Глава 1
Прибытие

Черт, как болит голова. Судя по всему, вчера я хорошо нажрался. Попытка открыть глаза ни к чему не привела. Лицо стягивала плотная и непрозрачная повязка. Где я? По ощущению тела, нахожусь явно не дома. Сексодром у меня гораздо мягче. На этой лежанке при проведении операции «Буря в постели» можно заработать инвалидность. Руки и ноги почему-то привязаны к кровати. У Лерки, что ли? Однажды она намекала, что ей нравится экстремальный перепих. Намек я доблестно проигнорировал, и обошлись стандартным, если можно так сказать. Лежу голенький под каким-то одеялом. Так, хватит.

– Лера, ты где? Заканчивай свои приколы.

«А в ответ – тишина. Он вчера…», а я – сегодня.

– Лера.

Неясное бормотание справа от меня. Приплыли. Не у Леры. У нее квартира гораздо меньше, а тут, судя по звукам, жилплощадь метров пятнадцать в длину или в ширину. Остается только Маша. Света вышла замуж, а больше никуда я свое тело в состоянии анабиоза не понесу.

– Машутка, твой медвежонок проснулся.

Чувствую себя полным идиотом. Но если ей с утра не скажешь пару-тройку подобных глупостей, то получишь полный набор обижулек. Нахмуренные брови, надутые губки, еще, не дай бог, конечно, слезы. Венец всему – заявление: «Ты меня не любишь». Я понимаю, что она пытается меня обтесать, взнуздать и тому подобное, но от этого не легче. Чувствуешь себя персонажем рекламы пивзавода. А любишь, не любишь… Нечем любить. Нечем.

– Маша, давай, соня, просыпайся.

Хорошо, что она любит поспать и не слышала про обращение к Лере. Конечно, девчонки подозревают о существовании друг друга, но подозревать – одно, а знать – другое. Хотя странно, что я вообще к ней поперся. Уже месяца два я не общаюсь с подружками и лишь изредка отвечаю на их звонки.

– Маша! – кричу я в полный голос.

Становится неуютно. М-да. Подобного эха отродясь в ее скромной пятикомнатной квартире не было. Машин папа, весьма небедный человек, таких спецэффектов не потянет. Не по причине их стоимости, а ввиду отсутствия наличия подобной аппаратуры. Это чертово бормотание начинает действовать на нервы. Блин, где я нахожусь? Ну, вспоминай вчерашнее. Вспоминай!

Твою тещу, в голове туман и различные обрывки. Вот я доблестно надираюсь и начинаю сам с собой общаться… Или нет. Точно нет. Этот долбаный «Я» появился до того как. Ясненько. Допился. Видно, меня потянуло на подвиги. Черт, до вчерашнего дня эта моя особенность мне не мешала по жизни. Способность много употреблять, не пьянея, с одной стороны, вещь хорошая, но с другой… Ясненько, пошел за догонкой – и начудил. Вот черт, как в туалет хочется. Терпи, сволочь. Ясен пень, что я не в ментовке, – доводилось. Знаю порядки и правила слишком хорошо. Значит, все-таки дурка. Терпи, сволочь, сам виноват.

– Есть тут кто?

Ни привета, ни ответа. Буду ждать, что еще остается. Ну и порядки здесь. Хотя пока я не узнаю, что вчера натворил, свою оценку происходящего могу только засунуть в известное место. О, вот, кажется, и местный персонал. До меня начали доноситься звуки шагов, сопровождаемые механическим лязганьем. Судя по шагам, больше одного и меньше десяти. Смешно, ха-ха.

Группа обходчиков остановилась около меня. Все-таки трое. Один около головы, двое по бокам.

– … – произнес один из них.

– Уважаемый, по-гыргырски не понимаю.

– … – продолжил недоумок.

– Командир, я даже таких матюгов не знаю. Развяжите лучше, я обещаю вести себя прилично, в туалет очень надо. Срочно. Я…

Удар в живот заставил меня проглотить предложение о любви и мире.

– Суки!

Голову словно сдавило тисками. Повязку сорвали с лица. Какой-то старик. Его глаза. Глаза.

