Глава 4
В бытность студентом приходилось мне подрабатывать интеллектуальным и, если можно так выразиться, полу-интеллектуальным трудом. Писать рефераты, набивать тексты на компьютере, работать экономистом на полставки и прочая дребедень. Вот чего не доводилось делать, так это торговать — ни в магазине, ни на улице за лотком. Можно сказать, новая жизнь значительно расширила мой кругозор и в этом отношении.
Приняв облик субтильного паренька в белом халате, я застывшей статуей стоял у тележки с мороженым. Подходили детишки, мамы-папы, протягивали деньги, получали взамен товар и сдачу. Зачем? О, это довольно любопытная история.
С приходом весны город оживился. Не только в физическом, но и в магическом плане. Ни с того, ни с сего резко выросло количество проколов в нереальность, ошалевшие оборотни дикими выходками пугали магов и обычных людей, колдуны, чувствующие наступление враждебного темной энергетике сезона, торопились закончить свои дела перед отъездом в дальние страны. Как назло, Звенислав уехал в Москву (впрочем, меня его отъезд радовал по сугубо личным причинам) и Харальду приходилось отдуваться за своего отсутствующего родителя.
При всем уважении к правой руке мастера города, Харальд справлялся не лучшим образом. Ну не хватало ему сил для того, чтобы успевать закрывать все проколы, и авторитета для тотального запугивания буйной мажеской вольницы. И авторитета охотников тоже не хватало. Оставалось надеяться на скорое возвращение Звенислава и делать, что можно.
В данный момент я выступал в роли гибрида гуманитарной помощи и межпространственной затычки. Иного определения для себя я подобрать не смог. Как еще можно назвать существо, по просьбе главы клана кицуне собственным антимагическим полем (!) закрывающее прокол в нереальность до того момента, как Харальд сумеет выкроить время и заштопать дырку? Прокол появился недалеко от нашего ресторанчика, и Ступающая Мягко не хотела, чтобы пролезшая в реальный мир сущность первым делом набросилась на наложенные лисицами хрупкие заклинания удачи.
Ставить машины в этом месте знак запрещал, и ушлые кицуне решили проблему свойственным им творческим образом, то есть, приволокли откуда-то тележку с мороженым. Меня вообще восхищает их способность делать деньги из воздуха. И вот я уже битый час стою, торгую, начинаю познавать тонкости уличного бизнеса. Кстати сказать, судя по внешнему виду ползущей в мою сторону троицы, сейчас мне предстоит познать еще один аспект торговли — банальный рэкет. Наверное, Звенислав прав, и при моем создании использовалась кровь демона, ингредиент редкий и дорогой. Чем-то иным сложно объяснить те невольные агрессию и страх, чувства, которые большинство простых людей испытывает в моем присутствии. В обычном облике задирать меня опасаются даже пьяные субъекты, а вот невысокого пацана-мороженщика всяк обидеть норовит.
Троица ханыг окружила тележку, двое зашли с боков, один, в длинном, когда-то белом плаще, встал передо мной. Улыбаясь гнилыми зубами, он начал заранее заготовленную речь.
— Мальчик, дай мороженого.
Обычному человеку было бы очень неприятно услышать подобное заявление. Наркоман в поисках дозы представляет собой страшное зрелище, вы уж поверьте. Оно и мне не понравилось, но не потому, что предстоящая… даже не знаю, как назвать эту курьезную ситуацию… предстоящее избиение пугало. И вовсе не потому, что всякого рода потасовки случались слишком часто, и не вызывали ничего, кроме глухого раздражения. Мне просто было неприятно находиться рядом с тремя такими ничтожествами.
Поэтому, деньги я отдавать передумал. Хотя и понимал, что действую глупо. От пятисот рублей кицуне не обеднеют, а внимание привлекать не стоит.
— Может, тебе еще и денежек дать?
— Ну вот видишь, ты сам все понимаешь — захихикал наркоша и качнул длинными сальными волосами. Его товарищ даже засунул руку в «карман» на моем «фартуке», которую я немедленно крепко зажал между двумя слоями внешней брони. Потом решу, что делать с этим типом.
— Сейчас. — Я открыл тележку, пошарил между коробками и вытащил огромный «чупа-чупс». На палочке.
К чести вождя местной ячейки партии любителей кайфа, что означает протянутый подарок, он понял быстро. Видимо еще не все мозги прокурил (проколол, пронюхал, проглотал и т. д.). Его голова задергалась, взгляд, как бешеный, заметался с конфеты на мое лицо и обратно. Издав странный звук, описать который пером не под силу, он закашлялся, мелко затрясся всем телом и, наконец, тихо возмущенно просипел:
— Ты! Мне! Отсоси!
Единственной пользой от проникновенной речи, призванной, насколько я понимаю, усовестить не желающего поделиться деньгами начинающего буржуя, стала реакция подельников. Правый перестал дергать рукой, непонятно как застрявшей в кармане продавца, левый прекратил попытки стащить меня с места. Оба в мистическом трансе уставились на появившуюся на губах предводителя пену и сверкающие лихорадочным огнем глаза.
— Ну, не хочешь, как хочешь. — Конфета пропала в недрах тележки.
Слегка кивнув, я наступил левому на ногу, а затем чуть-чуть двинул плечом. Естественно, он упал. Естественно, стопа сломалась. Естественно, он открыл рот, чтобы заорать от боли. А вот почему не заорал…
Не знаю, чем все бы это закончилось, если бы не подъехавший Харальд. Скорее всего, ничем — немногочисленные прохожие испуганными фигурками перебегали на другую сторону улицы при виде трясущих мороженщика хулиганов. Простой обыватель предпочитает не замечать творящегося насилия, и в чем-то такая позиция оправдана. Был у меня знакомый, который влез в драку, защищая незнакомую девчонку. Сломал челюсть и пару ребер сынку какого-то чиновника. В результате милиция повесила на него пару нераскрытых убийств, пришлось парню бежать на Украину. А девушка очень быстро изменила свои показания.
Одного короткого взгляда вампира хватило, чтобы вся троица развернулась и довольно резво удалилась в сторону ближайшей подворотни, сломанная нога ничуть не помешала. Интересно, они что-нибудь запомнят об этом маленьком происшествии?
Харальд деловито осмотрел место прокола, вежливо попросив постоять в сторонке. Не знаю, чего он выискивал, на мой взгляд, проколы ничем друг от друга не отличаются. Простая темная воронка в ткани пространства, невидимая, практически неощущаемая. Я сам-то определял подобные места, скорее, не по изменениям в структуре пространства (без впадения в транс мне сложно воспринимать мир на таком уровне), а по чувству утекающей в никуда энергии стихий. Впрочем, Харальду виднее.
Вампир прислонился к грязной стенке, не опасаясь запачкать дорогой кожаный плащ, устало прикрыл глаза. Если смотреть со стороны — задумался мужик, отключился от реальности. Богатый скандинав, то ли швед, то ли норвежец, приехавший в Питер по делам. Деловые встречи закончились, мужик решил отдохнуть, прогуляться по городу и сейчас решает, что ему делать дальше. То есть, это человек мог бы так подумать.
