1. Ветер Вечности
— Учитель…
Голос был тих и слегка подрагивал. Еще бы — общаться с Великим Сталкаором, Хозяином Врат Вечности, было опасно даже для неуязвимых Духов Боли. Хотя тот редко вызывал их.
Глаза учителя — два колодца безмолвия и тайн — обратились к вошедшему. Учитель выглядел не старше ученика, но кто-кто, а Зорин прекрасно знал: Сталкаор прожил на этом свете более шести веков, и лишь Боги знают, сколько времени провел он в иных мирах…
— Пришло время и тебе, Зорин, попытать счастья, — произнес учитель. — Ты можешь попробовать. Если откроешь Врата, у тебя будут все шансы когда-нибудь занять мое место.
— Я никогда…
— Перестань. Мне ведомы все твои желания. Честолюбие — вещь хорошая: оно заставляет человека переворачивать мир с ног на голову только ради того, чтобы доказать свою силу себе самому. — Гримаса Сталкаора, вероятно, должна была означать улыбку. — Ты знаешь наказание для неудачников.
Зорин мысленно пересчитал каждый поворот Ключа, произнес каждое Слово, заглянул в каждый уголок своего сознания — и кивнул.
— Начинай.
Учитель взмахом руки раздвинул занавес, расписанный магическими символами. За то, чтобы познать хоть один из них, любой колдун из стран Востока или Запада отдал бы десять лет жизни.
За занавесом, у самой стены, стояли два простых столба из ничем не примечательного серого мрамора. Грубо отесанные, они абсолютно не гармонировали с простой, но изящной обстановкой дворца.
Зорин видел, как учитель открывал эти Врата, как уходил в призрачное Ничто, как возвращался оттуда. Один раз, но этого хватило.
Перехватив свой жезл, словно гигантский ключ, он подошел к стене и произнес нужные Слова. Нити паутины Сил предупреждающе пульсировали. Зорин, приноровившись к ритму, вставил жезл-Ключ точно в центр Паутины и определенным образом повернул.
Ветер Вечности чуть не сбил его с ног. Однако ученик выкрикнул следующее Слово, и паутина мягко обволокла его, давая силы и поддерживая. Ободренный успехом, он сделал шаг вперед — в туманную, манящую бесконечность…
…и уткнулся носом в стену.
— Молодец, — сказал Сталкаор, — испытание пройдено.
— А Вечность?
Глаза учителя опасно заблестели. Зорин жалел, что вообще задал этот вопрос, — но поздно.
— Ты узнаешь ее, — произнес Хозяин Врат Вечности, кладя руку на плечо ученика. Цепкие пальцы скользнули вниз, страшная боль заставила Зорина отпрянуть. И перед тем как черный туман смерти навсегда закрыл его глаза, он увидел собственное сердце, с которого капала его же кровь.
— А жаль, — с печалью промолвил Сталкаор, — ты подавал большие надежды. Но, как говорят, предаст всегда тот, кому мы безоговорочно доверяем…
В конце концов, смерть ученика не стала напрасной — ему все равно уже пора было подкрепить собственную жизненную энергию. Симптомы приближавшейся дряхлости за эти века Сталкаор ощущал столько раз, что теперь чувствовал их за месяц до того, как будет заметен первый признак.
Хозяин Врат крепко сжал кусок кровавой плоти, таинственным образом уменьшившийся до размеров монеты, и проглотил…
«Инеррен!» — внезапно прозвучал чей-то голос.
— Кто это? — спросил чародей.
«Тот, кто может освободить тебя, — был ответ. — Ты согласен?»
— Возможно… — Инеррен всегда относился с подозрением к обещаниям исполнить его самую сокровенную мечту. Тем более, когда собеседник невидим и неощутим. — Но я терпеть не могу разговаривать с пустотой.
— С Пустотой ты не мог бы разговаривать при всем желании — вначале нужно изучить Ее язык.
Он почувствовал, как Некто настраивается на Источник, перемещая свой разум к океану энергии. Чародей быстро нашел нужную точку, в одно мгновение сам оказался в ней и стал ждать появления собеседника. Тот не задержался.
Его вид удивлял и, надо сказать, производил впечатление, но не подавлял. Он был облачен в белые с золотом одежды, из-под странного вида соломенной шляпы волнами ниспадали белые волосы. Но в крепко сбитом теле и серо-голубых глазах не было абсолютно ничего старческого, равно как и в насмешливом голосе.
