2. Вечер Чернокнижников
Крайенн вынырнула в нормальный мир над черными островерхими пиками Восточного Континента. Несколько секунд — и Инеррен определил их местоположение. Примерно в сотне миль к северо-западу лежала его прежняя цитадель — Ассатсек, — и он приказал драконице лететь туда.
— Интересно, какой сейчас в Четрании идет год? — заметил чародей, когда пролетал над Фергеастом. Город, построенный Древними в 54-м году Второй Эпохи, значительно вырос с тех пор, как Инеррен видел его в последний раз — а было это… ну да, в 189-м. Спустя почти девять лет после его гибели.
— Спустись и узнай, коли охота, — предложила Крайенн.
— Может, ты и права. Давай-ка вниз.
Фиолетовая драконица заложила мертвую петлю и со свистом спикировала прямо к серебряным воротам столицы Иссинора.
— Осторожно! — крикнул чародей, защищая обоих теневым покровом. Красно-желтый огненный шар разбился о незримую преграду, и он моментально собрал освободившуюся энергию в свой резерв. Таким приемом, кстати, он пользовался уже давно — пусть противник истощает свои резервы, а вся энергия тем временем перейдет из запасов врага в его личные. После этого противник не опасен.
— Теплый прием, — прокомментировала Крайенн. — Я бы даже сказала, горячий.
— Лети куда-нибудь в горы, — посоветовал Инеррен. — Я пока что пройдусь по городу, разузнаю как и что.
— Помощь не понадобится?
— Здесь нет Богов Судьбы, — усмехнулся чародей. — А с местными дарованиями я как-нибудь разберусь.
— Только не разрушай, пожалуйста, этот город, — взлетая, попросила драконица. — Оставь его для меня!
Крепко запертые ворота распахнулись по мановению руки Инеррена. Он сделал несколько шагов вперед — и острие алебарды коснулось его груди, а еще два уперлись в спину.
— Отвечай! Кто ты?
— Повелитель Теней, — кратко ответил чародей, окружая себя теневой оболочкой. — Если этого недостаточно — маг.
— Черный или белый?
Инеррен покачал головой. Надо же! Отлучишься на какое-то время, а уже такие изменения! Люди теперь знают (или думают, что знают), чем различаются белое и черное…
— Ни то, ни другое, — пояснил он с легкой улыбкой. — Я — Тень; не Свет и не Тьма. Но к чему эти расспросы?
Офицер, что-то внезапно вспомнив, шепнул пару слов одному из солдат. Тот посмотрел расширившимися глазами на чародея и со всех ног припустил к центральной части города.
— И что это значит?
— Сейчас узнаете, — сказал начальник стражи. Тон его теперь был иным, более уважительным.
С легким хлопком раздавшегося в стороны воздуха перед Инерреном возникла фигура в белой мантии, расшитой серебряными рунами. Голова старика была совершенно лысой, а бледно-голубые глаза таили запас силы — и неплохой.
Он направил свой посох на чародея — и отпрянул в сторону.
— Ты же мертв!
— Это мне уже говорили, — усмехнулся Инеррен. — Но я рад, что о Повелителе Теней здесь еще кто-то помнит.
— Твое имя упоминалось в дневниках Герскила Первого, Победителя Гигантов, — прошептал городской маг. — Скажи, это правда, что ты — его брат?
— Вероятно. Я сам не знал этого до встречи с ним, — пожал плечами чародей. — Кстати, сколько лет прошло с тех пор?
— Сейчас год 345-й от основания Иссинора, — сказал маг.
Да… Менее месяца в Аркане — и почти три с половиной века минуло для Четрании… Правда, были еще Сумеречные Страны, был Искаженный Мир — и, конечно, целая вечность в плену Источника. Так что вполне возможно. Тем более — кто сказал, что время течет одинаково в различных мирах, даже если сами они похожи?
— А к чему такой режим охраны? — поинтересовался он.
— Иссинору угрожает опасность со стороны владеющих Черными Искусствами, — печально произнес маг. — Однако эти речи не для открытых улиц. Могу ли я просить тебя воспользоваться моим гостеприимством?
— Почему бы и нет?
