Глава 8
КОЛДОВСКИЕ ЗАБАВЫ ДЛЯ ДУШИ И ТЕЛА
Работа палача — не самая приятная, но кто-то должен ее выполнять. Тем более когда нет других желающих. Сила, хлынувшая из Светлых среднего ранга, переполнила Тарха, с трудом принявшего столь мощный поток. Оборотень запомнил лишь до предела раскрытые глаза Кабурины — кажется, она не могла поверить, что простачок из глухой провинции решился привести в исполнение приговор.
— Вызовите коляску! — Вроде бы это был голос Шуххуфудана.
Тарх с трудом сохранял вертикальное положение, но вдруг почувствовал, что его поддерживают Тибрел и дядька Мавниур. Потом рядом с ним откуда-то взялся экипаж — из новых колдовских моделей, которые катятся сами, без гужевой тяги. Возле замка Тарха встретил Рашон, выкрикнувший:
— Что ты наделал, дубина… В тебе сейчас как минимум пятый ранг! Ты сгоришь, если не откачать излишек.
— Откачивайте, — простонал оборотень. — Желательно через трансформацию основного тела.
— Разумно…
Профессор отвел Тарха к себе, позвал коллегу-двоечника Хаконда, сказав, что тот — один из лучших специалистов по таким делам.
Превозмогая жуткую головную боль, Тарх забормотал:
— Убрать жировые прослойки, а за их счет прибавить пару дюймов роста и нарастить мышечную массу.
— Жира сможем взять фунтов десять, — задумчиво произнес черновласый колдун. — Больше не получится, заболеешь. Могу предложить дополнительный дюйм роста и немного мускулатуры.
— Согласен, только поскорее. — Тарх прижал ладони к вискам. — Попробуйте и позвоночник подправить.
Жезлы старших магов уже светились, закручивая вихри невидимых сил. Призрак немного подрос, спина выпрямилась, отвисший живот втянулся, исчезли складки по бокам, увеличились связки мышц. Новое тело Тарху, безусловно, понравилось. Еще приятнее стало, когда из него вытекла лишняя Сила.
— Вот и все, принимай заказ, — ухмыльнулся Гамбрашондалар.
Чувствуя себя просто великолепно, Тарх упруго встал, напрягая обновленные бицепсы. В следующее мгновение оборотень, охнув, схватился руками за пояс. Брюки, рассчитанные на его прежние пропорции, бесстыдно норовили соскользнуть с изменившегося тела.
— Одежду придется новую покупать, — засмеялся Хаконд. — Ну, этих лохмотьев не жалко.
— Как сказать, — буркнул Тарх.
Он привык к старому костюму и не спешил расставаться с поношенной, но удобной одеждой. Хотя теперь, конечно, придется.
— И постарайся хотя бы недельку никого не… — Рашон усмехнулся. — В общем, не пополняй запасов Силы.
Тарх уныло кивнул. В коридор он вышел, сильно похожий на огородное пугало. Рукава и штанины сделались короткими, ремень пришлось затянуть до последней дырочки, камзол поджимал в плечах и свободно болтался в районе пояса.
Короче, получился день колоссальных непредвиденных расходов. Мало того, что Силу истратил, еще и от денег пришлось освобождаться, что совсем обидно. За последние дни Тарх много серебра-золота добыл, но половину содержимого кошелька оставил в магазинчике замка.
После недолгих колебаний он решился купить недешевый костюм из темно-серой с разводами драконьей кожи, нарядные ботфорты, две рубахи — черную и красную — с красивыми жабо и кружевными манжетами. Оглядев себя в зеркале, Тарх остался доволен.
Побродив по замку, он отыскал комнату, где жил Мавниур. Дядька открыл дверь, но тут за спиной оборотня торопливо прошелестели легкие шаги.
— Ух ты, новенький да хорошенький, — промурлыкала весело чуть хриплым голосом женщина. — Из опоздавших, что ли?
Оглянувшись, Тарх увидел Кабурину. Кажется, легкомысленная красотка не узнала его после трансформации, потому и разглядывала с явным интересом.
— Я, девочка, старенький да плохонький, — буркнул оборотень.
Она, скорее всего, не поняла юмора, но многозначительно подмигнула, после чего, постучав в номер напротив, произнесла томно:
— Дорогой, я пришла…
Открывший ей Шух ущипнул Кабурину за щечку и чуть не силком затащил внутрь. Дверь шумно захлопнулась. Тарх невольно вздохнул.
— Хороша девка, да не про нас с тобой, — прокомментировал Мавниур. — Ты зайдешь или здесь торчать будешь?
— Зайду…
Они посидели за бутылочкой, чинно перебирая общих знакомых. Только настроение у Тарха сильно испортилось — одолевали глупые мысли: вот бы она не к этому бегемоту, а ко мне пришла… Не без усилий он сумел отодвинуть ненужные мечты и, вспомнив о деле, протянул отцовскому соседу сверток с камнями, собранными на Куполе.
