Глава 21
Мы выехали из Лима, когда солнце уверенно двигалось к горизонту, напоследок щедро разбрасывая ярко-красные лучи. Мне никогда не приходилось бывать за пределами этого города, и все вызывало интерес.
Я трясся в карете вместе с двумя высокопоставленными магами, одетыми в расшитые золотом фиолетовые плащи. Спутники были неразговорчивы и бросали на меня угрюмо-настороженные взгляды. Я, догадавшись, что беседы не получится, сосредоточился на изучении вида из окна, наполовину прикрытого желтыми шторками.
Оказывается, Лим окружен очень высокой крепостной стеной. Пожалуй, я не видел подобных стен даже в исторических фильмах. Она возносилась вверх, будто тысячелетняя скала, о которую разбились мириады волн. Тусклый черный камень стены лениво сиял на закатном солнце, а железные ворота были настолько велики, что через них мог свободно пройти диплодок.
Когда стена осталась позади, появились возделанные поля и небольшие деревеньки, окруженные темными бревенчатыми оградами. Вскоре мимо окна проплыли очертания замка, подернутого дымкой далекого тумана.
Поначалу нам встречалось много людей, в основном крестьяне. Они испуганно жались к обочине отличной дороги вместе со своим скарбом, пропуская величественную кавалькаду, состоящую исключительно из магов и их слуг. Но когда появились поля, количество прохожих уменьшилось. Стали встречаться в основном конные, однако попадались кареты и повозки. Всадники в запыленной одежде и с оружием тоже уступали дорогу, но провожали нас неодобрительными, хмурыми взглядами. Этим магам было известно, куда идет небольшая армия под фиолетовыми знаменами маркиза Ори: явно не на охоту и не на пикник.
Мы ехали пару часов, пока не свернули с главной дороги и не достигли гигантской бело-синей пленки, словно натянутой между двумя столбами. Я не знаю, почему в этом мире существует физический запрет на земные технологии, однако маги не дремлют — вовсю развивают свое искусство. Бело-синяя пленка оказалась самым настоящим порталом, ведущим в другое место, в точку сбора, куда подтягивалась вся армия маркиза.
Я никогда до этого не проходил сквозь портал и считал его выдумкой из научной фантастики. Мне так захотелось испытать новые ощущения, пощупать чудо, что я вылез из медленно двигающейся кареты и пошел рядом, ступая ботинками по светло-коричневой пыли обочины тракта. Впереди и сзади тянулась длинная цепочка нашей армии. Не все маги любят ездить верхом, большинство предпочитают кареты. Наверное, могущественные маги думают о себе как о генералах или крупных чиновниках, считая удобства непременным атрибутом своего положения.
Пленка портала лишь издалека казалась плотной, а вблизи выглядела как тонкая полоска тумана. Когда я прошел через нее, то на миг показалось, что в спину и в лицо одновременно дует ветер. Это чувство быстро исчезло: ветер в спину бить перестал, но зато начал похлопывать по лицу невидимыми лапами.
Когда совсем стемнело, разросшаяся армия приблизилась к цели — небольшому городу, принадлежащему графу Халу, временному врагу маркиза. Город был уже плохо виден, я мог отчетливо рассмотреть только наш лагерь, освещенный чадящими факелами. Кругом стояли круглые, высокие, белые шатры. Сновали люди: маги и слуги. Я снова вылез из кареты и в первую минуту почувствовал себя потерянным, но потом решил обратиться прямо к начальнику охраны маркиза Ори. К этой службе меня приписали еще в Лиме.
Я стал пробираться в центр лагеря к еще более высоким шатрам, огибая какие-то котлы и доски, как вдруг случилось неожиданное: мне впервые в жизни представился шанс почувствовать войну собственной кожей.