Искусство — всегда Искусство, оно не бывает белым, красным, зеленым или черным. Черной бывает лишь Сила, иногда Власть — впрочем, в большей степени это зависит от ее носителя. Но пускай люди придумывают подобные названия, у них ведь нет опыта Вечности…
И им его не приобрести вовек. Отдельные личности еще могут приблизиться к Знанию, но человечество в целом — никогда. Настоящее Знание — удел немногих, ибо в нем кроется опасность для обладателей его.
— Немногим больше ста лет назад в Четрании появился некто, именующий себя Властелином Тьмы, — рассказывал Оинтерат, маг Фергеаста. Речь его сопровождалась целой серией мысленных образов, так что чародей одновременно как бы видел все, о чем говорил собеседник. Сейчас это было изображение черного и рогатого Властелина с багровыми глазами. — Он не уничтожал деревень и городов, он не пытался покорить иных стран — и мы решили, что ничего опасного здесь нет.
— Мы?
— Совет Волшебников, организованный в Таинесте молодым Оинором. Это произошло около трех столетий назад, когда… Впрочем, я отвлекся. Так вот, Властелин Тьмы принес странные знания, каких до того не знал ни один из мудрецов. Темные Знания.
Инеррен подумал, что его собственное искусство также подпадает под эту характеристику, но промолчал.
— Лучшие из чародеев Иссинора, Десяти Княжеств, Северной Державы и Левалии были соблазнены обещанием великого могущества и невероятных возможностей и пошли в ученики к этому Властелину, да будь он трижды проклят…
— Погоди-ка. Ты упомянул названия, которых я не знаю.
— Прости, — сказал маг. — Значит, так: Ардокан, как ты знаешь, разделен горами на две части. Восточную его часть теперь занимает полуварварское королевство Левалия, а западную — несколько небольших независимых территорий, называемых Десятью Княжествами. Что касается Северной Державы, то она располагается на землях Гиркана. За время твоего отсутствия Четрания несколько изменилась.
— Да, я заметил. Но продолжай об этом Властелине Тьмы.
— Ну, в общих чертах случилось следующее: эти чародеи действительно получили большое могущество, но утратили часть своей души. Они стали называть себя «чернокнижники»…
— Что?!
Теперь-то Инеррен понимал усмешку Богов Судьбы, вынудивших его отправиться обратно в Четранию. Он как-то встретился с одним чернокнижником, как назвал того Рэйден, — и эта встреча чародею вовсе не понравилась, хоть он и победил…
— Ну да, именно чернокнижники. — Оинтерат вопросительно взглянул на собеседника, не дождался объяснений столь странной реакции и продолжил: — И они стремились к власти. Везде и во всем. Предприняли даже покушение на короля, и лишь волшебное зеркало спасло его от гибели.
— Мое зеркало? Приятно знать, что оно хоть чем-то помогло… Не забыть бы дать ему награду.
— Награду?
— Понимаешь, — усмехнулся Инеррен, — я посадил в глубины зеркала Тень, которая должна была стеречь королей Иссинора.
— Тень-Страж?
— Что-то в этом роде. Ладно, так ты говоришь, у вас проблемы с чернокнижниками?
Маг рассмеялся, но в этом смехе слышалось отчаяние.
— Проблемы? Скажу иначе: мы понятия не имеем, как с ними справиться. Почти все молодое поколение колдунов с ними, остались только старики вроде меня и несколько Древних: Оинор в своей Белой Твердыне, в Левалии — Каорн, еще — Бенадин из Пенора, но он никогда ни во что не вмешивается.
— Как, собственно говоря, и положено Древнему, — заметил Инеррен без малейшей тени юмора в голосе. — Кто предводитель у этих чернокнижников?
— Некий Гартел, Великий Магистр Черного Клана, — нахмурившись, сказал Оинтерат. — Он живет в твердыне милях в пятидесяти к западу от Фергеаста.
— Тогда следует нанести ему визит, — промолвил чародей. Спокойный голос его был окрашен холодом Бездны.
Инеррен, выйдя за ворота города — просто для того, чтобы не пугать мирных жителей Фергеаста, — вызвал Крайенн. Та не замедлила появиться.
— Ну как?
— Для нас имеется одно дело.
