ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Траст предполагал добраться до Деги за три месяца. Он мог бы увеличить скорость, запас хода был, но ему пришлось согласовать программу полета с капитаном крейсера, а тот согласился только на низкоскоростную, щадящую топливо траекторию, использующую притяжение крупных звезд для разгона.
Пирс ни от кого не зависел, поэтому шел с тем ускорением, какое только мог выдержать сам, и планировал прибыть на орбитальную станцию одновременно с Трастом или на пару дней позже.
Разведчики собирались встретиться на заправке, чтобы составить план противодействия полковнику Джону Грину, поскольку отнюдь не собирались отдавать ему управление операцией на планете, уже понимая, что Грин собирается устроить кровавую резню, дабы скрыть какие-то пока непонятные интересы звездного десанта или тех, кто стоял за ним.
Больше всего друзей беспокоила судьба Даньки. Парень уже находился на планете больше месяца, но не ответил ни на одну радиограмму. С ним явно что-то случилось, и друзья могли только надеяться на то, что тот все еще жив.
Траст, пользуясь правом полномочного представителя Земли, потребовал от начальства орбитальной заправочной станции сообщить все, что им известно о малыше. Ответ озадачил и встревожил еще больше: Даниил Кромвель отправился на планету, но обратно не вернулся. Челнок прождал его в космопорте три дня, за что была начислена крупная неустойка, только выплатить ее оказалось некому — капитан звездолета исчез без следа.
Это было невозможно — на планете использовалась тотальная система компьютерного контроля за населением, на Деге для нее имелись все условия: люди жили компактно в городах, фермерские поселения отсутствовали из-за агрессивных форм фауны, а единственным способом передвижения по планете являлась монорельсовая железная дорога.
Первоначально систему слежения установили для зашиты от агрессивных птиц и зверей, нападавших на людей в городах. Поисковики отслеживали их и направляли группы охотников. Чуть позже, когда нападения зверья стали происходить реже, систему адаптировали для полицейских нужд. Тогда же и были установлены поисковики на всех городских улицах и поездах монорельса. С тех пор ни один человек не мог переехать из одного города в другой и уж тем более исчезнуть с планеты бесследно, все фиксировалось компьютером, велась постоянная запись прибывающих и улетающих челноков, а также их пассажиров.
Траст несколько раз прочитал ответную радиограмму, ничего не понял и тут же сделал запрос правительству Деги на проведение полномасштабного поиска по всей планете. Почему-то для себя он сразу решил, что поиски ничего не дадут.
Академия разведки была права, направив его сюда. Что-то серьезное происходило на этой планете, и в этом участвовали не только колонисты, а кто-то еще, вероятнее всего — чужой, может даже и джинн.
Когда Траст через неделю получил радиограмму от премьер-министра с многочисленными извинениями и заверениями, что властями сделано все для отыскания пропавшего звездолетчика, но, к сожалению, несмотря на систему компьютерного слежения, их усилия не дали никакого результата, разведчик был взбешен и еще раз прочитал приписку: “Правительство Деги надеется, что данный инцидент не осложнит взаимоотношений с Землей”.
На это разведчик тут же злорадно ответил, что для расследования данного происшествия направлен десантный крейсер, и у премьер-министра весьма мало времени, чтобы приготовиться к его приему, а заодно подумать о том, стоит ли скрывать какую-то информацию, учитывая, что и ему, и всем колонистам придется пройти проверку на детекторе лжи.
Напугать колонистов Трасту удалось, он тут же получил полную распечатку передвижений Даниила Кромвеля по планете, а также список взысканий всех лиц, ответственных за компьютерное слежение.
Траст долго сидел за распечаткой, пытаясь что-то понять.
Последним местонахождением Даниила Кромвеля, которое зафиксировал компьютер, оказалась станция посадки на монорельсовой железной дороге — билет Данька не покупал, поисковик в кассе его не зафиксировал, в столице он больше не появлялся.
Получалось, что малыш взошел на платформу и исчез, растворился в воздухе, поскольку компьютер отвергал саму возможность, что он сел в поезд на этой или какой-то другой станции.
Проведенный анализ фотографий по другим городам и станциям ничего не дал — граждан с такими лицами не зарегистрировал ни один поисковик, кроме одного крайне сомнительного случая: на платформе монорельса был зафиксирован некто Мак Ален — малолетний воришка, отправленный на перевоспитание в шахту, мальчишка был чрезвычайно похож на Даниила Кромвеля. Тот сел на поезд в столице примерно в то же время, что и Данька, и вышел на станции Имса. Полицейский, проводивший расследование, решил, что просто произошел сбой компьютера, и причины для этого у него были… В Имса вор был задержан полицией буквально через час после прибытия и оказал сопротивление при задержании. Чтобы остановить непредсказуемую агрессию, против него использовали путы и шокер — так было записано в полицейском рапорте. Полицейский на всякий случай позвонил в управление в городке Имса, выслушал из первых уст историю задержания Мак Алена, проверил историю украденной банковской карточки и успокоился…
В списке наказанных полицейский был, что, впрочем, Траста не успокоило. Он еще долго читал радиограмму с Деги, пытаясь понять что-то между строк, а когда окончательно запутался, просто переправил ее Пирсу.
Тот ответил быстро, потому что расстояние между ними уже значительно сократилось:
“Артефакт Данька должен был приобрести в небольшом городке Имса, именно там находилось предполагаемое место встречи, добраться он туда мог только поездом монорельса. Варианта два: либо ему не дали сесть на поезд, и тогда он в столице и тебе морочат голову. Или кто-то изъял всю информацию о его поездке. В любом случае след ведет к этому городку, об этом же говорят мои внутренние ощущения. Потребуй сводку происшествий, узнай, где происходили массовые убийства в последнее время…”
Траст тут же отправил запрос на планету, ответ его снова озадачил. Пирс оказался прав — массовые убийства, для расследования которых его направили на Дегу, произошли именно в Имса. Неужели Даньку убил какой-то сумасшедший, и теперь полиция пытается скрыть это?
Разведчик потребовал, чтобы ему переслали имена жертв, время, когда происходили убийства, и какие меры приняты полицией для их предотвращения.
Ответ снова озадачил. После перечисления имен, которые ему ни о чем не говорили, и времени убийств, в разделе “Принятые меры” полицией шли следующие фразы: “В Имса объявлен карантин. Шахта находится под особым наблюдением. Шахтеры остаются в штреках, им запрещено подниматься на поверхность”.
Дальше шла ссылка на решение правительства.
Траст, не веря тому, что читал, покачал головой.
Что там произошло? Откуда взялась эта болезнь? Какие симптомы? Как это связано с его заданием? Неужели Данька опять попал в самое опасное место на планете, или все это спланировано? Мальчика убили, а чтобы это скрыть, отравили местных жителей газом и объявили об эпидемии? Глупость какая-то!
“Может, все не так уж плохо? — подумал разведчик. — Болезнь мальчишка как-нибудь переживет, в него при обработке на станции вогнали столько антител, что он может находиться в очаге любой эпидемии и ничего с ним не сделается. А мы скоро туда доберемся и все выясним. Возможно, что и данных поэтому нет о его отправке в Имса, поскольку полиция не хочет признаться, что звездолетчик находится в самом центре эпидемии”.
Траст отправил информацию Пирсу, и тот согласился, что за сотни миллионов километров от планеты они больше ничего сделать не могут, но когда на нее высадятся, то начнут свою работу именно с Имса…
***
Данька в небольшой пещерке спал, не зная, что происходит вокруг: все его способности отключились, в том числе и чувство опасности, — организму требовалась вся энергия, все ресурсы для восстановления избитого, измочаленного тела. Юноша не слышал, как полицейские громко разговаривали в нескольких шагах от него, обсуждая, кто бы мог убить мутантов — такое впервые наблюдалось на этой планете. До этого стражи порядка считали гомункулусов неуязвимыми, поскольку их способность к заживлению ран была гораздо выше, чем у обычных людей.