— Итак, кто ты? — повторил Инеррен.
— Я — Повелитель Молний, — сказал пришелец. — Обращайся ко мне именно так.
— Ну, я знаю как минимум одну Молнию, которая тебе не подчиняется. — Чародей, естественно, имел в виду Айру. — Так что это Имя не соответствует истине.
— Что есть Истина? Хотя ладно, тогда можешь называть меня Рэйден, — сказал Повелитель Молний, — это имя не хуже и не лучше любого другого, какие я носил. Итак, тебе настолько понравились эти места, что ты просто-таки горишь желанием задержаться здесь еще на вечность-другую?
— Ты неплохо читаешь мысли, — усмехнулся Инеррен. С такой манерой разговора он был неплохо знаком по темным мирам — вернее, Домам Боли, как называла их Айра, — то была их «придворная речь». — Значит, тебе требуются услуги мага из захолустного мира типа Четрании? Так вы, кажется, именуете мою родину?
— Против твоей родины я совершенно ничего не имею, — махнул рукой Рэйден, — как и против тебя. Что до услуг мага — ты прав. Но не во всем. Прежде всего, почему именно ты, ведь именно этот вопрос ты задал себе уже три раза. Изволь: после «беседы» с Хозяином Судеб твоя персона стала объектом пристального внимания Властителей Высших Сфер — в вашем понимании, Богов Судьбы. Особенное место занимала та участь, которую ты для него избрал.
— Что тут такого особенного? — пожал плечами чародей (если можно сделать это, не имея и намека на тело). Он не без удовольствия вспомнил обсуждаемый эпизод…
Обернувшись на легкий скрип петель, Хозяин Судеб на мгновение замер. Но щелчок запертой двери вернул его к жизни.
— Нет! — завопил Морриган, отступая к стене. — Ты не можешь! На моей стороне — сами Боги, я лишь оглашаю их волю!
— А иногда, — жестко произнес Инеррен, — и сам приводишь приговор Судьбы в исполнение. Но почему ты не остался столь же беспристрастен, когда речь пошла о твоей собственной судьбе? Видя в Оке Вечности свою гибель, ты проследил судьбу предполагаемого убийцы — то есть, мою, — нашел слабое место и воспользовался им…
— Я не изменял твоей судьбы! — воскликнул Хозяин Судеб. — Все, что с тобой произошло, было предначертано свыше…
— Как и то, что произойдет с тобой, — согласился чародей. Посох его вспыхнул зловещим пурпурным огнем, глаза дракона мерцали густо-красными озерами смерти. Неловкий выпад Морригана был небрежно парирован — тому, видать, давно уже не приходилось практиковаться в магии. Да и зачем? Кто посмеет бросить вызов Хозяину Судеб?
Впрочем, если кто и посмеет — рядом всегда находился Джек, чья Сумеречная Власть и Звездный Клинок переубедили бы любого…
Любого — кроме Инеррена. Безупречная логика рассуждений убедила Джека не в том, на чьей стороне истина (этого зачастую даже Боги не в силах выяснить), но в том, что исход его поединка с Морриганом предрешен и никто больше не в силах помешать этому.
Удар — и посох Хозяина Судеб отлетает в сторону.
Рифмованные строчки заклинания звучали в безжалостном ритме, не оставляя Морригану ни малейшего шанса…
Из перьев черных одеянье
Души не скроет мрачных дыр.
И тщетны все твои старанья —
Тебе не избежать Судьбы:
Ее своею «тайной властью»
Давно уж ты определил:
Ты сам — кузнец своих несчастий,
Так получай, что заслужил!
Тебе от знаний нету прока,
Ведь в них — проклятия и смерть…
И знай: безгласной птицей рока
Ты будешь десять тысяч лет!
Изменение заняло мгновение. Большой черный ворон попытался было атаковать чародея, но тот ловко уклонился, набросив на бывшего повелителя Вечной Цитадели тяжелый занавес.
