Глава 4
Подбор ключиков
К моменту возвращения в Салию путники уже так изголодались, что без раздумий зашли в первый же попавшийся трактир. Герцог и асдижон извинились и отправились в сторону, королевской резиденции, поэтому молодым людям хватило одного стола. Заказав всей компании кушанья, Кремон первым делом приступил к расспросам баронетов Шиловски.
— Вы ведь здесь уже долго находитесь… Что раньше говорили про этот древний тоннель?
— А ничего. — Алехандро с удовольствием вдыхал запах свежего хлеба, который им сразу же поставили на стол. — Я пытался расспросить о ходе поисков, но мне всегда отвечали с полнейшим равнодушием: «Ищут!» Кажется, что на положительный результат не надеются уже много-много веков.
— Тогда, скорее всего, действительно должна быть новая причина для усиления поисков. Что тебе сказала по этому поводу королева?
Мирта потешно скривила личико:
— Так она и открыла мне все карты! Тем более учитывая, что она сама хочет что-то выведать. Учинила мне настоящий допрос по твоему поводу…
— Надеюсь, ты не развенчала миф о моей скромности?
— Развенчала. Ни к чему таиться там, где тебя должны сразу же оценить по заслугам.
— Одобряю! — закивал Алехандро. — Тем более что последствия не заставили себя ждать: теперь Кремон с Бабу живут в прекрасных комнатах.
— Вот именно. А когда я поведала королеве об остальных твоих Пурпурных орденах, она изволила рассердиться и с огорчением констатировала, что лишена должной информации по вине нерасторопных подданных и скрытности кузена Рихарда. Я, конечно, не сказала, за что конкретно ты получил награды, лишь намекнула о жестокой схватке на улице Шалуний и возможном твоем там участии. Но добавила, что всех деталей не знаю и все это относится к государственной тайне, а у меня не тот уровень допуска в Энормии. Однако, судя по решительному выражению лица Дарины Второй, уже сегодня Рихард Огромный вынужден будет признаться своей кузине, за что он тебя наградил Пурпурным орденом первой степени.
— Может, не стоило об этом? — с сомнением протянул Кремон.
— А ты хочешь, чтобы нами в опасном поиске командовала наследная принцесса? — рассердился Алехандро. — Она ведь и на свою мать имеет невероятное влияние и почти всегда добивается желаемого. А так королева отдаст тебе должное и не позволит дочери командовать нашим отрядом.
— В недрах довольно опасно, — напомнил Невменяемый. — В такие места не стоит пускать престолонаследников.
— Да где уже только Элиза Майве не побывала! Если бы не специальный многовековой запрет на выезд принцесс за границу, она бы уже все Гиблые Топи исходила и на Южный полюс добралась бы. Любительница экстрима…
Мирта сидела лицом к входной двери и поэтому насторожилась первой. Ее рука накрыла локоть брата, призывая к молчанию, а сама баронетта проговорила почти шепотом:
— Какая-то женская фигура в мантии с капюшоном старается незаметно к нам приблизиться. О, идет сюда! Очень похожа на…
Но Кремон к тому времени магически усилил свое зрение, рассмотрел лицо, скрытое тенью капюшона, и привстал со словами:
— Ваше…
— Тихо! — раздался знакомый голос — Я здесь нахожусь тайно. Ведите себя нормально, без чинопочитания, и обращайтесь ко мне просто: Элиза.
Принцесса без церемоний придвинула свободный стул и уселась за стол рядом с Бабу. Затем кокетливым жестом чуть сдвинула капюшон назад, приоткрывая довольное и радостное личико:
— Вот уж не ожидала вас здесь увидеть! Почему же вы не пообедали во дворце?
Такая бесстыдная ложь заставила всех четверых друзей на мгновение потупить глаза. Оставалось только гадать, кого наследная принцесса перехватила первым: асдижона или герцога? Однако отвечать следовало без промедления. Поэтому Невменяемый с улыбкой взглянул Элизе Майве в глаза и признался:
— Мы слишком припозднились из-за прогулки и не хотели создавать хлопоты во дворце.
— Какие же хлопоты? Дворцовые кухни работают круглосуточно и готовы всегда накормить всех приглашенных во дворец.