Сначала раздался звук, напоминающий быстрые и многочисленные хлопки. Следом за этим послышались отдаленные крики, единичные, но быстро сливающиеся в пронзительный гул. Затем гудяще-звенящий визг труб стряхнул с меня оцепенение, а пробегающий мимо маг в фиолетово-красном плаще подлил масла в огонь, крикнув:
— Все на восточную сторону! На восточную! Быстрее!
Мои сослуживцы не заставили себя ждать и ринулись прочь от нарастающего гула. Я ненадолго замешкался, пытаясь понять, что происходит. Что поделаешь — новичок! Или, как говорят североамериканские индейцы, чечако.
Эх, ждать не следовало! Мимо хлынула пестро-фиолетовая толпа, но быстро, подозрительно быстро иссякла. Казалось, я очутился в штиле между двумя штормами, когда вокруг неистовствуют волны, а ты сидишь посередине островка спокойной воды. Не знаю, может ли такое быть в действительности, но сейчас именно это сравнение пришло мне в голову.
И вот когда я возвышался над штилем, подобный лодке, какой-нибудь верткой и опасной боевой канонерке, показались фигуры в зеленых плащах. Они приближались очень стремительно. Сделав несколько шагов назад, я почувствовал, что не успеваю убежать и развернулся, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу.
Маги графа Хала двигались в основном сплоченной, слитной группой. Они подошли с тьма и уже опрокинули этот край лагеря. Я не знал, что стало причиной промашки: резвость противника или нерасторопность нашего командования.
Мои глаза смотрели на врага, а спина чуяла, что сзади, вблизи, никого нет. Я был один против целого отряда. Захваченные шатры уже повалились, некоторые даже загорелись, разбрасывая веселые искры и салютуя черным дымком. Впереди бежали три мага, и по их лицам я видел, что они нашли цель — меня.
Сбросив ножны с тяжелой шпаги, которую держал в руках (моя трость осталась в Лиме), я приветствовал бегущих блеском стали и прерыванием форм. О да, маги пытались создавать формы прямо на бегу, но, к счастью, ни один из них не был ни ритуалистом, ни мастером по артефактам.
Горячка боя плохо сказывается на рассудке. Теперь я это знаю не понаслышке и представляю, почему те маги сразу не поняли, с кем имеют дело. Они добежали до меня «голыми», без всякой магической защиты, тогда как я встретил их двумя отличными формами, охлаждающими горячие головы.
Губернатор, когда создавал свой раздел магии и придумывал имена формам, не слишком-то оригинальничал. «Дикое лезвие» и «птичий выпад» — вот образцы нелепых названий, которые словно взяты из подростковых фильмов о единоборствах. Как знать, может, именно оттуда грозный губернатор черпал вдохновение? Поначалу эта мысль казалась невозможной.
Теперь на меня бежал всего-навсего один маг, зато за его спиной роилась как минимум сотня. Я приготовился встретить противника ударом шпаги, рассчитывая припасти оставшуюся энергию резервуара для толпы и подороже продать свою жизнь. Теплилась слабая надежда выйти живым из заварушки. Даже шансы сохранить голову в целости были не очень велики, а с поврежденной головой второе тело немногого стоит.
Моя шпага уверенно блестела в мутном свете факелов. Ветер швырял в лицо чадом, запахом смерти. Вдали темнели стены неизвестного мне городка. Умирать в этом месте, с которым меня ничто не связывало, не хотелось.
Однако сражения тем и хороши, что ситуация может поменяться в любую секунду. Когда нападающие маги были еще не очень близко, я ничего не чувствовал за спиной, зато сейчас вдруг внезапно ощутил. То ли войска маркиза оправились для контратаки, то ли это было частью заранее продуманного плана, но позади явно что-то происходило. Я не мог оглянуться, приходилось доверять лишь ушам и интуиции.
Маг был совсем рядом, когда в меня врезалось бревно. Вот уж не знаю, откуда оно взялось — может, кто-то применил слишком энергоемкую форму и получилось нечто вроде взрыва, — но бревно ударило по ребрам и сбило меня с ног.
