27. ПОЙМАЙ БИОТА
— Будьте очень осторожны, — сказал адмирал Хейльман Франческе. — Мне в дрожь бросает, когда вы так высовываетесь.
Синьора Сабатини перегнулась через край двери, зацепившись ногами за ножки сидения геликоптера. В ее правой руке была небольшая видеокамера. В трех-четырех метрах под ними, не обращая внимания на жужжащую над головой машину, деловито двигались вперед крабы, сохраняя походный порядок в три ряда, словно набор штырьков в детском бильярде.
— Поворачивайте к морю, — выкрикнула Франческа, обращаясь к Хиро Яманаке. — Они двигаются к краю воды и наверняка повернут обратно.
Геликоптер резко взял влево, пролетая над краем пятисотметрового обрыва, отделявшего южную половину Рамы от Цилиндрического моря. Здесь берег был в десять раз выше, чем на севере. Поглядев на замерзшую поверхность в полукилометре под собой, Дэвид Браун даже охнул.
— Франческа, это просто смешно, — проговорил он. — Чего ты добиваешься? Автоматическая камера в носу геликоптера снимет в точности то же самое.
— У этой камеры переменное фокусное расстояние, — пояснила она. — К тому же легкое подрагивание придает фильму большую достоверность.
Яманака вновь правил к берегу. Теперь биоты оказались прямо спереди — метрах в тридцати. Оказавшись в половине корпуса от края обрыва, первый биот помедлил какую-то долю секунды и резко повернул направо. Маневр завершился еще одним поворотом на девяносто градусов — биот развернулся в обратную сторону, остальные последовали примеру ведущего с военной точностью.
— Вовремя успели, — Франческа с довольным видом уселась на сиденье, — и во весь кадр. Кажется, я даже сумела снять, как блеснул голубой глаз вожака.
Биоты иноходью удалялись от края утеса с обычной для них скоростью — десять километров в час. За походной колонной оставались легкие вмятины в глинистой почве. Теперь они двигались параллельно пути, которым пришли к морю. Весь район сверху напоминал наполовину скошенное поле: с одной стороны четкие рядки следов, а там, где биоты еще не побывали, — ровная почва.
— Скучно становится, — проговорила Франческа, с игривым видом обнимая за шею Дэвида Брауна. — Может быть, развлечемся чем-нибудь другим.
— Пусть сделают еще один стежок. Схема движения очень простая, — щекочущее прикосновение пальцев Франчески он игнорировал, словно бы проверял в уме какой-то список, и наконец проговорил в коммуникатор:
— А как считаете вы, доктор Такагиси? Можем ли мы сейчас сделать еще что-нибудь?
В научном центре «Ньютона» Такагиси следил за движением биотов на экране монитора.
— Очень важно, — отвечал он, — узнать побольше об их сенсорных способностях, прежде чем приступать к поимке. На шумы или далекие визуальные стимулы они не реагировали, похоже, биоты попросту не заметили нашего присутствия. Впрочем, я не сомневаюсь, что вы согласитесь со мной — информации для каких бы то ни было выводов у нас маловато. Вот если бы можно было подвергнуть их полному диапазону электромагнитных частот и прокалибровать реакцию, тогда мы получили бы известное представление…
— На это уйдут дни, — перебил его Браун, — а потом опять лови удачу. Кстати, не представляю, как эта информация может изменить наши планы.
— Подробное исследование биотов, — возразил Такагиси, — позволило бы нам надежнее спланировать операцию по их поимке. Новые факты могли бы даже заставить нас вообще отказаться…
— Едва ли, — коротко отреагировал Дэвид Браун. С его точки зрения, дискуссия была закрыта. — Эй, Табори, — крикнул он. — Как там у вас, ребята, обстоит дело с палатками?
— Почти закончили, — ответил венгр, — работы осталось самое большее на тридцать минут. А потом я готов прямо в койку.
— Нет, сперва перекусим, — возразила Франческа, — на пустой желудок плохо спится.
— И что же ты нам готовишь, прекрасная? — игривым тоном осведомился Табори.
— Osso buco alia Rama.
— Довольно, — сказал доктор Браун и, помедлив пару секунд, продолжил. — О'Тул, вы справитесь с «Ньютоном» в одиночку? Хотя бы в течение ближайших двенадцати часов?
— Безусловно.
— Тогда пришлите вниз всех остальных. Встречаемся у лагеря, он будет уже готов. Перекусим, вздремнем. А затем приступим к составлению плана охоты на биота.
Не зная сомнений шесть крабовидных существ маршировали под геликоптером по пустынному грунту. Четверо людей следили, как они приближаются к четкой границе — здесь глина и гравий уступали место переплетению тонкой проволоки. Приблизившись к узкой тропинке, разделявшей оба района, крабы по дуге повернули обратно и параллельно своему прежнему следу направились к морю. Креня геликоптер, Яманака набирал высоту, уходя в сторону лагеря «Бета», лежавшего в десяти километрах за Цилиндрическим морем.
«Они правы, — думала Николь, — одно дело видеть все это на мониторе, другое — в реальности». Кресельный лифт опускал ее внутрь Рамы. Николь миновала уже половину пути, и во все стороны открывались головокружительные перспективы. Она вспомнила, что уже испытывала нечто похожее на плато Тонто в Национальном парке Большой Каньон. «Но там все было создано самой природой, к тому же за миллиард лет, — сказала она себе. — А Раму построили. Кто-то, а может быть, нечто».
Кресло на миг остановилось. Внизу в километре под ней Сигеру Такагиси оставлял подъемник. Николь не видела его, но было слышно, как он переговаривается с Ричардом Уэйкфилдом.
