Глава 16
Опять бонус. Может, хватит?
Спускаясь по лестнице в некотором обалдении, я думал о произошедшем в комнате Колара. Мыслей было чересчур много. Отложим все на потом. Пусть устаканиваются. Слишком много событий произошло за время моего пребывания в Белгоре.
– Влад, – окликнул меня кто-то.
Подняв голову, я увидел довольно плотно забитый зал. Матвей, сидящий с падре за столом, махал мне рукой.
– Иду, – откликнулся я.
Похоже, с Коларом мы пообщались не меньше пары часов. Время за интересным разговором летит незаметно. Вон смертники уже успели вернуться из погани. Наверняка о моей добыче знают. Почти все провожают меня завистливыми взглядами. Все, кроме одного. Приз в студию, вы правильно догадались. Однорукий.
– Привет, Матвей, отец Эстор, – сказал я, усаживаясь за стол. – Какие новости?
– Новости, – усмехнулся Матвей. – Особо никаких. Инспектор с помощниками уехали из города. Впереди него суетился посол со свитой. Не задержался. Спешит по делам, видно.
Мимолетная зловещая улыбка на губах падре. Для посла, как я понимаю, еще ничто не закончилось.
– А так все как обычно, – продолжал Матвей. – Охотники гуляют, смертники умирают. Сегодня вот сунулись всей толпой на место твоего ночного развлечения. Ноги унести успели не все. Кто-то очень на что-то обиженный их там поджидал. По описанию уцелевших, это был один из хозяев погани со свитой. Крепко, видно, ты прищемил хвост тварям, прикончив Рува. Такого не было давно. Кар ходит совершенно счастливый.
– Сколько?
– Шестьдесят пять, – понял меня Матвей.
– Значит, зомби опять прибавится.
– Да.
– Отец Эстор, а как вы на это смотрите?
– Неодобрительно, Влад, но, – он пожал плечами, – таковы традиции и обычаи. Изменить их пока не в силах никто.
– Где пропадал? – спросил меня Матвей.
– С магистром Коларом общался. Он обнаружил у меня неплохие способности к магии. Так что третий камень я продавать не буду.
– Лис расстроится, – флегматично сказал Матвей, – а вот способности – дело хорошее. Магия лишней не бывает.
– Да, – внимательно посмотрев на меня, подключился падре, – магия – неплохой помощник. Но не забывай о главном, Влад. Главное – это вера в Создателя и жизнь по Его заветам.
Кто бы сомневался, падре. А слова ваши я хорошо помню, нет нужды напоминать.
– Надо будет тебе учителя магии подобрать, – продолжил падре, – да и с оружием поднатаскать. Рано тебе еще Белгор покидать для учебы где-то. Лучшей практики, чем здесь, тебе не найти, сам понимаешь, – совершенно серьезно сказал он.
Намек понят, из Белгора ни ногой. Матвей тоже намек понял, но реакция его непонятна. Такое впечатление, что он готов осадить падре. Причем не за его слова насчет моего места пребывания. Я сам понимаю, что мне из Белгора пока никуда. Вот стану охотником, узнаю больше об окружающем мире – тогда можно и попутешествовать. Матвею не понравилась интонация, подразумевающая мое безусловное выполнение ценных указаний падре. Какие между ними отношения?
– Спасибо, отец Эстор, учитель у меня уже есть. Магистр Колар взял меня в ученики.
– Колар? – изумился падре. – Ведь он уже больше десяти лет никого не берет.
Значит, падре, ты очень хорошо знаешь подробности жизни магистра. Он тебя интересует. С чего бы это?
– Влад, – начал Матвей, – ведь он рунный маг. Подумай, нужно ли тебе это? Я могу тебе рассказать о рунной магии.
– Не надо, Матвей. Колар мне уже рассказал о слабости этого вида магии в бою. Я буду заниматься ею по трем причинам. Первая – я не хочу терять времени на изучение языка. Вторая – я научусь контролировать собственную силу, и третья – она мне легко дается. Это мы уже проверили.
– Как знаешь, Влад. Находясь рядом с тобой, я уже устал удивляться. Ты все переворачиваешь с ног на голову. Я совершенно не удивлюсь, если ты станешь одним из тех немногих, которые умеют великолепно пользоваться рунной магией в бою. Были и такие среди охотников. Очень редко, но были. Ладно, магии тебя будет учить Колар, а с оружием я сам научу тебя обращаться. Когда-то у меня это неплохо получалось.
– Не скромничай, Кожа, – улыбнулся падре. – Ты был и остаешься одним из лучших охотников.
– Наверно, так что, Влад, лет через пять ты станешь настоящим охотником.
– Отлично, Матвей. Я постараюсь.
– С вашего позволения, я могу помочь сильно сократить этот срок, – раздался сзади низкий голос.
Как по команде мы все повернулись назад. Однорукий, кто же еще. Сейчас он сам наверняка расскажет причину столь пристального внимания, уделяемого им лично моей скромной персоне.
– Разрешите? – Однорукий уселся за стол. – Прежде чем я расскажу, чем могу помочь этому юноше, я бы попросил вас повесить полог. Разговор не для посторонних ушей.
Матвей усмехнулся и, выставив одно из своих колец, повесил полог. Нас окружила тишина.
– Извините, что я подслушивал ваш разговор, – начал однорукий, – но все, что касается Влада, с недавних пор меня очень интересует.
– С чего бы это? – недобро улыбнулся падре.
