1
Смятый и покореженный бот долго бросало из стороны в сторону многочисленными взрывами, раздирающими на части остатки линкора «Союз Нерушимый». Едва усмирялся один столб огня, как навстречу поднимался другой. Когда взрываться стало нечему, а космос заполнился обугленными и раскаленными обломками, пассажиры с удивлением отметили, что огонь пропал из иллюминаторов, а они все еще живы. Вражеский бот оказался завидно прочным. Пассажирский отсек выдержал буйство огня и теперь безвольно плавал посреди металлолома.
Но другая беда, не менее ужасная, открылась перед ними. Сквозь щели во внутренней и внешней оболочках продолжал уходить воздух, но если раньше компрессоры успевали его подкачивать, то теперь они захлебнулись. Давление в салоне стало падать, вызывая шум в ушах и головную боль. Эти ощущения усиливались с каждой минутой, становясь невыносимыми. Пассажиры приготовились к неизбежной смерти, пришествие которой и так затянулось…
Их приготовления оборвал удар по днищу, а в следующий момент в одном из иллюминаторов возникло человеческое лицо. Девушки-служанки заверещали в один голос, посчитав, что увидели мертвеца. К счастью, от нехватки воздуха их визг получился слабым.
Человек оказался живым, да к тому же в скафандре. Он деловито оглядел тех, кто находился внутри. Понимая их нетерпение, показал два пальца, означающие минуты. После того как он убрался из иллюминатора, пассажиры усидели приближающийся грузовой корабль с эмблемами Союзного флота.
И в самом деле не больше чем за две минуты спасатели в оранжевых скафандрах подцепили бот к тросам, за которые грузовик втащил его в свое чрево — просторный ангар, совмещающий несколько посадочных площадок и ремонтный цех. Рабочие ангара лазерными резаками оперативно вскрыли корпус и выпустили людей.
— Наконец, — выдохнул Антонио, покидая отсек через проем с рваными, еще дымящимися краями. — Наконец мы прибыли на человеческую территорию!
Оказавшись снаружи, Даймон с детским изумлением оглядывал ангар транспортника. Жизнь здесь кипела. Вращались барабаны лебедок, автоматические погрузчики сортировали вскрытые спасательные капсулы, возле невскрытых сверкали резаки и толпились люди. Среди всего этого взлетали и опускались катера, между ними носился робот-заправщик. И везде были люди — рабочие, служащие флота, медики. Нередко было трудно разобраться, кто из них спасатель, а кто спасенный.
— Не попадалась ли вам черная капсула? — осведомился Шахревар у человека с нашивками мичмана на скафандре, который отцеплял трос. Рядом возник Даймон, внимательно вслушиваясь в ответ.
— На месте взрыва работает несколько групп, — ответил мичман, поглядев на катану Даймона. — Но очень много капсул с уничтоженного линкора.
— Вам не попадались женщины?
— У нас женщин не было. Быть может, их подобрали другие спасатели. Извините, мне снова нужно в космос, у нас много работы. А вам следует пройти вон туда, к третьему причалу…
Возле третьего причала их встретил дежурный офицер. Осведомившись, нет ли раненых, он посадил беженцев с Ковчега на катер, в котором оказалось около двух десятков спасенных людей. Катер быстро отчалил и через десять минут прибыл в гигантский порт крепости «Северный Хозяин».
В обычное время порт служил базой для истребителей. Сейчас большинство из них вели тяжелые бои на юге прохода, а порт заполнили корабли и катера, привозящие в крепость раненых и спасенных со всего флота — не только с линкора, но и с остальных поверженных кораблей.
Прибывших встречали несколько офицеров. Бывшей свите достался недавний выпускник военно-космической академии. На его верхней губе красовались усики, которые молодые люди его возраста отращивают для того, чтобы казаться взрослее. Он разбивал людей на группы и распределял их по разным отсекам крепости.
— Проводите меня к коменданту, — потребовал Ганнибал, едва очутился перед молодым офицером.
