ГЛАВА 25
Петр

«Здесь чертовски много чужаков. Какими силами располагает спасательная команда?»

«Надеюсь, достаточными. Все разговоры позже, даю двадцать секунд на прятки».

«Выполняю. Удачи».

Петр пружинисто вскочил и метнулся к лазу, инстинктивно ожидая удара в спину. Сорвав на бегу карабин со спины, нырнул в темное отверстие в прыжке, словно Пловец в воду. Сгруппировался, перекатился через плечо и оказался на корточках, сразу взяв карабин наизготовку и развернувшись лицом ко входу. Шайя едва успела прижаться к стене, чтобы пропустить его, ее движения выглядели чертовски замедленными. Вернее сказать, это собственные движения Петра были сейчас ускоренными: наркотик все еще горячил ему кровь.

― Бери мой рюкзак и беги вглубь, быстро! ― отрывисто бросил он, не глядя на нее. ― Прикрою.

― Это может быть ловушкой. А ты…

― Не рассуждай, действуй!

Шайя подчинилась, краем глаза он заметил, как ее фигурка, пригнувшись, ярким пятном юркнула в темноту пещеры, да и шорох ее шагов это подтвердил. Петр слабо усмехнулся. Она всегда была упряма. Всегда находила время спорить в ситуациях, когда времени в обрез. Что ж, у всех свои недостатки. С ее точки зрения, у него, Петра, тоже, наверное, куча тараканов в голове.

Чужаки отреагировали по-своему. Топавший в их сторону и продолжавший монотонно бубнить о сдаче «Спринтер» остановился, понятное дело, в нору ему не пролезть, а нескольким «ежам», устремившимся вслед за Петром, это вполне по силам. Петр не рискнул открывать огонь: здесь, у входа, он был слишком уязвим для ответного удара «Спринтера». Поэтому он благоразумно попятился вглубь, пока его не окутала темнота, замер, выжидая. «Дакар» в руках казался невесомым, сила эго-27 переполняла тело силой титана, а обострившееся зрение пока справлялось без инфракрасного режима лоцмана. «Ежи» не показывались. Научены горьким опытом своих собратьев, которых Петр разнес выстрелами из «лакара»? Горели они и в самом деле красиво ― при попадании «еж» превращался в бутон яркого бело-желтого огня, словно праздничная пиротехническая вспышка.

Отпущенные секунды сгорали одна за другой.

― Ты слышал, что я сказала? ― пришел от Шайи вопрос по лоцману. ― Напрасно ты…

― Успокойся. Я знаю этого типа. Он с внешника, который доставил меня на Пустошь.

― С внешника? Пару часов назад я видела, как торговый челнок рухнул в стороне базы. Получается, пассажиры выжили? Кстати, челнок вез роботов. Если они уцелели, то чужакам могут дать жару…

― Все возможно.

― Странно все это… Какого черта спасательной операцией командует торговец? Чем он лучше наших людей?

― Думаю, все просто ― нехватка пилотов. Торговец не командует, он в составе команды, просто сумел связаться со мной первым.

― А кстати… ты-то как здесь оказался?

Петр ждал этого вопроса. И приготовил несколько подходящих вариантов для ответа… Но тут снаружи донеслись звуки отдаленных взрывов, время ожидания кончилось, как и время посторонних вопросов. А затем перед лицом вдруг полыхнуло… И привычная для глаз панель виртуалки исчезла, лоцман вырубился. Намертво. Связь с Шайей мгновенно прервалась.

А затем на ущелье обрушился ракетный удар. Земля вдруг вырвалась из-под ног, словно живая. Петра швырнуло на спину. Грохот заложил уши. В последний момент он успел заметить, как от свода отваливается здоровенный пласт породы и рушится на него, и отчаянным рывком откатился прочь. Крошево из камней брызнуло не хуже шрапнели, хлестнуло по груди и животу, но пилотник принял на себя удар, Петр почти ничего не почувствовал, а в лицо ничего не попало. «Лакар» он так и не выпустил из рук. Вскочив, он бросился вглубь пещеры. Высокий рост сейчас был только помехой, приходилось постоянно пригибаться, чтобы не врезаться макушкой в свод. В голове билась только одна мысль ― как там Шайя?