Короткими словами Инеррен соорудил из валявшихся за столом каких-то обломков металла прочную клетку необходимых габаритов. Водворив ворона-Морригана на место, он усмехнулся, представляя, как будет удивлен Бог Смерти столь странным подарком…
— Ты мог убить его тысячью способов, — пояснил Рэйден. — Если у тебя на уме были страдания — тебе вполне по силам было отослать его в Дома Боли или Преисподнюю, а там знают толк в пытках. Но ты сохранил ему жизнь и надежду на освобождение. Почему?
— Он должен был подумать над тем, что совершил, — сказал чародей. — В тихой, спокойной обстановке, где его ничто не будет отвлекать. И сам он не сможет никого отрывать от важных занятий, не имея голоса. Творить заклинания — также: сомневаюсь, что Морриган ранее тренировался в Искусстве, будучи переселен в тело ворона.
— Еще один штрих в твою пользу, — заметил Рэйден. — Но почему ворон? Почему не стервятник или еще кто-то в этом роде?
— Ворон — птица мудрая, — произнес Инеррен. — Мог бы быть, например, филин… Однако к чему все эти вопросы? Почему ты находишься здесь? Не потому ведь, что я владею ключами к Источнику; ты и сам прекрасно можешь добраться сюда и получить все необходимое. Просто потому что я маг? Но…
— Нет, — покачал головой Рэйден, — таких, как ты, немного. Совсем немного. Многие изучали Искусство, многие достигли в этом неплохих результатов — но мало кто применяет его инстинктивно, даже не задумываясь, почему надо действовать именно так, а не иначе. И даже их ошибки зачастую оборачиваются им же на пользу.
— Уговорил, — усмехнулся чародей. — Пусть так, я — единственный и неповторимый. Тогда какой же будет оплата работы?
— Также неоценимой, — сказал собеседник. — То, что не имеет цены ни для тебя, ни для меня, — хотя и по разным причинам.
— И что же это?
— Твоя жизнь, разумеется. На определенных условиях.
Условиях? Интересно, сколько народу надо положить ради этого?
— Нет-нет, наемные убийства вовсе не моя специальность, — улыбнулся Рэйден, — я всего только коллекционирую некоторые предметы старины.
— Говори уже прямо: артефакты Искусства, — подхватил Инеррен. — А я стану, так сказать, твоим агентом по их добыче?
— Да. Но, как я уже сообщил, есть некоторые условия.
— А конкретнее?
— Первое и единственное: ты отказываешься от всего, что получил в Источнике. Все знания, вся Сила — этого ты лишаешься. Останется только то, чем ты владел до покорения Обители Туманов. Взамен я дам тебе новое тело — если хочешь, точную копию твоего прежнего, — и ты начнешь жизнь сначала.
— Значит, — уточнил чародей, — я должен отдать все, что получил в Источнике? А после этого мне можно предпринять вторую попытку в получении этой власти?
Рэйден потер подбородок.
— Вероятно. Но пока — ты переходишь в мое распоряжение и обязуешься выполнить три задания. Я не стану требовать от тебя невыполнимого, но не обещаю, что дело будет приятным. Твое решение?
— А у меня что, есть выбор?
— У каждого есть выбор. Значит, ты согласен?
— Ты же знал об этом еще до того, как связался со мной.
Рэйден усмехнулся и повторил одно из замечаний Бога Смерти:
— Вы, люди, такие непредсказуемые…
Инеррен усмехнулся в ответ и начертил на твердой, неподатливой поверхности Грани рифмованное заклинание-клятву. Черные строчки отпечатались на мерцающей поверхности.
За жизнь готов бороться каждый,
И значит, должен я забыть
Все то, что выиграл в битве тяжкой?
Ну что же, так тому и быть.
Но жизнь — еще не все. Для мага
И трижды власть свою отдам
Тому, кто мне принес награду —
Путь долгожданный через Грань.
Лишь трижды — и не разом больше
Пусть даже Боги Вечной Тьмы
Мне будут угрожать — не сможет
Меня их кара устрашить.
Свое я слово не нарушу,
И прочим лучше бы сдержать
Все обещанья. Я не струшу,
Коль их придется «убеждать»…
Мной побежден Хозяин Судеб,
Повержена Старуха Смерть —
И никогда не скажут люди,
Что запятнал свою я честь!