Любой мало-мальски чувствительный маг сразу бы ощутил, как вампир концентрирует внутри себя силу, кольцом стягивает ее вокруг места прокола, начинает сжимать, сдавливать пространство на манер того, как веревка затягивается вокруг горловины мешка. Кровососы редко использовали заклинания, предпочитали напрямую работать с энергией. Вот и сейчас Харальд не накладывал на дыру «заплатку», как поступил бы на его месте любой маг, а помогал энергетике мира самостоятельно зарастить трещину. Способ, требующий больших затрат силы, зато надежный и не оставляющий следов. Меньше вероятность, что пространство прорвется именно в этом месте еще раз.
Наконец невысокий плотный крепыш, больше похожий на владельца строительной фирмы средней руки, чем на тысячелетнего поклонника Одина, потянулся и отлип от стены. Отряхнул плащик, подошел ко мне.
— Ты сейчас куда?
— В особняк.
— Могу подбросить, мне в ту сторону.
— Буду благодарен.
Сдав тележку подбежавшему кицуне, я уселся в машину и начал трансформацию. Все-таки облик высокого и сильного мужчины имеет свои преимущества, да и привык я к нему. Харальд спокойно наблюдал за перевоплощением, одновременно что-то набирая на экране мобильника.
— Я давно тебя хотел спросить, — не отрываясь от своего занятия, вампир всем корпусом развернулся ко мне — в тебе ведь есть вампирская кровь?
— Возможно.
Я по-прежнему не любил вопросов о своем происхождении, тем более, когда они исходят от столь неоднозначной фигуры. Мне не понравился проявляемый Харальдом интерес. Тот сделал вид, что не заметил сухости ответа, и продолжил:
— А научить трансформации сможешь? При условии, что кое-какие задатки есть?
Признаться, от него такого предложения я не ожидал. Что, и как я могу объяснить? В моем представлении, все очень просто — или ты способен изменять тело, или нет. Тем более, что я отличаюсь в этом плане от окружающих. Создавать новые органы, новый облик сложно, особенно трудно заставить отдельные части организма функционировать как единое целое, так гласит мой личный опыт. У оборотней, например, все иначе. Трансформация волков следует определенной матрице, сломать которую крайне трудно, и со временем матрица усложняется. Оборотень становится сильнее, быстрее регенерирует, появляется иммунитет к магии и серебру. Его организм развивается по заложенной природой программе, которую в лучшем случае можно слегка «подтолкнуть» в нужную сторону специальными тренировками. Как такому научишь? Тем более, мне самому еще многое надо узнать.
Примерно в таком духе я и ответил Харальду.
— Да знаю я все это — поморщился вампир. — Таня на что-то надеется.
Чтож, теперь все стало на свои места. И странные вопросы Харальда, и его интерес к трансформации. Все упиралось в его птенца.
Вампиры редко обращают детей, почти никогда. По разным причинам, перечислять которые не буду. Официального запрета не существовало, однако на мастера, взявшего в птенцы ребенка, смотрели неодобрительно. Если учесть, насколько важна репутация в среде повелителей ночи, не удивительно, что требовалась более чем веская причина для такого поступка. Два с половиной века назад у Харальда причина нашлась.
Подробностями не интересовался, знаю только, зла на своего второго отца Татьяна не таила. Даже после разрыва связи с мастером она, после короткого турне по Европе и Азии, вернулась в Питер, где продолжила изучение доступных ей магических дисциплин. Татьяна страстно жаждала получить возможность изменять свое тело, хотела перестать зависеть от амулетов иллюзий и научиться самостоятельно принимать облик взрослой женщины. Не сказать, что успехов у нее не было, для своего уровня она добилась многого.
К сожалению, восьмичасовой срок пребывания в облике девушки модельной внешности казался ей недостаточным, особенно если учесть, что после каждого «сеанса» она восстанавливала силы дней восемь-десять. Слабая энергетика вампирессы не позволяла чего-либо большего. Надо сказать, дети ночи способны изменять облик в любую сторону, но только высшие могут сделать изменения постоянными. Причем и здесь существовали определенные ограничения, не позволявшие тому же Харальду выполнить заветное желание дочери.
Отношения у нас сложились странные. Татьяна отчаянно завидовала мне, моей способности изменять свою внешность, и эта зависть заставляла ее делать глупости. Она почему-то вбила себе в голову, что я способен научить ее управляться с трансформацией организма, но не хочу этого делать. Вампиресса не один раз просила о помощи, предлагая очень большую, по ее меркам, плату, и всякий раз натыкалась на отказ. Точнее говоря, мы провели несколько попыток, закончившихся плачевно, и я прекратил занятия. Чему я способен ее научить? И как? С каждым отказом девушка приходила во все большую ярость, кажется, постепенно ее желание приобретало форму мании. Становиться объектом преследования со стороны двухсотпятидесятилетнего вампира как-то не хотелось, да и, честно говоря, Татьяну было жаль, но способа помочь ей я не видел.
В особняке мне в последнее время бывать приходилось редко. Старейшина готовилась к приезду Хитрого Носа, проводила «предварительную подготовку» перед закладкой нового дома, и настоятельно просила не нарушать ее планов. Кицуне боялась, что присутствие существа со способностями антимага нарушит тщательно выстраиваемый баланс сил. Поэтому приезжал я в особняк исключительно по приглашению, принимал участие в разных странных ритуалах (обычно в роли столба, вокруг которого старейшина водила хороводы, кропила водичкой и жгла всякую гадость) или служил своеобразным детектором поломок. Иначе говоря, Ступающая Мягко проверяла, выдержит ли созданная ей невидимая сеть мое присутствие, а если выдержит, то как отреагирует. И смогу ли я найти способ преодолеть сигнальные системы незамеченным.
До сей поры удавалось. Должен сказать, пребывание в клане дало колоссальный опыт, причем во всех областях нужного мне знания. Основная цель оставалась невыполненной — где находится Малик, по-прежнему неизвестно. Зато теперь я намного лучше разбирался в скрытом мире иных рас и колдовских тайн, познакомился с неизвестными прежде магическими системами, завел полезные связи. Тот же Звенислав, например, обещал во время пребывания в Москве попытаться разузнать что-либо о моих сородичах (если пропажи магов действительно на их совести), и уговорить мастера города присмотреть за новоявленными мстителями.
Подобное обещание стоит дорого, таким образом Звенислав расплачивался со мной за помощь в поимке его врага. Не знаю, что конкретно поимел мастер Питера от всей этой истории, но в накладе не остался, это точно. Во всяком случае, клан кицуне в качестве компенсации за беспокойство получил какие-то финансовые преференции и шкатулку со свитками, при виде которых у Ступающей Мягко затряслись руки. Впервые видел ее настолько возбужденной, надо полагать, нечто очень ценное. Ну а мне достались глоток крови мастера города, пакет акций крупных европейских компаний и обещание помочь в поиске сородичей.
Петр, мастер вампиров Москвы, был другом, союзником и братом Звенислава. Последнее особенно ценно, ибо означало общего отца-во-крови.
— Харальду туго приходится — прокомментировала Ступающая Мягко, глядя на отъезжающую машину. — Вспышка активности магов, мастер уехал, гастроли Сергея Зверева в городе.
— При чем здесь Зверев?
— Его не любит Франциск — охотно поделилась сплетней кицуне. — Он начинал в инквизиции и с тех пор все отклонения недолюбливает. Причем такая странность: к оборотням, кицуне, другой нелюди относится нормально, а вот мусульман, евреев и колдунов просто лютой ненавистью ненавидит.
— Но Зверев-то здесь причем?