— Не сомневаемся…
— И как прошла прогулка?
— Прекрасно, на… Элиза. Действительно — зрелище грандиозное. Подобного строения не существует во всем мире!
— Еще бы! Поэтому вы себе можете представить, что будет, когда мы найдем основной тоннель Утерянного Пути.
Восторженный энтузиазм принцессы никто не разделял. Более того, Кремон демонстративно переглянулся с товарищами и спросил, наморщив лоб:
— А с кем вы ведете поиск?
Алые губы на миг сжались от обиды, но тут же вновь растянулись в улыбке:
— Вы специально меня сердите? Кажется, мы этот вопрос решили еще вчера.
— Решили? Вы? И какой вопрос?
— О том, что я тоже участвую в экспедиции.
— Ах этот! — с облегчением воскликнул Невменяемый. — Действительно, особых проблем не предвидится. Но мне вчера показалось, что вы не горите желанием быть проводником в нашей группе?
Элиза Майве распрямила плечи и гордо выпятила подбородок:
— Конечно, с моими знаниями и талантами я гожусь для более высокой должности…
— Увы, они уже все заняты, — вставил Кремон в образовавшуюся паузу. Принцесса, словно и не слыша его, продолжала:
— Но прекрасно осознаю важность каждого человека в отряде. Поэтому согласна на роль проводника.
— Э-э-э… — только и сумел выдавить Невменяемый.
— Вас вообще-то характеризовали как человека слова, — с нарочитым удивлением подняла брови принцесса.
— Стараюсь поддерживать свою репутацию. — К Кремону быстро вернулась его всегдашняя невозмутимость. — Но, насколько помню я, вчера моя фраза звучала так: «Если подойдете на роль проводницы…» Отбор в отряд будет очень строгим. Окажетесь самой лучшей среди кандидатов в проводники — будем готовиться вместе. Не покажете необходимых знаний и нужной подготовки — извините, нам не по пути.
С каждым словом Невменяемого плечи принцессы сутулились все сильнее, капюшон вообще съехал почти до подбородка, а затем в повисшей тишине послышалось грозное сопение. Видимо, четверке друзей предстояло пережить новую истерику.
Напряжение за столом достигло апогея. Однако вместо истерических оскорблений из-под капюшона послышалось смиренное лепетание:
— Конечно, я постараюсь доказать, что лучшего проводника вам не найти.
Кремон совершенно растерялся, не зная, как вести себя дальше. Он сразу был категорически против наличия наследницы престола в отряде, но кто же мог подумать, что эта гордая и взбалмошная персона удушит свое высокомерие и согласится на второстепенную, а то и более низкую роль в отряде? Знал бы, сразу ограничил бы количественный состав отряда или сослался бы на свой выбор командира. А теперь, раз уж дал слово, приходится выполнять, проводить некий отбор среди кандидатов.
Пока ему пришло в голову лишь осторожно спросить:
— А вы действительно хорошо знаете подземелья Каррангарр?
— Не хочу хвастаться, — томно проворковала Элиза, вновь приподнимая капюшон и приоткрывая улыбающееся личико. — Но при отборе постараюсь показать наивысшую осведомленность. Вряд ли найдется в нашем королевстве больше двух-трех человек, которые смогут утверждать, что побывали там, где моя нога не ступала.
— Но ведь надо еще уметь ориентироваться в том запутанном лабиринте.
— О, мне даже интересно будет посоревноваться с другими кандидатами в этом! Надеюсь, вы действительно подберете самые сложные задания?
Невменяемый глубокомысленно помолчал и лишь потом ответил:
— Мы еще подумаем над этим вопросом.
В это время подали заказанные блюда, которых оказалось так много и в таких больших количествах, что принцесса воскликнула:
— Да тут хватит на всех! Принесите мне только тарелку и прибор! — А когда прислуга отошла, доверительно прошептала: — Надо же мне хоть иногда проверять, чем питаются мои подданные. А то можно и голодный бунт прозевать…
Никто не осмеливался начать трапезу раньше, чем ее высочество Элиза Майве, а чтобы как-то скрасить голодное ожидание, баронет Шиловски, давясь слюной, верноподданнически промямлил:
— Разве кто-то осмелится бунтовать в вашем присутствии?
