Глава 14

Над головой сияли звезды, мерцая и впиваясь иглами лучей в черное бархатное небо. Луна освещала степь как призрачный прожектор, под которым было видно очертания холмов, камешки на дороге, темные трещины в сожженной солнцем земле и кусты полыни, редко-редко торчащие у натоптанной дороги.

Было очень холодно – несмотря на то что еще торжествовало лето, ночью в уральской степи уже праздновал победу осенний холод, резко континентальный климат, что поделаешь…

До базы было около пяти километров – довольно дальняя дорога, если учесть, что мы были одеты совсем не для походов по ночной степи, – Лена в изодранном полупрозрачном платье, а я в рубашке, куртке и полотняных штанах. Впрочем, куртка быстро перекочевала на дрожащую подругу, несмотря на ее протесты, так что мне в своей щегольской рубахе приходилось греться движением.

Я старался не обращать внимания на холод и интенсивное движение, голова беспрерывно работала, просчитывая ситуацию: что нам делать после того, как мы появимся на турбазе в таком вот виде? Мы отсутствовали больше двух недель, вагончик наш оплачен на три дня, еще день они могли выждать, а потом? Что бы я сделал на их месте? Вызвал бы мента… тьфу, полицейского – никак не могу привыкнуть к этим дурацким переименованиям, для меня как был мент, так ментом и останется, даже если его назовут «менеджер правопорядка».

Итак: вызвали мента, создали комиссию, вещички сдали в ментовку (в коповку? Забавно звучит!). Куда джип? Сдается – джип они пока что не тронут, ключей нет, а разбивать стекла, ломать замок зажигания себе дороже. Будет торчать на стоянке базы, пока не сделают запрос о поиске родственников… а вот тут уже интереснее – родственники могут вскорости объявиться. Кто? Ну конечно, не тетка моя – это будут посланцы куратора, само собой, с поддельными, как и у нас, документами, доказывающими, что у них есть доверенность на этот джип. И она будет у них, эта доверенность… само собой.

Теперь так рассудить: вот два агента – Колдун и Заря, направлены в определенное место, и вдруг – они исчезают! Нет на экране слежки, их не слышно – что нужно сделать? Послать туда группу наблюдения, конечно. Они засядут на этой базе и будут ждать нашего появления – на всякий случай засунув в джип прослушку и маячок. Впрочем, это глупо – маячок и прослушка изначально в джипе уже были, или я не знаю нашего заклятого друга куратора. Мало того что в нас сидело по бомбе-передатчику, так обязательно это будет продублировано для страховки… нас так учили, и так будет, инструкция – дело святое.

Вводная – как уйти от наблюдения, использовав транспорт, находящийся под наблюдением? Ответ: никак. Значит, что? Нам нужно прихватить все, что мы сочтем необходимым, из джипа и валить отсюда на перекладных. Теперь рассудим так – наши кураторы знают, как мы рассудим, они сами нас этому учили, а значит – что? Как только мы откроем джип, на нас нападут. В лагере турбазы засада, это рупь за сто. Надо предупредить Лену, впрочем, скорее всего, она сама уже догадалась.

– Лен, готовься – на турбазе нас атакуют.

– Я знаю. – Лена отбивала дробь зубами от холода, температура снизилась практически до заморозка. – Хоть погреемся, а то я замерзла как ледышка! Даже бег не спасает – еще этот чертов ночной ветерок!

– Готовься их бить своим внушением – иначе не одолеем. Как думаешь, кого за нами пришлют?

– Кого-кого, наверное, подружку твою, Ласку, мать ее за ногу, кого же еще… кто знает тебя лучше всех? Я да Ласка… вот ее и пришлют. Да еще кого-нибудь для верности – думаю, две пары будет. А может, и три, все-таки мы с тобой на хорошем счету были… – Лена усмехнулась и озабоченно подхватила измочаленный камнями подол платья. – Я вот что думаю – может, нам вообще не стоит там появляться? Как-нибудь по-другому выкрутимся?

– А как ты выкрутишься? До Магнитогорска полторы сотни километров – как мы их пройдем? По раскаленной степи, без денег, документов, без нормальной одежды? Это нереально. Нам так и так надо на турбазу – даже если джип угнали и ничего не осталось, у нас есть твои украшения, продадим, это уже будет неплохая сумма, нам пока что хватит… а там видно будет. С нашими способностями – не пропадем. Далеко пойдем… если не убьют.

– Если не убьют… – как эхо вторила мне подруга, шмыгнув носом. – Холодрыга ужасная! У меня сопли текут, как из водопровода!

– Ничего, осталось немного – видишь, фонари горят? Еще полчаса, и мы на месте, даже раньше.

Так и вышло – через двадцать минут мы подходили к рядам вагончиков за проволочным забором.

Я сразу бросил взгляд на стоянку и вздохнул облегченно – джип был на месте. В свете прожектора он стоял как чучело динозавра, покрытый степной пылью и монументальный как скала.

