Часть первая

24 декада 817 года

— Серебряный империал.

— Сколько?! — ошалел я от подобной наглости. — За кубок простого вина — серебряный?

— А что вы хотели, милсдарь? — усмехнулся стоящий за стойкой мужчина. — Столица!

— Все же слишком дорого… — недовольно протянул я.

— Да нет, сейчас как раз недорого, — утешили меня. — Вот через пару дней… Когда на вступительные испытания в академию люди повалят, да потом, когда студиозусы к занятиям приступят… Тогда и вдвое цена поднимется.

— А что им, отойти от академии не резон? — осведомился я. — Или настолько ленивы, что в состоянии только через площадь перебраться и не помышляют о том, чтобы найти место подешевле?

— Так найдите, — рассмеялся мужчина. — С таким же комфортом и обслуживанием. Да только вряд ли сыщете. Или думаете, оно даром обходится — такой зал и вышколенную обслугу содержать?

— Ну, если так судить… — успокоился я, смиряясь со столичными запросами. И хмыкнул, припомнив Эдгара и его заманчивое предложение в десять золотых, обещавшее мне уйму развлечений в Ардене. Как же, разгуляешься здесь на такое богатство…

Впрочем, все это не так важно, я ведь учиться сюда приехал, а не развлекаться. Хотя и отдохнуть порой не грех. Но если не гулять на широкую ногу, то моих средств будет вполне достаточно на беззаботную жизнь в столице.

Тем более что жить здесь действительно можно без хлопот. Последние указы императора и его свары со старой знатью привели к тому, что столица находилась практически на осадном положении. У всех городских ворот обретались многочисленные досмотровые группы из имперских гвардейцев, причем усиленные магами. Да еще с помнящими. Которые в памяти держали сотни, если не тысячи лиц душегубов, наемных убийц и прочих злодеев.

Все это для меня означало, что никакому варгу не удастся незаметно проскочить в город. И встретить здесь Мэри просто нереально.

Дарг! Да я сам едва не угодил в застенки, сунувшись без опаски в Арден. Не иначе как боги за мной присматривали и не дали сгинуть в сырых подвалах. Когда меня досмотровая группа начала тормошить с особым усердием, думал все, попался. Но нет, то ли я сильно изменился и помнящий не опознал во мне человека с разыскного листа, то ли ему вообще не давали мое описание из-за незначительности моего преступления, не угрожающего императорской безопасности.

И когда я рассказал о цели своего посещения столицы и маг осмотрел все мои магические побрякушки, меня невозбранно пропустили в Арден. А у Мэри это никак не выйдет — обычным путем, через ворота, ей не пробраться, а через тридцатиярдовую крепостную стену перемахнуть не удастся.

Оттого пребывал я в радужном настроении, и даже безумные столичные цены не могли его испортить. Тревожащие меня мысли о возможной встрече с моим клыкастым партнером рассеялись как дым, и теперь, огражденный от возможных проблем, что несла мне наша общая клятва, я мог насладиться абсолютной свободой.

Чем я и пользовался, с удовольствием осматривая столицу. И, вновь взглянув на висящие под потолком светящиеся шары, покачал головой. Что и говорить, впечатляет. Магическое освещение в обычной таверне. Столица! В глубинке не у каждого благородного желания или средств на подобную диковинку хватает, а тут в таверне… Пусть и больше похожей на дворцовый зал. С настоящей-то резной мебелью из красного дерева, а не с грубо сколоченными лавками и столами, да с накрахмаленными скатертями и лакированными полами.

А прислуга… Девушки примерно одного возраста. Все пригожие да улыбчивые. В одинаковой идеально чистой одежде… Да, прав мой собеседник, не только от жадности здесь цену ломят, должно быть, затраты на содержание такого заведения очень велики. Но зато как красиво и уютно…

Однако рассиживаться я не стал. Жажду утолил, дух перевел и вышел из таверны. Прямо на прилегающую к академии площадь. Поглазел на пятиэтажный дворец из желтого камня, расположившийся за кованой оградой и занявший несколько городских кварталов. Прикинул высоту тонких шпилей, торчащих из башенок на крыше. Еще раз с любопытством взглянул на необычную полукруглую площадь, выложенную большими перламутрово-белыми плитками. И потопал к воротам.

Вблизи рассмотреть академию было практически невозможно. Ее накрывал какой-то переливающийся пузырь и, словно туманное марево, размывал скрытое за тонкой, поблескивающей пленкой. Видимо, защита от любопытных, позволяющая магам обходиться без глухих стен и вольготно себя чувствовать в раскинувшемся сразу за оградой парке.

— Поступать собрался? — поинтересовался у меня маг в черной, отороченной малиновыми вставками мантии, когда я, подойдя к воротам, стал разглядывать их.

— Ага, — кивнул я.

— Рановато, — добродушно усмехнулся мужчина, и его напарник, долговязый парень, выглядевший немногим старше меня, согласно кивнул. — Послезавтра приходи.

— Да я хотел еще своего приятеля проведать, — поделился я своими замыслами. — Он здесь обучается. Вернее, должен был уже закончить обучение, но домой не вернулся.

— Как зовут-то твоего приятеля? — спросил маг.

— Вастин. Из Тарина.

— А, это тот, который здоровенного демона убил? — опознали моего приятеля.

— Ага, он самый, — улыбнулся я. Видать, Вастин добился своего — известности и популярности в академии.

— Так он на второй круг обучения перешел, — уведомил меня маг. — Третью ступень получил и решил продолжить учебу.

— Только его сейчас здесь нет, — добавил парень. — Шайка-лейка Риолы еще с утра из академии умотала.

— Опять готовят что-то, — нахмурился маг. — Видимо, уже угасли воспоминания о прошлом наказании…

— Да нет, — возразил парень, — они вроде к одноглазому Нилу отправились. Говорят, в его школе новый мастер меча.

— Может быть. Это могло их привлечь.

— А где эта школа находится? — спросил я.

— Да рядышком, — ответили мне. — В трех кварталах.

Пешая прогулка до школы меча нисколько не мешала моим планам по осмотру города, и я отправился в указанном направлении.

Немного не дойдя до нужного дома, я увидел движущуюся мне навстречу группу парней и девушек, громко и ожесточенно спорящих о некоей связке, которую не смог бы парировать даже мастер Вилс.

Углядев среди молодых людей Вастина, я двинулся прямо к нему.

— Вастин! — окликнул я его, когда он, увлеченный спором, не обратив на меня никакого внимания, решил пройти мимо.

— Что? — повернулся он и недоуменно уставился на меня. Но через мгновение в его глазах забрезжило узнавание, и он ахнул: — Дарг! Дарт!

— Он самый, — рассмеялся я.

— Решил-таки в столице учиться? — обняв и похлопав меня по спине, радостно спросил Вастин. — И правильно, нечего тебе в этой глуши, в Ашгуре, делать.

— Твой приятель? — полюбопытствовал кто-то из остановившихся друзей Вастина.

— А то, — кивнул он. — Это же Дарт! Это с ним мы охотились на того чудовищного демона.

— О, это здорово! — обрадовалась весьма привлекательная темноволосая девушка в изящном зеленом костюме. — Давно хотелось из иных уст услышать о той великой битве. — И съехидничала, обращаясь к Вастину: — А то тебя послушать, так непонятно становится, как столь славное деяние еще не занесли в легенды.

— С удовольствием поведаю вам эту историю, — сказал я, подумав, что такой симпатяшке просто грех не рассказать пару-тройку баек.

— Риола, — представилась она и едва заметно улыбнулась, показывая, что от нее не укрылось мелькнувшее на моем лице восхищение ее внешностью. — А это Лисса и Хисса, — познакомила она меня с совсем юными девушками-близняшками.

Четверо парней, которые вместе с Вастином составляли мужскую часть компании, представились сами. И, перезнакомившись, мы после недолгого обсуждения отправились в предложенную Вастином таверну мастера Линоя.

Здесь тоже под потолком висели стеклянные шары, испускающие отдающий синевой свет.

— Да тут почти везде магическое освещение, — заметил мой интерес Вастин. — Академия-то рядышком. А студиозусам всегда деньги нужны. Этим владельцы окрестных таверн и пользуются. Никто ведь не откажется обновить заклинание за пару монет.

— Только сначала нужно выучить хотя бы тот же магический свет, — сказал Стэн, выдвигая стул.

— Ну таким заклинанием я и без обучения владею, — сказал я.

— И накладывать его на предметы можешь?

— Нет, такого умения у меня нет.

— Да это ерунда по сравнению с изучением самой структуры, — уверил меня Вастин. — За пару декад разберешься.

— А ты на какой факультет поступать собрался? — поинтересовалась одна из близняшек, и я замешкался с ответом, пытаясь сообразить, кто задал вопрос: Лисса или Хисса.

— На факультет магического конструирования.

— А еще какие-нибудь заклинания знаешь? — спросил Стив.

— Да, сумеречных теней и малого исцеления.

— Здорово! — высказалась Риола. — Для человека, обладающего такими знаниями, учеба в академии, считай, решенное дело.

— Это если боги не будут против, — возразил Стэн.

— Чушь, — категорично мотнула головой Риола. — Это просто способ устроить представление из вступительного испытания. Какие там боги, когда любой обладающий более-менее приличными запасами энергии может преодолеть свой путь.

— Да ну, — не согласился Вастин. — Видно ведь, что плитки не случайно цвета меняют, а в зависимости от того, кто по ним ступает. Будь это просто хаотичное смещение, это сразу заметно было бы.

— Что за испытание? — не на шутку заинтересовала меня поднятая тема.

— На площади возле академии был? — спросила Риола и, дождавшись моего утвердительного кивка, продолжила: — Послезавтра на испытании тебе предстоит пройти по этой площади путь Выбора до академии. Сейчас все плитки выглядят одинаковыми, но на самом деле это не так. Те, что уложены у ворот, являются частью артефакта и могут окрашиваться в любой цвет по своему усмотрению. Кроме белого. И испытуемый, шагая по плиткам цвета соответствующего выбранному факультету, должен добраться до ворот. Причем наступать можно только на соседние плиты.

— А если на них не будет нужного цвета?

— Тогда ты можешь сделать плиту бесцветной и шагнуть на нее. Достаточно лишь напитать ее энергией, необходимой для создания заклинания третьего круга.

— Говорят, что так отсеиваются слишком слабые и те, кто сделал неверный выбор, — сказал Флим. — И Стэн прав, без богов здесь не обходится. Кроме них, о людях никто не стал бы заботиться. А так они дают человеку ясный намек, что он избрал неверный путь в своей жизни.

— В смысле, что вовсе не стоит этому человеку заниматься магией? — уточнил я.

— Нет, — ответил Флим, — не в том дело. Зачастую поступающие совершенно бездумно выбирают свою стезю. Вон Лисса с Хиссой поначалу хотели попасть на факультет боевой магии. Хотя за милю видно, что они тихие и спокойные. И ни капельки не воинственные. И не вышло бы ничего путного из такой учебы.

— Ну, Флим! — возмутились близняшки. — Мы тебе еще намнем бока на тренировке.

— И что же произошло? — полюбопытствовал я, взглянув на сестер, которые действительно совсем не выглядели воительницами. Даже кинжалов с собой не носят, в отличие от той же Риолы, у которой на поясе небольшой клинок висит.

— Да не смогли пройти по красным плиткам и вернулись, — ответил мне Флим. — А на следующий день синей дорожкой отправились. И добрались до цели.

— Синий — это факультет погодной магии? — уточнил я.

— Да, — кивнул Вастин. — А факультету магического конструирования соответствует серый цвет. Так что не ошибись с выбором.

— И сколько попыток можно сделать?

— Три. По одной в каждый из дней, пока длятся вступительные испытания. Впрочем, достаточно и одной повторной попытки, так как в первый же день становится ясно, какой путь советуют избрать боги.

— Но как же определяются достойные ученики? — озадачился я. — Так ведь можно пройти это испытание, вовсе не владея магией. Волею случая попасть на дорожку из одноцветных плит.

— Так не бывает, — заверил меня Стэн. — Обычно нужно пять-шесть плит сделать бесцветными. И ни разу не было такого, чтобы их потребовалось меньше трех.

— А сколько всего нужно таких шагов сделать? Если идти по прямой?

— Двадцать пять.

Ответ привел меня в совсем уж благостное расположение духа. По-видимому, учеба в академии — дело решенное, так как с моими запасами энергии я смогу добраться до конца дорожки при самом неблагоприятном развитии событий.

— Похоже, ничего сложного в испытании нет, — высказался я.

— У тебя что, достаточно энергии, чтобы обесцветить все плиты на своем пути? — спросила то ли Лисса, то ли Хисса.

— Ага, — кивнул я.

— Повезло тебе, — позавидовал Фрам.

— Повезло, — согласился с ним Стэн и хмыкнул: — Наверное…

— Ой, Стэн, хватит уже, — поморщилась Риола. — Ну не верю я в эту байку.

— Да говорю же тебе, мне надежный человек рассказывал, самолично видевший, во что комната Эрика превратилась, — начал пылко уверять девушку Стэн. — Ну не мог Эрик покончить с собой, залив всю комнату кровью и изрубив себя на куски. И это только тот случай, о котором нам известно…

— А что за беда приключилась? — осторожно спросил я.

— Да глупости все это, — с досадой сказала Риола. — Выдумки и глупости.

— Что именно? — только разожгла мой интерес девушка.

— Ну ты знаешь, что боги приложили руку к уничтожению Древних магов? Так вот, некоторые олухи, — покосилась она на Стэна, — уверены, что этот артефакт не только помогает ученикам сделать выбор, но и определяет носителей древней крови.

— А потом… — встрял в рассказ Риолы Стэн и красноречиво провел рукой поперек горла, показывая, что ждет «везунчика», в котором проснулось наследие Древних.

— Я же говорю, чушь, — фыркнула Риола. — И аватары смерти не бродят по академии.

— Конечно-конечно, — закивал Стэн. — Вот только отчего-то никто не хочет внятно объяснить, почему зачастую бесследно исчезают студиозусы с первого курса. Когда один, а когда и несколько…

— Может, не понравилось им, и бросили учебу? — предположил я.

— Да, такие есть, — махнул рукой Стэн. — Но тут что-то другое, ведь пропавших больше никто никогда не видел — ни друзья, ни знакомые, ни родственники.

— Хватит уже, — строго сказала Риола. — Нет у нас в академии никаких странностей. Или хотите рассказать эту историю магистру Креону? — И, увидев, что Стэн умолк, обратилась ко мне: — Дарт, только не болтай об этих глупостях никому. Хорошо? А то, не дай боги, дойдут эти россказни до ушей надзирающих…

— Даю слово, от меня никто не узнает об этой истории, — заверил я.

— Вот и славно, — кивнула Риола, не позволив мне задать крутящийся на языке вопрос о том, каких это надзирающих все опасаются. Улыбнувшись, спросила: — Так что там насчет истории с вашей охотой на демона?

Хорошее настроение и отсутствие тревожащих мыслей очень помогло мне в этот момент. И я, расстаравшись, смог в лицах описать всю нашу эпопею с гигантским демоном, подчеркивая все самые смешные моменты приключения. Причем искренний интерес слушателей усугубил ситуацию — он словно подпитывал мое вдохновение, и рассказ удался на славу. К концу истории, когда я рассказывал о том, как нам пришлось уносить ноги от родителей неких девиц, решивших устроить победителям чудища праздник, все хохотали как сумасшедшие.

— Да уж, таким героям, как вы, надо памятник поставить, — вытирая выступившие от смеха слезы, заявила Риола.

— Обойдемся и без памятника, — благодушно отмахнулся я, с удовлетворением отметив, что мне удалось произвести впечатление на девушку. Да и на остальных тоже.

— Да, действительно герой, — бросил на меня хитрый взгляд Лион. — Такому, пожалуй, удастся прямо на первом курсе разжиться черными розами.

— А что, дорого стоят? — не понял я. — В чем проблема-то?

— Денег не хватит купить, — вздохнул Вастин, скосив глаза на Риолу.

