Глава 8
Последствия бывают разными
Уже наступил поздний вечер, а чрезвычайная обстановка во дворце продолжалась. Когда Алехандро Шиловски вознамерился выйти в коридор, то был остановлен дежурившим там гвардейцем:
— До особого распоряжения всем рекомендовано оставаться в прежних помещениях.
— Но что хоть произошло? — выглянула в приоткрытую дверь Мирта.
— Не могу знать! — не совсем вежливо ответил гвардеец, хотя и был лично знаком с баронетами. — Но попрошу оказать полное содействие в выполнении поступивших распоряжений.
Брат с сестрой вернулись за большой стол, и спор разгорелся с новой силой.
— Уверен, произошло что-то чрезвычайное на государственном уровне! — безапелляционно утверждал Такос Однорукий.
На это барон Тулич отвечал с большей рассудительностью и присущим ему профессионализмом:
— Мне кажется, произошел несчастный случай, и кто-то из королевской семьи получил серьезные телесные повреждения. Мне как-то довелось пережить подобное событие…
Профессора медицины, как и полковника-пограничника, оставили в библиотеке, поскольку они считались гостями и не подлежали общему сбору по магической тревоге. Зато след асдижона Брига Лазана простыл сразу же, как только раздался гулкий удар гигантского дворцового колокола. Именно об этом и напомнил Бабу, высказав заодно и свое отношение к происходящему:
— Раз вызвали командира горных егерей, значит, случилось невероятное событие. Скорей всего, война или… что-то произошло с Кремоном.
— Ну что с ним может произойти?! — всплеснула ладонями Мирта и неодобрительно посмотрела на Бабу. — Да и войной здесь совершенно не пахнет.
— Может, это дворцовый переворот? — совсем тихо предположил Такос Однорукий. Но баронеты Шиловски в один голос воскликнули:
— Исключено!
— Мы слишком хорошо знаем все здешние нравы и отношения, — пояснил Алехандро их уверенность. — Такое здесь невозможно в принципе. Хотя в теории может быть все, но практика доказывает однозначно: государственная власть здесь едва ли не самая стабильная в мире.
— А что же тогда во дворце происходит? — задал вопрос барон Тулич и сам же на него ответил: — Ничего не остается, как ждать… и продолжать нашу работу.
— Какая работа? — Мирта тяжело вздохнула. — Если в душе сплошное беспокойство…
Общий вздох неуверенности и переживаний прервал звук решительно открывшейся двери. Вошел Невменяемый, браво поприветствовал всех сидящих поднятой рукой и деловито уселся на свое рабочее место. Быстро пробежал взглядом раскрытый фолиант, перевернул следующую страницу и стал вчитываться более внимательно, совершенно игнорируя воцарившееся молчание и несколько пар глаз, буравящих его взглядами. Словно выходил не на несколько часов, а на несколько минут.
Однако результаты насыщенного приключениями времяпрепровождения нельзя было скрыть актерской игрой, напускной невозмутимостью и притворным спокойствием.
— Одежду новую надел… — первой подала голос Мирта, которая замечала все.
Такос Однорукий покачал головой в раздумье:
— Волосы торчат в разные стороны… Словно вверх ногами висел.
Кремон еле сдержался, чтобы обеими руками не начать разглаживать стоящие дыбом вихры. Его нервные подергивания заметил и барон Тулич, решивший констатировать вслух:
— Состояние угнетенное, сухость во рту мешает глотать, глаза красные из-за полопавшихся капилляров… хм! И это с его способностями к самоизлечению? Интересно!
Бабу пятерней почесал макушку и спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Может, проблемы какие?
Последнюю, самую важную деталь заметила опять-таки баронетта Шиловски. Дело в том, что этим утром со стеллажа чуть не упала одна из древних рукописей в деревянной обложке. Кремон ловко подхватил книгу, однако ноготь на указательном пальце правой руки оказался вырван полностью. Самой собой, кровь остановилась почти сразу, и молодой колдун беззаботно пообещал отрастить ноготь за несколько дней. И сейчас Мирта подняла брови и требовательно воскликнула:
— Как ты умудрился так быстро отрастить новый ноготь?