Он одолел всего метров сорок, а узкий лаз успел за этот отрезок свернуть дважды, причем в разные стороны, окончательно погасив за спиной проблески дневного света. Темнота Петру не нравилась. Лоцман запустить не удалось, а без инфрарежима приходилось туго, почти ничего не видно. Хорошо хоть, что тоннель стал просторнее, раздался и вширь, и в высоту, можно было уже не пригибаться, а то и так ноги переставлять непросто среди камней, устилавших дно. В карабине имелся встроенный фонарь, но энергию батарей Петр пока решил экономить, неизвестно, как долго им придется здесь сидеть. Пока и так сойдет, без света.

Так, где же Шайя?

Ага, легка на помине.

Цела. Гора с плеч.

Петр оценил выбранную ею позицию для обороны. Шайя залегла за осыпью из крупных каменных обломков, видимо, сыпануло с потолка от подземного толчка. И целилась в его сторону из игольника, выглядывая из-за валуна. Петр мигом оказался рядом, присел за камнем, присоединив свой карабин к ее игольнику. В два ствола обороняться всегда лучше, чем в один.

Шайя сжала ему плечо свободной рукой ― жест тревоги и участия:

― Наконец-то. Что у тебя с лоцманом? Я уж думала, что тебя накрыло… Заставил поволноваться…

― Подержи-ка проход на мушке. ― Он повернулся. Лицо Шайи проступало в темноте бледным пятном, словно отделенным от тела, ее черты казались смазанными и сюрреалистичными. И все равно ― такими родными. Особенно после таких слов. ― Лоцман вырубило. Похоже на электромагнитный удар.

― Мне повезло больше, мой работает.

Под ногами снова ощутимо встряхнуло, и тут же в пещеру ворвался оглушительный грохот. Со свода снова посыпались камни, пространство вокруг заволокло удушливой пылью. Волна жара прокатилась и опала, уходя вглубь тоннеля. «Да там, снаружи, знатное сражение», ― подумал Петр с острым сожалением. Он бы поучаствовал, будь с ним его робот. Но семидесятитонный «Колонизатор», который он пилотировал последний год службы в «Правопорядке», принадлежал не ему, а организации работодателя, поэтому там и остался после его увольнения. А жаль, он успел привязаться к этому гиганту.

― Капрала не видела?

― Нет. Он точно здесь, в пещере?

― Точно. Нужно найти засранца. Впрочем, если его где-нибудь придавило обвалом, жалеть не буду. Сам виноват.

― У тебя глаза блестят, Петр. Как мне это знакомо. Эйфория от звуков боя?

Петр резко повернул голову, замечание ему не понравилось, но… Но наткнулся на взгляд Шайи и сразу остыл. Шайя улыбалась, и улыбка была… неожиданно теплой. В пещеру снова ворвался грохот, сделав ответ невозможным. Петр был опытным пилотом. Он легко узнавал звуки сражения, бушевавшего снаружи. Рев ракет. Басовитое уханье гаусс-пушки. Наверняка и лазеры правят бал, но их сейчас не услышишь, гул и шипение высокоэнергетических лучей не проникали так глубоко.

Неожиданно все стихло.

Наступившая тишина казалась звенящей.

― Как думаешь, чужаков… ― Шайя осеклась, голос прозвучал неожиданно громко, и продолжила уже почти шепотом: — …чужаков отбросили?

― Надеюсь. Нужно выждать, пока ситуация не прояснится.

Не будь здесь Шайи, Петр уже подался бы на разведку. Но он знал, что она обязательно увяжется за ним и никакие уговоры не помогут. Он слишком хорошо ее знал. И не хотел ею лишний раз рисковать. Он нашел ее и не собирался терять снова, по глупости. А еще он нестерпимо, до чертиков в глазах, хотел ее обнять. И не решался. Он потратил много сил ради этой встречи и боялся обмануться в ожиданиях, боялся, что разочарование наступит слишком быстро.