Я упал на бок. На миг в голове помутилось, хотя боль поначалу не ощущалась. Обстановка менялась стремительно. Я потерял из виду мага, зато увидел множество ног, бегущих ко мне и от меня. Трудно понять, кто союзник, а кто враг. Я тяжело перевернулся на спину и замер, надеясь, что меня не накроет какой-нибудь случайной смертоносной формой. Встать не было сил.
Мои глаза смотрели в черное в желтых крапинках небо. Боль сковала бок, но быстро отступила. На какое-то мгновение я отвлекся, вспомнив о звездах Лима. Они почти идентичны земным. «Почти» — главное слово. Дело в том, что на земном небосклоне есть так называемая Полярная звезда — яркая точка, ближайшая к Северному полюсу мира. Сейчас Полярной звездой является альфа Малой Медведицы. Но так было не всегда. Например, тысячу лет назад Полярной звездой была бета Малой Медведицы. Мой приятель-астроном Дмитрий подробно объяснил это прямо на звездных картах. В Лиме же Полярной является совсем другая звезда, не имеющая отношения к Малой Медведице. Это — Альраи или гамма Цефея. Я узнал о ней с помощью Дмитрия, который был терпелив и любезен с таким невеждой, как ваш покорный слуга. Казалось бы, вот и отличие между земным небосводом и звездами Лима. Но не все так просто. На земном небе эта самая Альраи через тысячу — полторы тысячи лет станет Полярной. Иначе говоря, звезды Лима очень сильно похожи на будущие звезды Земли.
Я сумел подняться на ноги в самый разгар схватки. Уж не помню, как сражался и с кем, в основном лишь защищал себя. Люди маркиза Ори смогли собраться и отбросить нападавших, оставив многочисленные трупы на выжженной и обмороженной земле. Подумать только, такие жертвы ради одного-единственного городка, толком никому не нужного. Ведь если осада пойдет полным ходом, то этот городок смешается с прахом и не достанется ни маркизу, ни графу.
Когда удалось найти начальника службы охраны, мне пришлось выслушать хвалебные слова. Оказывается, я в гордом одиночестве встал на пути врага, позволив нашим магам отойти и перегруппироваться. Мой подвиг вселил отвагу в сердца и поднял дух отряда на недосягаемую высоту. Пожилой начальник охраны договорился до того, что я спас жизни нескольким десяткам наших людей, но умолчал о том, что эти жертвы все равно случились, но уже с вражеской стороны.
Начальственную благодарность я выслушал спокойно, хотя меня до сих пор интересовал вопрос, откуда взялось бревно. Зато незамедлительно получил в свое распоряжение шатер и слугу, ловкого, ушлого малого, выходца из семьи ремесленников Лима. Лутер, так звали моего временного слугу, приготовил сносную постель из тонкого матраса с простыней, и мне удалось более-менее выспаться, благо люди графа Хала больше не причиняли беспокойств.
Наутро маркиз, желающий прибрать городок к своим рукам, отправился на «рекогносцировку», прихватив с собой целый отряд и меня в том числе. Мы объехали вокруг городка, который оказался еще меньше, чем я думал, с приземистыми серыми башенками и печальными зелено-красными флагами. А затем мне довелось встретить мародера, редкость в мире Лима. Впрочем, об этом лучше рассказать подробнее.
Маркиз остановился на рыхлом поле, заросшем то ли низкой дикой травой, то ли молодыми злаками. Рядом шелестел лесок, и несколько магов отправились туда, чтобы проверить, всели тихо, нет ли там врага. Вызвался и я. Мне надоело плестись в отряде, а хотелось отдохнуть от толпы спесивых бойцов. К тому же те, кто знал о моей подлинной сущности (их было совсем немного), шарахались от меня, как от зачумленного. В их глазах читался ужас. Я понимал чувства этих людей: нельзя заставить волка полюбить волкодава.