Рэйден понял: ЭТУ клятву сдержать пришлось бы даже тому, кто славился своим умением нарушать обещания. Сам-то он обычно выполнял свои обязательства, чем отличался от многих обитателей Высших Сфер, полагавших, что уговор с «низшими созданьями» — не та вещь, которой нельзя пренебрегать. Если в том будет выгода.
Недальновидно. Ведь как раз те смертные, с которыми Боги играли, как кот с мышью, порой смещали их с Трона Вечности. А этот Повелитель Теней способен свалить кого угодно, причем безо всякой поддержки свыше. Правда, он этого еще не знает…
— Великолепно! — Чародей еще раз осмотрел прекрасный зал замка, куда доставил его Рэйден. — Просто нет слов.
— Так и должно быть.
— Ну ладно, восхищения оставим на потом. Твое поручение?
— Минутку… а, вот оно. — Повелитель Молний долго копался среди кучи свитков и записей на столе, прежде чем нашел нужный документ. — Итак, вот карта. Узнаешь места?
— Здесь, — показал Инеррен на южную часть, — находится Аркана с ее Турниром Пяти Колец. Других названий я не знаю.
— Хорошо. Тогда слушай: где-то тут, — указал Рэйден, — находится один древний дворец. В нем имеется одно очень странное сооружение, называемое Вратами Вечности, и представляют они собой… в общем, примерно то, о чем ты как раз подумал. Естественно, у Врат существует Хозяин. Не знаю его настоящего имени, сам он называет себя именно так — Хозяин Врат Вечности. Чернокнижник.
— Кто? — не понял чародей.
— Гм… Да, тебе это понять будет трудно. Короче говоря, он использует такую штуку, как Черная Магия. Твоя Сила — Тень, но тебе можно пользоваться в равной степени Светом и Тьмой. Причем, хотя высшие ступени обоих этих искусств не для тебя, комбинируя их, ты частенько получаешь невероятные эффекты. — Рэйден, словно вспоминая забавный момент, слегка усмехнулся. — Ну так вот, его могущество — Ночь, Тьма и такое прочее. Свет ему недоступен, но зато он владеет Высшими Посвящениями Темного Искусства. Ясно?
— Ты хочешь сказать, что, хотя он знает больше меня, я владею и тем, что ему неподвластно?
— Примерно так, — согласился Рэйден. — Твое первое задание будет состоять в том, что ты пойдешь к нему в ученики, разузнаешь что сможешь о ритуале Вечности, а потом — делай с ним что хочешь.
— Не слишком-то ясно, — протянул Инеррен. — Зачем тебе понадобился ритуал Вечности? Разве посвящения Источника, или чем ты еще там владеешь, недостаточно?
— Мне не нужен сам ритуал, — пояснил Рэйден, — я должен узнать возможности того, кто этот ритуал пройдет.
— То есть, — подытожил чародей, — тебе нужно узнать пределы возможностей Хозяина Врат?
— Точно.
— Тебя вполне устроит, если они окажутся ниже моих?
Рэйден легко поймал конец мысли Инеррена.
— А, так ты хочешь просто вызвать его на поединок? Ну что же… Если ты столь уверен в собственных силах, я не стану отговаривать тебя. Делай как считаешь нужным.
— Если существует простое решение проблемы, — сказал чародей, — значит, оно и есть правильное. Пять против одного.
Довольно быстро Инеррен нашел кратчайший путь к району, где, по словам Рэйдена, располагался дворец.
Чернокнижник. Ладно, посмотрим, что его Высшее Посвящение Тьмы способно противопоставить истинному Искусству и мощи Теневой Тропы. Не в том ведь дело, какую именно Силу использовать. Победа заключается в самом методе ее применения…
Он быстро подготовил несколько очень удобных заклинаний, которые могли быть приведены в действие в любой момент и без особого напряжения сил. Потребовалось всего-навсего припомнить кое-что из своих прошлых приключений, ведь ему многие были обязаны жизнью и свободой…
— Стой! — раздался приказ.
Никого рядом не было, но чародей остановился.
— Руки вверх, оружие на землю!
Послушно подняв руки, Инеррен пробормотал короткое заклинание:
Тени — в стороны и ввысь,
Кто невидим — покажись!
Слева возникла тощая фигура с арбалетом у плеча. Вторая, точно такая же, подходила спереди. Оба налетчика явно не подозревали о том, что их прикрытие разрушено.