— Вам требуется медицинская помощь, — заметил тот, взглянув на руку адмирала. — Сейчас освободится робот-носильщик, он доставит вас к доктору.
— Мне не нужна помощь, — разозлился адмирал. — Немедленно проводите меня к коменданту!
Офицер сильно сомневался, что должен вести к коменданту, который несомненно занят, низкорослого, явно подслеповатого человека, на чьем мундире отсутствовали знаки различия. И лишь появление по обе стороны от него двух рыцарей в серебристых доспехах паладинов убедило его в важности стоящего перед ним незнакомца.
Немного нервничая, он дал указания роботу-гиду провести странную группу в боевую рубку «Северного Хозяина». Провожая их взглядом, молодой офицер еще раз удивился странному сборищу: судя по выправке, все-таки высший офицер; статный крестоносец, который поддерживал офицера под руку; самый настоящий паладин; гражданский в камзоле; три девушки и робкий юноша в простецкой одежде и со старинным мечом, заткнутым за пояс. Они смешались было с толпой, но затем молодой офицер увидел странную картину.
При виде безрукого офицера многие солдаты и пилоты неожиданно менялись в лицах и безропотно давали ему и его спутникам дорогу. Стоны раненых и гомон толпы вдруг стихли, и процессия некоторое время двигалась по образованному людьми коридору в полном молчании — слышался лишь доносящийся из-за стен гул исполинских механизмов, двигающих орудия крепости.
— Святой Михаил, — услышал молодой офицер чей-то восхищенный голос — Это Святой Михаил!
— Святой Михаил в Бутылочном Горлышке!
— Он пришел, чтобы спасти нас!
Сердце молодого офицера забилось сильнее. Вспомнились многочисленные истории, которые он слышал в академии. Парень с трепетом посмотрел на удаляющегося Ганнибала и почувствовал, как защипало в глазах, а грудь наполнилась непонятным счастьем.
Даймон удивленно наблюдал, как со всех сторон на адмирала устремились сотни уповающих взглядов. В какой-то момент, когда они находились посреди человеческого коридора, усталые и раненые солдаты вдруг стали почтительно склонять головы, а стоявшие впереди даже опустились на колени.
— Неужели он настолько велик? — тихо спросил Антонио у Шахревара.
— Ты даже не представляешь, каким уважением он пользуется в войсках. Многие его операции стали легендами. Для солдат он как живой бог.
Возле одного из коленопреклоненных адмирал остановился.
— Поднимись, — попросил он. — Я вижу кресты на твоей одежде. Откуда ты, крестоносец?
— С крейсера «Грозный», мой адмирал!
— Я хорошо знаю этот крейсер и знаю многих его офицеров. В системе Диких он был под моим началом, мы славно воевали, выбивая Диких из космоса.
— «Грозный» был уничтожен из планетарного орудия, мой адмирал. Все офицеры погибли.
Ганнибал сморгнул и поджал губы. Он обнадеживающе стиснул плечо солдата и, опершись на Думана, двинулся в сторону коридора, в котором исчез робот-гид. Сотни людей, затаив дыхание, провожали его взглядами.
Кабина лифта уносила их на высоту десяти миль к вершине заорбитальной крепости, где в массивной бронированной башне располагался центр управления боем, по аналогии с кораблями названный боевой рубкой. За стеклом мелькали стены шахты. Когда они обрывались, взгляду открывался необъятный космический простор, наполненный движением, взрывами, искрением силовых полей.
С того момента, как капсула с Серафимой отделилась от бота, Даймон не переставал ощупывать лезвие Могильщика, пытаясь понять, куда подевался священный ихор. Но меч держал эту тайну в себе и не выдавал ее даже хозяину.
А еще юноша стал замечать на себе внимательный взгляд Шахревара…
— Что же произошло с ихором? — спросил Антонио у паладина.
Вместе с братьями Звероловами они стояли отдельно от служанок и Ганнибала. Последний был погружен в глубокие раздумья и ничего не слышал.