Лесок оказался так себе: с редкими хилыми деревьями и подстилкой из хрупких сучков. Прогулявшись в одиночестве, я собрался было возвращаться к маркизу, как вдруг заметил пригнувшуюся фигуру, прячущуюся за тонким деревцем. Я окрикнул этого человека так, чтобы слышал маг, прочесывающий лес неподалеку от меня.
Незнакомец разогнулся и, не ответив, поковылял прочь, прихрамывая. Я догнал его безобразно быстро. Это был совсем старик. Спутанные жидкие волосы выбивались из-под драной черной шапки. Изможденное тело завернуто в утлый кафтан.
— Кто таков? Чего здесь прячешься? — спросил я, осматривая грязную физиономию пойманного.
— Мародер! — пояснил вместо старика подоспевший маг. — Смотрите!
Обернувшись, я увидел два трупа в зеленых плащах. Люди графа Хала нашли свое последнее пристанище среди кучи сухих веток.
— Наверное, их прикончили наши патрульные этой ночью, — произнес маг, подходя поближе к телам, которые лежали рядом друг с другом, будто их аккуратно сложили вместе. — Здесь и еще в нескольких местах. А старикан промышляет. Когда-то еще придет похоронная команда!
В мире Лима теми, кто пал в сражениях, занималась похоронная команда соответствующей стороны. Если конкретный победитель не считал нужным сразу заявить права на имущество побежденных, то оно признавалось спорным и в конечном итоге либо отходило в казну победившей армии, либо возвращалось законным наследникам. Кражи отчего-то случались редко. То, что я прежде называл «бедламом», на самом деле было феодальными войнами между знатью с соблюдением общепринятых правил. Довольно необычное поведение при отсутствии центральной власти. К сожалению, тогда я еще не догадывался, из каких жутких исторических бездн это поведение возникло.
— Точно, обысканы! — подытожил маг, сердито поворачиваясь к старику. — Ну-ка, покажи, что нашел!
Мародер благоразумно не стал сопротивляться. Он сунул трясущуюся руку за пазуху, вынул несколько золотых цепочек с медальонами и бросил их на землю.
— Еще! — приказал маг.
К кучке золота присоединились небольшой изящный кинжал с костяной рукоятью и миниатюрная коробочка, покрытая красным лаком.
— Все? — спросил маг.
Старик кивнул. Его запавшие отчаявшиеся глаза перебегали с меня на мага, но чаще задерживались на последнем.
— Прикончим его? — спросил «сослуживец».
На мне был обычный черный сюртук старинного покроя, но золотисто-фиолетовый бант на груди указывал на принадлежность к службе охраны маркиза. Я был главнее обычного мага. Очень непривычно ощущать себя офицером.
Я посмотрел на старика, а потом на блестящий желтый металл у его ног. Вот цена жизни. Цена довольно завышенная, ведь многих убивали за гораздо меньшие суммы. Меня интересовало сейчас лишь одно: почему мародер один? Отчего все жители окрестных деревень не слетаются сюда, как вороны на кровавый пир, в надежде обогатиться и насытиться? Неужели боятся наказания? Но под покровом темноты многие земляне рискнули бы своей жизнью ради жирной наживы. Нет-нет, здесь что-то другое. Эта законопослушность простых людей должна иметь какое-то объяснение.
— Пусть идет, — сказал я. — Он стар и болен… Пусть идет.
Маг неопределенно махнул рукой. Ему было все равно.
Вскоре мы вернулись к маркизу, сообщили о двух трупах и отдали найденные ценности. Но приказ выдвигаться поступил не сразу. Начальство то ли чего-то выжидало, то ли строило какие-то планы. Только после полудня наш отряд вернулся в лагерь.
