Рассказал обо всем профессору Немуру. Он заявил, что меня это не касается, и совершенно ни к чему впутываться в дело, которое впоследствии может оказаться весьма неприятным. Тот факт, что меня использовали как посредника, не произвел на него никакого впечатления. Если в то время я не соображал, что происходит, сказал он, значит, мое дело – сторона. Ты, мол, виноват не больше, чем нож, когда он ранит, или машина, когда сбивает человека.

– Не сравнивайте меня с бессловесной железякой! Я – человек.

На мгновение он смутился, потом рассмеялся.

– Естественно, Чарли. Но я говорю о том, что было до операции.

Довольный, напыщенный – мне захотелось дать по физиономии и ему.

– Я был личностью и до операции. Если вы забыли…

– Конечно-конечно, Чарли. Но пойми меня правильно… Все было по-другому… – Тут он вспомнил, что нужно проверить чьи-то истории болезни и сбежал.

Доктор Штраус. Обычно он во время наших психотерапевтических сеансов молчит, но, когда я упомянул о своих переживаниях, сказал, что мой долг рассказать все мистеру Доннеру.

Чем больше я думаю об этом, тем сложнее все кажется. Кто-то должен распутать этот узел, и единственный, на кого я могу положиться, – Алиса.

В половине одиннадцатого я наконец решился. Набирая ее номер, я трижды вешал трубку и только в четвертый раз заставил себя дождаться ответа.

Сначала она и слышать не хотела о новой встрече со мной. Но я не сдавался:

– Ты мне нужна, ты всегда давала хорошие советы. – И пока она еще колебалась, добавил: – Ты должна помочь мне! Ты сама сказала, что чувствуешь ответственность за меня. Если бы не ты, я никогда не влез бы в эту историю. Ты просто не можешь отмахнуться от меня!

Наверно, она что-то уловила в моем голосе, потому что согласилась встретиться со мной в том самом кафе, где мы ужинали. Я повесил трубку н уставился на телефон. Почему мне так важно знать, что она думает, что чувствует она? В течение года единственным моим желанием было порадовать ее. Не потому ли я и согласился на операцию?

У кафе я долго вышагивал взад и вперед, пока стоявший поодаль полицейский не начал подозрительно поглядывать на меня. Я зашел внутрь и взял чашку кофе. К счастью, столик, за которым мы сидели в прошлый раз, оказался свободным…

Алиса сразу заметила меня и помахала рукой, но, прежде чем подойти, задержалась у стойки и тоже взяла кофе. Она улыбнулась, и я сразу сообразил, что причина этого – знакомый столик. Романтическое совпадение.

– Конечно, уже поздно. – начал извиняться я, – но, клянусь, мне очень нужно поговорить с тобой. Я чуть не рехнулся…

Прихлебывая кофе, она молча выслушала мой рассказ о том, как я уличил Джимпи, о моих собственных чувствах и противоречивых советах, что я получил, а потом задумчиво сказала:

– Чарли, ты поражаешь меня. Ты так вырос в последнее время, а нерешителен как дитя. Я не могу решать за тебя. Если не хочешь остаться ребенком навеки, нельзя ждать подсказок от других. Ты должен найти решение в себе самом – почувствовать, что будет правильно. Научись доверять себе.

Мое раздражение достигло крайней точки и вдруг до меня дошло, чти она имеет в виду.

– Так что же, по-твоему, я сам должен…

Она кивнула.

– Кое-что я уже понял. Кажется мне, что Штраус и Немур оба не правы.

Она внимательно смотрела на меня.

– С тобой что-то происходит, Чарли. Какое у тебя сейчас лицо!

– Ты права! Происходит! Передо мной висела дымовая завеса, а ты разок дунула – и ее не стало. Простейшая идея. Доверяй себе. Раньше мне ничего подобного и в голову прийти не могло.

– Чарли, ты просто молодец!

Я поймал ее руку и крепко вцепился в нее.

– Это ты. Ты коснулась моих глаз и подарила мне свет.