В вагончике охраны у шлагбаума было темно – поздняя ночь, охрана, как ей и положено, сладко спит и видит сны. Мы не стали будить рьяного охранника, вырывать его из объятий пьяных снов и тихонько пролезли под шлагбаумом, не нарушая ничьего покоя.

Я отправил Лену к стоянке машин, а сам прокрался к вагончику, где мы жили перед тем, как отправились в свое путешествие в иные миры, аккуратно забрался на крыльцо, сунул руку под крышу, и – о счастье! – ключи от джипа были на месте.

Взял ключи и, прячась в тени от вагончиков, пошел к стоянке.

Лена была уже у джипа. Я нажал кнопку сигнализации – оглушительно в ночной тишине дважды щелкнул сигнал, мигнули фары, – джип был открыт.

Мы забрались в машину, с наслаждением прячась от ночного пронизывающего холода и от забирающегося под одежду леденящего степного ветерка.

В машине было уютно, через пять секунд мы уже ворошили наши баулы с вещами и натягивали на себя рубахи, комбезы, ботинки на шнуровке – дрожь в теле отступала, и мы слегка расслабились.

Порывшись в сумках, нашел наши паспорта, водительские удостоверения, документы на машину – все было цело.

Облегченно вздохнул – теперь живем! Впрочем, пользоваться ими можно только временно – само собой, документы, выданные Базой, легко отследить, так что нужны новые документы. И банковские карты эти использовать нельзя, когда будем заметать следы, иначе сразу засекут.

– Ну что, ночуем в джипе или будем сразу прорываться на выход? – Лена вопросительно посмотрела на меня. – Я бы заночевала, днем все-таки виднее, что к чему. Заночуем и определимся, как и куда идти.

– Да, ночуем здесь! – понимающе кивнул я и показал жестами: слушают, ничего лишнего!

Вставив в замок зажигания ключ, я с замершим сердцем тихонько повернул его – загорелись огоньки на панели, еще движение – мощный движок с полоборота завелся, заурчал, как будто и не стоял больше двух недель без работы.

Посмотрел на указатель топлива – больше половины бака, перед тем как ехать на турбазу, я заправил машину под самую горловину на заправке у трассы.

Включив скорость, тихо подал машину вперед, она легко, как будто была не громадным джипом, а маленькой спортивной букашкой, скользнула к воротам и встала возле шлагбаума, почти касаясь его капотом.

Лена вышла из машины, попробовала поднять шлагбаум – он сопротивлялся, видимо, мешал привод электромотора, – наконец полосатая перекладина сдалась и поднялась на вытянутых руках девушки.

Я выехал за пределы базы, Лена бросила шлагбаум, скользнувший вниз и раскачивающийся, как ветвь странного дерева, и села на свое место справа от меня.

Так же тихо, поддав газу в шелестящий на малых оборотах движок, двинул машину по дороге и только хотел сказать – как мы здорово ускользнули с базы! – как включился прожектор на домике охраны, из вагончика выскочил заспанный охранник, появились какие-то люди в темных костюмах и начали вопить, показывая нам вслед.

– Ну держись теперь, – озаботился я и предложил: – Лен, пристегнись. Похоже, сейчас будем наш джип испытывать на прочность. Ну-ка, чудо техники, наддай!

Я включил все фары – теперь уже скрываться в темноте нужды не было, все равно засекли, нажал газ до предела, и трехтонная машина, взревев движком, буквально прыгнула вперед, унося нас от преследования.

Огни базы удалялись, таяли, а вскоре показались фары преследователей – несмотря на нашу скорость, уйти в отрыв мы так и не смогли, преследователи держались уверенно и ровно в пределах видимости.

Быстро выскочили на асфальтированную дорогу, и я разогнал дредноут по полной – на спидометре было под двести, но оторваться не получалось по-прежнему, все-таки это была не суперскоростная машина, а специально подготовленный офроудный автомобиль, не рассчитанный на движение с такой скоростью.

Я немного снизил скорость – побоялся, что не выдержат мосты, нельзя долго гнать джип на пределе, так можно и вообще остаться без колес, а пока мы движемся, есть надежда.

Лена полезла назад, достала все оружие, что у нас было – «макаровы» и ПСС, перекинула их на переднее сиденье, перелезла сама, выщелкнула обоймы и замерла:

– Серега, мы безоружны! Патронов нет! Этими стволами мы можем только тараканов бить! Ножей тоже нет… они хорошо расстарались, обезоружили нас.

– Кто бы мог подумать, – грустно съязвил я. – Что будем делать? Постепенно настигают ведь!

Неожиданно откуда-то в машине раздался негромкий, но ясный голос куратора:

– Колдун, Заря, сдавайтесь! У вас нет шансов! Вы будете убиты при попытке сопротивления!

– А мы и так будем убиты, в любом случае, – спокойно ответила Лена. – Вы, уроды, обязательно нас подставите, я вас знаю.

– Сдавайтесь, вам сохранят жизнь в обмен на информацию – я же знаю, что вы перешли куда-то в другое измерение, за вами все время следили. Расскажете все, что знаете, и гуляйте! Кто вас неволит – будем считать, что вы выполнили последнее задание. Делайте что хотите – после того как расскажете нам все!