Невменяемый, уже и сам позабывший об утреннем инциденте, с удивлением и плохо скрываемым восхищением уставился на свой палец. Затем цыкнул сквозь сжатые зубы и отодвинул фолиант в сторону:
— Ноготь — это пустяк. А вот проблемы у меня действительно появились…
— Главное — здоровье! — Такос демонстративно подвигал своей не так давно отращенной левой рукой. — А все остальные проблемы мы решим. Давай по сути!
— А суть такова, что по моей вине уничтожено нечто очень дорогостоящее. И теперь это придется выкупать…
Со всех сторон посыпались вопросы и восклицания:
— Разбил?
— Сколько стоит?
— Разве это проблемы?
— Что именно?
— Да тебе наш король любую ссуду даст!
— Не все короли настолько богаты. — Кремон тяжело вздохнул. — Вот скажите, одолжит мне наш король, допустим, двести тысяч стасов?
— Сколько?! Да за эти деньги можно купить двести самых лучших лошадей! — воскликнул полковник погранвойск, всегда все измерявший оборонными понятиями. — И создать второй гвардейский полк кавалерии!
Мирту тоже смутила названная сумма, но в другом контексте:
— Двести тысяч?! Да что же может столько стоить?! Или ты спрашиваешь чисто гипотетически?
— Увы! Именно столько стоит один засушенный плод из Поднебесного сада в Менсалонии. А мне не повезло еще больше…
Баронеты недоуменно переглянулись с Бабу и пожали плечами. Они и не слышали о таких продуктах питания. Такос Однорукий нахмурил брови, что-то усиленно припоминая, и только профессор медицины сдавленно переспросил:
— Ты что, съел их?
— Если бы.
— Сколько их было?
— Пять.
— О-о-о!.. — Барон Тулич схватился за голову. — Действительно, не меньше миллиона… Как же тебя угораздило?
Кремон пожал плечами:
— До конца расследования королева запретила распространяться о любых деталях происшествия. Но сумму назвала и посоветовала начать собирать деньги сразу. Вот потому вы верно обратили внимание на мое угнетенное состояние. Надежды никакой. У меня, правда, должны быть кое-какие солидные накопления от производства кремонита… Говорят, завод в Агване работает круглосуточно?
Бабу улыбнулся до ушей:
— Жаль, что мы не смогли туда завернуть. Там еще до моего отъезда к Топям такой тарарам поднялся, просто жуть! Дед Берки треть своего времени на заводе проводит, не успевают стены для новых цехов пристраивать.
— Это радует. — Скорбный кивок Невменяемого контрастировал с его словами. — И если мне не изменяет память, по дороге сюда я подписывал какие-то бумаги, в которых, кажется, стояла цифра пять, посыльный от Избавляющего мне специально привез… И таких бумажек было десять. То есть пятьдесят тысяч Стасов я перевел в онтарианский международный «Пятикратный» банк и могу получить их хоть завтра.
— Ого! — Мирта игриво поправила свои волосы. — Даты богатый женишок!
— Был, — сурово напомнил ей Кремон и продолжил перечислять свои возможные капиталы: — Примерно столько же оставил мне в наследство мой последний наставник, господин Огюст Невменяемый, и чуть больше я могу выручить, продав ненужную мне недвижимость в пригородах Плады. Есть также средства, подаренные мне Рихардом Огромным после событий на улице Шалуний. И что-то обещали за мои приключения в Гиблых Топях. Итого: на покупку одного плода насобираю. А вот дальше…
— Его величество Рихард Огромный тебе наверняка поможет, — начал рассуждать барон Тулич, но Такос не дал ему договорить:
— К тому же и у меня есть кое-какие накопления. Распоряжайся смело!
— Нет-нет! Не хватало, чтобы из-за моей глупости страдали мои друзья, — попытался возражать молодой колдун, но сразу замолк после дружного негодующего восклицания Мирты и Алехандро:
— Как тебе не стыдно!
Баронет, как старший в семье, продолжил:
— Что за отнекивания? Ты спас нам жизнь, а мы будем цепляться за свои сундучки? Обижаешь!
— Еще как обижаешь! — осуждающе поддакнул Такос. — Если бы не ты, не было бы и Однорукого. Соображаешь?
— Соображаю, — не сдавался Кремон, — что и всех накоплений моих друзей вряд ли хватит на второй плод. Продавать что-либо из Каменной Радуги или домашней библиотеки я не имею морального права. Так что надежда лишь на заем его королевского величества…
— Или, — продолжил за него барон Тулич, — на отсрочку платежей до лучших времен. Не поверю, что Дарина Вторая такой тиран.
