Убийцу я достал-таки в конце концов. Тот еще фрукт, мне такие раньше не попадались — невиданный выродок. Несколько месяцев его выслеживал — между делом, в неурочное время, и, если по правде, далеко не всегда действовал в рамках закона. А что мне оставалось? Пустить безнаказанно гулять по свету подонка, который таким жутким способом отправил в мир иной моего напарника, Билла Смизерса из Чикаго? И не его одного.

По самым скромным подсчетам, этот ублюдок угробил больше сорока граждан нашей страны. И всех одним способом — тем же, что и моего товарища: перерезал им горло и выпивал всю кровь без остатка, — ну прямо как какой-нибудь паршивый вампир, да и только, к тому же вампир чокнутый (если такие бывают).

Замок в старой части Нью-Йорка, в районе Палисейдс, видно, много лет был необитаем. Машину я спрятал в кустах — не хватало еще, чтобы меня здесь кто-нибудь засек. Пришлось повозиться с замком на парадной двери — он оказался что надо, дорогой французской работы: почти десять минут потратил. Внутри на удивление чисто, в некоторых комнатах полы даже покрыты коврами. Та-ак, это не совсем в обычае живых мертвецов… Ну, меня-то не проведешь, повадки графа Дракулы хорошо мне известны. Потому я и спустился на всякий случай проверить подвал.

Высоченные сводчатые потолки, мощные стены, сложенные из гранитных плит… Да это, пожалуй, не подвал, а целый пакгауз, даже ангар — здесь самолет можно держать. В одном углу — видеомагнитофон с телеприставкой, вдоль стен — шкафы с книгами, а в центре, на мраморном постаменте, — здоровенный гроб. Крышка, конечно, заперта, но открыл я ее обыкновенным перочинным ножом. Гроб оказался пуст, что привело меня в недоумение. Машинально я цедил сквозь зубы какие-то ругательства, когда за спиной у меня кто-то хихикнул… Разворачиваюсь — этот шизик тут как тут.

Любой полицейский на моем месте оформил бы арест и отправил его в психушку. Но в мои планы не входило декламировать этому мерзавцу его права. Если хотите знать мое мнение, ни о каких правах этого кровопийцы и речи не могло идти.

Он приближался ко мне, широко раскинув руки, словно приветствуя давно пропавшего родственника. Отталкивающая улыбка обнажала накладные вампирские клыки, какие валяются во всех сувенирных лавках. Жалкое зрелище! Доставать свой «Магнум-357» мне не понадобилось — он уже у меня в руке. Не раздумывая, я выстрелил. Но он не упал, а продолжал наступать — шел себе и шел. Похоже, пули, что я засадил в него, ему нипочем. Должно быть, напялил пуленепробиваемый жилет.

Мы схватились врукопашную, и этот свихнутый одолел меня в секунды. У психов силищи хоть отбавляй — накачался адреналином или еще какой-нибудь дрянью. Как я ни отбивался, он протащил меня через весь зал, припер к гранитной плите и приковал. От цепей несло смазкой, кое-где на них виднелись бурые пятна. У меня тут же возникло нехорошее подозрение, что этот дешевый фат, этот «плешивый щеголь», снаряжаясь на свой вампирский бал, частенько извлекал из богатого бесовского гардероба сей аксессуар — цепи. (Интересно, в каком Доме моды берет он напрокат прочую экипировку — «простенькую, но со вкусом»?)

Гнусно усмехаясь, он удалился, но вскоре вернулся, и не один, а в сопровождении двух дамочек — Блондинки и Рыжей. (Клички я им дал по масти: ну и гривы!) Эти тоже, как и босс, упакованы — первый сорт: на них прямо лопались хлопчатобумажные шорты и майки; обе щеголяли изысканными накладными клыками, белоснежными — у одной, цвета слоновой кости — у другой. Вот когда мне стало не по себе. Оставалось надеяться, что их хворь не заразна. «Не дай мне Бог сойти с ума. Нет, легче…» просто смерть!

Они принялись виться вокруг меня и, как водится среди женского пола, обмениваться впечатлениями — вот, мол, какой аппетитный и вкусный на вид… Я разразился первыми подходящими к случаю проклятиями, но эти твари будто и не слыхали. Граф сделал им шикарный театральный жест (тьфу, противно!), и они медленно пошли на меня, зловеще вытянув руки… Сверкнули стальным отливом острые ногти… Подумаешь, да под ними бритвенные лезвия вклеены, вот и все!