«Ну-ну, — подумал чародей, — жаль даже убивать таких кретинов.»
Внезапно тяжелая дубинка опустилась на его затылок, что привело к логическому заключению: «кретины» были несколько умнее, нежели ему представлялось…
Голова болела, в горле пересохло. Спина ощущала какой-то столб. Инеррен попробовал пошевелиться, но тугие веревки крепко держали. Он с трудом раскрыл слипшиеся веки.
Нет, подумал чародей, этого быть не может.
Разумные жуки?! Насекомые, разгуливающие на задних лапах?!
Даже полузабытые кошмары Черного Лотоса и Теневой Тропы не доводили до такого. В них присутствовали демоны, призраки и другие существа, странные и страшные, — но ничего СТОЛЬ абсурдного.
А значит, это не бред. Жизнь подчас хуже любого кошмара.
Увидев, что пленник пришел в себя, жук что-то проскрипел. Чародей прислушался, но не уловил в этих звуках ни малейшего смысла.
Тогда другое существо, сверху донизу увешанное перьями и костями, затрещало на отдаленном подобии Общего:
— Твоя… кто?
— Я путешественник, — тщательно выговаривая слова, произнес он.
— Твоя идти… куда?
— У меня есть дело к Хозяину Врат Вечности.
Тотчас же зазубренная кость, служившая оружием этим существам, оказалась у горла Инеррена. Чародей быстро привел в действие нужное заклинание: один звук — и он был бы на свободе, а у противников возникли бы большие неприятности с отрядом Теней. Однако первый жук взмахом конечности приказал прекратить экзекуцию.
— Хозяин… твоя друг?
Хороший вопрос. Чародей рисковал в любом случае, ответь он «да» или «нет».
«Если сомневаешься в выборе — говори правду, — вспомнил Инеррен наставления своей матери-колдуньи, — тогда тебе, по крайней мере, не придется впоследствии объяснять, почему ты солгал.»
— Мы не друзья, — сказал он. Действительно, как Хозяин Врат мог быть его другом, если даже не подозревал о его существовании?
Пилообразный костяной «меч» отодвинулся. Инеррен расслабился и возвратил энергию туда, где ей надлежало находиться.
Народец Лааконов (так, во всяком случае, воспринял чародей самоназвание этих существ) обитал в Долине Серебристых Трав задолго до того, как с Запада пришли чужаки и построили на краю их владений проклятый Дворец Паука. Вначале Лааконы пошли войной на захватчиков, однако войско их бесследно исчезло где-то на подступах к замку.
И тогда великий вождь Кхезгиррккх издал указ: на чужаков не обращать внимания, а тех, кто ступит на землю Лааконов, — уничтожать без малейшего снисхождения.
Для Инеррена, однако, было сделано исключение. Верховный шаман, или как его там называли, — тот жук, который умел разговаривать на Общем, — сделал правильный вывод: недруг нашего врага — наш друг. Потому чародея с почетом провели почти до самого Дворца Паука, дали на дорогу еды и питья и всячески извинялись за причиненные неудобства. Хотя слова лааконского наречия и не были ему понятны, в искренности чувств не оставалось сомнений.
Граница владений Хозяина была видна любому. Мягкая серебристая трава Долины резко сменялась темно-серой, упругой порослью. Инеррен с удивлением опознал в этой растительности нечто родственное Черному Лотосу. Однако Черный Лотос был редчайшим цветком — во всей Четрании чародей с трудом набрал его корней на шесть порций эликсира, полностью уничтожив это растение. А здесь!..
Не удержавшись, он вынул нож и выковырял один из пучков травы.
Это было ошибкой.
— ЧУЖАК!!!
Громоподобный голос исходил откуда-то из поднебесья.
«Так, — подумал Инеррен, отбрасывая злополучное растение в сторону, — одно из двух: или надо по-быстрому убираться отсюда, или прикинуться ничего не понимающим идиотом, который случайно забрел в эти места. Но тогда действовать придется по плану Рэйдена.»
Ладно, Бог Судьбы. Посмотрим.
В небе возникло облако, быстро снижавшееся прямо на него. Мрачное, словно кошмарный сон, но куда более реальное.
