ГЛАВА 11
Кир осмотрел людей-волков, собравшихся на площади около храма. Их было около сотни, вооруженных обоюдоострыми клинками, похожими на коготь. У некоторых он заметил мечи и луки, но таких было мало. Было также много молодых вооруженных женщин.
Вожак, заметив его удивленный взгляд, пояснил, что волчицы, не имеющие грудных детей, тоже имеют право охотиться вместе с волками-мужчинами.
Войско, с которым им предстояло сражаться, было по крайней мере раз в двадцать больше. Кир улыбнулся самой уверенной улыбкой, какую смог из себя выдавить, и повел свой отряд из города.
Он чувствовал черных воинов, они были уже совсем недалеко от города, а за ними на самой грани его восприятия он чувствовал надвигающуюся лавину основного войска, и в нем было много жрецов. Даже на таком расстоянии он ощущал их жестокий разум, полный злобы и ненависти.
Кроме того, что-то происходило в том месте, где он оставил Илу. Он чувствовал это, но уже не мог вернуться.
Кир тяжело вздохнул. События сплетались в новую ткань будущего, которого он пока не знал.
Люди-волки не разочаровали его, они легко и стремительно двигались, некоторые от избытка энергии и возбуждения забегали вперед. Молодые женщины шли рядом, окружив его и вожака. Они шли очень близко, и от вида их обнаженных тел Киру становилось немного не по себе.
— Они будут охранять великого одинокого волка, — пояснил с улыбкой вожак. — Это твои самки, и одна из них должна родить от тебя нового вожака стаи.
Кир недоуменно посмотрел на него.
— Не самое лучшее время для шуток, вожак. У меня уже есть самка, — сказал он.
— Я не шучу, — усмехнулся вожак, — одинокий волк может иметь много самок, и он доказал это, побив в честном бою лучших из племени волков. Теперь все эти женщины принадлежат тебе — таков закон стаи.
— Но я побил всего пятерых, а женщин здесь гораздо больше.
— Каждый, кого ты побил, мог рассчитывать на несколько самок, к тому же многие из них выбрали тебя сами, принеся обет своей богине. — Вожак хитро улыбнулся. — Ты не имеешь права отказаться от этих прекрасных женщин, тогда на них ляжет позор. Ты беспокоишься, что не справишься с ними? Но некоторые из них погибнут сегодня, может быть, все…
Кир покачал головой:
— Я не хочу, чтобы эти женщины участвовали в битве, — сказал он.
— Это охота, одинокий волк, — ответил сурово вожак, — В ней имеют право участвовать все. Если ты не хочешь их смерти, будь осторожен сам, и у них будет шанс выжить.
Они добрались до места, которое для себя наметил Кир. Это была каменная осыпь, чудом удержавшаяся на половине высоты горы. Если им удастся сбросить сверху несколько крупных камней, осыпь придет в движение и завалит ущелье, по которому должны пройти черные воины.
Кир объяснил свой план, и несколько людей-волков начали карабкаться на гору. Остальных он расположил внизу, рассредоточив в кустах перед выходом из ущелья. Их задача была убить тех, кто останется в живых после обвала.
Сам он занял дальнюю позицию на тропе, там, где она вплотную подходила к небольшому обрыву. Здесь он с волчицами должен был остановить передовую группу, а потом уничтожить тех, кто сумеет выжить после обвала.
Черные воины приближались. Передовой отряд уже вошел в ущелье, а остальная часть войска растянулась на большое расстояние. Кир воткнул в землю несколько стрел и передвинул меч и кинжал так, чтобы иметь возможность быстро их выхватить. Едва он это сделал, как увидел воинов— разведчиков передового отряда. Они шли друг за другом по узкой тропинке и внимательно вглядывались в кусты, опасаясь засады.
Кир натянул лук. Он успел пустить четыре стрелы, и все было кончено, ни один из черных воинов не добрался до него.
Люди-волки молниеносными ударами убивали врагов своими кривыми ножами и тут же исчезали. Все было проделано настолько стремительно, что никто из воинов даже не успел вскрикнуть. Четырнадцать человек лежало на тропинке, и ни один из людей-волков даже не был ранен.
Кир мрачно смотрел, как люди-волки отволакивают трупы в кусты. Он знал, что все только начинается.
Он услышал, как осыпаются камни в ущелье, и через несколько мгновений тропинка заполнилась черными воинами. Кир успел пустить только три стрелы, а затем вынужден был отбросить лук и выхватить меч и кинжал.