– Серега, он врет! – ожесточенно сказала Лена на языке аров. – Они никогда нас не выпустят. Ты сумеешь их завалить магией?

– Не знаю. Заклинание развоплощения сработало, вдруг и остальная магия работает? Проверять некогда – у нас только один шанс, гоним, пока есть горючее и есть силы, может, успеем до города добраться, вряд ли они осмелятся устроить полномасштабную резню в черте города. Впрочем, от них всего можно ожидать. В любом случае дожидаться преследователей я не намерен.

Мы не стали отвечать куратору и после того, как получили подтверждение, что джип нашпигован подслушивающей аппаратурой, разговаривали только на арском языке.

Прошло еще с полчаса – небо уже стало светлеть, вокруг вполне можно было различить степи, холмы, автобусные остановки с потеками ржавчины и сломанными скамейками – они стояли возле ответвлений дорог, идущих в небольшие деревни вдоль трассы.

Вдруг мне в голову пришла мысль:

– Лен, они нас гонят к городу, как дичь! Нам надо уходить в степь, где внедорожник даст преимущество! Давай на всякий случай разложим по карманам деньги – те, что взяли у кидал, и те, что успели снять с карточек, только проверь, чтобы там не было маячков. Уходим на бездорожье – направление движения в город мы знаем, будем колесить по степи. Включи навигатор – тут полно степных речушек, как бы нам не напороться на овраг, если прижмут, не уйдем.

Я свернул на первую попавшуюся дорогу в сторону деревеньки, видневшейся километрах в двух от трассы, и джип заскакал по жутким ухабам, почему-то в России именуемым дорогой.

Через два километра мы вылетели на деревенскую улицу, распугивая очумелых кур и чуть не передавив выводок наглых гусей, которые, вытянув шеи, высказали вслед нам все, что думают о таких, как мы, подонках.

Деревенская улица выводила в степь, нам нужно было держать направление на Магнитогорск – я был уверен, что в городе больше шансов скрыться, чем в ровной как стол, горячей степи.

Уже совсем рассвело, и было видно, что преследователи на трех машинах – тоже джипах – находятся в полукилометре от нас.

Я с досадой выругался – не уйдем! Как в подтверждение, двигатель джипа вдруг замолчал, будто убитый выстрелом, и машина, прокатившись метров двадцать, встала как вкопанная – никакие прокрутки стартером не давали ни малейшего эффекта.

– Они нам двигатель вырубили дистанционно! – понимающе кивнула Лена. – Теперь расчет только на свои силы. Ну что, Серега, дадим им прикурить?

– Попробуем, – угрюмо кивнул я, – а что еще остается? Сдаться и получить бомбу в спину? Хватит уже. «Наверх, вы, товарищи, все по местам!» Не сдадимся, Лен? Может, зря мы удрали из страны аров, а? Жили бы сейчас не тужили… Нигде нам нет места… Ну что, пошли?

– Пошли.

Мы вышли из джипа, прислонились к его пыльному борту и стали дожидаться приближения преследователей.

Они не спешили, обкладывая нас со всех сторон, как стая волков заходит к стаду баранов. Бараны – это мы. Сидели бы себе в Арии и сидели… дождались бы, когда тут все утихнет, и свалили обратно на Землю! Вот какого черта мы поторопились? Поздно теперь сетовать… теперь только драться.

– Как думаешь, они Теней прислали? Или это кто-то еще?

– Думаю, все-таки не Тени. Тени – убийцы, а им нужно нас захватить, тем более что они думают – мы безоружны.

– А у нас есть оружие? Пока что не уверена. Впрочем, у меня есть шансы их достать – если подойдут метров на десять… и если не оглушат чем-нибудь. Оп-па! Глянь-ка! Мы внушаем им почтение, не находишь?

– Вижу. Похоже, денег на нас не жалеют. Почему, интересно, раньше не выслали?

– Темно – чего увидят? Гробанется с высоты-то… куда только пропеллер полетит. Впрочем, с приборами ночного видения – какая разница, ночь или день, даже для вертолета. Ну, Серега, вся надежда на тебя…

– Ждем. Пусть покажут намерения!

Как будто отвечая мне, от одной из машин через ГУ раздался громкий металлический голос:

– Сдавайтесь, и вам будет сохранена жизнь! В противном случае будет открыт огонь на поражение!

В подтверждение этих слов с висящего над головами вертолета ударила пулеметная очередь, взрыхлившая почву перед нами и осыпавшая нас кусочками земли и камней.

– Хотим пять минут подумать! Дайте пять минут! – крикнул я, изо всех сил изображая испуг.

Забавно, подумалось мне, поверят или нет? Куратор бы точно не поверил – нас готовили к такой пакости, обстреливая целыми днями вплотную к телу, чтобы приучить к пулям, ложащимся рядом, – это обычный человек бы струсил, но не Тени.