В течение следующих полутора дней ничего не происходило. Я имею в виду, что не было событий, касающихся меня лично. Маркиз предпринял попытку штурма города, но не преуспел, хотя особенно и не старался. Я с интересом наблюдал, как маги работают в группах. Наша армия состояла из рот, в каждую из которых входили сплоченные отряды, подобранные по разделам магии. Атака десятка сработавшихся и дополняющих друг друга магов весьма впечатляла. Но я ловил себя на мысли, что думаю о том, как прерывал бы это дело, уничтожая зарождающиеся формы сразу нескольких противников. Да, из меня получился отличный ученик губернатора.
Второй вечер, проведенный в лагере, принес прохладу. Я грелся у костра, наблюдая за искрами и надеясь, что скоро выберусь отсюда и вновь попаду на уютную обжитую Землю. Я не был приучен к деревенской жизни, никогда не ходил в походы, и танцующие костры не казались мне романтичными. Слуга вел себя как форменный плут: отлынивал от поручений, куда-то исчезал, но я его не наказывал, считая это бесполезной тратой времени, ведь скоро все равно буду дома. Надежды оправдались сполна, потому что на третий день осады маркиз решился на генеральный штурм.
Как и при предыдущем пробном штурме, я находился рядом с Ори. Маркиз ценил меня, и, как вскоре выяснилось, совсем не зря.
Было раннее утро, когда наши войска пошли в атаку. Роса падала с травы на землю под твердым шагом магов, из которых и состояла армия. Со стороны противника тут и там виднелись зеленые конусовидные шапочки лучников — простых горожан, боязливо прячущихся за низкими зубцами стен. У нас простых воинов не было: только маги, исключительно маги.
Стоя на небольшом пригорке, я любовался слаженностью действий передового отряда. Маги — носители пик отлично тормозили стрелы и камни, создавая полупрозрачную сферу. Эта сфера жила лишь несколько секунд, но «пикинеров» было много, и над войсками у стен постоянно парило голубое, идеально круглое облако. Маги казались заключенными в рождественский шар — знаете, такой, в котором идет «снег», если перевернуть его или потрясти.
Когда отряд приблизился к стене, то попытался обрушить ее, используя грубые формы, создающие воздушные удары или заставляющие подрагивать землю на небольшом промежутке. Противник сопротивлялся. Он ставил болванов, вытягивающих энергию, создавал круги опеки, пытался прерывать формы, атаковал непосредственно магов… Никогда не думал, что бывают такие размеренные, основательные бои. Примерно за полчаса сражения потери с обеих сторон исчислялись единицами. Противник хранил самое главное — стену, а наши маги тщательно заботились о собственной шкуре.
Допускаю, что рано или поздно стена пала бы под столь кропотливым напором, но неожиданно случилось худшее: враг снова контратаковал. Вот уж не знаю, где противник взял силы, наверное, готовился загодя, однако патрули едва-едва успели протрубить сигнал тревоги, как в нашем тылу появилась пара сотен отборнейших магов.
Нет смысла подробно описывать, как они сминали наш резерв, прорываясь к чудесной ярко-белой мишени — маркизу Ори. Мы не сумели сразу отозвать основные силы от стены, к тому же те все равно увязли там, сражаясь с противником, внезапно хлынувшим через открывшиеся ворота. К маркизу прорвались не все маги из двух сотен, но их оказалось вполне достаточно, чтобы Ори лично принялся отдавать приказы.
Думаю, трудно будет угадать, каким стал его первый приказ. Он смутил не только меня, но и опытных магов — я увидел, как изменились их лица. Приказ прозвучал как выстрел, но точные слова быстро забылись, поэтому передам лишь их смысл: маркиз распорядился, чтобы половина магов личной охраны защищала меня!
Я не сразу понял, в чем дело, забыв о мудрости многовекового существа, но когда понял, то восхитился. Суть приказа как раз была в том, чтобы избавить меня от защиты собственной персоны! Если я свободен от этого, то могу сосредоточиться на самом главном, на том, что умею лучше всего, — убивать чужие формы.