— Передам Бадеку, не сомневайся. — Мавниур вдруг задумался и, просветлев, предложил: — Слушай, парень, а почему бы тебе не полететь с нами? Ладья через час с небольшим отправляется.
— Хорошая мысль, — загорелся Тарх. — Я только вещички соберу.
Плотность воздушного движения над центральными губерниями не шла ни в какое сравнение с южной глушью. Всего за час после отправления стоявший у поручней Тарх успел увидеть десяток кораблей, летевших в ту же сторону, а также встречным и пересекающимися курсами. Это были пассажирские тяжеловозы, легкие курьерские суда, прогулочные яхты.
Потом капитан их ладьи резко притормозил, и кораблик завис над бескрайним полем, а далеко внизу копошились крохотные фигурки крестьян, убиравших урожай. Пассажиры высыпали на палубу, недовольным тоном выспрашивая причину задержки. Шкипер сухо пояснил:
— Получен приказ освободить трассу. Через этот сектор движется военный флот.
Вскоре появилась грандиозная воздушная армада. Строго выдерживая позиции походного ордера, вытянувшись двумя колоннами, развернувшись в три эшелона по высоте, летели фрегаты и галеоны Императорского флота. Вокруг главных сил порхали легкие корветы и стаи драконов.
Прикрывшись ладонью от слепящих лучей Героса, Тарх жадно разглядывал пролетавший в четверти версты галеон-броненосец. Грузный корпус, обшитый листами железа, крепкие надстройки и башенки тяжелых громобойников на палубе, намалеванные на парусах и бортах защитные иероглифы Древнейшего диалекта — этот гигант был сгустком техномагического могущества, созданным для битв и смерти.
Бурлившая вокруг боевых кораблей Сила чувствовалась на много верст вокруг, сотрясая ко многому привычные организмы гипернатуралов. Чуть позже, когда эскадра скрылась за облаками и погасли магические вибрации, бесеньский пятерочник пробормотал:
— Ну и силища! У меня аж башка разболелась.
По такому поводу решено было подлечиться народными средствами. Став в кружок, они пустили по рукам кувшин густого сладкого вина. Где-то к моменту четвертого тоста кто-то предложил отметить свежие погоны штабс-капитана.
— Верно говоришь, — согласился Мавниур. — Вот радость соседям будет. Бадек шибко переживал, что сынок медленно подрастает. А тут, гляди, и в семерочники выбился, и командиром стал… За тебя, парень, расти большой!
Отхлебнув, он передал емкость стоявшему рядом пятерочнику, который недавно жаловался на головную боль. Тот сделал добрый глоток и сказал:
— Да, обрадуются твои соседи, когда вернутся.
— Откуда вернутся? — не понял оборотень.
— Ох ты, я и забыл совсем! — Дядькино лицо покраснело, вытягиваясь виноватой гримасой. — Родители твои по деревням поехали, только через неделю вернутся.
Народ в Бесени добродушный и отзывчивый. Кто-то с готовностью протянул кристаллический переговорник и помог устроить разговор. Перед глазами Тарха появилось лицо матери. Увидев сына, Мерланика поначалу испугалась — не случилось ли чего. Затем, узнав, в чем дело, сказала с улыбкой облегчения:
— Хочешь, раскрою защитные чары? Поживешь в доме дня три, дождешься нас.
Она пояснила, что в селах бесеньской глубинки накопилось много работенки, а своих колдунов там нет. Вот они с отцом и устроили себе круиз, обещающий отличный заработок: крестьяне охотно платили — деньгами и продуктами — за магические услуги.
— Понятно, — усмехнулся Тарх. — Я уж лучше на той неделе вас навещу. Как папаня?
— Что ему сделается… Только ты обязательно приезжай, а то ведь почти год не виделись.
Вернув кристалл владельцу, Тархошамрахудан поинтересовался, когда ближайшая остановка. Оказалось, что ладья должна принять пассажиров и кое-какие грузы в уездном городишке Анбальдар.
— Хорошее место, — заверил оборотня Мавниур. — Нашего брата не обижают, базар там дешевый, чего хочешь можно достать. И вообще народ тихий, если не перепьется по случаю большого праздника.
— Сегодня у них как раз большой праздник, — хохотнул пятерочник. — Но ты не беспокойся, там колдунов задевать побаиваются. Найдешь в Анбальдаре храм Серых, они за десяток Серебреников организуют тебе тропинку прямо в Вергатил.
Анбальдар оказался забавной провинциальной дырой — сплошной сад-огород с торчащими над зеленым морем черепичными крышами. Лишь на центральной улочке стояли приличные дома: городская управа, храм Благолепия, особняки местных воротил и, конечно, трактиры.
