ГЛАВА ВТОРАЯ
Пирс замечательно проводил время на планете, наслаждаясь покоем, хорошей кухней и купанием в теплых и, главное, абсолютно безопасных водах океана.
Академия сама выбирала планету для поселения и, естественно, взяла лучшую: в густых лесах, на покрытых высокой травой саваннах не водились свирепые и безжалостные хищники, которые могли бы счесть людей своей естественной добычей. В теплых, не очень соленых морях и в океане отсутствовали опасные рыбы-хищники, которые на многих планетах делали купание смертельно опасным, как и не было животных, использующих жгучий яд для парализации своей жертвы, и другого безжалостного зверья — ни в горах, ни в воздухе, ни под землей.
Из опасной фауны наличествовали только небольшие птички, которые раз в год собирались в огромные стаи и нападали на все живое. Происходило это, когда самки собирались откладывать яйца, для чего им требовались животные белки, — все остальное время птички питались листьями, насекомыми и плодами и были абсолютно безопасны.
Обычно за пару дней до первого проявления птичьей агрессивности повсюду начинали звучать из громкоговорителей объявления, в которых не рекомендовалось выходить из домов, советовали плотно закрывать окна и запасаться продовольствием и водой на то время, пока птички не успокоятся.
Длился этот период меньше недели, затем планета снова становилась безопасной. Можно было уничтожить и этих птичек, но они настолько плотно оказались задействованы в сложной экосистеме планеты, что ученые решили их оставить, а для жителей планеты появилось небольшое ежегодное развлечение. Оно в основном касалось тех, кто игнорировал объявления и предпочитал не изменять свой образ жизни.
Некоторые, например, устраивали соревнования по бегу в это время, другие — футбольные матчи. Гибло немного — не более десятка людей, но удовольствие доставляло всем сидящим в это время дома и наблюдавшим за соревнованиями по телевизору.
Растения тоже никого не пугали: во флоре отсутствовали ядовитые травы, выстреливающие колючками охотники за насекомыми, плотоядные цветы и пролезающие в любую щель кровожадные лианы — все то, что портило жизнь многим колониям.
Планета была вполне безопасным и большую часть года очень приятным местом для жизни.
Конечно, так было не всегда, и на этой планете водилось дикое зверье и кровососущие растения, но академия уничтожила все, что могло помешать отдыху и жизни разведчиков, оставив только самых безобидных представителей животного и растительного мира. Это несколько обеднило флору и фауну, но разведчики, повидавшие на других планетах огромное количество всевозможных животных и растений, в том числе и плотоядных, нисколько не расстраивались.
Каждому из них после очистки планеты выстроили небольшой автоматизированный коттедж на берегу океана, стоящий отдельно от других, и дали право, если не понравилось это жилище, получить себе другой дом в любом месте планеты, для чего требовалось только нарисовать картинку и указать координаты — за пару недель там появлялось новое жилище.
Многие так и делали, поэтому большинство коттеджей пустовало.
Пирс жил в своем домике, купался в море, загорал, ел натуральную пищу, которую ему приносил каждый день кто-нибудь из местных фермеров, живущих поблизости — их даже не требовалось просить, они все несли сами, так было предписано — иначе кто бы дал им жить в этом рае?
На посещение планеты было очень трудно приобрести разрешение и почти невозможно на поселение — давали его только тем, кто действительно необходим и мог привнести что-то полезное.
На планете имелись фермерские хозяйства, где выращивались животные и растения, употребляемые в пищу, на берегах были возведены небольшие поселки рыбаков, выходивших каждый день в море на деревянных баркасах, которые использовали в качестве движителя только силу ветра, и привозивших замечательно вкусную рыбу. Также были выстроены и селения охотников, ежедневно бродивших по густым, наполненным зверьем лесам ради дичи, которую так любили разведчики.
И конечно, существовало несколько небольших городков, где сосредотачивалась вся промышленность планеты, в основном производство одежды, мебели и строительных материалов.
Дом, в котором Пирс жил, ему не нравился, но строить новый он пока не собирался, поскольку еще не нашел подходящего места для себя и Траста — лично ему бы хотелось поселиться как можно дальше от людей и в то же время иметь возможность обеспечить себя всеми доступными здесь благами.
Тем не менее чувствовал он себя просто замечательно, ел только мясо, его приносили с соседней фермы, пил пиво и виски, изготовленные из настоящего ячменя, и наслаждался мягким солнцем, одиночеством и тишиной.
Только в какой-то момент Пирс неожиданно заметил, что оранжевое солнце и блаженное безделье перестали приносить ему радость, — чувство опасности, развитое у всех разведчиков, внезапно заявило о себе.
Он прислушался и понял — что-то происходит с кем-то из близких ему людей. Разведчик еще немного полежал на роскошном мелком раскаленном песочке, но дальше наслаждаться жизнью, пока не узнает, что случилось, он не мог.
Пирс еще раз искупался, омылся пресной водой и неохотно натянул на себя комбинезон.
До космопорта он добрался, вызвав специально предназначенный для этого флаер, — полеты над планетой на шлюпках звездолетов не разрешались, чтобы не загрязнять атмосферу, только пару раз в сутки рейсовый челнок, направляющийся на орбиту, нарушал тишину воем своих дюз.
Почувствовав под ногами гладкий металл и вдохнув чуть пахнущий антисептиком воздух станции, Пирс тут же направился к причалу, на котором находился его звездолет, и отправил радиограммы обоим своим друзьям.
Ответ от Траста пришел часов через шесть: у него все было в порядке, он закончил дела на Земле и сейчас направлялся на Дегу по распоряжению академии разведки. Какое получил задание, Траст не писал, да и не мог, — подобное не разрешалось.
Пирс прождал еще трое суток. Так и не получив ответа от Даньки, он отправил новую радиограмму Трасту:
“Что-то случилось с малышом, которого я послал за артефактом по просьбе Зануды на Дегу. Боюсь, что твое задание и исчезновение Даньки как-то связаны. Чувствую большую опасность…”
Ответ пришел через шесть с половиной часов, когда Пирс уже подпрыгивал от нетерпения.
“Выясни как можно больше об артефакте…”
Пирс полез в карман, вытащил фотографию древнего камня, которую ему дал Зануда, и задумался.
Чутье тоже подсказывало ему, что опасность исходила от этого на первый взгляд безобидного предмета. Разведчик бросил фотографию в электронный увеличитель и внимательно ее рассмотрел.
Несомненно, на камне были выбиты или вырезаны каким-то инструментом, чем-то наподобие лазера, письмена, которые он не мог прочитать. Точно такие же надписи он когда-то видел на своей планете в пещере.
Разведчик мрачно выругался:
“Возможно ли, что Зануда направил мальчика на смерть, предложив ему добыть артефакт? Почему, если он знал, что это опасно, ничего не сказал? Отчего он сам не захотел отправиться за камнем? И что за задание получил Траст?”
Пирс подошел к причальному рукаву и вывел на экран нужный ему файл. Начальник академии Юрг находился здесь, на станции. Разрешение на посещение Пирс получил без особых проблем.
Руководство академии находилось в особо охраняемом крыле, лифт был оборудован всеми средствами сканирования, здесь даже проводился экспресс-анализ ДНК по крови, которую каждый выдавал, надавив на кнопку подъема.
Возле лифта стоял постоянный пост солдат звездного десанта. Они встрепенулись при появлении Пирса, но, узнав, проводили скучающим взглядом и снова уставились прямо перед собой. При входе в кабинет разведчика еще раз просканировали, и миловидная секретарша, глянув мимоходом на экран, нажала кнопку открывания двери.
Юрг просматривал что-то на экране компьютера с сосредоточенным видом, но Пирсу приветливо кивнул на кресло.
— Что привело? Проблемы с Даниилом? Никто не хочет тебе помочь? Я в курсе, но вмешаться в этот процесс не могу, ты должен все решить сам, я уже объяснял тебе, что это будет непросто…
— С этим как раз у меня все в порядке, уже почти все решил, только вот не уверен, что поступаю правильно.
Юрг оторвался от экрана и удивленно поднял брови:
— Ты же сам этого хотел, мы с тобой все обсудили, и я действительно считаю, что это единственный способ обеспечить сыну Зигина безопасность. В любой момент кто-нибудь из земного правительства может узнать, что мальчик незаконно получил звездолет отца и его статус. Разразится большой скандал, и мое участие в этом деле вылезет сразу…
— Я не об этом, — поморщился Пирс — Тут все правильно, дело в другом, я только что узнал, что Траст направляется на Дегу по вашему распоряжению…
— А… — Юрг ухмыльнулся. — Там все просто. На планете появилась странная болезнь, есть подозрение, что она имеет чужое происхождение. Простая формальность. Траст слетает туда, разберется, поймет, что все вызывается каким-нибудь вирусом и что чужими там не пахнет, а после этого в дело вступит десант, они большие мастера по проведению карантина…
— Так там еще и десант?!