Гора трупов перед ним росла, и все равно ему пришлось отступить. Он знал, что волки собирают свою кровавую жатву, но количество врагов перед ним не убывало.
Хорошо еще, что не требовалось никакого искусства. Воины, ошалевшие от страха, вызванного обвалом и волками, убивающими и исчезающими, просто хотели пробиться. Они не могли обойти Кира, справа была скала, а слева за плотным кустарником обрыв, в который угодили уже многие из них.
Некоторые все же пытались, и тогда из кустов выскакивала одна из волчиц, и черный воин падал с перерезанным горлом.
Сколько это продолжалось, он не знал, но, в конце концов, перед ним не осталось никого. Кир что-то прохрипел и сполз на землю рядом с последним убитым им воином, совсем еще мальчишкой.
На тропинке показался вожак. Он радостно кричал и размахивал окровавленным ножом. За вожаком шли люди-волки, они были веселы и возбуждены, от них пахло азартом и кровью.
— Славная охота, великий одинокий волк. Наши боги довольны, — сказал вожак, кланяясь Киру. — Сегодня наши враги узнали силу волков.
Кир с трудом поднялся и осмотрел себя. Он был весь забрызган кровью, меч покрывали зазубрины, а кинжал потерялся в бою.
— Нам нужно уходить, — прохрипел он. — Дайте воды, чтобы я мог говорить.
Ему подали фляжку с водой, и он долго с наслаждением пил, не замечая напряженного внимания, с каким на него смотрели люди-волки.
— Мы убили меньше трети наших, врагов. Нам нужно отступить и подготовить еще одно место для боя. Мы не победили, а только выиграли одно сражение. Они разгребут завал и пойдут за нами дальше, но теперь будут осторожнее.
Кир тяжело повернулся и пошел не оглядываясь, зная, что волки идут за ним. Когда начало темнеть, он с облегчением опустился на землю.
Волчицы подняли его и отвели к ручью. Там они отмыли его тело от крови, сняв с него куртку, превратившуюся в лохмотья из-за многочисленных порезов вражескими мечами.
От холодной воды Кир пришел в себя и осмотрел свои раны. В этом бою он получил две неглубокие раны на руке и одну на правой ноге, которая обильно кровоточила.
Волчицы промыли раны, смазали их дурно пахнущей мазью, и на руках отнесли его к месту стоянки, не обращая внимания на его протесты.
Кир пожалел, что оставил все свои лечебные травы вместе с заплечным мешком, и вспомнил об Иле. Он попробовал ментально увидеть ее, но не смог сосредоточиться и после нескольких неудачных попыток оставил эту затею.
Открыв глаза, он заметил, что у костра нет многих волков, в том числе и вожака.
— Где вожак? — спросил Кир, с жалостью глядя на молодую волчицу. У той была перевязана рука, а на щеке была видна длинная кровавая борозда, след от меча.
— Он вместе с другими волками совершает погребальный обряд над погибшими, освещает им путь огнем погребального костра, чтобы они не заблудились в дороге на небеса.
— Много волков погибло сегодня? — спросил Кир.
— Девять волков и две волчицы, те, кого назначили защищать тебя, ты видел их. Они ушли к предкам рассказать о нашей победе, а трое раненых волков отправлены с сопровождением в город.
Кир почувствовал внутреннюю досаду, он не подумал о погибших и раненых. Он просто воспользовался ими и даже не проводил в последний путь. Девушка подала ему его плащ.
— Ты должен отдохнуть, одинокий волк. Сегодня ты сражался за десятерых волков, и мы счастливы, что в эти минуты были с тобой рядом. Мы будем рассказывать нашим волчатам о твоих подвигах, чтобы они гордились своим отцом. Меня зовут Бора, сегодня я буду согревать твою постель, одинокий волк. Обними меня и ложись.
Кир хмуро покачал головой:
— Я буду спать один.
Бора печально улыбнулась:
— На моем месте должна была быть другая волчица, но она умерла для того, чтобы ты жил. Я сама выбрала тебя, и я тоже могу завтра умереть, защищая тебя.
Кир кивнул:
— Хорошо, ложись рядом.
Они завернулись в плащ, девушка обняла его и прижалась к нему. Он грустно улыбнулся про себя, вспомнив об Иле, и провалился в тяжелый сон. Утром он не мог вспомнить, что ему снилось, от сна осталась только горечь утраты и чувство вины.