Женщины исподтишка разглядывали нарядно одетого Тарха, мужчины косились на незнакомого франта, не скрывая неприязни. Нравы в захолустье были простыми, а кулаки — тяжелыми, поэтому Тархошамрахудан предпочел не искушать судьбу. Впрочем, местные тоже, хоть и нарывались на драку, слишком не усердствовали — кинжал на поясе оборотня внушал известное уважение.
В храме на стук выглянул служка, сказавший, что все жрецы руководят празднеством, так что никого на месте нет.
— Что у вас за праздник сегодня? — полюбопытствовал оборотень.
Служка опешил — как-де можно не знать, но все-таки ответил:
— День омовения в водах речных… Вы, сударь, заходите попозже, все жрецы должны собраться к вечерней службе.
Тарх побрел по улице, пытаясь вспомнить, в чем суть этого языческого действа. Кажется, в одну из ночей середины лета северяне всей деревней лезут в реку, якобы смывая грехи под благословение Серых шарлатанов. Оборотень где-то читал, что в некоторых уездах даже устраивают перед омовением свальные оргии — дескать, и сети грех река смоет… Хороший обычай, приятный.
Неожиданно для себя он очутился на базаре. Выбор товаров был огромный, даже на вергатильских ярмарках не найдешь подобного разнообразия. Да еще с такими смешными ценами. Чуть ли не задаром Тарх обзавелся великолепным булатным мечом — тонким, легким и звонким, с очень удобной рукояткой и надежной гардой.
Пересчитав деньги, мастер самодовольно поведал:
— Я учился у Миара.
Имя ничего не сказало Тарху, и он просто поинтересовался:
— Как у вас на празднике — свободная любовь практикуется?
— Не особенно. Это дальше на запад распространено. Хотя, конечно, как повезет… — Восьмерочник подмигнул: — Ты, парень, с юга, наверное?
— Из Вергатила.
— Оно и заметно. Любите баб северных пощупать.
— Можно подумать, вы от этого бегаете, — фыркнул оборотень.
Местный тоже развеселился, но упорно настаивал, что южане из Темных сильно до баб охочи. Особливо до чужих.
В час, когда природа кружит голову душными предсумрачными ароматами, Тарх оказался на берегу речки, где собрались нарядно разодетые аборигены. Серый жрец читал душещипательную проповедь, молодежь отплясывала под стоны дудок и гармошек, кое-кто уже залез в воду. Судя по визгам из кустов на другом берегу, самые находчивые грешили и омывались одновременно.
Верный тактическому мышлению, Тархошамрахудан искал какую-нибудь спелую вдовушку поаппетитнее, но вдруг увидел очаровательную девушку и не смог оторвать от нее взгляд. Это была высокая худенькая блондинка с завитыми спиралями длинными локонами и голубыми глазищами — такая, когда войдет во вкус, будет менять мужиков, как рваные тряпки. Талия — тоненькая, ножки — длинные, мускулистые и стройные, словно не в деревне выросла, но всю жизнь провела в большом городе и сутками напролет истязала себя тренировками, шлифуя безупречную фигурку. А на самом деле девчонка наверняка не занималась физическими упражнениями. Просто — здоровая от природы. Своего рода уникум. В городах таких, можно сказать, не осталось.
Когда Тарх пригласил ее на танец, девушка удивилась, но не отказала. После второго танца он понял, что девушка была уникумом не только по внешним данным — слабая гипернатуралочка без явно выраженных цветовых оттенков. Проще говоря, от силы десятый класс и к тому же еще не выбрала, кем станет — Темной или Светлой, а потому предпочла Серость.
— Будешь купаться? — поинтересовался Тарх, начавший строить дальние планы.
— Еще чего! — Она хихикнула. — У меня дома банька имеется. От родителей досталась.
— Одна живешь?
Помрачнев, она не ответила. Тарх посочувствовал, сказав, что несчастному гипернатуралу везде нелегко, но жизнь мага-бобыля — хуже самого худого. Дико глянув на него, девушка вскрикнула:
— Ты тоже?
Тут ее увел танцевать кто-то из местных, а Тарх присел отдышаться на поваленное дерево. Стоявшие рядом аборигены посматривали на него, не скрывая насмешки. Чужаков, да еще из больших городов, здесь явно не жаловали.
— Не старайся, пацан, — хихикая, посоветовал старик гармонист. — Надда у нас недотрога, даже наших деревенских парней к себе «е подпускает.
— А тебе, чужак городской, и вовсе ничего не обломится, — поддержал музыканта бугай-землепашец.
— Она девка опасная, — предупредил гармонист. — Вся порода у них такая. Еще мамка ейная…
За неполных пять минут вергатилец узнал, что Надда пошла в родительницу-ведьму, которая злобными чарами отшивала самых завидных женихов. А потом вдруг втрескалась без памяти в бродягу-оборотня. Тот порезвился с ней пару ночей на сеновале да и канул бесследно. И осиротела девка тоже по-недоброму — неведомая болезнь вмиг извела местную колдунью.
