие-то особенные признаки? — Похоже, Мальвика совсем успокоилась и ее мысли потекли в другом направлении. Этому следовало только помочь.
— Если ты так считаешь, у тебя есть возможность проверить свои догадки в библиотеке. Уж такого обширного вместилища знаний, как в этом замке, вряд ли найдешь в других местах или замках Эль-Митоланов.
— Точно! Мне кажется, я даже видела такую книгу — «Признаки зарождения магической силы и Предвестники Всплеска».
Последние слова девушка договаривала на ходу, и понятно было, что мыслями она уже в библиотеке. Тетушка Анна только и успела крикнуть ей вслед:
— Только ужин не прозевай! Как услышишь шум, так сразу и спускайся к столу!
— Хорошо… — донеслось из глубины коридора. Но и то радовало, что сиротка теперь нашла чем заняться. А там и время пройдет, и бинты снимут, и личико станет, вполне возможно, симпатичным, и глупые мысли о замужестве вылетят из ее головки как младенческие воспоминания… Но вот почему она захотела в мужья именно Кремона? Интересный вопрос. Но, пожалуй, еще интереснее было бы узнать ответ на него.
Домоправительница через окно взглянула на сгущающиеся сумерки и тут же сорвалась с места. Направляясь к кухне, она уже полностью сосредоточилась на том, что ставить на стол в первую очередь и в какой последовательности подавать горячие блюда.
Давид Сонный стоял рядом со своим конем на одном из холмов возле Южной дороги и в лучах закатного светила любовался озером, замком и скалами. По отсутствию суеты во дворе возле конюшен он понимал, что отряд еще не вернулся и ужин вряд ли начнут подавать на стол раньше, чем воины умоются и переоденутся после дальней и утомительной дороги. Коль еще доберутся к сроку. Своего ординарца колдун оставил на строительной площадке с наставлением лично присматривать завтра с самого утра за работами у возводящейся башни, а сам намеревался присоединиться к протектору Агвана и посмотреть на таинственное оружие в действии. Если, конечно, заряды действительно доставят в замок с минуты на минуту. Но сомневаться в переданном известии не приходилось. И возможно, уже после ужина Хлеби проведет первый показательный выстрел. Тогда здесь станет еще интереснее. Ведь это однозначно, что присутствие в этом месте в данное время сулит большие перспективы в ближайшем и далеком будущем.
Хотя внутренне Давид Сонный был очень недоволен двумя обстоятельствами. Первое: он никак не мог продвинуться вперед в налаживании контактов с летающими растениями. Ну не хотели они сотрудничать без своего лидера Спина. Даже Лирна сильно удивлялась такому поведению боларов. Ведь раньше она могла запросто устраивать спектакли с полетами по небу и без Спина, а сейчас зеленые шары словно сговорились и затаились. Может, они сомневались в возвращении своего лидера? Ведь от людей всего можно было ожидать: пленят, распилят на кусочки, а потом еще и просверлят в каждой части тела по сотне дырок. Наверняка в истории лесной стаи существовали подобные легенды о кровожадности коварных человекоподобных созданий. Конечно, непонятное упрямство боларов могло пошатнуть репутацию Эль-Митолана Сонного и поставить под сомнение его профессиональные способности натуралиста и исследователя живых форм существования. Но ведь в таком деле спешить не стоило. Итак, то, что было наработано до его приезда, подъем его самого на небывалую высоту и сопровождение боларами отрядов в двух походах — весьма ощутимый и перспективный результат. Так что оставалось только немного проявить выдержку, терпение и сообразительность.
А вот второе обстоятельство задевало самолюбие Давида Сонного куда больше. И касалось оно строптивой красавицы хуторянки. Когда колдун увидел ее в день приезда, то сразу решил насладиться прелестями девушки в полном объеме. А когда узнал, что ее жених отправляется в недельный поход, даже великодушно не стал спешить с совращением красавицы, решив обставить это дело более романтично и естественно. Я довести Лирну до того момента, когда она сама будет предлагать ему свое тело и ласки, лишь бы он одарил девушку вниманием и высоким искусством любви. Но дни шли за днями, а хуторянка и не думала вестись на томные взгляды и пикантные комплименты в свой адрес. Даже наоборот, она, видимо, поняла намеки столичного гостя и вообще уклонялась в разговорах от любых тем, которые не касались занятий с боларами.