— Притом, что он пропагандирует грешный образ жизни — поучительно подняла палец старейшина. — А посему заслуживает кары земной. Ограбят, или машину угонят, или ноги переломают. В былые времена вовсе головы бы лишился, но с тех пор как в тысяча восемьсот четырнадцатом Повелитель Крови подписал конвенцию о невмешательстве в человеческие дела, просто так людей убивать нельзя. Так что отделается Зверев легким испугом. А вот когда Моисеев приезжает, — кицуне заговорщицки понизила голос — Франциска в камере запирают. На всякий случай.
Особенности мировосприятия долгоживущих существ, им сложно приноровиться к меняющемуся обществу и морали. Мысленно посочувствовав незнакомому мне Франциску, должно быть, очень достойной личности, я перевел разговор на более интересующую тему.
— Из Москвы ничего не слышно? — полагаю, я изрядно надоел всем с этим вопросом. Но не задавать его было выше моих сил.
— К моему глубочайшему сожалению, ничего — покачала головой кицуне. — Не переживайте, господин Максим. Петр внимательно прислушается к малейшей просьбе Звенислава.
— Я опасаюсь, что моих собратьев продадут магам — признание далось не легко. В ответ кицуне еще раз отрицательно покачала головой.
— Сомневаюсь. Скорее, Петр предпочтет как-то привязать к себе странную добычу, использовать в личных интересах. Но сначала их надо найти, что довольно сложно. Лично я не взялась бы за поиски существа с вашими способностями. Кроме того, у московских детей ночи хватает своих проблем, связанных именно с чаровниками.
Москва (столица нашей родины и т. д.) в плане магическом представляла собой нечто среднее между Диким Западом и дурдомом. Конечно, кое-какие законы в городе действовали, в основном они касались раздела сфер влияния и безопасности жителей. Проблема заключалась в отсутствии центральной власти. Интересы нескольких могущественных орденов магов туго переплелись с вампирскими, плюс в окрестностях постоянно находилось несколько крупных стай оборотней, периодически появлялись представители цвергских кланов, в городе крутились разного рода вольные охотники… Что поделать, Москва большая. Сердце страны, править которой желали бы многие силы.
В очередной раз что-то не поделили Орден Феникса и Общество Императорской Хризантемы, постепенно в междоусобную заварушку включились ведуны, Гильдия Рыси, не пойми откуда взялась Ложа Нового Востока. На этом фоне о моих собратьях как-то позабыли, и хорошо, что позабыли. А может, убийства совершали сами маги из враждующих организаций? Они прекрасно владеют приемами сокрытия следов.
Как бы то ни было, серьезная война сейчас никому не нужна. Побряцали оружием, поиграли мускулами, убили пару десятков наемников. Некоторые политики слегли с сердечным приступом, некоторые внезапно поменяли свои убеждения (из-за чего следует ожидать очередного передела власти среди простых людей). Раз в десять — пятнадцать лет обязательно происходило нечто подобное: маги испытывали друг друга на прочность, не пуская в ход «тяжелую артиллерию». Правда, в этот раз вмешался кто-то посторонний (кажется), из-за чего Петр не смог выступить в привычной для себя роли посредника. Поэтому Звенислав и отправился на помощь родственнику. Так или иначе, конфликт требовал разрешения, а истинных виновников рано или поздно найдут.
Вот и гадай, что лучше — узнать, что в разгоревшейся войне виновны мои выжившие собратья, и теперь их ищут шестеро не самых слабых сообществ магов, или убедиться, что родичами в Москве и не пахло. В прямом смысле.
Ладно. Как там говорила Скарлетт О'Хара, «Подумаю об этом завтра»? Или это сказала не она?
— Чем мы будем заниматься сегодня?
Кицуне немедленно приняла деловой вид. Вот интересно, она действительно с легкостью перестраивает свое сознание или надевает различные маски, в зависимости от обстоятельств? Я мог прочесть ее ауру, но толку от этого немного — все старые маги обладали прекрасным самоконтролем и демонстрировали только те эмоции, которые считали нужными.
— Прежде чем начинать строительство, нужно заручиться поддержкой духов ветра и воды. Духи наложат свое благословение на землю, и таким образом энергия ци начнет стекаться в место расположение домов. Однако следует сделать так, чтобы ци приходила в наши жилища и без помощи духов, самостоятельно. Поэтому мы и меняем ландшафт.
Действительно, мужчины клана с момента получения права собственности на землю развили бурную деятельность. Арендовали строительную технику, расширили прудик на заднем дворике, разметили участки под будущее строительство, насыпали две длинные кучи земли с востока и запада, причем с востока земли лежало побольше. Краем уха я слышал, вечером должны привезти деревья для посадки на южном направлении, их специально закупали в лесничестве.
Внутри самого особняка тоже происходили перемены. Часть перегородок снесли, парадную дверь собирались переносить на север, Шелковая Шубка целый день возилась с толстыми трактатами, посвященными фен-шуй. В подземной лаборатории и кабинете пришлось проводить ритуалы очищения с моим участием, дабы полностью избавиться от остатков энергетики предыдущего владельца. Хотя основную защиту покойного Романа снял Звенислав, оставалось много такого, чему кицуне отказали в месте в своем жилище. Не удивлюсь, если они полностью перестроят особняк.
— Вы, вероятно, знаете, что кицуне традиционно полагаются на помощь предков при защите жилищ — продолжала Ступающая Мягко. — Нам удалось забрать с собой три урны с прахом наших достопочтимых родственников, и я намерена сегодня вечером захоронить их.
— Если мне не изменяет память, этот ритуал привяжет их души к земле.
— Да, господин Максим, вы совершенно правы.
— А договор с мастером города заключен на пятидесятилетний срок?
Прежде чем ответить, старейшина помолчала, затем недовольно передернула плечами.
— Я осознаю, какое беспокойство приносит мой клан Звениславу, и не рассчитываю на продление договора. Очень надеюсь, но не рассчитываю. Конечно, мы сделаем все возможное, чтобы доказать свою полезность, и первые месяцы пребывания в городе очень успешны в этом отношении. К несчастью, в действительности кицуне нечем годиться. Я осознаю, что те услуги, которые мы смогли оказать вампирам, практически оказаны вами, — старейшина склонилась в поклоне — и уверена, Звенислав тоже это понимает.
Кицуне замолчала, не желая развивать неприятную тему. Старейшина действительно оказалась в трудной ситуации. Вполне естественно, что она желает иметь как можно больше союзников, вот только очень уж неоднозначные фигуры находятся рядом. Мастер Санкт-Петербурга, расплачиваясь со старыми долгами, предоставил клану защиту. На короткое время. Старейшина привыкла смотреть в будущее и не знала, каким образом кицуне станут жить после того, как срок договора истечет. Раньше я полагал, вампиры нуждаются в услугах высококлассных торговцев информацией. В действительности со шпионской сетью детей ночи конкурировать лисы не в силах.
Что касается меня… Рассмотрим ситуацию со стороны. Некий господин Максим предложил клану Расколотой Горы свою службу в обмен на знания и помощь в поисках одного колдуна. Кицуне честно выполнили первую часть договора, обучая метаморфа всему, чему только можно, несколько раз даже приглашали посторонних специалистов, когда не могли дать полный ответ на возникший вопрос. А вот с поисками Малика возникли сложности. Справедливости ради отмечу, что колдуна ищут многие, и тот же Звенислав выражал сомнения в способности лисиц помочь с решением этой проблемы. По его словам, только запредельная удача позволит мне первым добраться до Малика.