— Для НАС? Я-то тут при чем?
— Ты ни при чем, разумеется, — усмехнулся чародей, — просто довезешь меня до места, превратишься в посох и действуй, как раньше, — большего мне от тебя не нужно.
— А я думала, — облегченно вздохнула драконица, — ты потребуешь у меня достать с небес луну и семь звезд Короны.
— Это подождет, — отказался Инеррен, — хотя идея стоящая. Позже стоит попробовать… Ладно, пока — в воздух и на запад.
— Да, Хозяин! — издевательским тоном произнесла Крайенн. — Слушаю и повинуюсь!
Вот он, этот замок. Довольно старый, построенный еще в те времена, когда Иссинор еще не был государством, а Инеррен — величайшим волшебником Четрании. Над воротами был закреплен череп дракона, пронзенный гигантским мечом.
«Не самое приятное место последнего успокоения, — подумал чародей. — Особенно для того, кто веками парил в небесах…»
Обращаясь к духу умершего дракона, он прошептал:
Кто живет внутри твердыни?
Дай мне знать, тень исполина!
Покажи мне, кто силен,
Кто умел, а кто — умен!
Радуясь возможности с кем-то поговорить, тот ответил из Бездны. И серия образов из прошлого нарисовала у Инеррена в голове четкую картину…
Гартел, как обычно, сидел в библиотеке и лихорадочно перелистывал страницы огромных фолиантов. Почти десять лет он искал Ключ к Древним Заклятиям — Ключ, с помощью которого даже человек, не посвященный в Высшее Искусство, мог бы разобраться в хитросплетениях волшебных слов.
Им двигала не жажда познаний, которой подчинено сердце обычного чародея, — нет, Гартел хотел доказать этому гордецу Оинору, что не он один имеет право называться Магом. Пускай Оинор на две сотни лет старше, но одно это еще не дает ему права командовать обучением других!
— Мастер… — раздался тихий, но настойчивый голос.
Гартел оторвал глаза от страницы и недовольно воззрился на неслышно вошедшего в библиотеку высокого молодого человека с острыми чертами лица.
— В чем дело, Белез? Я же, кажется, ясно приказал…
— Прошу прощения, — в голосе вошедшего не было даже намека на извинение, — но это касается вашего поручения по поводу восточных границ. Драконы прислали ответ.
— Ну?
— Ключа не существует.
— Эти твари лгут! — вскричал Гартел, и его широкое лицо исказилось от гнева. — В «Саге о Бурях» ясно говорится, что именно они некогда спасли Четранию от какой-то неведомой опасности! Значит, им были известны Таинства — и это в то время, когда ни о Древних, ни даже о гномах и слуху не было!
Белез вздохнул. Похоже, навязчивая идея уже начала сводить Гартела с ума. А жаль, он рассчитывал подтолкнуть его еще не раз — однако время перемен настало. Пришел час, когда истинная власть должна перейти в его, Белеза, руки!
— Возможно, я и знаю нечто о Ключе, — тихо, как будто ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал он.
Гартел резко встал. Хотя Белез немного превосходил его ростом, сейчас Мастер Таинств выглядел чуть ли не на голову выше своего помощника.
— Клянусь Бездной! И ты все это время молчал?
— Знание, Мастер, не следует отдавать безвозмездно. — Голос Белеза по-прежнему оставался тихим и почтительным, но изменился сам стиль его речи. Теперь Белез был Хозяином, а Гартел стал его покорным слугой. — Драконы были правы: Ключа, как вы его описали, никогда не существовало — и не будет.
Гартел хотел было что-то сказать, но Белез властным жестом оборвал его.
— Впрочем, правы были и вы: чтобы пользоваться заклятиями высших ступеней, необязательно быть посвященным в Искусство — Искусство в понимании Оинора и ему подобных.
— О чем ты?
— Так я и думал, — пожал плечами он. — Возьмите хотя бы вот такой факт: сколько мне лет?
— Шестьдесят шесть, — ответил Гартел, — но к чему это?
— К тому, что выгляжу-то я максимум на сорок пять. — Белез дождался медленного кивка бывшего хозяина, после чего продолжил: — В этом есть магия? Или такова моя сущность?