Видя, что время уходит неотвратимо, Давид решил форсировать события и вчера на лесной дороге постарался весьма недвусмысленно обнять молодую красавицу. И получил такой категорический отпор, что до сих пор находился в недоумении. Как?! Его, такого милого, обаятельного и обворожительного, оттолкнула от себя какая-то полуграмотная деревенская девчонка! Несмотря на все свои победы на любовном фронте, Сонный помнил и несколько досадных неудач, когда женщины ни в какую не соглашались вступать с ним в интимную связь. Но то были такие женщины, что не моргнув глазом могли и королю осмелиться сказать «нет»! А эта? Ну красива, ну молода, ну влюблена в своего обвешанного мускулами гиганта. Ну и что? Могла бы и побаловаться с одним из самых великих соблазнителей королевства. Так нет, даже не пофлиртовала ради приличия…
Давид тяжело вздохнул, отгоняя неприятные мысли о подпорченном имидже ловеласа, и вновь перевел затуманенный взгляд на замок, и сразу заметил снижающихся с неба двух боларов. В тот же момент во внутреннем дворе зажглось несколько осветительных шаров, и колдун отчетливо увидел пятерых всадников. За каждым из них на привязи рысило по две солидно нагруженных лошади. Странно, ведь отправлялся отряд в поход имея лишь по одному ездовому животному в запасе. А тут их количество удвоилось. Может, прикупили чего по дороге?
Как бы там ни было, но вечер обещал быть весьма интересным уже хотя бы пересказом приключений в Гиблых Топях, и Давид Сонный лихо взлетел в седло и понесся на максимальной скорости к замку. Ведь хотелось услышать все детали и не пропустить ни единого слова.
Хлеби, встречая отряд во дворе, чуть ли не подпрыгивал от нетерпения. И хоть удивился увеличению количества лошадей, первый вопрос задал про пластины с зарядами:
— Привезли?
— Конечно.
— Сколько штук?
— Семьдесят восемь.
Услыхав цифру, хозяин замка даже соображать стал плохо и, чуть ли не заикаясь, протянул дрожащие руки перед собой:
— Где? Где они?!
Пластины были уложены в четыре прочные кожаные сумки, и Кремон тут же отстегнул одну со своего седла и вручил нетерпеливому наставнику со словами:
— Здесь четвертая часть.
Хлеби не удивился непомерной тяжести сумки, тут же открыл ее и уставился на светящееся чудо помутневшим взглядом. А затем добрую минуту гладил пластины и повторял лишь одно слово:
— Молодцы, молодцы…
Коперрульф тем временем командовал разгрузкой лошадей и отдавал распоряжения конюхам, как и где разместить новых животных. Остальные три сумки уже стояли возле ног протектора Агвана и его ученика. Наконец и Хлеби обратил на них внимание, застегнул ту, которую осматривал, и попытался подхватить сразу четыре, по две в каждую руку. Но это сделать оказалось проблематично. И не столько из-за непомерного веса, сколько из-за неудобного расположения ручек. Тогда последовала команда для Кремона:
— Бери две — и за мной! — И, уже покидая двор, Хлеби словно вспомнил об остальных и выкрикнул, не оборачиваясь: — Ужин уже на столе! Только вас и ждали! Освежитесь с дороги — и за стол.
Они вошли в замок и стали спускаться по лестнице в подвалы. Дошли до второго уровня, который Кремон проходил лишь один раз до этого, во время памятного обряда Воспламенения Крови. Но теперь учитель повел его по узкому коридору влево, и они оказались в огромной мастерской-лаборатории. Водрузив свою ношу на просторный стол, частично заставленный газовыми горелками и несколькими большими, черными от смолы кастрюлями, Хлеби взглядом приказал Кремону сделать то же самое. Затем выхватил пластину из сумки и стал с вожделением осматривать, крутить, гладить, давить, нюхать и чуть ли не пробовать на вкус. Видимо, чисто машинально он еще помнил об отряде и опасном прохождении Гиблых Топей, потому что спросил:
— Все здоровы?
Но спросил так отчужденно, что ученик решил пока не рассказывать ни о легком ранении Чиграна, ни об остальных приключениях в дороге, а просто ответил:
— Все в полном здравии.