— Еще как осмеливаются! — Наследница престола жеманно вздохнула. — Мало того, вы только что были этому свидетелями. Ваш друг не только отказался вручить мне бразды правления отрядом, но и засомневался в моей компетенции проводника.
На этот выпад никто не отреагировал, благоразумно оставив свое мнение при себе.
Тарелку принесли быстро, и, как только принцесса прикоснулась к пище, Кремон подал пример наплевательского отношения к этикету: принялся за еду так рьяно, что даже за соседними столами оборачивались на звук разгрызаемых костей. Бабу, а следом за ним и Алехандро тоже отбросили светские манеры, обязательные во дворце и совершенно излишние здесь.
Лишь Мирта старалась вести себя как аристократически воспитанная дама и пробовала отвлечь Элизу от малоприятного зрелища изголодавшихся мужчин. Какое-то время баронетте удавалось поддерживать разговор ни о чем, но потом она тоже увлеклась изысканными кушаньями, и за столом воцарилась относительная тишина. При этом будущую правительницу старались не только не задевать, но изо всех сил пытались не смотреть в ее сторону, что привело к неожиданным последствиям.
Поначалу поведением других посетителей трактира совершенно не интересовались, мало ли что бывает. Ну затихла вдруг ни с того ни с сего внушительная компания здоровенных матросов, сидящих через два стола позади Кремона, а потом так же резко вновь оживилась, наполнив помещение смехом и сальными шуточками. Затем хохот стал переходить границы разумного, но и это никого не обеспокоило: имеет народ деньги и желание веселиться и упиваться — и на здоровье, невзирая на время суток.
Краем глаза Невменяемый, конечно, заметил немного странное поведение принцессы Элизы. Она то приподнимала капюшон, то потирала пальчиками нос и губки, то ладошками прикрывала глаза, словно от усталости. Однако молодой Эль-Митолан отнес ее действия к попыткам привлечь именно его внимание к ее симпатичному личику. «Значит, вот как она индивидуальный ключик к каждому человеку подбирает? — подумал Кремон с усмешкой. — М-да…»
Первым осознал непредвиденную опасность Алехандро, сидящий лицом к матросам. Он толкнул под столом ногу Кремона, а затем ущипнул себя за мочку уха, требуя прислушаться к разговорам. Вообще-то Кремон и сам уже забеспокоился — слишком громкие и оскорбительные выкрики раздавались у него за спиной.
— Да я этих троих сам одним ударом оглушу!
— Конечно, тот дед и хлюпик гнилые до потрохов…
— А вот здоровяк боец отменный!
— И сам покалечить может!
— Спорим, что с одного удара свалю?
— Спорим! Как обычно?
— Идет! Только вы, ребята, сразу тащите девочек к нам на корабль. Порадуем их нашим вниманием!
— А ты, Пьер, расплатись живо с хозяином да придержи его за стойкой, пусть не суется под кулак. Не то и его зашибем!
По всей вероятности, назревала веселенькая потасовка, и скорее всего прямо здесь, в трактире. Кремон с недоумением огляделся, пытаясь отыскать в помещении компанию из старика, хлюпика и отменного бойца, и не сразу сообразил, что пятеро матросов поспешно пробираются между столами прямо к нему. Еще шестеро обходили их стол с флангов, а один, самый молодой и франтоватый, устремился к двери, ведущей на кухню. Но самое главное — все остальные посетители трактира не сводили взглядов только с них: седого «деда» и двух его товарищей.
Два самых мощных матроса попытались с ходу размазать колдуна по лавке сдвоенным ударом, занеся кулачищи над собой. Один даже успел удивиться:
— Да он и не старый вовсе…
В следующее мгновение оба получили коваными каблуками ботинок по зубам. Невменяемый не успевал применить надлежащую защитную магию в таком маленьком пространстве, поэтому резко нагнулся грудью к столешнице, выдернул ноги из-под лавки и одним рывком толкнул свое тело назад. Хруст зубов и сдавленное оханье не остановило других напирающих сзади матросов. Тем более что подобная прыть неожиданно оказавшегося молодым дедка их только разозлила и раззадорила. Двое угрюмых детин, набежавшие с флангов, рухнули на поднимающегося с пола Кремона, пытаясь удержать его руки в захватах. Еще двое навалились сверху, стремясь добраться до горла временно поверженного противника. На пострадавших от удара его каблуков в горячке драки никто не обратил внимания, хотя один упал без сознания сразу, а другой с мычанием пополз в выбранном наугад направлении.