— Они только у императорского дворца растут на одной-единственной клумбе, — пояснил Стэн. — Да и цветут, сам понимаешь, не круглый год. Сейчас вот самая пора заняться их промыслом.

— А императорская стража не того? — чикнул я по горлу по примеру Стэна.

— Нет, — хором заверили меня студиозусы. — Не в самом же дворце эти цветы растут. К тому же все знают о существовании в академии такой традиции, и это давно уже превратилось в игру со стражей.

— Только они намного чаще выигрывают, — с сожалением протянул Вастин.

— Еще бы, — усмехнулся Фрам. — Было бы это так просто — никакого интереса не было бы.

— И что, придворные маги не могут полностью оградить от воров какую-то клумбу? — не поверил я.

— А зачем им это? — спросила Риола. — Это же отличный, безопасный способ выявить недостатки в существующей защите.

— А в чем вообще интерес? — все еще не понимая смысла воровства каких-то цветов, спросил я.

— Так традиция же. Она в год создания академии возникла. Одна девушка высказала свое восхищение красивыми, но не доступными никому цветами, и ее поклонник умыкнул несколько роз из императорского сада. И подарил этой девушке. Получив в награду поцелуй. Так что все остались довольны: и поклонник, и эта красавица.

— Почему красавица? — недоуменно посмотрел я на Фрама.

— А ты будешь рисковать своей шкурой ради внимания дурнушки и лезть под мечи стражи? Это сейчас смерть в этом предприятии не грозит, а в тот первый раз Себастиана могли запросто убить.

— И что, теперь все ломятся в императорский сад?

— Да нет, смельчаков немного, — рассмеялся Лион. — Если стражники поймают, то воришка отправится в тюрьму. Дожидаться, пока магистр Креон озаботится тем, чтобы вытащить его оттуда. А глава надзирающих торопиться не будет… Сделает так, чтобы для острастки подержали в подземелье с крысами декаду-другую… — И расхохотался: — Вон у Вастина спроси, как оно — в подземельях жить.

— Ты хотел добраться до этих роз? — спросил я у Вастина, смутившегося под смешками друзей.

— А кто б не хотел? — криво усмехнулся он.

— Ну не знаю, — почесал я затылок. — Нет, что ли, иного пути привлечь внимание понравившейся девушки?

— Это самый эффективный способ, — заметил Стэн. — Да еще и славу и популярность в академии принесет.

— Ну а если без толку все? — попытался найти я в этой традиции подвох. — Если девушка вообще не примет цветы?

— Кто? — расхохотались парни. — За обычный поцелуй получить статус самой красивой девушки академии? Да они волосы друг дружке повыдергивают за этот букет!

— Ну так это ненадолго же, — заметил я.

— Ага, — ухмыльнулся Лион, — то-то за последние четыре года только Стефани получила подобный подарок. А почти полсотни неудачников свело короткое знакомство с подвальными крысами в подземелье управы Дознания.

— И что, она действительно красавица? — полюбопытствовал я.

— Да, — кивнул Лион. — Даже наша несравненная Риола проигрывает в сравнении с ней.

— Просто я не трачу полжизни на нанесение красок на лицо и подведение глазок, — скорчив кислую рожицу, пробурчала Риола.

Уловив в словах Риолы толику досады, я постарался не рассмеяться. Очевидно, что и этой красотке хотелось получить еще большее признание. Похоже, это черта всех девушек — желание быть самой прекрасной и несравненной. И постоянно получать подтверждение этому.

Но лезть за розами, чтобы порадовать Риолу, я не собирался. Хотя неплохо было бы развить знакомство с ней…

Поболтав еще немного с Вастином и его приятелями, я расстался с этой дружной компанией. К сожалению, пока я не мог попасть на территорию академии, а именно туда и отправились студиозусы после обеда в таверне.

Впрочем, знакомство сложилось и вечером мы вновь должны были встретиться. И я был этим весьма доволен. Шайка-лейка Риолы, как выразился маг, мне очень понравилась, и я бы не отказался сдружиться с этой компанией.

Но еще больше меня обрадовала беззаботность и открытость студиозусов. Они словно не видели никогда настоящих проблем и не подозревали об их существовании. Если всякие глупости вроде похищения цветов здесь такое важное дело, привлекающее столько внимания, то это означает, что никаких сложностей с обучением в академии нет. Будь здесь какие-нибудь трудности — не до развлечений было бы. И это обещает мне легкую и беззаботную жизнь, не омрачаемую кровавыми схватками с разбойниками, разборками с ворами и другими приключениями, столь привычными мне.

А что до баек Стэна о древней крови, то это просто легенда академии, выдуманная кем-то шутки ради и прижившаяся из-за своей будоражащей воображение опасности. Иначе быть не может.

Окрыленный открывающимися перспективами беззаботной жизни студиозуса столичной академии, я провел два дня как в сказке. Прекрасное настроение и воодушевление, бьющее ключом, не покидало меня ни на миг. Лишь однажды мне было лучше, чем в эти дни, — когда я вырвался из лап Мэри, переместившись в замок. Но тот случай вообще невероятное счастье, и приравнивать его к обычной жизни не стоило.

И мое настроение неплохо помогло мне в установлении дружеских связей с компанией Вастина. Все складывалось так, как я желал: мои шутки вызывали веселье, подначки не воспринимались как обиды, а байки слушались с интересом. Пусть душой компании я стать не успел, но в их круг был принят как свой.

Вечером накануне испытания мои новые друзья не поскупились на добрые пожелания, и никакой тревоги относительно грядущего дня я не испытывал. Наоборот, с нетерпением ожидал его наступления. Тем более что этот день обещал мне еще и встречу с близкими.

Ранним утром, когда небо начало окрашиваться в розовый цвет восходящим солнцем, я уже был на ногах. А после завтрака в зале постоялого двора, где я снимал комнату, отправился в академию.

Уже в квартале от площади я приметил, что на улицах необычно людно для раннего утра. Солнце только встало, а народ уже из домов выбрался. Да и шумно довольно. Добравшись до площади, я поразился количеству скопившихся на ней людей. Несколько тысяч человек, не меньше. С ума сойти, сколько народу. Хорошо хоть, большая часть людей расположилась по краю площади, у таверн и игровых домов, а у ворот академии нет никого.

Решительно шагнув вперед, я двинулся в обход площади — искать Элизабет и дядю. Пройдя какую-то сотню ярдов, увидел вертевшую головой светловолосую девушку и мужчину, положившего ей руку на плечо, видимо, чтобы она не сорвалась с места. Радостно улыбнувшись, я сдвинулся в сторону, чтобы незаметно подобраться к родственникам сзади, и направился к ним. Но мне не удалось застать их врасплох. Словно почувствовав что-то, Элизабет повернулась и увидела меня.

— Дарт! — радостно воскликнула она и рванула ко мне, а уже через пару мгновений повисла у меня на шее.

Крепко прижав девушку к себе, я с нежностью сказал:

— Я невероятно рад тебя видеть, Элизабет.

— И я по тебе так скучала, — прошептала девушка. — Ты не представляешь, как скучала…

— Дарт… — Шагнув к нам, дядя обнял нас обоих. — Отыскался. А мы уж опасались, не случилась ли с тобой какая беда.

— Да нет, жив-здоров я.

— Как славно, что ты отыскался, — счастливо проговорила Элизабет.

— Ну теперь я никуда не пропаду, — пообещал я и отстранил от себя девушку.

Рассмотрев заметно повзрослевшую Элизабет, которая подросла за это время и превратилась в стройную, красивую девушку, я перевел взгляд на дядю. А вот он совсем не изменился за время разлуки. Элизабет тем временем тоже насмотрелась на меня и вновь прильнула к моей груди.

— Что, так и будешь его целый день обнимать? — поинтересовался дядя.

— Да, — ответила Элизабет.

— Ладно, Элизабет, хватит, — сказал я, отстраняя девушку. — Хорошего понемножку.

— Что, пойдем поближе к воротам? — спросил дядя. — Пройдете быстренько испытание, и посидим в какой-нибудь таверне?

— Да, так и сделаем, — согласно кивнул я.

А площадь меж тем уже преобразилась. Были четко видны светящиеся полосы из плиток, сходящиеся к воротам, как лучи нарисованного ребенком солнца. У их основания стояли маги в разноцветных мантиях, к которым уже спешили первые кандидаты на поступление в академию.

Мы неторопливо двинулись вперед и подобрались поближе к молодым парням и девушкам, скапливающимся у снежно-белых дорожек. Нолк оставил нас в паре десятков ярдов от места начала испытания, не в силах преодолеть установленный магами барьер, отсекающий людей, неспособных владеть магией. А мы с Элизабет подошли к лучу пути Выбора, возле которого стоял маг в серой мантии, окруженный одной из самых малочисленных групп кандидатов.

— Не переживай, все будет хорошо, — негромко сказал я Элизабет, заметив, что она немного взволнована.

И дабы окончательно успокоить ее, рассказал о том, что предстоит сделать, чтобы попасть в академию. Я поведал, как осуществляется отбор с помощью артефакта, и она повеселела. Ведь не с ее запасами сил тревожиться о таком пустяковом испытании. Ну не выпадет же ей дорожка, совсем не содержащая плит нужного ей цвета. А даже трех серых четырехгранников ей будет достаточно, чтобы пройти тропой Выбора.

Гулкий удар колокола возвестил о начале испытания, и первые кандидаты ступили на дорожки. На единственные плиты, выбивающиеся из белоснежного ряда и имеющие цвета факультетов. Со вторым ударом колокола дорожки озарились серией вспышек и превратились в разноцветную мозаику. В дорожки в три плиты шириной и двадцать пять длиной. Всего лишь.

Только и этого первому шагнувшему на нашу дорожку оказалось много. Семь. Целых семь плит ему нужно было обесцветить, чтобы добраться до гостеприимно распахнувшихся ворот академии. А у него хватило сил лишь на четыре. Раскрасневшись от напряжения и досады, он сошел с дорожки и, быстро добравшись до столпившегося на краю площади люда, растворился в толпе.

А девушке, шагнувшей на дорожку второй, пришлось всего трижды направлять поток сил, чтобы проложить себе путь. Преспокойно добравшись до конца, она обернулась, счастливо улыбнувшись, помахала нам рукой и, переговорив о чем-то со стоящими у ворот магами, пошла к зданию академии.

Тишину, которая нас окружала, тотчас нарушил возникший шум. Спокойные и собранные кандидаты мгновенно растеряли свою уверенность и встревожились. Каждому захотелось побыстрее пройти испытание и добраться до здания вожделенной академии. Будто существовало какое-то ограничение и с каждым добравшимся до ворот человеком шансы остальных стремительно уменьшались.

Мне даже показалось, что волнение и сомнения, как зыбкое марево, расползаются по толпе. Чтобы защитить Элизабет, я приобнял ее и попытался передать ей часть своей уверенности в благополучном исходе дела. Чтобы не волновалась попусту.

Спустя час дошла очередь и до нас. Примерно треть собравшихся на площади кандидатов прошла поверку, и стало намного свободнее, несмотря на все еще пополняющиеся ряды испытуемых. Теперь же нам предстояло пройти тропой Выбора.

— Если не умеете направлять энергию, то возьмите вот этот поглотитель, он будет отбирать у вас требуемый объем сил на плитах иного цвета, — уже в который раз повторил пожилой маг, стоящий у начала световой дорожки и старающийся обеспечить хоть какое-то подобие порядка в толпе нагрянувшей на испытание молодежи, и протянул похожий на монетку золотой кругляш с эмблемой академии — мудрым вороном.

Но теперь он обращался не к кому-то, а ко мне, поэтому я сказал:

— Спасибо, не надо, — и шагнул на первую плитку.

Серия разноцветных вспышек пробежала по дорожке, создавая для меня узор, и я едва не разинул рот. Да и стоящие позади меня кандидаты притихли. Только какое-то гнусное создание у меня за спиной пробормотало:

— Ох, не к добру это, не к добру…

Нет, до этого нам приходилось видеть варианты, когда почти не было серых плиток, и кое-кому пришлось развернуться обратно, не пройдя и трети пути. Были и случаи, как с той девушкой, в самом начале, когда серый цвет преобладал над остальными. Но такого еще не было…

С самого начала испытания ни одна плитка не принимала изначальный белый цвет. А сейчас все выглядело так, будто артефакт утратил свои магические свойства и вернулся в состояние покоя.

Меня ждала полностью белая дорожка…

Подавив желание обернуться и посмотреть, кто там раскаркался, я пожал плечами, направил в белую плитку поток энергии и увидел, как она постепенно становится прозрачной. Совсем как стекло. И вскоре она полностью утратила цвет. Вот только количество потребовавшейся энергии заставило меня недоуменно нахмуриться. На воплощение заклинания третьего круга ее бы определенно не хватило. Раз в двадцать больше бы понадобилось…

Но не останавливаться же на полпути из-за странностей этого демонова артефакта. Может, он сломался. И, в конце концов, не отказываться же от своей мечты обучиться магии из-за всякой чепухи, которую мелют излишне мнительные студиозусы.

Я быстро прошел по бесцветной тропе до ее конца и добрался до магов, встречающих прошедших испытание кандидатов. Повернувшись назад, призывно махнул рукой Элизабет, собравшейся начать свой путь Выбора.

— Подружка? — спросил подошедший ко мне маг, когда я, вместо того чтобы по примеру остальных подойти к воротам, остался наблюдать за проходящей испытание Элизабет.

— Нет, сестра, — мотнул я головой и сам удивился своему ответу. Прежде у меня не выходило называть Элизабет сестрой. Что-то мешало…

К моей радости, у Элизабет не возникло никаких сложностей с преодолением дорожки. Никаких странностей и нелепостей. И никакого намека на белые плиты в сложившейся мозаике. Шесть обесцвеченных плит — и она уже радостно улыбается возле меня.

— Поздравляю, — сказал маг, и я повернулся к нему, искренне надеясь, что его не оскорбило мое невнимание, проявленное поначалу.

— Спасибо! — поблагодарила его Элизабет и тут же обратилась ко мне: — Дарт, а что это было? Почему у тебя оказалась такая странная дорожка?

— Не знаю, — пожал я плечами и вопросительно посмотрел на мага.

— Да обычное дело, — успокоил он меня. — Редкое, но от этого не становящееся чудом. Сегодня еще несколько раз такое повторится.

— А отчего вообще такая редкость случается? — решил я допытаться до истины.

— Все дело в том, что артефакт активируется энергетической оболочкой человека и, в зависимости от предрасположенности к взаимодействию с какой-либо стихией мироздания, создает путь Выбора. А так как стихии влияют на характер человека, то если пойти не своим путем, это может вызывать нарушение душевного равновесия. Вам же без разницы, какой сферой магии заниматься. Проверялось лишь наличие достаточных запасов энергии.

— Здорово, — улыбнулся я, подумав о том, как все просто на самом деле.

— Да, здорово, — кивнул маг. — Нечасто такой дар встречается. — И добавил: — Совсем как у Древних магов.

Моя повторная улыбка вышла кривоватой. Сравнение с Древними магами никакой радости у меня не вызвало. Отчего-то совсем не хотелось оказаться похожим на них…

— Так, а теперь отойдите друг от дружки, — заторопился маг.

Элизабет отпустила мою руку и шагнула в сторону. Осознав, что магу необходим отпечаток ауры, чтобы мы могли пройти на территорию академии, я решил перейти на истинное зрение и взглянуть на это действо, но не успел ничего разобрать — так быстро маг проделал необходимые манипуляции.

— Ступайте по центральной аллее, — сказал маг. — Как доберетесь до здания академии, идите к левому крылу, там у входа должен стоять один студиозус, он вас проводит.

Шагнув за ворота, мы пробили переливающуюся прозрачную пелену и пошли по мощенной желтоватым камнем дорожке, ведущей к центральному зданию, возвышавшемуся над остальными. Разглядывая сквозь редкие деревья парка расположенные на территории академии строения, добрались до изогнутого полукругом здания. По центру оно имело широкий стеклянный купол с высоким тонким шпилем, а внизу, похоже, был парадный вход. Края же здания, тоже с небольшими искрящимися на солнце куполами со шпилями, имели собственные входы. Почти весь полукруг перед строением был вымощен брусчаткой, и лишь в центре расположился небольшой фонтан.

