Глава 10
СЕМЬЯ
Для быстрых путешествий на большие расстояния маги строили неведомые простым смертным Невидимые Дороги. Или, говоря по-простому, тропы. Часть этих маршрутов была проложена в незапамятные времена, предшествовавшие прошлому Сошествию Мрака, другие появились совсем недавно. Благодаря Невидимым Дорогам, любой путь ужимался до десятка шагов. Трассы эти соединяли главные города и военные объекты, некоторые Невидимые Дороги вели на Купол, причем каждый Орден гипернатуралов пользовался собственной сетью колдовских троп, держа их карту в секрете от противника.
Начертив жезлом замысловатую фигуру, Корда открыла тропу, ведущую из Старой Крепости в Штайнбург. Перед уходящими внезапно распахнулся короткий тоннель, на другом конце которого располагалась главная база корпуса.
Заголосили женщины, провожавшие на службу братьев и сыновей, отцы произносили прощальные напутствия. Призывники мужественно скалили зубастые улыбки, обещая скоро вернуться — живыми и победоносными.
Миштпор пролаял команду, и первые Темные ступили на сырые камни Невидимой Дороги. Путь был короток, так что вскоре почти все переправились в большой гарнизон.
— Пошли, — сказал Тарх оставшимся. — Это совсем не страшно.
Новички, призванные из вергатильской глубинки, жались к бывалому оборотню, торопясь поскорее пробежать пугающий тоннель. Удерживаемые чарами стены прохода колыхались, словно не прочным камнем были облицованы. Повсюду чувствовалось присутствие сильной магии. Осторожно ступая по упругому основанию Невидимой Дороги, Тарх провел новобранцев и вышел под пасмурное небо.
Здесь моросил дождик, и отряд, прибывший из летней жары Вергатила, быстро вымок до нитки. Лишь Тарха защищали чары.
— В колонну по три становись, — скомандовал оборотень. — Сейчас вас отведут в казарму.
К ним подошел штаб-ротмистр с двумя сержантами. Разглядев под плащом Тарха офицерский мундир, он осведомился:
— Вы тоже останетесь или вернетесь в Вергатил?
— Останусь. Мне нужно встретиться с командованием корпуса.
Штаб-ротмистр махнул рукой, и Невидимая Дорога закрылась. Сержанты увели колонну новобранцев, так что на плацу остались только два офицера. После недолгих переговоров по кристаллу Тарха проводили в штаб к Ликтору. Бригадир, как выяснилось, был в отъезде — инспектировал отдаленные гарнизоны.
— Здорово, неугомонный, — весело приветствовал его полковник. — Зачем пожаловал?
— За оружием, вестимо.
Хмыкнув, начальник штаба корпуса спросил:
— Дюжина заколдованных топоров устроит?
— По две дюжины мечей, топоров и панцирей, — уточнил Тарх. — Кроме того, был разговор насчет громобойников.
— Может, вместо пальца всю руку мне откусишь? — захохотал полковник. — Где я возьму громобойники? Всего четыре пушки прислали, и все — для ударной бригады.
— Нам пушки без надобности, — великодушно сказал оборотень. — Маленькие нужны, которые на плече носить можно. Всего-то десяток просим. Вроде бы бригадир обещал подсобить.
Ошалевший от его наглости Ликтор слабо крякнул. Потом просмотрел бумаги и хмуро проговорил:
— Есть две машинки такого типа. Устроит?
— Вполне.
По-хорошему Тарху вполне хватило бы и одного громобойника. Он не собирался никому отдавать это оружие и рассчитывал собственноручно попользоваться метателем молний, когда начнется главная разборка.
— Только машинки пока в мастерской, — предупредил полковник. — Мастера кое-что налаживают. Будут готовы завтра в середине дня.
— Нормально. — Тархошамрахудан с облегчением вздохнул. — Я бы, собрат Ликтор, родителей проведал. Не поможете с транспортом до Муспарди?
Ликтор долго хохотал, потом проговорил, утирая глаза:
— Единственно, чтобы от тебя избавиться. А не то станешь боевых драконов просить.
— Хорошая мысль, — загорелся Тарх. Не прошло и получаса, как Невидимая Дорога доставила его на окраину Муспарди.
Родители покинули Вергатил лет двадцать назад, когда Тарх поступил в университет, а до того не слишком афишировали свою гипернатуральность. Уехать пришлось, потому что соседи стали нервничать — с чего, мол, Шамрахи не стареют. Здесь, в провинциальном городишке, не было надобности скрываться, поэтому на фронтоне аккуратненького особнячка весело подмигивали пылающие буквы: «Помоги колдуну, и колдун поможет тебе!»