Ступающая Мягко пыталась наложить на меня заклинание удачи, но у нее ничего не вышло. Как и следовало ожидать. Лучшие результаты принесли опосредованные действия, духи обещали привести меня к моему врагу. И когда это случится?
Теперь поставим себя на место старейшины и немного пофантазируем. Предположим, она узнает местонахождение колдуна. Не важно, каким образом. Передать информацию мне означает потерять своего лучшего, а на данный момент, единственного бойца. Совершенно очевидно, что я брошу все дела и поеду хоть на край света, лишь бы первым добраться до Малика. Устраивает старейшину такой вариант? Сомневаюсь.
Кроме того, существует вопрос лояльности. Ступающая Мягко женщина опытная и не может не учитывать возможность предательства. Если клан Серебряного Озера попытается меня подкупить (например, пообещав обменять информацию о Малике на голову самой старейшины), то неизвестно, как я себя поведу. Абсолютных гарантий преданности наемника не существует. Правда, есть еще Чистый Родник, которая в последнее время слишком хорошо угадывает мое настроение.
Далее, предположим, Малик найден и уничтожен кем-то из охотников за наградой. Не самый приятный вариант, тем не менее, предположим. Что тогда? На первый взгляд кажется, идти господину Максиму некуда, но это на первый взгляд. Можно попробовать поискать уцелевших сородичей, все-таки я лучше всех знаю их возможности, это раз. Два — интересный разговор со Звениславом незадолго до его отъезда. Вампир всерьез заинтересовался аурой пустоты, он полагает, ее можно использовать в качестве оружия. Некоторые дисциплины магии крови построены на схожих принципах. После его возвращения, если к тому времени последствия поединка с Браном исчезнут, Звенислав предлагал немного поэкспериментировать.
Старая лисица хорошо понимает, насколько много могут предложить вампиры. На месте Ступающей Мягко я бы постарался привязать нужного наемника к клану, вот только как это сделать? Никак, во всяком случае, мне способ неизвестен. Впрочем, у меня и опыта соответствующего нет.
Я подумывал некоторое время, не собирается ли старейшина искать, чтобы не находить Малика, и пришел к выводу, что ей нет смысла так поступать. Если она не сможет помочь мне, найдутся другие. Я завел знакомства в среде наемников-магов, немного пообщался с гильдейскими охотниками, в общем, при необходимости смогу присоединиться к одной из более удачливых команд. Незачем Ступающей Мягко утаивать информацию, да и опасно. Обмана я не прощу.
— Все-таки надежда у меня есть — голос кицуне прервал мои размышления. Да, я же спросил о душах предков, которых старейшина собирается привязать к полученному участку. — И, что ни говорите, пятьдесят лет достаточно долгий срок, имеет смысл устанавливать всю доступную клану защиту.
— А если придется оставить Питер?
— Ритуал переноса сложен, но, надеюсь, я сумею уговорить достопочтимых предков проследить за своими потомками и на новом месте.
— Понятно. Что требуется от меня?
— Ничего особенного, просто постойте рядом. Я хотела бы представить вас предкам, в противном случае вы не сможете беспрепятственно перемещаться по территории поместья.
Любопытно. Мне казалось, представление духам предков допускается только в одном случае — при вхождении в клан нового члена. Рождении ребенка, усыновлении или удочерении, тот же ритуал проводят для мужа-примака. Ступающая Мягко желает показать степень доверия, или здесь что-то другое?
— Звонил Хитрый Нос. Он прилетает сегодня вечером — кицуне обмахнулась круглым веером. — Послезавтра полнолуние, удачное время для призыва Фэй-Ляна. Нам придется потрудиться, чтобы успеть все закончить.
— У Хитрого Носа все хорошо?
— Да, он чем-то очень доволен. Видимо, поездка вышла удачной.
Судя по тону, лисица не забыла вызвавших эту поездку обстоятельств, и второму старейшине еще не раз припомнят его ошибку. Впрочем, это дело прошлого, и меня не касающееся. Поддерживая разговор на нейтральные темы, мы двинулись на южную сторону участка, туда, где на чистой песчаной площадке лисы установили шелковый навес, украшенный изображениями дракона, тигра, феникса и черепахи. Под навесом стоял алтарь с фигурками небожителей, на котором разместились три фарфоровые бутылочки с прахом убитых кицуне. От бутылок и алтаря ощутимо разило магией.
Чтобы попасть под навес, нам пришлось пройти по узкой тропинке, всю землю вокруг места проведения ритуала покрывали иероглифы. Китайский я еще изучал, поэтому, что конкретно написано на песке, в точности определить не смог. Кажется, имена покойников и символика клана, хотя не поручусь.
— Прошу вас, присядьте — лисица указала на место слева от алтаря, чуть позади себя. Сама она с сосредоточенным лицом опустилась на колени прямо перед вазами с прахом, на расстоянии вытянутой руки. — Ничего не предпринимайте, просто сидите. Вреда вам в любом случае не причинят.
Вопреки моим ожиданиям, старейшина не предпринимала никаких действий. Сидела, скромно сложив руки на коленях, полуприкрыв глаза, на чем-то концентрируясь. Ветер слегка играл ее черными волосами, в остальном лисица казалась хрупкой фарфоровой куклой в своем церемониальном наряде. Между прочим, я впервые видел ее в одежде белого цвета, не серебряного, а именно белого. Наконец она слегка пошевелилась, достала из-за пазухи красный шелковый платок, положила его перед собой, поклонилась, прикоснувшись к полу лбом, и только после этого развернула.
Внутри находились двадцать четыре маленьких костяных пластинки с выгравированными иероглифами. Старейшина закатала рукав халата, правой рукой взяла костяшки, поднесла их ко рту, подула на них, бросила на пол. Внимательно минут десять изучала результат, затем выбрала девять и положила перед собой, остальные убрала. Выбранными пластинками она окружила сосуды с предками, снова поклонилась и на коленях отползла назад. Затем сложила руки в молитвенной позе и стала что-то тихо напевать, полностью отрешившись от окружающего.
Я по-прежнему не ощущал никаких токов сил около Ступающей Мягко, готов поклясться, что магию она не использует. Тем не менее, алтарь каким-то образом отреагировал на заунывное пение кицуне (если можно назвать пением один-единственный звук, тянущийся на разной частоте), энергетика его стала изменяться. Тонкие линии света закружились вокруг нашей площадки невидимым простому глазу водоворотом, чтобы единым потоком влиться в хранилища праха. Не знаю, как, но Ступающая Мягко стягивала разлитую повсюду силу, не используя никакие заклинания, вообще без применения магии. Прежде я считал такое невозможным, даже намеков в книгах не встречал.
Предки отозвались на призыв главы клана. Медленно, очень медленно из ваз стали вытягиваться тусклые тени, постепенно наполняясь светом, наливаясь силами. К тому времени, как они полностью выбрались из своих убежищ и повисли под крышей, почувствовать их присутствие сумел бы и простой человек. А ведь их мощь росла, духи продолжали поглощать предложенное старейшиной угощение из энергии живого мира. Впрочем, кажется, правильнее сказать, что Ступающая Мягко каким-то неясным способом вплетала три умершие, но не ушедшие души в энергетику нового обиталища клана.