Дойдя до конца аллеи, мы свернули налево и двинулись к парню, стоявшему у левого крыла здания академии.

— Вас направили сюда? — спросил у нас студиозус, когда мы приблизились.

— Да, — кивнул я. — У ворот нам сказали, чтобы мы шли именно сюда.

— Тогда идите за мной, — распорядился парень.

Следуя за нашим проводником, мы прошли через высокие двери и оказались в небольшом холле. Довольно светлый благодаря большим окнам и стеклянному куполу холл тем не менее выглядел очень холодным и строгим. Наверное, попадая в него впервые, студиозусы ощущали робость. Кто-то постарался, подобрав подходящую цветовую гамму и применив подходящие материалы. Никто не подумал бы, что это увеселительное заведение или дом богача. Все строго функционально.

Но куда больший интерес, чем сам холл, у нас вызвали находящиеся в нем три парня и две девушки. Они молча стояли возле лестницы, ведущей на другие этажи, и рассматривали стоящую на здоровенном столе клетку, в которой сидела абсолютно черная ворона.

Никто не разговаривал, и, после того как студиозус определил наши места в создавшейся очереди, умолкли и мы с Элизабет. Как и остальные, от нечего делать рассматривали ворону и внутреннее убранство холла.

К счастью, долго ждать не пришлось. Через какую-то четверть часа я уже поднялся по широкой мраморной лестнице на второй этаж, где увидел скучающего возле одной из дверей студиозуса. Я подошел к нему, и он, не говоря ни слова, распахнул передо мною дверь.

Войдя в небольшой кабинет, я с любопытством оглядел сидящих за столом магов. Трое с интересом уставились на меня, а четвертый склонился над листом бумаги и что-то записывал.

— Ну-с, юноша, с чем вы к нам пожаловали? — добродушно спросил один из магов, довольно грузный мужчина лет пятидесяти. — Какими-нибудь заклинаниями владеете?

— Да, я владею тремя заклинаниями, — ответил я. — Сумеречных теней, малого исцеления и магического света.

— Покажите создание структур, — потребовали от меня. — Только активировать не нужно.

Я поочередно сплел узоры заклинаний и, закончив демонстрацию, вопросительно посмотрел на магов.

— Очень хорошо, юноша, — досталась мне похвала. — Очень хорошо. А сколько плит вам пришлось обесцветить?

— Да в общем-то все, — ответил я. — Они все белые были.

— Это же замечательно, — выразило энтузиазм почтенное собрание.

А сидевший слева маг повернулся к остальным и спросил:

— Тогда четвертую группу?

— Несомненно, — проскрипел самый старый из магов, седой старик.

— Вот ваш знак ученика, — сказал мне третий маг.

— И что, это все? — изумился я, тем не менее цапнув протянутую мне стариком цепочку с серебряной пластинкой, на которой была выгравирована фигурка в мантии, держащая в руках свиток.

Оказалось, что не все. Пришлось еще сидящему в углу писцу рассказать о себе, чтобы он смог заполнить формуляр. В итоге мне дали для изучения свод правил академии, занесенный в крохотную книжечку, скорее даже просто несколько десятков маленьких листов, сложенных вместе.

Выйдя из кабинета и закрыв за собой дверь, я почесал голову. Странно все это…

— Что, никак в себя прийти не можешь? — с усмешкой спросил студиозус и посоветовал: — Пойди вина выпей, и все уляжется в голове.

— Слушай, а почему ничего не объясняют-то? — спросил я у парня. — Только знак ученика и книжечку дали, и все. Как теперь с этим разбираться? У меня же вопросов уйма…

— Поэтому и не объясняют, — ответил парень. — Если каждому объяснять, испытания на несколько декад затянутся. Основные правила в книжке записаны, а на оставшиеся вопросы ответят в день поступления.

— Это через три дня, что ли? — уточнил я.

— Да, там в книжке на первой странице написано, что сбор учеников состоится на следующий день после окончания испытаний. И иди уже, не задерживай остальных.

Едва увидев, как я спускаюсь по лестнице, Элизабет устремилась ко мне.

— Ну что там? — взволнованно спросила девушка, остановившись возле меня.

— Не волнуйся, ничего сложного, — успокоил я Элизабет. — Всего-то надо показать построение известных тебе заклинаний. — И на всякий случай напомнил: — Только о владении боевой магией ничего не говори.

— Значит, никаких трудностей? — уточнила Элизабет.

— Никаких, — заверил я девушку. — Там делов-то на пару мгновений. Только посмотрят на твои умения и знак ученика дадут.

— Хорошо, пойду я, — решила Элизабет.

Спустившись вниз, я взглянул на лестницу. Элизабет уже поднялась на второй этаж, и ее не было видно. Чтобы не маяться в ожидании, я открыл книжечку и погрузился в чтение. Как и сказал мне парень, на первой же странице говорилось о том, что необходимо явиться в академию утром четвертого дня с момента начала испытаний. В этот день состоится торжественная церемония зачисления. Также будут выделены комнаты для проживания и разъяснены все вопросы.

Дальше в книге расписывались основные правила академии. Едва ли не на первом месте стоял категорический запрет драк и дуэлей. Оговаривалось обязательное ношение определенной формы одежды в стенах академии. Еще говорилось о том, что магию можно использовать только с разрешения преподавателя. Несмотря на то что первые страницы пестрели словом «запрещается», ничего сложного или неприемлемого от учащихся не требовалось и все правила были вполне разумны.

Прочитав о том, что стипендия составляет два золотых в декаду, я прикинул, что, по столичным меркам, на такую сумму не разгуляешься. Но если не кутить, то жить на эти деньги можно. Да еще и по пять золотых при поступлении на обустройство выдают.

Пока я читал книжку, студиозус завел в холл худенького паренька, одетого в какой-то старый плащ и шляпу. И в это же время, громко стуча подбитыми сапожками по каменной лестнице, вниз стремительно сбежала сияющая Элизабет, сжимая в руках книжку и цепочку с серебряной пластинкой. Она повисла у меня на шее и радостно рассмеялась.

— Ну вот, — обняв девушку, сказал я, — никаких проблем с этим поступлением нет.

— Но я совсем немножко волновалась, — сказала Элизабет. — Все-таки это большое событие — поступление в академию.

— Да, это важный день в жизни, — согласился я.

Отстранившись, Элизабет спросила:

— И что теперь? Пойдем к отцу?

— Да, пойдем, порадуем его.

Я предложил Элизабет руку, и, пожелав оставшимся в холле кандидатам удачи, мы направились к дверям.

Быстро добравшись до ворот, мы вышли на площадь и приблизились к Нолку. Улыбающаяся девушка показала отцу знак ученика и радостно проговорила:

— Мы теперь студиозусы академии!

Нолк сгреб нас в охапку и довольно сказал:

— Это замечательно, что вас приняли. Теперь-то вы пробьетесь в жизни, и я за вас спокоен буду.

— Пойдемте на постоялый двор, — предложил я. — Там все устроимся. — И объяснил дяде, что нет необходимости переться в пригород, где они с Элизабет остановились.

Едва мы приблизились к противоположному краю площади, как нас стремительно атаковали торговцы, разносчики, служащие игорных домов и кабаков. Шквал всевозможных уговоров, предложений и обещаний обрушился на нас. Опасаясь, как бы дело не дошло до драки, я попросил Элизабет убрать ученический знак за ворот платья. Пробившись сквозь толпу людей, предлагающих отдых, развлечения и любые товары «для господ магов», мы выбрались на улочку и, преследуемые по пятам несколькими особенно настырными и упорными завлекалами, устремились к постоялому двору, где я снимал комнату.

Не слушая предлагавшего поискать другое место дядю, которого смутила царящая в зале роскошь, я снял еще две комнаты рядом со своей.

— Все-таки, Дарт, можно было и подешевле место найти, — сказал дядя, когда мы уселись за одним из столиков в зале.

— Можно было, — согласился я. — Но не по эту сторону крепостной стены. Да и цена соответствует комфорту.

— Да, комнаты здесь великолепные, — сказала Элизабет. — Те, что мы сняли в пригороде, с ними не сравнить. Такая роскошь…

— Вот, — сказал я. — Пусть Элизабет поживет, как настоящая леди. Это же истинное удовольствие — жить в таких условиях.

— Хорошо, Дарт, — поднял руки дядя, — хорошо. В конце концов, мы на твои деньги живем, и тебе решать, как их тратить.

— Дело в том, что для меня в данный момент это очень незначительная трата, — сказал я. — При желании я могу здесь все пять лет учебы жить. Так что не беспокойтесь о деньгах.

— Ты что, разбогател? — заинтересовался дядя.

— Можно и так сказать, — ответил я. — Прошедший год, несмотря на уйму проблем и неприятностей, оказался очень прибыльным.

— Так ты же собирался в тихом месте отсидеться, — припомнил Нолк. — Неужто работал где-то?

— Какой там, — отмахнулся я. — Почитай, все это время от варгов проклятущих бегал.

— Ты подробнее давай рассказывай, — потребовал дядя. — А то не пойму я что-то, как можно в бегах разбогатеть.

— Да-да, расскажи, — поддержала отца Элизабет.

— Да что я, вы-то как? — сделал я попытку уйти от объяснений, чтобы не волновать своими неприятностями близких.

— А что с нами станется? — отмахнулся Нолк. — Переехали в другую деревню, милях в ста от Вальдера, и тихо-мирно жили там все это время. Так что рассказать нам и нечего, а вот тебе, пожалуй, есть.

— Да что тут рассказывать… — задумчиво проговорил я, размышляя, о каких событиях стоит умолчать. — Жизнь — непростая штука и сюрпризов подкидывает невероятное множество.

— А где ты жил все это время? — спросила Элизабет.

— Ну, если по времени считать, то можно сказать, что жил я в пустошах, — усмехнулся я. — Как с вами расстался, так поехал в Гармин, прибился к отряду охотников и занялся с ними поисками сокровищ Древних…

— А охотники девушек в компанию берут? — поинтересовалась Элизабет.

— Берут. И в нашем отряде одна девушка была. А есть отряды, в которых и вовсе мужчин нет.

— Жаль, что ты мне не позволил вместе с тобой отправиться, — печально вздохнула Элизабет. — Я бы тоже за сокровищами поохотилась…

— Да нет там почти никаких сокровищ, — сказал я. — А вот погибнуть легче легкого.

— Да? — недоверчиво спросила Элизабет. — Как же ты тогда разбогател?

— Не торгуя добытыми сокровищами, не думай, — улыбнулся я, увидев, как загорелись глаза девушки. — В походах я только на защитный амулет второго круга заработал.

— А сколько он стоит?

— Семьсот золотых.

— Дарт, и ты еще будешь утверждать, что в пустошах нет сокровищ? — ахнула Элизабет. — Подумай, о чем ты говоришь. Семьсот золотых. Это ведь огромная сумма, и иначе как сокровищем такое количество золота не назовешь.

— Ну кое-что там отыскать можно, — поправился я. — Проблема в том, что количество опасностей не соответствует этой сумме. Несмотря на защиту и меч, я там несколько раз на краю гибели стоял. Не будь со мною достойных людей, так бы и сгинул.

— Вот я и говорю, что зря с тобой не отправилась, — сказала Элизабет. — Я бы точно не бросила тебя в беде.

— Нет, Элизабет, больше никаких пустошей, — покачал я головой. — Туда теперь не пробраться при всем желании. Меня ведь вскоре в Гармине зубастые приметили и попытались поймать. Мне повезло: они не рассчитывали, что у меня защитный амулет второго круга будет. Только поэтому удалось от них ускользнуть.

— Ох, Дарт, не стоило тебе с этими зверюками связываться, — вздохнул Нолк. — Они слишком кровожадные и мстительные, чтобы все это добром могло закончиться.

— Они хотели тебя убить? — спросила Элизабет.

— Нет. Видать, хотели с добычей поиграться и потому просто ловили.

— Дарт, Дарт, — грустно промолвил дядя. — О каких играх ты говоришь? Ведь то, что кошке — игрушки, мышке — смерть. И если бы тебя поймали, то ничего, кроме смерти, тебя бы не ждало.

— В том-то и дело, — вздохнул я. — Они действительно воспринимают все это как игру. Им неинтересно убивать — они позабавиться желают, а то, что кто-то может погибнуть, их не волнует. Видать, инстинкты кровожадные, что от зверей им передались, требуют выхода, и потому придумали они способ потешить их. Объявили меня добычей и охотятся теперь.

— Отвратительные создания, — прошептала Элизабет.

— Да, отвратительные, — согласился я. — На первый взгляд обычные люди, а на деле — звери настоящие.

— А они не станут тебя здесь целым отрядом искать? — спросила Элизабет. — Они ведь, наверное, обозлились на тебя невероятно.

— Нет, все они в Империю не попрутся, — уверенно ответил я. — Никто не отпустит их со службы по всему свету за мной гоняться.

— Тогда, может, и эту гадину не отпустят?

— А вот это вряд ли. Хотя бы одной, но разрешат отправиться на мои поиски. Слишком уж много их секретов я разузнал, чтобы меня оставили в покое.

— Дарт, а что, если поговорить с преподавателями, объяснить им, что тебя преследуют? — спросил Нолк. — Возможно, они сумеют подсобить тебе в этом деле?

— Нет, нельзя мне в это никого втягивать, — ответил я. — Возникнет слишком много вопросов, на которые я не смогу дать ответы, потому что это будет стоить мне жизни. Да и никакой опасности для меня сейчас нет. Вы ведь видели, что на воротах творится. Никакому варгу в Арден не проскочить. К тому же Мэри просто не может знать, где меня искать. Она же не всемогущая богиня.

— Это хорошо, что ты теперь в безопасности, — сказал Нолк. — Давай тогда досказывай о своих приключениях.

— А дальше пришлось удирать от варгов через пустоши. Пройдя через них, добрался до Сулима.

— Один? Через пустоши, кишащие демонами? — с восхищением глядя на меня, спросила Элизабет.

— Да не так много там демонов, — ответил я. — Это по большей части байки. Да и маг я все-таки, а не простой человек. Достаточно создать сторожевое заклинание, и можно спокойно пробраться мимо демонов без риска угодить к ним на десерт.

— А в Сулиме-то как тебе, понравилось? — спросил дядя. — Говорят, люди там очень гостеприимные.

— Еще какие гостеприимные, — рассмеялся я. — Первые же встреченные убить меня хотели, за то что я случайно в их сад забрел и дерево сломал. Такие вот там радушные люди. А как поняли, что я с добычей из пустошей иду, сразу такими замечательными сделались, просто жуть. Мало того что поили-кормили, так еще и свою дочь едва в постель ко мне не укладывали. А сами тем временем целый план разработали и в разбойничью засаду меня направили.

— Ну подлых людишек везде хватает, — сказал Нолк. — Не повезло тебе, что сразу на таких нарвался.

— Не повезло, — согласился я. — Хотя с той разбойничьей засады мне немалая сумма перепала. Не одна сотня золотом.

— Ну и разбойники в Сулиме, — удивился дядя. — Сумасшедшие. С такими деньжищами еще и на дорогу выходить.

— Ничего, теперь им не разбойничать на дорогах. А мне прибыток немалый: и деньгами, и уважением. Пока я в одном городке торчал, купцы сулимские так и крутились вокруг меня, все уговаривали на их торговую гильдию поработать. Очень им по нраву пришлось, как я с разбойниками управился.

— А отчего не согласился? — спросил Нолк. — Купцы ведь, наверное, немалые блага сулили?

— Да, посулы были немалые, — усмехнулся я. — И достаток обещали, и возможность в их академии обучаться, и пару жен в придачу. Вот только не хочу я ни на кого работать. Хочу сам быть хозяином своей судьбы.

— Это да, — вздохнул Нолк. — Слишком уж ты, Дарт, независимость любишь.

— А кто ее не любит? — возразил я.

— Значит, ты не согласился на предложение купцов и поехал в Империю? — спросила Элизабет.