Падре, спокойно. В свете новых обстоятельств, рассказанных Коларом, я понимаю, что ты так же безопасен, как тигр-людоед, и добродушен, как кобра. Спокойно, падре, ведь он наверняка не в курсе обстоятельств моего прибытия в город. Давай послушаем человека. Бери пример с Матвея. Вот как он спокойно сидит. Одна рука на кинжале, другая незаметно подбирается к плащу однорукого. Наверняка хочет дернуть его за одежду на себя и проверить цвет его кишок. Мама, кто меня окружает! Беру свои мысли обратно.
– Давайте послушаем незнакомца, – прерываю я нехорошую паузу.
Однорукий немного улыбнулся. Наверняка он все видел. Вот это нервы. Знать, что тебя сейчас начнут немножко убивать, если не понравится ответ, и так спокойно себя вести… Уважаю.
– Я им интересуюсь с начала конфликта между ним и высокородными ублюдками из Нарины, – выплюнул он. – То, о чем я сейчас расскажу, касается и вас, отец Эстор. Точнее, не лично вас, а той организации, которую вы представляете.
Блин, во что я вляпался, связавшись с этими кретинами? Не хватало мне еще попасть в какую-нибудь драку церкви с кем-то.
– Дело в том, – продолжал однорукий, – что главным в этой компании все, и вы в том числе, считали Винта, а это не так. На самом деле их лидером был Ваг Ольт. Он был самым опасным и самым осторожным из них. Никогда не высовывался наружу, предпочитал оставаться за спинами своих друзей. Но во всех грязных делах этой компании торчали его уши. Это его вы, отец Эстор, назвали еретиком.
– Я знаю, – очень спокойно сказал падре. – Дальше?
– Он действительно был еретиком и состоял в ложе Стремящихся во тьму. Остальные были в этом не замешаны, но с удовольствием принимали участие во всех делах Вага, считая это неплохим развлечением.
Как все знакомо. Скучающая золотая молодежь всегда найдет, во что наступить.
– Когда Влад сцепился с этой компанией и поломал им веселое развлечение, я искренне его пожалел. Об обычаях королевства Орхет я знал, но знал, кто такой Винт и остальные. Я не учел той поддержки, которую Влад получит у охотников. Когда его не потащили на казнь, я сильно удивился. Когда он умудрился убить Винта, я пришел в восторг.
– Не ты один, незнакомец, – проворчал Матвей.
Однорукий улыбнулся.
– Но больше всего меня поразила поддержка, оказанная Владу охотниками. Один за другим они входили в круг и убивали подонков. Ругались и торговались между собой об этом, как бароны о спорной деревушке. Я стал наблюдать за Владом дальше с большим интересом. Поход в погань, суд. Везде на его стороне были невероятная удача и поддержка друзей. Которые являются членами одного из самых могущественных орденов на Арланде. В конце концов, Влад сам стал членом этого ордена.
– Гильдии охотников, незнакомец, а не ордена, – поправил его Матвей.
– По мне, – усмехнулся однорукий, – называйтесь хоть сообществом кожевенников или пастухов. Это не меняет сути и не снижает вашего могущества. Не так ли, господин бывший магистр гильдии охотников?
Бамс. Моя челюсть совершила привычный маршрут. Ай да Матвей, ай да су… гм. Скромный трактирщик под конец оказывается не только учителем главы гильдии, внуком королевского советника, но и бывшим магистром гильдии охотников. Теперь многое становится понятным. Сэр Берг, почему вы не президент моей родной страны? Снимаю шляпу. А вот Матвею эта тема явно неприятна.
– Это все в прошлом, незнакомец. – Если бы камень мог говорить, то голос был бы точно такой.
– Прошу простить меня, – склонил голову однорукий, – если я чем-то вас задел. Когда я заинтересовался Владом, я попытался собрать всю информацию о нем и тех, кто его окружает. Видимо, мои сведения не совсем полны. Еще раз прошу прощения.
– Рассказывай дальше, – сказал падре, – пока мы не услышали, чем ты можешь помочь Владу.
– Раньше я был гвардейцем. Я был Черным драконом. Я предлагаю Владу свое искусство, знания и навыки.
Оглушительная тишина за столом.
– Ты был черным гвардейцем? – спросил падре.
Тут не море, а океан подозрительности и недоверия.
– Да.
– И ты хочешь отдать свое мастерство Владу? – ожил Матвей.
– Да.
Недоуменное молчание.
– Чего ты хочешь? – спросил Матвей у однорукого. – Ведь наверняка не денег.
– Ничего.
Я думал, что знаю все виды удивления, – как я ошибался! Матвей и падре пополнили мою коллекцию.
Однорукий явно наслаждается происходящим, не стану его лишать такой радости и спрошу то, чего он ждет.
– Почему?
– Я был личным телохранителем герцога Мирана, отца Винта. Как я им стал и почему покинул Дикий остров, к делу не относится. Став телохранителем, я старался как можно лучше исполнять свою работу, иначе не умею.
Матвей и падре синхронно кивнули.
– С течением времени я стал замечать, что развлечения его наследника с друзьями выходят за рамки обычных вещей. Похищения девиц, убийства, подделка документов – все это было обычным времяпровождением многих высокородных. Но шалости компании Винта отличались каким-то налетом черноты. Я умею это чувствовать.
Матвей и падре вновь синхронно кивнули.
– Я провел расследование и обнаружил истинного, как мне казалось тогда, виновника этого: Вага Ольта. Я узнал о его членстве в темной ложе и прочих связях со слугами Падшего. Немедленно доложил обо всем герцогу – ведь дело касалось его семьи. Герцог встревожился и потребовал доказательств. Обвинение было очень серьезным. По известным причинам я не мог потребовать проверки лояльности Создателю Вага. Вы понимаете почему.