— Поторопитесь там, — прозвучал голос Реджи Уилсона. — Мне совершенно не нравится сидеть посреди этой бездны.
Николь же было только приятно — удивительная сцена вокруг нее на мгновение замерла, и можно было в свое удовольствие разглядеть все подробности.
Еще одна остановка — высадился Уилсон. Наконец и кресло с Николь приблизилось к подножию лестницы «Альфа». Завороженная, она удивлялась, как быстро обретает ясность ее зрение на последних трехстах метрах спуска. Нагромождение деталей превратилось в вездеход, троих человек, какое-то оборудование, небольшой палаточный лагерь. Еще через несколько секунд она уже видела лица тех троих, что стояли внизу. Вдруг вспомнился другой кресельный лифт — в Швейцарии, два месяца назад. Перед умственным взором возникло лицо Генри. Его сменила улыбающаяся физиономия Ричарда Уэйкфилда. Стоя внизу, он наставлял ее, как лучше выбираться из кресла.
— Лифт не останавливается, — говорил он, — только кресло здорово замедляет свой ход. Расстегните пояс и сходите, как с эскалатора.
Подхватив Николь за талию, Уэйкфилд спустил ее на землю. Такагиси и Уилсон уже находились на заднем сиденьи вездехода.
— Добро пожаловать на Раму, — приветствовал Уэйкфилд и проговорил в микрофон коммуникатора. — Табори, все в порядке. Все собрались и готовы. Переключаемся на ждущий режим.
— Поторопитесь, — подогнал его Янош. — Иначе съедим ваш ленч. Кстати, Ричард, прихвати с собой коробку «С» с инструментами. Мы тут обсуждаем сети и клетки, возможно мне потребуются самые разнообразные инструменты.
— Принял, — ответил Уэйкфилд. Он рысцой добежал до лагеря и нырнул в единственную большую палатку. Когда Ричард вновь показался снаружи, в руках он держал довольно тяжелый на вид ящик.
— Ну и дерьмо, Табори, — ругнулся он в микрофон, — чего ты туда напихал?
В ответ раздался смешок.
— Все, что может понадобиться для ловли биота. И еще сверх того.
Отключив передатчик, Уэйкфилд поднялся в вездеход и сразу же повел его от лестницы в направлении Цилиндрического моря.
— Глупее этой ловли биотов я еще ничего не слыхал, — брюзжал Реджи Уилсон. — Кому-то из нас не поздоровится.
В вездеходе на минуту воцарилась тишина. Вдалеке, в пределах видимости, маячил здешний Лондон.
— Ну и как вам нравится быть дублером? — произнес Уилсон, ни к кому не обращаясь персонально.
После неловкого молчания ему ответил Такагиси.
— Простите, мистер Уилсон, — вежливо проговорил он, — не меня ли вы имеете в виду?
— Безусловно, — свои слова Уилсон подтвердил кивком. — Или вам еще никто не объяснил, что в нашей экспедиции вы ученый номер два? — После короткой паузы он продолжил. — Впрочем, вам нечему удивляться — на Земле я тоже не думал, что окажусь журналистом номер два.
— Реджи, мне кажется… — начала Николь.
— А вас, доктор, — перебил ее Уилсон, склоняясь вперед, — можно считать даже третьим номером. Я слышал, что говорили о вас наши славные вожди Браун и Хейльман. Им бы хотелось вообще оставить вас на «Ньютоне». Но раз уж нам может понадобиться ваше искусство…
— Хватит, — вмешался Ричард Уэйкфилд, в голосе его слышалась угроза. — Можно вести себя повежливей? — Через несколько секунд он добавил тоном ниже. — Кстати, Уилсон, — проговорил Уэйкфилд. — Если я не ошибаюсь, вы поклонник автогонок. Не хотите поводить этот багги?
Предложение оказалось как нельзя более уместным. И несколько минут спустя Реджи Уилсон, сидя в водительском кресле рядом с Уэйкфилдом, с хохотом гнал вездеход по дуге. Космонавты де Жарден и Такагиси только подпрыгивали на заднем сиденьи.
Николь внимательно следила за Уилсоном. «Опять с ним что-то не так, — размышляла она. — Третий раз за последние два дня». Николь пыталась вспомнить, когда же она в последний раз обследовала Уилсона. «Ни разу после смерти Борзова. Кадетов я осмотрела дважды… черт, — сказала она себе. — Размышления о Борзове заставили меня потерять осторожность». И решила сразу же обследовать всех в лагере «Бета».
— Кстати, мой добрый профессор, — проговорил Ричард Уэйкфилд после того, как, оставив пируэты, Уилсон по прямой погнал к лагерю. — У меня есть вопрос к вам, — он обернулся к японскому ученому. — Ну и как вы нашли наш «странный звук» в архивах первой встречи? Или доктор Браун убедил вас, что с нами произошла коллективная галлюцинация?
Такагиси покачал головой.
— Я ведь сразу сказал, что это новый звук, — он поглядел вдаль за загадочные механические поля Центральной равнины. — Это другой Рама. Я это знаю. Квадратики на юге выложены совершенно иначе, они не доходят до берега Цилиндрического моря. И свет включился до того, как растаяло море. Выключался от тоже иначе — сразу, не тускнея, как о том свидетельствовали исследователи первого Рамы. Крабовидные биоты бродят стаями, а не поодиночке. — Он умолк, все еще глядя через поля. — Доктор Браун уверяет, что все эти различия тривиальны, но, по-моему, в них есть смысл. Возможно,
— негромко проговорил Такагиси, — доктор Браун ошибается.
— А мне кажется, что он законченный сукин сын, — с горечью отозвался Уилсон, задавая предельную скорость. — Ну вот и лагерь «Бета».