— Да, передохнул немного, заклинание одно за плату изучил и поехал в Тарин. Вот только какие-то уроды распустили слух, что один ученик мага подрядился перевезти сокровища, и едва я из города выехал, как начались неприятности. Хотите — верьте, хотите — нет, но разбойничьи засады попадались буквально через каждую милю. Казалось, со всего Сулима разбойники собрались, чтобы на меня поохотиться. Это было нечто невообразимое.

— Да, Дарт, что-то здесь нечисто, — констатировал дядя. — Столько приключений за такой короткий срок и при желании непросто найти. Странно все это.

— Ну все эти приключения не с неба свалились, а причину имели, — сказал я.

— Все же, Дарт, это очень странно, — задумчиво проговорил дядя. — Я ведь тоже в свое время по свету побродил, но и за десяток лет столько неприятностей не нажил. И у других людей столько приключений не было.

— Да я как-то не размышлял над этим, — задумчиво проговорил я.

— Дарт, а может, это Арис тебя к гибели подталкивает? — побледнела Элизабет. — Ты ведь говорил, что она на тебя так сильно осерчала, что даже запретила жрецу подношение брать.

— Ну что ты, Элизабет, никакая Арис моей гибели не желает. Зачем ей такая морока? Хотела бы меня убить, так я и шагу не сделал бы, как с жизнью расстался.

— А может, это какое-то проклятие? — предположил дядя.

— Так меня никто не проклинал.

— Ты уверен? А может, все-таки обидел кого-нибудь, и тебя прокляли?

— Да никого я не обижал, — уверенно ответил я. — Я, почитай, по дороге в Ашгур ни с кем и не разговаривал. А как до города добрался, так и начались мои беды.

— Может, тебе к гадалке стоит сходить? — предложил Нолк. — Уж она-то все точно скажет.

— Да она что угодно расскажет, кроме правды, — усмехнулся я. — Только денежки стребует да сказок наплетет. — И умолк, припомнив свою встречу в Ашгуре со старушкой-гадалкой.

— Ты чего, Дарт? — встревоженно спросил дядя.

— Одну гадалку странную вспомнил… Выручил ее, а она решила меня отблагодарить и пообещала с помощью гадания судьбу мою поправить, — сказал я, припоминая события того дня.

— Дарт, — хриплым голосом обратился ко мне дядя, — она обещала тебе судьбу поправить?

— Да, — кивнул я, с удивлением глядя на взволнованного Нолка.

— Вот и сыскалась причина твоих несчастий, — прошептал он и парой глотков осушил кубок.

— Думаешь, гадалка во всем виновата?

— Гадалка, — с грустной усмешкой покачал головой дядя. — Дарт, не могут гадалки менять людям судьбы, они их только предсказывают. Ни одна из них не покусится на вотчину богини судеб.

— Ты хочешь сказать, что я встретил тогда богиню судьбы? — ошеломило меня предположение дяди.

— Да, — ответил Нолк. — Больше никто не взялся бы судьбу твою менять. Говорят, Сати любит бродить по свету и общаться с людьми, так что ничего невероятного в вашей встрече нет. Такая возможность каждому могла выпасть. Только зря ты не отказался от ее помощи.

— Да я даже и подумать не мог, что это так серьезно, — пробормотал я. — Помог старушке, а она отблагодарить меня пожелала. Сказала, что умереть я на днях должен, и обещала смерть от меня отвести. Ну я не стал старушку обижать и принял ее предложение…

— Ты должен был умереть? — взволнованно спросила Элизабет.

— Так она мне сказала. Вижу, говорит, смерть твою скорую и глупую, и предложила поправить судьбу, чтобы ее избежать. Вот я и согласился.

— А что она тебе еще говорила? — спросил дядя. — Больше ничего не обещала, только помочь разминуться со смертью?

— Не только это. — Потерев лоб, я попытался припомнить разговор. — Обещала, что встречу предназначенную мне девушку, с которой нас свяжет истинная любовь. Я еще посмеялся и сказал, что хочу жену без тещи, и она ответила, что и это исполнится.

— А она не уточнила, как определить, что эта девушка и есть твоя судьба? — спросила Элизабет.

— Нет, не уточнила. Мы и говорили-то мало. Она быстро погадала и дала понять, что ждет меня судьба нелегкая, но все обещанное исполнится, если я не буду рисковать попусту.

— А… нет, ничего, — пробормотала Элизабет и отвела глаза.

— Вот ведь как оно бывает, — сказал дядя. — Одна-единственная встреча — и все полетело кувырком.

— Да, дела-а, — прошептал я, пытаясь прикинуть весь размах неприятностей, в которые угодил.

— Угу, дела неважнецкие, — согласился Нолк. — Но отчаиваться не стоит. Раз Сати сказала, что все будет хорошо, значит, так и будет.

— Да, — поддержала отца Элизабет, — у тебя все будет хорошо. Ты найдешь предназначенную тебе судьбою девушку и будешь счастлив.

— Надо оракула отыскать, — подумав, высказался Нолк. — Он должен что-нибудь путное насчет измененной судьбы подсказать.

— Чуть позже, поедим и отправимся, — решил я. — Не бежать же к нему сломя голову. Теперь спешить некуда, сделанного не воротишь.

— Твоя правда, Дарт, — сказал Нолк, — время вспять не повернуть. Однако все, что ни делается, к лучшему. От гибели тебя Сати уберегла, а остальное — лишь досадные неприятности.

— Интересно, когда я эту девушку встречу, — задумчиво сказал я. — Как бы не пришлось до старости встречи дожидаться.

— Встретить — это одно, — промолвил Нолк, — а вот как понять, что это именно она…

— Да, проблема… — вздохнул я. — Одно только понятно: у этой девушки нет матери.

— Дарт, но ведь тебе пообещали девушку без тещи, а не без матери, — перебила меня Элизабет. — Ты же сам сказал.

— Ну да, — подтвердил я. — Она сказала, подберу тебе хорошую ниточку без тещи.

— А девушка без тещи обязательно должна быть твоей женой, — заявила Элизабет. — Потому что иначе она будет именно девушкой без матери, каких великое множество.

— И что? — не понял я. — Чем это может мне помочь?

— Тем, что ты сможешь жениться только на предназначенной тебе девушке, — торжествующе сказала Элизабет. — Хоть и в Сулиме, и у нас разрешается иметь несколько жен, боги признают только одну.

— Элизабет, говори попонятнее, — попросил я. — Ты же знаешь, я во всех этих женах-тещах ничего не понимаю.

— Все просто, Дарт. Раз эта девушка должна стать твоей женой, то на другой ты не сможешь жениться. Во всяком случае, боги точно не признают ваш брак.

— То есть мне достаточно попросить богов засвидетельствовать нашу клятву, и по тому, примут ли они ее, можно будет понять, та ли это девушка или нет?

— Да, Дарт, это я и хотела сказать, — кивнула Элизабет.

— Вряд ли это мне поможет, — хмыкнул я. — Не предлагать же всем встреченным девушкам сочетаться со мной браком. За такие шутки и обычные девицы, не варги, растерзают.

— Да, тут ты прав, — усмехнулся дядя.

— А ты вообще много встречал девушек, у которых нет матерей? Брак с которыми обеспечивает отсутствие тещи? — спросила задумавшаяся Элизабет.

Загибая пальцы, я начал считать:

— Мирра, Ребекка, Дария… Дарг! — вспомнил я слова Кары о том, что, кроме сестры, у нее никого нет. И на меня напал приступ безудержного смеха. Совершенно безумного и дикого. Даже сидящие в зале люди начали недоуменно поглядывать в мою сторону.

— Ты чего, Дарт? — поперхнулся дядя вином. — Дарг-то здесь при чем?

— При том, — с трудом успокоившись, сказал я. — У зверюки этой тоже матери нет.

— Дарт, ты шутишь? — просипел Нолк.

— Я — нет, а вот наши боги обожают шутить над простыми людьми. Их ведь медом не корми, дай какую-нибудь проказу сотворить, такую, чтобы смертным жилось веселее.

— Нет, это невозможно, — побледнела Элизабет. — Боги не могут быть настолько жестоки, чтобы предназначить тебе в жены кровожадного зверя.

— Не могут? — с сарказмом переспросил я. — Да ты сама подумай, насколько забавным, по их мнению, будет подобный союз.

— Нет, это немыслимо, — упрямо помотала головой Элизабет. — Не верю. Как может твоя половинка оказаться злой и жестокой убийцей, если ты добрый и миролюбивый? Вы же части одного целого и должны быть похожи…

— Тоже верно, — подумав, согласился я, хотя слова Элизабет не смогли поколебать мою уверенность в том, что от богов можно ожидать любой каверзы.

Умолкнув, мы медленно поглощали пищу и запивали ее вином. Несмотря на то что в зале было довольно людно и шумно, вокруг нашего столика словно образовался островок безмолвия. Звуки, будто не желая мешать нам, обтекали нас и устремлялись дальше.

Нет, все же Элизабет рассуждает верно, не может быть Мэри моей суженой. Такое даже богам не пришло бы в голову. Только мое излишне развитое воображение способно на это. Но к оракулу действительно нужно сходить, разузнать, чем для меня может обернуться встреча с Сати и была ли она вообще. Не дело, конечно, судьбу узнавать, от этого только проблемы, но сейчас-то хуже уже не будет, если Сати в самом деле в нее вмешалась.

Кстати, два дела сразу сделаем: оракула отыщем и по лавкам пройдемся, купим мантии и одежду для Элизабет, а то у нее наверняка нет ничего, достойного столицы. Да украшения какие-нибудь, ведь девушки без них не могут обойтись.

Перекусив, мы вышли на улицу и отыскали себе проводника среди отиравшейся неподалеку детворы. Мальчишка лет двенадцати, сообразив, что на нашем незнании можно неплохо подзаработать, организовал для нас прогулку к самому известному в городе оракулу.

Неухоженный старец, сидящий на ступенях одного из богатых домов в центре города, поначалу вызвал у меня подозрение, что мальчишка просто привел нас к какому-то нищему. Ну не может вещий оракул, который предсказывает будущее, жить так бедно, ведь если он говорит правду, то благодарные люди должны ему немалые денежки оставлять. С сомнением оглядев запыленную, истертую до дыр одежду старика, я сказал мальчишке:

— Что-то не похож этот человек на оракула. Не обманываешь ли ты нас, случаем?

— Нет, господин, — решительно помотал головой наш помощник. — Это Галлен, самый лучший оракул в Империи. Его все знают.

Посмотрев на выглянувшую из окна женщину, которая, приметив сидящего на ступенях нищего, не только не прогнала его, но и скривила гримаску, долженствующую означать радость и удовольствие от присутствия возле дома уважаемого человека, я решил, что мальчишка не врет.

Едва я решился заговорить со стариком, как тот поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Ну? — спросил он.

— Что «ну»? — недоуменно спросил я.

Вздохнув, старик с укором взглянул на меня и сказал:

— Ты хотел задать вопрос.

— Хотел, — признал я правоту оракула.

— Так задавай, — предложил старик.

— Что ты можешь поведать о моей судьбе? — спросил я.

Снова внимательно посмотрев мне в глаза, оракул спросил:

— Ты уверен, что хочешь знать, что ждет тебя в будущем? Это тяжкое знание. Очень многие не выдерживают такого груза и прерывают свою жизнь. Ты готов нести на своих плечах такую ношу?

— Из-за чего обрывают свою жизнь? — не понял я. — Только из-за пары слов о судьбе?

— Иногда и пары слов достаточно, — ответил старик.

— Глупцы, — категорично высказался я.

— Что ж, посмотрим, насколько ты умен, — усмехнулся оракул и, приложив к вискам руки, начал тихонько напевать себе под нос.

— Он так, бывает, по часу сидит, — поведал нам мальчишка.

Но он ошибся. Оракул довольно быстро перестал петь и с любопытством оглядел меня.

— Значит, с Сати встречался? — спросил он. — Зачем же у меня теперь о своей судьбе спрашиваешь? Ведь я всего лишь человек…

— Видимо, встречался, — с сожалением вздохнул я, поняв, что наши домыслы о причине моих неприятностей подтвердились. — Понять бы теперь, чем эта встреча для меня обернется.

— Увы, но помочь я тебе ничем не могу. Просто не вижу судьбу, в которую вмешались боги, — посетовал старик и покачал головой. — Одно могу сказать: нелегкие тебя ждут времена. С таким-то напутствием.

— С каким напутствием? — насторожился я.

— Ищи ее, ищи. Ведь не будет тебе покоя, пока ты ее не найдешь, — нараспев проговорил старик.

— Дарг! — выругался я. — Что ж она мне сразу этого не сказала…

— Не знаю, — пожал плечами оракул. — Не нам судить о замыслах богов.

— Что ж, спасибо и на этом, — поблагодарил я и, достав из кошеля золотой, подал его старику.

Взяв монету в руку, оракул полюбовался на нее и подбросил в воздух.

— Деньги — тлен, — пробормотал он, и монета, полыхнув багряно-черным пламенем, исчезла. Лишь горстка похожего на песок пепла осыпалась на мостовую.

При виде такого представления у меня все мысли о проблемах вылетели из головы.

— Научи меня предметы испепелять, — попросил я старика.

— Зачем тебе это? — удивленно поинтересовался оракул.

— Очень занятное заклинание, — ответил я. — Мне такое полезное знание пригодится.

— Полезное? — рассмеялся оракул. — В тебя часто бросают камни?

— Да пока вообще не бросают, — ответил я. — Только мало ли что дальше будет.

— Что ж, как пожелаешь, — сказал старик. — Могу и обучить этой малости.

— А меня? — поинтересовалась Элизабет.

— Могу и тебя, — взглянув на девушку, пожал плечами старик и хитро прищурился: — Но надеюсь, ты понимаешь, что это лишит тебя повода позаниматься с другим учителем?

— Каким другим? — разыграла недоумение чуть покрасневшая девушка и мигом увела разговор в другую сторону: — А судьбу ты мне можешь предсказать?

— А тебе зачем? — нахмурился Нолк. — Мало нам, что ли, неприятностей с Дартом? Хочешь и себе жизнь испортить?

— Вот-вот, — хихикнул старик, — послушай доброго совета.

— Ладно, — насупилась Элизабет, — обойдусь, — и встрепенулась: — А давайте еще в храм сходим?

— Для чего? — не понял я.

— Поговорим со жрецами Арис. Вдруг удастся что-нибудь полезное относительно твоей клятвы узнать.

— Так ведь Арис ясно показала свое нежелание помогать мне. Со мной никто и разговаривать не станет…

— А к жрецам я обращусь. Думаю, служители Арис не откажутся ответить на мои вопросы, ведь она — богиня справедливости, а я перед ней ни в чем не провинилась.

— Спасибо за заботу, Элизабет, — поблагодарил я девушку. — Это действительно хорошая идея.

— Не за что, Дарт, я ведь еще не сделала для тебя ничего полезного, — смутилась Элизабет.

Арденский храм был совсем небольшим и особого восторга не вызвал. Жители Талора для одной только Арис храм куда массивнее и красивее отгрохали, а тут для служителей всех богов такое непримечательное здание. Хотя, наверное, это мне так кажется после знакомства с более красивыми и величественными сооружениями.

Пройдя через главный вход, мы вошли внутрь. Взглянув на внутреннее убранство, я с удовольствием констатировал, что храм выглядит невзрачным только снаружи. Повсюду блестели золотые и серебряные орнаменты, стены и потолки покрывали драгоценные мозаики, а блестящий зеркальный пол отражал все это великолепие настолько четко, что казалось, будто храм лежит под ногами.

У входа нам пришлось разделиться. Элизабет и дядя отправились искать жреца Арис, а я — жреца Сати. Покружив немного по залу, заполненному людьми, я отыскал стоящую в стенной нише статую Сати. Увидев старушку, очень похожую на гадалку, встреченную мною в Ашгуре, я едва не бросился к ней. Подойдя поближе и рассмотрев лицо старушки, с сожалением вздохнул. Похожа, но не более того.