Матвей и падре упорно изображали китайских болванчиков.
– Узнав от своих источников о ближайшем времени и месте собрания темной ложи, я уведомил герцога, и мы вместе пробрались на это проклятое сборище. Он хотел увидеть все собственными глазами. Его поведение полностью соответствовало «Кодексу воина», принятому у меня на родине. Я восхищался его мужеством. Я был глупцом. Нас схватили… Меня схватили: герцог оказался одним из главарей ложи. Своего сына и его друзей с помощью Вага он специально превращал в подонков и мерзавцев. Герцог хотел видеть Винта в своей ложе и ждал, когда он сам по собственной воле захочет прийти к Падшему.
Легкая заинтересованность на лице Матвея. Оно и понятно – для него все обычно и обыденно. А вот падре? Падре сейчас нужно кого-то убить для нервной разрядки. Потемневшее от прилива крови лицо, яростно сверкающие глаза. Кому-то будет очень больно. Просмотреть темную ложу, окопавшуюся около трона Нарины, – это нечто. Жирный кол тамошней охранке.
– Меня пытались казнить, – продолжил гвардеец, – пламенем тьмы. Однако я смог ускользнуть. К моему большому сожалению, герцог не присутствовал на моей казни, и я не смог его убить. Очнулся я недалеко от города. Забрал жизнь первого попавшегося прохожего. С тех пор я веду подобное существование.
– Как часто? – спросил падре.
– Теперь каждую неделю, – ответил гвардеец.
– Ты проклят.
– Я знаю.
– Что побудило тебя отринуть Создателя? Я не поверю, что пламя тьмы заставило тебя погубить свою душу.
– Ты прав, – помолчав, ответил гвардеец. – Вместе со мной они бросили в пламя мою пятилетнюю дочь. Она имела чистую душу. Именно поэтому я бежал с острова.
Молчание.
Будь я проклят, если хоть что-то понимаю. Ну, Матвей, смотри. Скоро я до тебя доберусь. Ты ответишь на все мои вопросы.
– Почему мне? – задал я вопрос гвардейцу.
– Во-первых, ты мне понравился. Твоя удача велика.
– Я очень польщен.
– Во-вторых, у тебя есть могущественные друзья. В-третьих, по пластике твоих движений многим понятно, что ты не воин.
КАК МЕНЯ ЭТО ДОСТАЛО.
– Но я – не многие, – продолжил он. – У тебя раньше была великолепная физическая подготовка, не связанная с боевыми искусствами. Кое-что до сих пор сохранилось. Гибкость, координация, реакция и еще немного другого, по мелочи. Значит, ты сможешь овладеть, хотя бы частично, моим мастерством.
– Что еще?
– Я хочу, чтобы ты убил герцога Мирана, отца Вага.
Чего-то подобного я и ждал.
– Нет.
– Что – нет? – удивленно спросил гвардеец.
– Я не буду никого убивать ради того, что ты мне хочешь предложить.
– Может, ты не знаешь, что я тебе предлагаю? Насколько я успел узнать, ты прибыл издалека и во многом не разбираешься.
И этот туда же.
– Я предлагаю тебе, – продолжил однорукий, – не владение мечом или копьем. Я предлагаю воинское искусство, которому нет равных. Твой дядя и отец Эстор могут это подтвердить. Ты сможешь полностью овладеть своим телом и разумом. Ты научишься сражаться любым оружием и в любых условиях. Находить спасение там, где другие погибнут, получишь многое другое, что наверняка поможет тебе. Черные драконы – это элита гвардии Дикого острова. Это опыт сражений и мастерство десятков поколений воинов. Прошу Матвея меня простить, но средний охотник может только случайно победить в бою среднего черного гвардейца. Я прав? – обратился он к Матвею.
– Да, – ответил тот нехотя.
– Подумай очень хорошо, – сказал он, обращаясь ко мне. – Всего раз или два за время, прошедшее после Смуты, гвардеец отдавал свое мастерство не преемнику, а постороннему человеку. Ты станешь еще одним счастливчиком. Что касается герцога, то любая тварь по сравнению с ним – святое существо. Он заслуживает самой страшной смерти от нескончаемых мук. Я же хочу, чтобы ты просто убил его. Поверь, для воина, которым ты станешь, сделать это будет несложно. Я сам бы сделал это, но отметина темного пламени, – он показал культяпку, – предупреждает его всякий раз, когда я оказываюсь поблизости. Использовать убийц я не хочу. Только лично или с помощью преемника. Решайся.
Я посмотрел на Матвея и падре. Их лица ничего не выражали.
– Нет.
– Могу я узнать причины твоего отказа, Влад? Ведь ты теперь охотник. Убивать созданий и слуг Падшего – твоя работа.
– Зло никогда не исчезнет полностью, всегда будут находиться существа, стремящиеся к нему. Несмотря на то что я хочу стать охотником, я никогда не стану убивать человека, если не буду испытывать к нему личной вражды. Твари погани – мои противники. Если они будут мне мешать, я их прикончу, а остальные…
Я замолчал, вспоминая попытку построения самого справедливого общества на своей родине. Вспоминал, чем это все закончилось.
– Если следовать принципу «убивай любого, в ком есть зло», – продолжил я, – ты сам очень скоро станешь слугой Падшего, даже не заметив этого. Нельзя охватить неохватное. Пусть Создатель будет этому герцогу судьей после его смерти, а святая церковь при жизни. И наконец, как бы ни сложилась моя судьба, я никогда не буду подставлять своих друзей под свои долги. Надеюсь, что ты меня понял.