Ухмыляясь, оборотень подошел к калитке, прикидывая — не обернуться ли зверем, но решил не безобразничать. Звякнув колокольчиком, он вскоре услыхал с той стороны забора ворчливый голос матери:
— Кого там Свет принес?
Встреча получилась радостной, лишь одно обстоятельство портило впечатление: за минувший год Бадек и Мерланика сильно сдали. Оба давно достигли отмеренного им природой шестого ранга Силы, а любая остановка роста — начало конца. Теперь они будут постепенно стареть и примерно через полвека, если не раньше, станут совсем дряхлыми…
Стараясь не показать грустных мыслей, Тарх спросил:
— Чем занимаетесь? Можете не отвечать — сам знаю. Врачуете скотину и предохраняете деревенских баб от нежелательной беременности.
— Бывает, и от желательной беременности предохраняем, — хохотнул отец. — А ты хорошо выглядишь, только по голосу узнать можно. Сосед рассказывал, ты в семерочники выбился и вообще карьеру делаешь.
— Еще какую, — фыркнул Тарх. — Давеча с самим Лавуром общался.
— Он заинтересовался твоими научными работами? — обрадовалась мама.
— Не совсем. Обсуждали, зачем Светлые меня прикончить решили.
Родители погрустнели.
— Слышали об этом, — буркнул Бадек. — Может, отсидишься у нас? Места здесь тихие, чужие не суются, все маги на виду, а всех Светлых — один девяточник.
Лениво отмахнувшись, Тарх изложил последние новости. Помянул пророчества насчет своего печального будущего, а заодно поведал о решениях по поводу борьбы с Сошествием Мрака.
— Так что мне безопаснее в городской крепости схорониться. — Подумав, он добавил: — Есть подозрение, что начать охоту на меня Светлых надоумил некто Ведахмиарсат. Не знаете такого?
Кажется, они были с ним знакомы. Во всяком случае, лица родителей сильно перекосились. Мама сокрушенно покачала головой, смахнув слезинку, а Бадек и вовсе выругался, что случалось с ним нечасто.
— Этот ублюдок всегда был подлым трусливым пакостником, — яростно сказал отец. — Он бы сам нас всех прикончил, но боится, что Лавур и Рашон отомстят. Вот и подстрекает Светлых…
— Не надо так, — тихо попросила Мерланика. — Мы же не знаем наверняка, кто натравил Светлых на мальчика.
— Ты еще сомневаешься? — свирепо поинтересовался Бадек. — Не хуже меня знаешь, что старый негодяй ненавидит и нас обоих, и всю нашу семью… Тарх, кто сказал тебе про этого мерзавца?
— Одна ведьмочка из Анбальдара. Она вроде бы ученица Миара…
Выслушав подробности в его пересказе, даже мама перестала сомневаться. Отец же проворчал с мрачным злорадством:
— Девочек он любит по-прежнему, но эту почему-то не подпортил… Может, совсем постарел, не способен уже? Или на извращения потянуло?
На этом они, не сговариваясь, прекратили разговор о Миаре. Ставшая непривычно молчаливой Мерланика унесла на кухню грязную посуду, а глава семьи мрачно бурчал под нос что-то совершенно неразборчивое.
Ясно было, что тема временно закрыта. Вздохнув, Тарх подошел к окну. По двору разгуливало пугало — уродливая фигура из корявых деревяшек, опиравшаяся на непонятное число ног и наряженная в цветастое ветхое рванье. Пугало не только гоняло птиц, но вдобавок выдергивало сорняки в огороде, где помимо обычных плодов цвели кустики мандрагоры и драконьей ягоды. Каких только магических зелий не гнали из этих листьев, корешков, ягод и орешков — и лаки, и приворотное питье, и лекарства на все случаи жизни, а тем более — смерти.
За чаем родители привычно затянули ритуальное занудство: мол, давно пора мальчику жениться, потому как они, старики, не могут умереть, не устроив счастье своему единственному сыну. Тарх деликатно напомнил:
— Рано про смерть говорить, я вас в могилу не тороплю.
— Не шути, когда старшие о серьезных делах говорят, — обиделась Мерланика.
— Мама, я оборотень почти шестого ранга. Не могу жениться на ком попало.
— Так вовсе нас без внуков оставишь, — возмутился отец.