У автомашин противника затихли, видимо советуясь с начальством, наконец тот же голос проревел:

– Три минуты на раздумья, потом открываем огонь!

Время, пока они советовались, и отпущенные на размышление минуты я потратил с пользой – создавал и бросал амгуров, черными шарами, как перекати-поле, несшихся к нашим врагам.

Я навесил на Лену поводки трех амгуров, три на себя, когда терпение у бойцов иссякло – борт джипа покрылся строчками от пуль, две из которых попали в меня, а две в Лену. Нас отбросило под колеса машины, и я выдавил сквозь боль:

– Не двигайся, пусть расслабятся!

Огонь прекратился, и стало слышно, как из пробитого колеса машины с шипением выходит воздух.

Честно говоря, мне стало ужасно жалко работягу-джипа – если бы просто взять и махнуть на нем куда-нибудь в Карелию, в тверские или смоленские леса, на рыбалку, на охоту… а он теперь умирает тут, в выжженной степи, как какой-нибудь «Беларусь», разбитый пьяным трактористом.

Эта мысль привела меня в ярость, я выскочил из-под машины и с ходу сотворил Знак, выкрикнул заклинание и пустил образовавшуюся сферу в вертолет с пулеметчиком. До винтокрыла было далеко, и пилот заметил летящий к нему светящийся клубок – не понимая, что это, он все-таки решил уклониться, качнул машину, но не успел завершить маневр, шар врезался в бок вертолета и с грохотом разнес его на множество объятых пламенем частей.

Следом настала очередь джипов, за которыми прятались преследователи, – мои снаряды разрывались среди них, сея смерть и разрушения.

Преследователи были ребятами крепкими, их замешательство после гибели вертолета не продлилось и двух секунд – вскоре они палили по мне из всех видов оружия. Пули били в меня, как в мишень, пробивая насквозь – двух амгуров уже как не бывало, видимо, их хозяева погибли от моих ударов.

Я создал еще амгуров, запустил их – теперь стало полегче, в смысле мне стало полегче, те же, к кому они присосались, начали умирать, соответственно тем разрушениям, которые нанесли моему организму выпущенные ими пули.

– Не вставай! – крикнул я Лене. – Сейчас добью их и скажу тебе, когда будет можно!

Я зашагал вперед, как Терминатор, вздрагивая от попадавших в меня пуль и беспрерывно отправляя убийственные шары в сторону агрессоров.

Их машины уже горели ярким пламенем, разбрасывая по сторонам жирные клубы черного дыма, когда автоматный огонь прекратился – еще два амгура пропали, последние из нападавших отдали богу душу… или черту?

Один амгур еще висел на поводке, похоже, его носитель был жив.

Обойдя чадящие черным жирным дымом останки джипа, я осмотрел позиции врага – да, один из бойцов еще дышал, сморщенный, как выжатый лимон. «А не надо было долбить в меня из своего «кедра»! И не было бы печали!» – подумал я и направился к уцелевшему в расчете допросить его.

Увы, допрашивать его теперь будет Господь Бог. Или Сатана, которому он служил… Мой последний амгур с тихим хлопком исчез – боец был мертв.

– Лен, иди сюда! Будем решать, что делать!

Подруга выбралась из-под машины, ее волосы, отросшие за время наших приключений и путешествий, сейчас торчали во все стороны, как у горгоны Медузы, – слипшиеся от пота, крови и грязи в колтуны. Я тоже выглядел не лучше – комбез весь в дырках от пуль, в крови, гари и копоти. В приличное общество в таких лапсердаках не пустят. Забавно все-таки получается – если вовремя пустить амгуров, то чем больше противник по тебе долбает, тем больше наносит вреда себе самому! Это не то что великолепно, это просто потрясающе! Главное – чтобы было чему восстанавливаться… тело чтобы было, а то как долбанут снарядом, мало не покажется – куда поводки полетят, куда кишки, куда амгуры, поминай как звали.

Подошла Лена, ошеломленная боем:

– Ну ты даешь, Серега! Я чуть не описалась! Ну разве можно переть на автоматы, как Терминатор! А если бы не хватило жизни амгуров?

– Ну хватило же… – флегматично ответил я. – Давай-ка решать, что делать! И быстрее, пока к нам не выслали вторую порцию групп захвата. Следующие уже и впрямь могут быть Тени, тех так просто не положим – мы даже до конца не знаем их способностей. Предлагаю джип с маячком спалить, взяв оттуда необходимые вещи, и тащиться в деревню искать транспорт до города. Предложения, возражения есть? Возражений нет. Пошли выгребем все, что можем.

Мы умылись, переоделись в запасное барахло вместо простреленного пулями – Лена с неудовольствием заметила, что ей даже трусы прострелили в двух местах, какие-то пули прошли навылет, а какие-то так и сидят теперь в теле, мы теперь контроль в аэропорту не пройдем, все звенеть будет, надо их удалять, это точно.