Однако тут уж не до придворной галантности… Как только они приблизились, я двинул Блондинку ногой в грудь — она и глазом не моргнула. Это меня озадачило: лифчика на ней нет, кевларового жилета под майкой — тоже. А ведь ударить женщину в грудь — все равно что мужчину — в пах. Я-то ожидал — она рухнет как подкошенная. Но блондинистая ведьма, гнусно ухмыляясь, всей хищной пятерней вцепилась мне в волосы и так крутанула мою голову, будто она — злая мачеха, а я — ее непослушный пасынок. Да еще разинула пасть и показала во всей красе длинные снежно-белые клыки. Ну совсем как настоящие…

Тут до меня дошло, что эта компашка и в самом деле изготовилась попить моей кровушки. В Наме мне много раз приходилось лицом к лицу встречаться со смертью, на задворках Чикаго — тоже. Но риск получить пулю в грудь или нож в живот куда привычнее зрелища троицы взбесившихся наркоманов, оскалившихся, чтобы вылакать твою кровь словно вишневую шипучку. Нет уж, такой конец не для честного частного детектива…

Я лихорадочно искал путь к спасению, голова буквально распухла от вариантов, но ни один и гроша ломаного не стоил. Вдруг дверь на дальнем конце, в углу, с шумом распахнулась и через порог шагнул… специальный ударный отряд. Так, по крайней мере, я их сразу обозначил. Все трое — двое мужчин и женщина — в камуфляжной форме, обвешаны ранцами, сумками с разным оружием. Один парень — длинный и такой худой, словно ни разу с последнего дня рождения не поел как следует (пока не знаю его имени, пусть будет Тощий). Девчонка принадлежала к породе этаких невысоких, крепеньких, но очень ладненьких, с хорошо развитой мускулатурой — все в меру. Про себя я тут же окрестил ее Коротышкой. Ну а третьего иначе как Толстяком не назовешь. Но стоило ему щелкнуть затвором тяжелого автомата М-60 — и такая отчаянная расцвела у него на физиономии ухмылка, что я сразу понял: этому жирняге по душе его работа.

Трое моих спятивших вампирчиков круто повернулись на шум — и зашипели погромче паровых радиаторов. Ого, да они и правда на полном серьезе вошли в свою роль кровососов!

Двое из отряда быстренько слиняли, а Тощий извлек из вещевого мешка стеклянный шар размером со среднюю дыню и грохнул его об пол. В тот же миг все окна и двери затянулись каменной кладкой, замуровав всех нас внутри. У меня аж волосы встали дыбом, забыл даже о своем незавидном положении в пространстве. Умопомрачительно, невероятно! Однако все произошло на моих глазах… Может, этот шар на самом деле какое-то мудреное устройство, электромагнитная бомба — ну, скажем, ударный и шумовой сигнал дает команду контрольному механизму, скрытому за невидимыми скользящими панелями… Да-а, звучит неубедительно! Но как же, черт возьми, это могло произойти? С помощью магии, что ли? И тут у меня даже возникло сомнение — правда ли это спасательный отряд, а не кучка таких же любителей порезвиться на особый манер.

Вампиры двинулись на них скопом, угрожающе рыча и отвратительно пуская слюни. Рыжая бросилась на Толстяка — тот прошил ее в упор очередью из автомата, проделав в ней дырки величиной с блюдце. Объятая пламенем, она с жутким воплем грохнулась на пол, но не оставляла попыток дотянуться до этого шматка сала. Крепкая, однако, бабенка!

Что же это, зажигательные пули? — терялся я в догадках. Внезапно меня осенило: ну конечно, здесь не обошлось без галлюциногенного газа BZ! Действительно, теперь уже стало твориться вообще нечто невообразимое. Два оставшихся в вертикальном положении вампира взмахнули руками — и превратились в летучих мышей! Не думайте только, что вы бы узрели изящных, миниатюрных созданий, как в зоопарке, — нет! Просто две здоровенные дуры взмыли в воздух и принялись кружить в огромном пространстве, словно волшебник Людоед в сказке Шарля Перро, если бы он летал под сводами своего замка, оборотившись птицей по лукавому наущению Кота в Сапогах.

Толстяк между тем прикрыл меня свинцовым дождем из своего автомата. Слава Богу, хоть это не галлюцинация! Меня обдало горячим воздухом, а раскаленная докрасна гильза, отскочившая от моей руки, прилично обожгла.

Коротышка тоже не зевала: она прыгнула на гроб и вытащила откуда-то из-за спины длинный изогнутый меч — такой гладкий и блестящий, что на лезвии играли все цвета радуги, — взмахнула им над головой и, опустившись на колени, по самую рукоятку вонзила клинок в прямоугольный ящик.