— Люди древней расы способны влиять на свой видимый возраст, — пробурчал Гартел, — что из этого?
— Не «видимый», а истинный, — поправил Белез. — Да, моему разуму шестьдесят шесть, однако тело мое не просто выглядит на сорок пять лет — ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сорок пять. Древние стареют и растут с той же скоростью, что и люди младших рас, о каком же различии возраста тут может идти речь?
— Ну хорошо, допустим. Что дальше?
— Вы опять задаете не те вопросы, — вздохнул Белез. — Не ЧТО, а КАК — вот что главное. Метод. Что я делаю? Просто заставляю свое тело сменить возраст — только и всего. А вот КАК… Эта задача не столь проста. Я обязан убедить самого себя в том, что мне совсем не шестьдесят шесть лет, а сорок пять или меньше.
— И это — магия?
— Да, во имя Бездны! Что есть магия — по сути своей? Выполнение определенных действий согласно отданным командам.
— Но тогда… — Гартел на миг задумался, — а вообще, что же такое тогда не-магия?
— Магия — это все, — растянул губы в ухмылке Белез. — Весь вопрос в том, чтобы найти точку приложения сил.
Как же просто оказалось сделать это! Одно-единственное заклятие — и его хозяин не только стал подчиненным, но даже не заметил перемены своего положения! Белез мысленно занес образ заклинания в графу «Особые средства» — пока, разумеется, там было лишь это заклинание, Слово Власти; но он не сомневался, что в будущем в его распоряжении появятся десятки и сотни заклятий различной степени воздействия и сложности. Что-что, а организовывать других для выполнения нужного ему дела Белез умел превосходно…
Иссинор оказался в тяжелом положении. Неурожайный год, несчастные случаи, словно преследовавшие как самого короля, так и главных лордов страны. Вдобавок на восточной границе стало неспокойно — среди народа ходили постоянные слухи о том, что драконы нарушили договор и занимаются разрушениями и прочими нехорошими делами. При этом — никаких конкретных данных и подтверждений чего бы то ни было.
Герскил обхватил руками гудевшую голову. Эта боль… Ни один из лекарей не мог понять, в чем тут дело. И как королю ни претила мысль использовать ради исцеления колдовство, пришлось обратиться к знаменитому своим искусством Гартелу. Последний случай его работы прогремел на всю страну: в замок чародея явился местный богач, почувствовавший приближение старости, и попросил Великого Мастера Таинств вернуть ему давно ушедшую молодость — за определенную плату, разумеется. Гартел согласился — правда, затребованная им сумма в точности составляла все деньги, имеющиеся у богача. Тот, после долгих раздумий и тщетных попыток снизить цену, принял условия колдуна. Ритуала богач не помнил, равно как и всего, что последовало за словом «согласен». Но, очнувшись, он обнаружил себя вновь молодым и полным сил — а этого не мог сделать сам великий Оинор, согласно его собственным утверждениям…
— Ваше Величество, — послышался извиняющийся голос со стороны двери. — Прибыл колдун с ассистентом.
— Впустить, — ответил Герскил, прервав размышления.
Двое в темных одеяниях, неслышно ступая по гладкому полу королевских покоев, скользнули внутрь помещения.
— Вы желали видеть нас, — произнес тот, что был пониже. В голосе его почти не было почтения, которое Герскил привык слышать. — В чем дело, Ваше Величество?
Король коротко объяснил суть своей просьбы.
— Понятно. Что ж, это будет не так уж сложно. Мои услуги будут стоить двести монет. Вы согласны?
— Не отвечайте! — прогремел голос, казалось, из ниоткуда.
Король и оба колдуна с удивлением осмотрелись, но в королевских покоях, разумеется, не было никого, кроме них.
— Это еще что за чертовщина? — раздраженно спросил Герскил.
— Это не чертовщина, Ваше Величество, — прозвучал тот же голос, теперь несколько тише. — Я — Хранитель Короны, поставленный оберегать королей Иссинора. Сам покровитель династии наложил на меня это заклятие — и лишь он может снять его.
— Покровитель? Ты имеешь в виду… Повелителя Теней?
— Да. Я обязан предупреждать об опасности, связанной с заклятиями. И она грозит вам прямо сейчас.