Алиса залилась краской и высвободила руку.

– В прошлый раз я сказал, что ты нравишься мне. Нужно было быть решительнее и сказать, что я люблю тебя.

– Не надо, Чарли. Подожди.

– Ждать!? Тогда ты сказала то же самое. Чего ждать?

– Ш-ш-ш… И все-таки подожди. Заканчивай учебу и посмотри, куда она тебя приведет. Ты меняешься слишком быстро.

– Ну и что? Мои чувства к тебе никогда не изменятся. Если я и поумнею, то полюблю тебя еще больше

– Не в том дело… Случилось так, что я – первая женщина на твоем пути. Именно как женщина. Я была твоим учителем, то есть человеком, к которому обращаются за помощью и советом, и было бы странно, если бы ты не влюбился в меня. Посмотри на других женщин. Дай себе время.

– Ты хочешь сказать, что дети обязательно влюбляются в своих учителей, а эмоционально я еще ребенок?

– Не играй словами. Для меня ты совсем не ребенок.

– Эмоционально отсталый взрослый?

– Нет!

– Так что же я такое?

– Не дави на меня, Чарли. Я не знаю. Через несколько месяцев, а может и недель ты станешь другим человеком. Может случиться, что тогда мы уже не сможем общаться на интеллектуальном уровне, а когда ты повзрослеешь эмоционально, просто не захочешь видеть меня. Чарли, мне нужно подумать и о себе. Поживем – увидим. Запасемся терпением.

Конечно, в ее словах был определенный смысл, но я просто не мог позволить себе вникнуть в него.

– Прошлый раз… – выдавил я. – Ты представить себе не можешь, как я ждал этого… Я чуть не сошел с ума, пытаясь понять, как себя вести и что говорить, как произвести впечатление. Меня ужасала мысль, что я могу чем-нибудь рассердить тебя.

– Я совсем не сердилась. Наоборот.

– Когда я увижу тебя снова?

– У меня нет права привязывать тебя к себе.

– Разве ты не видишь, что я уже привязан?! – закричал я, но, заметив, что из-за соседних столиков на нас смотрят, понизил задрожавший от гнева голос. – Я – личность, человек, мужчина, я не могу ограничивать себя книгами, кассетами и электронными лабиринтами. Вот ты сказала: «Посмотри на других женщин». А как, если я не знаю никаких других женщин? Все вокруг кричит о тебе. Я смотрю на страницу в книге и вижу на ней твое лицо – не размытое пятно из далекого прошлого, а настоящее, живое лицо. Я прикасаюсь к нему, и оно исчезает… Тогда мне хочется разорвать книгу в клочья и вышвырнуть в окно!

– Чарли, прошу тебя…

– Когда я увижу тебя снова?

– Завтра, в лаборатории.

– Ты же знаешь, что я не это имею в виду. К черту лабораторию. К черту университет. Наедине.

Я чувствовал, что ей хочется согласиться – моя настойчивость явно оказалась для нее сюрпризом. Я и сам был весьма удивлен, но знал, что не оставлю Алису в покое, пока не добьюсь своего. От страха у меня перехватило горло, ладони вспотели. Чего я больше боялся? Ее «да» или ее «нет»? Если бы она не ответила еще минуту, со мной случился бы обморок от напряжения.

– Хорошо, Чарли. Пусть не в лаборатории, но и не с глазу на глаз. Нам пока не следует оставаться наедине.

– Где угодно. – выдохнул я. – Мне хочется быть с тобой и не думать про тесты, статистику, вопросы, ответы…

Алиса на секунду задумалась.

– В Центральном парке дают бесплатные весенние концерты. На будущей неделе можешь пригласить меня туда.

Когда мы подошли к ее дому, она повернулась и быстро поцеловала меня.

– Спокойной ночи, Чарли. Я рада, что ты позвонил мне. Увидимся завтра, в лаборатории.

Она исчезла за дверью, а я стоял и смотрел на свет в ее окне, пока он не погас.

Никаких вопросов. Все ясно. Я ее люблю.