На облаке стоял человек. Светло-красный плащ, скрепленный у него на плече золотой застежкой, развевался на ветру вместе с тонкими желтыми волосами. Широкий медный браслет на левой руке мерцал янтарным огнем, а правая рука лежала на поясе, рядом с короткими ножнами — Инеррен заметил, что там скрыт не кинжал, а нечто наподобие жезла. Довольно красивое лицо летающего пришельца было, однако, слишком холодным и отстраненным, больше похожим на застывшую маску высокомерия.
— Как тебе удалось добраться до этого места? — поинтересовался стоящий на облаке.
— Ну, мне повезло, — честно объяснил чародей. — Жуки пропустили меня.
— Тебе не повезло, — покачал головой тот. — Хозяин не любит незваных гостей, а тебя он не приглашал.
— Он что, тебе сам сказал об этом? — По детальному описанию характера Хозяина Врат Вечности Инеррен легко мог предсказать мысли его учеников. Если, конечно, этот парень был учеником.
Собеседник задумался. В этот миг чародею ничего не стоило нанести сокрушительный удар; но он не был полностью уверен в том, что учитель не находится где-то рядом со своим учеником.
— Хорошо, пусть будет по-твоему, — произнес наконец блондин. — Как только учитель вернется, я доложу ему о тебе, и… что ты делаешь?
— Извини, — промолвил Инеррен, печально вздохнув. Между его рук возник черный провал, из которого выползло длинное щупальце. Оно метнулось в направлении колдуна и вцепилось ему в горло. Рывок — и желтоволосая голова отлетела прочь, а тело исчезло в провале, который затем сомкнулся с глухим чмоканьем.
Чародей покачал головой. Жаль паренька, однако бой был честным. Ну, почти честным.
Он подобрал жезл и браслет, которые его ручной «зверек» из Искаженного Мира оставил нетронутыми, и присвистнул. Если у этого Хозяина Врат каждый ученик имеет такое снаряжение, то чем же тогда пользуется он сам?! Мелкие руны на внутренней поверхности браслета говорили о том, что надевший его может не бояться Огня и Воды, а также видит насквозь все виды иллюзорных заклятий.
Коснувшись жезла, Инеррен получил сильный энергетический удар. Он посмотрел на него повнимательнее и обнаружил ключевой образ — слово-мысль, витавшее вокруг боевого конца жезла. Исключительно по наитию чародей сказал это слово наоборот.
Вновь дотронувшись до жезла, он ощутил лишь слабый приток Силы. Направив его на исполинскую высохшую сосну, стоявшую шагах в двухстах к югу, он шутки ради пожелал, чтобы это уродливое дерево исчезло с лица земли.
Инеррен протер глаза. Потом ущипнул себя свободной рукой.
Сосны не было. Лишь тонкая струйка дыма рассеивалась в воздухе на том месте, где она только что стояла.
Холодный пот выступил на лбу чародея. Будь у него хоть малейшее подозрение относительно того, что такое вообще возможно, он бы не вступал в рискованный спор с молодым колдуном. Тот не был особенно искусен — но никакое Искусство не защитит от ТАКОЙ силы! Только один шанс был у Инеррена — первый его удар должен был стать и последним. Да, он так и поступил, но по совершенно иным причинам! А интуиция молчала! Плохой признак, если только это не шутка, которую подстроил Рэйден, изменив его разум…
Надев браслет на левую руку, вложив жезл в ножны и подвесив их себе на пояс, чародей принялся за работу. Хозяина Врат поблизости не было — следовательно, заклятия необходимо подготовить именно сейчас. Потом будет поздно.
Семь теневых оболочек окружили его. Каждая только незначительно меняла внешность Инеррена — штрих здесь, штрих там; но вместе они делали его точной копией погибшего колдуна. А кроме того, каждая сама по себе служила неплохой защитой — гораздо лучше всяких там силовых щитов или барьеров; главное же достоинство теневых оболочек заключалось в том, что они были почти вечными и не требовали постоянной поддержки Силой с его стороны. Полезная штука, которой его научила Теневая Тропа: раньше, до своей последней смерти, он и не подозревал о такой возможности — долгое купание в Источнике все-таки здорово прочищает мозги.
Теперь заклинание Хождения в Облаках…
Гордо птицы в небе реют;
Но, кто путь прошел во мгле,
С давних пор ходить умеет
В воздухе, как по земле!