Белез наконец обнаружил источник странного голоса. Он шел из-за старинного зеркала в серебряной раме, висевшего на стене. Колдун быстро пробормотал Заклинание Откровения, но никакой иллюзии тут не было — само зеркало было живым…
Зеркало?! Ну конечно! Исс-ин-ор — Живое Зеркало-Защитник! Вот, значит, почему королевство называлось так странно!
Повелитель Теней был хитер, это Белез вынужден был признать. Но как он добился такого… стоп! Он же Повелитель ТЕНЕЙ — а значит, просто заключил Тень внутри этого зеркала, а затем наложил необходимое заклинание. Умно. Ловко. И практически лишено слабых мест. Тень бессмертна, потому вынуждена сидеть внутри этого зеркала до тех пор, пока… пока оно не будет разбито? Нет. «Будь я на его месте, — подумал колдун, — я бы сообщил Тени: если зеркало разобьется, ты тоже погибнешь.»
Белез метнулся к зеркалу и протянул руку, пытаясь сбросить болтливое стекло со стены, однако Тень в его глубинах ответила невидимым, но болезненным энергетическим разрядом. Колдун с молчаливым проклятием отдернул руку, и тут хищный взор упал на изящный эфес, высовывавшийся из-за зеркала.
— И какова же опасность? — вопросил Герскил.
— Ваше согласие откроет путь к вашей душе, — объяснила Тень.
— Стража, немедленно ко мне!!! — взревел разъяренный король. — Вызвать Оинтерата! Живо!
Гартел и Белез переглянулись. Конечно, они без особых проблем с помощью заклятий положили бы десятки гвардейцев Герскила, могли, вероятно, одолеть и Оинтерата — старик давно уже был не тот, что полсотни лет назад, когда одним движением руки подчинил своей воле целую шайку разбойников. Однако конечная цель все равно не была бы достигнута — чернокнижники могли убить Герскила, но не забрать его душу…
Гартел поднял руки вверх, Белез окружил обоих черным покровом. Щелкающие звуки заклятия Перемещения — и их уже не было не только во дворце, но и в Фергеасте…
Значит, за этим стоят Магистр Гартел и его помощник Белез — помощник, который давно уже из слуги стал Хозяином. Можно, разумеется, подготовить несколько именных заклинаний… А можно попросту войти туда и объясниться. Последнее изящнее, следовательно, работать следует тонко и остроумно. «Это, — подумал Инеррен, — просто вызов моему мастерству. И ничего более.»
Он мысленно приказал Крайенн приземлиться прямо у входа. Та послушно спланировала на дорогу перед закрытыми воротами. Следующее повеление обратило драконицу в посох. Чародей ударил черным наконечником в дубовые доски.
— Кого еще принесла нелегкая? — спросил кто-то изнутри.
— Известие для Магистра, — кратко ответил Инеррен.
Боковая дверь открылась. Подозрительно оглядев чародея, привратник решил, что пришелец также принадлежит к Черному Клану. Потому он знаком предложил Инеррену пройти внутрь, что тот немедленно и сделал.
— Магистр в библиотеке, — объявил привратник и бесшумно растворился в темных коридорах.
— Магистр Гартел? — поинтересовался чародей, приоткрывая дверь в библиотеку.
— Ты еще кто такой, во имя… — Гартел поднял глаза и внезапно замолчал. Он лихорадочно схватился за посох, одновременно призывая на помощь Белеза.
— И зачем так кричать? — спросил Инеррен, подготавливая три теневые оболочки — просто так, на всякий случай. — Я сюда пришел не для того, чтобы убивать тебя. Пока.
— Ты — призрак Герскила Первого?! — Голос чернокнижника дрожал от неподдельного страха.
Чародей моментально сообразил, что к чему. Ведь его лицо представляло собой точную копию лица его брата Герскила, первого короля Иссинора, прозванного Победителем Гигантов. И Гартел, безусловно, посчитал, будто бы призрак намерен отомстить за покушение на своего потомка…
— Твои действия завели слишком далеко. — Инеррен не собирался в данный момент подтверждать или опровергать предположение чернокнижника. Пусть сам думает, если он на это способен. — И поэтому я предлагаю тебе выбор: или ты и твой Черный Клан покидаете территорию цивилизованных государств и немедля отправляетесь, скажем, на Южный Континент — или…
— Или что? — В спину чародея внезапно уперлось нечто острое. Он почувствовал, как это нечто раздвигает теневые оболочки, прорезает накидку и касается кожи.
