ГЛАВА 7

Влад вернулся в каюту Инги. В углу уже плескалась вода «мелководья» — техническая служба корабля светоедов сработала оперативно. Свет над этой лужей заметно отличался по спектру от света люстры…

Девушка сидела на кровати и возбужденно барабанила пальцами по собственному колену:

— А ты и в самом деле герой! Как легко вжился в роль шаудянина!

— А что мне оставалось? — Влад развел руками, принимая свой нормальный, человеческий образ. — Подытожим: я очень устал, но вполне доволен результатом!

— Ты намерен жить здесь? — Инга прикинулась удивленной.

— Я ведь приютил тебя в Москве? — тоже в шутку напомнил Влад. — Твоя очередь!

— А что случилось с каютой Сесаха? — красавица развлекалась, разыгрывая недотрогу, недовольную бесцеремонным вторжением.

Влад поморщился:

— Там лужи, кочки и камни, точно как здесь, в том углу.

— До тебя в том углу было сухо, — кольнула Инга. — И лучше скажи спасибо, что светоеды привыкли жить в тех же условиях, что и люди. Что бы ты делал, если бы в воздухе преобладал сероводород, уровень температуры превышал пятьдесят градусов по Цельсию, а вместо луж плескался бездонный аквариум?

— А какая мне разница? Я ведь и в номере профессора умер бы с голоду. Не могу же я питаться водой из «отмели»!

Инга неодобрительно покачала головой:

— Ты осмелел, Влад! Превратился в себя, делаешь, что хочешь, говоришь не думая… Что, если нас видят и слышат?

— Исключено. Я попросил, чтобы наблюдение прекратили.

— О, ты попросил! И тебя послушали? Ты уверен?

— Уверен: я напугал их словом «секретно». Оказалось, они ничего не знали о миссии, для которой тебя готовили. Я сказал, что секретность в равной мере распространится на все, что произойдет в этой комнате.

— А что здесь произойдет? — Инга с напускной наивностью захлопала глазками.

— Я буду жить здесь с тобой. В образе человека и твоего любовника.

Она насмешливо подняла брови:

— Очень интересно! Как долго?

— До самого Шауда. Ты ведь поделишься со мной пищей и кровом?

— Ну, не знаю… Подумаю!

Влад пересек комнату и с наслаждением опустился в обычное мягкое кресло рядом с ее кроватью.

— Серьезно, Влад! — Лицо Инги приняло озабоченное выражение. — Ты ведешь себя слишком нагло! Один неосторожный шаг — второго уже не будет! В лучшем случае, тебя просто казнят!

— Нас, — напомнил Влад.

— Нет, тебя! Я не убивала Сесаха!

— Я выдаю себя за большого начальника, меня боятся и уважают. Это делает их слепыми. Пока все получается.

Инга с каким-то подозрением заглянула в глаза парню.

— Ты такой жизнерадостный, словно у тебя есть будущее? Влад, на что ты надеешься?

— Если серьезно? — он долго выдохнул и потер виски. — Во-первых, у меня там еще осталась лаборатория…

— Да? У тебя? Где?

— На Земле. На Земле осталась лаборатория профессора Сесаха, а Сесах — это я. Я наверняка захочу вернуться.

— Если тебя не раскусят до того, как придет время лететь обратно. А вероятность такого чуда равна нулю!

— А я вот думаю, что нам повезет!

— Посмотрим… Что «во-вторых»?

— Во-вторых, рано или поздно мы в любом случае попадем к людям.

— А это тебе кто сказал?

— Но ты-то ведь человек? На Земле они вырастили земную женщину — не для того же, чтобы показывать за деньги Советникам? И ты сама говорила — вас готовили соблазнять людей космоса. Логично думать, что однажды мы встретим тех, кого можно соблазнить в принципе, кто не зеленый и не ест воду «с памятью»!

— Ты потрясающий оптимист! — Инга гримасой дала понять, что сомневается в столь радужных ожиданиях. — А что касается воды, то любая вода, Влад, имеет память. Для людей, как и для светоедов, лучше, чтобы воспоминания были хорошими… И еще, ты не прав, светоеды едят не воду. Они питаются светом!

— Как это?

Инга назидательно хмыкнула:

— Хм! Если ты хочешь выжить, тебе нужно знать больше!