― Ладно, ― согласилась Шайя. ― Выждем. Так как ты здесь оказался? На Пустоши?

― Вообще-то я тебя искал, ― неловко сказал Петр и нахмурился. Не хватало еще чувствовать себя виноватым по какой-то непонятой причине. Это она должна объясниться, почему смылась без всяких предупреждений. Он чуть с ума тогда не сошел…

― То есть твое появление ― все-таки не случайность?

― Нет.

Неожиданно Шайя сделала то, что он сделать не решался ― ее прохладная ладонь легла на затылок Петра, а ее лицо ткнулось ему в шею. Петр замер, даже дышать перестал. Только ради этого момента стоило проделать весь путь. Снова и снова.

― Петр, ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть, ― сказала она еще тише. ― Я только сейчас поняла, как мне тебя не хватало.

― Больше не убежишь? ― так же тихо спросил он, нерешительно обнимая ее свободной от оружия рукой за талию. Запах ее волос. Ее кожи. Он уже начал его забывать и втайне боялся, что уже никогда не почувствует его. Запах родного человека.

― Нет, конечно же нет.

― А почему… сбежала?

Глупо было спрашивать. Дурак. Какая теперь разница? Главное, что…

Шайя хмыкнула ему в плечо:

― Дурой была. Показалось, что ты ограничиваешь мою свободу, навязываешь правила, которые мне не подходят. А ты просто оберегал меня. Защищал от себя самой. Как же ты меня нашел? ― Она подняла лицо, взглянула на него подозрительно блестящими в темноте глазами. Слезы? Нет, только не это. От слез Петр терялся совершенно. Глотку кому-нибудь порвать или в челюсть двинуть ― без проблем, а слезы… ― Когда я заключала контракт, то специально выбрала вариант, в котором место службы засекречено.

― В нашем мире все продается и все покупается, ― внезапно охрипшим голосом сказал Петр. И виновата была не только вившаяся вокруг пыль.

― Не настолько. Видимо, ты очень хотел меня найти.

― Еще бы.

Он почувствовал, как она гладит его по щеке. И легкое быстрое прикосновение ее губ к его губам. И на Петра нахлынуло ощущение сумасшедшего счастья. Такого просто не бывает. Он готов был порвать любого, кто бы им сейчас помешал, голыми руками. И был совершенно уверен, что способен это сделать. Любой чужак, который к ним сейчас сунется, найдет свою смерть. И пусть даже спасатели идут ко всем сучьим чертям.

― Я тебя кое о чем попрошу, ― шепнула Шайя. ― Обещай, что выполнишь мою просьбу.

― Да, ― не колеблясь, согласился Петр. ― Выполню.

― Когда все закончится, мы оставим службу. Вместе. Сможешь это сделать для меня? Для нас? Осядем на гражданке. Найдем дело по душе. И больше никаких сражений. Согласен?

Петр невольно улыбнулся. Нередко профессия определяется наличием доступных возможностей там, где ты родился и вырос. На Сонгердане базировалась одна из крупных компаний по производству боевых роботов ― «Нужный Размер», именно этот фактор и становился определяющим при выборе профессий для молодежи из клана Скорпионов. Кроме того, служба пилотом боевого робота ― стандартное испытание, предоставляемое кланом для достижения зрелости. Отрабатываешь пять лет, а там сам волен решать, чем заниматься дальше. Если хорошо себя зарекомендовал на службе, есть поощрения и награды, очередное офицерское звание и должность, то в большинстве случаев такой воин связывает свою жизнь со службой контрактника и дальше. Есть смысл делать то, что хорошо удается. Пять лет Петр давно отслужил. Задатки у него были. Боевые роботы в чем-то стали для него смыслом жизни. Но с начальством он часто не ладил. Слишком часто, так что до сих пор оставался обычным лейтенантом. Да и к сослуживцам, которые, на его взгляд, вели себя недостойно, частенько бывал нетерпим. Наверное, Шайя права, стоит попробовать другую жизнь, он ведь о ней ничего не знал, служит с семнадцати лет, а до этого ― боевая подготовка скаутов с семи лет, виртуальные тренажеры и отработка различных физических тренингов… Да, он не знал другой жизни. Сенс-видение, передачи которого он изредка смотрел по сети, конечно, дает определенное представление, как это ― жить на гражданке, но личного опыта заниматься каким-либо мирным трудом изо дня вдень у него не было. Наверное, попробовать будет интересно.