Даниила в это время мучили кошмары — огромная летучая мышь следила за ним с высокого неба, готовясь напасть; парень знал, что на этот раз она учла прошлые ошибки и приготовила для него что-то смертельно опасное: Даньке придется с этим столкнуться после того, как он проснется.
Ожидание надвигающейся беды страшнее самой беды. Беглец морщился и вздрагивал под тяжелым взглядом мыши, но не мог даже пошевелиться… А в это время тело лихорадочно сращивало разорванные сосуды, выращивало новые клетки взамен погибших, восстанавливало поломанные кости и делало еще многое такое, о чем Данька даже не догадывался.
Программа организма изменена инициациями, поэтому он не просто восстанавливался, но еще и изменялся — кости становились крупнее и прочнее, чем у обычного человека, масса сердца увеличивалась, готовясь к новым перегрузкам. Мозг менялся, нейронов становилось больше, да и сами они менялись, переходили на другую форму внутренней передачи информации, тем самым намного повышая скорость обмена. Череп тоже увеличивался, пока незаметно — просто голова теперь соответствовала более крупному человеку, отчего плечи юноши начинали казаться обманчиво узкими.
Данька был прав, когда считал, что применение способностей превращает его в кого-то другого, именно они являлись пусковым механизмом изменений. После первой инициации тело получило не только способность к регенерации, но и программу усовершенствования, используя которую сейчас проводило первые, самые простые и незаметные. Если бы какому-то ученому удалось увидеть Данькин генокод, он обнаружил бы множество дополнительных групп, неизвестных человечеству.
Как бы Даниил этого ни хотел, но процесс уже был запущен, и юноша превращался в новый вид разумного существа. Правда, человеческого в нем было еще достаточно много, поэтому юноша этого не замечал. Но в то же время каждое новое испытание подсказывало организму, в какую сторону ему меняться.
Во время последней схватки стало ясно, что организму требуется другая форма обмена веществ и дополнительные запасы питательных веществ, поэтому сейчас создавались новые жировые клетки, которые в случае опасности должны были мгновенно растворяться, насыщая кровь глюкозой и витаминами. Да и сам состав крови менялся на клеточном уровне — теперь она могла переносить большее количество кислорода и имела мощную защиту, способную справиться с любым вирусом или бактерией…
Данька удивился бы, узнав, что после этого сна прочность его костей увеличилась вдвое, особенно грудного каркаса: теперь мутантам вряд ли бы удалось сломать ему ребра одним ударом. Кроме того, добавились защитные хрящевые пластины в руках и ногах, отныне он мог пробить даже бетонную стену, не испытывая при этом неприятных ощущений.
Менялись его желудок, печень, селезенка, кишечник — они стали больше соответствовать хищнику, а не промежуточному травоядному типу, которым являлся человек, усиливались способности к регенерации. Теперь при необходимости Данька мог вырастить себе дополнительные руки, ноги, рога и даже хвост и, естественно, восстановить потерянное и сломанное.
Медикам с рентгеновским аппаратом ему тоже не стоило попадаться — они бы обнаружили такое множество несоответствий, что парня закрыли бы в самую охраняемую клинику Земли и использовали в качестве лабораторной крысы.
Но он этого пока не знал…
Когда Данька, проснувшись, открыл глаза, то решил, что попал под лавину и его завалило. Над ним громоздились куски породы, образуя маленькую неудобную пещерку, в которой едва можно было лежать, выпрямив ноги.
Юноша начал сбрасывать камни, а когда сбросил самый большой и увидел над собой серо-черное ночное небо с яркими звездами, вздохнул с облегчением. Немного полежал на спине, вдыхая свежий, пахнущий пылью и запахами леса воздух, заодно вспоминая, что произошло перед сном.
Получалось, что эту маленькую пещерку он устроил сам, когда почувствовал слабость, и забрался в нее, прячась от людей, потому что убил пятерых охранников. Расстрелял из их собственного оружия, но они умерли бы и без него, потому как заболели, он видел у них те же симптомы, что и у Грума в шахте, — кости мягкие, кожа белая, губы посинели.
Даниил тут же вспомнил о тяжелых, ломающих кости ударах и проверил свое тело — ничего не болело, повреждения, если они и были, благополучно излечились.
Подышал глубоко, вспомнив о сломанных ребрах, и успокоился — в груди тоже боли не ощущалось. Он встал и даже подпрыгнул — все действовало нормально, без скрипа и треска, только хотелось пить и есть так, что в голове мутилось.
Даниил подошел к краю и глянул вниз: над пластиковыми куполами горели прожектора, освещая пустое пространство между ними. Там, где днем лежали мертвые тела гомункулусов, ничего не было. Вероятно, их унесли и уже похоронили.
Интересно, сколько же он спал? В этом мире у Даньки все окончательно смешалось. Он давно забыл, что такое время, — не чувствовал его и не замечал, даже желудок и тот действовал не так регулярно, как раньше, и причины для этого имелись.
Внизу все выглядело безопасным и безмятежным настолько, что юноша тут же подумал о засаде. На месте мутантов он бы ее обязательно устроил. Для начала конечно же прочесал бы окрестности, а когда никого не нашел, то поставил бы спаренные автоматические пушки на площади, замаскировав их под что-нибудь.
Данька как старый и опытный зритель детективных сериалов знал, что убийца всегда возвращается на место преступления, потому что оставляет какую-нибудь улику, которая выдает его с потрохами. Он и приходит для того, чтобы ее подобрать, и обычно при этом попадается полиции, которой хорошо известно об этой особенности.
Юноша ничего не оставлял на площади, кроме трупов гомункулусов, но ему придется пройти через это место, потому что еду и питье можно найти только в здании управления.
“В этом, наверно, и заключается психология преступника, — вздохнул Даниил. — Тот никогда не думает о будущем и поэтому всегда совершает глупости, и я такой же. Можно было догадаться — набрать еды, воды и только потом лезть сюда…”
На самом деле он не мог этого сделать по причине дикой усталости, Данька и себя-то едва наверх затащил, воду и пакеты точно бы не донес…
Словно в подтверждение его мыслей чувство опасности взвыло, предупреждая, что внизу все только кажется пустым и спокойным, а на самом деле там его ждет что-то очень неприятное, даже ребра заныли, словно предчувствуя новые переломы.
Данька вздохнул:
— Могу ли я обойтись без еды? — спросил он сам себя.
Ответ ему очень не понравился — еда нужна и срочно: все, что он съел до этого, было использовано на восстановление избитого тела, резервов нет, если придется драться, выдохнется уже через пару минут, а сражаться вероятнее всего доведется, не зря же чувство опасности так воет внутри.
Данька достал из кобуры пистолет, проверил обоймы, снял с предохранителя и стал спускаться, продолжая размышлять о том, какую бы сам устроил ловушку. Например, кроме автоматических пушек еще хороши пулеметы, а вот если взять боевого робота и дать ему запах преступника, тот его непременно найдет и застрелит.
Потом юноша стал искать более реальные варианты.
Без охраны шахту не должны были оставить, особенно после гибели гомункулусов. Мутанты вероятнее всего находятся сейчас в здании управления, и, наверно, еще по одному поставили в каждое вспомогательное здание. Получается, что Данька обязательно с ними столкнется и они снова переломают ему ребра.
Безопаснее всего пройти по террикону, спуститься метрах в трехстах отсюда, за куполами, и оттуда попытаться незаметно пробраться к дороге, ведущей в город. Юноша даже остановился, насколько заманчивой ему показалась эта идея, но когда додумал ее до конца, только горько вздохнул — дорога в город одна, ее должны были перекрыть сразу, к тому же одинокую фигуру видно издалека и легко подстрелить, используя оптику.