Среди остальных пяти матросов как раз и оказался тот, который намеревался одним ударом оглушить так сильно «понравившегося» ему Бабу. Но тот уже давно не был тем простым и добрым крестьянским увальнем, с которым судьба свела молодого Кремона в Агване. За многие месяцы усиленных и беспощадных тренировок Бабу превратился в хорошо отлаженную машину для выполнения любых задач. А уж доброту и сожаление к ближнему Ганби Коперрульф вместе с Хлеби Избавляющим постарались выбить из него в первую очередь. Поэтому церемониться парень в драке не стал, а просто и незатейливо встретил несущегося на него амбала ударом короткой скамейки по лбу.
Затем Бабу с разворота вышиб дыхание еще у одного драчуна и тоже оказался повален сразу двумя слаженно действующими матросами.
Таким образом, против Алехандро остались лишь двое самых слабых противников. Как раз те, кто намеревался хватать девушек и тащить на корабль. Один тут же получил от баронета удар мечом плашмя по затылку, а второй бросился под защиту своего товарища, который в недоумении замер возле двери в кухонные помещения. Уже вдвоем они выхватили длинные, изогнутые ножи и принялись с трудом отбиваться от наседавшего на них Алехандро.
Тем временем Мирта Шиловски, обидевшись, что на нее никто не нападает, решила сама поискать себе объекты для разминки. Матросы совершенно напрасно сбросили ее со счетов, а ведь она могла без труда справиться с парой-тройкой таких разгильдяев. Что она и решила сделать, не отходя от места драки. Со всего маху она заехала носком своего сапожка в висок одному из четверых нападавших, пытавшихся удержать на полу Кремона. Матрос сразу обмяк и отвалился в сторону, словно сытая пиявка. В следующий момент Мирта благоразумно отскочила, чтобы избежать мельницы из ног и рук, в которой Невменяемый, разозлившись не на шутку, перемалывал свои несчастные жертвы.
Затем баронетта Шиловски таким же ударом нацелилась в висок моряка, рычавшего возле Бабу, но личный телохранитель Кремона и сам справился с двумя непутевыми обидчиками. Одного он со всей силы приложил лбом о ножку стола, а второму так наподдал коленкой по печени, что бедняга скрутился бубликом да и остался вращаться на полу с открытым ртом.
В следующую секунду и Мирта, и Бабу уже стояли над дергавшимися от боли телами моряков, павших от рук и ног разбушевавшегося Кремона. А сам колдун огромными скачками бросился наперерез двум противникам, оставшимся на ногах. Они оказались самыми сообразительными и теперь во всю прыть неслись к выходу, оставив позади себя набирающего скорость Алехандро.
Предпоследнего моряка Невменяемый сбил ударом по корпусу, и тот зарылся носом под ближайший стол. Его перепуганный товарищ перескочил последнюю лавку и рыбкой нырнул в приоткрытую дверь, уже на улице припустив во все лопатки. Алехандро тоже выскочил на крыльцо и с удивлением наблюдал, как Кремон, медленно сокращая разрыв между собой и преследуемым моряком, свернул за угол, успев жестом подать сигнал: «Оставайтесь на месте».
Стоящий у коновязи Торнадо весело всхрапнул вслед своему хозяину, как бы намекая воспользоваться для погони его помощью, но хозяин, видимо, берег его для дел поважнее, чем поимка ничего не значащего человечка.
Минут через десять молодой колдун выбежал из-за угла, неспешной трусцой приблизился к трактиру и хлопнул баронета по плечу:
— Пойдем, мой друг, доедать обед.