― Ты это твердо решила?

― Конечно. Я давно об этом подумываю, еще с Двойного Донца.

― Не знал. Ты ничего мне об этом не говорила…

― Ты все еще не ответил на мое предложение.

― Согласен.

― Вот так просто? И никаких условий?

― Да брось… Какие могут быть условия. Главное, что я тебя нашел, живой и здоровой.

― Петр, какой же ты молодчина… Мы обязательно это обсудим, когда все закончится… Как думаешь, что означает это нападение? Вторжение? Разведка боем? Или просто какая-то роковая случайность?

― Понятия не имею. Да и какая разница? Причин может быть тьма, а главная задача для нас в любом случае одна ― выжить.

― Узнаю тебя. Не любишь беспочвенных рассуждений.

― Точно. Предпочитаю решать конкретные ситуации, гипотезы не для меня, пустая трата времени и усилий.

― Но разница есть. Если это полномасштабное вторжение, то шансов выжить у нас мало. Помощь из Центра придет не скоро. Если всего лишь разведка боем… то шансы отсидеться значительно повышаются.

― Поживем ― увидим. Лично я намерен выжить, и тебя в обиду не дам.

― Я знаю.

Он замечает ее усталую улыбку, эго-27 все еще работает, и потемки для него неполные. И на душе еще больше теплеет. Хотя он и так уже счастлив. Вот только в горле пересохло от пыли и волнения. Петр подхватывает рюкзак, прикорнувший возле ног Шайи, достает флягу, делает глоток и сразу протягивает Шайе.

― О, только хотела спросить, ― оживляется Шайя. ― Пить хочу нестерпимо. А что там?

― Коктейль. Тоник. Витамины.

― Чистая вода тоже неплохо, но сойдет и коктейль. ― Шайя прикладывается на несколько секунд к горлышку, Жадно пьет, отрывается, вытирает губы ладонью. ― Спасибо.

― Повесь на пояс. Пусть будет под рукой.

― А съедобное у тебя что-нибудь есть? ― Шайя несколько виновато улыбнулась. ― Извини, неподходящий момент, но я жутко проголодалась. С утра ничего во рту не было, желудок уже бунтует.

― Да все нормально, я и сам проголодался со всей этой чехардой. Постой… Чувствуешь?

― Что именно?

― Робот. Тяжелый. Движется сюда. Остановился. Похоже, недалеко от пещеры.

― Да откуда мне… мы слишком глубоко, это у тебя чувства обострены…

― Скорее всего за нами. ― Петр проверил карабин ― порядок. Плазменные гранаты тоже на месте. Если придется отступать обратно, пригодятся. Ведь до сих пор неясно, кто победил ― чужаки или спасатели. Если спасатели ― то что, если их давно уже ждут снаружи, чтобы забрать на базу? ― Пошарь в рюкзаке, должны быть пищевые рационы. А мне пора высунуть нос. Посиди, я проверю.

― Проверим вместе.

― Не спорь, ладно? Очень тебя прошу. Все, я пошел. Сиди здесь.

Не дожидаясь ответа, Петр быстрым шагом скользнул в темноте тоннеля. У него цепкая память, он хорошо помнит все повороты и уверенно ставит ноги среди камней. Ага, вот и свет впереди…