— Это обычная практика. Траст встретится с десантным крейсером на ближайшей заправке, но мы дали ему статус руководителя экспедиции, его никто не тронет, если ты об этом подумал. Конечно, всем известен его побег из тюрьмы, но эту историю мы старательно замяли…
— Странно все это. — Пирс встал из кресла и подошел к стене — панели, на которую проецировался земной пейзаж. — Дело в том, что мне не нравятся такие совпадения, Даниил тоже на Деге…
— Что?! — Юрг даже побледнел и вскочил из кресла. — Как мальчик там оказался?! Он же должен был направляться к академии, я подтвердил его допуск на пролет к нам…
— Меня попросил Зануда, чтобы малыш залетел на Дегу и выкупил там у одного местного старателя любопытный артефакт.
— Забавное совпадение… — Юрг медленно сел. — Слишком невероятно, чтобы все сплелось в один узел случайно, в этом я с тобой согласен. Твои действия?
— Решил, что и мне нужно лететь на Дегу, разбираться с инопланетянами на месте, но сначала поговорю с Занудой.
— Это незаконно. Я не могу тебе обеспечить статус официального представителя, как твоему другу. Если честно, то меня о том, чтобы экспедицию возглавил Траст, попросил один чиновник, у которого с Занудой очень неплохие отношения. Как ты думаешь, это еще одно совпадение, или чья-то многоходовая интрига?
— Я в ваших закулисных играх ничего не понимаю, разбирайтесь с этим сами, — вздохнул Пирс — А я пока по-своему поговорю с Занудой.
— Он входит в число десяти разведчиков, имеющих свою охрану, не вздумай использовать силу, у него хватит влияния, чтобы ты исчез, и о тебе тут же все забудут.
— Разберусь, если будет нужно, и с охраной…
— Я тебе в этом ничем помочь не смогу, и не вздумай оставлять за собой трупы, тогда я официально начну тебя преследовать.
— Я помощи и не прошу. Просто пришел узнать причину отправки Траста на Дегу, вы мне ее назвали, все остальное решу без вас — Пирс встал и направился к двери, — Ссылаться на вас не собираюсь, сможете прикрыть — хорошо, не сможете — обойдемся.
— Надеюсь, что смогу. — Юрг задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Если это интрига, то чья? Интересно, кто решил со мной поиграть?
— До свиданья, — бросил Пирс от двери.
— Удачи, — пробормотал Юрг, не поднимая глаз, мысленно он уже был где-то далеко, его лоб хмурился, просчитывая, кому выгодно, чтобы мальчик и два разведчика оказались на одной из дальних планет, и чем это грозит лично ему.
Пирс прошел мимо десантников, сел в лифт и вернулся на свой корабль. Еще раз посмотрел на фотографию артефакта, хмуро поскреб пластик, отправил Трасту электронную копию и рассказ о том, как получилось, что малыш тоже оказался на Деге.
Он ждал долго, радиограмма, несмотря на то что транслировалась через десяток мощных передающих орбитальных станций, пришла только через восемь часов.
Траст все понял:
— Иди к Зануде, душу из него вынь, но узнай, что он скрывает! У меня тоже появилось ощущение, что артефакт — ключевое звено в надвигающейся на всех нас опасности…
Пирс вышел из звездолета и мрачно зашагал по причальному рукаву, обдумывая, как ему обмануть охрану и накостылять Зануде.
Охранялась станция, как любой правительственный объект, десантниками, и их здесь было немало — сотни три, да и Зануда был не последним человеком в иерархии академии, если сумел выбить себе дополнительную охрану.
Нужна была идея. Оружие иметь на станции не разрешалось, пронести что-то с корабля тоже вряд ли удастся, и уж тем более не провезешь в лифте.
Вот если только это нечто не будет походить на оружие и взрывчатку…
Разведчик повернулся и пошел обратно к кораблю, задумчиво бормоча про себя.
— Задачка интересная, но у нее есть решение, и даже не одно. Если нужно, обойдемся без пистолетов, роботов и взрывчатки — убить человека легко, это родить его трудно…
И все-таки связан ли артефакт с тем, что происходит на планете, или это просто кем-то устроенная ловушка для нас?
***
Данька сделал пару шагов и повернулся к полицейским — те уже снова уткнулись в экран, лихорадочно двигая джойстиками:
— Простите, а не могли бы подсказать, где лучше приобрести местные деньги? Не хочется идти незаконным путем, а у меня только карточка Земного банка, с ней вряд ли удастся у вас что-то купить…
— Планетарный банк на соседней улице откроется через пару часов… — Старший полицейский лихорадочно перебирал клавиши. — Лучше бы вам провести это время рядом с нами, на нашей планете не очень благополучная обстановка: грабежи и кражи — обычное дело, а в последнее время еще и начались массовые убийства… — Полицейский замолк, когда его товарищ резко дернул его за рукав. — То есть я хотел сказать, они были в прошлом, а сейчас все хорошо, только все равно лучше держаться поближе к участку…
— Не хотелось бы провести все свободное время в закрытом помещении, этого удовольствия мне хватает во время полета, — улыбнулся юноша. — Пожалуй, лучше погуляю по улицам, посмотрю на людей, почувствую твердую почву под ногами…
— Не желаете сидеть с нами, зайдите в ближайший бар, подождите до открытия банка там, он находится недалеко, эта улица хорошо контролируется полицией — полицейский участок всего в квартале отсюда. А если не понравится в баре, то в сотне метров от нас находится неплохой ресторан, он откроется через пару минут…
— Рестораны мне нравятся больше, только я же сказал, у меня нет местных денег…
— На этой улице все принимают кредитные карты Земного банка, так что проблем у вас не будет. — Полицейский нажал подряд несколько кнопок. — Раньше к нам приезжало много звездолетчиков и туристов, это сейчас все изменилось…
Юноша даже не стал спрашивать, почему все стало другим, хотя для себя отметил, что слова об уменьшении потока туристов были повторены дважды.
Такое могло произойти по многим причинам — космический туризм развлечение дорогое, на него готовы тратить деньги немногие, и главное здесь — мода. Угадать, что станет популярным для туристов в следующем году, невероятно трудно — сегодня охотятся на огромных быков на планете Тира, а завтра уже разглядывают огромные водные растения на Кривине. Звездолеты развлекательного класса бороздят всю Вселенную, но главным для туристов на любой планете является в первую очередь безопасность.
Многие планеты, имея все, что нужно для развлечения, не видят туристов по одной простой причине — там смерть быстра и легка. Ни одна уважаемая туристическая фирма не повезет туда своего клиента, иначе она разорится на первом же судебном иске. Но если Дегу раньше посещали, то дело не в опасности, а в чем-то другом, только в чем?
Даниил вздохнул. Ладно, это не его дело. Он здесь ненадолго.
А вот идея посетить ресторан ему понравилась. Это было сейчас как раз то, что нужно, — настоящая еда, мясо и овощи, выращенные на твердой почве под настоящим светилом, — от такого не откажется ни один звездолетчик после долгого полета.
Данька вежливо попрощался со стражами порядка и направился к двери.
Поесть хорошей, качественной пищи, приготовленной из натуральных продуктов на настоящей электрической плите, без множества искусственных добавок, которыми изобилует пища космонавтов, за такое он готов отдать любые деньги земного правительства.
Юноша вышел из здания на пустынную улицу. Солнце поднялось над горизонтом, багровый свет уже начинал слепить глаза, и зеленоватые тучки, изредка закрывающие яркое светило, не помогали.
Несмотря на то что по местному времени утро только начиналось, двери баров и ресторанов уже были открыты.
Данька зашел в первый же ресторан, попавшийся ему на глаза. Огромная реклама на фасаде предлагала любые блюда с какой угодно планеты, включая Землю, если путешественник сможет припомнить правильное название. Конечно, это был обман — состав воздуха, почвы, гравитация, излучение светила — все настолько отличалось на каждой планете, что одна и та же еда на разных планетах имела свой специфический вкус.
Внутри ресторан напоминал не помещения корабля, как это делалось на обжитых и богатых планетах, почему-то именно там владельцы ресторанов считали, что отсеки корабля, в которых находились звездолетчики весь полет, были для них привлекательными и они просто мечтают на любой планете снова оказаться в знакомой обстановке. Это было глупо.
Космонавты ходили и в такие рестораны, правда, большей частью только потому, что они находились близко от космопорта и в них подавали настоящую еду, но если бы был выбор — ни один из них там бы не появился. Отсеки станции и звездолета — унылое зрелище, отнюдь не способствующее аппетиту.
А вот здесь — то, что Данька видел перед собой, выгодно отличалось от других ресторанов, так как было тщательно стилизовано под старину. То ли в этом ресторане хозяин оказался умнее прочих, либо нашел хорошего грамотного дизайнера, который сумел создать интерьер, напоминающий дальнее прошлое человечества — нечто старомодное, почему-то вызывающее чувство легкой опасности.