— Совсем ведь молодая баба была, — рассказывал старик. — В одночасье зачахла. Кожа на лице пожелтела, пошла красными пятнами, и на третий день померла наша ведьма в страшных мучениях.
«Знакомые симптомы», — подумал Тарх. Он осторожно прощупал веселившуюся в танце Надцу, но признаков болезни не обнаружил. Конечно, это ни о чем не говорило — такая напасть может наброситься внезапно.
— Так что, теперь Надда у нас — единственная ведьма, — строго проговорил старик с гармошкой. — Не позволим, чтобы увели или спортили. Хотим выдать ее замуж за хорошего чародея, чтобы нарожали колдунов да колдуний для наших внуков.
— А ты катись отсюда, — прорычал, поигрывая дрыном, очень здоровый молодой селянин.
Похоже, местные вдоволь погуляли и до кондиции упились. Пришло время любимой народной забавы — мордобоя до крови. По такому случаю чужак вполне годился, и на Тарха двинулись сразу три парня, а старики стали напоминать правила: мол, железки с дубинами в сторону отложите, а деритесь по-честному — на кулаках.
У них были очень странные представления о честной схватке — трое против одного. Что ж, Темные не отступают и всегда дерутся до победы, не стесняясь в средствах. Тарх выпустил огненный клинок, получившийся втрое длиннее прежнего жалкого шила.
Все-таки превращение в полноценного семерочника сопровождалось качественным скачком его магических возможностей. Тонкая струя эфирной субстанции не расплывалась, как прежде, но в точности выполняла все пожелания. Пылающий луч аккуратно сжег бороду самому ретивому драчуну, после чего угрожающе нацелился на следующего. Тот побледнел, беспомощно озираясь и стремительно трезвея. Толпа отпрянула с испуганным шепотом: «Колдун, чародей…»
Между тем ярость, охватившая Тарха, начала менять его тело. Ладони покрывались шерстью, из пальцев выглянули острые когти, челюсти стали превращаться в оскал звериной маски. Пришлось приложить усилие, чтобы вернуться в человеческий облик. Благо, местные больше не помышляли о драке и проворно растекались по кустам.
Музыка смолкла. С двух сторон к Тарху подбежали Надда и двое Серых.
— Опять перепились, совсем не умеют себя вести, — возмущенно причитала юная ведьмочка. — Тебя не тронули?
— Такого тронешь…, — неодобрительно изрек жрец-шестерочник, самый сильный среди здешних Серых. — Позвольте узнать, кто вы, откуда и с какой целью в наших краях?
Представившись, оборотень поведал историю своего появления в славном городишке. Серый повздыхал и посоветовал заглянуть в храм утром — помогут.
— Пойдем отсюда, — буркнула Надда. — Пока ты здесь, веселья не будет.
В парке возле каменного моста она усадила Тарха на скамеечку и поинтересовалась, правда ли, что все оборотни знакомы друг с другом.
— Хочешь отца найти?
— Уже разболтали? — поморщилась девушка. — Нет, я знаю, что он умер, мы с мамкой ездили на похороны, мне тогда четыре годика стукнуло. Просто хотелось поспрашивать, что за человек он был.
— Он не был человеком, — усмехнулся Тарх. — Мы — выше… А насчет того — да, я слышал о многих оборотнях. За последние полтора десятка лет умерли, кажется, семеро. Я имею в виду наших, койсарских.
Он перечислил имена, и Надда подтвердила: ее отцом был Апроситарис. Разумеется, Тарх знал об этом непоседе, хотя лично встречаться не довелось.
Темный восьмерочник, волк-оборотень, Ситар прославился необузданной тягой к женскому полу и, в отличие от Тарха, пользовался огромным успехом у ведьм самого разного ранга. По слухам, за полвека своей беспутной житухи он настругал не меньше десятка детей во всех уголках державы. Вскоре после коронации старого императора Ситар погиб в неравной схватке, прихватив с собой нескольких Светлых. Похоронен он был где-то возле Теллисейна.
— Получается, что я дочь Серой и Темного… — Надда кусала пухлые губки. — Значит, и мне суждено стать Темной? Смогу волчицей оборачиваться?
— Вовсе не обязательно, что ты станешь Темной и вдобавок оборотнем. К тому же не так уж это было бы плохо. Я, к примеру, не жалуюсь.
Она проворчала, что бесполезно жаловаться, все равно же Мрак всех накроет и пожрет. Тархошамрахудан стал утешать готовую расплакаться ведьмочку, намекая на планы Темных разрушить Небесную Раковину.
— Это правда, что дело в Раковине? — переспросила Надда. — А то колдуны разное толкуют. Будто сама Сила превращается во Мрак и собирается всех нас истребить.