При этих словах молодой колдун вздохнул так грустно и тяжело, что остальные сразу поверили: королева еще тот деспот, — и тоже приуныли. Лишь Мирта Шиловски со свойственным ей оптимизмом предложила:
— Ну и чего будем горевать? Давайте выспимся, а с утра прогуляемся в центральное отделение «Пятикратного» банка в Салии. Потрясем наши счета, дадим сообщение Хлеби Избавляющему, Давиду Сонному и господину Огюсту. Они обязательно что-то придумают. Потом мы с Алехандро еще своего папеньку на доброе дело мобилизуем. Атам и наш король свою щедрость покажет. Глядишь — а все самое страшное позади! Кремон, дорогой, не вешай носа!
Молодой колдун выдавил бодрую улыбку, прекрасно осознавая, что его подруга баронетта права: самое страшное позади. И Сторож, и истерика королевы. Теперь осталось просто успеть отдать долги до конца такой долгой жизни Эль-Митолана.
Но если уж огорчать своих помощников, друзей и телохранителей, то лучше это делать сразу. Поэтому уже в самых дверях Невменяемый, словно вспомнив невзначай, обернулся и выпалил скороговоркой:
— Кстати, с сегодняшнего дня ее высочество наследная принцесса Элиза зачислена мною в состав нашего отряда. Пока на место младшего проводника.
И тут же поспешно вышел. Однако воцарившееся за его спиной молчание ясно давало понять, с каким энтузиазмом было встречено это объявление. Теперь беспокойный сон был обеспечен всем.
Ранним утром Невменяемого разбудил посыльный, воспользовавшись для этого малым магическим контуром. Он передал небольшую записочку и тут же с ветерком испарился из спальни. На листочке бумаги с симпатичными вензелями стояло всего пять слов: «Мамуля боится, что улиточка оживет».
От кого записка, молодой колдун догадался сразу. С определением личности «мамули» тоже проблем не возникло, как и с отождествлением Невидимого Сторожа с «улиточкой». Заставила задуматься сама суть опасения, что дало Кремону пищу для усиленных размышлений.
Выходило, что вода в нижнем Источнике действительно целебная. И не обязательно для этого членам королевской семьи добавлять туда капельку своей божественной крови. Даже смешиваясь с огромным количеством озерной воды, уникальная жидкость могла подлечивать и оживлять. Недаром там постоянно собираются сонмища рыб, которых тянет к выемке на дне обыкновенным инстинктом, для излечения и «ремонта» своих тушек.
Следовательно, монстр, родившийся в доисторические времена, имел некоторые шансы сохранить искру жизни. Эта «улиточка» недаром обладала уникальной живучестью и устойчивостью ко всем внешним воздействиям. Вот только деревья…
Невменяемый вспомнил колючие и шершавые, окаменевшие стволы и шипы и непроизвольно содрогнулся: такие «булавочки» удержат в смертельных тисках любую «бабочку» или «червячка». Но потом ему припомнились и другие детали: в окрестностях Источника от кораблей оставались лишь утяжеленные грузами кили из самого водостойкого материала. Практически все деревянные шпангоуты были изъедены до основания, словно загадочной кислотой, хоть вначале и казалось, что такое с ними сотворили века и тысячелетия…
Значит, какой бы прочностью и твердостью ни отличались деревья из Поднебесного сада, все равно есть возможность, что Невидимый Сторож сможет поддерживать в своем теле искру жизни до полного или частичного растворения пронзивших его стволов. Кроме того, эти стволы, похожие на литые, граненые копья толщиной с мужское бедро, могли также потерять свою структуру после соприкосновения со страшно ядовитой кровью чудовища. То есть опасения королевы были вполне обоснованны. Оставалось только догадываться, какие действия она собирается предпринять.
Кремон покачивал в руках свою фляжку из кремонита, отстраненно наблюдая из окна за наступающим рассветом. Светило уже поднялось над горизонтом и теперь пыталось изгнать из Салии остатки ночных теней. Видимая часть озера голубела так призывно, что молодому колдуну захотелось искупаться в его водах. Тут же вспомнилось, что справа от порта в пригороде столицы есть весьма благоустроенный пляж, которым пользуются все горожане и приезжие. Туда его уже пару раз настойчиво приглашал Бриг Лазан.