— Вам игрушка нужна, и меня ради этого хотите в хомут на всю жизнь…
Мама удивленно переспросила:
— Неужели в городе не осталось хороших девушек?
— Те, которые мне нравятся, даже смотреть в мою сторону не желают.
Повздыхав, Мерланика тихо произнесла:
— Мы виноваты перед тобой, сынок. Отдай мы тебя с трех лет в хорошую школу, ты был бы сейчас Темным пятерочником, не меньше. Ты ведь родился с блестящими задатками, но у нас не хватало денег, чтобы оплатить учебу. Все тянули, думали — вот-вот богатство привалит, а время-то прошло безвозвратно. Так и пропали твои способности.
— Не переживайте. — Тарх махнул рукой. — Я не слишком обижен на судьбу. Отобьемся от Мрака, а там поглядим.
Родители не стали спорить. Только Бадек проворчал, дескать, жизнь у магов, конечно, долгая, только не стоит времени терять в ожидании лучших времен.
В мастерской отец разложил на верстаке камни с Купола — красные кристаллы пурпурилла, зеленоватые хлорианды и полупрозрачные слоистые минералы, прорезавшие перчатку Тарха.
— Что предлагаешь с ними делать? — осведомился Бадек.
— Долго отвечать, — хохотнул оборотень. — Мне нужен жезл — на него, думаю, пурпурилл пригодится. Не помешает хороший переговорник, а то выдали армейский образец, действующий в пределах прямой видимости, не дальше. Из оружия что-нибудь не помешает, амулет на шею…
Кивнув, отец ответил, что заказ понятен. Затем, прикоснувшись деревянной рукояткой молотка к слоистому камню, произнес:
— Это довольно редкий минерал. Называется транспараз. Однажды, еще до твоего рождения, побывал я на Куполе и подобрал осколки транспараза — отличные хирургические инструменты получились. Режет тело человека и мага, словно свежую буханку хлеба.
— Это же идеальное оружие, — вырвалось у Тарха.
— Я знал, что ты оценишь. Поэтому из транспараза я выточу клинок кинжала. Рукоятку сделаю из драконьего рога. Ты какую форму предпочитаешь?
— Хочу широкий клинок со скругленным лезвием. Обух обязательно прямой, со скосом. Внутренняя часть — изогнутая, чтобы лезвие лучше резало. И обязательно — заостренный носок. Ну, конечно, рукоятка должна иметь подпальцевые выступы с двух сторон, чтобы при ударе упираться большим пальцем.
— Тебе виднее. — Бадек осторожно отложил пластину побольше размером. — А в хвостовик рукоятки запрессую малые пурпуриллы — никакая защитная магия не остановит такой кинжал. И для меча твоего камушек найдется… Жаль, не попался тебе черный транспараз — уникальные, по слухам, из него получаются клинки.
— Кажется, на Куполе я видел готовый топор из такого камня. Остался от участников Последней Битвы.
— И ты не взял этот инструмент?! — вскричал потрясенный Бадек. — Словно не мой сын!
— Пытался, но не вышло, — признался пристыженный оборотень. — Намертво засел в глыбе куполита. Бадек запыхтел, хмуря лоб.
— Точно с ума сошел бедный ребенок, — сказал он. — Ты же умеешь наращивать Силу достаточно простым способом. Всего-то и делов — подтянуться на пару ступенек и дернуть порезче. С таким оружием хоть в Последней Битве сражайся — почти ничего не страшно, всех врагов положишь.
— Прежний владелец сам на Куполе остался, — напомнил Тарх.
— Ну, как повезет. — Бадек усмехнулся. — Только без этого топорика тебе совсем тяжко придется.
Он отложил в сторону большой красный самоцвет, обещав подшлифовать, чтобы можно было носить на шее для накапливания запасов звездной энергии. Крупный хлорианд решили пустить на кристалл-переговорник.
Прямо на месте, за неполных полчаса, Бадек вставил пурпурилловую горошину в рукоять меча, купленного Тархом на базаре перед встречей с Наддой. Оружие сразу изменилось — будто удобнее ложилось в руку и помогало выполнять сложные фехтовальные приемы. Кроме того, Тарх почувствовал, что пурпурилл создает сферу магических Сил, обращению с которыми еще предстояло научиться.
Между тем отец уже выпиливал транспаразовые клинки, озабоченно бормоча. Он никак не мог придумать, куда бы пристроить остающуюся каменную мелочь.