Если раньше потоки ци, тянущиеся к алтарю, напоминали спутанный клубок нитей, то с течением времени они изменялись, приобретали упорядоченный характер, в их расположении угадывалась своя структура. Вот интересно, души служат лишь для того, чтобы предупреждать о чужом присутствии на землях кицуне, или способны причинить реальный вред? И если да, то способны ли они навредить мне? До сих пор как-то не доводилось сталкиваться в бою с мертвыми. Вампиры обладают материальным телом и, в общем-то, мало чем отличаются в энергетическом плане от живых, а отличаются ли души усопших от существ с нижних планов, я не знал. С призванными духами сталкивался — и в лабиринте, и в качестве «факультатива», когда Малик проводил очередной эксперимент.
Старейшина замолчала, внезапно наступившая тишина невольно заставила меня подобраться. Души заволновались, немного сместились в мою сторону. Не могу сказать, что конкретно изменилось, но в их движениях появилась неясная угроза. Ступающая Мягко быстро провела длинным ногтем по запястью и окропила свой кровью алтарь, затем, не вставая с коленей, придвинулась поближе и несколько капель пролила на мою голову. Мертвецов это не удовлетворило, они плавно закружились вокруг, не нападая, но и не позволяя выйти за пределы навеса. Кицуне недовольно поморщилась и поднялась с колен.
Чем-то ее движения напоминали танец, только очень ритуализованный. Лисица словно использовала собственное тело в качестве языка, таким непривычным образом разговаривая с предками. Думаю, она впала в транс, ничем иным нельзя объяснить закатившиеся глаза и запредельную точность движения. В полной тишине, нарушаемой лишь тонким посвистом ветра в развешанных везде полых трубочках Ступающая Мягко плыла по расстеленным циновкам, мягко ступая, опуская и поднимая руки на строго определенную высоту, под тщательно выверенным углом, и в ответ танцевали души. Видимо, они пришли к какому-то соглашению, потому что один из мертвых покровителей клана обвился вокруг меня, от прикосновения к ауре возникло ощущения мелкой наждачной бумаги. Плохо, оболочка пустоты еще не совсем исцелилась от последствий схватки с Браном, а теперь еще и это.
К счастью, покойник почти сразу вернулся в свое прибежище на алтаре, остальные двое последовали его (ее?) примеру. Водоворот энергии, окружавший площадку, медленно распался, исчезли тонкие нити, привязывавшие души усопших к новым владениям родного клана. Буквально через пару минут не осталось никакого следа от творившегося ритуала, не самая малая порция силы бесследно пропала, словно ее и не существовало. Кицуне устало опустилась на пол.
— Все — хриплым голосом произнесла старейшина. Откашлялась, схватилась рукой за горло и снова выговорила. — Все закончилась.
— Помочь вам добраться?
Ступающая Мягко ничего не сказала, но с благодарностью кивнула в ответ. Я помог ей подняться, поддерживая под руку, вывел из места проведения обряда (иероглифы на песке исчезли, хотя ветра не чувствовалось ни сейчас, ни раньше). Через пару десятков шагов с другой стороны бабушку подхватила Чистый Родник, с тревогой заглядывавшая ей в лицо. Старейшина успокаивающе улыбнулась.
— Давно ты здесь?
— Минут двадцать, я к началу опоздала. Цверги приехали, товар привезли.
Сколько же продолжался ритуал? По моим ощущениям, не больше десяти минут.
— Я не почувствовал никакой магии, кроме исходящей от умерших.
Старейшина, несмотря на видимую усталость, усмехнулась. Чистый Родник эмоционально фыркнула:
— Конечно не почувствовал! Я же рассказывала, кицуне не владеют некромантией! Бабушка призвала предков силой кровной связи и правильным подбором предметов, материалов, учетом времени и расположения звезд. Ты и не мог ничего увидеть или почувствовать, будь ты хоть трижды великим магом!
— А сама ты так умеешь?
— Умею, только не пробовала ни разу! — запальчиво воскликнула девушка.
Старейшина закашлялась, пытаясь что-то сказать. Чистый Родник немедленно забыла о споре и переключила внимание на Ступающую Мягко:
— Сейчас, бабушка, отвар уже остывает.
До момента постройки домов, кицуне жили в палатках. В одной из них хлопотала знакомая девушка-лисица, устанавливая раскладушку, разливая горячий чай, специально для старейшины через марлю нацедили какой-то бурой гадости. С некоторых пор я с подозрением относился к создаваемым лисицами отварам… Ступающая Мягко со вздохом улеглась на раскладушку, внучка заботливо укрыла ее одеялом и поднесла стакан с лекарством. Старейшина выглядела совсем плохо, губы у нее посинели, бледные руки вяло лежали на одеяле.
— Не будем мешать бабушке, пойдем — скомандовала Чистый Родник.
Мы вышли из палатки, оставив старую лисицу отдыхать. Немного отойдя, я спросил:
— Она очень устала. Почему?
— Мертвые алчут жизни, энергии, силы. Основную часть можно собрать из земли и воздуха, но не всю. Заклинателю приходиться жертвовать часть своей собственной жизни, поэтому такой ритуал редко используют смертные существа.
— Вы же тоже смертные.
— Мы — народ прирожденных магов. С нас другой спрос. И вообще, кицуне после третьего хвоста получает такую силу, что может жить вечно, а дети древних родов с самого рождения бессмертны! Если не убить, конечно…
— По поводу «убить». Хитрого Носа надо встречать?
— Сам доедет. А у меня радость! — девушка неожиданно усмехнулась. Горько усмехнулась.
— Какая?
— Бабушка обещает поселить меня на первом этаже, в юго-восточном углу. — Видя непонимание в моих глазах (точнее говоря, прочитав ауру), Чистый Родник принялась объяснять. — Эти комнаты традиционно занимает старшая дочь, наследница старшей женщины семьи. У нас, как ты знаешь, стать главой может не только мужчина. Представь себе, что произойдет, если с бабушкой что-то случиться?
— Ее место займешь либо ты, либо Хитрый Нос. Он старше и опытнее, зато ты объявлена наследницей.
— Нет — покачала головой Чистый Родник. — Дедушка не сможет занять место официального главы, потому что он примак, вошел в клан через брак с покойной Рыжей Лапой. Ему недоступна часть обрядов, некоторые артефакты не признают его за своего. Шансов получить зеркало и жемчужную нить на шею у него никаких.
— Магия и демократия несовместимы?
— Что-то вроде того — кажется, моя фраза позабавила девушку. — Только помни, что официальный и реальный главы не всегда одно существо. Так вот, хотя я и наследница, и оппозиции как таковой нет, не всех существующее положение дел устраивает. Кое-кто желал бы перейти в другой клан, более могущественный, Белый Хвост с трудом давит такие шепотки в своей семье.
Клан Расколотой Горы состоял из четырех семей. Аристократы — Мао (меня поначалу смешило это название, семейство лисиц носит фамилию «Кошкины»), крупнейшая по численности семья Ян во главе с Белым Хвостом и семейство Бань под мудрым и чутким руководством Шелковой Шубки. Есть еще семья Фэн, но в нее входило всего два человека, остальных уничтожили.