Тарх не выдержал, расхохотался. Среди сельских чародеев бытовали самые невероятные представления об элементарных сверхъестественных феноменах. Даже удивительно, как они занимались магией при такой вопиющей безграмотности.
— Всего лишь Раковина, — успокоил он девушку. — Обыкновенная пещера из очень твердого камня или металла. Просто она чересчур большая и вдобавок умеет открывать и закрывать свои Створки. Сама понимаешь, это не сложно.
— Понимаю, не совсем дура… — Она робко покивала. — Но кое-кто говорил…
— Поменьше слушай болтовню необразованных шарлатанов… Между прочим, на танцах я слышал, будто ты — единственная ведьма в этих краях. Но ведь это неправда. И на базаре маги с ведьмами торгуют, и Серые в храме служат, и глупые сплетни про Мрак от кого-то исходят.
— В городе магов хватает, — объяснила Надда. — А я в деревне живу, тут за речкой в трех верстах. Там я и вправду единственная… Ой, хотелось бы с тобой поболтать, да холодно становится. Пора домой идти.
— Я провожу, — предложил Тарх, укутав ее своим плащом. — Нечего тебе одной в темноте гулять.
Опасностей в дороге не встретилось, хотя по лесу бродили хищные звери и вообще было неспокойно. По словам Надды, изредка в округе шалят разбойники, поэтому деревенские мужики постоянно топоры за поясом носят. Услыхав о лихих людишках, оборотень чутко посматривал по сторонам, но даже магическим зрением никого не обнаружил.
Так что прогулялась гипернатуральная парочка без осложнений, вдоволь наговорившись обо всем подряд. Надда оказалась девочкой не только хорошенькой, но и весьма неглупой, живо интересовалась хитрыми вопросами высшей магии, которые были ей непонятны, потому как анбальдарская ведьмочка училась лишь в обычной сельской школе для натуралов.
— Некоторые звезды выбрасывают не только свет, но и невидимую энергию, — пояснил оборотень, стараясь подбирать понятные для девушки слова. — Эта субстанция распространяется через эфир струями, потоками, волнами, вихрями. Эфир проникает в наш мир через дыру в зените Купола, смешивается с воздухом, которым мы дышим. Так звездная магия попадает на поверхность Теллуса, скапливается в организмах, особенно в человеческих. Мы, то есть маги, отличаемся от натуралов самую малость — умеем чувствовать Силу и управлять ею.
Он умолчал о способности избранных магов откачивать Силу, покидающую сущность убитых ими двуногих. Кто знает, может, девочку напугает или смутит его главное отличие от большинства гипернатуралов.
— Ой, как интересно! — Надда остановилась, прислонившись к стволу старого могучего дерева — кажется, это был ясень, но Тарх плохо разбирался в ботанике. — Я и не представляла, откуда Сила берется… А правду мне рассказывали, что другие планеты — круглые, как яблоко, и только Теллус на тарелку похож?
— Правда. Сохранились хроники, в которых записано, что прежде Теллус тоже был шаром. Это было очень давно— в те времена маги еще не постигли суть силы и Колдовством занимались бестолково, по-знахарски.
— Вроде как я, дура безграмотная, — поддакнула Надда с виноватой улыбкой.
— Не скажи. Даже если ты не ходила в магическую школу, все равно кое-каких знаний нахваталась. Наверняка же тебе объясняли, как направлять Силу, как составлять заклинания… Ну, не о том речь, мы про планету начали. В общем, случилась катастрофа. По одним летописям выходит, что упал с неба громадный камень, отколовший от планеты большие куски. По другим сведениям, Теллус был сплющен Створками Небесной Раковины.
— Ох! — Девушка вскрикнула, расширив глаза. — Наверное, много людей погибло?
— Не иначе. Хотя население планеты в ту пору было поменьше нынешнего. Короче говоря, Теллус превратился в неровный диск, и воздух потихоньку утекал в пустоту, потому что с потерей массы уменьшилась сила тяготения. При этом из разломов планетной коры вытекала расплавленная масса стекловидных минералов, имевшая высокий магический потенциал… Я не сложно излагаю?
— Кое-что понимаю.
— Ты у меня умница, — похвалил ее Тарх. — В общем, маги-самоучки, жившие поблизости от этих извержений, резко выросли в ранге, потому как горячая лава испускала мощные волны Силы. Эти волшебники сумели направить потоки расплавленной субстанции вверх и построили Купол, прекративший утечку воздуха. Так появился тот Теллус, на котором мы живем сегодня. Планета, состоящая из двух жестко соединенных частей — Диска и Купола.
— Здорово! — Она восхищенно смотрела на вергатиль-ца. — Какой ты умный…
Снисходительно улыбнувшись, он сказал:
— Учиться тебе надо. Хотя бы полгода на курсах в большом городе, под руководством опытных наставников. И знать будешь больше, и в ранге подрастешь.