«Сильна-а…» — подумал я. Но вампир — летучая мышь плевать на это хотел. Отлетев немного назад, он разинул пасть и изрыгнул на Коротышку с ее грозным мечом целый поток огня. Она пригнулась, хотя в этом и не было особой нужды: ледяная струя вырвалась из ладоней Тощего и столкнулась на середине пути с огненным вихрем. Взрыв, происшедший от этого столкновения, по децибелам не уступал, пожалуй, концерту рок-музыки на стадионе.

Когда звон в ушах прошел, я вдруг обнаружил, что вторая летучая мышь исчезла. Тем временем подозрительное облачко тумана направлялось прямо к мандрагоре, появившейся на том месте, где раньше, помнится, была дверь. Невольно я вскрикнул, чтобы предупредить Толстяка — он оказался ближе. Бормоча что-то себе под нос (по-латыни, как я понял), он бросил в облако пригоршню сверкающей пыли. Никакого результата — облачко плыло себе и плыло. Тогда он шустро вытащил крест и водяной пистолет и стал преследовать облако, выстреливая в него струи воды. Тут уж я перестал адекватно воспринимать действительность и начал хохотать как ненормальный. Толстяк бросил на меня через плечо вопросительный взгляд.

— Ты чего? — осведомился он хрипло.

— Да ничего, все оʼкей, — успокоил я его. — Должно быть, стукнулся обо что-то головой и мне снится потрясный сон.

Такое простое объяснение его, видимо, вполне удовлетворило, и он спокойно продолжал свое дело, а я — свое: никак не мог отсмеяться.

Наконец Толстяку и Тощему удалось загнать облачко в угол, и они ему врезали на полную катушку. Чего только не было: огонь и вода, молнии и вопли, взрывы и выстрелы… Среди всего этого шума облачко превращалось то в тощего волка, то в гигантскую крысу, то в свирепого медведя, то в обнаженную красотку, то в кошмарное существо с щупальцами и, наконец, в отвратительную бесформенную массу — что-то вроде куска сочащегося мяса. Эту массу они и подожгли, осыпав ее облатками, какие используют священники во время причастия.

Скорее всего, эти видения вызывались наркотическим отравлением. Сам не понимаю, почему это я салютовал своими цепями и издавал победные вопли, обычно меня вовсе не увлекают такого рода дешевые фантазии. Попадись мне подобное шоу по телевидению — сразу переключил бы на другой канал. Предпочитаю добрый детектив с полным набором противоречащих друг другу улик и знойной любовной интригой. А магия, колдовство… Нет! Верю в голые факты, науку, в человеческое достоинство, ну и в такие вещи, как холодное пиво, «Чикагские медведи». Только не в мумбу-юмбу, снип-снап снурре, пурре безелюрре и прочую чушь собачью. Во всяком случае, до сегодняшней ночи все это казалось мне чушью.

Пока я веселился таким образом и предавался отвлеченным размышлениям, Коротышка попала в беду: граф — летучая мышь прижал ее к стене и собирался прикончить. Она яростно орудовала мечом, целясь ему в голову, но все промахивалась, а он ничего не делал, просто стоял перед ней и сверлил своим пакостным взглядом, пока глаза его не засветились ярко-красным огнем. Коротышка стала медленно опускать свой меч, как вдруг мерзкому монстру прямо в мягкое место вонзилась стрела. Откуда она взялась — ни малейшего представления не имею. Он схватился за зад и прямо взвыл от боли. Выйдя из оцепенения, Коротышка храбро бросилась на врага и мечом отсекла ему крыло. Мгновенно раздалось рычание — это летучая мышь вцепилась когтями ей в грудь, разрывая форменную рубашку… (А под ней-то броня… Вот здорово! Да, вижу: судя по всему, эти ребята из федеральных сил.) Толстяк среагировал мгновенно — очередь из своего М-60 он направил под углом, чтобы не задеть Коротышку. Блестяще работает, профессионал высокого класса — гильзы, отлетая, описывали в воздухе безукоризненную, сверкающую золотом дугу.