Словно подслушав мысли Невменяемого, раздался короткий, решительный стук в дверь, и в комнату вошел и сам асдижон горных лагерей. Выглядел он так, словно собрался в дальний военный поход.
— Бриг! — воскликнул пораженный его бравым видом Кремон. — Долго жить будешь, как раз о тебе подумал.
— С какой стати? — улыбнулся асдижон.
— Вспомнил о твоем приглашении побывать на столичном пляже и искупаться в озере.
— Надо же, какое совпадение! Как раз по этому поводу я пришел, — хохотнул Лазан. — Правда, мы пойдем не на пляж, и, скорее всего, не для купания. Да и приглашает тебя сейчас ее величество совсем не для праздного времяпрепровождения. Настроение у нее грозовое, и она бросает вокруг себя такие лютые взгляды, что может испепелить на месте любого Эль-Митолана.
— Лютыми, говоришь? — попытался пошутить Кремон, надевая рубашку. — Может, мне тогда вежливо отказаться от приглашения?
— С тебя станется! — Асдижон возмущенно покрутил головой и хохотнул снова: — Но мне кажется, ты единственный, кто не боится ее грозных взглядов.
Невменяемый вспомнил скандал накануне и поежился:
— Ага, попробуй тут не испугаться…
Из своей спальни выскочил Бабу, деловито пристегивая на ходу пояс с мечами. Видимо, он проснулся от стука в дверь, услышал разговор и не терял времени на раздумья. О чем и доложил, как всегда немногословно:
— Доброе утро. Я готов!
— Утро, оно, конечно, доброе, — замялся Бриг Лазан, — но тебя вроде никто не звал…
Кремон тем временем незаметно спрятал фляжку с водой среди своих вещей, а взамен выбрал посудину большей емкости и подвесил ее к поясу.
— Но и не запретили? — подмигнул он Бабу. — А мне ведь повсюду положено ходить с телохранителем.
Асдижон настороженно оглянулся на дверь и заговорил тише:
— Не хватало сейчас всей твоей свиты с врачами и военными советниками…
— До подъема полчаса, — улыбнулся Кремон. — Спят они. Но, по-моему, кое-кого ты разбудить не поленился бы.
В последние дни крепнущие любовные отношения между Миртой Шиловски и Бригом Казаном служили постоянной темой для одобрительных шуток и перешептываний. Но сейчас асдижон лишь в нетерпении махнул рукой, открыл дверь и первым устремился по коридору. Уж он-то понимал, что долгое ожидание может разозлить Дарину Вторую еще больше.
Торнадо встретил своего хозяина взглядом, полным укора и обиды. И даже вишневый мармелад съел так, словно сделал большое одолжение. Всю последнюю неделю конь простоял в королевской конюшне, покидая ее лишь для обязательной прогулки, да и то на внутреннем дворе. Такое положение строптивому и шаловливому коню не нравилось. Хотя в последнее время он стал сравнительно дисциплинированным и смирным, но сейчас жалобы от конюха так и сыпались:
— Злой, как шейтар! Гулять идет охотно, а вот назад мы его всем гарнизоном загоняем. Кусается что твой дракон! Нескольких человек лягнул так, что их потом Эль-Митолан из придворного госпиталя на ноги ставил. Сил наших нет, и наказать прав не имеем.
Кремон с сочувствием кивнул, шевельнул уздечкой и попытался оправдать своего вороного друга:
— Это у него от скуки…
Торнадо сорвался с места в карьер, но до ушей молодого колдуна успело долететь ворчливое восклицание конюха:
— Сейчас, будем мы ему цирковое представление устраивать!
Выехав через западные ворота замка, трое верховых за двадцать минут достигли нужного места на берегу озера. Здесь уже готовился сходить на раскрытое озерное дно весь цвет колдовского мира Спегото, возглавляемый своей королевой. На этот раз проход был сделан не от тайной расщелины внутри скал, а гораздо западнее, но его конец по-прежнему упирался прямо в логово Невидимого Сторожа. Причем сразу бросалось в глаза, что и сам Источник остался в толще вод и вряд ли на него обратят внимание. Свою главную тайну правящая династия хранила свято.