Они уже подходили к деревне, которая словно вымерла. Наверное, все жители гуляли на празднестве. Грехи в речке отмывали.
— Не выйдет, — вздохнула Надда. — Не смогу земляков оставить, им же каждый день моя помощь нужна. Да и скучно это — сидеть на уроках.
— Такова жизнь. — Оборотень развел руками. — Чтобы стать сильнее, приходится жертвовать свободой. Много и терпеливо учиться, отказаться от развлечений, тратить время на тренировки. Хотя, конечно, хотелось бы сделать перерыв и отдохнуть.
— Ты меня понимаешь. — Сняв защитные чары, Надда отворила калитку. — Вот мой дом. Спасибо, что проводил… — Неожиданно ведьма произнесла, сделав мечтательные глаза: — Знаешь, очень хочется, чтобы случилось, как в старых балладах. Чтобы пришел добрый, но могущественный волшебник и повел искать приключения, а заодно и счастье. И чтобы все было, как в хорошей книге — герой, возлюбленная героя, учитель героя, друг героя, таинственные враги. И, конечно, маленький смешной спутник — бестолковый, но безвредный.
— Во-во, именно, что маленькая безвредная бестолочь, — мрачно буркнул Тарх. — В этой роли обычно я выступаю.
— Это ты-то безвредный? — хихикнула Надда. — Не знаю, как насчет бестолковости, но безвредности в тебе нет ни капли.
Как ни странно, колкость шаловливой девчонки ничуть его не обидела. Неожиданно для себя Тарх поцеловал Надду, и она ответила. Потом сделала слабую попытку вырваться, но тут же прижалась к нему, продолжая неумело целовать мягкими горячими губами.
Они что-то говорили друг другу, давали какие-то обещания и признавались в чем-то, о чем сразу же забывали. Внезапный порыв, сблизивший пару одиноких, но родственных душ, не нуждался в словах, ибо магия страсти выше суеты звуков.
Ошеломленные, но счастливые, они очнулись от наваждения на помятых простынях узкой девичьей постели. Тарх догадался, что Надда немного напугана первой своей ночью любви, и он нежно ласкал девушку, вновь произнося бесполезные, как ошибочно составленные заклинания, слова.
— Уймись, незачем меня утешать. — Надда поцеловала его и, натянув простыню по самый подбородок, прильнула к Тарху. — Я сама этого хотела, и мне было хорошо.
Тем лучше, подумал оборотень и добавил вслух:
— А уж мне-то как хорошо было… Ты не переживай, не подзалетишь. Я об этом позаботился. Она засмеялась:
— Зря старался. Я сама позаботилась. Ты женат?
— Кому я нужен…
— Глупый, за тобой же все бабы бегать должны.
— Это они глупые. Потому что не бегают.
— И не надо. Будешь ко мне приезжать.
— Лучше уж ты ко мне.
Презрительно дернув плечом, она наморщила носик и сказала:
— Мне и тут неплохо.
— Обязательно приезжай, — повторил Тарх. — Если не насовсем, то хоть погостишь. Там интересного много, в городах сильнее магический фон. Это заметно даже в такой дыре, как Вергатил. Про столицу и говорить нечего. И к тому же надо показать тебя хорошему врачу. Колдовская лихоманка нередко передается по наследству.
Надда снова пожала худенькими плечиками. Тарх поцеловал ведьмочку, и она ответила, но уже без прежней страсти. Оборотень печально подумал, что их роман ограничится одной ночью. В следующий раз, если выпадет им встреча, она даже не посмотрит в его сторону. Может, оно и к лучшему.
— Ты где слышал, как мама моя померла? — спросила Надда.
— Да все там же. На танцульках трепались.
— Это опасная болезнь?
— Хороший доктор быстро устранит опасность.
— Хороший доктор дорогую плату затребует.
— Об этом не беспокойся.
Он рассказал про свою дружбу с лучшим врачевателем южных земель. Девушка — хотя какая она теперь девушка, недоверчиво пошмыгала, но смолчала. Кажется, ей самой хотелось подлечиться. И в большом городе погостить не возражала.
Сменив тему, она закидала Тарха вопросами про жизнь в Вергатиле и Мишвенде. Даже удивительно, как много сплетен и легенд бродит в таких медвежьих углах. Надда слышала даже про Скрывшегося Властителя, а также массу других, столь же нелепых домыслов.
— … А еще говорят о великом волшебнике, что живет среди людей, — произнесла она, сделав страшные глаза.
— Старые сказки, — отмахнулся Тарх.
— Это не сказки, — насупилась Надда. — Один такой возле Анбальдара обосновался. Его дом совсем рядом. Вздорный старик, но не злой. Многому меня научил.