Как ни странно, большого погрома внутри помещения удалось избежать. Даже стол, подвергшийся нападению компании, не пострадал. Хотя хозяин уже стоял рядом, уперев кулаки в бока и с грозным видом озирая ползающих по полу моряков. Однако главный вопрос он все-таки задал садящемуся на свое место седому парню:
— А кто будет платить за ущерб?
Ответ поверг в изумление всех присутствующих:
— По составленному вами счету выплату произведет казначей ее величества. Также будут выплачены денежные компенсации всем пострадавшим морякам.
После этих слов даже пресловутые «пострадавшие» ошарашенно замерли и прекратили стонать. В первую очередь всех поразил не факт, что никому не известный человек позволяет себе так распоряжаться. Такое иногда происходило в столице Спегото, ибо если бы кто-то осмелился это сделать, не имея огромных полномочий, ему вскоре грозила весьма жестокая публичная казнь — ведь сбежать из Салии за один день вряд ли кому удастся, а за это время любой обман вскроется и виновный будет найден.
В данный момент никто не мог понять другого: почему вообще за эту драку будет расплачиваться королевское казначейство? Оно-то тут при чем? Может, потому что пострадали моряки, состоящие на государственной службе? Но те и близко непохожи были на офицеров или матросов, состоящих на службе ее королевского величества. Как, впрочем, и на моряков ее торгового флота. Значит?..
Из всех присутствующих только седой парень, так лихо разметавший драчунов и не получивший при этом ни одной заметной ссадины, не задавался этим вопросом. Вместо этого он так гаркнул, что хозяин таверны вздрогнул и присел от неожиданности:
— Что стоишь как столб?! Живо подавай десерт! И прикажи слугам усадить этих бесстрашных покорителей океана на их места и пополнить их опустевшие кувшины отменным вином!
Несколько взмахов полотенцем — и расторопные слуги выполнили все пожелания. Десерт был подан на стол и тут же стал благополучно уничтожаться разогревшимися после потасовки парнями и не менее воинственно настроенной дамой. Вторая же дама, полностью скрывшись в глубокой тени своего капюшона, сидела не шевелясь, словно пытаясь изобразить свое полное отсутствие.
Морякам помогли вернуться за стол. Некоторых пришлось приводить в сознание с помощью холодной воды и льда. Одного погрузили на носилки и вынесли через дверь — в одном из соседних домов проживал лекарь. Наименее пострадавшие тут же потянулись к принесенным кувшинам и с озабоченным видом пробовали одно из самых лучших местных вин. Само собой, хозяин, раз пообещали хорошо заплатить, решил подзаработать и продать как можно больше редко пользующегося спросом товара.
Все остальные посетители трактира, а их в полупустом зале было около тридцати человек, так и продолжали сидеть, словно околдованные, стараясь не пропустить ни единого слова или жеста. Когда еще им случится увидеть такое в своей скучной и размеренной жизни?
Кремон доел свою весьма внушительную порцию десерта, запил кубком чистой воды, громко крякнул и обратился к своему личному телохранителю:
— Бабу, будь добр, рассчитайся с хозяином за вкусный обед. Пора выходить, надо сегодня же найти все нужные книги.
Сам он встал бодро и резво, но не сразу поспешил к выходу, а отправился вначале к помятым морякам, раскрашенным синяками и кровавыми ссадинами. Безбоязненно наклонился над столом и что-то сказал им, тихо, но решительно. Сдвинувшиеся к нему взлохмаченные головы несколько раз дружно кивнули, словно соглашаясь, а затем стали недоверчиво переглядываться А когда их усмиритель отправился к двери, все драчуны смотрели ему вслед словно чуду морскому.
Перед крыльцом, когда все разобрали поводья и уселись на своих лошадей, впервые после долгого молчания подала голос принцесса.
— Как вы осмелились распоряжаться казной моей матушки?! — возмущенно прошипела она.
— Ваше высочество, — пожал плечами Кремон, — вы ведь просили не раскрывать ваше инкогнито. Верно?
— При чем здесь это?
— В противном случае вы бы сами отдали точно такое же распоряжение. Не правда ли? А ваша мать наверняка еще добавила бы от своих королевских щедрот.
— Ничего подобного! — гневно возразила Элиза. — Мы это еще обсудим! — Она резко подняла своего коня на дыбы и пустила вскачь, выкрикнув напоследок: — Не провожайте меня! Встретимся в зале совещаний!