Сама королева была достойна отдельных слов. Впору было писать портрет под названием «Дарина Вторая — победительница», настолько величественно, непобедимо и прекрасно смотрелась владычица Спегото в своих уникальных и невероятно дорогих доспехах и в шлеме с открытым забралом. Однако даже самые талантливые художники не смогли бы передать и сотую часть той силы, которая окружала ее величество. Кремон даже не попытался подсчитать магическим зрением, сколько на первой даме было навешано защитных амулетов, непроницаемых колдовских щитов и полностью активированных артефактов. Оставалось только изумляться такому количеству совершенно незнакомых устройств, ради изучения которых тот же Хлеби Избавляющий без раздумий расстался бы со своим замком. Судя по всему, правящая династия в Спегото была обеспечена средствами не только на покупку таких редчайших деликатесов, как плоды Поднебесного сада, но и на тотальную защиту своих владычиц от любой опасности. Если бы вчера наследная принцесса надела на себя все эти защитные устройства, то могла бы и сама справиться с «улиточкой».
Вспомнив об Элизе, Кремон внимательно осмотрелся и только тогда сообразил, что ее тут быть не могло. Ведь если королева здесь, то ее наследница, находясь в замке, должна держать расступившиеся воды в статичном состоянии.
Спешившись, все трое преклонили колени перед Дариной Второй, а та вместо приветствия ехидно спросила:
— Кого-то ищете, господин Невменяемый?
— Просто выглядываю знакомые лица, — выпрямившись, ответил Кремон и чопорно кивнул находящемуся недалеко Фелису Райне, герцогу Каррангаррскому. Тот многозначительно метнулся взглядом к королеве и вежливо кивнул в ответ. По плотно сжатым губам и покрасневшим глазам Дарины Второй можно было предположить, что она мало, а то и вообще не спала этой ночью и про этой причине раздражена до предела.
— Конечно, если герои живут долго, то знакомых у них немереное количество. Только вот и геройские поступки приходится делать безостановочно…
Поскольку повисла многозначительная пауза, Кремон не стал строить из себя скромника:
— Ваше величество, всегда готов по мере своих возможностей!
— Это хорошо, что возможностей вам не занимать. Поэтому вы пойдете впереди нашего отряда и первым удостоверитесь, что опасностей вон в той большой дырке нет никаких.
— Понял, ваше величество! Тогда я спускаюсь?
— Спускайтесь, — сморщила носик королева, видимо вспомнив что-то очень неприятное. И нехотя добавила: — Только не бравируйте и ведите себя благоразумно.
Поворачивая своего коня, Кремон постарался спрятать довольную улыбку: наследная принцесса и тут добилась кое-каких обещаний от своей матушки.
— Постойте! — вдруг окликнула его Дарина Вторая. — Вот вам на всякий случай!
Один из гвардейцев передал Кремону маленькую коробочку. Дождавшись, пока молодой колдун заглянет в нее и хорошенько рассмотрит содержимое, королева продолжила:
— Стоимость вы знаете. Поэтому вам же во благо эти драгоценности не использовать, поскольку оплачивать их вам придется самостоятельно.
Невменяемый бережно положил коробочку в нагрудный карман, стараясь выглядеть равнодушным и холодным. Но то, что теперь у него в распоряжении оказалось еще два плода из Поднебесного сада, вызвало у колдуна в душе бурю эмоций. Все-таки королеве ничто человеческое не чуждо, если она отдала два имеющихся у нее плода, наверняка последних, к тому же возрожденных и свежих, словно они только что побывали в целебной воде. Возникало предположение, что принцессе ради этого пришлось повторно ходить к Источнику этой ночью, однако, учитывая собранное войско Эль-Митоланов, это совершенно не отвечало здравому смыслу. Пока королева лично не убедится в гибели монстра, ее дочери никогда не ступят на озерное дно. Значит, опять получается, что набранная в Источнике вода все-таки целебна длительное время. Оставалось только проверить как-нибудь при случае эту гипотезу.