На стенах висели огромные картины, причем настоящие, выполненные на особой многослойной бумаге, а иногда и на холстах, с красочными пейзажами самых разнообразных планет. Даниил узнал небо и облака Земли и мрачный пейзаж Астры, и на этом знакомые ему планеты были исчерпаны, все остальные он никогда не видел.
Смотрелось все великолепно, столики терялись среди джунглей и лесов, гор и водопадов, странных саванн с диковинными животными, пустынь со слепящим фиолетовым солнцем и бирюзовой бесконечной гладью водных миров.
Даниил остолбенел, разглядывая это великолепие, не решаясь шагнуть по толстому дорогому ковру, имитирующему синеватый мох джунглей.
Его выручил официант, вынырнувший из-за какого-то диковинного дерева, дополняющего нарисованный пейзаж. Он взял Даньку за плечо и с веселой улыбкой спросил:
— Вас, юноша, привело сюда желание поглазеть, или вы здесь по делу — наверно, принесли что-нибудь на продажу? Если это так, то выбрали плохое место, здесь у нас никто ничего не покупает, да и хозяину не нравится, когда по залу бродят разносчики…
— Я бы хотел позавтракать, — немного растерялся Данька. — А может, и пообедать…
— На тебе комбинезон разносчика… — Официант задумчиво разглядывал его одежду. — Вряд ли у тебя есть деньги на нашу еду, это ресторан высшего класса — он для туристов и богатых людей, а не для рабочих с соседней улицы — они у нас даже кусочек хлеба не смогут купить…
— Деньги у меня есть, на завтрак точно хватит, — улыбнулся Даниил. — Нет, правда…
— Ограбил кого-то или получил наследство от богатого дяди? — поинтересовался официант, по-прежнему со скепсисом глядя на его лицо.
Чертовы прыщи!!!
— А вам-то какое дело? — спросил недовольно юноша, разглядывая пейзажи. — Главное, что я могу позволить себе съесть пару кусочков хлеба даже в таком дорогом ресторане, как ваш. Отведите меня куда-нибудь, где я мог бы присесть, и принесите меню — какой-никакой, но все-таки клиент…
Официант недоверчиво покачал головой, но отвел его к уютному небольшому столику рядом со стеной, на которой были нарисованы джунгли на планете Пирса, — там Данька немало побродил и поохотился со снежными волками, у него даже волоски на руке поднялись, когда он представил, как из кустов выйдет огромный хищный зверь, похожий на мамонта.
Но, заметив насмешливый взгляд официанта, справился с собой и еще раз попросил меню, продолжая недоверчиво поглядывать на густые кусты на картине.
Названия, которыми так изобиловал этот кусочек пластика, выдернутый официантом буквально из воздуха, ничего ему не говорили, несмотря на то, что язык был земным и вполне ясным.
Он так и не смог понять, что такое: “полет ласточки в плохую погоду” — настоящая ласточка или просто охапка травы с какого-то местного пастбища.
Более понятных для него названий в меню не было.
Поэтому Данька с тяжелым вздохом попросил официанта принести ему мяса, и неважно какого: птица, хищник, травоядное животное — все сойдет.
— Мясо у нас подают довольно редких животных, и оно очень дорогое, — доверительным тоном сообщил официант. — А стоит одно блюдо такие деньги, что на них можно питаться неделю в соседнем кафе. Но есть и еда дешевле — например ненастоящее мясо, которое почти ничем не отличается по вкусу, можете мне поверить. У нас здесь в городе очень хорошая фабрика синтетической пищи, и нам поставляют оттуда все самое свежее и вкусное — последние новинки. Принести?
Данька, когда представил, что ему бросят на стол продуктовый пакет, даже на мгновение оторопел.
— Находясь в джунглях, — он кивнул на картину над головой, когда смог с собой справиться, — я желаю кушать то, что в них водится, и даже неважно, в каком виде это мне подадут, в сыром или даже живом, а вот вашу синтетику ешьте сами, я ею сыт по горло!
— Отказываться от добрых советов — право каждого не очень умного человека, — невозмутимо пожал плечами официант. — Если желаете впустую потратить ваши деньги, то наш ресторан создан специально для вас. Пока готовится мясо, могу принести копченую птицу, поверьте, она очень неплоха в это время года. Ту, что я вам сейчас предлагаю, убили на побережье всего три дня назад, там сразу и закоптили, лучшими сортами местного дерева поддерживая охотничий костер… Но на всякий случай еще раз спрашиваю — точно денег хватит, или лучше сразу вызвать полицию?
— Несите вашу птицу и готовьте ваше мясо, желательно, чтобы его было много и оно оказалось разных сортов, — скомандовал Даниил. — Я очень голоден, а с оплатой как-нибудь разберемся.
Конечно, Данька мог бы сразу продемонстрировать свою золотую кредитку и тем самым рассеять все сомнения, но уж очень хотелось посмотреть на вытянувшееся лицо официанта, когда он оплатит счет, — такое удовольствие ни за какие деньги не купишь!
Его почему-то обидело, что хамелеон, который стоит половину этого ресторана, можно принять за комбинезон разносчика!
Птицу принесли через пару минут. Само мясо было нарезано столь тонко, что сквозь него можно было рассматривать местное солнце, уже поднявшееся на горизонте (оно было, кстати, такое же багровое и кровавое), и по вкусу больше напоминало резину, слегка подкопченную над костром. Если бы не нарезка, Данька не смог бы его прожевать.
Однако после долгого полета и продуктовых пакетов, которыми приходилось питаться все время, любая планетарная пища становилась изысканным деликатесом, сама палитра ощущений казалась несравнимо большей, да и полезность для организма такой пищи не вызывала сомнений.
На каждой планете вкус пищи отличался вследствие того, что там росли другие деревья, водились иные животные, с гор текла не та вода, сам воздух разнился по составу. Даже в том случае, если растения и животные привозились с Земли, все равно через какое-то время они изменялись, и приготовленная по стандартному рецепту пища приобретала неповторимый, свойственный только этой планете вкус и запах.
В ресторане Данька сидел один, кроме двух скучающих официантов, никого вокруг себя не видел, а это значило, что слежки за ним не было — это показалось ему невозможным, почти фантастикой, — как правило, за звездолетчиками всегда присматривали местные службы правопорядка.
Это делалось для того, чтобы отследить на всякий случай их контакты, вдруг они готовят заговор, также для защиты от нападений местных бандитов.
Звездолетчикам не нравилось, когда убивали кого-то из их среды, обычно после этого они принимали весьма суровые меры, в первую очередь бившие по местному правительству, — иногда доходило даже до того, что прерывалось сообщение с той или иной планетой просто потому, что капитаны космических кораблей отказывались туда лететь.
Бывало не раз, что уменьшались поставки продовольствия, техники, оружия и других необходимых вещей для колоний в результате нападения на кого-то из звездных торговцев — своего рода экономическая блокада.
Случалось и такое, что появлялись крейсера звездного десанта, но это был крайний случай, потому что десантники славились чрезвычайной жестокостью и свирепостью, они легко могли уничтожить целый город с миллионным населением за смерть одного землянина, особенно если таковым оказывался высокопоставленный чиновник, решивший путешествовать инкогнито.
Но также были известны некоторые планеты, где за звездолетчиками никто не следил, они спокойно проводили на планете свое время и улетали, такими обычно были те, что могли обеспечить безопасность любого без слежки, чаще всего такое наблюдалось там, где имелось только сельское население, разбросанное в мелких деревушках по всему шарику.
Если здесь то же самое, тогда Данька немного погуляет по твердой почве планеты, без особых проблем приобретет артефакт и тихо улетит на станцию к своему кораблю.
Незаметно для себя он съел все мясо, запил его каким-то травяным настоем с приятным кисловатым вкусом и было загрустил, но, увидев, как официант несет горячий, с одуряюще божественным ароматом кусок мяса какого-то явно неизвестного ему животного, с местными травами и овощами, по-видимому снятого только что с плиты, снова воодушевился.
Внезапно из-за портьеры выглянул какой-то длинноносый тип и подозвал к себе одного из скучающих официантов, расположившегося в углу под картиной, изображающей саванну с пасущимися на ней странными длиннорогими животными.
Тот стремглав бросился к портьере, что-то выслушал и неуклюжими — мелкими шажками подбежал к столику, за которым сидел юноша.
— Не подумайте о нас ничего плохого… — забормотал испуганно он, — но вы заказываете очень дорогие блюда, а мы не уверены в том, что у вас есть чем расплатиться. Хозяин волнуется, вы похожи на простого рабочего и уже съели на месячную зарплату. Вы на цены вообще-то внимание обращали?
Данька уже успокоился и даже порадовался такому вопросу — раз никто не подозревает его в том, что он звездолетчик, значит, комбинезон куплен как раз тот, что нужен, сначала за разносчика приняли, а теперь вот за дворника, и зря обиделся в первый раз…
Он было хотел еще раз отшутиться, но, увидев, как мрачно поглядывает на него хозяин, понял, что если он сейчас не продемонстрирует свою платежеспособность, то ему придется объясняться с местной полицией, что в его планы совсем не входило.