— Так я и не против. Рассказывай!

Девушка села поудобнее, словно намеревалась прочитать лекцию:

— Профессор Сесах считал, что ключом к пониманию психологии вида служат две основных движущих силы: питание и размножение. Люди — хищники. Чтобы продлить свою жизнь, люди лишают жизни другие существа, менее защищенные и приспособленные. Убийство является частью человеческой сущности. Поэтому светоеды, потребители энергии солнца в ее первозданном виде, боятся, недолюбливают и не понимают людей. Затем, люди двуполые. Для того, чтобы оставить потомство, мы вынуждены бороться за внимание и расположение еще одного человека — нашей второй половины. Нам нужно выделиться, нам нужно доказать, что мы лучше, достойнее, совершеннее. Только тогда на тебя или меня обратят внимание. Нам мало сделать свой выбор, нужно выстоять против конкурентов, нужно защитить право быть избранным. И мужчины, и женщины — все мы потенциальные агрессоры, пойдем на все, чтобы наш ребенок получил гены лучшего из возможных претендентов или претенденток. Опять же вплоть до убийства. Это в нашей природе, в нашей сущности.

Все наши достижения, Влад, основаны на стремлении быть лучше, выделиться из общей массы, привлечь внимание, завоевать симпатии. Мы рисуем, поем, танцуем, сочиняем стихи — это всего лишь способы выразить свою потребность найти идеальную пару для размножения. Мы делаем карьеру, стараемся разбогатеть, встать у руля власти… Любое наше достижение упрощает основную задачу — выбор и получение лучшего генетического материала для соединения с собственным…

Влад поморщился:

— Инга, ты говоришь «мы», то есть подчеркиваешь, что ты — человек. И употребляешь слова вроде «генетический материал». Люди — не материал! Какая разница, что нами двигает? Главное — мы двигаемся! Наука, искусство, религия! Мы же не животные, мы создаем и творим!

— Но профессор был прав. Способ размножения объясняет все наши поступки.

— Это еще Фрейд заметил задолго до твоего профессора. Но есть любовь, а есть потребность размножаться. Как объяснить, почему мужчина готов пожертвовать собой ради женщины, если потомства у них еще нет, а его гибель навсегда помешает реализовать программу продолжения рода?

— Инстинкты, Влад. Миллион лет назад мужчины не могли знать, ждет ли вторая половина потомство. Чтобы выжить, им нужно было не думать, а реагировать — быстро, на уровне рефлексов. Это сейчас мы поумнели настолько, что приписываем врожденным реакциям, которым не можем найти достойного объяснения, кристальность высших материй. На самом же деле мы — обычные, вполне предсказуемые животные… как, собственно, и светоеды.

Влад покачал головой:

— Инга, тебя учили не тому, чему нужно! Вернемся к инопланетянам?

— Чтобы понять их, нужно сбросить ореол непознаваемости с самих себя, — девушка проигнорировала издевку в его тоне. — Светоеды не едят других живых существ. В пищевой цепочке они первые и единственные. Кожный покров шаудян выполняет те же функции, что и клетки земных растений — преобразует энергию солнечного света в энергию химических связей органических веществ. Как и растения, светоеды потребляют минеральные вещества из воды или влажного воздуха. Каждая ложноножка на их теле имеет клапан, через который втягиваются вода и воздух. Конечности служат для передвижения, захвата предметов, кроме того, они — основные пищеводы, перекачивающие через организм наибольшее количество питательной смеси. Свет, вода и воздух — светоеды очень неприхотливы в своих потребностях. Конкуренции в борьбе за пищевые ресурсы у них не было. Наблюдалась лишь соревновательность в стремлении к солнцу, опять же, как у растений, тянущихся вверх, к свету. В результате этого развились некоторые отрицательные моральные качества: хвастовство, выпячивание своих достоинств, самовлюбленность. Только сравнивать эти качества с аналогичными человеческими невозможно. У светоедов они поверхностные, не имеют разрушительной силы, не вредят окружающим… А вот если перечислить органы чувств, то придется ограничиться кожным покровом. Свет не только потребляется, но и воспринимается всей поверхностью тела шаудянина. Несколько «зрительных» складок позволяют выделить световые пучки, чтобы сформировать более четкую и объемную картинку. Обзорность такого зрения — триста шестьдесят градусов. Звук, то есть колебания воздуха, так же воспринимаются кожей. Изменяющиеся по толщине и длине ложноножки могут «настраивать» воздушный поток, выделять из него интересующие частоты. В свою очередь издавать звуки позволяют клапаны на ложноножках или конечностях, через которые выбрасывается отработанный воздух. С обонянием и вкусом еще проще: состав пропускаемого через тело воздуха или жидкости анализируется стенками пищевых каналов… Если подытожить, то получается: в сравнении с людьми, светоеды лучше видят, лучше слышат, способны издавать более сложные комбинации звуков. Мы «поем», они же способны «играть», превращаясь в настоящий духовой оркестр…

