Глава 9
Сквозь темноту, тишину и покой беспамятства резко пришла боль. Тело безжалостно рвало на части огненными бичами, дико стучало в висках. Ник попытался сесть… и со стоном опустился обратно. Казалось, голова была готова взорваться от малейшего движения. Следующую попытку он рискнул предпринять через пару минут мучительной борьбы с головной болью. Тело отчаянно сопротивлялось, отзываясь вспышками подступающей темноты и тошноты. Он судорожно хватил ртом воздух и открыл глаза.
Небольшое полутемное помещение, грубый каменный пол, пластиковый лежак и облупленная металлическая дверь с маленьким зарешеченным окошком. Тюрьма? Ник попробовал пошевелиться, так и есть, руки надежно сковывали электронные наручники. Нет, скорее полицейский участок — в помещении отсутствовала канализация и все, что положено камере, где человек по тем или иным причинам должен обитать сколь-либо продолжительное время. Значит, участок. Но почему?
Он подогнул под себя ноги, пытаясь устроиться поудобнее на узком топчане. Итак, он убивал время: купил забавного зверька, поел, пошел прогуляться, решил зайти в оперу… Опера! Ник скривился от боли. Теперь он все вспомнил. Диану, наемных убийц, прерывистый писк Дача, предупреждавшего об опасности…
Шершавый язычок настойчиво прошелся по щеке. Оцепенение стало проходить, сменяясь миллионами покалывающих иголочек, это нервные окончания начали возвращаться к жизни после шока. Ник подрагивающей рукой ласково прижал к себе меховой комочек.
— Дач, малыш, ты-то как сюда попал? Умный ты мой парень, вот если бы еще наручники мог снять…
Ник усадил Дача на плечо и расслабился, входя в медитативное состояние. Измученное тело сопротивлялось релаксации, но постепенно выучка взяла свое, и Ник растворился в пустоте медитации.
В себя он пришел через пару часов, когда за окном окончательно стемнело. Что-то происходило вокруг, что-то недоброе разливалось по окрестностям. Снова, как и тогда в Опере, тревожно запищал Дач. Ник замер, прислушиваясь. Тишина, сквозь толстые бетонные плиты участка не пробивалось ни звука. Ник глубоко вдохнул, расслабившись и постаравшись придать голосу миролюбивые нотки, громко спросил пустоту:
— Эй, меня кто-нибудь слышит?
Ответа не последовало Ник повторил погромче — результат остался прежним. Тогда он закричал во всю мощь тренированной годами службы глотки:
— Кто-нибудь меня слышит!!?
— Закрой пасть!
Голос раздавался из вмонтированного над дверью динамика. Ник расслабился и, надеясь, что его видят, принял более дружелюбную позу.
— Послушайте, я подданный Восходящей Империи и не понимаю причин своего ареста.
— Сказано, закрой пасть! Больше повторять не буду! — Голос на секунду затих, затем, внезапно смягчившись, пояснил: — Не до тебя тут, парень.
Ник пожал плечами — придется ждать, когда к нему проявят интерес и он сможет доказать свою невиновность. Может, даже и хорошо, что пока его оставили в покое. Тело до сих пор еще противно ныло после стан-удара, прося хотя бы пару часов отдыха, и Ник, решив согласиться с мнением организма, мгновенно провалился в сон.
* * *
Штаб напоминал скопище готовящихся к зиме муравьев. Слишком много дел, слишком мало времени. Организовать оборону, реквизировать транспорт, попытаться эвакуировать мирное население. Как?
— Рэйт, как продвигается опись способных к прыжку кораблей? — Задавший вопрос тучный майор, на ходу вливая в себя кофе, подошел к эвакуационной команде. Вместо ответа капитан-снабженец повернул к нему экран лаптопа. Майор охнул
— Дьявол! Это все?
Капитан раздраженно оттолкнул клавиатуру.
— Разумеется! Я реквизировал даже личную яхту губернатора, остальные корабли не приспособлены к перевозке людей.
— И?
— Что «и», майор! Восемь тысяч человек, мы даже младенцев всех забрать не сможем. Ну нет у нас такого количества кораблей, нет! Прикажете стреляться? Застрелюсь!
Майор присел на краешек кресла.
— Успокойтесь, Рэйт. Давайте подумаем вместе. Какие корабли вы отобрали?
Рэйт скорчил горестную физиономию.