Проснувшись, он сходил к ручью и умылся. Правая нога болела, и он не мог полностью на нее опираться. Прихрамывая, он возвратился к костру, волки уже собрались и ожидали его.
Одна из волчиц подала ему отвар из трав с приятным кисловатым вкусом. Когда он допил, вожак выступил вперед и, поклонившись, сказал:
— Волки слушают тебя, одинокий волк. Как мы будем охотиться сегодня?
Кир задумался. То, что вчера казалось ему правильным, сегодня таким уже не казалось.
«Черных воинов осталось еще слишком много, — подумал он. — Надо придумать что-то такое, что заставит их уйти, отказавшись от дальнейших поисков Илы». Когда он про себя произнес последнюю фразу, он понял, что ему нужно делать.
— Кто-нибудь вчера видел среди черных воинов людей, одетых в черные балахоны? — спросил он.
— Я вчера убила одного из них, — отозвалась одна из волчиц сзади.
Кир закрыл глаза и попробовал мысленно отыскать колдунов, и почти сразу их обнаружил, они двигались вместе с воинами и были уже недалеко.
«Быстро же они оправились от вчерашнего поражения, — подумал он. — А я стал терять бдительность».
— Наши враги скоро будут здесь, — сказал он.
— Я расставил дозорных, — успокоил вожак. — Они нас предупредят, когда враги подойдут близко.
— Хорошо, но времени у нас мало. Наша задача убить людей в балахонах, тогда остальные повернут назад. Нужно, чтобы несколько самых ловких волков выследили их и убили.
— Я пошлю лучших охотников.
В это время раздалось собачье тявканье. Вожак с уважением посмотрел на Кира и поклонился.
— Ты снова оказался прав, одинокий волк, наши враги прошли первый дозор.
Волки быстро собрались и ушли, оставив на месте привала пятерых охотников, выбранных вожаком.
Кир шел, пристально вглядываясь в горы. Скоро он увидел тропинку, которая подходила почти вплотную к крутому обрыву, и так она шла несколько десятков метров.
Кир подозвал вожака и, показав рукой на гору, спросил:
— Смогут волки забраться наверх?
— Не здесь, но чуть дальше смогут, — после некоторого раздумья сказал вожак.
— Если они будут сверху сбрасывать камни, а вон там в кустах спрячутся лучники, то можно будет на какое-то время задержать черных воинов.
Вожак кивнул.
— Я знаю еще десяток таких мест и расставлю там волков. Наши враги будут постоянно терять своих людей и к городу подойдут ослабленными.
По дороге Кир вместе с вожаком выбрал еще несколько мест для засады.
Когда они сделали привал в половине дня пути до города, с ним оставалось только пять волчиц и десяток волков. Он сидел у костра, задумчиво глядя в огонь, когда к нему подошел вожак с одним из волков. Мужчина-волк был растерян и чувствовал свою вину за что-то, еще внутри него был страх.
— Это один из тех, кого я послал убить жрецов, — сказал вожак.
Кир внимательно посмотрел на волка и снова стал наблюдать, как колеблются языки огня.
— Им не удалось, — сказал вожак. — Жрецы почувствовали их, и воины встретили их стрелами. Они сумели убить только одного жреца, а потеряли двоих, еще два ранены.
Кир молча кивнул.
— Нам удалось задержать продвижение воинов около той скалы, но я думаю, завтра черные воины пройдут дальше, у них хорошие лучники. — Вожак вздохнул и сел у костра. — Что мы будем делать дальше, одинокий волк?
Кир тихо сказал:
— Оставь меня одного, мне нужно подумать.
Вожак кивнул и исчез. Кир продолжал смотреть в огонь, он что-то увидел там, в языках огня перед тем, как его отвлек вожак, и теперь ждал, когда это повторится. Языки пламени гипнотизировали, Кир понемногу впадал в состояние транса, и видение повторилось.
Он идет по узкой тропинке, подволакивая раненую ногу, он приближается к стоянке черных воинов и уже чувствует злобу, подозрительность и смутное беспокойство, исходящее от жрецов…
— Мне нужно смазать твои раны, — услышал он и очнулся. Бора сняла с него куртку и осторожными мягкими движениями стала втирать мазь. Кир на мгновение почувствовал странную нежность и почтительность, исходящую от нее, и вздохнул.