Инеррен обернулся. Позади, естественно, стоял Белез. А в правой руке… нет, только не это!
Молодой чернокнижник небрежно держал тот самый серебряный кинжал, который был изготовлен чародеем для общения с волшебным зеркалом, висящим в королевских покоях. Этот кинжал имел власть над Тенью — и теневые оболочки не могли задержать его…
— Это, Мастер, вовсе не призрак Герскила Первого, — сообщил Белез, нагло улыбаясь. — Он вообще не призрак.
— Но это значит…
Посох в руках Инеррена внезапно изогнулся подобно змее, и резкий удар отбросил серебряный кинжал к стене. Затем волшебное оружие сверкнуло в мерцании факелов и легло в левую руку чародея.
— Верно, — согласился он, — я известен также как Повелитель Теней, брат-близнец Победителя Гигантов.
Оба чернокнижника словно окаменели. Инеррен легко читал их мысли — там был лишь один вопрос: как?
— Как — неважно, — объяснил он. — Для вас сейчас важнее сохранить собственные жизни. Вы согласны, что отобрать их я могу? Прекрасно. Тогда сделайте то, о чем я попросил.
Внезапно чародей почувствовал давление на свой разум со стороны Гартела. Тот пытался подчинить его волю…
— Глупо, — заметил он, направляя посох на Магистра.
Сконцентрированная огненная струя прошила силовой покров и превратила чернокнижника в груду пепла.
— Мне что, покончить с каждым из вашего Черного Клана? Начну я, пожалуй, с тебя…
Белез замотал головой.
— Тогда действуй, пока я совсем не потерял терпение! Вечером ни одного чернокнижника не должно остаться на территории Иссинора. И запомни: еще раз попробуешь напасть на короля — я напущу на тебя Легион Теней. — Последние слова Инеррен выделил особенно зловещим тоном. — Хотите заниматься вашим Черным Искусством — бога ради, у каждого свой путь. Но не мешайте жить остальным!
Убеждать чародей умел неплохо. С наступлением ночи Черный Клан прекратил свое существование: все его представители переместились в Аркан, на землях которого они могли творить все, что им вздумается, не мешая при этом ни одному из человеческих королевств. Общество орков, гоблинов и великанов было для чернокнижников самым подходящим…
Надо сказать, Белез до самой смерти не нарушил договора: на Иссинор его войска не нападали никогда. На Северную Державу — да, в Десяти Княжествах чернокнижники действовали, сколь душе было угодно, в Левалии — также, хотя и менее открыто. И все же — за несколько дней до наступления 666-го дня своего рождения Глава Черного Круга (так назывался Белез впоследствие), находясь в нетерпеливом предвкушении захвата Ардокана — сие событие специально было приурочено к знаменательной дате и должно было стать вершиной жизненного пути чернокнижника, — пал от рук какого-то белого мага, ученика Оинора. Превратности судьбы — иначе не скажешь.
— Ты сделал большое дело, но как же быть с молодыми? — спросил Оинтерат. — Они не желают проходить формального обучения, оно им кажется слишком скучным… А Черный Путь очень притягателен.
— Тогда следует изменить саму систему обучения, — ответил Инеррен. — Я ведь тоже не проходил формального обучения, так что не вижу ничего особо сложного.
— Изменить систему? Но лучшие мудрецы минувших времен…
— Как ты сам сказал, эти времена минули. Обстоятельства изменились. И необходим новый путь. — Чародей дождался кивка мага, после чего спросил: — Где главная школа волшебства?
— На Острове Магов, в Таинесте. Ее организовал Оинор около трех сотен лет назад.
— Тогда я поговорю с ним — может, что и получится.
— Но о чем? Ты, конечно, умен, но что такого знаешь ты, что неизвестно нам?