— Но в чем-то же они хуже?

— Менее приспособлены к борьбе за существование. Их никто никогда не ел. Они ни с кем никогда не воевали. Они научились перемещаться по поверхности своего мира, но лишь для того, чтобы выбирать более благоприятные условия для спокойного времяпровождения. Чтобы наслаждаться солнечным светом и теплой водой мелководья, чтобы думать и философствовать.

— Ну и как такие лентяи выбрались в космос?

— Они ведь не умирают. С каждым годом светоедов становилось все больше, а свободной площади на Шауде — все меньше. Как и у всех однажды пришло время искать новые территории… Но мы добрались до размножения. В отличие от людей, светоеды размножаются самостоятельно, без участия других особей. Происходит это тогда, когда организм одного из них изнашивается до состояния «усталости». Когда наступает такое время, светоед выбирает безопасное место и активизирует биологическую программу «раздвоения личности». Каждая клеточка, каждый орган распадаются на два идентичных. И на смену одной старой особи приходят две молодые и перспективные. Одинаковые, как близнецы, и обладающие одним и тем же набором знаний. И не нуждающиеся друг в друге. Даже отторгающих друг друга — кто бы выдержал долгое общение с самим собой, зная все свои недостатки и дурные привычки? Итак, светоеды — одиночки и эгоисты. У них нет ни жен, ни мужей, ни детей, ни родителей — никого, кроме самих себя. Зато нет и конкуренции в борьбе за приз — особу противоположного пола. Нет борьбы, нет насилия, нет предательства, нет подлости, нет зависти… Что бы ты ни говорил, они лучше нас, Влад!

— Я понял, — кивнул землянин. — Только хочу тебе сообщить, что ты не светоед! Ты женщина! Причем, еще какая женщина!

— Любовь к своему виду не мешает мне узреть его недостатки!

— У нас множество недостатков, но ты со мной или с ними?

— Я-то? — Инга хмыкнула и пожала плечами — ни с того, ни с сего ее настроение поменялось, и серьезный вид уступил место легкомысленному. — Только сама с собой!

— Ах, так!

Заметив в глазах красавицы озорные искорки, Влад словно получил команду «вперед»; он рванулся на кровать, но Инга оказалась проворнее — увернулась от его рук и спрыгнула на пол.

— Послушай, мы так не договаривались! — с показным недовольством заявила девушка. — Вон в углу твоя лужа, полезай на свое место!

— Ну, уж нет! — тон в тон возразил Влад. — У меня только три шаудянских дня перед смертью. Я намерен провести их, как последние!

— То есть? Будешь спать в моей постели и съедать мой обед?

— И то, и другое поделим поровну! Чем они тебя кормят?

— Тебе не понравится.

— Ничего, как-нибудь перебьюсь… Потребую увеличения пайки. В конце концов, я лучше разбираюсь, как нужно кормить мою драгоценную…

Внезапно сорвавшись с места, Влад подскочил к Инге и на этот раз успешно заключил девчонку в объятия. Достаточно оказалось просто посмотреть ей в глаза — переживания и невзгоды отодвинулись в бесконечно далекое прошлое, а будущее потеряло актуальность на фоне слепящее яркого настоящего. Запах Инги, ее волосы, ее глаза, ее губы — вновь, как тогда, в Ростове, Влад почувствовал, что земля уходит у него из-под ног, а сладкое возбуждение наполняет вены и пьянит голову…

— Эй, постой! — всполошилась девушка. — Не думаешь же ты заняться любовью здесь, в каюте корабля светоедов?!