— Наложи мне свежие повязки на раны, — сказал он. — Мне предстоит долгий путь.
— Хорошо, — улыбнулась Бора, — волчицы пойдут с тобой.
Кир отрицательно покачал головой.
— Нет, — сказал он, — на этот раз вам придется остаться, вы будете подвергать меня опасности в том деле, что я задумал.
Бора укоризненно посмотрела на него:
— Я уже говорила тебе, что мы не можем оставить тебя одного.
Кир почувствовал ее твердую решимость.
— Хорошо, — сказал он, вздохнув, — но тогда ты пойдешь со мной одна.
— Нас будет двое, — сказала Бора. Кир согласно кивнул, ему больше ничего не оставалось, он понял, что волчицы будут все равно сопровождать его.
— Позови вожака и собирайся, мы выходим немедленно.
Бора ушла, и почти сразу появился вожак.
— Ты уходишь, одинокий волк? — спросил он, зевнув.
— Я хочу посмотреть на лагерь черных воинов, — ответил Кир.
— Сейчас я соберу волков, — сказал вожак. Кир отрицательно покачал головой.
— Я возьму с собой только двух волчиц.
— Ты ранен, одинокий волк, — сказал осторожно вожак. Кир пожал плечами:
— Я не собираюсь воевать, я хочу только посмотреть.
Вожак кивнул.
— Ну что ж, — сказал он, — я не могу тебя остановить. Тебе покровительствуют боги, но будь осторожен, у тебя большой долг перед племенем…
Кир начал собираться. Скоро он в сопровождении Боры и другой черноволосой волчицы с пышными формами по имени Агин уже пробирался по тропинке по направлению к лагерю черных воинов. По дороге он постоянно чувствовал присутствие людей-волков. Иногда Бора или Агин исчезали в кустах, росших вдоль тропинки, и возвращались с новостями.
— Волчицы идут вслед за нами, — объяснила Бора, — они помогут нам защитить тебя. Не беспокойся, одинокий волк, — сказала она, увидев его недовольное выражение лица. — Ты не увидишь их. Они вмешаются только тогда, когда твоей жизни будет угрожать непосредственная опасность.
Кир печально покачал головой:
— Волков осталось мало, каждый волк должен выполнять свою задачу, иначе город будет захвачен и племя погибнет.
Бора весело рассмеялась:.
— Мы — волчицы, имеем право участвовать в охоте, но что мы будем делать, решаем мы сами. Вожак знал, когда провожал тебя, что волчицы будут рядом с тобой и покинут те места, которые он для них приготовил.
Агин негромко рыкнула, и тут же рядом с ней появилась высокая стройная женщина. Она широко улыбнулась Киру и, переговорив с Агин, снова исчезла. Агин кивнула головой на кусты, в которых исчезла волчица, и сказала:
— Там есть скала, с которой лагерь черных воинов хорошо виден.
— Отведи меня туда.
— Хорошо, одинокий волк. — Агин улыбнулась. — Будь осторожнее, мы не знаем, что ты задумал, и беспокоимся за тебя.
Кир долго смотрел на лагерь, на горевшие костры. Потом он погрузился в транс, и почти сразу почувствовал жрецов, они находились в шатре в центре лагеря.
«Интересно, а что жрецы знают обо мне, и знают ли? Если они знают мое излучение, то тогда они сами найдут меня». Он обреченно вздохнул и подозвал Бору.
— Мы заночуем здесь.
Она неодобрительно покачала головой:
— Здесь опасно.
Кир мягко улыбнулся:
— Вы защитите меня.
— Хорошо.
Ночью Киру приснился тяжелый сон. Он смотрел в глаза черного жреца и чувствовал, как путаются во сне его мысли, а сердце с огромным трудом перекачивает кровь. Кир рванулся в сторону и проснулся.
Вокруг стояли, угрюмо улыбаясь, воины в черных доспехах. Бора лежала рядом и спала тяжелым сном. Лицо ее было бледным, напряженным, посиневшие губы кривились от боли и что-то шептали.
— Ты сам пришел к нам, чужеземец. — Голос черного жреца был глухим и невыразительным. — Нам нравится твое безрассудство, ты избавил нас от многих хлопот. Может быть, ты расскажешь, где ты спрятал девчонку? — Не дождавшись ответа, жрец продолжил: — Впрочем, у нас будет время для беседы. — Жрец кивнул командиру воинов. — Этого в лагерь.
— А дикарку?