— Двадцать четыре тяжелых грузовоза на орбите и полсотни коллекторов на стоянках «Иритека». Там ведь жилые отсеки на шесть человек, им экипажей больших не надо. Ну, при всем желании две дюжины напихаем, все!
Майор кивнул.
— Мда, вы правы, Рэйт. Стоп! — Он резко вскочил, едва не выронив хрупкую фарфоровую чашечку. Капитан удивленно приподнял брови. Толстяк Дональдсон редко повышал голос.
— В чем дело, майор?
Майор взволнованно вертел в руках чашечку, стараясь подобрать подходящие слова.
— Рэйт, грузовые отсеки транспортов герметичны?
— Да, конечно. Но это не имеет никакого значения. Там нет ни систем жизнеобеспечения, ни систем регенерации, ни терморегуляторов, температура минус сто двадцать. Или… Майор, вы гений!
Он уставился в лаптоп.
— Так, имеем объем, ага. — Капитан снова помрачнел. — Это не выход. Даже если мы сумеем за сутки подготовить грузовые отсеки, то сможем… Максимум мы сможем эвакуировать около полумиллиона человек — чуть более полутора процентов населения.
— Полтора процента… Хотя бы младенцев и беременных женщин. Помоги им, Господи…
Майор поджал губу. Это хоть что-то, так они хотя бы спасут будущее расы.
— Ладно, остальных выведем в джунгли, аварийные команды уже там, готовят временные лагеря. Ну а через пару недель подойдет подкрепление с Деметры. С нами Бог, капитан! Он не даст погибнуть, верьте в это!
— Пытаюсь, Дон, пытаюсь. — Капитан выдавил из себя нечто вроде улыбки. Майор ободряюще хлопнул его по плечу.
— Держитесь, Рэйт, все будет хорошо.
Над головой пророкотало:
— Начальники служб и подразделений! Срочно к планетарному командующему!
Вызов шел по общей сети. Надрывный голос дежурного офицера разносился по подземным помещениям штаба, заставляя людей отрываться от работы и с тревогой прислушиваться к сообщению. Таким голосом мог говорить только очень встревоженный человек. Хороших новостей теперь можно было не ждать.
Майор скривился, на ходу застегивая китель, рысцой побежал к выходу. Его молча проводили глазами. Кто-то тихонько пробурчал: «Дело дрянь». И был прав.
Делоу был мрачен, как никогда. Постаревший и осунувшийся за несколько часов, отрешенно смотрел на лист с грифом Федерального флота. Дождались всех, и, когда влетевший последним начальник службы эвакуации занял свое место, генерал поднял глаза.
— Полчаса назад пришло сообщение с Секторальной базы флота. Помощи не будет. Атака началась одновременно на протяжении ста трех парсек. Под ударом двенадцать систем. Командование флота приняло решение перегруппироваться на второй линии обороны. Нам приказано оттянуть на себя максимально возможные силы противника, чтобы дать время остальным частям приготовиться к отражению атаки.
Собравшиеся зашумели. Смертный приговор, иначе этот приказ не назовешь. Командование предписывало геройски умереть тридцати миллионам человек, целой планете. С места вскочил какой-то капитан.
— Абсурд! Они что, рехнулись? Тут миллионы гражданских, старики, женщины, дети! Они что, всех их отправляют в расход?
Это было правдой, и все это понимали. Понимали, не решаясь встречаться друг с другом взглядами. Сил крошечного пятитысячного гарнизона не хватит для отражения массированной атаки. Затянись эта война (а дело явно шло к этому), и шансов на выживание у населения не останется. Сколько человек смогут выжить без пищи в диком лесу? Особенно когда на тебя охотятся, как на дикого зверя. Смерть, верная смерть для остающихся, а остаться придется почти всем.
Тридцать миллионов мужчин, женщин и детей, брошенных на смерть ради стратегических интересов. Правильное с военной точки зрения решение, многие из присутствующих офицеров понимали это. Но принять? Даже просто признаться себе в готовности обречь на смерть беззащитных? Нет, это выше человеческих сил, особенно когда смерть касается и тебя!
К капитану присоединилось еще несколько человек, кричащих что-то неразборчиво и громко. Страх и ярость, накопившиеся в комнате, требовали выхода. Неизвестно, чем бы все это кончилось, но визг ионного пучка, вонзившегося в потолок, пресек разногласия на корню.