— Кое-что знаю, — усмехнулся Инеррен. — В частности, что представляет собой Черный Путь…
Путешествие на Остров Магов заняло два дня — Крайенн не желала перетруждать крылья быстрым полетом, а чародей не собирался расходовать магию по такому мизерному поводу.
Мраморные стены Белой Твердыни блестели на солнце почище серебра. Драконица приземлилась у открытых ворот и снова обратилась в посох.
— Никогда не видел, чтобы дракон настолько подчинялся кому-нибудь, — заметил вышедший навстречу человек. Высокий рост, странный, устремленный куда-то вдаль взгляд, длинный белый посох, украшенный серебряными листьями; в сочетании с чертами лица Древнего все это говорило о том, что перед ним — Оинор собственной персоной.
— Мы в некотором роде сотрудничаем, — сказал чародей. — Однако меня привели сюда более важные дела.
— Я слушаю тебя, Повелитель Теней, — произнес маг на безукоризненном Древнем Наречии.
Инеррен также перешел на этот язык, который употреблялся в простом разговоре только в особых случаях. Даже волшебниками.
— Чтобы отвлечь юных колдунов и учеников от Черного Пути, нужно найти замену этому выбору. Их привлекает быстрая возможность СДЕЛАТЬ хоть что-то, тогда как при прежнем способе обучения, если не ошибаюсь, они должны сперва пройти огромное множество посвящений. Так, Защитник Света?
Оинор кивнул.
— Ребенку нельзя играть и с ножом, а тут речь идет о Силе.
— Но дело обстоит теперь несколько иначе: или ты выдашь ребенку нож сейчас, чтобы он поиграл им при тебе, — или он выйдет на улицу, где без всякого присмотра валяются заряженные арбалеты.
Чародей тщательно составлял аналогии, чтобы предельно ясно обрисовать ситуацию. Убедить учителя, что он обучал своих учеников не так, как следовало, — задача не из легких…
К счастью, Оинора отличала от прочих Древних гибкость мышления. Подумав, он принял точку зрения Инеррена, однако не преминул задать вопрос:
— И какой же нож следует дать ребенку?
— Тот, которым он не слишком порежется сам и не причинит большого вреда окружающим, — ответил чародей. — Тебе лучше знать — ты их обучаешь. Можно позволить ученикам пользоваться иллюзиями и, вероятно, устраивать поединки на них, ущерба это не нанесет, их же научит как контролировать энергию, так и постоянно изобретать что-либо новенькое — иногда, может статься, небесполезное. Потом, возможно, левитация — под присмотром наставника, — управление погодой и тому подобное.
— Может, ты и прав. — Маг слегка кивнул. — Я разработаю необходимую систему. Благодарю за помощь, Повелитель Теней.
— Не стоит, — улыбнулся чародей, — это сделано не ради Света, а ради Искусства в целом.
— Искусство — это Истина, а значит, Свет, — произнес Оинор.
— Искусство — это Тайна, а значит, Тьма, — парировал Инеррен, — нельзя даже частично отнести его ни к одной из сторон существования. Искусство не принадлежит ни Свету, ни Тьме, оно не бывает злым или добрым — только тем, что в него вкладывать. Ни больше и ни меньше…
Маг улыбнулся.
— Об этом мы с тобой еще должны будем поговорить.
— Всегда к твоим услугам, Защитник Света, — картинно поклонился чародей. — Может, еще загляну. За сведениями.
— Если снова не повернешь на иную сторону, — бесстрастно проговорил Древний.
— Ну что? — спросила Крайенн. — Ты закончил с этими чернокнижниками?
— Где там, — отмахнулся Инеррен. — Тут за век не покончить. Хотя я и не собираюсь этого делать: я ведь не Бог Судьбы, чтобы заставлять кого-то действовать так, как мне представляется верным.
— Ты поумнел, — заметила драконица, — теперь что?
— Теперь — в Ассатсек. Хочу отдохнуть от всего этого, немного расслабиться в привычной обстановке…
Башня несколько обветшала за три с половиной столетия. Но чародей быстро привел ее в порядок, для чего потребовалась всего пара заклятий. Расчищать местность снаружи он не стал — это было излишним. К тому же дикая и неестественная природа вокруг Ассатсека не способствовала проникновению внутрь незваных гостей. А внешний облик никогда не был для Инеррена определяющим фактором.