Мысленно представив себе движущуюся в небесах лестницу, чародей сделал шаг вперед. Тотчас невидимая, но достаточно надежная опора подняла его почти на тысячу футов над землей.
Заметив дворец, Инеррен слегка повернул голову в нужном направлении. Опора, послушная его желаниям, набрала скорость и устремилась к западу, прекратив подъем…
— Джейер! Принц Джейер! — Тонкий пронзительный голос разносился по всему дворцу, и, когда через минуту вызываемого не оказалось на месте, управляющий сделал вывод, что тот отсутствует.
— И зачем было так орать? — спросил Шинар, зевая во весь рот.
В золотистых глазах старшего ученика Сталкаора не читалось ровным счетом ничего, что делало его одним из главных претендентов на ближайшее Посвящение: как раз такой взгляд нравился учителю…
— Хозяин вернулся и требует его, — пояснил управляющий на бегу. Поравнявшись с одним из западных окон, толстяк внезапно остановился и ухватился за подоконник, чтобы не упасть. — Ага, вот где ты, голубчик! Теперь тебе достанется на орехи! — злорадно заявил он. Затем высунулся по пояс наружу и закричал: — Принц Джейер, учитель ждет вас!
Шинар неслышно встал сзади и рывком сбросил толстяка вниз. Сколько же раз можно предупреждать, что он терпеть не может громких звуков!
Чародей молниеносно ринулся на перехват падающего тела. Схватив управляющего за ворот, он втащил его на свое облако. Затем спокойно влетел в окно, из которого тот только что выпал.
Крепкий рыжий парень поморщился.
— И зачем тебе понадобилось его спасать, Джейер?
— Не люблю кровавых луж под окнами, — ответил Инеррен, попутно напомнив себе, что сейчас он — принц Джейер.
Толстяк пришел в себя и потряс пальцем перед носом у рыжего.
— Предупреждаю, Шинар, я доложу Хозяину обо всем! Он узнает и строго накажет тебя!
Но тут, словно осознав, что угрожает хоть и ученику, но довольно неплохому колдуну, он замолк и выбежал из зала.
— Глупо, — заметил Шинар. — Учитель Сталкаор понимает, кто важнее: любимый ученик или какой-то управляющий.
— Угу, — согласился чародей, — хорошего управляющего найти непросто, а желающих пойти к нему в ученики наверняка немало…
Пока собеседник соображал, чего бы такого ответить поязвительнее, Инеррен покинул зал и направился по главной лестнице наверх. Он не знал точно, куда идти, — одна лишь интуиция направляла его, да еще твердое самовнушение: я, принц Джейер, проходил здесь уже много раз и прекрасно знаю каждый поворот.
Дверь с затейливым золотым орнаментом. Здесь!
Он постучал.
— Входи, Джейер, — раздался холодный голос.
Чародей открыл дверь и вошел. Большая комната со сводчатым потолком, стены увешаны полками, на которых стоят сотни книг, столы заставлены стеклянными флаконами и банками: некоторые слабо мерцали, в других что-то шевелилось…
У камина стояло большое удобное кресло. Рядом располагался еще один небольшой стол, из открытого ящика торчал свиток пергамента. В кресле, разумеется, сидел учитель Сталкаор, Хозяин Врат Вечности. Мгновение Инеррен ожидал. Однако чернокнижник ничем не показал, проник ли он сквозь защитную оболочку чародея.
— Вы звали меня? — решил разрядить молчание Инеррен.
— Тебя тоже. — Внезапно рев Хозяина Врат чуть не оглушил его. — ШИНАР!
Из клуба едкого багрового дыма выкатился рыжий парень. В правой руке он уже держал жезл, очень напоминавший тот, что был у настоящего Джейера.
— Убей. — Рука Сталкаора вытянулась в направлении чародея.
Не говоря ни слова, Шинар выпустил энергетический разряд, расколовший потолок над головой Инеррена. Кусок камня завис над его головой, а затем полетел в Сталкаора.
Чародей быстро сплел узор заклинания, вывесивший в воздухе светящуюся надпись: «Не сражайся со мной, дурак! Вместе мы сможем одолеть его — а потом дворец станет твоим!»
Старший ученик Сталкаора на миг остолбенел. Хозяин Врат Вечности гневно вскочил, готовый сам нанести удар.