— Отлично! Просто великолепно! Немыслимо… — немного невпопад отвечал хозяин замка, лихорадочно пытаясь прощупать еле выделяющиеся бороздки и канавки на корпусе пластины. Кремон собрался было подсказать, как сдвигается прозрачное покрытие:
— Там надо сложить…
Но Хлеби его и слушать не стал, лишь отмахнулся в раздражении и нетерпении:
— Иди-иди! Садитесь за стол без меня, я скоро буду…
Парень вспомнил, как он сам не мог оторваться от загадочной пластины ранним утром возле Топей, улыбнулся и, оглядываясь по сторонам, двинулся к выходу. Конечно, в лаборатории чего только не было, и осматривать перегонные кубы, реторты и вытяжные приспособления можно часами, но хотелось надеяться, что все это еще впереди. Тем более и учитель совсем недавно «угрожал», что скоро они здесь будут проводить практические занятия. Поэтому по лестнице молодой командир отряда взбегал через ступеньку, несмотря на легкую усталость после дальней дороги. Да и есть хотелось просто зверски. В пути ради экономии времени они долгих привалов не делали, да и соскучился желудок по горячей и вкусной пище тетушкиного приготовления.
Через полчаса все воины отряда уже сидели за столом в свежих одеждах и со скоростью горного потока смахивали с огромных блюд все приготовленные для них лакомства. Три женщины еле успевали подносить пищу с кухни. Спиртные напитки тоже не экономились, и мужчины не стеснялись себе наливать сколько душа потребует. Тосты следовали один за другим. При этом то один, то другой из воинов по очереди рассказывали о тех событиях, которые произошли с ними во время похода. Их изредка перебивали вопросами Давид Сонный да староста Берки. Тетушка Анна лишь всплескивала порой своими ладошками от избытка эмоций и переживаний. А Мальвика, вид которой был встречен хоть и с улыбками, но вполне беззлобно и с сочувствием, вообще сидела как мышка и старалась не привлекать к себе внимания. Хотя для улучшения слышимости раздвинула бинты в районе своих ушек. Так ей не хотелось пропустить ни единого слова.
Прошло минут сорок, а хозяин замка все не появлялся. Коперрульф же приступил к перечислению трофеев, которые выпали на долю их отряда при разгроме бандитской шайки:
— Вы знаете, когда в Эссеке посчитали нашу долю, я просто долго не мог в себя прийти. Нам досталось шестнадцать лошадей, шесть ездовых и три гужевых похаса, несколько подвод, две кареты, гора доспехов и оружия, несколько коробок с различными магическими амулетами и куча всякой драгоценной и не очень мелочи. Пока я соображал, как захватить с собой все это добро и избежать при этом задержек в пути, наш молодой командир приказал большую часть отправить на постоялый двор к Ольгерду и уже оттуда организовать доставку небольшим караваном всего приобретенного в Агван. Расходы на сопровождение с лихвой покроются небольшой частью трофеев.
— Вот это да! — воскликнул Давид Сонный, с восхищением и легкой завистью одновременно покачивая головой. — Не только сами вернулись почти без единой царапины, но еще и разбогатеть умудрились!
— Да здесь не так наша заслуга, — забасил насытившийся и немного захмелевший от выпитого гремвина Бабу, — как нашего командира. Сжег трех отщепенцев в синих мантиях, а нам оставалось только трофеи собрать.
— И сколько кому досталось? — задала тетушка Анна первый вопрос за весь ужин.
— Большую часть полагающейся нам награды определил королевский судья Эссека. Нам осталось лишь разобрать между собой лошадей и похасов. А это мы уже сделаем вместе с господином протектором в спокойной обстановке.
По существующему в Энормии законодательству подобные трофеи делились по утвержденным долям, а между воинами распределялись человеком, состоящим на государственной службе, чтобы не было лишних обид и недоразумений между товарищами. По тому же законодательству половина трофеев и наград принадлежала тому, кто организовал, вооружил и отправил отряд. То есть в данном случае протектору Агвана Эль-Митолану Хлеби Избавляющему. Затем из оставшегося тридцать процентов доставалось командиру отряда, а остальное добро делилось между воинами. Если кто погибал, то в таком случае его доля передавалась родственникам или другим людям по праву наследования.
Кремон к этому моменту разговора уже основательно утолил зверский голод, расслабленно вздохнул и вмешался в разговор:
— Кстати, так как мне досталось больше всех драгоценностей, я хочу сделать небольшие и скромные подарки. Да и для учителя приготовим оригинальный сюрприз.