Командующий подождал, пока улягутся страсти, и неестественно спокойным голосом продолжил:
— Вы все здесь военные! Не мне вас учить понятию долга, господа. Я надеюсь, приказ ясен? Попрошу взять себя в руки и высказать свои предложения.
Шум стих, Делоу еще раз оглядел офицеров, ища признаки паники. Нет, кажется, пока все держали себя в руках. Что ж, неплохо.
— Кто хочет высказаться, господа офицеры?
К его удивлению, с места встал майор Дональдсон, тихий и незаметный начальник эвакуационной команды.
— Сэр, поскольку помощи нам ожидать, как я понял, не приходится, я предлагаю рассредоточить подразделения и покинуть все крупные населенные пункты. Прямого соприкосновения с противником нам не выдержать, а тактикой мелких наскоков мы сможем долгое время наносить ему определенный урон, — он замялся, подбирая слова. — Если, конечно, мы вообще сможем что-нибудь сделать против ЭТОГО противника.
— Что ж, неплохо сказано, господа, прошу внимание на карту.
Делоу сделал знак в сторону техников, и на стене развернулась подробная карта окрестностей столицы.
— Пока еще рано говорить о точных координатах высадки десанта, но, исходя из прошлого опыта, можно ожидать, что первая волна десанта попытается захватить космопорты и закрепиться на них, ожидая высадки тяжелой техники. Поэтому нам придется заминировать все четыре имеющихся на планете порта с целью помешать высадке. Основные силы будут отведены в джунгли на безопасное расстояние от городов. Повторяю: все аэрокосмические силы посадить вне космодромов и нанести удар по противнику в момент вхождения крупных десантных судов в верхние слои атмосферы. Если, черт побери, они используют крупные десантные суда для высадки…
Теперь, господа, прошу вернуться в свои подразделения и приступить к первой стадии операции. Все данные будут передаваться вам по мере поступления.
* * *
По оценкам Ника, прошло уже три часа после того, как он наконец проснулся, а о нем все еще никто не вспомнил. Насколько он понимал, его приняли за одного из наемных убийц, покушавшихся на дочь вице-президента «Иритека». И то, что про него забыли, могло говорить только об одном — произошло нечто, по сравнению с чем покушение на столь важную особу Хаука выглядело мелким хулиганством. Впрочем, о том, что случилось на самом деле, Ник мог только гадать…
Периодически за дверью камеры слышались звуки какой-то суматохи, до Ника долетали возбужденные голоса полицейских, но сколь-либо понятней ситуация от этого не становилась. Он несколько раз пытался привлечь к себе внимание криком, но все попытки оставались без ответа, динамик над дверью безмолвствовал. Судя по всему, за его камерой не следили, видимо, занятым более серьезными проблемами полицейским было не до него.
— Надо что-то делать… — Ник взмахнул, восстанавливая кровообращение, скованными руками и пристально вгляделся в наручники.
Стандартная полицейская модель со встроенным датчиком. По идее, когда браслет расстегивали, на пульт к дежурному шел сигнал, но эти наручники на него надели при задержании и к местному пульту их подключить скорее всего не успели. Все легче. Так, магнитный замок. Ник тоскливо осмотрел приемную щель для ключ-карты и зубами дотянулся до обшлага куртки. Магнитный замок — чертовски надежная штуковина, лучше бы соленоидная обмотка, но чего нет, того нет. Что еще? Высокое напряжение? Сильное магнитное поле?
Ник оглядел камеру. Светильник, утопленный в стену динамик, все. Он еще раз изучил наручники и с трудом сдержал крик радости. Все-таки напряжение, хоть и невысокое. По странной случайности его часы остались на месте. Впрочем, часы — это ерунда, главным было совсем другое. Металлический браслет. Ник зубами расстегнул застежку и попробовал всунуть браслет в щель для ключа. Подходит! Теперь оставалось найти доступный источник тока и придумать, как защитить от тока себя. Ага, ток есть, теперь проводник… Провод из динамика, отлично!
Трудней всего было сбить на пол динамик. Ник примерился и, подпрыгнув, изо всех сил ударил по матово блестевшему корпусу громкоговорителя. Пластик покрылся сеткой мелких трещин, но устоял, Ник повторил попытку. С третьего удара не выдержало крепление, и аппарат повис в двух метрах от пола, удерживаемый жгутом разноцветных проводов. Ник, ухватив его скованными руками, повис, подогнув ноги. Провода оказали достойное сопротивление, пришлось несколько раз подпрыгнуть, прикладывая к ним, помимо своего веса, еще и силу рывка. Наконец раздался долгожданный хруст. Ник, с трудом избежав резкого падения, оказался счастливым обладателем пяти с небольшим метров отличного провода.