Три-четыре десятка магов бросились на нас и тут же обнаружили, что их первые ряды молчат. Они онемели, скованные мной и потерявшие способность беречь себя. Тут и там появились болваны, но наши маги расправлялись с ними издалека, одновременно выкашивая лишенный защиты авангард. Надо отдать должное противнику: на этот раз он сориентировался быстро и, презрев всякую опасность, ринулся на сближение. Его целью, наверное, был я, единственный маг со шпагой.
Из семидесяти двух разделов магии шпага используется только в трех разделах, один из которых изобретен губернатором. Думаю, маги при свете дня сразу раскрыли меня. Они рвались сюда так неистово, что вскоре все смешалось. Я успел прервать и отразить еще несколько форм, когда оказался лицом к лицу с двумя противниками. Моя шпага замелькала, нанося удары, но вражеские маги вскоре настолько приблизились, что в борьбе с ними мог помочь разве что кинжал.
Случилось ровно то же, что и в первое сражение: меня сбили с ног. На этот раз виновником было не бревно, а маг-гигант, одетый в порванный на груди зеленый плащ. Мои формы быстро закончились, а прерывать уже толком было нечего: маги не решались ни на что, кроме грубой схватки. Рядом с моим лицом мелькали чьи-то ноги, кто-то пнул меня, то ли намеренно, то ли случайно, а один пробежался по мне, будто по мягкой болотистой кочке.
В этот момент я решил, что мы проигрываем. Граф Хал оказался не лыком шит: собрал в кулак довольно большой отряд и сумел использовать его в нужном месте и в удачное время. Увы, я мало что мог сделать, даже моя шпага отлетела неизвестно куда еще в миг моего падения. Кругом был шумный хаос, создаваемый полуобезумевшими магами.
Я вновь подумал, что моя песенка спета. Если люди графа потеснят нас, то мне не жить. Наверное, они знают, как бороться с такими, как я, — достаточно размозжить голову. Другой на моем месте, может, все-таки подождал бы окончания боя. Но я не мог терпеливо ждать, валяясь на земле, как брошенная плюшевая игрушка. Это не в моем характере. Я слегка приподнялся, получил скользящий удар башмаком в челюсть, но все-таки сделал последнее, что мог, — использовал остатки энергии, чтобы поставить круг опеки.
Да-да, это был тот самый круг опеки, проламывающий землю в Лиме и призывающий старый город. Но мы были отнюдь не в Лиме, а далеко от него, и я понятия не имел, что случится. Может, вообще ничего не произойдет. Но мне хотелось верить в обратное.
Круг опеки получился не очень сильным. Он словно светился коричневатым светом, исходящим из центра, — оттуда, где лежал я. Мои худшие ожидания подтвердились: ничего не происходило. Надежда вспыхнула и быстро погасла — так часто бывает, если ее не питает ничего, кроме бесплодных ожиданий. Я все-таки решил снова попытаться подняться, чтобы принять разгром в более достойном положении.
Мои скрюченные пальцы уперлись в холодную землю, когда раздался чей-то истошный вопль. Поначалу я не связал его с моим кругом опеки. Однако неожиданно вопль стал многоголосым, доносясь одновременно со всех сторон. Я изумленно повернул голову, с трудом двигая затекшей шеей, и увидел нечто такое, что, пожалуй, не смогу забыть до конца своих дней: из земли тянулись черные щупальца, похожие на дым от чадящей резины. Щупальца легко проходили сквозь предметы и тела. Они казались нематериальными, но отчего-то вызывали неистовый ужас.
Маги сразу же расступились, прекратив сражаться. Я остался один, окруженный извивающимися столбами черного дыма. Одно из щупалец коснулось моей руки. Ощущение было такое, будто я подержал ладонь над кипящей водой.
Оглядевшись вокруг, увидел магов, стоящих неподалеку, и вдруг поймал взгляд маркиза, чей сюртук белел в окружении фиолетово-золотых фигур телохранителей. Маркиз смотрел на меня так, как смотрит на ядовитую змею человек, неожиданно увидевший ее посредине мирной зеленой лужайки.