После этих слов он под оживленный комментарий сотрапезников открыл стоящую возле ног сумку, достал из нее внушительную шкатулку и два неприглядных футляра. Затем раздвинул бокалы и установил шкатулку прямо перед тарелкой хозяина замка, добавив при этом:
— Конечно, если он удостоит нас своим присутствием, а потом еще и заметит это инородное тело на столе.
Кремон торжественно открыл больший футляр, достал из него поблескивающее ожерелье с синими и зелеными камнями и под восторженное хмыканье и гугуканье товарищей надел украшение на шею замершей от удовольствия тетушке Анне.
— Я все равно такие вещи носить не буду, а вас оно явно украшает и молодит.
После секундного замешательства домоправительница вскочила на ноги, притянула высокого парня за шею и несколько раз расцеловала в щеки:
— Спасибо, сынок. Мне даже неловко такие подарки получать. Может, не стоило?
— Еще чего! Носите на здоровье! За вашу заботу этого все равно мало. Даже если когда-нибудь попадется что-то более стоящее, то и тогда в полной мере мы не сможем вас отблагодарить…
Затем колдун шагнул в сторону замершей Мальвики и взял ее левую руку в свои сильные и большие ладони. Из меньшего футляра он достал два браслета и по очереди надел на запястья девушки. Украшения были великоваты для тоненьких ручек, и пришлось немного повозиться с уплотняющей застежкой. Когда это было сделано, Кремон добавил:
— Девушкам нравятся такие вещи. Так что прими от меня этот подарок. И не смотри, что он выглядит не так уж ярко. Это временно. Достаточно соединить их вместе и… Гляди!
Колдун соединил оба браслета вместе, и по ним снизу вверх стали пробегать все семь разноцветных полосок радуги. За столом раздался вздох удивления и восхищения. И лишь сведущий в этих вещах Давид Сонный прокомментировал:
— Радужные браслеты! Самое модное украшение среди женского населения Плады. Многие мужчины готовы на все, лишь бы сделать такой подарок своим избранницам. А некоторые красотки из ношения этих браслетов даже некий культ создали.
Девушка растерянно переводила свои «бинокли» с браслетов на лицо Кремона и обратно, не зная, то ли благодарить, то ли вопить от восторга. И ей на помощь пришел простодушный Бабу:
— Сейчас Кремона целовать в знак благодарности не надо! Сделаешь это после полного выздоровления.
— Обязательно… — еле слышно ответила Мальвика, то соединяя, то разъединяя браслеты.
— Вот и договорились! — засмеялся молодой колдун. — Только смотри не обмани!
— Я никогда не обманываю! — все так же тихо, но твердо ответила девушка.
В этот момент в гостиный зал быстрым шагом вошел хозяин замка. В невероятном возбуждении он уселся на свое место во главе стола и, потирая руки, торжественно воскликнул:
— Я ее открыл!
Несколько мгновений он сидел, победоносно задрав подбородок, но услышал лишь ленивые вопросы со стороны своего дворецкого:
— Что открыли? Планку? И увидели внутри теплые шарики? И стоило из-за этого опаздывать к ужину?
Торжествующее выражение на лице Хлеби сменилось на удивленное и настороженное:
— А вы тоже открывали?
— Конечно! — ответил Кремон, с самым невинным видом усаживаясь на свое место. — Я вам хотел показать в лаборатории, но вы меня отправили ужинать. Так что…
Хозяин замка внимательным, полным подозрения взглядом обвел ухмыляющиеся лица присутствующих, заметил переливающееся отблесками света ожерелье на шее своей тети, удивился браслетам, которыми упоенно играла Мальвика, а затем постучал согнутым указательным пальцем по шкатулке:
— А это что такое?
— Лишь небольшая часть вашей доли от завоеванных трофеев, — деловито проинформировал Коперрульф. — Завтра к вечеру прибудет все остальное.
Сердобольная домоправительница осторожно дотронулась до руки замершего от непонимания происходящего племянника и затянула просительным голосом:
— Уже все остыло. Может, все-таки хоть немного поешь?
Хлеби с укором кивнул:
— Значит, я даром торчал в подвале и пропустил все самое интересное?
— Ага! — радостно подтвердил Давид Сонный. — Но зато я теперь могу рассказать все подробности. А ребята могут спокойно продолжить ужин. Разве что поправят меня в небольших деталях.
— Ну что ж… — Хозяин замка взял бокал, в который дворецкий налил ароматного темно-красного гремвина, и промолвил: — Рассказывай! А мы выпьем за победное возвращение наших доблестных воинов!