Я согласился, не прерывая процесса переодевания и экипировки. Подумав, мы все-таки забрали и «макаровы», и ПСС, пусть они и без патронов – для «макарова» найти проще, ну а для ПСС… кто знает, были бы деньги, а так-то найти можно все.

Собрав все нужное в рюкзачки, надели их на плечи, и я с печалью посмотрел на наш джип – пусть недолго мы им владели, но он был таким удобным, таким классным домом на колесах, что очень жалко было его уничтожать…

– Не жалей, Серег, – поняла меня Лена, – купим лучше! У вас, мужиков, такое трепетное отношение к этим железякам на колесах, просто диву даешься! Себя надо жалеть, а не эту коляску – внутри маяк, и, может, сейчас к нам уже несется эскадрилья вертолетов или штурмовиков, чтобы сровнять с землей! Жги, не жалей!

Я кивнул, создал светящийся шар и метнул его в джип, тут же взорвавшийся изнутри и заполыхавший ярким пламенем.

В нем горело все – ноутбук, телефоны, кредитные карты, выданные нам куратором, – пользоваться ими все равно нельзя, а внутрь них могли быть спрятаны маячки.

Мы осмотрели и ощупали нашу одежду по сантиметрам, по миллиметрам – это заняло не менее получаса, – вроде все было безопасно, без жучков-паучков. Теперь надо было быстро отсюда убираться.

До деревни оставалось идти около полутора километров, когда я заметил «Ниву» с синей полосой по боку и надписью «Полиция», бодро пылившую к нам по проселочной дороге, покрытой мелкой, коричневой, тонкой как пудра пылью.

– Лена, ты работаешь… – вполголоса сказал я, наблюдая, как «Нива» подскакивает к нам, разворачивается и из нее выскакивает милиционер, толстый, с пятнами пота на сиреневой рубахе.

– Кто такие? Предъявите документы! – грозно сказал капитан, передвигая потертую кобуру сбоку вперед, под руку.

– Гляди-ка, Лен, вот и патроны… или, может, там у него огурец? А транспорт шикарный! Работай его!

Лена посмотрела на капитана полиции, мне показалось, что из ее глаз реально потекли потоки силы, даже меня, стоящего в сторонке, слегка задело, и мне захотелось повилять хвостом, как той собачке.

Милиционер глупо улыбнулся и сказал:

– Да-да, товарищ полковник, присаживайтесь! Я вас вмиг домчу с вашей подругой до города!

Мы важно сели на заднее сиденье «Нивы», капитан втиснулся за руль и рванул машину с места. Как ни странно, ехал он очень умело, гнал, но осторожно и почти не вытрясал из нас дух. Я наклонился к Лене и тихо спросил, задыхаясь от смеха:

– Ты чего ему там внушила-то? Чего он меня полковником кличет?

Лена хихикнула и так же тихо ответила:

– Вообще-то полковник – это я. А подруга – это ты! Он сейчас увидел какого-то своего начальника, который якобы попросил его отвезти в город вместе со своей какой-то там подругой! И потом он будет помнить только то, что отвез полковника в Магнитогорск. Нас он помнить не будет.

– Отвратительно! Я, значит, подруга? Фу-у-у… Ленка, ты извращенка! А вообще – молодец! Ну ты и сильна!

– Ну не все же тебе быть героем-Терминатором, я тоже кое на что гожусь… – Она подмигнула мне, я подмигнул ей, и мы успокоились на сиденье чуда российского автопрома.

При всех недостатках нашего пакостного автомобилестроения «Ниву» они сделали зачетной тачкой… если бы еще она не скакала по шоссе, как горный козел!

А она скакала, а она тряслась – так, что зубы клацали.

Лена тоже была недовольна:

– Пока доедем, из нас всю душу вытрясет!

– Терпи! Не пешком же идем! Зато смотри – пост ментов прошли, никто даже не чухнулся, на ментовской машине ведь едем. Может, вообще у него тачку экспроприируем? Внушишь ему, что он где-то ее оставил на ремонт, а тем временем мы на ней отвалим куда подальше, а?

Мы поразмышляли на этот счет и пришли к выводу: нет, не прокатит – засветка по полной, вдруг кто-то увидит за рулем знакомой машины чужих людей?

Был вариант заставить его отвезти туда, куда нам надо, но и это не годилось – очнется он в чужой области, и что? Зачем нам лишние разговоры… А эту поездку он и не вспомнит – прокатился в город, сходил в забегаловку, бухнул, вернулся в деревню, и все, норма.

Мы вылезли в тихом переулке где-то в центральном районе. Прикинули, куда идти, и пошли искать нужный объект, а нужным объектом был таксист, загоравший у автобусной остановки, накрывший лицо листом газеты и положивший босые ноги на панель своей «семерки».

– Эй, командир, работаешь? – спросил я, вежливо постучав указательным пальцем по газетке.

– А? Что? Где? Ага, работаю! – вскочил растрепанный водила, тараща заспанные глаза. – Жара чертова, разморило! Вам куда надо?