Честолюбие — это сила, которая заставляет мир по одному слову переворачиваться вверх дном, которая дает смертельно раненным рыцарям силу бороться до конца, которая в нужный момент подталкивает лучшего ученика к выступлению против своего учителя…
Шинар слегка повернулся — и кресло Сталкаора разлетелось в щепки. От такого дерзкого нападения чернокнижник совсем вышел из себя и послал смертоносный импульс в мятежного ученика. Тот подпрыгнул, сделал сальто в воздухе, словно профессиональный акробат, и еще в полете нанес удар.
Пока Шинар и Сталкаор обменивались выпадами, Инеррен окинул зал опытным взглядом и быстро нашел Врата. Проклятье. Окажись у него чуть больше времени, чародей бы разгадал Ключ, ритуал не мог быть слишком сложен. Но времени-то как раз и не хватало. Поэтому Инеррен просто провел жезлом Джейера огненную линию над серыми столбами Врат, замыкая их.
Беззвучный взрыв — это разорвалась паутина, сдерживавшая напор безымянных сил. И вихрь Вечности медленно начал всасывать за Врата все, что находилось в зале…
Сталкаор краем глаза засек проделку чародея.
— Ну все, — зловеще промолвил он. — Ты меня разозлил.
Левая рука чернокнижника метнулась в складки одежд и появилась с небольшим пузырьком. Хруст разбитого стекла совершенно не был слышен в раздавшемся торжествующем реве. Из россыпи осколков поднялась струйка красноватого дыма. Внезапно уплотнившись, дым обратился в полудемоническую фигуру, извергавшую пламя. Пахло раскаленным железом и фосфором.
— Грывхк! — проревел исполин, поднимая огромные руки.
— Каох Скоххркрегг! — твердо заявил Сталкаор, указывая на двух противников.
В переводе чародей не нуждался. Приказ «убей их» — что ж еще?
— Дело дрянь, — побледнел Шинар, отступая назад. — Ифрит…
— Что «ифрит»?
— Не знаю, кто ты такой и откуда взялся, но это тебе сейчас не поможет: эти огненные твари неподвластны магии.
— Огненные, ты сказал? — усмехнулся Инеррен, выпуская веер молний в потолок.
Выбитый ими огромный кусок камня падал точно на голову ифриту. Чародей быстро пробормотал:
Даже в Вечности порой
Камень может стать водой!
На огненного демона вместо нескольких камней обрушился настоящий водопад! Оглушительное шипение, клубы пара, жалобный стон — и ифрит исчез, будто его и не было.
— Невероятно! — прошептал Шинар.
И как раз в этот момент вконец озверевший Сталкаор нанес удар, сравнимый по мощи со взрывом вулкана. С Инеррена вмиг слетели три из семи его теневых оболочек. Рыжий колдун, потеряв сознание, отлетел в сторону.
— Ловко проделано, — заметил чернокнижник, — я недооценил тебя. Только не надейся, будто тебе удастся уйти отсюда…
— Я и не стремлюсь к этому, — усмехнулся чародей, видя, что более половины зала уже опустело, а Врата расширились до критических размеров. — Стоит иная задача…
Сталкаор, чувствуя подвох, развернулся. Только этого Инеррен и ждал. Зацепив жезлом остатки паутины Сил, он тремя штрихами придал узору совершенно новый вид. Шаг в сторону, прыжок. Удар противника проходит мимо, и вот между ними — Врата. Мерцание паутины теперь было видно только чародею. Сплетение рун гласило:
Кто сделает хоть шаг вперед,
Того в портале гибель ждет!
— И ты думаешь, будто МОИ Врата Вечности защитят ТЕБЯ? — злорадно расхохотался чернокнижник. — Мне ведомы все тайны темных миров, все трюки. Ты хорош, не спорю, — но недостаточно хорош, чтобы справиться со мной!
Вызывающе вскинув голову, Сталкаор шагнул во Врата.
Мраморные столбы сомкнулись. Хруст расплющенных костей и предсмертный крик даже Инеррен, побывавший в Серых Странах и Домах Боли, не мог слушать без содрогания.
Вздохнув, чародей запечатал сомкнутые столбы Врат. Теперь их не мог открыть никто — ибо Врат Вечности, волшебного портала в безымянные миры Великой Пустоты, более не существовало…