Паладин ответил не сразу.
— Я полагаю, случилось то, что было предопределено.
— То есть?
— Жизнью управляют мощные потоки судеб, причем они есть не только у людей. У вещей тоже. Есть своя судьба у ихора. Есть она и у этого меча… Видимо, было предначертано этим судьбам соединиться.
— Как же так? — удивился Антонио. — Ведь было сказано, что святыня спасет род человеческий! А теперь получается, что ее поглотила языческая железяка?
Прежде чем ответить, Шахревар выдержал долгую паузу.
— Знаешь, кровь мертвых не может никого спасти. Пусть даже это кровь бога. События вершит кровь живых. Не святыни совершают проступки, а люди.
Антонио подавленно замолчал.
— Это верные слова, — сказал Думан. — Но все-таки получается, что катана моего брата больше не языческая железяка, а настоящая святыня.
Даймон вжал голову в плечи, потому как относящаяся к его мечу фраза получилась слишком могучей.
— Что теперь с ней делать? — спросил Антонио. — Кто будет хранить меч?
— Его не нужно хранить, — ответил Шахревар. — Им нужно владеть.
Даймон робко глянул на паладина и обнаружил, что тот пристально смотрит на него.
— Я не знаю фехтования, — продолжил Шахревар, не сводя с юноши сурового взора. — Думан тоже. И тысячи других воинов не помнят этого искусства. Поэтому ответ на вопрос не представляет сложности. Владеть катаной будет ее хозяин. Что скажешь на это… Даймон?
Все посмотрели на него, отчего Даймон почувствовал сильное волнение.
— Ну, так что? — настаивал паладин. — Как ты собираешься использовать меч?
Даймон ответил просто. Сказал то, что лежало на сердце и не давало покоя все дни.
— Я убью им Рапа.
Шахревар разочарованно выдохнул. Думан посмотрел с укором.
— Рапа? — уточнил Антонио. — Полководца орков?
— Да. Он убил моего отца.
— Твое желание мести справедливо, — сказал Шахревар. — Но забудь о сенобите. И не вздумай искать его! Рап тебе не по зубам. Сегодня на стороне людей не существует воина, способного сразиться с правой рукой Темного Конструктора. Ибо смерть сенобита лежит вне его плоти.
У дверей боевой рубки их встретили два высоченных охранника в тяжелой броне с высоковольтными бластерами. Стволы синхронно повернулись в сторону разношерстной компании, появившейся из лифта. Ганнибал назвал себя, и охрана дрогнула, узнав главнокомандующего. Они немедленно запросили рубку и, получив разрешение, пропустили только военных. Даймон, Антонио и служанки были вынуждены остаться перед дверьми.
Из окон боевой рубки открывался круговой обзор на космическую баталию. Думан увидел стоящую напротив апокалипсическую стену черных звездолетов. Со стороны непроглядного мрака — скопления черных дыр — крепость атаковали две внушительные эскадры. Но вспыхивающий под ногами огонь, по которому угадывались работающие настенные орудия, держал атакующих на расстоянии. Сила выстрелов была такова, что некоторые звездолеты выбрасывало за границу тяготения, и они молниеносно исчезали в гравитационной пропасти.
Прибывших в боевую рубку встретил сам вице-адмирал Савл.
— Признаться, я не поверил охране, — произнес он, пожимая руку адмиралу.
— Тогда поверь своим глазам, — ответил Ганнибал.
Савл сразу распорядился насчет гравитационных носилок, чтобы перевести адмирала в госпиталь, но Ганнибал наотрез отказался покидать рубку, и комендант был вынужден вызвать только медика. Он усадил адмирала в кресло, сам остался на ногах, успевая говорить, принимать сообщения и отдавать команды. Шахревар и Думан молча стояли за спинкой кресла.
— Спасся ли Стилихон? — спросил главнокомандующий.