Он сидел в своей старой библиотеке, разбирая с помощью заклятия Ньоса те книги, что привез из Срединного Мира. В одном месте чародей не без удивления наткнулся на точное описание изобретенного им самим Ритуала Теневой Тропы, на другой странице — на печально знакомый способ приготовления Эликсира Забвения из корней Черного Лотоса; это (а вернее, само применение эликсира) когда-то и свело его с ума. Кто же написал эту проклятую книгу, чтоб ему ни дна ни покрышки?
Сотня ритуалов различной степени сложности и всевозможных назначений наконец прочно запечатлелась в дальних уголках разума Инеррена. После этого он спрятал желтый фолиант в потайной сундук — на всякий случай — и вышел из библиотеки.
Черная рогатая фигура бесшумно выросла у него за спиной. Молниеносно развернувшись, чародей выхватил кинжал.
— Не нужно, — сказал пришелец.
Взгляд Инеррена встретился с багровыми глазами Властелина Тьмы.
— Зачем ты здесь?
— Пришел посмотреть на того, кто сумел напугать Белеза до полусмерти, — ответил тот. — Хочу также предупредить: пока ты не перешел мне дорогу, считать тебя своим личным врагом Я не буду. Без необходимости я не враждую.
— То же относится и ко мне, — кивнул чародей. — Но скажи, почему это мне так знаком твой портрет? Мы нигде не могли встречаться раньше?
— Мы встречались, — согласился Властелин, и облик его внезапно изменился. Вместо дьяволоподобного чудовища перед Инерреном находилось теперь нечто бесформенное, напоминающее мутный клок серого тумана…
— Тень! — Голос чародея звучал крайне удивленно, и причины тому были: ведь Старуха Смерть когда-то утащила его помощника в Преисподнюю… — Так тебе удалось выбраться?
— Нет. Я прошел все круги ада, — сказал Властелин Тьмы, возвращаясь в первоначальный облик. — И в Четранию пришел, кстати, как раз потому, что ты родом отсюда.
— Не понимаю. Что я для тебя такого сделал, Адрагерон? Отправил в ад?
— Этим ты оказал Мне, пожалуй, даже услугу. Я теперь не Тень, а Посвященный Хаоса. Мой статус заметно повысился.
— Тогда что же?
— Благодарность. — Адрагерон усмехнулся, что придало демонической маске его лица очень странное выражение. — Что, удивлен? Возможность расплатиться с родиной того, кто дал Мне шанс возвыситься, той же монетой.
— То есть? Возвысить Четранию?
— Да. А для этого Я даю ее обитателям знания, которые облегчат Мою задачу.
Инеррен покачал головой.
— Чтобы распутать подобные сплетения событий и добраться до истины, необходимы Боги Судьбы. Побуждения Хаоса мне непонятны, однако этого и следовало ожидать. Извини, Адрагерон, но я тебе помочь не смогу.
— И не нужно, — сказал Властелин Тьмы, — просто не мешай. Планы у Меня обширные и длительные, а касаются они буквально каждой области бытия и Искусства в целом. Как тебе известно, Искусство вечно, а жизнь конечна. Поэтому лишь тот способен возвысить Искусство, чья жизнь много длиннее, чем у остальных, а разум — тоньше и изощреннее. И это — Я.
— Самоуверенность погубила многих.
— Успех — это уверенность в себе и точный расчет, — заявил Властелин. — Но у Меня есть к тебе одна просьба: не упоминай настоящего Моего происхождения и имени.
— Чтобы не выйти из образа? — усмехнулся чародей.
— Образ — это даже больше чем успех, — убежденно ответил Адрагерон.
Что есть Зло, а что Добро? Кто вправе решать это?
Был ли Темный Властелин Злом? Был ли Добром Инеррен?
Была ли возможность в этот момент предотвратить долгую и кровопролитную войну Света и Тьмы?
И было ли это нужно? Ведь война приносит уроки…
Эти вопросы навечно останутся без ответа, ибо случилось то, что случилось.
И это — лучшее доказательство того, что Судьба делается руками не богов, но их созданий…