Сколько времени это продолжалось, не помню. Когда я очухался, вокруг никого не было. Вот это я попал. Нахожусь внутри помещения, сильно похожего на храм. Высокие окна, купол над головой, неф, что-то вроде алтаря, множество толстых свечей на массивных подсвечниках. Не говоря уже о том, что стены и потолок покрыты изображениями дядек с нимбами. Что за черт? С каких это пор задержанных определяют в церковь? Снятие первичных показаний тоже ни в какие ворота не лезет. Мысли в голове – одна поганее другой. Самую бредовую, объясняющую подобную несуразицу, послал подальше. Нечего пугать народонаселение. Дождусь получения более полных данных, тогда и буду коленками дрожать. Начитался фантастики. Блин. Если бы от ерша такое было возможно, то Россия моментом бы обезлюдела. Одно хорошо: в туалет уже не надо. Сходил, если можно так выразиться. Три раза ха-ха. А за окнами уже ночь. Ждем-с. Кстати, голова совершенно перестала болеть, и в теле легкость приятная образовалась. С чего бы это?

Местные долго ждать себя не заставили. Примерно через полчаса мое одиночество пришли развеять двое закованных в железо организмов. Наблюдая за их приближением ко мне, посланная подальше мысля с утроенной силой начала долбиться в череп. Я не являюсь фанатом реконструкции, а к толкиенутым, изображающим из себя по окрестным лесам эльфов, орков и прочих придурков…

М-да, к ним я относился, как к недосмотру нашей медицинской системы оказания первой и последующей психиатрической помощи.

Однако немного в железе разбираюсь. По крайней мере, белый доспех от кастен-брута отличить смогу. Покажите мне мужика, которого выставка железок Средневековья оставит равнодушным? Латные доспехи декоративной жестянкой не выглядели. Да и риттершверты с кинжалами на поясах смотрелись внушительно. Кто я такой, чтобы ради меня устраивать такое представление? Нет, год назад некоторые личности пошли бы на большие траты, чтобы иметь возможность лицезреть мою физиономию у себя в офисе. Но сейчас и в данном антураже? Кстати, парни дистрофией совершенно не страдают, а учитывая мое недавнее прошлое…

Мне становилось все грустнее и грустнее. Остановившись по бокам лежанки, клоны калифорнийского губернатора внимательно на меня посмотрели. Потом быстро достали кинжалы и, перерезав веревки, рывком поставили меня на ноги.

– Синхронисты …, – вырвалось у меня. – Я вам что, мешок с картошкой?

– Кто такие синхронисты, дэрг? – внезапно спросил правый братец-клон.

– Это те, кто всякую хрень делает одновр… Постой, ты понимаешь меня?

Удар в челюсть был хорош, очень хорош, а учитывая наличие на руке латной перчатки – так вообще сказка. Но долго поскучать на полу мне не дали. Подождав, пока я сделаю слабую попытку сесть, долбаные металлисты опять подняли меня на ноги.

– Еще раз обратишься ко мне на «ты» – отрежу язык. Ясно?

– Да.

– Иди вперед, дэрг, – продолжил один, накинув на меня хламиду и указав направление движения толчком в спину.

Делать нечего, возмущаться тем более. Нравы тут, видно, очень простые и незатейливые. Этот отрежет не только язык. Я искоса наблюдал за клонами, идущими на полшага позади меня. Выражение их лиц свидетельствовало о моей необычайно активной любовной связи с их родственницами женского пола. А у того, что справа, похоже, я поимел еще и пса. Кстати, бил, собака бешеная, осторожно, уж в этом я понимаю. Кожа нигде не рассечена, челюсть и зубы целы. При наличии кастета в виде стальной перчатки нужно очень постараться, чтобы обойтись без вышеперечисленного. Тогда вопрос – зачем бил? Детство трудное в заднице играет? Ладно, не буду забивать себе голову.

Выйдя из храма посредством все того же толчка, я направился к низкому одноэтажному дому. Темноту лишь немного рассеивали факелы на высокой стене, окружающей церковное подворье. Немного света давала и луна. Странный свет, никогда я не ви… Твою тещу. От удивления я остановился. Две луны – жемчужного и розового цвета. Попал. Щипать себя я не стал. Челюсть довольно ясно намекала, что это не сон.

– Иди вперед, не останавливайся. – Клон номер раз, отягощенный вредными привычками, вновь захотел применить физическое воздействие.

– Уважаемый, две луны – так и должно быть?

– А сколько тебе нужно – три? – хмыкнул он.

Не ответив, я пошел дальше. Три. Мне и двух уже много. Я не сплю – это точно. Две луны, а уж об их цвете и говорить нечего. Окружающая меня действительность… Глюками я никогда не страдал, да и на похмельный бред это не спишешь. Чувствую себя на удивление хорошо. Такого давно не было. Дедок помог? Вполне возможно. Клоны на актеров совершенно не похожи. Попал. Вернее, не попал, а стал попаданцем. Черт, как неуютно-то. Как, и главное – почему?