Юноша вытащил из кармана золотую карточку и помахал перед носом официанта.
— Вы принимаете такие кредитки? Если нет, то вам придется подождать, пока откроется ваш банк. Можем сходить вместе, и вы убедитесь в том, что деньги у меня на счету кое-какие есть, — думаю, что их хватит на небольшой завтрак и даже на то, чтобы купить ваш ресторанчик со всей обслугой…
— Такие карточки мы принимаем, никаких проблем! — Официант заискивающе заулыбался, а вслед за ним и длинноносый тип, выглядывающий из-за портьеры. — Желаете еще чего-нибудь?
— Еще мяса, только какого-нибудь другого, и положите в блюдо побольше местных овощей…
— Никаких проблем, минутку, на кухне повар уже заканчивает оформлять новое блюдо.
Официант метнулся на кухню, туда же отправился длинноносый тип. С этого момента Даниила уже обслуживали оба официанта, которые не отходили от его столика, пока он не поел, несмотря на то что появились и другие посетители.
Ресторан понемногу заполнился клерками в серых мятых одеждах, а потом пришло несколько скучающих, шикарно одетых девиц, которых тут же кинулся обслуживать сам хозяин. Даньке они не показались привлекательными, хотя какое-то неясное томление в нем все равно проснулось.
Он сытно и вкусно поел, замечательно провел время до открытия банка, и настала пора уходить. По его знаку Даниилу принесли идентификатор, и, введя свой код, юноша расплатился, даже не вглядываясь в порядок Цифр и старательно делая вид, что не обращает внимания, как весь персонал, да и многие посетители, наблюдают за его расчетом. То ли такое здесь происходило нечасто, то ли он всем показался имперским миллионером, но на юношу смотрели все, в том числе и девушки, а это было приятно…
Карточку идентификатор принял, как и его отпечатки пальцев, расчет произвел. Даниил торжествующе улыбнулся и вышел из ресторана, провожаемый любопытными взглядами.
Настроение у него было великолепное, хотелось прыгать и скакать, как мальчишке, каковым он и был, вероятно от низкой гравитации — тело, привыкшее к постоянной нагрузке, требовало ее.
Местного воздуха Данька больше не замечал, хотя тот и заметно отличался от стандартного состава. Кислорода в нем было примерно столько же, сколько на Земле, но примеси инертных газов были другими. Вреда организму этот воздух не нес, а пробуждал только легкое возбуждение — эфирную радость, похожую на действие легкого наркотика, но Данька знал по своему опыту, что скоро пройдет и это.
Прошагав по уже ставшей довольно многолюдной улице, юноша свернул в небольшой узкий переулок, затем в еще один, проверяя, и снова, к удивлению, слежки за собой не обнаружил.
Неужели и в самом деле на этой планете не следят за звездолетчиками? Или им это не нужно? Но почему? Отчего у него самого нет ощущения, что здесь безопасно?
В банке Даниил не привлек большого внимания, на его золотую карточку взглянули равнодушно, словно с подобными кредитками к ним заходят постоянно, только спросили, какую сумму ему хотелось бы получить на руки.
Данька задумался:
— Не зная ваших цен и порядков, мне это определить довольно трудно. Какую сумму, по вашему мнению, должен иметь на руках человек, который собрался отдохнуть неделю на вашей планете и при этом желает ни в чем себе не отказывать?
— У нас не самая дешевая планета, — вежливо улыбнулся клерк. — Три тысячи земных империалов должно хватить, если не будете чрезмерно шиковать, на вашем счету такая сумма есть. Оформлять?
— А если собираюсь шиковать?
— И все-таки снимите пока три тысячи, — посоветовал клерк. — Если вам не хватит, вы всегда сможете обратиться в банки, работающие с земными кредитными картами, а такие у нас существуют во многих местах…
— Неужели у вас банк в каждом поселении?
— Именно так. — Клерк серьезно и торжественно покивал головой. — Когда-то через нашу планету проходило много туристских маршрутов. Мы могли немало предложить каждому богатому человеку, у нас не совсем спокойная фауна, но в морях полно рыбы, и существует множество островов, где можно хорошо позагорать и приятно провести время.
— Вы сказали когда-то, а что произошло потом?
— В последнее время все изменилось, а почему, не могу сказать — просто не знаю… — развел руками банковский работник. — Мы, конечно, не ропщем, хотя определенно пару лет назад нам жилось гораздо лучше…
— Оформляйте пять тысяч империалов, чтобы я не искал ваши банки, — скомандовал юноша, — а заодно рассказывайте, сколько стоят у вас простые вещи, такие как хлеб, мясо, одежда, чтобы я мог хоть немного ориентироваться в ваших ценах.
Клерк ничего говорить не стал, а молча бросил на стол прайс-лист какого-то магазина самообслуживания, занявшись отсчетом требуемой суммы. Данька бегло просмотрел ценники и решил, что они ненамного отличаются от цен на планете Астра, а значит, впросак не попадет…
Даниил взял из окошка довольно увесистую пачку банкнот различного достоинства, какое-то время рассматривал, определяя номиналы, потом рассовал по карманам. Ему не хотелось быть обворованным после выхода на улицу или в пути, поэтому принцип “подальше положишь — поближе возьмешь”, решил использовать в полной мере.
В комбинезоне имелось бесконечное множество вместилищ, в том числе и несколько секретных, а также скрытая кобура для пистолета и ножны для ножа.
Даниил, потрогав кожаную подкладку, снова подумал о том, что ему нужно приобрести оружие, немного поразмыслив и решив, что такой вопрос не вызовет ни у кого подозрения, спросил:
— Простите, а где у вас продают оружие для легального ношения?
— Оружие? Зачем оно вам, вы же звездолетчик?! — Клерк какое-то время изумленно смотрел на него, потом неохотно произнес: — Ношение оружия у нас разрешено только небольшой части населения, как правило, тем, у кого годовой доход составляет больше двадцати тысяч земных империалов. Вы хоть и подходите под эту категорию, но оружия вам никто не продаст, поскольку вы не являетесь коренным жителем этой планеты. По нашим законам вас должна охранять полиция, вы можете зайти в ближайший полицейский участок и потребовать для своего сопровождения охранника, а то и двух, и они должны пойти вам навстречу. Стоить это будет не очень дорого и вполне обеспечит безопасность в любом уголке нашей планеты…
— Спасибо, я так и поступлю, — поблагодарил Даниил, подумав о том, что последнее, что он сделает на этой планете, так это попросит защиты у полицейских. — А если мне придет в голову поохотиться? Охотничье оружие у вас продается? Я слышал, что в этих местах хорошая охота, да и в ресторане меня кормили мясом экзотических животных, оно меня сразу навело на мысль об охоте…
— В ресторанах используются старые запасы дичи, — вздохнул клерк. — Охота в этом году запрещена, охотничьи магазины все закрыты, хоть не так давно это был один из самых выгодных промыслов — туристам даже предлагалось несколько охотничьих туров, естественно, в спокойные участки леса, а теперь населению предписано сдать оружие в полицейские участки на временное хранение.
— А что случилось? И самое главное где?
На его удивление, клерк только махнул рукой, словно и не слышал его вопроса, и продолжил:
— Туристам всегда разрешалось приобретать любое оружие для охоты, и имелась для этого не одна специальная контора, которая за небольшие деньги предоставляла снаряжение и проводника. Но сейчас все изменилось. Не советую вам упоминать в разговоре об охоте, люди вас не поймут, некоторые, кто потерял своих близких, даже убить за такое могут — это у нас стало чем-то вроде нормы…
— Что у вас стало вроде нормы? Убийство?
— Извините, я не имел права вам это говорить, к тому же вас это и не касается… — грустно улыбнулся клерк. — Кое-что у нас действительно происходит, и вам на самом деле хорошо бы получить полицейское сопровождение, а больше я не имею права вам ничего рассказывать…
— Почему?
— В последнее время происходит много странного и необъяснимого, мы и сами ничего не понимаем, но справимся и с этим, как только поймем, с чем столкнулись. Простите, но больше мне нечего вам сказать…
Даниил вышел из банка, недоумевая, у него появилось еще больше вопросов, которые он хотел было задать. Может быть, тот человек, с которым он должен встретиться и купить артефакт, удовлетворит его любопытство, а заодно и снабдит оружием? Кстати, хорошо бы Узнать, почему ему так неуютно на этой планете, а рука постоянно тянется к пустой кобуре?
Он вздохнул и спросил у первого попавшегося прохожего, где находится станция поезда с магнитной подушкой. В ответ тот недоуменно на него взглянул и, покрутив у виска, махнул рукой вверх.
Данька задрал голову и сразу увидел монорельс, он проходил над всем городом и был сплетен в густую паутину, узелками которой являлись станции посадки, разбросанные повсюду, только космопорт стальная нитка обходила на значительном расстоянии, создавая вокруг него свободное пространство.