Трудно сказать, сколько продолжалось невольное перемирие. Черные щупальца постепенно истончались, теряя насыщенность цвета. К нам уже бежало подкрепление — маги, сумевшее отбить атаку защитников городка.
Маги вновь сошлись, но на этот раз нас было больше. Я помогал как умел, прерывая формы и даже не пытаясь побыстрее накопить энергию. Мы опрокинули врага. Из тех, кто атаковал маркиза, мало кому удалось уйти. Вскоре наш лагерь был завален трупами, обильно залит кровью, и чудилось, что здесь еще не скоро вырастет трава.
Маркиз подошел ко мне и отвел в сторону, не обращая внимания на стоны раненых. Он выглядел не столь блестяще, как прежде: черные и серые пятна испортили белизну одеяния.
— Никогда больше не делайте так, господин Савьенов, — тихо произнес маркиз, глядя на меня недобрым взглядом. — Никогда в моем присутствии! Я уже слишком похож на человека, чтобы достойно выдержать встречу со старым городом.
— Но Лим ведь далеко, — попытался объясниться я. — Не думал, что земля провалится…
Резким жестом маркиз остановил меня:
— Вы многого не знаете, господин Савьенов. Как и остальные люди. Старый город состоит из нескольких ярусов, если угодно, этажей. Самый верхний действительно находится под Лимом, но нижние простираются за пределы Лима. Когда мы погрузили старый город вниз, что-то сдвинулось. Возможно, в некоторых местах он теперь даже ближе к поверхности, чем раньше.
— Хорошо, милорд, — кивнул я. — Постараюсь прибегать к этому средству как можно реже, но ответьте мне на один вопрос…
— Не надо вопросов, господин Савьенов. — Маркиз поджал губы. — Каждый из нас, из титулованных особ, общаясь с людьми, испытывает затруднения при беседах на некоторые темы. Вы исполнили свой долг передо мной, я отдам вам «Серебряную розу» по возвращении в Лим. Осады не получилось — полагаю, мы вскоре вернемся. Но берегитесь, господин Савьенов! Некоторые маги графа Хала сумели сбежать. Возможно, они расскажут о вас. Тогда нам нужно подумать, как уберечь такого ценного союзника, как вы.
Эта мысль не приходила мне в голову. Да, ситуация складывалась неприятно: может начаться рьяная охота за мной, которую я вряд ли переживу. Но на холодном лице маркиза была почти человеческая задумчивость, подарившая мне надежду на то, что хотя бы некоторые из моих вопросов не останутся без ответа. Я решил рискнуть:
— Милорд, я ценю вашу заботу и не прошу многого. Однако разрешите все же спросить кое-что. Недавно я получил очень важные сведения о Лиме и…
Маркиз ждал. Его взгляд становился все более неприязненным.
— Скажите, Лим — это Земля в будущем? — неожиданно выпалил я, опасаясь, что мой титулованный собеседник просто развернется и уйдет. — Пожалуйста, ответьте только на этот вопрос! Сами же сказали, что я много сделал для вас!
Ори усмехнулся. Усмешка получилась одновременно мрачной и сочувствующей, словно маркиз думал, что я страдаю от неутолимого любопытства и ничего не могу с этим поделать. Возможно, в этом он прав.
— Нет, господин Савьенов, — все же ответил Ори, задумчиво глядя на копошащихся людей: те оказывали помощь раненым и сортировали убитых. — Лим — не совсем Земля. Но… конечно, Лим никогда бы не существовал без Земли. И я бы не советовал вам пытаться узнать эту тайну. Ведь если вы все-таки узнаете ее, то больше не сможете спокойно жить. И уж разумеется, у вас не получится спокойно умереть. А что есть у человека, кроме надежды на спокойный конец? Подозреваю, что ничего. Подумайте об этом, господин Савьенов. Умерьте свое любопытство.