Отыскав взглядом среди нескольких десятков людей, стоящих возле статуи, жреца, облаченного в сиреневую мантию с бордовой оторочкой, я пробрался к нему. Подождав, пока жрец разъяснит одной женщине какое-то пророчество о конце света, которое должно было исполниться еще вчера, я сунулся к нему со своей проблемой.

Выслушав мой рассказ, жрец задумчиво пожевал губами и спросил:

— Так чем ты недоволен, смертный?

— Как чем? — ошалел я. — После встречи с Сати на меня столько проблем навалилось, что я скоро буду погребен под их валом. Что это за издевательство такое надо мной?

— Сати — милостивая богиня, — с укором взглянув на меня, строго сказал жрец. — И она не стала бы понапрасну тревожить тебя проблемами. Хотя я могу попросить ее избавить тебя от тревог и волнений, раз это так докучает, и все вернется на круги своя.

— А как насчет моей предрешенной гибели? — спросил я. — По словам Сати, она меня от скорой смерти избавить хотела, как с этим будут обстоять дела? Если грозящая мне смерть уже миновала, то, может, я теперь бессмертным стану?

— Бессмертным? — переспросил жрец. — Что за глупость? Если вернуть тебе твою нить судьбы, ты станешь мертвым, а не бессмертным.

— То есть я сразу умру? — уточнил я.

— Да, — ответил жрец и, хмыкнув, добавил: — Зато никаких проблем и хлопот у тебя больше не будет.

— Угу, — буркнул я. — Что одно, что другое. Либо сам откажешься от благоволения богини и умрешь, либо проблемы доконают и тоже погибнешь.

— Зато у тебя, как и у каждого смертного, есть право выбора, — торжественно провозгласил жрец. — По сути, ты так и остался творцом своей судьбы.

— Да нет никакого выбора, — досадливо скривился я. — Никто не выберет смерть. — И, вздохнув, спросил: — Ты вот лучше скажи, прав ли был оракул, когда говорил, что не видать мне покоя, пока не найду предназначенную судьбою девушку.

Прикоснувшись пальцами левой руки к моему лбу, жрец прикрыл глаза и четко произнес:

— Ищи ее, ищи. Ведь не будет тебе покоя, пока ты ее не найдешь.

— Что ж, — вздохнул я, — теперь хоть что-то известно, на что можно опереться. Хотя где ее искать, неизвестно…

Сделав пожертвование храму, я пошел к выходу. Возле дверей я прождал дядю и Элизабет около часа. Взглянув на их довольные лица, я оживился и спросил:

— Что вы там такого хорошего узнали?

— Мэри не может навредить тебе, — выпалила Элизабет. — Мучить, пытать, предавать или влиять на других, чтобы они навредили тебе, ей тоже нельзя. Представляешь, она не вправе сделать с тобой ничего дурного, иначе как с твоего согласия.

— Хорошая новость, — обрадовался я.

— Да, — согласился Нолк. — Жрец сказал, что раз вы партнеры, то ни о каком причинении вреда друг другу не может быть и речи.

— Там только одно исключение есть, — смущенно сказала Элизабет и посмотрела на отца.

— Да, — кивнул Нолк. — Жрец сказал, можно причинять вред в случае, если это не умысел, а проявление страсти.

— Что ж, неплохо, — сказал я, искренне надеясь, что Мэри не настолько страстно желает меня загрызть, чтобы решить, что это сойдет ей с рук.

— А тебе удалось узнать что-нибудь полезное? — спросила Элизабет.

— Да. Жрец подтвердил слова оракула, и теперь я точно знаю, что о спокойной жизни не стоит и мечтать.

— И что же теперь?

— Надо все хорошенько обдумать, — ответил я. — Но это позже, а пока по лавкам пройдемся.

Первым делом, отыскав указанную в своде правил лавку, мы купили одежду для занятий. Посетив лавку ювелира, выбрали для Элизабет пару колечек, серьги и золотой браслет. Затем дело дошло и до одежды. Несколько часов ушло на то, чтобы подобрать девушке пару платьев и сапожки. Изрядно устав, мы решили посетить еще одного торговца и вернуться на постоялый двор.

Ввалившись со своими покупками в соседнюю лавку, мы осмотрелись и поняли, что здесь продается одежда для франтов и богачей, ведь не станут же простые люди покупать вещи из дорогого материала, да еще и украшенные золотым шитьем. Увидев на одной из специальных распорок, создававших подобие человеческой фигуры, неплохой комплект верхней одежды — куртку и штаны, Элизабет сразу же направилась туда.

— Посмотри, Дарт, — сказала она, ощупывая замшевую куртку, украшенную странным узором. — Посмотри, какая прелесть. Она такая мягкая. Ее, наверное, так приятно носить. И штаны есть. Как ты думаешь, это очень дорого будет стоить?

— Неважно, — сказал я. — Если тебе такая одежда нравится больше, чем платья, то не вижу проблемы в том, чтоб ее купить.

— О, вижу, вас заинтересовал этот превосходный костюм? — спросил у нас хозяин лавки. — Это превосходная вещь, в последнее время подобная одежда стала очень модной у столичных красоток. Говорят, даже дочь герцогини Нург носит такой костюм.

— И сколько стоит этот наряд? — спросил я.

— Тридцать пять золотых, — ответил мастер, и Элизабет сдавленно охнула.

— Ого, — изумился я. — А что так дорого?

— А вы пощупайте материал, — предложил мастер. — Это же истинное наслаждение — носить такую одежду.

Я провел рукой по куртке, помял рукав. Действительно, вещь очень приятная на ощупь. То-то Элизабет ее из рук выпустить не может. Однако слишком дорого.

— Нравится? — спросил хозяин. — А это еще не самое замечательное. Взгляните. — Достав из кармана крохотный нож, мастер оттянул рукав куртки и полоснул по нему лезвием. — Вот так-то, — погладил он неповрежденный материал.

— И что, разрезать его невозможно? — заинтересовался я.

— Ни разрезать, ни пробить обычным оружием, — уверил меня мастер. — Даже арбалетный болт не сделает дырку.

— Потрясающая вещь, — сказал я.

— Да, изумительная, — вздохнула Элизабет и выпустила из рук край куртки. — И невероятно дорогая.

— А что, разве в этом материале магия не используется? — недоуменно спросил я, разглядывая истинным зрением костюм.

— Нет, что вы, никакой магии, только подлинные свойства материала.

Поразмыслив и решив, что на красивые, да еще и хорошо защищающие вещи денег не жалко, я сказал Элизабет:

— Примерь этот костюм. Если он окажется впору, мы его купим.

— Но, Дарт, столько золота…

— Элизабет, — мягко сказал я, — пожалуйста, примерь его. Арден — город небезопасный, а такая вещь может жизнь спасти, что дороже любого золота.

Хозяин лавки быстренько снял с распорок куртку и штаны и подал их девушке. Махнув рукой, он подозвал стоявшую за прилавком женщину и приказал ей помочь Элизабет переодеться.

— А мужских костюмов из такого материала у вас нет? — спросил я у мастера.

— Увы, нет, — печально вздохнул хозяин. — Этот костюм привезен из Элории, только там их делают, и только для женщин.

— Жаль. Я бы себе такой купил, — сказал я.

— Дарт, взгляни, — предложила переодевшаяся Элизабет.

Полюбовавшись на отменную фигуру девушки, которую подчеркивал костюм, я сказал:

— Тебе очень идет, Элизабет. Очень.

— И все как раз впору, — просияла девушка.

— Вот и прекрасно, — обрадовался я. — Значит, мы купим этот костюм. — И, повернувшись к хозяину, спросил: — Так что вы там говорили о двадцати золотых?

— Вы, видимо, ослышались, господин, — усмехнулся мастер. — Я говорил о тридцати пяти золотых. Но, так и быть, скину немного. Пару золотых.

— Хорошо, — согласился я и достал из кармана кошель.

Отсчитав необходимое количество монет, я обнаружил, что у меня осталось шесть золотых да немного серебра. Затратный вышел денек. Придется найти денежный дом и снять деньги со счета, выписав чек.

— Так, давайте еще в одно место заглянем, затем отнесем покупки в таверну, передохнем, а вечером немного погуляем, — предложил я.

Посетив денежный дом и сняв со счета полсотни золотых, я облегченно вздохнул. С заботами покончено, теперь можно и отдохнуть.

Добравшись до постоялого двора, мы пообедали и разошлись по своим комнатам. Поднявшись к себе, я бросил на стол перевязь с мечом и подтащил к открытому окну стул. Усевшись, положил на подоконник руки и опустил на них голову. Скользя взглядом по соседним домам, я погрузился в раздумья.

Похоже, все мои планы учиться в академии летят прямиком к Даргу. Жаль, конечно, что так выходит, но с подобным напутствием мне точно не дотянуть до второго курса. А учитывая, что в первый год основное внимание уделяется не столько магии, сколько иным дисциплинам, сопутствующим ей, то и вовсе не стоит питать глупых иллюзий, что из обучения выйдет хоть какой-то толк. Нет, польза будет даже от методик концентрации и медитации, но не столь большая, чтобы это дало мне ценное преимущество в дальнейшем. Так и останусь я самоучкой, которого любой стоящий маг вмиг может скрутить…

Плохо… Но все же лучше, чем глупая смерть. Да и не исправить случившегося. А потому нужно смириться с тем, что это демоново напутствие будет довлеть надо мной до тех пор, пока не исполнится пророчество Сати. Пока не отыщу девушку, обещанную судьбой…

И лишь в одном можно быть уверенным: ждут меня неспокойные времена. А раз так, то лучше встретить их во всеоружии. С заполненными до краев энергией защитными амулетами, атакующими структурами, готовыми к воплощению, и запасами зачарованных болтов и свитков. Ну и про кошель с монетами не стоит забывать — зачастую золото не хуже магии справляется с проблемами.

Обдумав все хорошенько, я окончательно успокоился. В конце концов, несмотря ни на что, окончательный приз затеянной Сати игры очень хорош. Жизнь — это великий дар, ради которого можно и одолеть грядущие неприятности. И найти эту демонову девицу.

Поднявшись со стула, я вышел из комнаты и, закрыв за собой дверь, потопал в зал, где, сидя за столиком, дождался дядю и Элизабет. Потом мы неторопливо обсудили дальнейшее времяпрепровождение, решив прогуляться до императорского дворца и на этом завершить на сегодня знакомство со столицей.

Под вечер, когда багряное солнце только собиралось спрятаться за край горизонта и подсвечивало верхние этажи и крыши домов, на улицах Ардена было особенно красиво. И вскоре, раззадоренный искренним восторгом Элизабет, я отринул тяготившие меня думы и стал любоваться городом. Мы медленно прошлись по улицам, поглазели на расцветший тысячами разноцветных огней дворец императора, к которому одна за другой подкатывали поразительно красивые кареты, окруженные блиставшими золотом и серебром сопровождающими. Взглянули на театр и пошли назад.

В прекрасном расположении духа мы вернулись в таверну. Заняв один из накрытых белыми скатертями столиков возле лестницы, ведущей на верхние этажи, мы заказали хороший ужин и пару бутылок темного тошерского. С удовольствием поужинав, умиротворенно откинулись на спинки стульев и, потягивая из прозрачных бокалов вино, молча смотрели друг на друга, наслаждаясь просто тем, что впервые за довольно длительный срок наша семья собралась вместе.

Следующий день выдался дождливым, и прогулку по городу пришлось отменить. Однако скучать нам не пришлось, все же мы не виделись очень долго и было еще много интересных тем для общения. Хотя по большей части говорить приходилось мне. Ну да, только о моих приключениях в пустошах можно было рассказывать целую декаду. Но, несмотря на мой хорошо подвешенный язык и почти бутыль вина, ближе к полудню я устал болтать.

— Элизабет, ты не хочешь немного позаниматься? — спросил я у девушки, придумав достойное и полезное занятие, позволяющее убить немного времени.

— Хочу. Очень даже хочу, — ответила Элизабет.

— Тогда давай поднимемся в мою комнату, — предложил я, довольный энтузиазмом девушки.

Расположившись в моей комнате, мы приступили к занятиям. Подумав, что в первую очередь Элизабет необходимо изучить сторожевое заклинание, я создал его структуру. Пусть я не такой превосходный учитель, как Вайолет, но и с Савором меня не сравнить. Создаваемые мною узоры не рассыпались довольно продолжительное время, и я ни разу не заметил, чтобы Элизабет морщила лоб, как она обычно делает, когда ее что-то беспокоит. Видимо, ее полностью устраивало мое создание структур.

— Ну как, запомнила? — поинтересовался я после нескольких часов занятий.

— Шутишь? — осведомилась Элизабет. — Еще день-два нужно.

— Хорошо, — кивнул я. — Завтра снова позанимаемся. А то мало ли когда тебе пригодится столь полезное заклинание. Лучше не затягивать с его изучением.

— Не беспокойся, я его быстро выучу, — заверила меня девушка. — Ты стал намного лучше создавать структуры заклинаний, и никакой проблемы в их запоминании теперь нет. Раньше мне было гораздо сложнее учиться у тебя, чем сейчас. Не знаю, как ты этого добился, но у тебя здорово выходит.

— Да, я тоже заметил, что теперь мне легко даются магические построения.

— Только линии узора стали чуточку бледнее, — сказала Элизабет. — Изучению это не мешает, но раньше создаваемые тобою узоры светились ярче.

— Вот как, — задумчиво проговорил я. — А я этой разницы не уловил. Для меня узор выглядит столь же ярким, что и год назад. Видимо, постоянное использование истинного зрения принесло свои плоды, и теперь я четче вижу энергетические структуры. И похоже, что насыщенность узора значительно влияет на его стабильность… Раз уж становится много легче удержать ее от распада.

Замечание Элизабет сразу пробудило мой исследовательский дух. Очень уж заманчивые перспективы открывало мое предположение о взаимосвязи насыщенности и стабильности структуры заклинания. Я незамедлительно решил проверить все на деле и создал узор, соответствующий магическому свету. Только при творении использовал совсем крохотный поток сил. Примерно вдвое меньший, чем обычно.

Созданная структура даже мне показалась тусклой, а Элизабет и вовсе сказала, что кое-какие части узора она едва может различить. А если отойти на десяток ярдов, то вообще будет непонятно, что за заклинание я создаю.

Устроенная проверка показала, что можно без усилий поддерживать узор заклинания аж в течение четверти часа. Замечательный результат. И развитие этого умения позволит получить неплохое преимущество в бою. Не придется тратить большую часть своего внимания на поддержание созданной структуры. А может быть, удастся даже длительное время удерживать готовый узор в движении… И использовать в случае надобности уже готовые заклинания… Вот это было бы дело… Но надо все проверить на практике, а то слишком радужно это выглядит.

За магическими занятиями удалось с пользой провести время, пока на улице бушевало ненастье. А утром следующего дня то ли благодаря магам, то ли из-за капризов погоды на небе не было ни единой тучки. Светившее солнышко порадовало меня, хотя, даже если бы продолжал лить дождь, это не испортило бы моего праздничного настроения. Как-никак первый день знакомства с академией.

Собравшись, я постучался к Элизабет, и, как оказалось, очень вовремя. Элизабет не могла решить, что ей надеть — свой изумительный костюм или мантию. Усмехнувшись, я подумал о том, как девушки умудряются из-за одежды столько проблем себе создать. Посоветовав Элизабет надеть мантию, я помог ей справиться с затруднительной ситуацией.

Больше нас ничто не задерживало в стремлении добраться до академии. Единственное, на улочках, выходящих на площадь, стояли стражники и останавливали всех людей, пытающихся пробраться к академии, а желающих было немало. А уж скольких усилий нам стоило пробраться сквозь толпу, и представить невозможно. Люд словно сошел с ума. Нас буквально хватали за руки и просили провести на площадь. Даже деньги за это предлагали. Я решил, что, увидев наши мантии, стражники пропустят нас без лишних вопросов, но не тут-то было. Нас заставили показать знаки учеников, и лишь удостоверившись, что мы являемся студиозусами, пропустили. Нолку было проще. Спросили только, является ли он родственником кого-то из нас, и, едва мы подтвердили это, его пропустили.