– Нам надо куда-нибудь в автосалон, хотим присмотреть автомобильчик себе… Есть тут какой-нибудь салон, где продают бэушные иномарки? Только чтобы не левый какой-нибудь, не бандитский!

– А вы хотите взять иномарочку? – понимающе прищурился таксист. – Зачем вам салон? Я могу помочь – у меня хороший знакомый, таксер, продает тачку – ну чудесница! «Киа Серато» называется. Пять лет машине – «климат», кожаный салон, автомат, двигун два литра! Корейской сборки тачка – всего триста пятьдесят рупий!

– Рупии, они же тугрики, они же деревянные, они же… давай показывай своего дружбана, может, и договоримся, если тачка нормальная. Она снята с учета?

– Я не знаю… А что, долго снять, что ли? Это не в Питере-Москве, тут у нас сорок минут – и уезжаешь с транзитками на тачке. Поехали, тут недалеко. Накинете за помощь пятихатку?

– Накинем, не боись. И дорогу оплатим.

Мы сели в машину довольного пассажирами таксиста, и он лихо отрулил от бордюра под ругань водителя маршрутки, целящегося забрать пассажиров с остановки и недовольного его маневрами.

Ехать и правда было недалеко – частный дом, оплетенный диким виноградом, располагался в десяти минутах езды от того места, где мы наняли таксиста.

Водила выбежал из машины, громко постучал кулаком в железную дверь ворот и закричал:

– Петро! Выдь сюда! Я тебе клиентов на тачку привез!

Я усмехнулся и подумал – еще и с Петро получит комиссионные, а почему нет? Работа его такая… пусть себе зарабатывает.

Петро вышел из ворот – мужик лет пятидесяти пяти, с изборожденным морщинами лицом, поздоровался и предложил:

– Пойдемте, посмотрите. Машина хорошая. Цена триста семьдесят. Если реальные покупатели – уступлю. В такси почти не работала, хотя честно признаюсь: четыре месяца на ней откатал, пришлось в такси поработать – уволили по сокращению из-за кризиса типа, вот и пришлось баранку крутить. Вот, смотрите!

Во дворе стоял автомобиль «киа» – серебристый, с красивым, блестящим, слегка голубоватым серебристым кузовом, не бросающимся в глаза. С первого взгляда он мне понравился, но надо было посмотреть, как он на ходу и все такое прочее.

Я попросил у хозяина ключ, завел машину – она ровно зашелестела, включил движение вперед обтянутой кожей рукоятью – она легко и мягко тронулась, как перышко.

Салон просторный, вверху люк с электрическим приводом, «климат» ровно сопит, нагнетая прохладный воздух, – великолепно.

– Я согласен – триста пятьдесят, оформление пополам. Вы готовы сейчас оформить машину? Мы бы хотели сразу уехать на ней.

– Согласен! – ободрился продавец автомобиля. – Тут в двух кварталах салон, можно сразу страховку сделать и переоформить – поехали, я сейчас только документы возьму!

Хозяин «серато» исчез в доме, не забыв предварительно выдернуть ключи из замка зажигания – тертый мужик, – а мы расплатились с таксистом.

Я дал ему штукарь, и он, совершенно счастливый, поехал на поиск новых «гусей» – так таксисты зовут потенциальных пассажиров, ловящих такси на обочине дороге. Ну как гуси типа машут руками…

Не сорок минут, но полтора часа – и вот мы выбираемся из потока автомобилей в центре города на трассу в сторону Москвы.

В многомиллионном городе скрыться легче, да и возможностей заработать денег там больше.

Конечно, мы могли бы легко промышлять мелкими грабежами, отнимая выручку у кассиров магазинов и у ларечников, они сами бы отдавали нам деньги, но как подумаю – ведь этот человек потом будет выплачивать деньги из своего кармана, ну не скоты же мы! Одно дело – обчистить государство, всю жизнь нас надувающее, или же выгрести деньги из банков – бандитских, бессовестных организаций, но отнять у мелкого предпринимателя или у простого человека, еле-еле сводящих концы с концами, у меня рука не поднималась.

Лена тоже была против этого. Конечно, в случае если бы мы голодали или нам срочно требовались бы деньги, мы бы пустились во все тяжкие, тут уже не до сантиментов, но у нас были деньги, и по российским меркам вполне неплохие – даже после того, как мы купили машину, навигатор и еще всего разного по мелочи, у нас оставалось около миллиона наличными. Не бог весть какие деньги, да, особо на них не пожируешь, «мерседесов» не накупишь, но для того, чтобы нормально питаться, заправляться, отдыхать в гостинице, средств у нас было достаточно.

Дорога наша лежала на запад, та же самая, по которой мы приехали сюда.

Ехать предстояло тысячу семьсот километров, но эта дорога не казалась трудной – хорошая машина бодро несла нас, шелестя мотором и сопя климат-контролем, играл диск ДДТ – «Еду я на родину…», рядом сидела красивая женщина – можно сказать моя жена… и вдобавок к тому – мой друг, что еще мне надо для хорошей жизни?