Отцом Шелковой Шубки был мужчина из Мао, поэтому в негласной иерархии она считалась выше Белого Хвоста, который недавно получил титул главы своей семьи. Кроме того, Бань традиционно занимались финансами клана и обладали обширными связями. С другой стороны, в семье Ян не все с охотой подчинялись Белому Хвосту и предпочли бы видеть себя на занимаемом им месте. Вот такая политика. Наверное, любая группа больше трех разумных существ обречена на внутренние интриги.
— Поэтому вы строите четыре дома.
— Да, отдельно для каждой семьи. — Девушка помолчала, недовольно хмурясь, лицо у нее стало непривычно взрослым. — Нужно создать хотя бы видимость нормальной жизни, чтобы простые лисы успокоились. Иллюзию стабильности, мира, благополучия. Клан должен быть уверенным, что есть глава, радеющая о всеобщем благе, наследница, способная принять бразды правления, сильные воины, готовые встать на защиту щенков. Поэтому бабушка старается уделять мне как можно больше времени, одновременно нагружая обязанностями. И хочет поскорее обустроить поместье.
— Она успеет оправиться до завтрашнего вечера?
В глазах у Чистого Родника появилась мрачная решимость, скулы затвердели.
— Должна.
Хитрый Нос заявился поздним вечером, причем приехал на грузовичке «Газель». Для мага его уровня не сложно протащить огромную кучу ручной клади через таможню. Интересно другое: с чего бы ему лично таскать толстый кожаный чемодан, старый лис его буквально из рук не выпускал. И все время довольно улыбался, даже жмурился, как толстый откормленный кот на солнцепеке.
Ступающая Мягко проснулась и вышла встретить дорогого родственника. От слабости не шаталась, и то хорошо. Учитывая, при каких обстоятельствах Хитрый Нос отправился в Америку, я ожидал холодного ледяного приветствия и повинно опущенной головы в ответ. Ничуть не бывало. При виде главы клана Хитрый Нос горделиво расправил плечи, глазки засверкали, грудь раздалась и поползла вперед. Всем своим видом старый лис являл триумф и достоинство победителя. Ну-ну. С чего бы?
— Удачной ли была ваша поездка, драгоценный родственник? — Ступающая Мягко скептически смотрела на трансформации грудной клетки блудного брата (или кем он там ей приходится) и вопрос задала сомневающимся тоном.
— Более чем! — заверил ее Хитрый Нос громким голосом, привлекшим всеобщее внимание. Кицуне уже давно побросали работу и смотрели за намечающимся спектаклем, после слов «возвращенца» лисы не выдержали и придвинулись поближе. Хитрый Нос торжествующе огляделся, положил на землю перед ногами главы и стоящей рядом Чистого Родника чемодан и с ощутимым налетом театральности, щелкнув замками, откинул крышку. — И вот доказательство моего успеха!
С того места, где я стоял, содержимого чемодана не было видно. Зато очень четко разглядел выражение лица Ступающей Мягко. На мгновение ее всегда приветливые черты исказились такой лютой ненавистью, что мне стало страшно. По-настоящему страшно. Из уравновешенной кицуне выглянул зверь, готовый рвать, крушить, убивать. Ненадолго, на короткий миг, но лисица напомнила о своей глубинной сущности. Кажется, она зарычала. Затем зверь ушел, и на смену ненависти пришло… счастье?
Да, пожалуй, что счастье. Улыбка, осветившая лицо старейшины, напоминала оскал и могла напугать неподготовленного человека, но, безусловно, была счастливой. Короткий взгляд, брошенный на Хитрого Носа и снова вернувшийся к созерцанию содержимого чемодана, обещал прощение всех прошлых и большей части будущих грехов. Что же могло повергнуть всегда сдержанную старейшину в запредельный экстаз? Глава клана присела, нежным, ласковым движением протянула руки и вытащила на всеобщее обозрение человеческую голову.
Торжествующе воздев ее над своей головой, не обращая внимания на отваливающиеся льдинки и капающую воду, Ступающая Мягко всем показывала жутковатый трофей. Кстати сказать, я ошибся, раньше голова принадлежала не человеку, а кицуне. Определить сложно, но я уже научился угадывать что-то в строении черепа, лицевых мышц. Стоявшие рядом лисы стояли не шевелясь. Они внимательно, пристально рассматривали голову, словно боясь ошибиться. Потом дружно, как по команде, рванули поближе, почти вплотную к старейшине, желая удостовериться, убедиться в увиденном, своими руками пощупать добычу Хитрого Носа. Поднялся ропот, кругом загомонили, слышались радостные крики.
Кажется, покойника недолюбливали.
Придержав за плечо ближайшего лиса, им оказался обряженный в спецовку и каску Два Облака, я кивнул в сторону стоящих в центре маленькой толпы старейшин и спросил:
— Это кто?
— Это?! — от неожиданности Два Облака всплеснул руками, чуть не задев меня зажатой в одной из них лопатой. — Это же Молниеносный, наследник клана Серебряного Озера! Сам Молниеносный!
Ступающая Мягко никак не могла расстаться с подарком, поэтому голову поместили в глыбу льда и поставили у нее на столе. Сильную ненависть заслужил парень, надо бы узнать, чем.
— Молниеносный командовал отрядом, уничтожившим наш дом — Чистый Родник присела в уголочке, охватив колени руками. Известие о смерти врага очень сильно подействовало на нее, вместо аристократки-наследницы клана я снова увидел молоденькую девчушку, у которой недавно убили родителей. — Он считался сильнейшим магом Серебряного Озера.
Ступающая Мягко наконец встряхнулась и жаждала услышать историю со счастливым концом.
— Как ты сумел?
— Повезло — честно признался Хитрый Нос оторвавшейся от созерцания главе. — Молниеносный прибыл в Америку с маленьким отрядом телохранителей и не знал о моем приезде. Он перешел дорогу троллям, пытался исследовать какую-то аномалию в Скалистых горах и натравил на племя людей. Я решил, что такой шанс упускать нельзя. Поднял все старые связи, обратился к раскольникам, купил трех магов. Можно сказать, должников в Штатах у меня больше нет. Да будь проклята моя душа, если я хоть на минуту пожалел об этом!
— Обратился к раскольникам — задумчиво повторила Ступающая Мягко.
— Они тоже ненавидят Серебряное Озеро — тихо сказал Хитрый Нос, и, специально для меня, пояснил: — В середине прошлого века наш клан разделился. Часть семей уехала в Америку, взяла новое имя. У нас с ними очень напряженные отношения.
— Теперь все это неважно — Ступающая Мягко нет-нет да поглядывала на трофей, но снова обрела способность мыслить четко. — Прошлого не изменить, остается не повторять ошибок в будущем. Позднее я направлю послание главе раскольников, когда появится свободное время, надо как-то восстанавливать старые связи. Сейчас важно решить, что делать дальше. Серебряное Озеро ослаблено, имеет ли смысл предпринять активные шаги? Напасть?
— Нет — уверенно ответил Хитрый Нос. — Их слишком много, им покровительствует Орден Цветущего Персика. Пусть их лучшие воины мертвы, оставшихся на нас вполне хватит. Все, что остается — придерживаться прежнего плана и копить силы.
— Тогда готовься, — Ступающая Мягко вкрадчиво склонилась над плечом второго старейшины — завтра ночью мы призовем Фей-Ляна.