Выйдя на площадь, мы остановились, пораженные открывшимся зрелищем. Вокруг установленного в центре площади помоста стояли столы, застеленные скатертями и заставленные всевозможными яствами. Вся площадь словно превратилась в зал таверны. И ведь не поскупились маги: возле столов, покрытых настоящими скатертями с кружевными узорами по краям, а не кусками белого полотна, стояли приличные стулья. Посуда на столах была из серебра, а количество и разнообразие всяких вкусностей было неимоверным. Покосившись на ткнувшего меня в бок Нолка, я посмотрел в указанную им сторону и улыбнулся. Возле одного из зданий стояли три пятисотведерные бочки.

— Как думаешь, это пиво? — спросил Нолк.

— Думаю, нет, — ответил я. — Раз уж посуда серебряная, то на выпивке явно не экономили и в бочках, должно быть, вино. Да вон можно у прислуги точно узнать. — И махнул парню в ярком однотонном костюме, расставлявшему кубки на соседних столах.

— Хорошо маги живут, — решил дядя.

— Проходите, милсдарь, устраивайтесь, — скороговоркой выпалил парень, подскочивший к Нолку.

— А что за выпивка в бочках? — остановил я парня, вознамерившегося утащить Нолка за стол. — И что тут вообще творится?

— Так праздник ведь, — недоуменно посмотрев на меня, ответил парень. — Академия всегда в первый день для новых студиозусов и их родственников пиршество устраивает. А в бочках вино.

— Значит, это для родственников столько мест приготовлено? Понятно. А то я уж было подумал, что в академию пару тысяч учеников приняли.

— Нет, столько столов накрыто потому, что каждому поступившему позволено привести с собой пять человек, — пояснил парень и снова потянул Нолка к столу: — Пойдемте, пойдемте, все равно на церемонию в академии никого, кроме студиозусов, не пропустят.

Оставив Нолка за одним из столов, мы с Элизабет пошли к воротам, а когда добрались до главного входа академии, обнаружили, что там уже собралось несколько сотен студиозусов. И все в одинаковых мантиях. Я даже растерялся немного. Попробуй тут разбери, кто есть кто. В городе среди разнообразно одетых людей это не так заметно было, а тут очень странное впечатление складывается — словно толпа близнецов собралась.

Приблизившись к зданию академии, мы, разглядывая других студиозусов и обсуждая, что же нас ждет, простояли почти час, прежде чем раздался мелодичный звон колокола, заставивший всех притихнуть. В наступившей тишине второй удар колокола показался оглушительно громким, и я повертел головой, ища источник звука. Вроде колокольни в академии нет. Но вместо колокола я приметил магов в разноцветных мантиях, выходящих через стеклянную дверь на втором этаже, которую я поначалу принял за большое окно. Семь магов подошли ближе к краю площадки с низеньким бортиком и выстроились в шеренгу. Похоже, нависающий над крыльцом портик, поддерживаемый колоннами, предназначался не только для защиты от непогоды, но и для таких вот целей.

— Студиозусы! — громко сказал одетый в белую мантию пожилой маг. — Сей знаменательный день станет самой важной вехой в вашей жизни. Сегодня вы ступили на путь мудрости и величия, знания и силы. Поздравляю вас и желаю… — Глухо закашляв, маг прервал свою речь и, опираясь на посох, сдвинулся назад.

Заняв место по центру площадки, маг в красной мантии продолжил речь своего собрата. Внимательно слушая, я через некоторое время пришел к выводу, что ничего путного нам не скажут, все сведется к поздравлениям, напутствиям и пожеланиям, ну и, конечно, восхвалениям императора. Как всегда и бывает в начале всяческих торжеств.

И действительно, пока мы не добрались до аудиторий своих факультетов, ничего полезного нам не сказали. А там нас рассадили за столы и велели тихо сидеть. Два вошедших мага поднялись на небольшое возвышение перед столами и поздравили нас с нашим выбором и поступлением в академию. После поздравлений маги представились и перешли к сути дела. Начали рассказывать, что ждет нас в будущем, объяснять правила поведения и отвечать на вопросы, коих сразу возникло великое множество.

А один студиозус принес объемистую коробку и пошел с ней меж рядов. Всем были выданы ключи с номерами и тоненькие кошели с деньгами. Но почти никто не обратил внимания на разложенные предметы, все взгляды были устремлены на магов.

Особое внимание маги уделили вопросу о том, что дуэли, драки и хулиганство на территории академии запрещены. И не стоит тешить себя иллюзиями, что вредоносные проделки сойдут кому-то с рук. Да так усердно вдалбливали нам это, что у меня возникло подозрение, что с дисциплиной в академии ба-альшие проблемы…

Еще около получаса нам рассказывали об учебном процессе. К каждому студиозусу применялся индивидуальный подход, и в зависимости от его успехов преподаватель мог ускорить или замедлить обучение. Но замедлить лишь до определенного предела, по достижении которого студиозуса переводили в одну из школ. В академии не собирались нянчиться с бесперспективными учениками.

— А каков этот минимальный уровень? — спросил студиозус, в котором я опознал парня, пришедшего на испытания в идиотском плаще.

— Для нашего факультета это овладение тремя заклинаниями в первый год и на два больше в каждый последующий год обучения. И разумеется, необходимо усвоить методики концентрации. Но с этим разобраться проще, чем с заклинаниями, думаю, тут проблем не будет, — ответил ему маг.

— А какое заклинание мы будем изучать первым? — спросил кто-то, продолжая беседу с магами.

— К изучению настоящих заклинаний все приступят только после изучения глифа, — ответил маг.

— А что это такое? — робко спросила одна белокурая девушка.

— Это заклинание-пустышка, воплощение которого не дает никакого эффекта, кроме россыпи разноцветных искр, — пояснили ей. — Создание таких глифов абсолютно безопасно и очень полезно.

— И какой же в этом толк? — спросил мужчина лет сорока, затесавшийся в нашу молодую группу.

— Это позволит развить ваш магический потенциал, — ответил маг и пояснил: — Вот, к примеру, тяжелая работа делает человека сильнее и крепче. Так же и здесь. Постоянно расходуя накапливаемую энергию на создание заклинаний, вы добьетесь того, что начнет увеличиваться скорость ее восстановления. Так ваши тела отреагируют на возникшую нагрузку. И для этого вам пригодятся поглощающие энергию заклинания-пустышки, использовать которые вы сможете всегда и в любом месте без каких-либо хлопот.

— А что с теми, кто уже знает подобное заклинание? — спросил один парень.

— Какого круга? — спросили у него.

— Третьего.

— И сколько вам нужно создать таких заклинаний, чтобы ваши запасы уменьшились вполовину?

— Больше десятка.

— Значит, вы будете изучать глиф второго круга, — сказал маг. — Это относится и к остальным студиозусам, обладающим значительными запасами энергии. Структура, конечно, более сложная, но не настолько, чтобы вызвать затруднения. К тому же у вас наверняка есть опыт по изучению заклинаний. А уникальным студиозусам, которые изначально одарены большой силой, но не обладают нужным опытом, мы выдадим руны.

— Значит, сразу нам ничего интересного преподавать не будут? — поинтересовался кто-то. — Одни детские игрушки?

— А вы считаете, что сразу сможете изучить нечто подобное заклинанию паралича? — усмехнулся маг и уже серьезно сказал: — На вашем месте я бы не мечтал обрести на первом курсе небывалое могущество. Разберитесь сначала с общим знанием. С чтением и письмом, с методиками концентрации, с взаимодействием с собственной энергетической оболочкой. Поверьте, это очень важные вещи. Освойте их, и вам будет гораздо легче изучать непосредственно магическую науку.

Маги ответили еще на несколько десятков вопросов, и на этом наша беседа закончилась. Напомнив, что послезавтра утром начнутся занятия и к этому времени необходимо завершить все дела, нас оставили одних.

Два студиозуса двинулись было к двери, но, увидев, что остальные не торопятся покидать помещение, тоже остановились.

— А не собраться ли нам в каком-нибудь достойном заведении, дабы познакомиться со своими однокурсниками? — спросил я. — А то так и будем на занятиях переглядываться и гадать, кого как зовут.

— Хорошая идея, — поддержал меня один парень. — Я даже подходящую таверну знаю.

— Может, лучше кабачок какой-нибудь снимем? — предложил самый старший студиозус. — И мешать никто не будет, и по деньгам неплохо выйдет. А то знаю я эти таверны — потом несколько декад на мели сидеть придется.

— Не стоит беспокоиться из-за денег, — успокоил его предложивший место поприличнее кабака. — Таверна принадлежит моему отцу, и плата не потребуется.

Такое отличное предложение было поддержано единогласно, и мы сговорились завтра вечером встретиться в таверне «Улитка и пастух». Ну а пока у всех была уйма дел, и самое первое из них — хорошенько развлечься на празднике.

Выйдя на площадь, мы с Элизабет отыскали Нолка и устроились за его столом. Несколько часов, проведенные в академии, заставили нас сейчас обратить внимание на еду, и мы приступили к трапезе. Поглядывая на выступавших на помосте фокусников, я умял кусочек молочного поросенка и парочку жареных пичуг. Немного утолив голод, переключился на деликатесы, но так и не решился отведать предложенную мне отбивную из морской коровы с гарниром из капусты, опять же добытой в море. Мне и сухопутная говядина с вареной капустой не нравится. А вот жареных угрей я оценил.

В полдень фокусников согнали с помоста маги и, поздравив родственников студиозусов, устроили настоящее представление. Неотличимые от действительности иллюзии возникали над помостом, а иногда и над всей площадью. Самые красивые уголки нашей Империи, дивные дворцы и удивительные строения показали маги. Особенно всех потрясла иллюзия нашего мира, повисшая у нас над головами. Удивительное зрелище. Жаль только, голову приходилось задирать. Это немного портило впечатление. Вот бы маги сделали нечто подобное с моим кошмаром, когда мне казалось, что я гуляю по небесам, а мир под ногами. Хотя так смотреть на иллюзию не страшно.

После представления на помосте маги предложили всем обратить внимание на здание академии и создали на ее месте иллюзию грандиозного сражения между войсками без боевых магов. Баталия длилась несколько часов, и за это время мы изрядно прониклись представлением. Нас даже начало волновать, победят ли люди ужасных рогатых демонов с лицами, скрытыми под масками.

Помимо иллюзий вечером маги устроили фейерверк, и полночи небо полыхало от взрывающихся высоко над городом салютов. Отличный день, столько хороших впечатлений. Такое не скоро забудется, долгие годы все будут помнить о своем первом дне в академии.

В прекрасном расположении духа и изрядном подпитии мы вернулись поздно ночью в таверну. Феерия чудесных представлений настолько подавила нас, что даже разговаривать не хотелось, и мы отправились прямиком в свои комнаты — отсыпаться.

Но как бы то ни было, все хорошее рано или поздно заканчивается, и следующий день начался с довольно печального события — расставания с дядей. Элизабет даже всплакнула немного. Да и мне было немного не по себе. Грустно.

Проводив дядю, мы забрали свои вещи и отправились в академию. От вчерашнего пиршества на площади не осталось и следа, и мы спокойно добрались до ворот. Небольшая путаница возникла лишь возле зданий, предназначенных для студиозусов. Абсолютно одинаковые строения: непонятно, где живут парни, а где девушки. Нам совсем не хотелось в первый же день нарушать правила академии, в которых был прописан строгий запрет на посещение женского жилища мужчинами и наоборот.

Прямо не знаю, сколько времени мы бы раздумывали над этой загадкой, если бы не трое парней, вышедших из стоявшего слева здания.

Свою комнату я обнаружил на первом этаже и, войдя в нее, замер на пороге. Весьма и весьма симпатичное жилище. Не пристанище аскета, а обитель, достойная сынка благородных родителей. Ковер под ногами, резная мебель, письменный стол темного дерева… Магический светильник… На столе — стопка чистых листов бумаги и, похоже, еще ни разу не использованный набор писчих принадлежностей. И книги… Пять толстых томов на книжной полочке у окна.

Прикрыв дверь, я бросил свои пожитки на пол и устремился к окну.

«Основы этикета», «Свод основных законов Империи», «Основы магической дисциплины»… — увидел я названия на корешках. Взяв одну книгу, я раскрыл ее на середине и прочел: «Защитные заклинания бывают отражающими и поглощающими. Первые подобны броне из прочнейшей стали и отражают нанесенные удары в любых проявлениях, а вторые поглощают направленное магическое воздействие или гасят силу удара в случае физической атаки…»

Дочитать занятную книгу мне не дал переливчатый звон, исходящий от серебристых металлических трубочек, прикрепленных к двери в полутора ярдах от пола. Отложив чтение, я подошел к источнику звука. Потрогав еще покачивающиеся трубочки, свисающие с перекладинки на тонких шнурках, недоуменно почесал затылок. Дверь никто не открывал, а они звенят… Так и не поняв, в чем дело, я на всякий случай выглянул в коридор.

— О, хоть кто-то из моих соседей уже добрался до своего нового дома! — обрадовался собравшийся уходить крепкий паренек в белой кружевной рубахе и протянул руку: — Рик.

— Дарт, — пожал я руку своего соседа и, признав в нем студиозуса, который пригласил всех провести сегодняшний вечер в таверне его отца, спросил: — Мы же вроде вместе учиться будем?

— Ага, — кивнул Рик. — Я тебя тоже сразу узнал. Ты с какой-то красоткой был. — И вопросительно уставился на меня.

— С сестрой, — пояснил я.

— С сестрой? — заинтересованно протянул Рик, но не стал поднимать вопрос о том, что мы совсем не похожи. Вместо этого он спросил: — Познакомишь?

— Да запросто, — пожал я плечами и спокойно добавил: — Но лучше ни на что не рассчитывай.

— Да я так, просто подружиться, — уверил меня парень, косо глянув на торчащую над моим левым плечом рукоять меча, и вздохнул: — Все равно нам ничего не светит — все девчонки будут вокруг старшекурсников виться.

— Значит, нам придется заняться старшекурсницами? — улыбнувшись, сделал я вывод, припомнив о весьма привлекательной особе по имени Риола.

— Ага, счас, — рассмеялся Рик. — У них и без того полно ухажеров. У симпатичных, во всяком случае, — уточнил он.

— Ничего, придумаем что-нибудь, — ответил я и спросил: — Как насчет глотка доброго вина за знакомство?

— Можно, — согласился мой сосед, входя следом за мной в комнату. — Хоть и запрещено сюда таскать выпивку… Ну да кто узнает.

— От меня — никто, — заверил я своего нового приятеля и, избавившись от перевязи с мечом, добыл из своих сваленных в кучу вещей фляжку с вином. — Тихо тут как, — поделился я впечатлениями, после того как мы немного выпили. — Я ожидал услышать шум и гам, как в бедняцких кварталах, где в небольших домах ютятся сотни людей.

— И тут был бы шум, — заверил меня Рик. — Только здесь используется какое-то заклинание, поглощающее звуки. Каждая комната находится как бы в отдельном пузыре, и, каким бы ни был шум за пределами твоего жилища, ты его не услышишь. Из-за этого вон и звонилки специальные сделали, — указал он рукой на заинтриговавшие меня серебряные трубочки. — В дверь-то стучи не стучи, все равно не услышат.

— Хитро, — понравилась мне воплощенная магами идея.

— А то, — кивнул Рик. — Ну да тут полно всяких хитростей и полезностей. Мебель защищена заклинанием прочности и пропитана алхимическим составом, препятствующим горению. С ковром не знаю, что сотворили, но к нему ни грязь, ни мусор не пристают.

— Когда же ты успел все это разузнать? — подивился я. — Словно жил здесь или сам все делал.

— Да это мне дед рассказал, — ответил мой сосед и пояснил: — Он еще демон знает когда в академии учился.

Поболтав еще немного с Риком, я спохватился. Мне же еще нужно с Элизабет встретиться, узнать, как она устроилась. А потом оракула разыскать и заняться изучением испепеляющего металл заклинания.

Из-за этого нашу дружескую беседу пришлось быстренько свернуть. Заверив Рика в том, что обязательно приду вечером в таверну его отца, я распрощался со своим новым приятелем.