В это время на однокрылую летучую мышь опустилась появившаяся вдруг как из воздуха тяжелая сеть, но увечная тварь без всяких видимых усилий разорвала ее. В другом конце зала Тощий, выругавшись, полез в заплечный мешок. Стало быть, вот кто у них профессор по магическим штучкам… Грозно взревел автомат и разнес наконец графу — летучей мыши череп. Сверкнул радужный меч и отсек когтистую лапу. Любой другой давно бы уже сдох, но граф, это отродье сатаны, только захрипел, задрожал, заколебался, извиваясь, словно помехи на телеэкране, и… снова оборотился человеком, целым и невредимым. Немедленно его окружили все трое, словно только этого и дожидались. Каждой клеточкой души я словно вселился в них… Галлюцинации-то галлюцинациями, но этот надутый фанфарон, рожденный в адском логове греха, этот нетопырь по-настоящему страшен — он загубил жизнь моего друга и стольких других людей, и я желал, чтобы эта нежить и вправду перестала жить.

Посмеиваясь, с выражением беспримерной наглости на физиономии граф отколол новый номер: удвоился в размерах — вместе с одеждой! Ловко, ничего не скажешь! Но тут Коротышка прыгнула высоко в воздух и вонзила свой радужный меч прямо в грудь новоиспеченному гигантскому оборотню. Одновременно Тощий затолкал ему в глотку нечто напоминающее деревянный кинжал, а Толстяк засунул графу в штаны гранату. Теперь оставалось только спрятаться в укрытие, что и сделали все, кроме меня. А великан рухнул на каменный пол лицом вниз. Последовал раскат громоподобного взрыва…

В замкнутом пространстве звук этот оказался настолько силен, что поначалу я совершенно оглох. Потом слух постепенно вернулся, но тут же меня прижало к стене взрывной волной, едкий дым заполнил легкие… Обжигающий жар, казалось, достал до костей, сняв живую ткань тела… Земля дрожала, старинный замок шатался… С растрескавшегося потолка отваливались целые огромные куски… Да галлюцинации ли это? Я приготовился к смерти…

Прошло несколько минут, показавшихся вечностью, пока мир стал приобретать привычные черты. От графа не осталось ничего, только кучка тлеющих костей… И тогда — впервые за последние три месяца — я позволил себе наконец вздохнуть спокойно, свободно и попрощаться со своим товарищем: «Его все-таки достали, Билл, старина! Достали!»

Поднявшись из развалин, Коротышка, Толстяк и Тощий отряхнулись и направились ко мне, осторожно ступая среди груд тлеющего мусора.

— Весьма рад, что вы живы и целы-невредимы, мистер Альварес! — Тощий церемонно протянул мне флягу. — Мы следили за вами от самого аэропорта ОʼХара.

Я чуть не захлебнулся глотком воды и промычал что-то невразумительное.

— Вы намного квалифицированнее нас выслеживаете вампиров, и я не считал нужным вмешиваться, пока действительно не потребовалась наша помощь. Блестящая работа, учитывая отсутствие должной подготовки, — бесстрастно констатировал Тощий.

Моя благодарность состояла в основном из таких слов, которые не принято печатать, даже если они произнесены. С невозмутимым видом этот телеграфный столб, открыв внушительный кожаный бумажник, показал мне жетон и удостоверение личности.

— Федеральная служба безопасности, — провозгласил он и представился: — Федеральный агент Ричард Андерсон, постоянный сотрудник Бюро-13. Джордж Ренолт… Минди Дженнингс, — он указал на Толстяка и Коротышку.

Итак, я был прав: федеральные агенты.

— Бюро-13? — повторил я недоуменно.

Ренолт устало поставил на пол тяжелый автомат.

— Совершенно верно. Специальное подразделение Министерства юстиции.

Ну, я все-таки не законченный тупица, основная мысль стала наконец доходить до меня.

— Значит, вы имеете дело с преступниками вроде этих? — я ткнул большим пальцем в дымящиеся останки.

— Да, это так. — Дженнингс обтерла меч кусочком ткани, прежде чем задвинуть радужный клинок в ножны. — Но хотите верьте, хотите нет, самая большая наша проблема — кадры. Неимоверно трудно найти тренированных людей, которые не падали бы в обморок при виде вампиров — грабителей банков, оборотней на мотоциклах, убийц-мутантов… ну и так далее.

Они ждали; мяч на моей стороне… Какого дьявола?! Пусть будет короткая жизнь. Что ж, зато не успеешь соскучиться.

— Оʼкей, можете на меня рассчитывать! — вздохнул я.

Андерсон с улыбкой раскрыл еще одну книжечку. Внутри я увидел удостоверение личности со своей фотографией, взятой из водительских прав. В нем говорилось: «Федеральный агент Эдвардо Альварес. Федеральная служба безопасности». И дата двухмесячной давности. Чистая работа! Наверно, я с этими ребятами сойдусь, то-то они мне сразу понравились. Оставался, однако, еще один важный вопрос.

— А теперь как бы мне освободиться от этого, — и я выразительно погремел цепями.