– Я тебя понял, Влад, а церковь, – он вздохнул, – я оповестил церковь в лице отца Налема, главы инквизиции королевства Нарины, о второй жизни герцога. Даже он не смог или не захотел ничего сделать. Слишком большим влиянием пользуется там герцог. А через неделю после моего сообщения меня пытались убить. Слугам Проклятого стало известно мое местонахождение, о котором знал только отец Налем.
Молчание.
Я взглянул на падре. Сегодня он точно кого-то убьет.
– И все же – нет, – ответил я.
– Что ж, это твой выбор, Влад, и ты его сделал.
– Мне жаль, – ответил я, – но наверняка ты найдешь себе другого желающего.
– Я уже выбрал, – сказал он, – тебя.
– Что за…
Что-то острое вонзилось в мою ногу, невыносимый холод и жар охватили мое тело. Я не мог двинуть даже пальцем. Кажется, я пытался кричать. Лицо Матвея перед глазами. Внезапно все закончилось.
Я пошевелился и привстал. Тело немного ломило, а так все нормально. Падре внимательно смотрел на меня, а Матвей с одноруким о чем-то тихо говорили. Странно, что однорукий был еще жив.
– Что это было? – прокашлявшись, спросил я.
– Передача мастерства Черного дракона, – невозмутимо ответил падре. – Очень интересно было за этим наблюдать. На Диком острове научились это делать без помощи магов жизни и без добровольного согласия принимающего.
– Это касается только мастерства черных гвардейцев, – поправил падре однорукий. – Иногда в бою нет времени для соблюдения всех правил.
– А так как эти знания и все остальное очень дорого стоят, – подхватил падре, – причем не деньгами, то правила научились обходить. Так?
– Так.
– Но все равно очень интересно.
Блин, я тут им кто, морская свинка для опытов? Падре, натуралист хренов.
– И что теперь? – злобно спросил я.
– Ничего, – ответил гвардеец, – сейчас ты ляжешь в постель и проспишь до завтрашнего утра. Проснешься и будешь понимать, что надо делать, чтобы овладеть искусством. Какие тренировки, упражнения и многое другое.
– И это научились закладывать в эликсир познания? – удивленно спросил падре.
– Да. Недавно это научились делать. Это помогает сократить время освоения полученного умения.
– Очень жаль, что нет свободного доступа на ваш остров. Столькими знаниями мы могли обменяться.
– И по Падшему тоже? – с иронией спросил гвардеец.
– Нет, конечно, – закаменел падре. – Но я требую…
– Знаю и приму к сведению.
О чем это они? Проехали, меня сейчас интересует другое.
– Зря это сделал, – обратился я к гвардейцу, – я не собираюсь никого убивать по твоей наводке.
– Не зря. Скажи, Влад, если твоей жизни или жизни твоих близких будет кто-то угрожать, ты убьешь его?
– Да.
– Больше мне ничего от тебя не нужно. Герцог сумел своего добиться. Винт с друзьями решили стать слугами Падшего. После того как их попросили из королевства, жажда мести поглотила остатки их разума. Они специально направились в Белгор, чтобы принести в его подземельях жертву Проклятому. Ваг обеспечил бы им безопасность в погани, а на роль жертвы отлично подходят смертники.
– Почему именно в погани?
– Говорят, что принесенная в месте печати жертва сразу дарует внимание Падшего. Точнее я не знаю.
– Точнее знать никому и не нужно. Хватает и этого, чтобы церковь имела постоянную головную боль, – мрачно проговорил падре.
Так, вот еще одна причина нахождения падре после вздоха в окрестностях Белгора.
– Ты сорвал их план и прикончил Винта, – довольно начал гвардеец. – Герцог уже наверняка обо всем знает. Наверняка он в ярости. Когда я отчаялся убить герцога, мне пришло в голову, что смерть Винта будет неплохим подарком для него. Поэтому я появился в Белгоре. Здесь Ваг не мог полностью использовать свои возможности, дарованные ему Падшим. Не тот это город. Убить Винта я собирался ночью после твоей казни. После убийства я хотел передать свое мастерство одному из смертников на тех же условиях, что и тебе. Я был в отчаянии. Будь уверен, Влад, – усмехнулся он, – если бы об этом стало известно, то нашлись бы сотни желающих. Но мне претило отдавать древнее искусство боя проходимцу или идеалисту, согласному на все, лишь бы заполучить его. И тут появился ты. Твои поступки, твое поведение стали для меня лучом надежды. Я начал думать, что нашел себе достойного преемника. С каждым часом я радовался и опасался все больше. Опасался, что ты обманешь мои ожидания, что ты окажешься не тем, кого я видел в своих мечтах. Разговор за этим столом был последней проверкой. Ты ее прошел, ты отказался убить герцога, несмотря на все выгоды моего предложения, и я передал тебе свое искусство.
– А если бы я не прошел проверки?
– Тогда бы ты меня разочаровал, – он пожал плечами, – и я бы убил тебя.
Мама, где я нахожусь. Разочаровал – сдохни. А если бы я его очень сильно разочаровал, обидел или оскорбил, тогда что?
– Мне всегда, – начал падре, – «Кодекс воина», принятый на Диком острове, казался очень странным. А людей, живущих по нему, я считал сумасшедшими.
Однорукий усмехнулся:
– Мне тоже многое из ваших обычаев кажется мерзким и отвратительным, так что мы квиты. Влад, – продолжил он, обращаясь ко мне, – герцог обязательно попытается отомстить тебе любым возможным способом. Он любил своего сына очень странной любовью. Ты и твои близкие – уже его враги. Я отомщен. Я могу уйти спокойно. Когда герцог попробует причинить тебе вред, ты его прикончишь. Тебе будет это нетрудно сделать.