— Делай с ними что хочешь. — Тарх пожал плечами. — Настругаешь всяких магических хреновин на продажу.
Отец кивнул, не отрываясь от работы. До вечера Бадек возился в мастерской, Тарх ассистировал отцу чем мог — инструменты подносил, зажимал кристаллы в тисках. Когда начало смеркаться, мастер вручил сыну готовые ножи, сказав:
— Ножны закажи в Заклятых Кварталах. Был там мужичок по имени Хландабрагонтраб — на многое он не способен, но такие мелочи у него прекрасно получались.
— Знаю Хланда… — Тарх не мог оторвать глаз от великолепных ножей. — Мы с ним в одной когорте служили.
— Ну, тем лучше. — Отец задумчиво глянул на склонявшийся к лесу Герое. — А не сходить ли нам на рыбалку?
В трех верстах от городка нашлось тихое местечко. Речка здесь текла спокойно, застаиваясь в глубоких омутах, а наклонившаяся над руслом неохватная старая ива идеально годилась, чтобы сидеть над медлительным потоком и забрасывать снасть на любом расстоянии от берегов.
Бадек подвесил над водой светящиеся шарики, после чего рыба стала клевать с неслыханным остервенением. За час с небольшим они сняли с крючков десяток аппетитнейших созданий длиной не меньше локтя.
— Может, хватит? — взмолился Тарх. — За неделю столько рыбьего филе не съедим. И тащить эту дрянь домой— пупок развяжется.
— Еще чуть-чуть… — рассеянно отмахнулся отец и вдруг хихикнул: — Ты у меня всегда не любил рыбалку, предпочитал ловить рыбу прямо из тарелки.
— Именно. Мне охота нравится.
— Потому и с арбалетом не расстаешься? Тарх машинально погладил оружие, висевшее рядом с ним на сучке.
— С оружием спокойнее. Особенно в такое время, когда неведомо, кто вздумал меня прикончить, — смутившись, произнес он.
На этом разговор пришлось отложить, потому как на снасть Бадека польстилась одетая в чешую болванка длиной в половину человеческого роста и в ногу толщиной. Сын с отцом умаялись, вытягивая чересчур живучую рыбину, и окончательно решили — пора сматывать удочки в прямом и переносном смыслах. Выпотрошенную добычу сложили в заплечные мешки и, тяжело нагруженные, побрели по тропинке в сторону города.
По дороге отец вдруг буркнул:
— Не надо слишком серьёзно относиться к семье. Забудь бред насчет великой любви. Браки по расчету крепче. Главное, чтобы девушка была хорошая.
Тарх засмеялся:
— Эх, папа! Какой же расчет хорошей девушке идти за меня замуж? Им нужен богатый да влиятельный и чтоб не ниже пятого ранга. Так что до меня опустится лишь какая-нибудь Темная десяточница, успевшая походить по рукам и не сумевшая довести до венца никого из высших рангов. Не слишком веселая перспектива.
Отец пыхтел трубкой, потом неуверенно сказал:
— Не так мрачно, сынок. Знаешь, как получилось у нас с Мерланикой? У нее было несколько неудачных романов, а меня бросила, оставив глубокую рану на сердце, женщина, которую я безумно любил. Друзья познакомили нас, и через полгода мы женились.
— Может быть, и я так сделаю. — Тарх вздохнул. — Только пока надеюсь на…
Он замолчал и, закрыв глаза, всмотрелся в лес внутренним, колдовским зрением. Неподалеку собиралась недобрая магия — словно кто-то могущественный посылал чары, готовя расправу над не ожидавшей нападения жертвой.
Схватив отца за руку, Тарх отступил в заросли кустарника, на ходу снимая арбалет — сначала с плеча, а потом и с предохранителя. Затем, поработав призрачным имитатором, создал на тропинке весьма правдоподобную иллюзию: нематериальные Тархошамрахудан и Шамрахбаданакар сидели под вековым дубом, неслышно перешептываясь. Для вящего эффекта он бросил возле призраков мешки с рыбой.
Оборотень едва успел закончить эти приготовления, когда из зарослей в десятке шагов от них выскочила невысокая тварь, отдаленно похожая на ишака. От длинноухого упрямца бестия отличалась длинным тонким рогом, росшим из середины лба. Повертев башкой, зверь устремился к картине «Отдыхающие призраки», боднув ненастоящего Тарха. Пробив иллюзию, костяная пика вонзилась в дубовый ствол, прочно засев в крепкой древесине.