— Как раз повеситься… — настроение поднялось до уровня черного юмора, и Ник перешел к решению следующей задачи. Ток.
Светильник — матовая полусфера, армированная решеткой, висела более чем в трех метрах над полом в изрядном удалении от топчана. Ногой не достать. Ник подпрыгнул, растопыренными пальцами ударив по плафону сквозь решетку. Во все стороны брызнули осколки пластмассы, свет потух, оставляя камеру во тьме.
— Черт! — Пришлось подождать, пока глаза приспособятся к темноте. Единственным источником света теперь оставалась тусклая лампочка в коридоре, едва светящая сквозь зарешеченное окошко в двери.
Ник почти на ощупь приладил один конец провода к контактам светильника; встав на пластиковый топчан, примотал второй к браслету и бросил третий провод на металлическую дверь.
Током его все-таки тряхнуло весьма чувствительно. Что-то хрустнуло, в воздухе ощутимо запахло паленой кожей. Ник прикусил губу, сдерживая крик, и одним движением сбросил дымящиеся наручники.
Теперь оставалась дверь. Ник, потирая саднящие запястья, двинулся к двери.
— А ну стоять, приятель! На пол, руки за голову, быстро!
Ник послушно упал ничком, якобы случайно примостившись так, чтобы видеть дверь. Так и есть. Сквозь окошко на него в упор смотрело дуло полицейского станера.
— Послушайте, я вовсе не тот, за кого вы меня принимаете! Меня зовут Николас Фолдер, я прибыл сюда по приглашению «Иритека».
Его оборвал недоверчивый смешок.
— Ты мне мозги не пудри. С каких это пор Корпорация нанимает людей для убийства дочери собственного вице-президента, а?
Ник мысленно потер руки. По меньшей мере, с ним наконец-то заговорили. Видимо, темнота в камере мешала разглядеть отсутствие на его руках наручников. Что ж, он аккуратно повернулся к охраннику боком, прикрывая кисти.
— Я оказался там случайно и вовсе не намеревался покушаться на мисс Диану. Расспросите ее телохранителей, свидетелей в конце концов, они ведь должны уже прийти в себя.
— Боюсь тебя разочаровать, но сейчас всем не до тебя, парень. Может, ты и прав, вот только кому теперь какое до этого дело.
Ник уловил в его голосе нотки тщательно скрываемой растерянности и страха.
— И в чем же дело?
Полицейский секунду помедлил.
— Непонятно все, парень, власти объявили военное положение. Шорох стоит ужасный, все куда-то носятся, насчет тебя никаких распоряжений. — Он резко повысил голос: — Так что сиди тихо!
Ник промолчал. Полицейский поворчал еще несколько минут и, нарочито громко топая форменными ботинками, удалился в дежурное помещение. Ник мгновенно оказался около двери, ощупывая холодный металл. Полный ноль, как и следовало ожидать, запор был встроен в дверь и полностью лишен замочной скважины. Ник пожал плечами — руки у него теперь свободны, а на большую удачу рассчитывать было бы глупо. Все, что мог, он уже сделал, оставалось ждать.
Он снял куртку, свернул ее вместо подушки и, устроившись поудобнее, уснул спокойным сном уверенного в себе человека.
* * *
Во второй раз Ника разбудил лязг дверных запоров. Он лениво повернул голову на звук. В дверях, почти закрывая собой проем, возвышался здоровенный, затянутый в полицейскую форму сержант-негр лет так сорока пяти. Дач предусмотрительно нырнул Нику за пазуху.
— Эй, парень! Выходь-ка.
— Что, разобрались наконец-то? — Ник облегченно вздохнул.
Негр внимательно оглядел его.
— Да кому ты нужен. Война началась, парень, не до тебя нынче.
Ник, собиравшийся вставать, замер.
— Что? С кем?
Негр флегматично пожал плечами.
— А черт его знает. В аккурат после того, как тебя привезли и сообщили, мол тревога и так далее. А с кем, не сказали, известно только, что корабли уже в системе, через денек в гости ждать можно.
— О Нами Амида Буду, сержант, мне надо срочно связаться с моими работодателями из «Иритека».
В ответ послышался ироничный хохоток.