«Я» – сколько лет, не прошло и полугода. Насчет того, что я не страдаю глюками, погорячился. Хотя ты прав: мне уже все ниже пряжки. Попаданец так попаданец. Хорошо, что не зас…

– Стой, – положив руку на плечо, остановил мои мысли и тело разговорчивый клон номер раз.

Пока я размышлял о себе любимом, мы уже пришли. Постучав в дверь – вежливый, однако, сразу и не скажешь, – и дождавшись ответа, клон вошел внутрь.

– Вперед, – прорезался клон нумеро два.

Надо же, оно умеет разговаривать? Как обманчива внешность. Хорошо, что я не ежик. Подозревал, правильно подозревал. Обмануть хотели. За дверью оказалась большая комната. В ее центре располагался стол, заваленный бумагами, два стула и дедок. Знакомый дедок, уж эти глазки я не забуду.

– Садись, Влад, – начал он, – я – отец Эстор из ордена Знающих.

Надо же, имя мое знает, хотя я ему не был представлен. Присядем.

– Вижу, ты уже понимаешь наш язык. Разговаривать можешь?

– Да.

– Отлично, значит, обучение прошло успешно. Благодари Создателя и милость Его. Сейчас я расскажу тебе, где ты очутился. Расскажу очень просто. Не перебивай меня. Если у тебя будут вопросы, задашь их, когда я закончу.

Перебивать – как же, жди. Уже ученый местным порядкам, а если чего-то не понял – так вот братцы клоны по бокам. Объяснят подробно и дотошно.

– Я понял.

– Сначала везде была пустота. Но мир не терпит пустоты, и появился Творец, и стал он создавать миры. Арланд – один из них. Благословенный Хион и Лайя с Тайей освещали его днем и ночью. Он стал жемчужиной Его творения. Не мог Он оставить его без присмотра, и, покидая Арланд, сотворил Он из души своей Сына и оставил Его здесь, дабы преувеличивал он красоту Арланда. Минули века, и загрустил Сын. Высокие горы, прозрачные реки, могучие моря создал Он. Покрыл землю лесами и полями, лугами и озерами. Воздух, землю и воду заполонили птицы, рыбы и животные. Но больше не радовалось сердце Сына. Некому было, кроме Него, любоваться Арландом, некому было помогать советом Ему. И создал Он драконов – хозяев неба, и создал Он тритонов – хозяев моря, и создал Он эльфов и гномов – хозяев земли и недр ее. И забурлила жизнь на Арланде. Еще прекраснее с каждым годом становился мир. Первые были хорошими помощниками Сыну. Вместе украшали они Арланд на радость Ему. Одна только печаль осталась у Него: не вправе считали первые советовать что-то Сыну. Да и не считали нужным. И создал Он тогда людей, и поделился Он плотью и кровью Своей с ними. И разделил душу Свою с ними. И стали люди первыми помощниками Ему. И воздух, и земля, и вода подвластны были им. И преисполнилось восхищением сердце Сына от великолепия мира. И захотелось Ему, чтобы вместе с Ним порадовался и Отец Его. И отправился Он на поиски Творца. И нашел Сын Отца. Поделился радостью Своей. Обрадовался сначала Творец и Сыну своему, дал Ему имя по делам Его. И нарек Сына Создателем. Но мрачным потом стал Творец. Рассказал Он, что есть у Создателя брат. Но не пошел он по пути Отца, ненавистно стало ему любое творение. Разрушение всего стало страстью его. И опасался Творец, что Разрушитель придет на Арланд. И отправился обратно Создатель, терзаемый тревогой за Арланд. И прибыл Он, и увидел хаос, смерть и разрушения на месте цветущего мира. И первые, и люди, и животные, и рыбы, и птицы – все убивали и уничтожали друг друга. А над Арландом стоял смех. Смех Разрушителя. Вскипело сердце Его, и бросился Он в битву с Разрушителем, стараясь спасти оставшихся в живых. Долго продолжалась битва. Арланд стонал и менял свой лик. Горы становились морями, а моря – горами. Изгнал из Арланда Создатель Разрушителя. Но в битве той ранен был Создатель и ушел к Отцу своему залечивать раны. И ждет Его Арланд с тех пор. Ждет и вздыхает.