— Как ты думаешь, стрела его возьмет? — задумчиво произнес оборотень, спустив тетиву.
Судя по истошному визгу, рана получилась болезненной. Тарху пришлось выстрелить еще дважды, после чего задние ноги живучей твари подкосились, и мохнатый круп задергался в агонии.
Отец и сын подошли к умирающему существу. Безусловно, это был непарнокопытный рогач, но слишком крупный для своей породы. Чтобы вырастить такую особь, требовались многолетние усилия неслабого чародея. Троечника, никак не ниже.
— Миар, — уверенно сказал Бадек. — Его работа.
— Хотел убить нас с тобой. — Оглядевшись, Тарх убедился, что других опасностей нет. — Я правильно понял, что у мамы был с ним роман?
Мрачно сопя, Бадек извлек из-за пояса топорик и двумя точными ударами отсек рогатую голову. Тарх почувствовал, как рассеивается звездная субстанция, вытекающая из сущности рогача, но оборотню достались жалкие крохи — убивал-то не он. Между тем отец выковырял из древесины острие бивня, решив, что оно станет великолепной рукояткой для чародейского жезла.
— В гадине было много магии, — задумался вслух оборотень. — Как ты думаешь — печень и сердце?..
— Интересная мысль. — Отец понял его с полуслова. — Только надо спешить, пока Сила не растаяла.
Они вспороли брюхо рогача и вырезали внутренности, стараясь не задеть желчный пузырь и почки. При разглядывании магическим зрением окровавленные куски буквально светились — столько эфирной субстанции накопилось в этих органах.
Прибавив шаг, они вскоре оказались на окраине Муспарди. В безлюдной улочке, за два поворота до родительского дома, Тарх повторил прежний вопрос:
— И все-таки — что было у мамы с Миаром? После паузы Шамрахбаданакар нехотя ответил:
— Старый подонок плохо с ней обошелся, поэтому Мерланике пришлось перебраться в Вергатил. Примерно через год, когда мы уже считались женихом и невестой, Миар снова нашел ее и попытался увезти. Миштпор и Корда поддержали меня, Серые не стали вмешиваться, а Светлые даже пытались урезонить своего выродка, но Миар не послушал Вабланга.
— Миар — Светлый? — поразился Тарх.
— Тогда он был Светлым троечником. Я немного побил его и пригрозил созвать трибунал, который наверняка назначил бы дуэль. Миар отказался драться и уехал, сильно разгневанный на Светлых. С тех пор он объявил себя Серым и время от времени делал нам мелкие пакости.
Рассказ отца звучал совершенно неправдоподобно, поэтому Тарх решил уточнить:
— Троечник побоялся драться с восьмерочником?
— Представь себе! — Бадек самодовольно фыркнул. — Хотя в те годы я уже стал семерочником, но это не важно. Он всегда был трусоват, а я считался большим забиякой. Вполне мог бы попортить ему шкуру на разных частях тела.
На этом разговор пришлось прервать, потому как они вошли в свой дворик, а развивать тему при Мерланике оба считали неудобным.
Увидев рыбу, хозяйка стала кривиться и морщиться, но потом ей показали печенку рогача, и Мерланика сказала, что лучше бы вдвое больше рыбы принесли. Продолжая ворчать, она все-таки нарезала внутренности, уложив ломтями на разогретую до шипения сковородку.
Даже слегка обжаренные куски выглядели неаппетитно, родители старательно отворачивались, не желая приступать. Чтобы подать пример, Тарх отрезал кусочек и прожевал. Оказалось не слишком вкусно, хоть и не отвратительно. К тому же он почувствовал, как в его сущности "начала перераспределяться Сила, и это было приятно.
— Присоединяйтесь, — потребовал оборотень. — Или вам нравится стареть?
— Давно не пробовали, — признался отец. — Может, мы лучше травами лечиться будем?
— Не привередничайте, старики, — строго сказал Тарх. — Вам необходимо это съесть.
С недовольными гримасами родители откусили раз-другой, потом втянулись. Тарх тоже не отставал, умяв почти половину невкусного, но полезного продукта.
Пульсации звездных субстанций сделали Тарха расслабленным, настроив мысли на меланхолический лад. «А что, если на самом деле выбрать ведьмочку из низших классов, вроде той же Надды? — подумал он. — Детям обеспечим старт с восьмого-девятого ранга. Потом подтянем, дадим образование…»
Однако вместо Надды перед мысленным взором упорно возникала Кабурина, раздевшаяся для превращения в невидимость. После таких видений о других женщинах даже думать не хотелось. Особенно в этой глуши, где на двадцать верст вокруг не было ничего мало-мальски привлекательного.