Жрец отрицательно покачал головой:
— В ее сердце страх. Пусть она расскажет о своих снах другим дикарям, может быть, после этого они прекратят свою глупую войну с нами.
Киру связали руки ремнем и повели вниз в сопровождении воинов. Он спокойно воспринимал происходящее с ним, он верил, что с ним ничего не случится, раз боги сами показали ему этот путь.
В лагере его отвели к большому шатру. Солнце едва начало подниматься из-за гор.
Пятеро жрецов задумчиво смотрели на него, а он внимательно рассматривал их, испытывая отвращение и брезгливость при виде их серых лиц, не прикрытых капюшонами.
— Многие из нас погибли, встретившись с тобой, и ты ответишь за это, — сказал мрачно высокий жрец. — Мы не можем тебя убить, — продолжил он. Кир чувствовал в нем угрозу и силу. — Верховный жрец приказал, чтобы тебя живым доставили в империю. Но если ты нам не поможешь схватить девчонку, ты сполна испытаешь боль и мучения. Ты также прикажешь сдаться этим дикарям, нас раздражают эти бессмысленные потери. Воины нужны императору в другом месте.
Кир молчал и смотрел в потолок шатра, на перекладину и шест, удерживающие ткань.
— Ты не хочешь говорить? — спросил жрец после затянувшейся паузы. — На сегодня мы отменили все военные действия, и если нужно, отменим их и на завтра, и на другие дни. Мы не сдвинемся с этого места, пока не узнаем от тебя, где девчонка. Где ты ее спрятал? Мы уже несколько дней не чувствуем ее излучения.
Кир вздрогнул, услышав последнюю фразу, и ощутил холод в груди. Несколько дней он не думал о ней, занятый войной. Он был уверен, что Ила там, где он ее оставил, с ней ничего не может случиться, но, похоже, он ошибался. «Что же произошло?» — подумал он и почувствовал сильный удар по ребрам. Кто-то из жрецов ударил его ногой.
— Отвечай на заданные тебе вопросы, или ты познакомишься с черным камнем.
— Вы не могли бы развязать мне руки? — попросил Кир. — Они онемели и распухли.
Жрецы рассмеялись.
— Конечно, — сказал главный, — мы развяжем их сразу, как только ты нам все расскажешь.
— Хорошо, — Кир обреченно вздохнул, — Я расскажу. Я оставил ее около города дикарей в двух днях отсюда. Я думаю, что она все еще там.
Жрецы переглянулись между собой, вытащили из-под плащей свои черные амулеты и сблизили их. Черные камни заискрились, из них вырвался туман. Он был абсолютно черным, как дым от горящего дома.
— Вспоминай это место, думай о нем, — сказал высокий жрец. Кир послушался. Он хотел знать, как камни используются для магии, и надеялся, что, может быть, они помогут ему увидеть Илу.
Он закрыл глаза и мысленно представил себя находящимся на горе около разрушенного города. Он увидел плешь костровища, свой заплечный мешок на траве и Илу, сидящую рядом и смотрящую на него.
Кир открыл глаза. На черном тумане колыхалась картина. В ней было все то, что он представил. Жрецы оживленно переговаривались.
— Он не соврал. Здесь она действительно была, посмотрите, какой сильный отпечаток.
Картина двинулась в сторону горы. Кир видел следы Илы на траве, только они были белыми и неопределенными, как и ее излучение, и вели к обрыву. Видение, управляемое жрецами, поднялось вверх над горами и там застыло.
— Больше следов нет, — сказал задумчиво высокий жрец. — Дальше нам ее путь неизвестен.
Жрецы убрали камни под плащи, и черный туман рассеялся.
— Ты нас не обманул, — сказал жрец. — Сейчас мы не можем проследить, куда она отправилась, но рано или поздно мы это узнаем…
— Что ж, мы взяли тебя, человек из чужого мира. По крайней мере мы вернемся к верховному жрецу не с пустыми руками. Надо распорядиться о том, чтобы свертывали лагерь. Мы возвращаемся в империю.
Жрецы вышли из шатра. Остался только один низкорослый жрец, и тот через некоторое время уснул, улегшись в углу на куче одеял.
Кир ждал этого момента. У него был заготовлен небольшой нож, спрятанный в шве его куртки, и как только страж заснул, он стал перепиливать веревку, стягивающую руки.