Даниил сошел с террикона и остановился — как ни старался спуститься тихо, несколько камней все равно скатились с грохотом вниз. Юноша ожидал, что из здания управления выскочит охрана и откроет по нему стрельбу, но этого почему-то не случилось. Зато Данькино чувство опасности снова взвыло, так как сейчас он оказался хорошо подсвечен прожекторами: если стрелять с оптикой из темноты — не промахнешься.
Даниил открыл внутренний карман комбинезона и с тоской отметил, что зарядка аккумуляторов на нуле, так что хамелеоном воспользоваться не удастся…
Он бросил задумчиво взгляд на дорогу в город, обозначенную редкими светильниками и уходящую в ночь, и даже сделал в эту сторону первый шаг, но тут же остановился, когда в лицо ударил порыв ветра, несшего запахи города, разогретого пластика и какой-то неведомой ему опасности.
После инициации его организм словно обрел новый разум, сейчас он просто отказывался идти к дороге. Данька вздохнул и повернул к управлению шахты, он бы на месте мутантов не стал устраивать засаду в здании — для схватки лучше подойдет пустая улица, а в управлении они выстрелами разнесут все, хозяин будет ругаться…
Даниил подошел к пластиковому куполу и остановился — его чувство опасности толкнуло сердце и неожиданно затихло. Приложил ухо к двери и прислушался. Несмотря на то что плотный многослойный пластик поглощал все звуки, при желании можно было расслышать, например, зуммер потревоженных датчиков, переминание с ноги на ногу гомункулуса, звяканье оружия…
Все это сейчас слышалось за дверью. Даньку ждали. Видимо, мутантам плевать на хозяина и здание. Интересно, а на дороге они что установили — мины или штуки посерьезнее?
Данька вытащил пистолет и открыл дверь. Стрелять сквозь стены не решился, мутантов и так нелегко убить, а пуля, пробившая двойной пластик, теряет большую часть убойной силы.
Свет в коридоре был выключен, но юноше освещение не требовалось — совсем было неинтересно, кто поджидает его в темноте. Он присел и как только услышал чье-то сдерживаемое дыхание, выпустил вдоль коридора пару коротких очередей. В ответ раздался вскрик, потом падение одного тела, а чуть позже другого.
Данька откатился в сторону от двери и сделал это своевременно, из здания вырвалась лавина пуль, которую отсекла возвращаемая пружиной дверь. Юноша расслышал в этом диком треске длинные автоматные очереди, редкие пистолетные выстрелы и короткие пулеметные очереди. Мутанты экипировались на славу, оружия им бы хватило на небольшую войну.
Парень подумал о том, что будет, если в его тело попадет крупнокалиберная пулеметная пуля, и поморщился — лучше подобное не испытывать, и так ясно, что будет очень больно, хотя убить, может, и не убьет. Он вспомнил фразу, которую любил приговаривать сержант: герой только тот, кто вернулся на базу живым и невредимым, а получивший пулю есть дезертир, и неважно — ранили его или убили!
Даниил приоткрыл дверь и дал еще пару очередей на тот случай, если кто-то из гомункулусов решил подкрасться к двери. Он мог попасть только по ногам, но именно так его учили в десанте выполнять задачу.
“Никого не интересует, как ты это сделаешь, главное, чтобы вернулся живым, твое обучение слишком дорого стоит…”
Конечно, если бы он сейчас имел стандартное снаряжение десантника, то уже знал бы, сколько человек находится в здании, где они расположились и какое оружие используют, а так приходилось надеяться только на свое чутье. Оно, похоже, Даньку и в этот раз не подвело. После того как отзвучали ответные выстрелы, юноша услышал стон, похоже, ему удалось вывести из строя еще одного мутанта.
Почти тут же он услышал голос, усиленный динамиком:
— Кто тут стреляет, черт возьми! Выйди на свет, поговорим.
За спиной зажегся прожектор.
Данька узнал этот голос и рассмеялся — вот уж на эту глупость он точно не клюнет! Говорил управляющий, по чьему приказу его засунули в двенадцатый штрек. Ясно же любому идиоту, что там, где свет, место пристреляно! Голос немного помолчал, убедился, что на старый трюк никто не покупается, и продолжил:
— Мы включаем свет в коридоре, не стреляй, дай нам вынести раненых и убитых.
Вот это уже юноше показалось интересным и заманчивым. Он тут же приоткрыл дверь и выставил пистолет, готовясь при первом же шорохе нажать на курок. Если включат свет, то огонь можно вести прицельно. В коридор он выставил только руку, и попасть в нее было трудно.
Предложения о перемирии давно ни на кого не действовали. Войны уже много тысяч лет назад перестали вести джентльмены — это раньше в машины с красным крестом и во врачей не стреляли. В современных войнах их убивали в первую очередь, потому что они являлись таким же решающим фактором в любой войне, как и оружие, — слишком уж много они вытаскивали солдат с того света, используя современные лечебные средства, биопротезы и клонирование органов.
Хороший медик заставлял одного и того же воина убивать много раз, а это было дорого и неэффективно, поэтому во время новых войн в первую очередь уничтожались больницы…
Управляющий немного подождал, потом продолжил:
— Если это ты, Мак Ален, то давай выясним, что тебе нужно. Надеюсь, что мы найдем приемлемое для всех решение.
Данька усмехнулся и чуть приподнял голову, тут же раздался знакомый лающий звук автоматической пушки — в двери образовалась большая дыра, осколки пластика разлетелись в разные стороны, несколько попало в руку, остальные принял на себя комбинезон, в плотной ткани которого они и застряли, не сумев пробить ее.
Если судить по точности стрельбы, пушка была установлена на боевом роботе. Для его инфракрасного зрения темнота не имела никакого значения.
Данька взвыл от боли, откатился в сторону и, вытащив осколки из запястья зубами, зализал рану, в очередной раз вспомнив с благодарностью снежную волчицу, которая его этому научила. Пистолет он выронил, когда отдернул руку, пришлось доставать другой.
Войну с парнем вели не дилетанты. Кто-то организовал эту засаду правильно и продуманно, но он не учел только новые качества Даниила.
Мутанты с пистолетами и автоматами, боевые роботы — не многовато ли оружия для того, чтобы убить одинокого паренька?
Юноша приложил ухо к пластиковой стене, пытаясь расслышать шелест пластиковых гусениц, вряд ли боевую машину привели сюда для того, чтобы прикрыть вынос раненых гомункулусов. Она вполне могла и сама нападать, не хуже танка Второй мировой войны.
Данька находился немного в стороне от пробитой двери, два слоя многослойного пластика датчики не могли просканировать, поэтому робот пока не знал, где он, а значит, у него будет небольшое преимущество, когда тот выкатится из здания.
Как выводить такие машины из строя, юноша знал, приходилось это делать раньше, и не раз. Пирс — его учитель — был большим знатоком слабых мест таких машин, у него даже глаза начинали светиться, когда он видел подобных роботов, всегда их перехватывал, перенастраивал, и они начинали драться за него.
Данька, конечно, не такой мастер, но кое-чему научился.
Прошло, наверно, минуты две, за которые охрана, видимо, пыталась понять — жив он или мертв, потом снова раздался громкий голос, произнесший какую-то гневную тираду, которую Данька не разобрал, потому что прислушивался к приближающемуся шороху пластиковых гусениц. Его пытались отвлечь, чтобы дать возможность роботу закончить работу.
Управляющий произнес:
— Ты жив? Если да, то ответь, почему напал на моих людей?
Юноша тихо простонал, направляя звук в сторону. Данька надеялся, что его все-таки услышат и поверят в то, что он тяжело ранен. Тем временем он тихонько перекатился на другую сторону. Робот отреагировал сразу, видимо, почуял противника, когда тот промелькнул мимо пробитой двери, и полностью разнес выстрелами из пушки пластиковое полотно.
Даниил успел укрыться за стеной, только поэтому его не зацепило осколками, а когда робот выехал из здания, то оказался с ним рядом. Боевая машина крутанула турелью с пушкой, на которой находились дополнительные датчики, но парень уже закатился в мертвую зону рядом с гусеницами и ударил ногой под низ платформы.