— Ну ты и оптимист, парень. Да разве ж им теперь до тебя? Плюнь и разотри.
— Нет, я все равно обязан.
— Лады, давай я тебе браслеты отомкну и иди куда хочешь.
Ник виновато покачал в руках открытые наручники. Сержант восхищенно присвистнул.
— Ну ты и шустер, парень! А, хрен с тобой, пошли.
Ник подхватил с топчана свернутую вместо подушки куртку и двинулся вслед за сержантом. Участок был небольшим, Ник насчитал четыре камеры, аналогичные той, в которой сидел он, и одну большую, общую. Все они были пусты.
— Послушайте, сержант, а вам не влетит, что вы меня выпустили?
Негр, не оборачиваясь, отмахнулся.
— А кто об этом теперь узнает? Город эвакуирован, население в джунглях, начальство там же. Война — она все спишет. А ты все-таки на наемного убийцу не похож.
— Если город эвакуирован, то что здесь делаете вы?
— Добро от мародеров охраняем. Капитан вот меня оставил, да еще пятерых ребят.
Они поднялись по невысокой металлической лестнице на огороженную площадку, на которой раньше должен был находиться охранник. Сержант остановился и, повернувшись к Нику, протянул здоровенную волосатую руку.
— Ну, будем знакомы, парень, я Рэдмонд, можно Рэд.
— Капитан Николас Фолдер. — Ник пожал протянутую руку. Рэд прищурился.
— Капитан?
— В прошлом, — спохватился Ник, — я в отставке.
— Не рано?
— Я ронин.
Рэд непонимающе повернул голову.
— Кто-кто?
Ник терпеливо повторил.
— Ронин. Я подданный Восходящей Империи, мой господин погиб. Рэд, простите, но мне неприятно распространяться на эту тему. Если просто, то я теперь сам по себе.
— А, ну понятно, извини. — Рэд ободряюще похлопал его по плечу. — Я тоже в свое время послужил. Пять лет в десанте, главный сержант, всякого насмотрелся. Ого! Дхар. Редкая зверушка.
Он не глядя просунул в щель смарт-карту, легко открыв тяжеленную дверь. Дежурная комната участка, рассчитанная на две дюжины человек, выглядела сиротливо опустевшей. Трое полицейских в пластинчатых бронежилетах резались в карты, один тоскливо уперся в затертую книжку комиксов. Приглядевшись, Ник увидел там снующие истребители, атакующие большой линейный крейсер Тедау. Еще один спал, прикрыв лицо форменной фуражкой. За окном светало, горизонт был идеально чист, предвещая ясную погоду.
— Я хотел бы получить назад свои вещи.
Рэдмонд махнул рукой в сторону стенного шкафа.
— Забирай.
Ник открыл скрипнувшую на несмазанных петлях дверь. Его вещи грудой валялись среди прочего барахла. Он с трудом вытянул из-под вороха одеял свою сумку, открыл футляр с мечами и закрепил оба на поясе. Стоящий позади сержант, широко раскрыв глаза, наблюдал за действиями Ника.
— Это мечи?
— Да.
На них начали оглядываться. Рэд протянул руку.
— Можно посмотреть?
Ник снял с пояса один из мечей и подал его сержанту, не вынимая из ножен. Тот, усмехаясь, вытащил его наружу, провел ногтем по лезвию, проверяя заточку, и вскрикнул от неожиданности.
— Черт, острый! — Порезанный палец начал кровоточить. Рэд сунул его в рот. — Проклятье, парень, предупреждать надо.
— Извините, я привык, что с ним обращаются осторожно. — Ник принял отданный сержантом клинок и вновь устроил его на поясе. — Еще мне нужен мой пистолет.
— Пистолета с тобой не было, — сержант окинул Ника оценивающим взглядом. — И вообще, кончай мне выкать, не рекрут чай. А, капитан?
Ник кивнул.
— Хорошо, Рэд. Вот только я в отставке.
Сержант дружелюбно похлопал его по плечу.
— Нравишься ты мне, капитан. Такие, как ты, в киллеры не идут.
— Спасибо.
Сержант пинком согнал с кресла спящего копа. Тот рыкнул что-то невразумительное и, перебравшись в соседнее, уснул снова.
— Садись, капитан. — Сам Рэдмонд взгромоздился на массивный, как и его хозяин, канцелярский стол. — Эй, парни, хорош дурака валять, идите сюда!