Хитрый Нос скривился, но смолчал. Сидевшие очень-очень тихо Белый Хвост и Шелковая Шубка, по случаю возвращения старейшины бросившие все дела и примчавшиеся в особняк, смущенно переглянулись. Ступающая Мягко выглядела не слишком здоровой, невольно возникали сомнения в ее способности провести сложный ритуал. Призвать божество ветра и получить его благословение — трудная задача для любого мага, каким бы сильным и опытным он ни был…
По словам Ступающей Мягко, чем дальше я буду находиться от места проведения ритуала, тем лучше. Боги, духи верхних пластов, и существа Бездны, чья кровь текла в моих жилах, не слишком хорошо относились друг к другу. Фей-Лян вполне мог обидеться и разозлиться, почувствовав присутствие древнего врага, и никакая аура пустоты не спасла бы от гнева разъяренного божества. С другой стороны, я не собирался пропустить редкую (даже по меркам кицуне) возможность ощутить незнакомую силу, запомнить ее.
Расстояние километров в десять, по словам старейшин, вполне достаточно, чтобы Фэй-Лян не обращал на меня внимание. Сомневаюсь, что смогу что-то разглядеть, даже в трансе. И тем не менее, попробовать стоит, эффект от присутствия великого духа должен разнестись далеко окрест. По крайней мере, запомнить энергетику я точно сумею, пусть подробности и пройдут мимо меня.
Не все сразу.
В припарковавшейся рядом машине с тонированными стеклами сидело существо, чья аура за последний месяц стала мне хорошо знакомой. Достаточно старая, недостаточно сильная, играющая разными оттенками чувств. Обида, гордость, злость, решимость, ненависть, и все это направлено на одну конкретную персону, собирающуюся зайти в лес и там в спокойной обстановке принять более удобную форму. Увы, придется задержаться.
Внезапно подумалось: «Как она нажимает на педали? С ее-то ростом?»
Разговор начинать не хотелось. Уже не один раз обсуждали, пробовали, вместе провели несколько экспериментов и результатов не добились. Лично для себя я почерпнул несколько полезных приемов и не считал время потраченным зря, однако, маленькая вампиресса думала иначе. Она ничего не получила взамен.
Татьяна вылезла, встала рядом, плотно сжав губы и глядя мне прямо в лицо. Должно быть, мы странно смотрелись вместе: высокий плотный мужчина в темном костюме и маленькая сердитая девочка лет восьми. Правда, оценить комичность ситуации было некому. Татьяна носила заклинание иллюзии, на ее месте не обладающие магическими способностями водители проезжающих мимо машин видели высокую женщину лет сорока. Побуравив меня взглядом и поняв, что первым я не заговорю, она выдохнула, отошла к своей «Вольво», постояла там немного и резко развернулась.
— Харальд сказал, ты ответил ему отказом.
— Ты ожидала чего-то иного? — Аура вампирессы изменилась, сейчас она хлопнет дверью и уедет. Нужен мне еще один враг? — Стой. Что конкретно ты предлагаешь?
На маленьком личике в обрамлении русых волос странно смотрелись абсолютно черные, без белков, глаза. Обычно Татьяна куда лучше контролировала свой истинный облик, тот прорывался разве что в моменты боя.
— Я прошу глоток крови.
Кровь для вампиров служила источником энергии и чем-то вроде предмета религиозного поклонения. С ее помощью завершалась инициация птенца. Желая наградить слугу, старший давал глоток своей крови, таким образом устанавливались узы покорности между мастером города и приезжим, передавалась информация. Насильственное питье крови считалось серьезным оскорблением, мстили за него жестоко. Кроме того, вампир мог забрать часть качеств донора, или передать ему свои. Неудивительно, что кровь в их среде считалась чем-то вроде святого причастия у христиан.
Я считал подобное отношение фетишизмом и пиететом красную жидкость не окружал. Вот только…
— Один раз ты уже пила мою кровь.
Нам повезло, что рядом оказался Патрик. Он удержал в нашем мире отравившуюся Татьяну, пока не примчался почуявший беду Харальд. Вдвоем они сумели откачать вампирессу, хотя разъеденные ротовая полость и горло заросли только через неделю.
— Я взяла слишком много, — заторопилась Татьяна — и не учла всех свойств. Теперь я знаю свои ошибки, все будет хорошо.
Не слишком убедительно.
— Харальд или Звенислав.
— Что?
— Кровь ты получишь в их присутствии.
— Значит, ты согласен?
Даже странно как-то. В любом другом вопросе, общаясь с Татьяной, я чувствовал ее взрослость. Внешность не играла роли, суждения вампирессы поражали своей глубиной и серьезностью. Но стоило зайти речи о трансформации, как ее словно подменяли. Возможно, Харальд совершил ошибку, вовремя не разглядев фанатизма дочери, или не сумев его обуздать. Как бы то ни было, ради возможности получить взрослое тело Татьяна была готова пойти на все, что угодно, каковое отношение предоставляло массу возможностей для сторонних манипуляторов.
— Убеди Харальда, и я выполню твою просьбу.
По-моему, она начала звонить отцу еще до того, как села в машину. Посмотрим, чем кончится разговор. В любом случае, Татьянин долг передо мной возрастет еще на несколько весомых пунктов, и при случае я без колебаний потребую оплаты. Все-таки увлекаться опасно, Звенислав, например, сразу расплатился, не позволил поймать себя в ловушку обязательств.
Ну а меня ждал лес. Зайдя поглубже, я принял боевой облик, пробежался километра полтора и удобно устроился на земле, максимально расслабившись и всеми доступными органами чувств проверив ближайшую территорию. Кажется, никого, даже звери разбежались, почувствовав присутствие хищного непонятного существа. Прекрасно, никто не станет мешать.
В теории, заметить находящееся в трансе сотворенное Маликом существо невозможно. В эти минуты мы представляем собой единое чуткое «ухо», вслушивающееся в окружающую среду и улавливающее ее колебания, как такое заметишь? Конечно, требуется определенный навык для расшифровки приходящего знания, сложно воспринимать окружающий мир не как что-то внешнее, а частью себя, причем частью основной. Полное расслабление, абсолютный покой затягивают, исчезает желание что-то делать, куда-то бежать. Реальность воспринимается как она есть, исчезают иллюзии, наложенные воспитанием, образованием. Возможно, именно так видят мир великие маги?
Где-то в течение часа ничего не происходило. Время от времени появлялись человеческие ауры, осмелевшие мелкие животные шныряли вокруг. Со стороны особняка иногда доносились слабые отголоски магии, ничего существенного я не ощутил, рано еще. Хотя внутренние часы и отсчитывали срок, скуки не было, понятие времени в трансе исчезает. Равно как и большая часть эмоций. Так что начало ритуала вызвало столько же волнения, как, скажем, упавшая с соседнего дерева ветка.
Вначале появилось ощущение концентрации силы. Энергия потоком стекалась с окрестных земель в одну точку, находившуюся за пределами моего восприятия, приблизительно в середине принадлежавшего кицуне участка земли. Много энергии, очень много. Напуганные внезапными неприятными ощущениями, лесные животные насторожились, часть предпочла бежать, остальные попрятались, выжидая. Ждать нам пришлось недолго, призванное божество скоро пришло в реальный мир.