— А почему бы и нет? — У Влада закружилась голова от внезапно нахлынувшего желания. — Ты говорила, что я должен совершить подвиг. Я совершил… Хочу получить обещанное…

Инга не сопротивлялась его ласке, не пыталась освободиться от крепких рук, но зеленые глаза засветились нешуточным беспокойством.

— Что, если нас услышат?!

— Тебе ничего не угрожает, сама сказала. А я готов умереть за еще одну ночь вроде прошлой! И буду жалеть только, если уйду в небытие без этой ночи…

— Влад, прекрати! Ты маньяк! Ты болен! Я не хотела, чтобы ты свихнулся!..

Ее слова захлебнулись в горячих поцелуях землянина. Инга была создана для любви, она не могла сопротивляться зову гормонов. Никакие здравые мысли не могли остановить Влада, тем более разум Инги не смог задушить в ней стремления к наслаждению сильнейшим из человеческих инстинктов.

И вновь, как прошлой ночью, окружающая реальность утратила для них актуальность. Новое измерение, в которое стремительно погрузились Влад и Инга, содержало в себе всего две точки отсчета: его и ее. Его мир — ее мир, и больше никакой материи, никаких объектов, никаких вселенских законов. Ни расстояния, ни времени…

Они не слышали, как заволновались от исходящих из каюты волн возбуждения караульные сапхи. Как завыли и зашелестели эти чудовища возле закрытой двери. Они не почувствовали напряжение переполоха, который моментально распространился по всему лайнеру. Они поняли, что что-то не так, лишь когда за дверью раздался крик капитана:

— Мы входим!

И стальная стена исчезла, пропуская в зал аварийный отряд из пяти вооруженных светоедов и двух разъяренных сапхов.

Но даже теперь, при возникновении явной смертельной угрозы, людям потребовалось время, чтобы вырваться из стремительного водоворота своих эмоций. Сладкое помутнение оставляло рассудок землян неохотно. Влад не сразу понял, почему гости не расшаркиваются в извинениях, а наливаются ярким цветом агрессии. Почему капитан расширил глазные щели и взирает на него, как на десятое чудо света. Почему сапхи несутся прямо к кровати и на этот раз не хотят признать права неприкосновенности особи господствующего вида…

Сцена и в самом деле должна была ошеломить инопланетных гостей: полураздетый Влад лежал на кровати и держал в объятиях стройную, шоколадного цвета девушку!

Дальше ситуация развивалась очень быстро. Транслятор подсказал Владу мотивацию ввалившихся в каюту существ, а, напомнив, что Влад — не светоед, напомнил и о том, что натренированное мужское тело не вызовет восхищения у зеленых выходцев с негуманоидного Шауда. И, как раз в тот момент, когда первый сапх в прыжке метнулся к кровати, Влад вновь стад Сесахом. Здоровенная туша сапха рухнула на них сверху, едва не раздавила Влада и Ингу, но так ничего и не сделала, ошеломленно уставившись на светоеда, который секунду назад казался враждебно настроенным существом из совершенно иного мира…

За взрывом активности последовала пауза остолбенения. Потрясены были все. Инга, которая быстро сообразила, что история Влада по причине его собственной глупости подошла к трагическому завершению. Влад, который был так увлечен своей страстью, что даже теперь испытывал скорее раздражение от того, что его так нескромно прервали, нежели страх перед телескопическим ртом жуткого осьминога. Сапхи, которые обезумели от эмоций влюбленных людей и теперь озирались с тупыми «физиономиями», не понимая, куда пропал объект их атаки. Светоеды, которые своими «глазами» видели раздетого земного мужчину, неожиданно превратившегося в хорошо знакомого, уважаемого ими профессора естествознания…

Теперь все зависело только от Влада. У него были лишь секунды, чтобы попытаться объяснить суть явления, пока шаудяне не сделали выводы самостоятельно. Он не мог знать, помогут ли после такого невероятного промаха уверенный тон и возмущенное движение ложноножек по телу. Но опять же выбора не оставалось: все или ничего…

— Всем выйти! — с самым оскорбленным и расстроенным видом рявкнул на гостей профессор Сесах.

Гости были так ошеломлены, что и в самом деле попятились. Влад встал с кровати и пошел к ним, чтобы показать отсутствие малейшего страха и придать легенде о занятом своими опытами ученом необходимое правдоподобие. Все вместе — человек, сапхи и светоеды — как-то сами собой оказались за дверями каюты Инги.