Игроки переглянулись, поморщились, недовольные вынужденным перерывом в игре, но спорить не стали, перебрались поближе.
— Габровски, пни этого засоню.
Коп, что читал комиксы, довольно осклабился и с размаху вмазал по креслу. Спящий с грохотом врезался в стол, пролив на себя стоящую на краю чашку горячего чая, взвыл, отряхивая дымящийся напиток, и кинулся на обидчика.
— Лазарев, а ну осади! Это был мой приказ, — резкий окрик сержанта его охладил, и Лазарев, с досадой разглядывая темное пятно на брюках, уселся обратно.
Сержант хмыкнул.
— Хозяйство цело?
Лазарев мрачно кивнул.
— Ну и лады. Ты, капитан, внимания не обращай, это у нас шуточки такие. А теперь серьезно. Ты ведь еще не в курсе событий?
Ник кивнул. Сержант еще раз его внимательно оглядел, со вздохом полез в ящик стола, вытащил оттуда потертую кобуру и кинул ее Нику.
— Держи, чем богаты.
— Спасибо. — Ник поймал оружие. «Плеск», лазерный пистолет непрерывного действия, усиленная полицейская модель с магазином на две минуты огня. Не его протонник, конечно, но все-таки хоть что-то. Он вложил пистолет в кобуру и прицепил на бедро. Сержант вздохнул еще раз и протянул ему два продолговатых предмета — запасные батареи.
— Так вот, капитан. Как тебя привезли, минут через сорок хай и поднялся. Тревогу объявили, всех на службу вызвали. Война, говорят. Населению-то только часа через два сообщили, да к тому времени уже почти все знали. Мы же не железные, семьи предупредили, подружек там всяких. Паника, скажу я, была еще та. А потом по сети еще одна новость: мол, дети до пяти лет и бабы беременные вообще с планеты эвакуируются. Тут уж всем понятно стало, что дело дрянь. На Сожженных Мирах ведь тоже так было, кого смогли, спасли, а остальных ящерицы… — он запнулся, озабоченно оглянувшись на подчиненных. Те сидели с каменными лицами. Рэдмонд вздохнул.
— Что тут началось: вой, паника, народ в порты рвется, матери детей пытаются через проволоку перебросить, а там высота метра три будет. Кого и перебросят, а там охрана их на прицел, озверели уж все. Какая-то шишка из «Иритека» пыталась своей яхтой воспользоваться, смыться, так его даже в расход, младенцев с двумя няньками загрузили и ввысь на форсаже. — Сержант молитвенно сложил на груди руки. — Спаси их, Господь, дай им уйти, Боже!
Ник сочувственно посмотрел на сержанта. Тот, словно в трансе, продолжал охрипшим голосом:
— Никаких вещей, только документы, деньги и еда. А где же на маленьких молока-то столько достать, а? Армейские рационы ведь грузили. А матери, их же не брали, боже!
— Успокойся, Рэд! — Дубров извиняюще обернулся к Нику, пояснил: — У него там дочка полугодовалая, мать — здесь, а она — там…
Он беспомощно пожал плечами, продолжая что-то успокаивающе бормотать на ухо сержанту. Тот наконец справился с собой и, сердито отстранив Дуброва, вынул из заднего кармана плоскую фляжку. Изрядно пригубил, протянул Нику.
— Глотни.
Николас, воодушевленный примером, сделал большой глоток и поперхнулся огненным облаком, зародившимся в пищеводе.
— Что это?
Сержант подхватил едва не выпавшую фляжку, передал ее Дуброву, тот пояснил:
— Самогон это, восемьдесят градусов, а шибает, что твой спирт, а то и получше. Самое первое дело в нашей ситуации. Ты дыхание-то подзадержи, а то еще снесет с непривычки. У вас небось такого не делают?
— Нет. — Ник с трудом перевел дыхание. Самогон и правда был крепчайшим, по сравнению с ним саке смотрелось безобидным лимонадом. В теле родилась и двинулась ввысь волна неописуемо приятного жара, расслабляя и успокаивая, заряжая энергией. Ник потянулся за добавкой.
— Э нет, на первый раз хватит, а то срубишься. — Сержант отобрал почти пустую фляжку, взболтнул и вылил остатки себе в рот. — Мне оно сейчас нужнее.
Ник задумчиво посмотрел на встроенный в стол терминал:
— У вас есть связь с армией?
В сержанте некстати проснулась подозрительность.
— Зачем?