— Боюсь, нет. Из поступающих сообщений следует, что из штаба в живых не осталось никого. Управление флотом полностью парализовано. Я пытаюсь наладить какую-то связь, координировать действия крейсеров и истребительных эскадрилий. Но это весьма сложно, да и враг уже всюду. Полчаса назад пришло сообщение, что пал «Южный Хозяин». Комендант Вар до последнего сопротивлялся натиску десанта, проникшего в крепость, а когда понял, что сопротивление бесполезно, активировал заряды…
Савл замолк, выслушав сообщение в наушнике. Заметно погрустнел.
— Сообщают, что захвачен второй орудийный форт на Вохе… Мы теряем наши позиции с катастрофической быстротой. Когда в бой вступит черный флот, наступающий с тыла, нам придет конец. По прогнозам аналитиков, в следующие двенадцать часов наши основные силы будут уничтожены. Истребители из-за своих размеров продержатся чуть более суток, но без поддержки они тоже обречены.
Появился седовласый медик и занялся покалеченной рукой адмирала.
— Я не знаю, что делать, адмирал, — тихо произнес Савл. — Мы все обречены.
— Полагаю, нет смысла и дальше размазывать наши силы по всей площади прохода, — произнес адмирал сквозь зубы, когда врач начал отдирать старые повязки. — Враг только и ждет, чтобы разбить флот на части, окружить их и начать уничтожать. Ты прекрасно понимаешь, что мы проиграли сражение. Это произошло еще тогда, когда орочий флот прошел сквозь стену черных дыр. Кстати, нужно отдать им должное за этот ход… Теперь остановить проникновение орков в Верхние миры нереально. Мы можем доблестно погибнуть, но умно ли это? Поможет ли наша гибель Союзу?
— Мы должны спасти остатки флота, — произнес Савл. — Но как? Будем пробиваться в Верхние миры?
— Боюсь, в таком прорыве флот погибнет еще быстрее. Орки перекрыли пути отступления очень надежно, они прекрасно понимают, что мы попробуем вырваться из котла. К тому же сейчас в их руках находятся планетарные орудия на Вохе! Нам придется двигаться под яростным огнем вдоль всего прохода, и вряд ли после того от флота что-то останется! Мы сами создали систему эшелонированной обороны, а теперь она работает против нас. Нет, в Верхние миры нам не прорваться. Мы будем прорываться в другую сторону.
От этих слов у Думана перехватило дыхание, а пальцы Шахревара стиснули спинку кресла. Савл в замешательстве глянул на стену орочьих кораблей.
— Да-да! — продолжил Ганнибал. — Наш путь лежит в Нижние миры.
— Осмелюсь напомнить, мой адмирал, — кашлянув, произнес Шахревар, — что никто из людей не погружался в Треснутый Мир дальше приграничных систем Сонга и Крутаны.
— Чтобы скрыться от преследования, нам придется отправиться намного глубже. Одно время Корневой штаб, разрабатывая план вторжения, кропотливо изучал галактику орков. В ней есть туманности и необъятные астероидные поля, в которых флот может исчезнуть бесследно. Но сперва нам необходимо собрать крейсеры и корабли. Всех, кто выжил, нужно стянуть на северо-восток под огневое прикрытие двух оставшихся крепостей. Мы соберем корабли в кулак и ударим. — Он указал на черные звездолеты. — Выглядят они устрашающе. Но мощный удар пробьет построения. Скорость наших кораблей на десять процентов выше, чем скорость орочьих звездолетов. Значит, мы оторвемся от них. Крепости, переведенные в автоматический режим, на некоторое время сдержат преследование.
— Боюсь, мой адмирал, — молвил Савл, — ваш план не подойдет нам. Мы сгруппируем флот между крепостей, а планетарному орудию на Рохе будет достаточно нескольких выстрелов, чтобы уничтожить большую часть судов. За десять — пятнадцать минут все будет кончено, мы даже не успеем начать атаку. Боюсь, нам нужен другой план.