— Кто вы?! — по долгу службы, капитан первый справился с ошеломлением.

— Это вы кто после такого преступления?! — понимая, что едва ли выпутается, Влад без особенного энтузиазма продолжил свою игру. — Я ведь запретил мешать проведению эксперимента?!

— Да вы… — капитан надулся, но транслятор подсказал Владу, что светоед еще только решает, как отреагировать — атаковать человека или защищаться от собрата-профессора.

И Влад понял, что обязан воспользоваться замешательством Шугоха. Он шагнул к капитану. Сапхи не шелохнулись, наблюдая за спором «своих». Экипаж не получил приказ, а сам не осмелился сделать вывод о том, как следует поступить. Шугох оказался прижатым к стене круглым шевелящимся телом «профессора».

— Капитан, — тихо произнес Влад исключительно для Шугоха. — Вы понимаете, что сейчас сделали? Вы не просто сорвали мою работу, вы увидели то, чего не должны были видеть!

— Я тоже так думаю! — капитан пришел в себя и с брезгливостью и отвращением отодвинулся.

— Неправильно думаете! — Влад повысил голос. — Кому здесь знаком принцип действия наших трансляторов?

— Переводчиков? — капитан не понял, о чем его спрашивают.

— Избавьтесь от остальных! — вдруг решительно приказал Влад.

Капитан засомневался, но уверенность, с которой врал землянин, делала свое дело. Шугох подал охране знак отойти на некоторое расстояние.

— Потом у каждого возьмете подписку о неразглашении! — радуясь, что ему до сих пор все сходит с рук, сердито приказал Влад. — А с вами будут разговаривать не здесь и не я. Вы по собственной непредусмотрительности проникли в детали государственной тайны!

— О чем вы говорите, профессор?!

Капитан не уловил сути, но на всякий случай назвал Влада профессором. От нападения Шугох переходил к глухой защите.

— О приборе, позволяющем мне выглядеть не так, как на самом деле. Мы применяли их на Земле, чтобы не выделяться из общей массы.

— Мы слышали, что у вас есть такие приборы, — вспомнил Шугох.

— Вы о них знаете?

— Нет. Вы и ваш персонал ничего не рассказывали.

— Потому, что эти приборы — часть засекреченного проекта… Вы не должны были входить ко мне сами и приводить своих подчиненных!

— Но, скажите, вы и в самом деле профессор?

— Можете меня потрогать, если не верите! Неужели вы до такой степени ослепли, Шугох, что не отличите человека от светоеда?

Под напором Влада сомнения капитана растаяли. Светоед, который практически касался капитана своим корпусом, не имел ничего общего с гуманоидом, минуту назад лежавшим в кровати Инги. Тогда — миг видения, теперь — вполне осязаемый шаудянин, которого можно было пощупать и рассмотреть самым детальным образом.

— Простите, профессор, но сапхи заволновались, — капитан с расстроенным видом объяснил свое поведение. — Мы думали, что вам нужна помощь!

— Я вас и не виню, — милостиво хмыкнул Влад. — Но вы сделали очень большую глупость. Я предупреждал: не нужно охраны! Теперь девушка напугана. Как я вновь войду к ней в доверие, если на ее глазах потенциальный половой партнер превратился в меня, то есть в светоеда? Вы сорвали очень интересный эксперимент, капитан! И, кроме того, узнали о наших новых трансляторах. Надеюсь, Шугох, у вас хватит ума никому никогда не рассказывать, что вы видели?.. Не знаю, какая судьба ждет лично вас на Шауде. Я, конечно, скажу, что вас толкнули к действию обстоятельства. Но вы же сами прекрасно знаете…

— Я все понимаю, профессор! Примите мои извинения! Служба есть служба!

Каким-то чудом ему и на этот раз поверили! Раздосадованный своим промахом, капитан всерьез задумался над тем, что важнее — безопасность чудака-профессора или его собственная карьера. Сапхов в карауле у каюты Инги сменили на человекоподобных роботов, которых Сесах привез с Земли. Эти солдаты лучше знали людей и не вызывали у них животного страха, наносящего урон психике. Владу принесли извинения, пообещав, что до самого Шауда его больше не побеспокоят.