Дождавшись на улице Элизабет, которой для обустройства понадобилось чуть больше времени, чем мне, я удостоверился, что у нее на новом месте не возникло никаких проблем, и отправился к торговым рядам, где обычно обретался Галлен.

— Серебро-то не забыл захватить? — вместо приветствия спросил у меня оракул, когда я отыскал его у лавки оружейника.

— А что, плата будет так мала, что золото не потребуется? — спросил я.

— Платить не надо вовсе. А вот для обучения заклинанию монетки потребуются.

— Так не нужно воплощать заклинание, достаточно создать структуру, — сказал я.

— А я так не умею, — сказал старик. — Не выходит у меня по-другому. Так что без монетки никак.

— Хорошо, — согласился я и достал из кошеля дару.

— Такая не подойдет, — отказался принять монетку оракул.

— Почему это не подойдет? — недоверчиво уставился я на старика. — Заклинание что, только благородные металлы испепеляет?

— Не только, — хихикнул Галлен. — Еще драгоценные камни хорошо уничтожать удается. У тебя, кстати, нет алмазов? От них такой красивый пепел остается…

— Нет, каменьев у меня нет, — помотал я головой. — Как насчет серебраков?

— Серебряный давай, — потребовал оракул.

— Ну хорошо, — сказал я и протянул ему серебряный империал. — Но только объясните, какая разница, что испепелять?

— Разница в твоем энтузиазме. Такие траты очень способствуют внимательности и сосредоточенности. — Взяв монету, оракул полюбовался на нее и подбросил в воздух. — Смотри, — пробормотал он, и монета, полыхнув ярко-красным пламенем, исчезла.

Слишком быстро старик занялся моим обучением, я опомниться не успел, как монетка превратилась в белый пепел, падающий на мостовую, и потому первый урок оказался пустой тратой денег. Я молча протянул оракулу еще один серебряный и перешел на истинное зрение. Увидев медленно растущий узор, я прикинул, что структура не самая сложная и десятка-другого коротких занятий мне будет достаточно. Оракул, создав структуру, запитал ее энергией и, подбросив монетку, испепелил ее. А за ней следующую. И так продолжалось, пока у меня серебряные не закончились.

Помимо занятий с оракулом до вечера мне еще удалось разложить свои вещи и немного поспать, так что на встречу с однокурсниками в таверне я отправился вполне отдохнувшим. А вот Элизабет явно потратила свободное время не на отдых, а на наведение уюта в своей комнате и выглядела уставшей.

За добрым вином и хорошей закуской знакомство с однокурсниками быстро переросло в небольшое празднество, и собравшиеся за столом заметно раскрепостились. Даже самые тихие и незаметные поначалу студиозусы повеселели и пытались вставлять слова в разговор. Группа наша оказалась неплохой, и откровенно неприятных студиозусов не было. Вполне нормальные парни и девушки, ну и, конечно, Стиг, которому было сорок два года и назвать которого парнем язык не поворачивался.

Как ни странно, в нашей группе оказалось целых восемь человек, уже владеющих заклинаниями. Очень много. Савор говорил, что обычно во всем наборе не более двух десятков таких кандидатов, и почти все они идут либо на факультет боевой магии, либо к целителям. Факультет магического конструирования не самый престижный и популярный, поэтому странно, что столько владеющих магией студиозусов решило на нем обучаться. Да и фанатиков магических наук среди нас не было. Струор немного смахивает на книжного червя, изможденного бессонными ночами, но это впечатление создается из-за его привычки горбиться и сжиматься, чтобы выглядеть маленьким и незаметным.

Совместно проведенный вечер помог наладить взаимоотношения в нашей группе, и, когда наутро мы собрались в аудитории, никаких проблем с общением не возникло. Все уже немного свыклись со своими новыми товарищами и поэтому чувствовали себя намного увереннее, чем в нашу прошлую встречу в академии. В аудитории стало гораздо веселее и уютнее.

Поприветствовавший нас магистр Шеннон, декан нашего факультета, поднялся на возвышение и, убедившись, что группа в полном составе, начал первое занятие. В течение часа он рассказывал о факультете, перспективах его выпускников и разъяснил, что нам предстоит изучать. Вступительная лекция завершилась тем, что нашу группу разделили сначала на две части — владеющих заклинаниями и новичков, а затем каждую часть еще надвое, то есть образовалось четыре подгруппы. Непосредственным освоением заклинаний мы должны были заниматься с разными преподавателями. Я, конечно, предполагал такое развитие событий, ибо наша группа состояла из совершенно разных по уровню знаний студиозусов, а учить всех вместе неперспективно. Оказалось, не только неперспективно, но и практически неосуществимо — преподаватель не может контролировать построение заклинаний сразу у большой группы учащихся. Так я, Рик, Стиг и тут же попросившаяся к нам Элизабет оказались в одной группе.

После небольшого перерыва занятия с нами продолжил магистр Хаум. Он преподавал магическую теорию и на первой лекции описал нам в общих чертах принципы магического воздействия. По его теории, заклинания являются своего рода приказами, которые заставляют энергетическую структуру мироздания оказывать на окружающий мир различное воздействие в виде эффектов, которые мы называем магическими. Магистр рассказал, что основная проблема, стоящая перед магами, — невозможность в полном объеме увидеть саму структуру мироздания, как видели ее Древние. Из-за этого современные маги подобны слепым котятам, тычущимся в стену. А создание новых заклинаний зависит в большей степени от везения мага-экспериментатора, чем от его знаний, ведь непонятно, к какому потоку энергии присоединяется та или иная часть структуры заклинания.

— Стоящая теория, — сказал Стиг, когда магистр предложил нам высказать свое мнение. — А то я никак не мог понять, как человек с помощью своих слабых сил способен такие штуки вытворять. Заклинание «удар метеора», к примеру, настолько потрясает, что просто невозможно представить, что человек может создать его какими-то узорами.

— Жаль, что без влияния на структуру мироздания нельзя добиться такого эффекта, — высказался Рик. — Приложить минимум усилий и получить максимально возможный результат. Простым людям куда легче жилось бы.

— Вы ошибаетесь, — сказал магистр Хаум. — Простые люди могут добиться такого эффекта. Посетите как-нибудь водяную мельницу и посмотрите, какой значительный результат достигается простым открытием или закрытием заслонки, направляющей поток воды. А если лень искать мельницу, зайдите в любой кабак и обругайте присутствующих там. Приложенная к вам сила в разы перекроет ваши усилия по произнесению нескольких слов. Вот вам и будет минимум усилий с максимальным результатом.

Следующие занятия были посвящены методикам развития памяти, концентрации и медитации. Понятно, что овладение этими методиками существенно помогало в основной задаче — освоении заклинаний, поэтому я серьезно отнесся к их изучению. Еще одной дисциплиной оказался контроль внутренних энергий. Небольшими зачатками знаний в этой области я уже обладал, но именно что зачатками. Обученный маг, даже получив несколько ран, мог перенаправить потоки энергии и накопить достаточный запас сил, чтобы создать заклинание. А в обычных условиях и того лучше — можно перераспределить потоки так, что восстановление ускорится в несколько раз. Правда, столь значительный прирост можно получить, лишь практически парализовав тело. Важной частью обращения с внутренними потоками энергии являлось обучение взаимодействию с другими магами, что необходимо для поддержания сложного заклинания. Искусством объединять энергии я не владел и потому с особым интересом выслушал преподавателя. Очень интересное умение, особенно для магов в боевых скиллах, ведь для создания заклинаний высшего круга требуется столько энергии, что собственных запасов может и не хватить.

Так вот вроде бы и всего понемножку, а к концу занятий голова шла кругом. Столько нового… Правда, в основном одна теория. Но практикой я могу и сам заняться.

Что я и сделал, успев до вечера смотаться к оракулу с горстью серебряных. И развеялся, и время с пользой провел.

Попав в свою комнату уже после заката солнца, я устроился у магического светильника с книгой. Очень интересно было разобраться с этими «Основами магической дисциплины». Да так и засиделся за чтением.

Лишь донесшийся от двери перезвон оторвал меня от увлекательного чтива. Отложив книгу, я потянулся, разминая немного затекшее тело, и отправился взглянуть на гостя. Гадая, кто так настойчиво терзает не умолкающую ни на миг звонилку — Вастин или Рик, дошел до двери и распахнул ее. И ощутил, как мурашки размером с кулак галопом промчались по моей спине, а волосы, обретя собственную жизнь, медленно, но верно встают дыбом…

За порогом стояла аватара смерти… Не знающее жалости и сострадания воплощение жницы душ… В точности как описывают… Высокая фигура в сумеречном саване, словно колышущемся на ветру… Оскалившийся человеческий череп с пустыми глазницами, светящимися багровым, под капюшоном этого сотканного из мрака балахона… И коса в правой руке… Крепко сжимаемая лишенной плоти кистью…

— Да… древняя кровь… — проскрежетал с оттенком удовлетворения жуткий голос. Приподняв косу, моя незваная гостья стукнула ею об пол, и косьё ощерилось невесть откуда взявшимися клыками.

Этот леденящий душу голос обдал меня морозом и заодно вывел из ступора. «Вот тебе и глупые байки студиозусов», — подумал я, ошарашенный до невозможности происходящим.

Я непроизвольно сделал шаг назад и перешел на истинное зрение, одновременно с этим активировав свой защитный амулет. Хотя и глупо рассчитывать на то, что от смерти можно укрыться за каким-то барьером…

Как оказалось, мое отступление было очень своевременным, ибо взметнувшаяся вверх коса со свистом разрубила воздух и, задев дверной косяк, промелькнула буквально в десятке дюймов от меня. Не дожидаясь следующего замаха, я рванул от этой видимой истинным зрением туманно-серой фигуры. Одним скачком допрыгнул до лежащего на подоконнике меча и, схватив его, обернулся. Аватара смерти уже проникла в мою комнату и медленно, но уверенно приближалась ко мне, держа наготове свое чудовищное оружие. С трудом собрав в кучу беспорядочно мечущиеся мысли, я выбрал кратчайший путь к отступлению — окно.

В схватке со смертью еще никто не побеждал, а о тех, кто смог ее обмануть, мне доводилось слышать. А это означало, что надо уносить ноги. Метнув в жницу душ молнию, которая должна была ее немного задержать, но бессильно растворилась в сгустившемся сумраке, я выпрыгнул в окно.

— У-ха-ха! — встретил меня совершенно дикий хохот. — Ха-ха-ха! — Взрывы безудержного смеха перекрывали один другой и создавали какофонию безумных звуков. Я даже в первый миг решил, что запрыгнул в расставленную ловушку и через раскинувшийся за окном временной портал угодил прямиком в мир смерти и безумия… А не на клумбу.

И только когда, перекатившись, я вскочил на ноги и увидел смеющихся, понял свою ошибку. У моего окна собралась шайка-лейка Риолы почти в полном составе… Только ее самой среди собравшихся не было. Но почему ее здесь нет, и так понятно.

Пытаясь унять бешено колотящееся сердце, я с трудом погасил желание порубать этих шутников к демонам, и сам рассмеялся.

Хитро меня разыграли, хитро. Оставалось только позавидовать выдумщице, способной на столь сложные розыгрыши.

А сама она, сбросив морок, высунулась в окно и, смеясь, помахала мне черной маской, снятой с лица.

— Кампания «Разыграй первокурсника» началась! — торжествующе прокричала она.

— Да! — взревели во весь голос ее друзья. — Первый готов!

— А все же жаль, что вы не видели лицо Дарта, когда он открыл дверь! — воскликнула смеющаяся Риола. — Это было нечто! Я едва не расхохоталась прямо там.

— Да, жаль, — согласился с ней Стэн. — Но в коридоре нам не остаться незамеченными. И вся шутка пойдет насмарку. Если только целой компанией аватар обрядиться…

— Нет, от такого нашествия точно кто-нибудь сойдет с ума, — со смехом сказал Флим.

— Я следующий! — выкрикнул Фрам, помогая Риоле выбраться из моей комнаты.

— Держи, — сунула ему в руки маску и косу Риола и сняла с себя просторный черный балахон, надетый поверх одежды. Также к Фраму перекочевал простенький серебряный кулон и перчатки. — И активируй на всякий случай защитный амулет! — предупредила облачающегося друга девушка. — А то Дарт вон молнией меня угостил, и кто знает, на что напорешься ты.

— Давай к Лему, — поторопил Фрама Стэн и напомнил: — Он в восемнадцатой комнате живет.

— Что все это означает? — спросил я у Риолы, пока мы перебирались к другому окну.

— Это розыгрыш! — ухмыляясь, ответила она. — Такова традиция академии — разыгрывать первокурсников. Чтобы им проще было здесь освоиться и сдружиться с остальными студиозусами.

— Хорошая задумка… Только не помрет ли кто-нибудь со страху от эдаких ужасов?

— Нет, — отмахнулась Риола. — Мы же не всех подряд так пугаем, а только избранных. — И рассмеялась. — Но не переживай, на их долю тоже что-нибудь выпадет — все же старшекурсников намного больше!

— Понятно, — усмехнулся я и поинтересовался: — Но как вы все это устроили? Без высокорангового морока не обошлось, это ясно, а вот почему я истинным зрением не увидел ауру человека, непонятно.

— На самом деле ничего сложного, — ответила Риола. — Балахон и маску покрыли ритумной пылью… Знаешь, что такое ритум? — И когда я утвердительно кивнул, продолжила: — Так вот, он не только хорошо противостоит магическому воздействию, но и прекрасно гасит свечение потоков энергии. Вот так мы и придали мороку достоверность.

— И кто же придумал такой розыгрыш? — спросил я, постепенно приходя к мысли, что неплохо было бы отплатить той же монетой организатору этого действа.

— Придумала я, — призналась Риола. — Воплощали задумку все вместе.

Выудив интересующие меня сведения, которыми охотно поделились веселящиеся шутники, и посмотрев еще на один розыгрыш, я вернулся в свою комнату, а компания Риолы продолжила развлечение.

Чтение меня больше сегодня увлечь не могло, а потому я просто завалился на кровать. И размышляя о том, как бы провернуть ответный розыгрыш, заснул.

Арден. Академия, кабинет главы

надзирающих магистра Креона

— Значит, розыгрыш удался? — усмехнулся магистр, глядя на сидящую напротив него Риолу.

— Да, вышло здорово, — улыбнулась девушка.

— Ну раз развлеклись вы на славу, то думаю, будет уместно поручить вашей компании уборку парка, — решил глава надзирающих. — Вместо всех этих ненужных вам выходных.

— И долго нам там торчать? — без особого энтузиазма поинтересовалась скорчившая кривую рожицу Риола.

— До первого снега, — ответил магистр и строго сказал: — До настоящего снега, а не воплощенного погодной магией.

— Это же не меньше шести декад… — огорченно вздохнула девушка.

— Думаю, восемь-девять, — «утешил» ее магистр.

— Ладно, — кивнула Риола, смиряясь с неизбежностью наказания, и оживилась: — Вообще-то я не затем пришла. Меня привело кое-что поинтереснее… Загадочный студиозус. Тот, что вместе с Вастином убил гигантского демона.

— Дарт его вроде зовут? А что с ним?

— Очень странный человек этот Дарт, — поделилась своим мнением Риола. — Когда я вчера к нему нагрянула в облике аватары смерти, он повел себя совершенно несвойственно простому парню из глухой деревни. Такая гостья его, конечно, ошеломила, но ненадолго, и дальше начались странности. Характерных поведенческих реакций вчера было две: полный ступор и покорность судьбе или попытка бегства в полном беспамятстве. Здесь был второй случай. Но при этом парень действовал слишком разумно — унося ноги, он захватил свое оружие и попробовал атаковать меня магией. Представляешь, в такой ситуации у него хватило сосредоточенности, чтобы создать заклинание…

— Может, он занимался и у него уже была готова структура? — заинтересовался собеседник Риолы.