Место для спуска действительно было выбрано очень умело. Дно опускалось сравнительно полого, и особых преград перед всадниками не возникало. Хотя перед самым спуском Торнадо проявил знакомые признаки беспокойства, явно показывая свои уникальные способности замечать чье-то отделенное сознание. Значит, при всей масштабности и секретности совершаемого сейчас действа кто-то из неизвестных Эль-Митоланов подсматривает за происходящими на берегу озера событиями. Это могли делать как свои же, специально для этого предназначенные колдуны, так и окопавшиеся в столице разведчики и шпионы всех мастей. Как бы то ни было, но асдижон горных егерей наверняка знает, как распорядиться этим сообщением. Поэтому Кре-мон успокоил верного Торнадо похлопыванием по шее, наклонился в сторону, и прошептал готовому ко всяким неожиданностям Бригу Лазану:
— За нами явно следят. Как узнал — расскажу потом.
Опытный колдун лишь радостно улыбнулся и приветственно помахал рукой кому-то из сопровождения королевы. Ничего не значащий жест, но когда Кремон оглянулся второй раз, в сторону, столицы уже мчалась слившаяся воедино тень лошади и всадника. Видимо, пошла команда «общий просмотр» — мера чаще всего малоэффективная, но иногда позволяющая выявить скрытого врага банальным сканированием свободными Эль-Митоланами всех подозрительных лиц. А потом нужно будет сопоставить их бесчувственные тела с интересными моментами в жизни государства и дальше уже следить с большим пристрастием.
Спускались осторожно, но довольно быстро. В нескольких местах пришлось применить магическую силу, убирая с дороги валуны, недавно затопленные коряги и нагромождения водорослей. В одном случае обломок киля просто развернули вдоль прохода, и теперь он абсолютно не мешал спуску следующей за троицей всадников кавалькады. Королева передвигалась в центре всей этой живой колонны, а впереди, сразу по пятам Кремона, несли длинные трапы-сходни. Похвальная предусмотрительность: ведь если Сторож все еще пришпилен в конце тоннеля, то большая дырка в дне, где он отдыхал раньше, все так же заполнена водой и лучше, да и проще, перейти ее посуху.
Невменяемый так и загадал: если колодец будет открыт, значит, монстр все-таки мертв. По крайней мере, тяжело ранен. Вряд ли он быстро сумеет восстановить те реки зловонной жидкости, которая заменяла ему кровь.
Так и оказалось: колодец был открыт. Но вода в нем теперь стояла совершенно чистая. Видимо смыкаясь, а потом повторно расходясь, волны воды хорошо промыли норку мерзкой, зловонной «улиточки».
Быстро установили сходни, скрепили их между собой по ширине, и вновь назначенный королевой герой отправился вперед. Ни Бриг, ни Бабу не отставали от него ни на шаг. Колдуны подвесили над собой и чуть впереди несколько ярких осветительных шаров, а телохранитель старался выдвинуться вперед с оружием на изготовку. В правой руке Бабу держал хост, а в левой зажимал жессо, весьма редкостный и так до сих пор и не разгаданный артефакт. Действовал жессо как тяжеленный невидимый бич. Уже само наличие этого артефакта делало из Бабу весьма опасного противника. Хотя Кремон тут же вспомнил о Заливном Щите, которым бездумно пользовалась жившая здесь тварь, и тяжело вздохнул, понимая, что вчера ему просто повезло. Чудом повезло.
Невидимый Сторож оказался мертв. К тому же его тело еще больше скукожилось, и теперь под сводом темнела гораздо большая щель, чем вчера. Первым смерть чудовища констатировал асдижон горных егерей, потом все остальные Эль-Митоланы из свиты королевы, а потом и сама Дарина Вторая соизволила взглянуть на хвостовую часть тысячелетнего ужаса. Как ни странно, зрелище бронированного хвоста ее совершенно не поразило, и Невменяемый с некоторым злорадством представил, что будет, когда ее величество заглянет в раскрытую пасть — ибо именно это она и вознамерилась сделать.
— Господин герцог! Сколько вам понадобится времени, чтобы вытащить эту тушу наружу?
Фелис Райне, вместе с несколькими коллегами успевший побывать у самой морды чудовища, как раз спустился вниз из-под свода и теперь не сводил с Кремона восхищенных глаз.
— Самое важное — обломать все торчащие в стороны шипы, — принялся лихорадочно подсчитывать он. — Тросами обвязать хвост и закрепить… Попытаемся пробить дыру в броне. Потом приподнять тушу левитацией и постепенно вытянуть ее наружу… Часа три, а то и четыре, ваше величество!