Раздеваясь в спальне, он решил: «Убью еще десяток смертных — смогу сделать себе тело получше. Пусть после этого упаду до невысокого ранга — потом наверстаю. А как стану атлетичным красавчиком-шестерочником — сразу в завидные женихи запишут!»
До середины следующего дня Тарх с отцом возились в мастерской. Оборотень сам сумел продеть цепочку через амулет, не повредив магическим способностям пурпурилла, а Бадек выточил из хлориандовой пластины небольшой, но мощный переговорник.
После обеда они всей семьей рассматривали старинные альбомы с картинками — выбирали дизайн побрякушек, которые Бадеку втемяшилось изготовить для будущей снохи.
— Может, не надо? — тактично поскуливал Тарх. — Когда невеста замаячит на горизонте, закажем опытному ювелиру…
Родители дружно хихикнули, после чего Мерланика напомнила, что отец виртуозно работает с благородными металлами, а потому, когда нет заказов на колдовство, ювелирное дело приносит неплохой доход.
Чуть позже, поставив на стол блюдо сладкой выпечки, мама решительно заявила, что Тарху не отвертеться от серьезного разговора. Оборотень затосковал, безошибочно угадав, о чем пойдет речь.
— Сам невесту подберешь, или мы кого-нибудь сосватаем? — тоном опытного палача-пыточника осведомилась Мерланика. — Имей в виду: услыхав, что приехал наш сын из большого города, все невесты Муспарди готовятся к вечернему ритуалу.
— Какой еще ритуал? — обреченно поинтересовался Тарх.
Отец засмеялся:
— Срочно придумали внеочередное Хождение Во Тьму. Заранее предупреждаю: здешние девки — толстые, глупые и некрасивые.
— Кто бы сомневался, — буркнул оборотень.
— Хоть расскажи, какие тебе нравятся, — попросила мама. — Или есть уже кто на примете?
Неожиданно для себя Тарх разоткровенничался и поведал о своих незадачах. С одной стороны, он не мог забыть очаровательную Надду. С другой — постоянно вспоминал распутную, но прекрасную Кабурину.
— Говоришь, соблазнительна до безумия и вдобавок с начальством спит? — Отец комично облизнулся. — Гадом буду, женился бы на такой. Быстрая карьера обеспечена.
— Что ж ты не женился на… — Мерланика презрительно поморщилась. — Сам знаешь, о ком я.
— Молодой был, глупый. К.тому же мне всегда не нравились уродины.
— Красота не главное, — печально сказала мама.
— Не главное, но важное, — возразил папа.
Повздыхав, Мерланика проворчала, что подумает, чем сыночку помочь. Тарх отмахнулся, решив сам справиться со своими проблемами. Покачивая головой, отец посоветовал:
— Если в самом деле любишь — добивайся взаимности, не обращая внимания на трудности. Ты всегда был нерешительным…
Едва не разгорелся жаркий вечер воспоминаний о том, каким чудным и смешным ребенком был крошка Тархошамрахудан. Но демоны судьбы благоволили к оборотню, храня его душевное спокойствие. Внезапно под черепом Тарха прорезался голос, перемежаемый хриплыми завываниями помех:
«Тархошамрахудан, Тархошамрахудан, откликнись».
Сосредоточившись, он мысленно ответил:
«Слушаю тебя, Корда».
«Куда исчез, оборотень? Тебя ищут в крепости Штайнбург».
«Они прекрасно знают, где меня искать. Что-нибудь случилось?»
«Возвращайся. Я передам, чтобы тебе проложили Невидимую Дорогу. До встречи, оборотень».
«До встречи, Корда».
Открыв глаза, он увидел встревоженные лица родителей и сказал, улыбаясь:'
— Местным невестам сильно повезло. Я не смогу остаться на ритуал.
Он собирался в дорогу, грустно мечтая о временах, когда сможет сам посылать мысль на сотни верст и тянуть тропинки сквозь пространство. Папа и мама выглядели опечаленными — им явно не хотелось расставаться с сыном, которого они видели так редко. Можно подумать, что такая жизнь доставляла много удовольствия Тарху.
Одна радость — родители заметно помолодели, отведав накануне печенку магической твари. Хоть какое-то доброе дело смог он совершить.