Дедок, вернее, отец Эстор, откинулся на спинку стула и замолчал. Вот это проповедь. Не знаю как прихожане, а моя училка русского и литературы под впечатлением данной речи точно поставила бы кол исполнителю. Стилистика не хромает, а ползет и молит всех встречных добить ее ногами. Интересно, а у этих первых есть комитеты в защиту прав их рас или нет? Сделал, понимаешь, их Создатель, а они, оказывается, только бездушные исполнители. Вот и пришлось ему в срочном порядке потом креативщиков строгать. Дострогался Создатель. Слишком уж хорошо их сделал. Насчет первых я не знаю, не удавалось до сих пор познакомиться, а вот насчет того, что собой представляет человек, да еще при отсутствии контроля сверху, знаю очень хорошо. Скотина еще та. Создатель отлучился – и понеслось. Ладно, хи-хи в сторону. Надо выяснить у падре непонятки.

– Па… отец Эстор, а я тут при чем? Гномы и эльфы – понятно, но…

– Я тебя понял, Влад. Понял, что ты спросил и чего не спросил. Ты появился в гнилом пятне.

– ???

Падре улыбнулся и продолжил: во время битвы на Арланд падала кровь как Создателя, так и Разрушителя. Если капля Создателя падала на человека, он мог стать святым, на землю – она благословлялась, и так далее. Соответственно и наоборот. Рядом с местами на земле Арланда, отмеченными печатью крови Разрушителя, находятся гнилые пятна. Во время вздоха в этих пятнах иногда появляются различные существа из иных миров. Церковь берет их под свою опеку и разбирается с каждым из них отдельно. То ли существо – слуга Разрушителя, то ли прибыло из мира, находящегося под его властью. Соответственно каждому воздастся по деяниям его. Заблудшим мы помогаем встать на путь истинный, а закоренелых очищаем от скверны. Заботимся об их теле и душе.

– Я?

– Ты – дэрг, на тебе есть следы печати Разрушителя, но жил в своем мире по законам Создателя. Я внимательно просмотрел твою память и никаких грехов не нашел.

Вот это новость. Насчет плоть от плоти – это, конечно, падре загнул. Но отсутствие грехов? При моей работе, бывшей работе, быть исусиком невозможно, да и по жизни я вытворял немало. По крайней мере, по УК за мои художества светил срок. Хотя откуда я знаю, что в его понимании грех? Может, то, что висит на мне, – это так, мелочишка. Зато теперь немного понятен принцип обучения языку. Просмотрел память – и немного добавил в голову. Одной головной болью меньше. Опять же о других мирах в курсе. На тупого святошу совершенно не похож.

Черт, действительно я увлекся. А падре-то внимательно на меня смотрит. Анализирует что-то.

– Отец Эстор, а что со мной будет дальше?

– Ничего. Сейчас братья Лон и Сенар проводят тебя в келью, – указал падре поочередно на клонов, – и ты приведешь себя в порядок. А завтра покинешь пределы храма Единого. Первое время за тобой будет присматривать один из местных жителей. Ты поживешь у него, освоишься и будешь жить дальше так, как захочешь. Ступай.

Я поднялся и пошел за конвоем. Голова была пустой, как барабан. Перебирая механически ноги, я и не заметил, как мы пришли на место моего ночлега.

– Ночевать будешь здесь.

Любезный брат Лон толчком в спину отправил меня в келью. Дверь захлопнулась и, судя по звуку, была заперта на засов. Я осмотрелся. Местное КПЗ мне понравилось. Чистые стены, нормальные нары, параша – как же без нее, – но главным было другое. Здоровенная бочка с горячей водой и большое полотенце, лежащее на кровати. Скинув хламиду, я с наслаждением залез в бочку. Класс. Вот это сервис. Кое-кому на Земле стоит перенять наработки местных в области обслуживания временных постояльцев. Лежа в своеобразной ванне, я прокручивал в голове сегодняшние события. Пока все говорило о том, что придется воспринимать этот бред моего спившегося воображения всерьез. Все совпадало с ним до мельчайших нюансов. Одежда, обстановка, пол и то был из неструганых досок, – что говорить о количестве лун. Бред, но пока нет фактов, его опровергающих, нужно воспринимать все на полном серьезе. Ладно, вспомню мой любимый принцип разбираться с проблемами не по мере их поступления, а по мере возможности их решить. Что я сейчас могу сделать? Да ничего. Ничто от меня не зависит. Я ноль без палочки, и придется с этим смириться. Не забивать голову. Я вылез из ванны и с наслаждением вытянулся на топчане. Класс. Не люкс, но жить можно.