— Другой план — погибнуть здесь.
Комендант вновь прислушался к сообщению из наушника.
— Кто? — удивленно переспросил он и, получив неслышимый для остальных ответ, оживился.
— На связь вышла десантно-штурмовая группа на Рохе, — поведал он. — Они сообщают, что по приказу начальника штаба были направлены для уничтожения орудийного форта. Штаба больше нет, и они не знают, с кем координировать свои действия.
— Это выход, — сказал Ганнибал, быстро соображая.
— Конечно! — Савл воспрянул. — Они стоят на горной гряде и видят стены форта. Командир полка ждет указаний. Что им отвечать?
Ганнибал попытался встать, но слабость вынудила его остаться в кресле.
— Сколько потребуется времени, чтобы собрать флот?
— Если приказ отдать сейчас, то не меньше трех часов.
— Значит, так. Приказ десанту — немедленно начать штурм крепости! Задача: уничтожить планетарные орудия, На выполнение три часа. Немедленный приказ флоту: начать группировку возле стен «Северного Хозяина».
— Есть, господин главнокомандующий! — громко и с удовольствием произнес Савл.
— Простите меня, комендант, — обратился к нему Шахревар. — Я понимаю, что на вас сейчас лежит тяжелый груз забот. Но я вынужден обратиться к вам за помощью. Дело в том, что с бота, на котором мы летели, была выстрелена спасательная капсула. В ней находится сиятельная дочь Серафима Морталес.
— Да, Савл, — поддержал его Ганнибал. — После взрыва линкора мы полагали, что не выживем на нашем разбитом суденышке. Поэтому Думан посадил наследницу Великой Семьи в капсулу, надеясь таким образом ее спасти. Но мы выжили, а судьба Серафимы неизвестна. Не поступало ли сообщений о найденной капсуле с гражданскими женщинами?
— Мне ни о чем, таком не докладывали, — ответил вице-адмирал. — Но я распоряжусь, чтобы спасатели усилили поиски в районе гибели линкора.
Поначалу, оставленные перед дверьми под чутким и суровым взором тяжеловооруженной охраны, Антонио и Даймон сидели молча. Не слишком разговорчивый по натуре юноша, откинув голову, вспоминал Серафиму. Он вспоминал последние мгновения перед расставанием. Вспоминал, как она посмотрела на него…
Антонио, который ненавидел молчание, продержался недолго.
— Значит, Ты с детства жил в лесу? — спросил он, продолжая начатый в темнице разговор так, словно перерыв длился не больше пяти минут.
— На ферме, — уточнил Даймон. — Но вообще-то я только сейчас понимаю, что мой дом — это материковые леса Роха. — Даймон повернулся к Антонио с виноватой улыбкой. — Скажите, а вы вообще кто?
Неожиданный вопрос поставил собеседника в тупик.
— Вообще, я пресс-секретарь.
— А что это значит?
Антонио почесал в затылке, вытащил из кармана сигарету, ибо чувствовал, что без дозы одурмана объяснить столь сложную конструкцию не в состоянии. Закурив выпустил струю дыма.
— Как бы объяснить… — Он затянулся. — Вот представь, ты разбил чашку. Случайно. Пить теперь не из чего, нужно срочно ее склеивать. Ты берешь в руки осколки, и вдруг прибегают соседи и начинают дергать тебя за руки и спрашивать: почему ты разбил чашку? Что в ней было? Испытал ли ты эмоциональный шок, когда она грохнулась об пол?
— Не, я не могу такого представить. Наши ближайшие соседи живут в тридцати милях.
Антонио посмотрел на Даймона:
— А как ты в школу ходил?
— Я в нее и не ходил. Меня учил отец. Он знает много. — Даймон подумал и добавил: — Правда, наверное, столько же скрывает.
— Ну, хорошо. Допустим, твои соседи жили бы рядом. Так вот, разбил ты чашку, а тем временем скоро придет отец, который сразу увидит, что ты наделал…
— Ого-го! — Такая ситуация сразу представилась Даймону правдоподобной, возможно, даже когда-то случавшейся.