Такой удар размыкал контакт с аккумуляторами — ненадолго, на доли секунды, но происходил сбой программы, робот ненадолго замирал, все восстанавливалось за пару секунд, которых должно было хватить, чтобы обезвредить машину.
Данька выдвинул спрятанную консоль управления и отключил программу. Больше ему ничего не удалось сделать. Гомункулусы открыли ураганный и довольно точный огонь, не давая перепрограммировать матрицу. Парень, прикрываясь остановившейся машиной, расстрелял почти весь магазин в темный коридор и откатился в сторону, услышав в общем грохоте еще несколько выстрелов из автоматической пушки. Это его очень огорчило — похоже, робот был не единственным, у него в здании имелся собрат.
Данька решил выждать. Он надеялся, что засевшие в здании управления сами предпримут какие-то действия. У того, кто защищается, свои плюсы — он может находиться в укрытии и оттуда расстреливать нападающих, но и у того, кто нападает, есть кое-что в запасе — можно, например, никуда не спешить, подождать, пока у обороняющихся гомункулусов закончатся патроны и еда.
Правда, в данном случае все обстояло наоборот, это Даньке хотелось есть так, что он был готов грызть холодный пластик, да и с патронами беда — осталось всего две обоймы.
Выстрелы снова стихли. Он прислушался, но шороха гусениц не услышал. Похоже, что второго робота к нему решили не посылать.
— Ты все еще не умер и даже не ранен… — задумчиво проговорил управляющий по громкоговорителю. — Это меня озадачивает: либо, у тебя необыкновенные способности, либо мы принимаем тебя не за того, кто ты есть. Не расскажешь нам, как тебе удалось выжить в штреке?
— Это было не трудно, да и пробыл я там не так уж долго… — выкрикнул Данька, решив поддержать разговор, — лежал он в стороне от разбитой двери, так что ему ничего не угрожало. — А почему это вас так заинтересовало?
— Не так много? — Юноша расслышал явное недоумение в голосе. — Интересно, а что для тебя много — год, два, десять?
— О каком годе идет речь, прошло всего несколько дней после нашего последнего разговора…
— Похоже, я тебя не понимаю. Объясни, как тебе удалось так долго продержаться без еды и питья. Нет, слово “долго” ты не осознаешь — возможно, окончательно сошел с ума. Просто расскажи, как ты выжил…
— Я мало ем, мне часто хватает на день всего лишь горстки овощей.
— Предположим, могло что-то остаться от умерших, хотя это все равно нереально… — Голос был задумчив. — Видимо, мне придется привыкать к твоей везучести и некоторой странности. Неужели питался трупами? Это вполне возможно, энергию мы не отключали, холодильник должен работать. Ответь, тде ты этому научился?
— Чему? — Данька приподнялся и немного переместился ближе к роботу. Если управляющему угодно болтать, пусть болтает всякую чушь о том, что один день — это долго, а он пока перепрограммирует робота, тогда война у них пойдет на равных. — Что вас опять удивило?
— Твоя мастерская стрельба и тактика ведения боя. Ты умеешь пользоваться оружием, да и дерешься неплохо, до сих пор удивляюсь, как сумел справиться с пятью искусственниками. Я несколько раз просмотрел видеозапись, но мало что из нее понял, твои движения на ней какие-то смазанные, расплывчатые, то ли двигаешься слишком быстро, то ли камера испортилась… Откуда у тебя появилось оружие, неужели отобрал у них?
— Зачем вам это знать?
— Я все еще думаю, что мне сделать с тобой. С такими умениями ты мне годишься больше, чем шахтер, могу дать тебе хорошо оплачиваемую работу…
— За комплимент спасибо и за предложение поработать тоже… — Юноша прополз еще немного, теперь он мог дотянуться до гусеницы, а надо было добраться к консоли. — Но если помните, я уже пообещал, что найду вас и убью зато, что не поверили мне, и отдельной смерти, вы заслуживаете за то, что засунули в шахту — мне там не понравилось…
— Так-так… — Голос управляющего стал тихим и проникновенным. — Опять ты мне не оставляешь выбора — придется тебя убить, прежние предложения снимаю.
Что-то в его голосе Даньке не понравилось. Он, даже не задумываясь над тем, что делает, выставил руку в коридор и дал очередь. Почти сразу рявкнула пушка робота, а потом и послышались ответные очереди из пистолетов-пулеметов мутантов.
Даниил откатился в сторону, баюкая руку, ей снова досталось. Робот в отличие от людей стрелял быстро и метко, правда, в руку не попал, но все равно зацепило осколками.
Юноша вытащил зубами кусочки пластика и уже по привычке зализал ранку.
Перед тем как раздались ответные выстрелы, Данька услышал стон кого-то из мутантов, все-таки зацепил его очередью — какой-то гомункулус пытался подкрасться к двери, пока управляющий отвлекал парня разговорами.
— Почему ты все время стреляешь и провоцируешь моих людей на ответную стрельбу? — словно услышав его мысли, поинтересовался голос. — Мы с тобой так мило разговаривали, почти обо всем договорились… А это важный для тебя разговор, от него зависит, будешь ли ты жить.
— Не надо преувеличивать свои возможности. — Юноша воткнул в пистолет последнюю обойму. — Вам только кажется, что владеете положением, а на самом деле вы заперты в здании, выйти из которого никому не удастся, я всех перестреляю. Предупреждал же, уезжайте, пока не поздно, не послушались, а зря. Можете считать себя уже покойником, шансов у вас нет, я свое слово сдержу.
— Конечно, ты ловко управляешься с пистолетом и даже смог как-то остановить боевого робота, но это еще ничего не значит. У меня здесь два десятка гомункулусов, вооруженных до зубов, к тому же в любой момент могу вызвать полицию. А вот когда сотня вооруженных полицейских нападет на тебя сзади, я спокойно выйду. Так что советую обдумать свое положение еще раз. Если попросишь прощения и сдашься, то, может быть, тебя и пощажу…
— Уже подумал и решил, что вам придется умереть, — отозвался Даниил. — Ход с полицейскими неплох, но у меня есть пути к отступлению — спрячусь на терриконе или в лесу, ночью туда никто не полезет, а утром начну отстреливать мутантов и полицейских…
— Полицейских приедет немало, и они будут находиться здесь столько, сколько понадобится — я не последний человек на этой планете. В случае необходимости сюда пришлют звездный десант, он находится от нашей планеты совсем близко. Ты так и не ответил, где так метко научился стрелять?
— В Академии звездного десанта! Между прочим, меня там учили не только стрельбе, но и проведению зачисток. Кстати, мутантов у вас осталось немного. Я как минимум за прошедшие пятнадцать минут троих вывел из строя…
— Ты все еще пытаешься меня убедить в том, что шестнадцатилетний паренек может окончить Академию звездного десанта и разведки? Ты попал не в троих, а в четверых, но это ничего не значит, у меня их еще полтора десятка.
— Ну если вас не убеждают мертвые и раненые гомункулусы, тогда даже не представляю аргументов, которые вам покажутся весомыми. — Данька тихо рассмеялся. — Согласитесь, пятеро убитых мутантов еще как-то могли сойти за случайность, но сейчас, когда еще четверо ранены, и довольно тяжело, это уже говорит о многом…
— Да, согласен, на случайность это мало похоже.
— Добавьте к этому робота, которого вы послали ко мне. Он стоит рядом со мной, ждет момента, когда я его перепрограммирую. Поэтому полицейские мне не страшны, они будут воевать не со мной, а с автоматической пушкой, которая на нем установлена…
— Что-то странное, я согласен, есть, не очень ты похож на малолетнего преступника. Может, и на самом деле настоящий звездный десантник, замаскированный под угловатого и прыщеватого юнца?