Юноша сразу сориентировался в хитросплетениях железной паутины и, отыскав взглядом ближайшую станцию, направился к ней.
Как только он свернул с центральной улицы, все поменялось — людей вокруг стало больше, одеты они были проще, и Данька в своем сером комбинезоне ничем не выделялся среди них.
Похоже, учреждения занимали только центр города, а вокруг располагались производственные корпуса заводов и фабрик.
Жилые дома с каждой пройденной улицей становились меньше в размерах и по высоте, выглядели уже далеко не так парадно, как в центре, и чем дальше, тем больше приобретали окончательно закопченный и нежилой вид.
Воздух тоже изменился, в нем уже чувствовались химические выбросы различных заводов. Сначала у Даниила зачесался нос, потекли сопли, а чуть позже заслезились глаза — это когда он попал в оранжевый туман у какого-то металлургического завода, хорошо еще, что юноша уже добрался до ажурной конструкции, наверху которой находилась станция, иначе неизвестно бы что с ним еще случилось.
На платформу пришлось подниматься в лифте, вместе с звездолетчиком в него плотной толпой зашла компания мрачных мужчин, курящих какие-то наркотические палочки, от приторно-сладковатого дыма которых у Даньки в дополнение ко всему вышеперечисленному закружилась голова, а ноги стали ватными.
Наконец лифт остановился, достигнув места назначения. Рабочие вышли, и он смог наконец глотнуть немного прохладного воздуха, отдающего кислотой и дымом от недалеко расположенной фабрики. Глаза и нос его понемногу очистились, и Данька смог даже разглядеть цены на билеты — до нужного ему города проезд стоил в пересчете на местную валюту всего пару земных империалов.
Автоматы-кассы были разбросаны по всей платформе, так что приобрести билет не составило никакого труда, не понравилось только то, что вместе с появившимся билетом открылось черное окошечко — похоже, что его для каких-то неясных целей сфотографировали.
Поезд подошел минут через двадцать. Этого времени Данька не заметил, разглядывая толпящихся на платформе людей. В основном, как он понял, здесь находились все те же рабочие, добирающиеся монорельсом до места своей работы, женщин среди них оказалось немного, и выглядели они очень нарядно, хотя ни одна из них не привлекла по-настоящему.
“Либо на этой планете не принято, чтобы женщины работали, либо для них построены отдельные предприятия и фабрики, — подумал юноша, но потом ему в голову пришла более здравая мысль: — Возможно, их здесь просто мало…”
Тут он почему-то загрустил — да и как было не загрустить? Прыщи — это же не только отвратительные пятна на лице, а еще и результат выброса разнообразных гормонов в кровь, а именно они почему-то упорно заставляют думать о женском поле.
Когда на орбитальных заправках Даньке случайно пару раз довелось увидеть мало-мальски симпатичных Девушек, его сердце вдруг повело себя неестественно, норовя то выпрыгнуть из груди, то остановиться. Он старался не думать о том, кем работают эти девушки и нельзя ли с ними встретиться, — такое практиковалось на многих станциях, только почему-то от одной этой мысли ему становилось немного не по себе.
“Заберу артефакт и сразу направлюсь в косметическую клинику, — решил юноша про себя. — Может, они не только вылечат эти противные прыщи, но еще и расскажут, что со мной происходит и как вылечиться от этого противного состояния самому. В космосе врачей нет, а эти внутренние гормональные изменения могут быть опасными…”
К станции подкатил серебристый поезд. Он представлял собой конструкцию длиной примерно с сотню метров, с подчеркнутыми черной краской гибкими сочленениями, позволяющими поворачиваться всей конструкции по длинной дуге, — чем-то это походило на огромную змею, катающуюся на роликах. Передняя часть напоминала пулю, укрытую со всех сторон пластиком и стеклом, заостренную впереди и всей своей формой подчиненную требованиям устойчивости и обтекаемости, а задняя казалась просто бессмысленным обрубком, словно змею лишили хвоста.
Поезд остановился с тихим злобным шипением, из множества его дверей выкатилась толпа и понеслась к лифтам. Рабочие рядом с Данькой зашевелились и, прежде чем он осознал, что происходит, рванули вперед плотной единой массой. Парень и сам не заметил, как оказался внутри змеи, и та тронулась с места, резко набирая скорость.
Даниил едва успел ухватиться за пластиковый поручень, чтобы не упасть, когда ускорение бросило его назад — правда, упасть ему не дали, сзади тоже теснились люди.
Сразу после того, как поезд пошел, все активно задвигались, перемещаясь по вагонам, чтобы занять свои места.
Данька не сразу разобрался с тем, как организована нумерация кресел, поскольку для этого использовались цифры, буквы и непонятные индексы… В конце концов пришлось обратиться за помощью к пожилому морщинистому рабочему. Тот, оглядев его сверху вниз, махнул презрительно рукой, и юноша как-то понял, что нужное место находится в конце поезда.
Оно действительно оказалось там, и, чтобы добраться до него, юноше пришлось пройти четыре вагона, перепрыгивая через гибкие сочленения, шевелящиеся под ногами, и борясь с ускорением, которое старалось бросить его на пластиковый пол.
Кое в чем Даньке несомненно повезло. Похоже, в задней части платформы билеты не пользовались спросом, людей здесь сидело немного, и имелось достаточно свободных кресел — при желании вполне можно было остаться в одиночестве, а ему как раз не хотелось ни с кем разговаривать.
Данька опустился на место, указанное в билете, пристегнул ремни, свисающие с сиденья, скорее по привычке, чем по необходимости — кроме него никто ремнями не пользовался, и взглянул на быстро мелькающий пейзаж.
Монорельс был поднят на довольно большую высоту, поэтому даже самые рослые деревья оказывались далеко внизу. Вокруг, насколько падал глаз, росли густые фиолетовые леса, да вдали высились горы со сверкающими в багровых лучах светила снежными вершинами. Дорог Данька не заметил, либо их не было совсем, либо они проходили вдалеке от монорельса. За весь путь не увидел он и ни одного человеческого поселения, обработанного поля или фермерского хозяйства.
Похоже, что здесь строились только города, обычно так поступали на планетах, где имелся агрессивный животный мир, росли ядовитые травы или имелись кровососущие насекомые, от которых невозможно избавиться.
В таких случаях города превращали в крепости, в которые трудно попасть чему-то живому, а дороги между городами накрывались пластиковыми сферами.
Впрочем, если протянуть между городами монорельс и этой тонкой ниточкой связать людей в разных концах планеты между собой, а для защиты одеть поезда в броню и сделать их герметичными, защитив таким образом и от насекомых, и от птиц и агрессивного зверья, то это будет намного дешевле.
К стыду своему, Даниил ничего не знал об этой планете: ни о ее флоре и фауне, ни о промышленности, ни об истории заселения, даже не догадался просмотреть поверхностные общие файлы в своем номере на станции.
Конечно, он не собирался здесь застревать надолго, а только съездить за артефактом для Пирса, но все равно ему сейчас почему-то стало неловко и тягостно, словно он упустил что-то важное. Юноша руководствовался простой логикой — люди здесь живут, значит, все опасности определены или удалены, поэтому совсем не обязательно забивать себе голову ненужными подробностями.
Это все правильно — только почему так тревожно сжимается сердце, а руки тянутся к пустой кобуре?
— Вы не скажете, как долго поезд идет до Имса? — спросил Данька человека, сидящего в соседнем кресле и угрюмо разглядывающего мелькающий с огромной скоростью пейзаж за прозрачным сверхпрочным бронированным пластиком.
— В первый раз, что ли?
Юноша кивнул, немного недоумевая от такого приятельского тона.
— Недолго, через сорок минут… первая остановка. А ты что, парень, устроился туда на работу?
— Ну в общем в какой-то мере да… — пробормотал Данька, догадавшись о том, что и этому человеку его комбинезон-хамелеон показался рабочим. Он еще раз мысленно погладил себя по голове за правильную покупку. — На работу, в целом…
— В общем, в какой-то мере, в целом… — передразнил его рабочий. — Так и скажи, тебя пригласили на работу, большие деньги предложили, а ты согласился и, наверное, все еще думаешь, что можешь отказаться, но на всякий случай решил на разведку съездить, посмотреть, что за предприятие…
— Да, наверное, так, вы в чем-то правы…
— Плохое это место — Имса, не стоит туда переезжать жить и уж точно лучше поискать себе другое место для работы. Слушай меня, парень, такого никто тебе не скажет. Лучше тебе совсем туда не ездить, целей будешь. Молод ты еще, обратно можешь и не вернуться, как и многие до тебя, но если подписал договор, то никуда не денешься — сам не поедешь, полицейские привезут. Ошибку ты сделал.
Вот если бы год назад или два ты бы туда собрался, то это было нормально, а сейчас не стоит, опасно очень. Тебе бы раньше людей поспрашивать об Имса, они тебе такое рассказали бы, что никуда не поехал бы. Деньги там платят неплохие, только не стоит терять жизнь ради них…
— Так мне сейчас с платформы спрыгнуть, что ли, или лучше совсем из поезда не выходить? — спросил Даниил, чтобы поддержать разговор. — Я же не знал, что там так плохо…
— Спрыгнуть, конечно, не получится, двери не откроются, а сойти в Имса тоже придется, за этим проследит поисковик.
