После отступления Гостомысла Ужасного и Анисима Вольфрадовича в Вахспандии воцарился мир. Празднования по случаю победы длились более месяца. Улицы опустевшего за войну Хафродуга вновь наполнились народом, но новый король Удгерф остался верен своему слову — столицей сделался Морфин. Там проходили главные торжества. Удгерф распорядился вытащить со складов все съестные припасы. После четырех лет войны еды оказалось мало, зато вина и эля было хоть отбавляй. Захмелевшие паскаяки пели залихватские песни, бегали по городу, размахивая факелами и, беззастенчиво вваливаясь гурьбой в каждый дом, просили накормить и напоить их ещё в честь радостного события.

Торжества ещё не закончились, и со двора доносилось нестройное пение. Удгерф сидел за столом, подперев голову руками и задумчиво глядя на окно. Теперь он стал настоящим королем всей Вахспандии. Ульриг был рядом. Он, хоть и отрекся от престола, но все равно чувствовал, что может принести родине пользу, помогая сыну советом. Ульриг прохаживался по комнате, листая попавшуюся ему под руку книгу.

— Не надо, отец, не шелести, — попросил король.

— Почему это я не должен шелестеть, а? Трон у меня уже отобрал, а теперь и почитать нельзя. Вот оно как!

— Да ты ж не читаешь! — воскликнул Удгерф.

— Как это не читаю. Все я читаю. Вот, например: "И степь ляжет под копытами наших скакунов беззащитная, как ребенок", — бойко процитировал Ульриг.

— Хватит, хватит.

— Тебе как правителю Вахспандии надо знать подобные работы, сынок. Какая мудрость! Какой слог! Подобных писателей ещё поискать. Их надо знать.

— А кто это написал?

— Кто? Э-э… — Ульриг смутился и стал быстро листать книгу. — Вот! — он открыл последний лист, где стояло имя автора. — Вот. Во-от… — Голос бывшего монарха из восторженного сделался задумчивым, а потом плавно сошел на нет.

— В чем дело? Кто это написал?

— Нет, сынок, тебе не надо знать подобных писателей. Мысли у них слабые, да и язык так себе. Ну в самом деле, что тут такого? "И степь ляжет под копытами наших скакунов беззащитная, как ребенок". Так любой может сказать. Эка невидаль!

— Кто это написал? — повторил Ульриг вопрос.

Отец раззадорил его.

— Это написал, это написал… — Ульриг снова открыл последнюю страницу, будто бы успел забыть имя автора. — Перевел на вахспандийский некий Фрасидул, — бойко закончил он.

— А написал-то кто?

— Написал — Гостомысл Ужасный.

— Ха-ха-ха! — Удгерф затрясся от хохота.

— В чем дело? — изумился Ульриг.

— Ничего, ничего.

Ульриг бросил книгу на пол, как будто она превратилась в змею.

— Ну-ка, почитай, почитай, что там про нас написано? — сквозь смех попросил молодой король.

— Зачем? Там все равно не по-нашему написано.

— Ха! Так как же ты читал? А зачем Фрасидул переводил?

— Ну, — Ульриг нахмурился, — если хочешь читать такую дрянь, то читай один.

Он стремительно направился к выходу, а Удгерф так расхохотался, что был не в силах его остановить. Через минуту король наконец успокоился и взглянул на валяющуюся на полу книгу: на обтянутой черной бычьей шкурой обложке красивыми золотыми буквами было инкрустировано: "На пути покорения степей". Король усмехнулся, встал, подошел, поднял книгу и заложил её далеко на полку. Для Гостомысла этот путь кончился. До степей не дошел — на Вахспандии зубы сломал.