А вот что: перво-наперво документы. Наши документы это полная лажа. У нас нет ни водительского удостоверения, ни паспорта, ничего, что можно было бы без опаски показать милиционеру на стационарном посту, – вполне вероятно, что мы уже внесены в базу данных как находящиеся в федеральном розыске. Если нас остановят, нам придется или откупаться (что вряд ли получится – федеральный розыск это вам не превышение скорости!), или мочить всех, кто решит нас задержать, а это очень, очень нехорошо: люди-то ни при чем, у них есть жены, дети – зачем им наши разборки?

Ну да, с такими человеколюбивыми мыслями только матерью Терезой работать, согласен, но все равно – я был готов убивать невиновных, только чтобы выжить. Ну не смогли из меня сделать хладнокровного убийцу, и все тут… Лена тоже была против лишних убийств, но относилась к этому более спокойно – придется, убью. Оно и понятно – при ее-то жизненной школе…

Ехали мы хорошо, весело, хотя и довольно медленно – я старался не превышать скорости сто километров в час, как набрал эту скорость, так и тащился по трассе дотемна.

В этот день мы прошли около девятисот километров – с остановкой на обед в придорожном кафе на берегу какой-то речки. Заночевали в кемпинге – за полторы тысячи сняли люксовый номер, впрочем, люксового в нем было всего лишь то, что душ находился прямо в номере, а не на этаже в коридоре, ну и туалет соответственно.

В эту ночь мы крепко любили друг друга, наслаждаясь покоем и безопасностью – пусть и кажущейся.

За окном двигателями запоздавших фур изредка гудела трасса, в туалете журчала вода из неисправного унитаза, а мы с Леной лежали рядом и смотрели в потолок, на котором бликами отражались фары проходящих мимо автомобилей.

– Как ты думаешь, Серег, сможем мы нормально жить в этой стране? Может, нам выбраться куда-нибудь за рубеж? Например – в Грецию… купить там гостиницу и жить нормально, в покое и достатке. Что мы хотим в этом мире? Зачем мы едем в ту же Москву? Почему мы летим как бабочки на огонь? Подумай…

– Хм… вопрос, конечно, интересный – и правда, а зачем в Москву? Затем, моя дорогая, что нам нужны документы, нам нужна легализация. Есть у меня одна задумка – как сделать документы, без тебя тут точно не обойтись. Опять же деньги нужны, где мы можем добыть денег, где их больше всего? Конечно, в Москве… ну и в других крупных городах – но в Москве больше.

– И как ты собираешься добыть эти деньги? Грабить?

– Надо будет – и грабить. Есть у меня парочка банков на примете – рассылают кредитные карты по почте и вовлекают людей в необдуманные траты, а потом разоряют их бешеными процентами. Почему бы их не грабануть? Это не грабеж – это возмездие. Веришь – я бы с чистой совестью убил этих тварей, хозяев банков-грабителей.

– Хм… за чем дело стало? Давай грохнем их! Нас чему учили, забыл? Впрочем, шучу, конечно… смысл какой убивать ради убийства? Мы не народные мстители, нам бы выжить… Серег! Я хочу нормальной жизни – семью, детей, не хочу все время бояться, бегать, скрываться. Пообещай мне, что ты сделаешь все возможное, чтобы обеспечить нам спокойную жизнь, ладно? – Лена приподнялась на локте и внимательно посмотрела мне в глаза… ее зрачки блестели в темноте, почти как у кошки. – Не позволяй втянуть себя в бойню, не надо! Меня очень беспокоит то, что ты как-то сказал – месть за мать. Я очень, очень тебе сочувствую, поверь, но стоит ли месть того, чтобы за нее погибнуть? Я – стою того, чтобы погибнуть ради твоей мести? Матери уже не помочь, того, кто косвенно виноват в гибели твоей матери, полковника, ты убил, он умер в мучениях, может, достаточно? Ну да, куратор и эти подонки нас мучили, ломали, превратили нас в рабов, но мы не сломались, вырвались, теперь свободны – может, достаточно войны? Давай уедем за границу, давай забудем об этом ужасе, что мы перенесли, отсидимся, отдохнем, ну а там и видно будет! Вспомни, еще не все порталы закрыты, ты же сам сказал, что нити куда-то еще ведут, съездим захлопнем их, а в остальное время будем жить тихо-тихо, незаметно, как мыши, авось нас не найдут! Ну, что скажешь? Что ты думаешь по поводу нашей дальнейшей жизни? Только не отмалчивайся, давай начистоту!

– Лен, ты права на все сто процентов, но… хорошо, давай так: мы выправим нам документы, добудем денег сколько сможем, купим недвижимость в Греции или Черногории – гостиницу, да. Но через некоторое время я все равно вернусь сюда, найду могилу матери и снесу всех, кто мне портил жизнь. Что ж, как гласит поговорка, месть – это блюдо, которое нужно подавать остывшим. Я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы наладить нам жизнь, а потом… а потом видно будет. Вначале жизнь. Потом смерть. Врагов.