— Поисковик? — нахмурился юноша, начиная понимать, что не все так просто и, возможно, скоро он может оказаться втянутым в какие-то местные проблемы. — Это еще что такое?
— Ты только родился, что ли? — Рабочий неодобрительно осмотрел его с ног до головы. — Да нет, вроде большой, уже, вот и усы пробиваются, правда, редкие и светлые, да и прыщи полезли — мужиком становишься…
Данька вздохнул и подумал:
“Нет, сначала нужно было пойти в косметическую клинику, а уж потом ехать за артефактом для Пирса…”
— Где ж ты был все последние пять лет, если о поисковиках ничего не знаешь? — полюбопытствовал собеседник. — Неужели вам о них в школе ничего не рассказывали?
— Может, и рассказывали, да я последнее время часто болел, поэтому ничего не знаю, — пробурчал Даниил. — Да и неинтересно это…
— Оно и видно, что в школу совсем не ходил, только стесняешься признаться. — Рабочий показал рукой на небольшие матовые футляры, висевшие над каждым креслом, похожие на лампы освещения: — Вот они — поисковики. За тобой следит через эти штуки компьютер.
— А откуда он знает, где мне выходить?
— Ну, это совсем просто. Билет у тебя до Имса?
— Конечно до Имса, — кивнул юноша. — Если мне туда надо, то почему я должен покупать билет в другое место?
— Ну так вот, в кассе тебя зафиксировала камера и внесла в файл этого поезда. Как только ты сел на свое место, поисковик сфотографировал твое лицо, сравнил с тем, что ему передали, и теперь будет следить за тобой, пока не выйдешь на своей остановке.
— А если я не захочу выходить?
— Если на своей остановке не выйдешь, то компьютер не подаст сигнал поезду на отправление, а сообщит в местный полицейский участок, и тебя из вагона вытащат силой…
— А… — протянул Данька. — Вот оно что… Компьютер, выходит, за всеми следит…
— Он присматривает за нами, — покивал рабочий, — Все устроено так, что, где бы ты ни был, за тобой все время наблюдают поисковики. На улицах они у каждого дома и подъезда, в квартире присматривают за тем, чтобы не было возгорания, а заодно и за тем, что ты делаешь. От поисковиков нигде не скроешься, они во всех городах, куда бы ты ни поехал, всегда следят за тобой.
— Понятно, — пробормотал Даниил. — Не нравится мне это…
Теперь ему и на самом деле стало понятно, почему за ним никто не следил. А зачем? Достаточно дать задание компьютеру, чтобы он отслеживал каждый твой шаг, и тот будет это делать, даже составит, если потребуется, твой путевой журнал, отметив каждую минуту твоего пребывания на этой планете.
Раньше он думал, что подобное возможно только на Земле, которая уже много лет создает такую информационную систему. А здесь ее создать оказалось намного проще — люди живут только в городах, а значит, и система постоянной слежки стоит не очень дорого, это в джунглях, в сельских районах такие системы невыгодны.
— А как же преступность? — Юноша задал этот вопрос скорее сам себе, чем рабочему, но тот его услышал. Не стыковалась эта информация с той, что он услышал от клерка, совсем не стыковалась. — Я слышал, что она растет…
— Кто тебе, сынок, о преступности рассказывал?
— Полиция…
— Да, — рабочий вздохнул. — Странная эта штука — преступность, вот еще два года назад ее у нас будто и не было — ну, собирались мужики — выпить, морду иногда друг другу били, не со зла, а так; чтобы злость на жизнь поганую выплеснуть.
Бывало, и убивали кого по пьянке, но редко, да и, как правило, на то всегда причина имелась, мало ли у мужиков какие счеты между собой бывают. Имелись у нас воры, грабители, мошенники. А куда от них деваться? Работать никто не любит, и если получается деньги получить нечестно, то почему же не попробовать? Ну и само собой, что иногда молодые парни вроде тебя бузу Устраивали. Но как только повсюду поисковики наставили, с этим быстро покончили. Конечно, украсть ты можешь и сейчас, только поймают тебя через пару часов, компьютер тебя отследит и сообщит полиции. Сначала радовались, но только сейчас поняли, что такое настоящая преступность…
— Что поняли? — спросил юноша, чувствуя, что сейчас услышит нечто такое, что ему не понравится. Сам, в общем, и не знал, зачем спросил. Не стоило этого делать — его не интересуют проблемы чужой планеты, он здесь сам по себе, добудет артефакт и улетит, и может быть, больше никогда сюда не вернется, во Вселенной много планет гораздо лучше этой…
— Имелся у меня друг, хороший мужик, спокойный, добрый, положиться на него всегда можно было — если требовалось, плечо подставит, руку протянет в трудной ситуации и в беде не бросит, только вот недавно по телевизору объявили, что он — кровавый маньяк, людей убивал десятками, — вздохнул рабочий. — До сих пор мороз по коже, когда вспоминаю, как его по телевизору во всех бедах обвиняли, — такого не бывает, не верю я в это…
— Чему не верите?
Его собеседник помрачнел, на лице заходили желваки, какое-то время он о чем-то раздумывал, затем наклонился и прошептал подростку на ухо:
— Врут они все… и полиция, и правительство. Не может быть такого — вчера еще нормальный человек, а сегодня хуже лютого зверя. Да я бы понял, если бы один мой друг сошел с ума и стал всех подряд убивать, а сколько их кровавых маньяков во всех городах появилось — знаешь?
— Откуда мне знать? — Данька отодвинулся, от рабочего пахло перегаром, и было, еще что-то в нем неправильное. — Я в вашем городе не живу…
— Так вот, маньяков этих только с нашего завода уже человек тридцать наберется, — вздохнул рабочий. — А на других заводах и фабриках? А в этих Имсах, говорят, вообще ни одного нормального человека не осталось, все в зверей превратились. Днем, конечно, делают вид, что ничем от нас не отличаются, а ночью друг друга убивают, и поисковики им не мешают, и полицейские…
— Что?! — Данька вздрогнул. Мало того что от этого жаркого громкого шепота зачесалось ухо, он и расслышал едва половину. — Что вы сказали? Повторите…
— Опыты над нами ставят, вот что я тебе скажу… — Рабочий вернулся на свое место. — А может, и самой планете что-то в нас не понравилось — думаешь, это хорошо, что мы шахты уже на полсотни километров в ее глубину пробурили?
— Не понимаю, а маньяки тут при чем?
Его даже не интересовало, что ответит его собеседник, в конце концов, это не его дело, пусть здесь хоть все до единого человека станут маньяками, у него простая задача — взять артефакт и отвезти его Пирсу, да еще прыщами заняться в какой-нибудь столичной клинике. А на каждой планете у поселенцев свои проблемы — у одних с враждебной флорой и фауной, у других с тяжелой адаптацией к природным условиям — новому воздуху, гравитации, составу воды и минеральных элементов в почве: люди меняются, приспосабливаются, становятся другими, одни изменения происходят сразу, а некоторые проявляются только через несколько поколений.
Может, и здесь люди становятся агрессивными, так реагируя на какой-то вид излучения?
— Слушай, а ты мне не нравишься… — Рабочий сжал руки в кулаки так, что у него даже побелели костяшки пальцев. — Какой-то странный ты, даже говоришь не так, как все ребята твоего возраста, — слишком все грамотно. Кто такой, откуда здесь взялся и чего ко мне пристал?
— Извините… — Данька отодвинулся назад насколько смог, демонстрируя покорность. — У меня родители работали в банке, только умерли они, а я на улице оказался. Кроме правильного разговора больше ничего и не осталось. Не думал же я, что останусь без крыши над головой и на еду придется самому зарабатывать.
— Теперь понятно… — Собеседник понемногу стал успокаиваться. — А как умерли? Заболели, что ли?
— Убили их… — проговорил юноша чуть слышно, удивляясь, что смог сказать такое. — А как это случилось, никто не говорит.
— Вот и я об этом говорю, слишком много стали людей убивать в последнее время. — Рабочий взглянул на монотонный пейзаж, мелькающий внизу, густой и непроходимый лес — А правительство все от нас скрывает. Я уверен, дело в шахтах, да и многие мои товарищи также думают. Нельзя нам глубоко в планету зарываться, не нравится ей это. Поэтому шахтеры становятся маньяками, не сразу, конечно, кто через месяц, кто через год…
Рабочий продолжал говорить, но бормотал все тише и тише, словно забыв о собеседнике.
Данька хотел расспросить мужчину о городе, в который ехал, чтобы встретиться с человеком, продающим артефакт, и даже протянул руку, чтобы привлечь его внимание, когда поезд начал замедлять скорость.