— Для вас будет лучше, если вы ко мне станете относиться именно так… — Юноша насторожился и прислушался к звукам в коридоре. В его голове вдруг проявилась картинка того, что происходит в управлении: робот стоял у лестницы, ведущей на второй этаж, и поводил из стороны в стороны турелью с пушкой, четверо раненых мутантов стонали, кто-то из людей рядом с ними уговаривал потерпеть и не привлекать к себе внимания. Остальные гомункулусы, положившись на робота, собрались в одной из комнат и обсуждали план новой атаки. К Даньке никто не приближался…
И все-таки почему управляющий стал с ним соглашаться?
Что он задумал? Снова решил поиграть? Тогда что у него в запасе?
— Пожалуй, я все-таки проверю файлы на орбитальной станции, вдруг ты меня не обманываешь и на самом деле являешься звездным разведчиком… — Наступила тишина, в которой Данька услышал щелканье клавиш клавиатуры. Микрофон ловил все звуки в комнате, в том числе и чьи-то голоса, один из них принадлежал женщине, возможно той, что визжала… — Может, действительно они стали набирать детей, я что-то слышал о таком… Если окажется, что ты меня не обманул…
Юноша едва не подпрыгнул на месте.
Вот это настоящая удача! В управлении, всего-то в двух десятках метров от него находится компьютер, связанный с системой передачи и обработки данных. Если добраться до него, то можно вернуть себе имя, звездолет и деньги. А так как существует связь со станцией, то сделать это будет достаточно просто, главное суметь понять принцип обработки информации…
— Как называется твой звездолет?
— У него нет названия, это не частный корабль. В звездном реестре он числится под семизначным номером, а на станции его должны отметить как корабль-разведчик: принадлежность — Академия звездной разведки.
— Нашел, есть такой… — Голос умолк, снова защелкали кнопки. — Так, смотрим фотографию капитана корабля… — Управляющий выругался: — А что? Лицо то же, даже прыщи, взгляд ясный, отпечатки пальцев, сканирование сетчатки… — Возникло долгое молчание — управляющий сравнивал папиллярные линии и, похоже, сетчатку глаз. Тяжелый вздох. — Сходятся, один в один, но поверить в это я по-прежнему не могу. Невозможно уложиться во времени на обучение в Академии звездного десанта! Тебе сейчас должно быть больше двадцати пяти, а то и тридцати, даже если начали обучать тебя с пяти лет…
— А что написано в файлах?
— Возраст семнадцать лет… Интересно, это я сошел с ума или дежурный станции, который внес такую информацию в систему? Почему он не задал тебе те же вопросы, что сейчас задаю я?
— Потому что я сошел с звездолета, который недавно пристыковался к станции, и больше на корабле никого не было. Именно поэтому ему ничего не оставалось, как признать мальчишку, которого он видел перед собой, капитаном, приведшим звездолет. Кстати, в Академию звездной разведки я только направляюсь, вы можете это проверить, посмотрев конечную цель моего корабля…
— Действительно… Конечная цель — академия разведки…
— И откуда я это мог знать?
— Встретился с настоящим капитаном, убил его, потом с помощью кого-то из хакеров изменил файлы…
— Очень смешно, а как, по-вашему, малолетний преступник смог управлять космическим кораблем?
— Вела корабль автоматика, ты только ввел конечную цель своего путешествия, я слышал о таком.
— Автоматика даже грузовые корабли не водит. В этой Вселенной происходит много такого, что невозможно учесть. Мы, например, даже сейчас не можем точно определить траекторию ста тысяч астероидов, которые кочуют из одной галактики в другую, а если к этому добавить выплески энергии звезд, сгустки звездной пыли, меняющей постоянно свое местоположение, то вы поймете, что это невозможно. На обучение пилотированию в академии десанта отводится больше двух тысяч часов, пилотами и штурманами берут не всех, а только тех, кто прошел довольно жесткий отбор по интеллекту…
— Вот ты и проговорился! — Голос управляющего снова повеселел. — Получается, чго по времени ты никак не мог пройти полный курс!
— Это правда, я прошел только сокращенный, не знаю многого, но звездолетом управлять умею. Кстати, если мне не верите, можете спросить у дежурного, кто вышел из звездолета?
— Спросить можно… — Голос вновь стал задумчивым. — И я даже начинаю верить, что он назовет твое имя. Только что мне делать с этой информацией? Мне-то от нее только хуже.
— Как что? — Данька даже удивился такому наивному вопросу. — Вы наконец поверите тому, что я — звездный разведчик, а не Мак Ален, поможете мне вернуться на мой звездолет, я улечу, и все ваши проблемы на этом закончатся…
— Ты, кажется, до этого собирался меня убить?
— Ну если вы окажете мне помощь, то я, пожалуй, посчитаю произошедшее между нами недоразумением и сохраню вам жизнь.
— Вот за это большое спасибо… — неискренне поблагодарил управляющий. — Однако, к моему сожалению, я не могу тебя отпустить: карантин никто не отменял, а ты можешь нести в себе вирус болезни и, следовательно, опасен для жителей нашей планеты, и не только ее. Если заразишь персонал орбитальной станции, что тогда? Да такого мне не простят ни правительство планеты, ни земные чиновники. К тому же я не привык проигрывать желторотым птенчикам вроде тебя, Мак Ален. Даже если я тебя прощу, то не простят гомункулусы. Ты убил их пятерых товарищей, четверых ранил, одного довольно тяжело, и они очень сердиты и собираются мстить.
— А если вам начнут мстить звездные разведчики — мои друзья? — усмехнулся Данька. — Что тогда?
— А ничего… — Голос был спокоен. — Тебя здесь никто не знает, по файлам ты — Мак Ален, и это значит, что я не совершу ничего противозаконного, если убью тебя. У меня тоже есть небольшое предложение — сдавайся, я тебя не убью, а просто верну обратно в двенадцатый штрек. Обещаю…
— Ну уж нет! Лучше умереть на свежем воздухе, чем там внизу.
— Это как будет угодно! — И управляющий крикнул: — Вперед! Нападайте, чего вы ждете?!
Юноша откатился в сторону, и то место, где он только что лежал, буквально изрешетили пули. Даньке сразу стала понятна разговорчивость управляющего — пока они мило беседовали, мутанты, до этого находившиеся в других зданиях, подкрались и напали на него сзади. Он выпустил один магазин, потом второй в шевелящиеся за спиной тени, одновременно перемещаясь к террикону. Пистолет клацнул впустую, патроны кончились. Сзади послышались стоны раненых и умирающих, перемежающиеся длинными очередями — кто-то из мутантов стрелял ему вслед.
Даниил карабкался по осыпающейся породе все выше и выше, чтобы не попасть под пули, все более ускоряясь. Из здания выкатился робот и уже наводил на него свою автоматическую пушку.
Тут понадобилось все его везение и ловкость! Даниил и сам не заметил, как оказался на вершине.
Робот выпустил длинную очередь, которая прошла на пару метров ниже — выше у боевой машины пушка не поднималась, — и прекратил огонь, определив, что это бесполезно.
Только единственный оставшийся в живых из троих напавших на него сзади мутант еще долго стрелял по террикону, но расстояние было слишком велико для прицельной стрельбы, и пули впивались в куски руды метрах в пяти от парня, пока и у мутанта не закончились патроны.
Стало тихо, легкий ветерок принес с той стороны запахи леса, отчего Даньке еще больше захотелось есть. Увы, перекусить ему сегодня не удалось. Тело заныло, требуя пищи, подкатила слабость…
— Эй, Мак Ален, если ты еще жив, то ответь… — раздался в громкоговорителе голос управляющего.
Даниил отвечать не стал. Вряд ли тот услышат бы, а вот свое местоположение он мог выдать — нисколько не сомневался, что мутанты начнут стрелять на звук голоса, а ему хотелось отдохнуть и подумать.