— Я профессиональный военный и мог бы быть полезен.
— Эх, ну откуда у нас доступ на военные каналы? Сам-то подумай.
— Я воспользуюсь вашим терминалом?
Сержант молча махнул рукой — действуй.
Ник подключился с правами гостя, перебрал в уме несколько вариантов и вышел на открытый канал, специально предназначенный для ведения переговоров. За этой частотой везде и всегда велось пристальное наблюдение, его вызов не остался бы незамеченным, рано или поздно запись разговора должна была попасть в руки дежурного.
Ответ последовал мгновенно, причем вместо обычного автоответчика на экране появился молоденький бледный лейтенант с шевронами техника связи. Какое-то время они с Ником разглядывали друг друга, потом офицерик склонил голову, прислушиваясь к кому-то, и, изменившись в лице, заорал:
— Немедленно покиньте эту частоту!
— Я — капитан в отставке, служил в личной гвардии сегуна Такаси. Прошу сообщить мне канал, по которому я мог бы с вами связаться.
Лейтенант что-то коротко проговорил в сторону от экрана, прислушался к ответу и кивнул. Изображение на секунду расплылось, а когда сфокусировалось вновь, с экрана на него смотрел уже целый майор.
— Ну и что вы мне можете сообщить?
— Я — профессиональный военный и думаю, что могу оказаться полезен.
Майор нахмурился.
— В таком случае, почему вы не появились на пунктах сбора ополчения? Ник замялся.
— Видите ли, в это время я сидел в тюрьме.
Майор удивленно приподнял бровь.
— Орригинально. Впрочем, не имеет значения. Так-с, где вы находитесь?.. Черт! Это же столичный номер! Немедленно, немедленно убирайтесь оттуда! Совсем с ума посходили.
— А в чем, собственно, дело?
Майор разразился гневной тирадой, поминая родословную своего собеседника. Впрочем, он довольно быстро сумел взять себя в руки.
— Вы же военный человек и должны понимать, что крупные города несомненно подвергнутся бомбардировке. Транспорт есть?
Ник повернулся к сержанту. Тот коротко кивнул.
— Да, нам оставили один кар. Он внедорожник, джунгли ему не помеха.
Майор что-то переключил на невидимом отсюда пульте.
— Вот координаты ближайшего сборного пункта. По прибытии доложите старшему офицеру.
Сержант оттеснил Ника от экрана.
— Простите, сэр, но у нас есть приказ нашего начальства. Без его распоряжения мы не имеем права покинуть участок.
Майор устало прикрыл глаза рукой.
— Милейший, на планете военное положение, и мне чихать на ваше начальство. Выполнять!
— Есть, сэр!
— Вот так-то. Конец связи.
Экран потух. Сержант оглядел замерших копов и рявкнул, как заправский армейский старшина:
— Ну, что расселись, чемпиндосы! Задницы оторвите и собирайте манатки. Сиг — жратва и одежка. Кирилл — оружие и прочие шмотки. Фрэнк — машина и все что к ней. Понеслись!
Обернувшись к Нику, он продолжил уже будничным тоном.
— Ну что, пошли собираться в дорогу.
— Идем.
Первым делом Ник попросил отвести его в оружейную комнату. Оглядев разложенные по стеллажам стволы, он с трудом сумел сдержать вздох разочарования. Маломощнце лазеры, наподобие того, что покоился у него в кобуре, искровые разрядники с радиусом действия метров десять, едва ли способные оглушить одетого в броню человека, еще какие-то полицейские штучки. Негусто. Единственный приличный ствол — гаусс-снайперку — уже захапал себе расторопный Кирилл. Ник подобрал себе подходящий по размерам бронежилет, легкий шлем с радиопередатчиком и дробовик той же марки, что у нападавших на мисс Торсон киллеров. На вопрос, откуда у полиции такое оружие, Кирилл, замявшись на пару секунд, сообщил, что это вещдок, оставшийся после одной из операций по разгрому уличной банды. Вещдок оказался в прекрасном состоянии и с полным магазином. Покопавшись на полках, Ник нашел еще три запасные обоймы, батареи же к нему подходили стандартные. Дача после короткого раздумья он посадил на горловину вещмешка.
Минут через двадцать забитый под завязку продуктами и вещами джип выехал со двора полицейского участка. Судя по упаковкам, большинство продуктов было позаимствовано из ближайшего супермаркета. Рыжий Сигмонд, перехватив взгляд Ника, охотно пояснил.