Он надолго присосался к кружке. Падре говорил все верно: сумасшедший. На лице легкая радость и печаль, как у человека, завершившего тяжелую и приятную работу. Больной.
– Ты понимаешь, что я не могу тебя отпустить? – сказал падре однорукому.
– Да.
– Где ты хочешь?
– На заднем дворе. Сейчас никого там нет. Не нужно лишних разговоров.
– Пойдем, – поднялся падре.
– Пойдем. Влад, проводи меня.
Вчетвером мы вышли на задний двор корчмы. Темное небо, яркие звезды, луны, освещающие все вокруг своим светом, прохладный ветерок. Красота.
– Надеюсь, вы понимаете, что обо всем произошедшем не нужно много говорить? – спросил однорукий.
– Конечно, – буркнул Матвей. – Ты так и не сказал своего имени, воин.
– Незачем. Для своих близких я мертв уже давно, а для вас я умру сейчас.
Воин отошел с падре в сторонку и стал смотреть на небо.
– Что происходит? – наклонившись к Матвею, тихо спросил я.
– Смотри, – ответил он.
Падре возложил руки на голову воина. Появился неяркий свет.
– Я отпускаю эту душу, – громко сказал он. – Создатель, будь к ней справедлив.
Свет стал ярче. Вдруг вся фигура воина покрылась языками темного пламени. Он заскрипел зубами и рухнул на колени. Да что же это такое? Падре отошел на несколько шагов в сторону и с печалью смотрел на происходящее. Воин уже лежал на земле и извивался от боли, извивался молча. Внезапно он замер и вытянулся в струнку. Пламя вспыхнуло и погасло.
– Покойся с миром, если сможешь. – Падре подошел к лежащей фигуре и, наклонившись, коснулся рукой лба воина.
Тело рассыпалось мелкой черной пылью, которую набежавший ветерок радостно поднял в воздух и унес прочь. Писец.
«Прощай, воин», – мысленно произнес я.
– До встречи, Влад, – донесся шепот ветерка.
Молчание.
– Сегодня ночью я уезжаю из Белгора, – сказал падре, – и мне хотелось бы поговорить с тобой, Влад. Наедине.
Понятно. «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться».
Матвей внимательно посмотрел на падре, пожал плечами и вернулся в корчму, едва протиснувшись между клонами, неизвестно когда появившимися на крыльце. Падре, глядя ему вслед, усмехнулся:
– Умеешь ты, Влад, располагать к себе людей. Я понимаю, что ты делаешь это не специально, так получается, но все равно завидно. Тот же Матвей, битый волчара, сейчас наверняка стоит за дверью и при малейшем подозрении бросится тебя защищать, и если ситуация будет сложной, попытается меня убить. Может быть, ему это и удастся, – задумчиво добавил падре.
– У него есть для этого повод? – равнодушно спросил я. Слишком много всего произошло, я просто не мог уже испытывать каких-то чувств.
– Нет, – ответил падре и пристально посмотрел на меня. – Я очень надеюсь, что этого не будет никогда. Влад, скажи, когда ты сцепился с Винтом и остальными, или до этого, ты ничего необычного не почувствовал?
– Нет.
– Не спеши, вспомни свои ощущения. Радость, удовлетворение, может, что-то еще. Вспомни.
Я честно пытался вспомнить, но ничего в голову не приходило.
– Нет. Ничего, кроме желания избить ублюдков, я не чувствовал.
Падре задумался.
– Хорошо, Влад, – наконец сказал он. – Теперь я думаю, что это не последняя наша встреча, и успеха тебе. Пошли, – дал он команду клонам и удалился.
Успеха пожелал, угрожал еще раз встретиться. Плевать. Я слишком много сегодня получил впечатлений, чтобы обращать на это внимание.
– Чего он хотел? – спросил появившийся около меня Матвей.
– О драке в корчме спрашивал. Что я чувствовал.
– Ну-ну.
Мы долго стояли и смотрели на ночь.
– Никогда не думал, что увижу Черного дракона, – сказал наконец Матвей. – Они очень редко покидают Дикий остров. А уж передавать кому-нибудь свое искусство, – он покачал головой, – тебе несказанно повезло, Влад.
– Чем?
– У них на острове есть много странных обычаев. Один из них касается отряда гвардейцев, охраняющих правителя. Этот отряд был создан во время Смуты из лучших воинов. Их еще называли за невероятное мастерство убийцами магов. Они живут отдельным кланом и строго хранят свои секреты, но кое-что известно. Когда гвардеец начинает стареть и терять силу, ловкость и мастерство, он передает все свое искусство преемнику из числа молодых воинов остальных кланов. Те с детства готовятся принять это знание и сами по себе являются отличными бойцами. Мастерство, полученное от гвардейца, помогает отшлифовать свои навыки и умения, увидеть даже небольшие изъяны в собственной подготовке. Через год после обряда они должны пройти лабиринт, заполненный различными смертоносными ловушками и существами, и доказать этим свое право называться Черными драконами.
– Это что-то напоминает.
– Да. Некоторые старые легенды утверждают, что учителем Орхета Первого был один из таких воинов, покинувший свой клан. Правда это или нет, сейчас сказать нельзя. Но мастерство Драконов ни у кого сомнений не вызывает. Каждый из них обладает умением всех воинов, бывших гвардейцами до него. Некоторые правители Арланда тоже захотели создать такую гвардию. Не столько для себя, сколько для своих потомков. Но у них ничего не вышло. Очень мало нашлось желающих лишиться в расцвете сил своего мастерства, – усмехнулся Матвей. – Для этого нужно быть такими же ненормальными, как эти Драконы. Для них это честь.