Юноша отдышался и перевернулся на спину. Звезды понемногу тускнели, ночь заканчивалась. Как только рассветет, гомункулусы снова начнут его поиски. Хорошо бы что-нибудь придумать…
Только в голову ничего не шло, полежав еще немного и убедившись, что никто пока не хочет лезть за ним на террикон, Данька начал спускаться на другую сторону горы, решив, что в лесу у него больше шансов остаться в живых.
За ним осыпались лавины пустой породы. Вряд ли его передвижение осталось незамеченным, но парень не сомневался, что найдет в лесу укрытие, в котором его не удастся отыскать. Даже если гомункулусы сумеют переправить через террикон роботов. И для их чуткой системы обнаружения имелся пороговый предел, после которого они останавливались, как правило, там, где имелось множество сильных разнообразных запахов — лес считался лучшим укрытием от роботов: все-таки эти машины предназначались для ведения боевых действий в черте города…
Даниил спустился вниз, прошел по густой фиолетовой траве, пролез на четвереньках через густые кусты и забрался на дерево, поскольку услышал где-то рядом громкий предостерегающий рев, — беглец не собирался сражаться с хищниками, ему еще надо было прийти в себя после боя.
У парня подгибались ноги от слабости, тело уже не кричало — молило о пище.
Он прижался к шершавой коре. Не надо было туда идти, хотя, если подумать, все не так уж плохо — жив, здоров и добился неплохих результатов: узнал, что в управлении есть компьютер, который ему нужен, вывел из строя как минимум пятерых мутантов и выяснил, что живым его по-прежнему никто не собирается отсюда выпускать. Управляющий убедился в том, что он — звездный разведчик, но решение его не изменилось, теперь у Даньки не осталось больше иллюзий — если хочет жить, придется драться.
Он вздохнул. По мере того как из крови уходил адреналин, в нем все больше просыпались голод и жажда. Данька дотянулся до ближайшей ветки, сорвал пару листьев и засунул их в рот. Вкус был горьким и отвратительным, он еще долго оставался во рту, несмотря на то что юноша сразу все выплюнул.
Юноша снова прижался к стволу дерева, наблюдая, как медленно бледнеет небо и исчезают звезды, — приближалось утро. А с рассветом начнутся неприятности — мутанты отправятся за ним в лес, наберут как можно больше оружия и станут выслеживать его. По запаху у них вряд ли что получится, в этом лесу найдется немало пахучей травы, которая собьет с толку любые анализаторы.
Данька вытащил пистолет из-за пояса и бросил как можно дальше в лес — патроны все равно кончились. Если повезет, мутанты найдут оружие и решат, что он ушел в глубь леса.
Благодаря неудачной попытке определилась цель: теперь Даньке необходимо попасть в управление шахтой, там есть пища и вода, но главное компьютер, добравшись до которого можно решить все проблемы.
Только как туда попасть? Войти через дверь — не получится, один раз уже попробовал — теперь отсиживается на дереве. Управление охраняется очень неплохо, если даже все мутанты отправятся на его поиски, то останутся еще два робота и, возможно, что-то еще — автоматические пушки, пулеметы, управляемые компьютером, мало ли чего придумало человечество?
Хочет он или не хочет, но придется возвращаться. Только необходимо поесть, возможности организма небезграничны — еще немного, и парень начнет терять сознание. В лесу есть еда: если поел ягоды и с ним ничего не случилось, стоит поискать куст снова, пока не появились гомункулусы.
Данька начал спускаться вниз, но замер метрах в пяти над землей, прижавшись к стволу, потому что услышал звуки выстрелов. Стреляли где-то рядом, метрах в двухстах от него. Создалось впечатление, что мутанты беспорядочно поливают лес свинцом. А может, на них напали? Интересно кто? Враг твоего врага — твой друг. Стоит понаблюдать…
Юноша быстро скатился вниз и медленно, осторожно, прячась за кустами и в густой траве, поспешил в сторону выстрелов.
Он пробежал метров сто, прежде чем услышал предостерегающий рев за спиной. Даже не пытаясь понять, кто это решил благородно предупредить его о нападении, Данька мгновенно вскарабкался на ближайшее дерево — так его учила волчица: сначала укройся в безопасном месте, а уж потом выясняй, кто пытался тебя съесть.
Ствол дерева тут же стали царапать острые и, если судить по звуку, очень длинные когти. Юноша забрался метров на пять, вцепился в крепкий сук и только тогда взглянул вниз.
Огромное мохнатое существо стояло на двух ногах. Роста в нем было метра три, а если судить по тому, как тряслось дерево от мощных ударов когтистой лапы, то и веса не меньше тонны. Чудище злобно смотрело на Даньку маленькими темными глазками. Хищник имел огромную голову с небольшими острыми ушами, напряженно сейчас ходившими из стороны в сторону, а из пасти его торчали острые клыки довольно приличного размера. Шерсть была светло-серой, малоприметной в утреннем сумраке.
“С такими зубами траву не жуют, — подумал Данька. — Он явно хочет кушать, и решил, что я подхожу для него в качестве легкого завтрака. Хищник и быстрый, от такого не убежишь. Повезло, что вовремя успел залезть на дерево”.
Существо ударило несколько раз по стволу. Убедившись, что дерево не сломается, полезло вверх.
“Вот и нашел себе безопасное место, — как-то даже немного обиженно подумал юноша, поднимаясь выше; он надеялся, что в какой-то момент зверь остановится и не полезет дальше. — Две ночи до этого сидел на дереве и был уверен, что там до меня никто не доберется…”
Данька поднялся метров на тридцать, ствол уже легко обхватывался руками, а ветки под руками стали сгибаться, но зверь, громко сопя, лез за ним, периодически оглашая окрестности раздраженным ревом. В ответ такой же рык слышался с той стороны, откуда мутанты продолжали стрелять.
Юноша поднялся на самую верхушку и остановился, почувствовав, как раскачивается под ним дерево. До самого конца оставалось не больше трех метров, но подниматься выше было самоубийственно — дерево сломается, а лететь до земли далеко…
Данька обнял ствол так, что у него даже пальцы побелели. Зверь, сопя и скребя острыми когтями по коре, продолжал ползти за ним.
Сверху довольно хорошо просматривалась поляна, на которой сражались мутанты, их было человек десять, но трое уже лежали на земле окровавленные, в неестественных позах — сразу становилось понятно, что они мертвы. Гомункулусы стояли спиной друг к другу и стреляли в огромных лохматых существ, вылезающих из кустов. Похоже, чтобы их остановить, требовалось оружие гораздо мощнее пистолетов-пулеметов. На выстрелы звери реагировали воплями ярости и, пробиваясь сквозь лавину пуль, мощными ударами вышибали гомункулусов из круга, отчего растерзанных тел на поляне все прибавлялось.
Мутанты медленно отступали к террикону, оставляя за спиной трупы своих товарищей. Хищников становилось больше с каждой минутой. Они выныривали из глубин леса, привлеченные выстрелами, криками и запахом крови.
Данька насчитал уже двадцать зверей, а мутантов в живых осталось только пятеро — несмотря на интенсивную стрельбу, было ясно, чем все закончится.
Охранников отрезали от террикона, лишив последней возможности спастись, и теперь они кружили по поляне, поливая свинцом кусты и деревья, откуда на них выпрыгивали хищники.
Но тут Даньке стало не до дальнейшего просмотра: ветки под руками задергались, норовя вырваться. Зверь продолжал подниматься, не обращая внимания на то, что ствол дерева уже сгибался под его тяжестью.
— Эй! — в ужасе закричал юноша, поджимая под себя ноги, чтобы их не сцапала когтистая лапа. — Мы же сейчас упадем! Ты что, совсем ничего не соображаешь?! Назад!!!
Но было уже поздно — то ли зверь неправильно истолковал его вопль и, вместо того чтобы спуститься чуть ниже, рывком поднялся еще на полметра вслед за заманчивым трофеем, то ли он сам, подтянув ноги, изменил центр тяжести, но верхушка дерева резко качнулась и наклонилась, описывая плавную кривую.