Сразу после этого подлокотники его кресла замигали разноцветными лампочками, а динамик, встроенный в спинку кресла, произнес мелодичным женским голосом:
— Вы прибыли на место назначения, прошу покинуть вагон, для этого пройдите к ближайшей двери. Не забудьте ваши вещи. Вы прибыли в Имса, в этом городе особый режим, те, кто сюда приезжает, не имеют права продолжать путь в нашем поезде… Если не пожелаете выйти добровольно, то предупреждаю вас о том, что сюда направляется наряд полиции из ближайшего отделения полиции, они помогут вам сориентироваться в незнакомом городе, а также помогут с вашим жилищным устройством. Повторяю, вы прибыли на место назначения, прошу покинуть вагон…
— Полиция? — Даниил даже удивился, — Это еще зачем?
— А затем, что ты приехал в Имса, — грустно усмехнулся рабочий. — Здесь все сходят, даже если и не хотят. Иди, паренек, навстречу своей судьбе и забудь, что я тебе тут наговорил, может, еще и обойдется все…
Данька направился к выходу, прислушиваясь к хриплому бормотанию за своей спиной. Он шел навстречу опасности, все его чувства говорили об этом, даже те, что раньше дремали, в нем начал просыпаться зверь — настоящий хищник, недаром он провел со снежными волками столько времени.
Усилием воли юноша загнал обратно те чувства, которыми решил не пользоваться, и зашагал вперед — в конце концов, он здесь ненадолго, сейчас найдет бар, где ему назначена встреча с продавцом, купит артефакт и сразу обратно, и пусть эти люди остаются здесь со своими опасностями, к его жизни это отношения никакого не имеет…
На станции воздух был другим, промышленными выбросами не пахло, в нем ощущалось нечто другое — запахи близкого леса, буйной листвы, влажной травы, каменной пыли и еще чьего-то застарелого страха. Данька хорошо знал этот запах, так пахнет зверь, которого загоняют, а различать его научили снежные волки. Если судить по нему, на этой платформе охотились на человека, за ним гнались не так давно — дня три назад… Вечер, платформа была пуста, помощи он не нашел…
Даниил выругался, новые, полученные при инициации чувства сами лезли наружу, ему потребовалось мощное волевое усилие, чтобы загнать их как можно дальше — в самый темный уголок подсознания, а руки еще какое-то время продолжали шарить по поясу, ища кобуру или ножны кинжала.
Двери поезда закрылись, серебристая змея зашевелилась, потом двинулась вперед, резко набирая скорость, через мгновение ее не стало, словно никогда и не было, только ветер взметнул вверх пыль и куски старого разорванного пластика, поднимая его высоко вверх к зеленым мрачным тучам, спрятавшим багровое светило.
Данька отер лицо от пыли и огляделся — кроме него никто с поезда не сошел, он был один. Подошел к краю платформы и через густую проволочную сетку заглянул вниз. Небольшой городок, отсвечивая крышами невысоких домов, больше похожих на временные пластиковые бараки, лежал внизу, тихий и пустынный — словно сейчас была не середина дня, а поздний вечер или даже ночь.
Слабый розовый свет, льющийся из-за туч, освещал только центр города. На небольшой круглой площади стояла какая-то скульптурная группа, что она изображала, разглядеть отсюда было невозможно.
Сам городок оказался настолько мал, что Даньке удалось увидеть краешек леса, охватывающий его темной каймой, только почти у горизонта высились терриконы породы, а за ними поднимались к тучам высокие мрачноватые в этом свете горы.
“Вот там и находится шахта, — подумал Даниил. Это слово ему не понравилось, оно сразу напомнило ему рудники на планете Пирса. Такой же лес, а у черной горы — дымящиеся развалины бараков после того, как их расстрелял ракетами челнок с десантного крейсера. — Надеюсь, мне не придется туда близко подходить, не хочу…”
Он пожал плечами и направился к лифту — он был всего один, сразу стало ясно, что большого количества пассажиров здесь не бывает.
Внизу ветер все так же таскал по серой поверхности неширокой улицы куски зеленого пластика, багровое солнце освободилось от туч, но радостней и светлее от этого почему-то не стало.
Юноша осторожно двинулся вперед, чувство опасности снова зашевелилось, хотя ни впереди, ни сзади не было ни одного прохожего, никого…
Человек, который должен продать ему артефакт, предложил место встречи — бар “Черная заводь”.
Где находился этот бар, Данька, естественно, не знал, а спросить было не у кого, городок словно вымер. Его это тоже не очень удивило, он знал о таких планетах, где жизнь начиналась после заката, там солнце убивало своими лучами, а на некоторых люди выходили из домов только ранним утром и вечером, потому что ночью и днем свирепствовали ураганные ветра…
Может, и сейчас все попрятались, ожидая какого-то страшного катаклизма, только он один, не подозревая ни о чем, идет по улице навстречу свой смерти, недаром же его чувство опасности заставляет вздрагивать от каждого шороха…
Самое лучшее в таком положении — найти хоть одного человека, которого можно расспросить о том, что здесь происходит.
Городок, конечно, маленький, и народа живет здесь немного, но должны быть какие-то коммунальные службы, домохозяйки, торговцы, полицейские наконец, не все же здесь работают на шахте…
Юноша опять пожалел о том, что не посмотрел файлы этой планеты, может, как раз в этом городе и нельзя долго находиться на открытой поверхности?
Одна улица сменялась другой, Данька прошел уже половину города, но не увидел ни одного открытого магазина, бара, ресторана или какого другого общественного заведения, его подозрения от увиденного только укреплялись, он уже пожалел о том, что сошел сам, а не стал дожидаться наряда полиции.
Даже не светилась на стенах домов ни одна реклама, призывая к ненужным, бессмысленным покупкам, а витрины немногих увиденных им магазинов были закрыты крепкими стальными шторами…
Окончательно встревожившись, Данька решил вернуться к станции. Он надеялся, что найдет там кассира или диспетчера и уже у них спросит, где находится этот бар. Но тут он услышал за спиной звук двигателя приближающегося транспорта.
Юноша оглянулся и увидел, как из узкого переулка появилась чем-то ему знакомая машина, по всему корпусу играли разноцветные огоньки, делая ее похожей на детскую игрушку.
Машина остановилась в десятке метров от Даньки, что стало неприятным предзнаменованием. Из нее, мрачно ухмыляясь, вышли два полицейских и достали из своих кобур неприятного вида оружие.
Сразу было видно, что это не парализаторы, которые обычно использовала полиция на всех планетах-колониях, а боевое устаревшее оружие, стреляющее пулями, которые выбрасывались из ствола газами, образовавшимися при бурном горении специально для этого созданных химических веществ, причем стволы оказались настолько большого диаметра, что сами пистолеты больше выглядели как карманные пушки.
Один из полицейских, презрительно оглядев Даньку с ног до головы, приказал лечь лицом вниз на землю и закрыть глаза.
Данька неопределенно пожал плечами, но, увидев, как взметнулись стволы оружия вверх, подчинился. Почему-то чувства облегчения от появления полицейских юноша не испытывал, он искал людей, а не злобных троллей из телевизионных сказок, какими стражи порядка казались ему с раннего детства.
Полицейские приблизились, один подошел к Даньке, завернул ему руки за спину, а другой сорвал с пояса путы…
Юношу буквально спеленали, на голову натянули пластмассовый мешок с дырками для дыхания, и в таком виде — слепого и беспомощного, не способного даже пошевелиться, потащили к машине.
Автомобиль рванулся с места.
— Я капитан корабля-разведчика, — на всякий случай решил представиться Даниил. — Вы не имеете права меня задерживать, за это незаконное задержание вам придется отвечать перед академией разведки и правительством Земли.
— Заткнись, парень, лучше не раздражай меня! — прошипел чей-то сердитый голос — Иначе проломлю’ тебе башку! Есть очень хочется, а когда я голодный, меня так и тянет кого-нибудь убить.
Данька разозлился, но успокоил себя, решив, что в участке все выяснится, как только его руку засунут в идентификатор, а пока по дороге он развлекался тем, что придумывал разные ругательства для Пирса, заставившего его это испытать. Интересно, почему ему в голову не пришло самому отправиться за этим куском камня?
Машина затормозила, Даньку вытащили, протащили волоком по неровной поверхности улицы и втащили в здание.
Когда сорвали с головы мешок, он, оглядевшись, только вздохнул.
Его уже давно интересовал вопрос — почему на всех планетах, на которых ему довелось побывать, все полицейские участки так похожи один на другой, неужели их проектировал один и тот же человек, летающий по всей Вселенной?
Или просто у полицейских во всех мирах одинаковая фантазия. Им даже в голову не приходит, что кое-что можно сделать по-другому?
У стойки, не спрашивая ни о чем, его руку засунули в идентификатор, один из полицейских поставил его на колени, и стражи порядка увлеченно стали изучать файлы, появившиеся на экране.
— Смешной парнишка, — засмеялся один из них. — Всю дорогу кричал, что он — капитан звездолета.