— А на берег?
— Дальше будет легче: час-полтора.
— Справитесь своими силами?
Герцог Каррангаррский прекрасно понял, на чье присутствие намекает владычица Спегото, и дружески подмигнул Кремону. А королеве ответил со всей серьезностью:
— Конечно, ваше величество.
Дарина Вторая повернулась к Невменяемому и требовательно протянула ухоженную ладошку:
— Тогда возвращайте коробочку, и я вас больше не задерживаю.
Кремон с поклоном вручил сокровище, поцеловал царственную ручку и чуть дерзко проговорил:
— Благодарствую, ваше величество, за оказанное доверие.
Но королева уже отвернулась от молодого героя, спрятала коробочку под нагрудную кирасу и оттуда же достала кружевной платочек. Затем капризным голосом обратилась к раздающему приказы герцогу Каррангаррскому:
— Фелис! Здесь такой неприятный запах… Нельзя пробить тоннель прямо вверх для лучшей вентиляции?
Тот с завистью посмотрел вслед поспешно покидающим логово Кремону и Бабу и смиренно согласился:
— Можно… Но на это у нас уйдет часа четыре. А может, и все шесть. Приступать?
Что ему ответила владычица Спегото, Невменяемый не расслышал. Сдержанно посмеиваясь, он со всех ног бросился к ожидающему снаружи Торнадо. Радовало, что дело оказалось пустяшным, времени на него ушло мало и теперь можно устроить поход в банк, а потом объявить день отдыха. После всех треволнений солидная гулянка просто необходима. Тем более что и королева, и первая наследница сегодня будут очень и очень заняты.
При воспоминании об Элизе перед мысленным взором колдуна предстала ее фигурка в изодранном костюмчике, отчего настроение поднялось еще больше. «А не пригласить ли принцессу на сегодняшний праздник? — мелькнула мыслишка. — Да нет, раз занята, значит, танцы будут без нее. К тому же если она захочет, то сама вечером отыщет нашу компанию. С ее-то талантами!..»
Опоздавших на завтрак Невменяемого и Бабу встретил град вопросов. Молодой колдун сообщил всем, что к вечеру все мелочи выяснятся окончательно, и объявил сегодняшний день праздничным.
— Что же мы будем праздновать? — озадаченно спросил Такос Однорукий.
— Помнится, на этих днях пятисотлетие какой-то битвы с Чингалией… — попытался угадать барон Тулич.
Так и не дождавшись ответа от Кремона, который с улыбкой лишь качал головой, Мирта Шиловски переключила внимание на Бабу. А чтобы гигант отвечал быстро и вразумительно, ткнула ему под ребра кулачком:
— Рассказывай, что он там натворил! А не то…
Хотя ему ничего и не поясняли, но Бабу увидел сегодня очень много чрезвычайно интересного. Он напустил на себя вид опытного ветерана, прошедшего огонь и воду:
— Алехандро, уйми свою сестренку! А то ненароком чихну в ее сторону, и…
— Ах ты… — Мирта опять вознамерилась повторить удар, но гигант ловко пересел на другую скамью.
— Чего ты в меня вцепилась? — возмутился он. — Захочет Кремон, сам расскажет. Мое дело маленькое — за его здоровьем присматривать.
— Не твое, а наше!
Заметив, что начинается ненужный спор, Невменяемый первым встал из-за стола:
— Ладно, вы можете отдыхать, а я иду в банк.
— Не выпендривайся, — на правах боевого старшего товарища посоветовал Такос Однорукий. — Мы ведь все вместе собирались идти. Я вот ночью припомнил, что у меня еще кое-какая сумма набежала за выслугу лет. А поскольку в запас я уходить не собираюсь…
Кремон на ходу толкнул его локтем:
— Липон Бравый, мне помнится, рассказывал, что у тебя в каждом приграничном городе дети есть. Может, лучше им помочь?
Полковник с гордостью задрал подбородок:
— Я награждаю радостью материнства только тех женщин, которые имеют ну о-о-очень большой достаток. Они еще и меня прокормят в лихую годину!
Довольный мужской хохот перебило язвительное замечание Мирты:
— Вот будет смеху, если эти женщины соберутся и начнут тебя кормить одновременно. Никакие магические силы не спасут…