— Нет, к тому времени я перешла на истинное зрение и видела, как он создает заклинание, — отрицательно покачала головой девушка. — И делает это слишком быстро для необученного паренька из глухомани. Но самое странное то, что он использует при этом техники низконасыщенных построений, которыми мало кто владеет. Да и вообще неясно, где он овладел боевой магией…

— Очень интересно, — задумался магистр и, барабаня пальцами по столу, сказал: — Я займусь этим вопросом. Сегодня же дам указание разобраться с его прошлым и собрать о нем сведения. А ты пока приглядывай за ним, может, он окажется полезным приобретением для твоего отряда.

* * *

Назавтра в перерывах между занятиями только и разговоров было что о ночных розыгрышах. Над нами ухохатывались даже наши однокурсники. А я криво усмехался, припоминая слова Риолы, что и их не минует подобная участь. Пусть розыгрыш и примет другую форму.

Вечером меня вновь отвлекла от чтения звонилка. Насторожившись, я подошел к двери и открыл ее. За ней стояла безумно довольная Элизабет.

— Дарт, теперь мы можем ходить друг к другу в гости! — выпалила она.

— Заходи тогда, — пригласил я ее в комнату и спросил: — Но с чего ты решила, что это возможно? Ведь правилами подобное запрещено, и нарушителей ждет наказание.

— А я вот что достала! — показала она мне зажатую в кулачок золотую пластинку, покрытую вязью рун. — Это обманка. Она подправляет мою ауру, и контролирующее заклинание считает, что я другого пола. А это означает, что никто ничего не нарушал.

— Интересная штука, — задумчиво проговорил я, разглядывая с помощью истинного зрения испускающую сиреневое сияние пластинку. — Кто же тебе дал такую дорогую вещицу?

— Одна девушка, — ответила Элизабет. — У нее нужда в этой вещи отпала, и она мне ее продала. За кругленькую сумму…

— И за сколько же?

— За шесть золотых.

— Да уж, — хмыкнул я, — добрая девушка… — И махнул рукой. — Ну да ладно, нам все равно надо было как-то встречаться, чтобы продолжить твое обучение. А с этой штукой можно будет заниматься у меня.

— Я на это и рассчитывала, — улыбнувшись, заявила Элизабет.

— Ну-ну, — усмехнулся я и принялся учить ее создавать сторожевое заклинание.

Так за учебой и самостоятельными занятиями стремительно пролетели первые дни в академии, и мы уже начали строить планы на свой первый выходной день, рассчитывая отдохнуть всласть, когда грянул нежданный гром. Чуть ли не половина нашего курса после занятий отправилась к надзирающим… объясняться по поводу причин злостного нарушения правил академии. И Элизабет вызвали одной из первых…

Вернулась она с пылающим от смущения лицом.

— В чем дело-то? — не выдержал я. — Что от тебя понадобилось надзирающим?

— Да так, ничего, — ответила Элизабет и отвела взгляд.

— А поподробнее об этом «ничего» можно?

— Надзирающие интересовались причинами моего чрезвычайного интереса к мужчинам, — неохотно призналась Элизабет. — Спрашивали, действительно ли я не могу удержаться от соблазна проводить вечера не в своей комнате…

— Значит, они узнали, что ты заглядываешь ко мне по вечерам?

— И не только про меня… — печально ответила девушка. — Там не одна я такая дура… Еще полтора десятка парней и девушек понадеялись на эти идиотские обманки и нарушили правила. Только купленные нами ерундовины обманывают не следящую сеть, а лишь нас самих…

— Розыгрыш? — дошло до меня. — Да еще и прибыльный…

— Угу, — кивнула опечаленная бесполезной тратой денег девушка и вздохнула: — Да еще надзирающие пообещали, что больше никому поблажек не будет, и в следующий раз все простофили, верящие в чудеса и возможность безнаказанного нарушения правил, получат по заслугам, а не отделаются легким внушением.

Но это Элизабет еще повезло. Двое первокурсников, оказавшиеся из-за столичных цен на мели и по чьему-то наущению забравшиеся на крышу здания академии, чтобы отрубить от шпиля из чистого золота кусочек драгоценного металла, сразу понесли наказание. В выходной их отправили на заработки. Им предстояло целый день мести городские улицы. За ту же плату, что получали обычные работники, — четыре дары в день. А может, и больше, если с надбавкой за проворство и добрый труд. Это как работать будут.

Нарушители-старшекурсники и вовсе никаких поблажек не получили. Все они занялись приведением в порядок раскинувшегося вокруг академии парка. Но как мне показалось, это было недостаточным наказанием за подобные розыгрыши. Тем более что попались только злостные нарушители, а остальные оккупировали все окрестные таверны и устроили настоящий гай-гуй. Что, впрочем, было несложно с тем количеством золота, которое перепало им от наивных первокурсников. Ведь ими было втюхано невесть сколько всевозможной ерунды. И браслетики с чарами соблазнения по неслыханной цене в пять золотых и при этом куда сильнее влияющие на животных, чем на людей, и кольца с заклинаниями, определяющими местонахождение кладов, но требующие чудовищных затрат энергии на мало-мальски приличную область поиска, и еще множество дорогого, интересного и совершенно бесполезного барахла. Всего не перечесть. К тому же большая часть первокурсников не очень-то распространялась о том, на чем их подловили.

Поначалу мне было непонятно подобное поведение старшекурсников и снисходительное отношение надзирающих к их проделкам. Но к концу второй декады учебы я разобрался с этой странностью, когда сам ощутил потребность что-нибудь учудить и повеселиться от души. Чтобы снять ощутимое напряжение от учебы, которая оказалась не такой уж простой. Чтобы развеяться и вернуть себе ясность мысли, поскольку к выходному, после четырех дней занятий, соображать начинал заметно хуже. А короткий, но интенсивный отдых весьма способствовал приведению мыслей в порядок и позволял выплеснуть требующую выхода кипящую энергию юности.

Оттого основным занятием студиозусов помимо учебы были розыгрыши, всевозможные споры и пари и охота на столичных красоток. То есть те дела, занимаясь которыми можно выложиться полностью и притом интересно провести время.

Пока не все первокурсники ощутили это, но, видимо, вскоре и они должны были дойти до осознания потребности в развлечении. На меня это обрушилось столь быстро из-за того, что раньше мне нечасто приходилось сиднем сидеть большую часть дня, да и учеба у меня была потруднее. Мне ведь, помимо всего прочего, приходилось часть времени уделять изучению заклинания испепеления и совместным занятиям с Элизабет. А еще приходилось немного выкраивать из своего досуга на посещение библиотеки, где я пытался отыскать полезные сведения о своем партнере, а заодно и о Древних вообще. Пусть пока и без особого успеха.

Да и к самой учебе я относился с рвением, стремясь побыстрее изучить оказавшийся довольно сложным в построении глиф и перейти к какому-нибудь другому заклинанию. Более полезному в жизни. Хотя и в отношении глифа, казалось бы полностью состоящего из узлов и пересекающихся линий всевозможных цветов, у меня возникли определенные планы. Очень уж много комбинаций можно создать при слиянии этого заклинания с другими. Может, выйдет что-то получше россыпи разноцветных искр. Но созданием новых заклинаний в академии не займешься, а потому я пока оставил в покое этот замысел.

За две декады я полностью освоился в академии и начал обзаводиться друзьями. Как-то так вышло, что мое первое знакомство оказалось самым удачным, и я общался в основном с компанией Риолы, несмотря на то что учились мы все на разных курсах. Просто с ними было интересно и весело. И Элизабет они понравились. Правда, ее я познакомил с друзьями, преследуя определенную корыстную цель, — надеялся, что они не дадут ей угодить в беду, если мне придется оставить академию. На Вастина уж точно можно было рассчитывать в этом деле. Да и ей попроще будет в компании, чем одной.

Но в итоге все обернулось как нельзя лучше. Элизабет быстро сдружилась с Риолой и близняшками и без моего вмешательства. Это было немного странно: обычно Элизабет на дух не переносила девушек, к которым я проявлял интерес, а когда начал представлять ее всем как свою сестру, и вовсе словно с цепи сорвалась. Только сейчас начала успокаиваться. Я даже решил, что они по-своему, по-девичьи уладили вопросы соперничества в компании и как-то разделили сферы интересов, раз Элизабет так спокойно относится к моей симпатии к Риоле.

А мне в самом деле нравилась эта девушка. Уверенная в себе и при этом не наглая и не чванливая, привлекательная внешне и не повернутая на собственной красоте и нарядах. Да еще и умная и веселая. За ней стоило бы поухаживать… Если она на самом деле такая, какой кажется. А чтобы понять, действительно ли она так хороша, неплохо было бы разыграть ее и посмотреть, как она к этому отнесется. Да розыгрыш как нельзя лучше для этого подходил…

Я даже специально сходил к императорскому дворцу, чтобы оценить возможность разжиться черными розами…

Увидев гвардейцев, стоящих за высоченной кованой оградой, прямо напротив того самого куста роз, я покачал головой. Похоже, это правда непростая задачка — добыть цветы. До нужной клумбы почти две сотни ярдов по цветнику, а охрана стоит уже здесь, у ограды, и не даст даже перебраться через нее. Если бежать со стороны, гвардейцы перехватят еще на полпути. А это означает подвал с крысами, чего хотелось бы избежать. И простой силой здесь не взять, охрана получше иного мага снаряжена, парализовать или усыпить никого не удастся.

Но впрочем… Отчего не рискнуть? В худшем случае проведу декаду в темнице, а это всего лишь досадная ерунда. Тем более что даже там я смогу заняться освоением изученных заклинаний и ничего не потеряю в обучении. Да и необязательно же попадаться. Раз уж некоторым удается похищение цветов, то почему бы мне не провернуть подобное дельце?

Только надо все продумать. И розыгрыш подготовить. Цветы-то цветами, но просто подарить их Риоле — это не то, что нужно. Требуется разыграть всю эту компанию шутников. Что непросто…

Этим же вечером я обратился к Вастину с просьбой рассказать о его попытке добраться до черных роз.

— Что, и тебе Риола голову вскружила? — съехидничал он.

— Есть немного, — признался я. — Но пока не так сильно, как тебе Лисса.

— Что? — опешил Вастин.

— А ты считал, это незаметно со стороны? — ухмыльнулся я. — Брось, вряд ли кто-то взаправду считает, что ты по Риоле сохнешь. Просто подыгрывают тебе — ждут твоих первых шагов.

— Я думал, никто не догадывается… — почти жалобно протянул Вастин. — Что же теперь делать?

— Подари ей цветы хоть, — посоветовал я. — Думаю, она и обычные розы с удовольствием примет.

— Да, надо будет подобрать хороший букет, — решил Вастин. — Раз уж всем все известно.

— Подбери, — сказал я и начал выпытывать подробности проникновения в императорский сад: — Так что ты предпринял, пытаясь добраться до черных роз?

Оказалось, ничего особо хитрого. Заказал балахон из шерсти и забил его ритумной пылью. Поймал бездомную кошку и ее тоже вывалял в пыли. Затем достал две цепочки с заклинаниями-обманками, которые подделывали ауру, заставляя сторожевую сеть принять человека за животное и наоборот. Еще раздобыл для кошки ошейник с активным заклинанием защиты. И одной темной ночью вместе со своей помощницей отправился на промысел.

Нанятый им человек явился с собакой, чтобы та шугнула кошку, и, когда охрана обеспокоилась нарушением периметра, Вастин, находящийся чуть поодаль, перебрался через забор и бросился к своей цели. Парень посчитал, что из двух целей в качестве основной выберут невидимку, определяемую как человек, а неясную тень, в которую превратился он, примут за отвлекающий маневр. Но к его великому огорчению, расторопные гвардейцы поймали и его, и кошку. И обоих отправили в подземную тюрьму. Там они просидели полторы декады. Правда, в отличие от Вастина кошке даже понравилось в кишащем крысами подземелье…

— А ты что, тоже собрался попытать счастья? — поинтересовался в конце своего рассказа Вастин.

— Да не, куда мне, — отмахнулся я. — Так, просто интересно стало…

— Ну-ну, — усмехнулся мой приятель.

Чуток поразмыслив, я понял, как мне разыграть всю компанию, используя эту традицию с розами. Нужен лишь подходящий напарник, который осуществит часть розыгрыша.

После занятий я разговорился со своим соседом, Риком.

— Как ты относишься к тому, чтобы разыграть старшекурсников? — спросил я у него.

— Да я в любое время! — клятвенно уверил он меня. — Они мне звонилку чем-то заклинили, и я три дня уснуть не мог. А сами смеются и обещают еще что-нибудь сделать. Так что нужно с ними поквитаться, нужно.

— Тогда слушай, — сказал я. — Можно с ними одну забавную шутку провернуть, но тут все зависит от того, хватит ли у тебя на это способностей.

— Каких способностей?

— Твой отец ведь таверной владеет? А ты как, помогал ему?

— Ну приходилось, конечно.

— А как у тебя насчет торговли? Умеешь торговаться?

— Ну есть такое дело… Но зачем тебе?

— Раз умеешь, тогда обсудим задумку, — сказал я и потянул его за собой.

— Так что ты хочешь им продать? — спросил Рик. — Не купятся ведь на безделушку, как мы.

— Ничего, сыграешь как надо — еще как купятся, — пообещал я. — Тем более что продавать ты будешь не вещь, а сведения.

— Какие?

Вкратце объяснив Рику свою задумку, я поверг его в шок. Он даже хотел отказаться от участия в этой авантюре, объясняя это тем, что ему не удастся столь правдиво отыграть свою роль, чтобы не разрушить такой отличный план. Но я убедил его, что он справится. Если торговаться будет жестко.

И в этот же день мы начали потихоньку готовить старшекурсникам сюрприз. Сговорив на дело еще и Стига, начали под большим секретом распускать слухи о готовящемся мною акте возмездия. Туманные, порой нелепые и зачастую противоречивые. В общем, плели что угодно, кроме правды. Но с одной постоянной основой: в качестве разыгрываемых упоминалась компания Риолы.

Уже через пару дней стало понятно, что кто-то не удержал язык за зубами и волна слухов разошлась по всей академии. Не все, конечно, поверили, что какому-то первокурснику удастся обыграть этих пройдох, но этого и не требовалось. Главное, теперь почти все знали: что-то должно приключиться — и подпитывали слухи, гадая, в чем же заключается розыгрыш.

А я с неустанным рвением изображал подготовку к страшной мести. Каждый день мотался в город и занимался основной частью плана — непосредственным проникновением в императорский сад. Общаясь со знакомыми, по большей части помалкивал, не выдавая своих замыслов и лишь намекая, что это будет нечто грандиозное. Мне удалось заинтересовать большую часть студиозусов. Включая, разумеется, и компанию Риолы. Им-то категорически не хотелось стать жертвами розыгрыша.

Арден. Таверна мастера Линоя

— Вастин, так что тебе удалось узнать о его затее? — спросила Риола.

— Да ничего, — развел руками парень. — Дарт делает вид, что все это пустая болтовня и что он понятия не имеет ни о каких розыгрышах.

— Но на пустом месте такие слухи не возникли бы, — высказался Стэн.

— Это верно, — кивнула Риола. — Значит, стоит предположить, что какая-то пакость все же затевается. И нам следует заняться этим всерьез. Обыграть нашего мстителя и снова посадить его в лужу. Это будет даже забавно.

— Для этого надо понять, что он вообще задумал, — сказал Стэн.

— Считаете, он действительно сможет придумать что-то хитрое? — с сомнением спросил Фрам. — Как бы это не оказалось пустым бахвальством. Или какой-нибудь наивной шалостью, которую мы вмиг раскусим.

— Нет, — покачал головой Вастин. — Дарт на выдумку горазд. Уж поверьте мне.

— Хорошо, — кивнула Риола. — Тогда попробуем выяснить, что он готовит. Раз слухи пошли, значит, он не в одиночку собирается провернуть этот розыгрыш. Фрам, приглядись к приятелям Дарта и выясни, есть ли у него пособники. Если кто-то, кроме Дарта, знает о его замысле, то это наш шанс выведать нужные сведения. А ты, Стэн, займись на пару с Флимом слежкой за Дартом. Может, удастся разобраться в его целях, наблюдая за ним. Я же попробую что-нибудь разузнать у Элизабет.

Назад: Андрей Буревой Покинутый город

Дальше: Часть вторая