— Наверное, с ума сошел от радости, что попал в наш городок, — ответил второй, щелкая по клавиатуре. — Это часто происходит, когда люди понимают, что отсюда они выберутся не скоро, а вероятнее всего останутся здесь навсегда, наш крематорий недаром считается самым лучшим…
— А вот и файл! Написано мелко — не могу разобрать…
— Слишком он молод для капитана, на звездолетчика нужно учиться не один год, и если начать учиться со стандартных пяти земных лет, то к окончанию академии исполнится лет двадцать пять — тридцать, это уж кому как повезет. Мне сразу стало ясно…
— Ты читай, что написано, это я и без тебя знаю!
— Пожалуйста… Итак, что мы видим перед собой— малолетнего преступника по имени Мак Ален, совершившего три кражи, устроившего одну драку в общественном месте. А вот еще тут сноска — вооруженное сопротивление полицейскому при задержании, так что мы его правильно брали, по инструкции…
— Что вы сказали?! — недоуменно спросил Данька, неожиданно почувствовав, что становится жертвой какого-то неприятного для него розыгрыша, попытался взглянуть на экран, но путы не дали ему подняться, единственное, что удалось рассмотреть, вытянув шею, только свою фотографию в верхней части экрана.
Это его немного успокоило хотя бы тем, что полицейские действительно читали его файл, а не издевались над ним, вытащив информацию о ком-то другом.
— Меня зовут Даниил Кромвель, я капитан звездолета… — снова начал объяснять юноша, но его прервал один из полицейских, сунув ему в ребро шоковой дубинкой, хорошо еще, что включил ее только на половину мощности, но и этого хватило, чтобы Данька прикусил губу до крови.
— Тебя зовут Мак Ален! — спокойно произнес полицейский. — Ты — сирота, твоих родителей убили в прошлом году, и, возможно, ты сам приложил к этому собственную руку, так здесь написано — у следствия просто не нашлось достаточно доказательств, чтобы тебя упрятать за решетку. Поскольку ты остался сиротой и не смог оплачивать квартиру, то шахта оплатила твои долги, а тебе вручила билет на монорельс до Имса, взамен ты подписал с ними договор трехлетнего найма…
— Ничего никогда и ни с кем я не подписывал, меня зовут Даниил Кромвель, я капитан звездолета…
— Забавный малый, никак не успокоится, — усмехнулся полицейский, помахав перед его глазами шоковой дубинкой, — Говорит как-то странно, словно образованный, а вот здесь написано, что его выгнали из школы за неуплату, едва научился писать и читать. Родители твои попали в трудное положение после смерти твоей сестры, много денег потратили на ее лечение. Она умерла, и это неудивительно, — тот, кто хотя бы год отработал в шахте, нормальных детей не имеет, это тебе, парень, повезло, что тебя зачали до того, как отец устроился на работу…
— Я Даниил Кромвель, — упрямо повторил Данька, за что тут же получил мощный удар шоковой дубинкой в солнечное сплетение, он даже согнуться не смог от боли, поскольку руки были связаны за спиной, и упал на пол, как подрубленный.
Второй полицейский без особой злобы пару раз ударил его ногой по ребрам, продолжая вглядываться в экран.
— В файлах есть договор найма на шахту с твоей подписью и отпечатком пальца. От подписи ты еще можешь отказаться, а от папиллярных линий не получится… Правда, говорят, что уже научились подделывать и их, но для этого нужно особое оборудование, которое стоит недешево.
— Ты знаешь, как сейчас фирмы получают такую подпись и отпечатки пальцев? — спросил первый полицейский своего напарника.
— Не… — протянул тот, — Но вообще-то и не очень интересно…
— Они делают так же, как ты сейчас, бьют в живот, а потом, пока работяга корчится от боли, прикладывают руку к идентификатору. Хочешь, он сейчас и с тобой договор заключит?
— А подпись?
— Обычно подписывает кто-то из фирмы за него, не все же умеют писать и читать, к тому же, когда дело расследуется в суде, на подпись никто внимания не обращает, всех интересуют только отпечатки.
— Давай, заканчивай с ним быстрее, мне есть еще больше захотелось, слишком долго возимся, он уже пару часов в городе, а мы его еще не оформили как следует и не передали охране…
— Итак, — продолжил первый полицейский, снова уткнув шоковую дубинку Даньке в то же ребро, которое еще с прошлого раза горело огнем. — Ты, парень, заключил договор с шахтой, на что имеется соответствующая запись в твоих файлах. И если бы ты это не сделал добровольно, то все равно попал бы туда, но уже как малолетний преступник, сейчас всех к нам направляют. Подпись твоя? А отпечаток пальца?
Полицейский развернул экран, а его напарник рывком поднял Даниила с пола и сунул лицом в мерцающую пластиковую поверхность.
Юноша недоуменно вгляделся в фотографию, потом перевел взгляд ниже на факты биографии его жизни, имена родителей, год и место рождения — планета Дега, город Копи… адрес, где проживал последнее время, школа, в которой обучался…
Это была не его биография, ему принадлежала в этих файлах только фотография, сделанная в космопорте. Прыщи, он знал их все, были старыми, к тому же за этот день у него прорезался еще один новый на шее и теперь неприятно зудел. Так… отпечатки пальцев, вот они действительно принадлежали ему. Получалось, кто-то специально подменил файлы, но зачем, с какой целью?
— Это не мой файл, я капитан звездолета… — твердо произнес Даниил, на всякий случай заранее морщась в ожидании нового удара, почему-то он решил, что если все расскажет, то ему поверят, хотя весь его прошлый опыт общения с полицией говорил иное. — Кто-то изменил мои данные, подделал, но вы легко сможете выяснить правду, для этого не много требуется…
— Да неужели подделали?! — ухмыльнулся полицейский. — А мы уж было подумали, что ты нас обманывал, когда рассказывал о том, что звездный капитан.
— Я вас и на самом деле не обманывал, вы легко можете в этом убедиться. — Данька сморщился от боли в ребрах. — Достаточно сделать запрос на орбитальную заправочную станцию, и вам подтвердят, что у причала стоит мой звездолет. Информацию на станции невозможно подделать, ее получают с Земли через ретрансляторы. Как только они получат мою фотографию и отпечатки пальцев и сравнят с теми, что у них имеются, то вы увидите, что это подделка…
— Ага, точно, — покивал один из полицейских. — Сейчас так и сделаем. Направим запрос в столицу, а наше начальство тут же побежит в космопорт, помашут своими жетонами, и диспетчера сразу начнут сверять наши данные с твоими файлами на станции, которых там никогда и не было. А когда все прояснится, то окажется, что ты миллионер и у тебя столько денег, что ты можешь купить всю эту планету. Файлы, конечно, тебе подменили твои враги. Что на меня так уставился? Разве не знаешь, что космический корабль стоит столько, что для того, чтобы иметь его в своем распоряжении, нужно быть очень богатым человеком?
— Да, да… — улыбнулся юноша. — Конечно, вы правы. Я действительно богатый человек. Извините, что сразу не подумал об этом. У меня в кармане находится золотая кредитная карточка, а также деньги, которые я получил в вашем банке.
— Так вот оно что… — просиял второй полицейский. — Я сразу понял — перед нами самый настоящий капитан звездолета, и неважно, что в последнее время мы их не видели, как и то, что таких молодых капитанов не бывает, вот мы сейчас залезем ему в карман, а там у него миллион империалов…
Даньку тут же обыскали и сразу нашли все деньги и карточку.
Чтобы проверить кредитку, его руку засунули снова в идентификатор, но отпечаток пальца банк не принял, и на экран вылезла фотография владельца карточки…
Это было не его лицо. Данька видел этого человека первый раз в своей жизни: хуже было другое, ниже под этой фотографией было записано, что у этого человека сегодня украли большую сумму денег.
Дела становились все хуже, кто-то очень хорошо поработал с файлами. Интересно, кому это понадобилось? Юноша вздохнул и уже обреченно спросил:
— Что со мной будет? Как я понимаю, с вашим начальством в столице вы связываться не станете?
— А зачем нам это, парень? — Полицейский устало взглянул на него. — Мы уже и так выяснили, что у тебя чрезмерная фантазия, болезненная и глупая. Стоит ли врать, если все легко проверяется? Почему бы сразу не сказать, что не хочешь в шахту? Мы бы тебя поняли — туда никому не хочется, работа там грязная, неприятная и очень опасная…
— В шахту я действительно не хочу, — покивал Даниил. — И все, что написано в ваших файлах, — неправда. Я предлагаю вам, возьмите деньги, которые вы у меня нашли, только отпустите, пожалуйста. Не стоит задерживать, поверьте, это плохо закончится не только для вас, но и для всей вашей планеты…
— А почему нам не страшно? — Полицейские переглянулись друг с другом и громко заржали. — Но за деньги все равно спасибо, а то мы тут думали — взять их нам у тебя или не взять? Теперь, раз ты нам разрешил, конечно, возьмем…