Для одного – честь, а для другого – смерть. Какая красивая ночь. Это последнее, что видел пожелавший остаться неизвестным воин. Ночь, звезды и темное небо. Мысли тяжелыми валунами ворочались в моей голове.
– Матвей, в корчме меня должен ждать Гил, и мы…
– Отправил я уже этого павлина с волчицами в театр, – перебил меня Матвей. – Не забивай себе голову, иди и ложись спать. Ему я все уже объяснил.
Спать так спать, но последний вопрос нужно задать. Нахлебником здесь я быть не хочу – хватит того, что я вытворял там…
– Матвей, я недавно стал обеспеченным человеком…
– Дед был прав, – опять перебил меня Матвей, – все вы на Земле ненормальные. Если родич нуждается – помоги, если беден сам – прими помощь без смущения. На этом жизнь здесь строится. Иначе нельзя. Все, иди спать, богач.
Действительно. Спать. Закончился четвертый день моего пребывания в Белгоре.
Отступление четвертое
Через несколько дней после этих событий. Где – неизвестно. Маленькая комната под самой крышей, стол с кувшином и двумя кубками, двое мужчин в креслах.
– Отец Эстор, я надеюсь, что причина, по которой я вынужден был встретиться здесь с вами, достаточно серьезна, – недовольно говорит представительный мужчина в серой мантии.
– Конечно, ваше…
– Оставьте имена и титулы, отец Эстор. Если уж решили поиграть в эти игры, то зовите меня «отец Нир».
– Хорошо, отец Нир, – наклоняет голову отец Эстор.
– Надо же, – продолжает брюзжать мужчина, – вызываю к себе для выяснения подробностей и выказывания своего неудовольствия, а мне предлагают проехать в…
Молчание.
– Ваш доклад очень интересен, отец Эстор, – успокоившись, сказал представительный мужчина в мантии, – но все же почему вы так уверены в правильности вашего решения? Люди, выдавленные своим миром, чужие для него, встречаются очень редко. А судя по вашему отчету, чужак, ко всему прочему, обладает еще и уникальными способностями, правда, полностью заблокированными. Если в результате вашей, уж простите, авантюры мы его потеряем, то следующий появится через несколько десятилетий, и это в лучшем случае. Объясните мне свою позицию, только подробно, пару ваших сухих строчек официального отчета я уже читал.
– Как скажете, отец Нир, – наклонил голову в сторону человека в мантии отец Эстор. – В принятии именно такого решения я руководствовался следующим. Действительно, такие люди появляются очень редко. За все время, прошедшее после Смуты, из порталов между мирами, которые мы контролируем, появилось всего семнадцать человек. Церковь брала их под свое крыло и выпускала в мир тогда, когда считала их полностью готовыми к предстоящим им испытаниям. Среди них были паладины, маги и даже один пророк. И все они не оправдали возложенных на них надежд. Все погибли – кто случайным образом, кто от рук созданий и слуг Разрушителя. Один из моих предшественников на этом посту после очередной неудачи выдвинул теорию о том, что наш мир также считает их чужаками. Чужак, не воспринимаемый Арландом, не сможет в нем существовать, и тем более выполнить возложенную на него миссию.
– Я хорошо помню эту теорию, – улыбнулся человек в мантии. – Ваш предшественник на этом посту, насколько мне известно, был нашим учителем, не так ли, Эс? – подмигнул он собеседнику.
Негромкий смех заполнил комнату.
Отсмеявшись, отец Эстор продолжил:
– Память еще не сильно изменяет тебе, Нир. Это удивительно. На твоем месте я бы давно повесился.
– Поэтому ты и не на нем, – буркнул представительный мужчина. – Если бы ты знал, как мне иногда хочется изменить имя, все бросить и удалиться в скит, как это сделал учитель. Как я теперь его понимаю.
– Нельзя, – мгновенно стал серьезным отец Эстор. – Нельзя, отец Нир. Это ваш камень, и вам его нести. Я продолжу доклад. Исходя из этой теории, впрочем, довольно спорной и не подтвержденной практикой, я решил ограничить до минимума влияние церкви на вновь поступившего чужака. Не дав никаких инструкций, сведений об окружающем мире, не расставив ему приоритетов, в том числе и втайне от него самого, не дав вообще ничего, кроме знания общего языка, я отправил его во внешний мир. В одно из самых сложных для выживания мест – город Белгор. Неминуемую смерть чужака в течение нескольких часов отсрочили два фактора. Первый: после вздоха твари по неизвестной причине не появляются в окрестностях печатей Падшего. Второй: я отдал его под опеку сэру Матвею эл Тори, больше известному как Матвей Кожа, бывшему главе гильдии охотников Белгора.
– Матвей был не против?
– Наоборот, он настаивал на этом. Гильдия старается не упускать из виду всех событий, происходящих вокруг погани, и это им удается. За последние тридцать лет, с тех пор как на должность главы был избран сэр эл Тори, никому не удавалось провернуть любую операцию так, чтобы о ней не стало известно охотникам. Не нам, не светским властям. Исключения составляют слуги Падшего. Но по понятным причинам на территории, контролируемой гильдией, они стараются не появляться.
– Вы не считаете, отец Эстор, что подобное может нанести вред интересам церкви?
– Нет, отец Нир. У церкви и гильдии общая цель, а мелкие тактические разногласия не должны испортить отношения между союзниками.
– Отец Эстор, вы отвыкли от политики. Интересы и действия союзника не всегда приносят благо, поэтому не стоит так доверять гильдии.