— Хорошо, ваше высочество, — нарочито спокойно произнес Невменяемый не столько для ушей удаляющейся принцессы, сколько для своих товарищей. — Если нам понадобится зал совещаний, то мы туда заглянем. Когда-нибудь…
— Однако! — Баронет Шиловски покрутил головой. — Ты ее допек однозначно. Но боюсь, с казначеем ты явно переборщил, что-то тут не стыкуется. Зачем возмещать ущерб за счет короны? Да еще и выдавать компенсации за поврежденное здоровье этим хулиганам?
— Эх, Алехандро! — Командир группы пустил своего Торнадо быстрым шагом. — Видимо, давно тебя не тянуло на подвиг — заступиться за честь милых дам! Стареешь, друг!
Баронет за его спиной недоуменно переглянулся со своей сестрой и покрутил пальцем у виска. Бабу, увидев это, нахмурился, но промолчал.
— При всем уважении к тебе, — затараторила Мирта, нагоняя Кремона, — я так и не поняла мотивов твоего поступка. Эти грубые пьяные моряки получили по заслугам! И весь ущерб они обязаны покрыть из своего кармана. Чего удумали, нападать на мирных и беззащитных обывателей! Средь бела дня! В столице Спегото!
— Все-все, успокойся! Они ведь не знали, что ты далеко не мирная и уж совсем не беззащитная! — Кремон, смеясь, ухватил разошедшуюся красавицу за рукав. — Сейчас я пока не хочу рассказывать о своих тайных мотивах, надо будет еще кое с кем посоветоваться и только тогда сделать окончательные выводы. Но я почти уверен, что поступил правильно.
Теперь не выдержал и ехавший сзади Бабу:
— А почему ты их сразу не поджарил молнией?
— Разве они нам враги?
— Ничего себе! Они ведь обсуждали, как нас троих убивать одним ударом, а женщин уволочь на корабль! И ты с ними еще цацкаешься?
— Зря ты не задумываешься, почему из всего зала они выбрали именно нас. Там ведь еще женщины были, и весьма симпатичные. Не странно ли это? Кстати, я горжусь, что удалось удержаться от применения магии. Наш квартет и так прекрасно справился с большой группой, применив лишь физическую силу. Что касается меня, то готов хоть каждый час отбивать такие неожиданные нападения. Ведь признайтесь, и жить становится веселей, и нагрузка не повредит нашим заржавевшим мускулам. Завтра утром встаем до рассвета и два часа тренируемся!
— Я и так в прекрасной форме! — высокомерно задрала голову Мирта, на что Кремон с нескрываемым сарказмом ответил:
— Вот завтра утром твою форму и проверим.
— Какую именно? — Красавица игриво повела бровками.
— Физическую, естественно. Или сделать тебе скидку на былые ранения?
Кремон знал, чем можно поддеть гордую баронетту. Больше всего в жизни она боялась, что ее отправят на заслуженный отдых, после того как однажды несколько минут фактически она пробыла «на том свете». И когда ей напоминали о предложении короля Энормии спокойно пожить в подаренном им сказочно-роскошном поместье, Мирта начинала дергаться от злости и плохо скрываемого бешенства. Вот и сейчас она моментально превратилась в рычащую тигрицу и с силой ткнула своим кулачком Невменяемому в ребра:
— Я совершенно здорова!
— Эй, ты чего командира избиваешь? — Кремон принял коня правее. — Никто и не сомневается в твоем здоровье. Просто многие разумные ради льгот и поблажек всегда стараются напоминать окружающим…
— Кремон, прекрати! Еще одно слово — и я за себя не ручаюсь.
Сзади со стороны Бабу послышался такой тяжелый вздох, что все прекрасно поняли его мысли: и зачем такая обуза в отряде? Ведь силач и сам прекрасно справляется с возложенными на него обязанностями! И как только знаменитый Эль-Митолан Невменяемый терпит от этой смазливой баронетты подобные шутки, удары и чуть ли не угрозы? Что и говорить, будь его, Бабу, воля, он бы давно сплавил эту особу куда подальше.