«Глупая девочка, — снисходительно подумал Тарх. — В этой глуши они любого пятерочника великим волшебником считают». Но на всякий случай уточнил:
— Он Темный или Светлый?.
— Миар говорит, что деление на цвета придумали глупые люди, а глупые маги переняли у глупых людей.
«Точно, придурок деревенский, — понял оборотень. — Семерочник, наверное».
— Миар?
— Если полностью, то Ведахмиарсат.
Похоже, знакомство с волшебником, которого Надда считала весьма могущественным, относилось к главным событиям ее короткой биографии. Девочка рывком села, при этом простыня к удовольствию Тарха сползла, обнажив красивое молодое тело. Не обращая внимания на заинтересованный взгляд оборотня, Надда восторженно размахивала руками, повествуя о чудесах, на которые способен пресловутый Миар.
Невольно заулыбавшись, Тарх прервал ее панегирики поцелуем, потом спросил:
— Даже странно, что столь сильный чародей не объяснил тебе устройство Теллуса и Вселенной.
— Объяснял, но не так подробно, как ты. Он вообще-то больше предсказаниями занимается. Говорит, надо накопить побольше Силы, а потом, чтобы все чародеи собрались и дружно направили эту Силу на Раковину. Только, по его словам, есть очень вредный маг из Темных, из-за которого ничего не получится.
Благодушие мигом покинуло Тарха. Знакомые разговорчики, причем в такой дали от Вергатила! Вот куда ниточки протянулись…
Прищурившись, оборотень осведомился, которой Силе служит Миар. Удивленно посмотрев на него, Надда проговорила с укоризной:
— Говорю же тебе, он Серый. Вроде бы недавно приезжали к нему Светлые из столицы, но договориться не смогли. Я подошла как раз, когда он гостей выпроваживал. Слышала, как он говорил, что в Аждо-Тике много сильных Светлых. Сами, мол, должны справиться, а он им не помощник.
На самом деле за океаном хватало Светлых нулевиков. Тарх помнил самые громкие имена: Оз-Рекотерпих, глава Конклава Света, правившего Аждо-Тиком, его ближайшие подручные Оз-Вурфер, Оза-Тайлуда… Любой из них вполне мог бы заглянуть в грядущее и увидеть, что ему, Тархошамрахудану, предстоит совершить нечто важное для дела Тьмы. Ясно, что аждотинские бандиты немедленно попытались убрать опасного врага, вот и дали приказ своим вергатильским подручным.
— Старик не рассказывал, откуда узнал про вредного Темного?
— Какой ты смешной, — хихикнула Надда. — Совсем ничего не слушаешь. Я же простым языком толкую: Миар— очень сильный волшебник-прорицатель.
Она снова засмеялась, потом сорвала с оборотня простыню, легла сверху и впилась ему в губы долгим поцелуем. Время — в третий раз за эту ночь — остановилось.
Утром во время завтрака Надда держалась уже совсем иначе — ни капли вчерашней нежности. Словно стремилась поскорее выпроводить его за порог и вычеркнуть из памяти случайную встречу.
Опечаленный такой переменой, Тарх молча допил молоко, тепло попрощался и повторил приглашение. Хотел еще пошутить, что, если сама не приедет — он сватов пришлет, но не стал. Незачем брать лишние обязательства, которые потом, скорее всего, не захочется выполнять.
— Может, еще и свидимся. — Ведьма скорчила унылую гримаску. — Пойдем, покажу тебе дорогу в город.
Только уйти оказалось непросто. У калитки ведьминого дома собралась многолюдная толпа озлобленных деревенских. В задних рядах бесновались разъяренные бабы. «Бить не станут, — понял Тарх. — Просто убьют».
— Ты нашу ведьму бабой сделал, — свирепо перекосив рожу, выкрикивал при общем одобрении здоровенный парень, грозно размахивавший дубиной. — Теперь Надда потеряет волшебную силу, и вся округа останется без защиты.
— И мужики наши начнут к ней шастать! — подхватили бабы.
Ясное дело. Суеверные селяне были убеждены, будто чародейские способности покидают ведьму вместе с невинностью. Неведомо им было, что самые сильные волшебницы славились беспредельно развратным поведением. Увы, не объяснишь этого глупой деревенщине.
Тарх приготовился поработать огненным шилом, но не пришлось. Надда, посмеиваясь, раскидала земляков нехитрыми чарами. Тарху показалось, что с особым удовольствием она вмазала нестарой крикливой бабенке, после чего та кубарем отправилась в сточную канаву.
— Не боись, сельчане, — весело покрикивала ведьмочка. — Ничего я не потеряла, даже сильней, похоже, стала. И мужики ваши мне без надобности. Мне колдуны по вкусу пришлись.
Деревенские не решились продолжать расправу и потихоньку разбрелись, опасливо оглядываясь.
— Твердо решил уйти? — спросила Надда.