Это было не просто. Его руки стали липкими от собственной крови, прежде чем он смог порвать путы. Затем он, испытывая неприятное чувство брезгливости от прикосновения к серой коже, задушил жреца. Теперь жрецов осталось только четверо.
Кир расслабился и ментально осмотрелся. Шатер охраняли два черных воина. Жрецы находились недалеко, на расстоянии не более ста шагов. Они двигались по лагерю, постепенно приближаясь к шатру.
Он обыскал мертвого жреца, надеясь найти какое-нибудь оружие, но ничего не нашел. Черный плащ был одет прямо на голое тело, под ним находился только черный камень на золотой цепочке.
Кир задумчиво посмотрел на тело жреца, потом решительно стащил с него черный плащ. Он был коротковат, но если он надвинет капюшон, простые воины вряд ли поймут, кто он на самом деле.
С этого момента Кир перестал размышлять и отдался тому состоянию, которое он называл боевым. В этом состоянии он совсем не чувствовал боли и не помнил потом, что он делал и каким образом, а тело двигалось с такой скоростью, которую ему в обычном состоянии не удавалось развить.
Он выскочил из шатра и, сбив ударом ноги одного из стражей, выхватил у него меч. Зарубив второго, бросился навстречу двум жрецам. В прыжке он зарубил одного и, опускаясь, проткнул второго.
Вытащив меч, Кир побежал в сторону, где, он чувствовал, находились еще двое. Воины недоуменно смотрели ему вслед, не понимая, что происходит.
Жрецы стояли в окружении воинов, но Кир растолкал солдат, зарубил жрецов и помчался в сторону тропинки, ведущей в горы. Он перепрыгивал через костры, сбивал с ног тех, кто вставал у него на пути. И каждое мгновение он ждал милосердной стрелы в спину, которая остановит и прекратит этот безумный бег, от которого уже горели легкие.
Кир благополучно добрался до кустов, пробежал несколько десятков шагов и упал, споткнувшись об камень. Он перевернулся на спину и начал подниматься, готовясь отразить удар мечом, но из кустов вместо черных воинов выскочила Бора, размахивая окровавленным ножом-когтем. Она помогла ему подняться и, схватив его за руку, потащила за собой.
Через несколько шагов из кустов выскочила и Агин. Вдвоем они быстро дотащили его до узкого обрыва, где их ожидал вожак. За его спиной слышались звуки боя, люди-волки встретили черных воинов, давая ему уйти от преследования.
Вожак показал веревки, приготовленные для спуска, и через несколько минут они были уже внизу. Здесь его подхватили другие волчицы и, меняясь, быстро потащили подальше от обрыва.
Когда Кира положили у костра и Бора занялась его ранами, вожак недовольно покачал головой:
— Ты заработал несколько новых ран и теперь не сможешь сражаться. Хуже всего, что, спасая тебя, погибли три волка. Надеюсь, что дело того стоило…
Кир поморщился от боли, когда Бора сняла сапог. Он был полон крови, рана на ноге снова открылась.
— Я убил всех жрецов, — мрачно сказал Кир.
— Это славная охота, одинокий волк, но половина волков уже пируют в небесном логове, — вздохнул вожак, — а многие изранены. Ты не виноват в этом. Действительно давно мы не охотились и разжирели.
— Я сделал главное: черные воины не будут воевать без жрецов. Поверь мне, вожак, они отступят, но ты не должен дать им возможности уйти спокойно. Ты поставишь засады на обратном пути, используй обвалы, перекрывай лучниками все узкие проходы, чтобы они знали, что смерть ждет их впереди и сзади. И тогда они побегут.
Вожак недоверчиво хмыкнул:
— Я хочу тебе верить. Я раньше никогда не думал, как мал и слаб мой народ. Я думал, что мы непобедимы только потому, что мы ни с кем не воевали. Теперь я знаю, что нас могут просто раздавить численностью, — он тяжело вздохнул. — А ты, одинокий волк, вернешься обратно в город, так решили боги. Они тоже сказали мне, что мы уже победили. Я им не поверил…
Кир отрицательно покачал головой:
— Нет, я останусь.
— Ты со своими ранами не сможешь быстро двигаться и подвергнешь опасности волчиц, которые будут охранять тебя. Кто потом будет рожать новых волчат? — спросил вожак с горечью.
Кир вздохнул, он понимал, что вожак прав. С его ранами он станет обузой волкам, а за смерть волчиц, которые его будут охранять, он будет чувствовать двойную вину.