Раздался жуткий треск, дерево обломилось, зверь и Данька полетели вниз. Сила тяжести на десять-пятнадцать процентов превышала земное притяжение! Падение с тридцатиметровой высоты должно было стать смертельным для обоих… Даниил задергался в воздухе всем телом, пытаясь ухватиться за пролетающие мимо ветки, но огромная туша хищника, которая проламывала себе дорогу в не очень крепких вегвях, оставила его без опоры.
Вот тут юноша по-настоящему испугался. Снизу, из глубин воздуха, поднялся атавистический страх падения и затянул мозг темной пеленой. Юноша завопил, потом сделал еще что-то ему самому непонятное, словно попытался вырваться из себя самого. Это, несомненно, получилось, потому что очнулся Данька уже внизу, стоя на мягком густом мху. Он судорожно дышал, обливался потом, руки и ноги дрожали, а из груди все еще рвался безумный крик.
Парень огляделся вокруг непонимающим взглядом, убедился, что все еще жив, и тут же лихорадочно стал ощупывать себя, но переломов и рваных ран после падения не нашел — внутренности были целы, сердце стучало, грудь ходила ходуном, закачивая в плоть пахнущий лесом воздух, а желудок потрясенно молчал.
Ран на теле не было! Все казалось целым и невредимым, только на руках и лице обнаружилось множество мелких кровоточащих царапин. Внутри по-прежнему что-то тряслось, отчего подламывались ноги, но на это пока не стоило обращать внимание… Опасность никуда не исчезла. Даниил сделал пару шагов к кустам и недоуменно уставился на мертвого зверя, из раскрытой пасти с длинными желтыми клыками текла кровь.
— Точно хищник, — несколько раз вдохнул и выдохнул воздух Данька, надеясь, что это ему поможет прийти в себя. — Я же кричал: не надо за мной лезть! Не по-, слушался, дурак, теперь лежи мертвый…
Юноша устало махнул рукой и сел прямо на теплую тушу. Ноги его тряслись мелкой дрожью, да и руки тоже, а глаза застилала пелена.
От зверя отвратительно пахло, по нему ползали какие-то мелкие насекомые, но Даньке было все равно — он готов был сидеть на этой шкуре всю оставшуюся жизнь, шевелиться точно не хотелось. В голове, в ее звенящей пустоте, блуждала всего одна глупая мысль:
“Я умер, упал и умер…”
Способность мыслить вернулась минут через пять, не раньше. Данька наконец-то понял, почему на этой планете нет ни одного мелкого поселения. Причиной были свирепые хищники, охотившиеся стаей. Вряд ли перед ним способны устоять пластиковые фермерские дома… Если хищники могут забираться на любые деревья, то стены человеческого жилища для них не являлись серьезной преградой. Да и бороться с таким зверьем чрезвычайно трудно, уж слишком они живучи — мутанты в них всаживали длинные очереди, а те продолжали двигаться и убивать.
“Он бы сожрал меня, если бы смог зацепить и сбросить на землю, — пришла в голову новая мысль. — Можно сказать, мне повезло, что дерево не выдержало. Он сломал себе позвоночник, упав на корень спиной, а я даже не знаю, как спасся — то ли завис в воздухе, то ли полетел… Вот откуда появилась компьютерная система, — снова правильно догадался Даниил. — Именно зверьем вызвано ее создание. Компьютер, обнаружив хищников на улицах города, тут же вызывает полицейских с оружием. Я же видел их пистолеты, они явно были калибром раза в три больше, чем у мутантов, похожи на пушки. Перед таким оружием хищникам не устоять”.
Поэтому никого не видно на улицах, и терриконы насыпаны так, чтобы отсечь город от леса, а само здание управления сделано из многослойного пластика, пули его не пробивали, даже двери и те разворотила только пушка робота — такие когтями не пробьешь, не сломаешь и не обвалишь.
Данька обругал себя за то, что сразу об этом не догадался. Это же надо было додуматься залезть на дерево от хищника, который умеет лазить лучше, чем намеченная им жертва!
Юноша вздохнул и недоуменно поднял голову. Он не сразу понял, что его встревожила наступившая тишина — выстрелы смолкли. Мутантов загрызли!.. Данька посочувствовал гомункулусам: они хоть и были его врагами, но все равно людьми, пусть даже созданными при помощи электронного микроскопа.
“Если хищники убили всех мутантов, то следующим, на кого они обратят свое внимание, буду я, — устало подумал парень. — Легкая добыча, оружия нет, а на дерево больше не полезу, уже понял, что бесполезно. Сил сопротивляться никаких. Есть хочу…”
Словно в ответ на его мысли из кустов появились первые звери. Данька поморщился:
“Отстаньте, а? Дайте отдохнуть хотя бы немного, даже часа хватит, а потом повоюем…”
Сразу три хищника с разных сторон бросились к нему. Сознание юноши подернулось мутной пленкой, внутри поднялась какая-то мощная сила, тело затрепетало, отдавая энергию рукам. Первая волна нападающих с воем и взвизгиванием улетела за кусты и деревья, такая же судьба постигла и следующую тройку, эти улетели еще дальше, Данька даже не удивился, что смог отбросить зверей, весящих раз в пятнадцать больше, чем он сам…
Больше на юношу никто не нападал, над лесом наконец поднялось солнце, освещая багровым светом кусты, густую синюю траву и серую кору деревьев, а хищники убежали, жалобно повизгивая, как маленькие щенята. Вряд ли они получили серьезные повреждения, но напугать их получилось.
Данька вздохнул и встал. Сидеть на трупе он больше не мог — мало того, что от зверя омерзительно воняло, но и насекомые из его шкуры уже начали пробовать юношу на вкус. Комбинезон, несмотря на плотную ткань, не стал для них серьезной преградой. Это было больно и неприятно. Насекомые — не звери, их не отбросишь, они созданы иначе.
Даниил отошел в сторону, но не далеко. Его ноги снова подломились, он опустился на мох. Не осталось больше сил — совсем… Он закрыл глаза, потому что бороться со слабостью все равно было бесполезно. Земля закачалась под ним, взмывая то вверх, то вниз, как на качелях, и каждый раз Даниил поднимался все выше и выше к багровому светилу. Ему внезапно стало жарко, потом качели бросили его вниз, в холодную мрачную темноту, где он стал замерзать, и тут же цикл повторился. Сколько это продолжалось, Данька не знал, но в какой-то момент его вырвало желчью.
Данька лежал на мягком мху и непонимающе разглядывал ветки кустарника с крепкими длинными шипами, вокруг не было никого, а багровое светило все еще взбиралось на вершину небосклона. Получалось, что отсутствовал он в этом мире не больше часа.
Юноша с трудом поднялся и зашагал к горе. Чувствовал он себя после короткого забытья значительно лучше — слабость ушла в глубину тела, ноги перестали трястись, и еще больше захотелось есть.
Даниил очень расстроился оттого, что пришлось в очередной раз применить свои новые способности, причем не по собственному желанию — все произошло само собой: его напугали, и страх активизировал в парне то, что он так старательно прятал. Старейшины снежных волков советовали ему быть очень осторожным в использовании полученного после инициации дара, поскольку было немало случаев, когда разумные существа сходили от этого с ума. А если и Данька станет сумасшедшим?
Юноша мрачно покачал головой, продрался через кусты, не обращая внимания на шипы и боль во всем теле, прошел еще немного и наткнулся на такой же знакомый ему куст с сочными желтыми ягодами. Разжевал одну ягодку, вкус был по-прежнему непривычным, и все так же ощущались горечь и слабый привкус чего-то странного. Данька опустился в густую фиолетовую траву и лежа стал жадно пожирать ягоды — до каких смог дотянуться. Кишечник удовлетворенно заурчал, переваривая пищу, чувство голода немного притупилось. Юноша вскочил и не успокоился до тех пор, пока не ободрал все ягоды с куста. Внутренние ощущения не изменились, только чувство жажды исчезло.