— Скоро придет отец, а соседи не дают тебе склеить чашку, осыпают глупыми вопросами. Вот для этого… — Антонио победно выпятил грудь. — … Для этого и существует пресс-секретарь. Он всем подробно объяснит, почему и куда, удовлетворит любопытство каждого, а ты в это время займешься чашкой.
— Чудно! — восхитился Даймон.
— У больших людей много дел. Им дорога каждая секунда и нет времени, чтобы отвечать на вопросы. Поэтому эту работу выполняет пресс-секретарь, то есть я.
— Значит, Серафима — большой человек?
— Очень большой. Она делает первые шаги в политике. Но специалисты пророчат ей великое будущее. — Антонио перевел взгляд с кончика сигареты на пустую стону перед собой. — Только где она сейчас?
Ганнибал встретил вернувшегося от связистов Савла на ногах: при помощи Думана ему наконец удалось подняться из кресла.
— Разведка второй эскадры донесла, что в орудийный форт спустился синий шаттл с мощным эскортом броненосцев, — с тревогой сообщил вице-адмирал: — Я не знаю, кто прибыл туда, но это мне не нравится.
— Синий шаттл? — нахмурился Шахревар. — Синий шаттл является личным транспортом тирана-повелителя Рапа.
Собеседники замолчали. Каждый с ужасом осмысливал неожиданную новость.
— Боже… — с какой-то обреченностью произнес Савл, — Необходимо срочно связаться с десантом. Нужно отставить штурм!!
Ганнибал взялся целой рукой за спинку кресла, тяжело поглядел вокруг себя.
— Каждая новая весть хуже предыдущей… Но для нас жизненно важно уничтожить планетарные орудия на Рохе.
— Мы только потеряем полк. Вспомните атаку на Сонг и Крутану двести лет назад, когда Рап…
— Знаю, — раздраженно ответил Ганнибал.
— Что же нам делать?
Протерев усталые глаза, вперед выступил Шахревар:
— Если вы предоставите транспорт, комендант, я немедленно отправлюсь на Рох, чтобы помочь десанту в штурме и уничтожении форта. Вынужден предупредить, что я не противник для сенобита и возможности наши несопоставимы. Но я сделаю все, что в моих силах.
Думан смотрел на паладина, прекрасно понимая, что после стычки с орочьим кораблем тот вряд ли полностью восстановился.
— Я тоже пойду! Возможно, и я сумею в чем-то помочь!
— Хорошо, — сказал Ганнибал. — Шахревар и Думан. Времени мало, отправляйтесь немедленно. У вас есть около трех часов, чтобы вывести из боя планетарные орудия.
Шахревар кивнул. Посмотрел на Думана:
— Кажется, у нас наконец появилась возможность поучаствовать в сражении. Мне нужна вся твоя мощь, Думай. Потому что Рап — это почти бог.
— Я тебя не подведу.
— И еще, думаю, нужно взять твоего брата. Он единственный, кто знает, как тайно проникнуть в форт. Хотя мне очень не хочется тащить Даймона с собой, ведь одному из нас придется отвлекаться на его охрану.
— Давай возьмем Даймона! — горячо произнес Думан. — Он не подведет!
— Не сомневайся, паладин, — неожиданно сказал Ганнибал. — Возьми мальчишку. Помяни мои слова, тебе не придется опекать его. Ты не видел, что он умеет. Я видел. Это невероятно.
Шахревар склонил перед адмиралом голову.
— Что ж, я сделаю так, как вы просите. В свою очередь, я тоже вынужден просить вас кое о чем.
— Да?
— Приложите все силы, чтобы отыскать Серафиму. Я беспокоюсь за нее.
— Обещаю, — ответил Ганнибал, — что возьму этот вопрос под личный контроль. Ведь, в конце концов, я перед ней в долгу.