Землянин вернулся к Инге живым и невредимым, но отрезвленным и даже напуганным. Чудом избежав разоблачения, в этот раз Влад очень четко почувствовал, что побывал на самом краю пропасти. Желания ходить по лезвию бритвы у него больше не возникало. На смену ребячеству, разбуженному желанием стать героем в глазах возлюбленной, вернулись разумная осторожность и трезвый расчет.

Девушке тоже потребовалось время, чтобы отойти от пережитого ею шока. Инга сообразила, что ей просто необходимо держать дистанцию и не переходить той грани эмоционального подъема, после которой чувства Влада накроют его с головой, лишая контроля над собственным телом и разумом.

Получив от судьбы серьезное предупреждение, и он, и она стали вести себя спокойнее и сдержаннее. Но молодые люди по-прежнему были вместе. В замкнутой комнате двадцать на двадцать метров они вынуждены были провести девяносто шесть часов — четверо земных суток. Для пары, чувства которой друг к другу еще только разгорались от каждого острого взгляда, от каждой ласковой или игривой улыбки, от каждого комплимента и проявления заботы или участия, стен не существовало. Им ни к чему было искать внешних источников информации, им не важно было, в каком месте вселенной оказалась коробка, ставшая для них на некоторое время и тюрьмою, и домом. Им было хорошо вдвоем — интересно, весело, спокойно.

Влад не мог насмотреться на чудо, созданное слиянием сразу трех рас и самых «здоровых» и «правильных» генов. С каждой минутой он открывал для себя все новые и новые стороны характера девушки, познавал ее отношение к миру, ее пристрастия и антипатии, вкусы и интересы. Все чаще приходил к выводу, что видит не красивую скорлупу, а бездонное озеро под ровной, любующейся отраженным в ней небом гладью. Всегда разная, всегда новая, всегда живая Инга не только пробуждала в парне желание обладать ее совершенным телом, но и грела душу теплом единения, ощущением счастья и сбывающейся мечты. И очень скоро Влад понял, что вовсе не хочет спалить дотла оставшиеся ему часы жизни, чтобы уйти в небытие красиво, ярко и смело — теперь он хотел жить дальше, хотел видеть будущее, хотел иметь возможность предложить девушке своего сердца руку и годы стабильности и благополучия…

Инга отвечала Владу тем же. Она все более влюблялась не в мужчину, а в человека. Парень был смел, решителен, умен, заботлив, внимателен, обладал вкусом и способностью чувствовать. Он оказался интересным собеседником, знал многое из того, что не описывалось в информационных базах Сесаха, собранных профессором для обучения выращиваемых в лаборатории девочек. Обладал жизненным опытом, которого самой Инге явно недоставало. Он нравился ей и внешне — статный, широкоплечий, с короткой стрижкой и стремительным взглядом карих глаз. Поглядывая на попавшего по ее вине в беду парня, Инга все чаще грустила, все чаще задумывалась о том моменте, когда придет время ступить на поверхность Шауда… И каждый из них отправится своею дорогой, кто-то — длинной, а кто-то — не очень…

В комнате наличествовала богатая видеотека: DVD-диски с земными художественными и познавательными фильмами. Имелась еще ванна с гидромассажем. Пища появлялась на специальном столике пять и более раз в сутки — биомасса произвольного цвета, формы и консистенции. На вкус она могла быть какой угодно. Выбирал Влад, вознамерившийся познакомить любимую со всеми гастрономическими изысками, которые довелось попробовать ему самому за годы нормальной жизни. Понимание, что хитрые светоеды обманывают рецепторы языка с помощью дешевого фокуса, не мешало землянам наслаждаться чревоугодием — за исключением внешнего вида, блюда ничем не отличались от оригинальных. С напитками у поваров получалось еще правдоподобнее: они и выглядели, и пахли, как настоящие. Правда, алкогольные не содержали алкоголя и не возбуждали…

В общем и целом, удобства и обслуживание в «отеле» заслужили у Влада крепкие «четыре звезды». А достойная компания позволила ему забыть не только о недостатках, но и о том, что когда-нибудь, даже очень скоро, иллюзия благополучия развеется, и за дверями «гостиничного номера» откроется совершенно чуждый, враждебный, неизведанный и смертельно опасный мир…

И однажды этот момент настал — девяносто шесть часов ожидания истекли.