– Отец Нир, на Севере я привык дышать легко, там все проще и понятнее, чем в других местах, заполненных лицемерами и подлецами, ищущими во всем свою выгоду. Там такие люди долго не задерживаются, а если попытаются, то с ними всегда может произойти несчастный случай.
Молчание.
– Как я завидую главе гильдии, – наконец мечтательно произнес человек в мантии. – Если какая-то мразь станет ему сильно досаждать, достаточно пары слов – и в погани появится очередной зомби. Впрочем, продолжайте, отец Эстор.
– Так вот, Матвей взял его под свою опеку, объявил своим родственником. Я думаю, кроме интереса гильдии, здесь присутствует еще и личный интерес, какой – я не знаю и не стремлюсь узнать любой ценой. Первые же события, произошедшие вокруг чужака, не находящегося под опекой церкви, при детальном анализе, скорее всего, подтвердят правильность, хотя бы частичную, теории отторжения Арландом чужих существ.
– Даже так? – оживился мужчина в мантии.
– Да. С ним начали происходить события, которые с другими могут не случаться за всю их жизнь. За три дня он умудрился счастливо выкрутиться из довольно жестокой шутки охотниц, получить драка, избить группу высокородных, избежать казни, принять амулет ученика охотника. Чужак сумел расправиться с теми же высокородными на поединке, спуститься в погань и выжить. Умудрился убить там же известного вам темного магистра Рува с острова Бароса и спасти рейнджера и мага, которых слуги Падшего готовили к жертвоприношению.
В течение рассказа глаза представительного мужчины все больше округлялись.
– Подтвердят правильность? – вскочив, закричал он. – Да они вопят об этом! Рассказывай дальше, – потребовал он, начиная ходить по комнате из угла в угол.
– Дальше он был оправдан на суде, который по требованию посла Нарины организовал королевский инспектор. Там была пара скользких моментов, но он сам парень не промах, и друзья помогли. Каюсь, я тоже принял в этом участие – о причине расскажу чуть позже. После суда его друг рейнджер, спасенный им из погани, спровоцировал на поединок недовольных свитских посла. Убил одного из них и тяжело ранил другого. Охотники в этом не участвовали, получив прямое указание от Кара Вулкана. Иначе не один наринец не покинул бы Белгора живым. Я хотел бы отметить: чем тяжелее была ситуация, тем больше чужак получал выгод, успешно преодолевая ее.
– Подробнее.
– Шутка охотниц, кстати, известных вам – три года назад ваш внучатый племянник жаловался на этих демониц, – заставила охотников обратить на него внимание.
– Это ты о тех, кто изображал из себя блудниц? – улыбаясь, сказал мужчина. – И как он справился?
– Он просто затащил их всех в постель одновременно, не давая им никуда отлучиться.
Громкое ржание заставило голубей сорваться с карниза.
– Драка чужак получил бесплатно, – продолжил отец Эстор, когда смех немного поутих. – Тот вылупился при перевозке раньше срока и первым увидел его. Драк, причем черный, не попытался растерзать чужака, а признал его хозяином.
– Дальше… – Все возрастающего интереса в голосе мужчины не услышал бы только глухой.
– Высокородные, узнав о драке, пытались спровоцировать его на поединок. Они стали приставать к дочери Матвея, благоразумно подождав, когда тот выйдет из своей корчмы.
– Хотели получить от чужака вызов, – понимающе усмехнулся собеседник.
– Да, но, не владея оружием и, самое главное, не зная обычаев, он поступил так, как, наверно, принято в его родном мире. Чужак просто избил всех семерых ублюдков до полусмерти.
– Молодец.
– Эта милая забава принесла ему уважение охотников. По моим данным, чужак умудрился их избить в течение минуты. Такого они еще не видели. В своем роде чужак оказался неплохим бойцом. После того как ублюдки подлечились, они, вместо того чтобы удрать из Белгора, не нашли ничего лучше, как обратиться с жалобой к коменданту города. Хотя их тоже можно понять: благородная кровь, чувство безнаказанности и вседозволенности, успешно привитое им высокопоставленными родственниками, незнание обычаев и правил охотников, редко покидающих королевство Орхет, – все это привело к логичному результату. Они упорно настаивали на казни чужака. Сэр Берг, комендант города, не мог отправить его на плаху.
– Он не идиот, – фыркнул мужчина в мантии. – Бунта не было бы, но волнения – обязательно. Последствия этого поступка король Орхет Пятый расхлебывал бы очень долго. А если учесть еще и Матвея, то…
– Однако не принять мер он тоже не мог. Вы сами знаете, какое положение в торговле между Севером и Югом занимает Нарина.
Мужчина поморщился: знаю.
– Сэр Берг нашел, как ему тогда казалось, изящный выход. По старому правилу он мог выдать амулет ученика охотника. Как он уговорил чужака – неизвестно, но тот надел его.
– И получил сразу вызов крови и рода от одного из этой компании, – продолжил мужчина.
– Так и было, но с одним уточнением. Чужак своим открыто демонстрируемым презрением заставил остальных потерять голову и также бросить ему вызов крови и рода. – Отец Эстор замолчал и взял со стола кубок.
– Отец Эстор, – угрожающе прошипел мужчина, – не используйте грязных уловок. Я сам ими пользуюсь гораздо лучше тебя. Не томи, давай рассказывай дальше, Эс.
Отец Эстор усмехнулся и продолжил:
– Чужак вышел на поединок с заводилой компании без доспехов и без оружия, если не считать оружием кинжал. Он умудрился убить противника – кстати, неплохого воина. Охотники пришли в восторг и стали с большим воодушевлением убивать остальных.