— Приходится. — Он вздохнул. — Дел в городе много… А ты в самом деле не хочешь со мной?
— Нечего мне делать в городе. — Ведьма надула губки. — И тебя больше видеть не желаю.
— Жаль. — Он снова вздохнул. — Но ничего нового. Все со мной так. Попользуются — и больше я никому не нужен.
— Это уж точно, — захихикал а Надда. — Попользовалась я тобой как следует.
Она чмокнула Тарха в губы и убежала в дом. Конечно, девчонка немало получила этой ночью. Даже у натуралов бурная страсть лишает мужчин силы, но прибавляет бодрости женщинам. У магов этот феномен проявляется куда как острее. После безумств минувшей ночи Надда выросла чуть ли не до восьмого ранга.
Лес оборотень прошел опять-таки без ненужных встреч. Только, может, лучше было бы свору разбойников покрошить или с диким зверем сразиться — тех можно хотя бы прикончить, и все дела. От мыслей же тяжелых так просто не избавишься.
Каждый, наверное, стремится найти единственную любовь — ту, без которой жизнь не в радость. И весь недолгий путь от рождения до смерти превращается в поиск идеала, но судьба безжалостна, и за спиной копится груз разочарований, еще сильнее ожесточающий сердце. Так и добредешь до последнего шлагбаума, не испытав счастья желанной встречи с чудом.
Маги в Сером храме выслушали его просьбу хмуро, но не враждебно.
— Не ты ли тот самый оборотень, о котором все уши Миар прожужжал? — неприветливо спросил старший настоятель, семерочник.
— Похоже, что так, — признался Тархошамрахудан. — Вы не тревожьтесь, мои начальники присматривают, чтоб я чего не натворил.
— Я и не тревожусь. — Настоятель величественно повел рукой, сжимавшей жезл. — Это ваши разборки, Ордену Благолепия до них дела нет. А старый Ведахмиарсат не столь уж ревностно служит нашему делу, чтобы мы его прихотям потакали.
Серый достал из сундука шкатулку, нашел среди кучи мелочей серебряную табличку, на которой были вычеканены заклинания, разжег жаровню и объявил, что Невидимая Дорога обойдется Тарху в дюжину серебряных монет или две золотые.
Пересчитав деньги, жрец бросил в огонь крохотный шарик, прочитал письмена с таблички. Возле алтаря распахнулась неровная дыра в пространстве, сквозь которую Тарх увидел южную стену вергатильской крепости.
— Благодарю, — сказал он, шагнув к проходу. Серый равнодушно буркнул:
— Шевели ножками. Чем скорей от тебя избавимся, тем спокойнее жить будем.
Врата шумно захлопнулись у него за спиной. Оборотень стоял на окраине Заклятых Кварталов, в получасе неторопливой ходьбы от своего дома.
На углу Корабельной он застал странную картину: кто-то возился на крыльце, воровато озираясь. «Неужели вор средь бела дня в дом проникнуть пытается?» — удивился Тарх. Приблизившись, он удивился еще сильнее.
Разгильдяй, живший в этом же квартале, мелкий торговец-верг, старательно рисовал замысловатые каракули на двери чужого подъезда.
— Бахмак, твоя лавка разорилась, и ты решил заняться малярным промыслом? — насмешливо спросил оборотень.
Сосед зашикал: мол, не шуми. Аккуратно макнув кисть в банку с краской, он провел еще одну неровную линию, после чего торопливо сбежал с крыльца.
— Ставлю метку, — гордо сообщил он.
— Зачем?
— Не понимаешь? — расстроился Бахмак и назидательно произнес: — Скоро изгоним всех врагов нации. Надо, чтобы честные верги знали, где живут койсары. Ты, Худан, хоть и учился у врагов, но по крови — наш, верг. Ты должен понимать.
Вот оно что! Подонки уже начали помечать жилища будущих жертв. Наверняка погромщиков интересуют дома состоятельных койсаров, где найдется пожива для мародеров.
А его, значит, они считают своим…
Маги составляли особый этнос и не причисляли себя к обычным нациям. Более того, они презирали придуманное натуралами деление на племена. Однако чародейская родословная Тарха для натуралов оставалась тайной, поэтому соседи по кварталу считали Худана Шамраха полукровкой — сыном заморского лекаря и дворянки из обедневшего вергатильского рода.
— И скоро начнете?
— Совсем скоро! — восторженно заявил Бахмак. — Худан, брат мой, ты ведь изучал колдунов. Не знаешь случайно, где живет какой-нибудь злодей-чародей? Их тоже будем убивать и прогонять.
Поразмыслив, оборотень назвал адрес профессора Талфама, добавив, что мерзкий колдун скрывает свою магическую сущность, однако сволочь он очень богатая, буквально купается в золоте. Бахмак долго благодарил Тарха за наводку и даже пообещал взять в свою банду, когда начнется погром.