Данька вытер руки о фиолетовую траву, пахнущую пряностями, и зашагал по длинной дуге к поляне, где произошла схватка мутантов с хищниками. Все десять гомункулусов были мертвы, а сумели убить, несмотря на свое мощное оружие, только четырех хищников. Юноша грустно отметил для себя, что на мутантов напали на той поляне, куда он забросил пистолет, — его хитрость удалась, анализаторы привели преследователей на гибельную для них поляну. Число врагов значительно уменьшилось, только почему-то радости это ему не принесло.
Данька мрачно пожал плечами и стал собирать оружие. Подобрал два пистолета, пять полных обойм, еще раз оглядел поляну, ничего больше подходящего для себя не нашел и направился к террикону.
Как ни старался спуститься бесшумно, ему это в очередной раз не удалось — лавина мелких камней сорвалась из-под ног и понеслась к подножию, набирая скорость, поднимая пыль и вбирая в себя все более крупные камни.
Тут же на грохот из двери управления выкатились два боевых робота, автоматические пушки на турелях заворочались, ловя Даньку в перекрестье прицела. Юноша вновь почувствовал теплоту внутри живота — преддверие начала проявления в нем чего-то необычного, — и обреченно выругался, глядя, как, повинуясь взмаху его руки, роботы отлетели обратно к зданию и перевернулись. Какое-то время они лежали на земле, потом, выбросив дополнительные гусеницы, стали возвращать себя в вертикальное положение. Ломать роботов не хотелось, поэтому, спустившись с террикона, Данька открыл панель управления и отменил прежние программы. Боевые машины замерли, но скоро снова заворочали дополнительными гусеницами, турели с пушкой заворочались, возвращаясь в походное положение.
Все это время Даниил стоял рядом с воздетыми вверх руками, как колдун в каком-то сказочном сериале, который он как-то видел по телевизору, и облегченно выдохнул воздух только после того, как убедился, что машины больше не двигаются. Подождал еще немного, ожидая, что на поднятый им шум выскочат оставшиеся в живых мутанты, но не дождался. Тогда, пожав плечами, вошел в здание через выбитую ночью дверь.
В коридоре остро пахло смертью. Даньке сразу стало не по себе. Дверь в комнату охраны была открыта, на полу в сваленной в кучу мебели лежали три мутанта. Они были мертвы и уже давно — запах разложения не мог вытянуть даже работающий на полную мощь кондиционер.
Данька зажал нос и стал дышать ртом. Он осмотрел трупы: только один умер от пулевых ранений, у двух других были синие губы, бледно-серая кожа и сплющенные черепа… Те же симптомы Данька наблюдал у Грума, да и у других шахтеров, лежавших в холодильнике в двенадцатом штреке. Похоже, неизвестная болезнь добралась и сюда. Карантин не помог.
Юноша угрюмо осмотрел комнату, подобрал пять продуктовых пакетов, бутыль с водой и вытащил все это на улицу. Сел на платформу робота, сдернул клапаны с трех., пакетов, даже не рассматривая, что в них находится, и поднес к губам бутыль с водой. В нее помещалось десять литров. Данька выпил сразу не меньше трех, отчего в животе забулькало, а на лбу выступила испарина, но чувство жажды не исчезло, а только притупилось.
Данька взялся за пакеты. Съел один, жадно забрасывая куски псевдомяса в рот, не наелся. Открыл второй, мрачно размышляя над увиденным в управлении.
…Итак, болезнь вырвалась из двенадцатого штрека. Для юноши это совсем не плохо — война закончилась, все, кто мог держать оружие в руках, умерли. Осталось только найти в здании компьютер, вернуть себе имя и улетать с этой планеты, пока ее не закрыли на карантин…
Даниил доел второй пакет и, чувствуя неприятную тяжесть в желудке, снова отправился в здание управления. Осмотрел все помещения первого этажа, нашел еще несколько тел быстро разлагающихся гомункулусов — запах стоял жуткий, плотный, словно мутанты гнили здесь уже не одну неделю. Только трупов умерших от его пуль разложение почему-то не коснулось.
После этого поднялся на второй этаж, уже уверенный в том, что и там не найдет никого живого. Лестница привела в большое помещение с невысокими перегородками — стандартная планировка любого офиса. И в каждой клетушке лежало мертвое тело, в основном люди — мужчины. Вероятно, те самые инженеры, которые и обеспечивали работу комплекса. Только в самом конце перед огромной дверью рядом с небольшим столом лежала девушка. Она была очень красива даже сейчас, обезображенная смертью и разложением. Стройное гибкое тело, высокая полная грудь, нежный правильный овал лица, небольшой нос, пухлые губы — даже мертвая, она все еще вызывала желание. Вероятнее всего эта девушка была гомункулусом, природа редко создает такое совершенное тело.
Данька долго стоял перед трупом, испытывая какую-то странную грусть, что-то внутри шевелилось в нем, вызывая непонятные эмоции. Он тяжело вздохнул и убрал мертвую со своего пути. Посмотрел на влажные руки, подумав о том, что если бы мог заразиться, то это давно бы произошло, и толкнул высокую дверь.
Кабинет, в который вошел юноша, был огромен и блистал роскошью. Пол, покрытый мягким высоким ковром, имитирующим земную траву, тянулся в сумрачную глубину, где угадывалось место хозяина кабинета. Стены и потолок представляли собой электронную панель, на которую проецировалось горное ущелье с пасущимися на широком лугу грациозными, похожими на оленей животными с умным взглядом темных глаз, а над заснеженными горами раскинулось голубое небо с белыми облаками. Это был вид Земли или какой-то из вновь открытых планет. Местное небо никогда не было голубым, обычно оно имело зеленый цвет, в лучшем случае светло-желтый, и по нему плыли не белые, а серые и зеленые облака. Состав атмосферы был другим, да и местное светило испускало другой спектр излучения.
Все это было необычайно красиво, и Данька подумал о том, что было бы здорово, если такое установить на его звездолете, устроить автоматическую смену картин, и каждый раз, идя по коридору, можно путешествовать по разным уголкам Вселенной. Сделать это не очень трудно, хоть, конечно, дорого.
Юноша потрогал панели и с завистливым вздохом зашагал дальше, неловко поднимая пыльные и грязные ноги и стараясь не запачкать дорогой ковер. Кабинет казался огромным и пустым, только в конце его — метрах в тридцати от дверей — виднелся большой стол, вокруг которого по периметру стояло двадцать удобных мягких кресел. В пяти креслах лежали трупы мужчин, одетые в дорогие костюмы — одна ткань стоила, должно быть, целое состояние, потому что была изготовлена по той же технологии, что и хамелеоны, только она меняла цвет не для того, чтобы скрыть владельца костюма, а наоборот, чтобы выделить среди других. Цвета ткани могли быть самыми различными, их программа была сложной и учитывала пристрастия владельца. Все эти люди были очень богаты, если могли позволить себе носить такое. Правда, сейчас они не выглядели счастливыми и преуспевающими, лица их были неестественно белы, губы приобрели темно-синий цвет, и от всех уже исходил характерный сладковатый запах разложения.
В конце кабинета у глухой стены, показывающей далекие горы, в глубоком кресле лежал, вероятно, главный управляющий. Белое мертвое лицо ни о чем Даньке не говорило, хотя очертания фигуры напоминали незнакомца, которого юноша видел, когда его привезли сюда. А с этого момента прошло чуть больше недели. Данька даже вздрогнул от этой мысли — всего одна неделя как он здесь, а насколько все разительно изменилось. Шахта превратилась в кладбище, а он бесконечно устал, убедившись еще раз, насколько не приспособлен к этой жизни.
Данька тронул мертвое тело, и оно упало, наполовину погрузившись в мягкий ковер.
Конечно, если бы удалось услышать голос этого человека, тогда, возможно, парень его узнал бы, а пока придется довольствоваться только предположением, что не придется исполнять обещание убить негодяя, поскольку тот уже мертв.