– Молодец, какой молодец! Право замены – узнал про него, смог выжить и сделать это. Молодец.
– С поединком и этой семеркой высокородных не все чисто, но об этом позже. Родственники погибших подняли гигантский скандал. В Белгор срочным образом направили королевского инспектора. Гильдии охотников предъявили обвинение в убийстве. С помощью амулета ученика со статусом чужака было обнаружено расхождение между писаным законом и обычаем охотников. Какие-то вераты решили на этом сыграть. Чужак не стал пережидать бурю в другом месте, как советовали ему друзья. На следующую ночь он спустился в погань и провел там положенное время.
– Ничего не зная и не умея? – перебил мужчина отца Эстора.
– Да. На обратном пути из погани он заметил черный караван и решил вмешаться, вместо того чтобы пройти мимо.
– Самоубийца.
– Боюсь, что для него это не новость. Во-первых, при просмотре его воспоминаний я обнаружил сильную душевную травму, вызвавшую апатию и равнодушие к жизни. Более того, начавшееся раздвоение сознания. Его чувства, мысли, желания – короче, значительная часть личности, относящаяся к периоду жизни до получения травмы, – были довольно успешно заперты чужаком в своем сознании. Время от времени под действием различных причин внутренний контроль ослабевает, и он получает возможность стать прежним, но подсознательно и сознательно отвергает эту возможность. Во-вторых, он сомневается в реальности происходящего с ним сейчас. Это основные причины его легкомысленного отношения к собственной жизни. Есть и другие, но они не так важны.
– Почему же он еще жив? – недоуменно спрашивает мужчина.
– Ответ на этот вопрос я нашел у него в голове. Хотя там такая каша. В его мире есть поговорка: «Не столь важно кем ты родился, – важно, кем ты умрешь». Она очень похожа на один из основных пунктов «Кодекса воина» Дикого острова. Чужак может с легкостью пойти на смерть, если у него не будет другого выхода и он сможет от этого что-то получить. Хотя бы моральное удовлетворение.
– Опасный тип.
– Очень. Я бы назвал его очень осторожным храбрецом. По-глупому он умирать не собирается. Так он наверняка ввязался в схватку с черным караваном, имея возможность бегства и спасения в случае неудачи. Его авантюра удалась. Он освободил рейнджера и магистра Колара эр Килам.
– Того самого?
– Да. Кроме того, он взял отличную добычу и наверняка испортил планы одного из темных мастеров погани. За изготовление камней боли они заплатили Руву тремя слезами Тайи. Подводя итог приключений чужака, можно сказать, что за три дня он не раз оказывался на волосок от смерти. Приобрел дружбу и уважение охотников, стал богатым человеком, магистр Колар взял его в ученики, а перед самым моим отъездом свое мастерство ему передал гвардеец из Черных драконов, враг герцога Мирана – отца одного покойного кретина из Нарины.
Молчание.
– Мы всегда знали, что наш учитель – гений, – вздохнув, произнес мужчина. – Его теория полностью подтвердилась. Чем труднее испытание, тем больше награда в случае успешного преодоления. Начиная с малого и заканчивая большим, пока Арланд не станет считать чужака своим.
– Многие это знали, Нир, и поэтому так ненавидели учителя и боялись. Поэтому ты отрекся от него и покинул орден Знающих. План учителя сработал блестяще. Как ты думаешь, где он может быть сейчас?
– Не знаю. Где угодно. Ты сам знаешь, что он запретил его искать. А план учителя – конечно, он был великолепен. Именно поэтому я стал тем, кем я сейчас являюсь. Когда меня выбирали, наверняка некоторые отдали свой голос мне, помня мои высказывания об учителе.
– Твои фразы, например, «старый фанатик-маразматик», действительно хорошо врезались в память.
– И поэтому так много ни во что не посвященных членов ордена меня ненавидит. Считают тем, кем я так боюсь стать. Эта маска душит меня, Эс. Разговор с тобой – как глоток свежего воздуха после пребывания в клоаке. Как я ненавижу некоторых из тех, кому приходится улыбаться и давать туманные обещания. Раньше, когда орден мог, основываясь только на подозрениях, проводить проверку лояльности Создателю… – Мужчина ненадолго замолчал и потом продолжил: – Как ты думаешь, первый этап закончен?
– Да. Четвертый день его пребывания в Белгоре вышел на редкость скучным. Всего лишь суд над ним и два поединка из-за него. Обыденность, – усмехнулся отец Эстор. – Арланд пока отпустил чужака. Согласно теории учителя, у него есть год.
– А потом, после очередного испытания, Арланд его признает? Теория учителя не говорит о количестве этапов.
– Не знаю. А теперь поговорим о том, зачем я попросил встречи с тобой. Во-первых, о заблокированных способностях чужака. Это вторая после теории учителя причина того, почему я так с ним поступил. Мне не хотелось бы, чтобы потом церковь получила такого врага. Во-вторых, пророчество Юлима. Конфликт чужака с высокородными дворянами Нарины приоткрыл такое…
– Все так серьезно?
– Хуже некуда. Боюсь, для Псов Создателя опять появилась работа, и ты сможешь избавиться от некоторых, неприятных тебе и ордену лиц.
– Крамола внутри? – зажглись ненавистью глаза мужчины в мантии.
– Да. Поэтому мы и встречаемся с тобой, Нир, здесь, а не у тебя во дворце.
– Чужак. А как его имя, Эс?
– Влад.
– Влад. Ты знаешь, Эс, я чувствую, что о предстоящих мне делах, связанных с последствиями его выходок, я слышу совершенно не в последний раз.