– Ну хоть так… иди сюда…

Я забылся в ласковых объятиях моей подруги, а потом мы уснули, крепко и сладко, как не спали уже много, много месяцев… а может, и лет.

Мне опять снилась деревня, река, бабушкины пироги с вишнями, я ел их, ел, ел… с губ тек красный сок… капал… и вдруг я почувствовал, что этот сок отдает железом, и с ужасом понял – это кровь! Кровь? Как кровь?! И тут же я почувствовал боль в губах и проснулся.

Комната была ярко освещена, а надо мной склонилась Ласка в темной одежде, напоминающей одежду ниндзя:

– Что, любовничек, никак не проснешься? Наигрались за ночь? Вставай, Колдун, пойдешь с нами! И без выкрутасов – Заря у нас, и кстати, ничего не сможет сделать – вырублена наповал!

Я постарался собраться с мыслями, вытер с разбитых губ кровь и осмотрелся – в комнате находились четверо, вместе с Лаской, и пристально следили за мной, фиксируя каждое мое движение.

– И не думай, – предупредила Ласка. – Если ты дернешься, Заре перережут глотку. Теперь ее судьба лежать как бревно, с одурманенной головой – снова на Базу, и бомбу в спину. Как вы умудрились вытащить бомбы? И где были все это время? Впрочем, у тебя будет еще время все рассказать. Или ты, наплевав на Зарю, все-таки хочешь попытать удачи и вырваться? Ну-ну, давай, я с удовольствием вырву тебе кадык!

– Ласка, ведь мы с тобой были близки, дружили, почему столько злобы? Почему ты так ненавидишь меня?

– Почему? Я помню, как ты смотрел на меня после того боя – как на грязь, как на дикое животное! Чистоплюй хренов, мать твою!.. – Ласка выругалась и правда сплюнула на ковер. – Да, я люблю кровь! Люблю ее вкус, люблю ее запах! Я люблю все, что связано с кровью, с жизнью, и секс тоже, кстати, люблю, а ты променял меня на это бревно? Жалкую Зарю? Тварь! Вы, мужики, все твари! И если бы не ваши члены, которые доставляют мне удовольствие, я бы вас всех вырезала! Вырвала бы вам глотки! Выпила бы вашу кровь!

На губах Ласки появилась пена, глаза вращались, как у безумной, и я подумал – сейчас ведь упадет в приступе эпилепсии, она же одержимая, берсерк! Вот откуда ее патологическая скорость и бесчувственность к боли…

– Ласка, ты безумна, тебя лечить надо! – с нарочитой брезгливостью сказал я. – Как это ты умудрилась меня найти, может, расскажешь?

– Я безумна? Это ты безумен! Я гениальна! Ты болван со своей телкой! – Ласка усмехнулась и горделиво продолжила: – Я вычислила тебя! После бойни у деревни – кстати, потом расскажешь, как ты там умудрился всех положить, из тебя все равно эти сведения вытянут, щипцами, если надо будет, – ты куда мог отправиться? В город. Бабки у тебя есть, передвигаться тебе надо – значит, ты купишь машину. Вот тут ты, болван, прокололся! Тебе надо было купить тачку по доверенности, по рукописной, и нормально уехать, а ты денег пожалел? Все сделки отмечаются в компьютере ГАИ, переоформление владельца, влезть в базу – что проще? А документы-то у тебя прежние, опять идиотство! Куда ты на машинке со своей телкой рванешь – на запад, конечно, с ночевкой в мотелях, вы же любите кувыркаться на чистых простынях, в машине вам не климатит, да? Знаем, знаем… Когда вы расположитесь на ночлег? Вечером. Скорость известна, расстояние вычислить нетрудно – примерный район поисков готов! Остается найти «серато» серебристого цвета с транзитным номером таким-то. Ну а узнать, в каком номере вы тут ублажаете друг друга, чего проще? Ладно. Хватит беллетристики – поднимайся, одевайся и вперед, в машину, да не кипеши ты, я твою голую задницу видала, и не раз! – Ласка грубо захохотала и прислонилась к стене, наблюдая, как я натягиваю белье, штаны, рубаху.

Я лихорадочно размышлял – похоже, Лену оглушили газом или инъекцией. Почему меня не глушанули? Ошибка! Прокол! Посчитали не таким опасным, как она? Или решили, что раз она у них в руках, то я не буду дергаться? Или Ласка просто решила поглумиться надо мной? Вероятно, и то, и другое, и третье… Это хорошо, что она ошибается, что считает себя супергениальной – это ее слабое место. Если она поместит меня в машину, где находится и Лена, им хана. Только вот рассудить – может, мне стоит добраться до Базы, а потом показать им, кто в доме хозяин? И что? Лену запрут где-нибудь в таком месте, где я ее не достану, меня оглушат и воткнут в спину бомбу, ей тоже засадят бомбу – и мы снова на привязи! Что делать-то? Они не знают, что я могу переносить поводок, – вот в чем моя сила! И не знают, что я могу выпускать в один прием до десяти амгуров! А раз так – держитесь!