— Это мы с парнями по магазинам пробежались. Если отобьемся, хозяевам страховку выплатят, а нет… Ну, тогда им и вовсе все равно будет.
Город поражал абсолютной тишиной, улицы были пусты, лишь в отдалении промелькнула бродячая собака. Многочисленные магазинчики зияли выбитыми витринами, похоже, что, несмотря на все усилия полиции, мародеров оказалось немало. Ник знал, что и сейчас при кажущейся пустоте улиц в городе хватало любителей поживиться на несчастье. Джип уже катил по нешироким вымершим улочкам пригорода, когда тренированный глаз Ника выхватил в зелени одного из парков движение. Он жестом попросил остановиться и выпрыгнул из машины.
В парке в тени огромного дуба, обнявшись, прогуливалась пожилая чета. То, что это супруги, было понятно с первого взгляда. Долгая совместная жизнь делает людей похожими друг на друга. Оба седые, с морщинистой обветренной кожей, небогато одетые, они глядели на него, улыбаясь. Ник подбежал ближе.
— Если вы не успели выбраться из города, у нас есть место.
Старик покачал головой.
— Спасибо, добрый человек. Мы уж тут с моей Неллей останемся. Старые мы, толку от нас никакого, а обузой быть как-то не привыкли. Езжайте с Богом.
Ник хотел было возразить, но, взглянув на то, с какой нежностью пожилая женщина прижалась с плечу мужа, передумал. Их поступок вызывал уважение. Отдав на прощание честь, словно равным себе самураям, он побежал обратно. Фрэнк глянул на его лицо, подумал о чем-то своем и завел двигатель. Парк остался уже далеко позади, а Ник все еще не мог выкинуть из головы стариков. Наверное, по этим местам они гуляли в далекой юности, а вот сейчас прощались с ними. Что ж, они сами выбрали свою судьбу.
Джунгли начались неожиданно. Просто после очередного многоэтажного дома в глаза брызнула ослепительная зелень, и в тот же миг джип оказался окружен высоченными увитыми лианами стволами. Узенькая двухрядная дорога петляла между исполинскими деревьями, некоторые из которых, по оценке Ника, достигали добрых ста метров высоты.
Дач, едва они вырвались из города, заметно оживился. Он перепорхнул с рюкзака на плечо Ника и разразился довольно-таки мелодичным писком. Семеро угрюмых физиономий словно по волшебству растянулись в улыбках. Дач благосклонно принял несколько печений, но моментально зашипел в ответ на попытку снять себя с плеча хозяина. Рэд, протягивая зверьку кусочек, заметил:
— Редкая зверушка. Ты знаешь, есть легенда про основателя «Иритека».
— Да, знаю.
Сержант хохотнул.
— Определенно, ты хваткий парень, капитан. Три дня на планете и все уже знаешь.
Ник отмолчался.
Чем дальше они углублялись в джунгли, тем выше и гуще становились деревья. Временами мелькали скрытые в чаще леса фермы, попадались просеки, но в целом природа казалась дикой и нетронутой. Вскоре пластовое покрытие дороги сменилось асфальтовым, а потом и вовсе пошла пыльная грунтовка. Быстро темнело, и даже при включенных фарах скорость пришлось сбросить. До цели оставалось сорок с лишним километров, когда все же пришлось остановиться на ночлег. Для ночевки выбрали поляну неподалеку от маленькой речки. Наспех поужинали и, выставив часового, уснули прямо в машине.
Шла третья ночь пребывания Ника на этой планете. Его дежурство выпало на самое неудобное время — с трех до пяти. Он сменил зевающего Сигмунда и, поплотнее закутавшись в плащ-палатку, подсел поближе к костру. Джунгли вокруг жили своей собственной, таинственной жизнью. Со стороны речки несло промозглой ночной сыростью, где-то неподалеку слышались булькающие всхлипы, протяжно заныла ночная птица. Дач дремал, уютно устроившись у него на плече, и Ник, не ощущая опасности, принялся разглядывать звездное разноцветье неба. Здесь, вдали от ночного освещения больших городов, звезды казались особенно яркими, где-то у вершин деревьев виднелись фиолетовые отсветы близкой туманности. Небо казалось таким близким и прекрасным, что Ник, завороженный звездным водоворотом, не сразу заметил огни вспышек, мелькавших почти в зените. Крошечные космические силы Хаука приняли бой.