Прокола не образовалось. Божок плавно просочился сквозь разделяющие пласты преграды и воплотился в нашем мире в вихре ветров. Самый настоящий ураган в считанные секунды возник над местом проведения ритуала. Струи воздуха ударили по лесу, деревья зашумели и затряслись, что же творится вблизи? Ступающая Мягко не слишком хорошо себя чувствует, силенок-то хватит? Хотя в последний раз, когда мы общались, она стояла на ногах достаточно крепко, сомневаюсь, что старейшина готова к настолько тяжелым испытаниям. Насчет остальных кицуне беспокоиться не приходилось, в ритуале участвовали только старейшины и Чистый Родник. Всех остальных прогнали.
Ничем помочь я не мог, желания лезть в центр буйства стихии тоже не возникало. Впрочем, следует сделать скидку на мое излишне умиротворенное состояние, в трансе многое воспринимается иначе. В любом случае, кроме как лежать на тающем снеге и ждать результата, делать больше нечего. Фэй-Лян крутился в небе, сила продолжала стекаться к месту проведения ритуала. Кстати сказать, в китайской традиции это божество принято изображать в виде оленя с птичьей головой и хвостом змеи. На мой взгляд, совершенно напрасно, скорее он похож на пылающую разноцветными, от темно-синей до серо-стальной, красками медузу. Страшноватое зрелище, особенно если учесть исходящие от божества волны силы.
Исчез Фэй-Лян совершенно внезапно. Вот только что был, и сразу его не стало. Никаких видимых эффектов вроде привычных проколов или колебания пространства, абсолютно ничего. Сразу после его ухода ветер начал стремительно затихать, постепенно ушло ощущение стекающейся к участку кицуне энергии. Я зашевелился, потянулся всеми четырьмя лапами и потрусил в сторону дороги. Надо узнать, чем все закончилось.
Ступающую Мягко окружало шесть лучших целителей клана. Взявшись за руки, они накладывали какое-то заклинание на утыканное иглами тело главы. Хитрый Нос тоже выглядел не самым лучшим образом, вокруг него хлопотали Чистый Родник и Шелковая Шубка. Близко я подходить не стал, незачем беспокоить занятых серьезным делом существ.
Земли действительно как-то изменились, слишком неуловимо для моих органов чувств. Или слишком мало времени прошло и последствия еще не видны. Ясно одно — первый барьер, поставленный Ступающей Мягко сразу после получения особняка и служащий для предупреждения появления чужаков, стал на порядок сильнее и, в принципе, при случае послужит слабеньким щитом. Во всяком случае, теперь кицуне могли быть уверены, что случайных визитов на их земли не будет. Барьер плавно завернет любого грибника, да и неожиданные наезды милиции или налоговых органов им не грозят. Учитывая любовь Хитрого Носа к различным аферам, последнее представлялось особенно ценным.
Спустя какое-то время Чистый Родник оставила обоих старейшин в палатке под присмотром нескольких целителей, разогнала толпу своих сородичей, кого в город, кого с заданиями по округе. Держалась она неплохо, следила за осанкой, приказы отдавала четким уверенным голосом, однако в какой-то момент заряд кончился. Пришлось взять ее под локоток и повести к ближайшей палатке, иначе девушка вполне могла свалиться там, где стояла. Не самое лучшее событие с точки зрения наработки авторитета.
— Уймись. Все закончилось, твои люди при деле.
— Надо еще Звениславу позвонить, рассказать, как все прошло. Он ждет.
— Я расскажу.
— Нет. — На обострившемся от усталости лице девушки появилось упрямое выражение. — Я должна сама.
Пришлось ждать, пока она переговорит с пребывающим в Москве вампиром: извинится за беспокойство, сообщит, что ритуал прошел удачно, снова извинится за отсутствующую бабушку, уверит, что с обоими старейшинами все хорошо, поинтересуется делами мастера Питера, передаст мне привет. Под конец разговора она буквально сползала по мне, пришлось крепко обхватить ее рукой за талию, чтобы оставшиеся кицуне не увидели слабости младшей госпожи.
Уложив Чистый Родник спать (она заснула, едва войдя в палатку, на раскладушку пришлось укладывать спящую), я вышел из палатки и сразу столкнулся с Белым Хвостом. Тот расположил вокруг пятерых своих подчиненных и, кажется, уезжать в город не собирался. Белый Хвост тщательно относился к своим обязанностям. Не знаю, какой из него глава семьи, начальник охраны он точно хороший.
— Поздравляю. С этого дня тебе станет немного легче.
Кицуне покачал головой.
— Поместье в Шаньси укреплялось веками, его благословил не только Фэй-Лян, но и Фэн-И, дух воды. Не сказать, что нам это сильно помогло. К тому же, госпоже предстоит еще много работы. До тех пор, пока не выстроен дворец, мы не сможем использовать полученное благословение.
— Дворец?
— Место жительства старейшин — удивленно ответил Белый Хвост. Похоже, он даже не понял, насколько странно прозвучало это слово. — Конечно, очень маленький, клан не в состоянии сейчас позволить нормальное жилье, соответствующее рангу повелителей. Тем не менее, строительство пройдет в точном соответствии с каноном, в противном случае все сегодняшние усилия окажутся напрасными.
— Китайская деревня в Ленинградской области? Странное зрелище.
— Внешне здания не будут отличаться от обычных, даже без иллюзий. Потом увидишь. — Кицуне поправил браслет, украшавший правую руку, потуже затянул шнурки камуфляжной куртки. Оглядел своих бойцов. — Про цвергов слышал?
— Краем уха.
— Пришел караван, мы с ними торгуем. Они говорят, некоторые маги приобрели кучу опасных штучек.
— Чем это грозит нам?
— Сложно сказать. Мне не нравится, что мужчины здесь, обустраивают усадьбу, а женщины и дети в городе, без защиты.
— Предложи на время закрыть рестораны, свернуть торговлю.
— Уже предлагал, госпожа отказалась. Считает, репутация важнее.
— Для меня маги опасности не представляют — скорее, им следует меня бояться. — Я подожду выздоровления старейшин, а затем отправлюсь в город. Если, конечно, у старшей госпожи нет других планов.
— Ждать придется долго. Целители говорят, госпожа придет в себя не раньше, чем через два дня, и будет долго болеть. — Кицуне невольно понизил голос, собираясь покритиковать решение главы клана. Событие редкое, раньше Белый Хвост себе такого не позволял, как и остальные лисицы. Посторонним обычно демонстрировалось монолитное единство рядов клана. — Мне кажется, следовало повременить с проведением ритуала. По крайней мере, дождаться возращения Звенислава.
Ну и как понимать такую откровенность? Парень решил, что мне стоит доверять, или Ступающая Мягко дала негласное указание? Или я становлюсь параноиком и мне везде мерещатся заговоры? Скорее всего, последнее. Белый Хвост стал иначе относиться ко мне после схватки с Браном, его впечатлили разбросанные по заклинательному покою куски моей плоти. С тех самых пор он демонстрировал не только уважение, но и некую… некое дружелюбие.
— Будущее покажет. В конце концов, Чистый Родник не возражала, а вы доверяете ее талантам.
— А ты нет?
— Я слишком слабо разбираюсь в магии.
— Зато ты неплохо знаешь младшую госпожу — улыбнулся кицуне. — Ей ты доверяешь?
Немного подумав, я кивнул. Девушка иногда делала глупости, что называется, «выкидывала коленца», но в вопросах безопасности клана вольностей себе не позволяла. Что ж, будем надеяться, она не ошиблась и на сей раз.
